CC BY
14
ПОЛИТОЛОГИЯ И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2019. № 1 (21). С. 142-150. УДК 321.6
DOI 10.25513/2312-1300.2019.1.142-150
Д. А. Коновалов
ПРОБЛЕМА РАСПРЕДЕЛЕНИЯ АРЕНДНЫХ ПЛАТЕЖЕЙ В ПОЛИТИЧЕСКИХ ИНСТИТУТАХ СОВРЕМЕННЫХ ДИКТАТУР
Рассмотрена проблема распределения арендных платежей в политических институтах современных диктатур как одна из главных проблем распределения общественных благ. Проанализированы политико-институциональные особенности взаимоотношений между экономической рентой и арендными платежами. Выявлены основные принципы поиска, а также основные аспекты системы реформирования арендных платежей в политических институтах, формируемых современными диктатурами.
Ключевые слова: арендные платежи; диктатура; политический институт; распределение благ; экономическая рента.
D. A. Konovalov
DISTRIBUTION OF RENTAL PAYMENTS AT POLITICAL INSTITUTIONS UNDER MODERN DICTATORSHIP
The article discusses the distribution of rental payments at political institutions under modern dictatorship as one of the main problems of distribution of public good. Political and institutional aspects of relationship between an economic rent and rental payments are analysed. The basic principles of finding and the main aspects of rental payments reforming at the political institutions under modern dictatorship are revealed.
Keywords: rental payments; dictatorship; political institution; distribution of the benefits; economic
rent.
Введение
В политической экономии распределение является «принципом, обозначающим то, как общий объём производства, доход или богатство распределяются между отдельными лицами или между факторами производства, такими как труд, земля и капитал. В общей теории доходов каждая единица продукции соответствует единице дохода» [1]. Когда основное внимание уделяется доходам экономических и политических акторов, часто используются корректировки арендных
© Коновалов Д. А., 2019
платежей. Здесь процент часто зависит от доли дохода, идущего в верхнюю (или нижнюю) процентную долю предприятий, определяемую равными интервалами сокращения, например, квинтилей, и факторов, которые могут повлиять на них (глобализация, налоговая политика, технология и т. д.).
С точки зрения Р. Перотти, в неоклассической экономике анализ «применяется не только к капиталу и земле, но и к распределению доходов на рынках труда. Неоклассическая модель экономического роста даёт
представление о том, как распределение доходов между капиталом и трудом определяется на конкурентных рынках с течением времени, с технологическими изменениями и изменениями в размерах основного капитала и рабочей силы. Более поздние научные разработки различия между человеческим и физическим капиталом, а также между социальным и личным капиталом, углубили анализ распределения арендных платежей» [2].
Экономическая рента и арендные платежи
Экономическая рента представляет собой любой платеж владельцу или фактору производства сверх затрат, необходимых для приведения этого фактора в производство. Определение ренты в контексте классической экономики заключается в том, что она становится любым платежом, включающим меновую стоимость, или выгоду, созданную путём формирования официальных преференций над естественными ресурсами.
В неоклассической экономике рента включает в себя доходы, получаемые трудом или бенефициарами государства. В целом экономическая рента противопоставляется нормальной прибыли производителя. Она не зависит от альтернативных издержек, как например экономическая прибыль, где такого рода издержки становятся важнейшим компонентом. В этом смысле экономическая рента представляет собой незаработанную выручку, тогда как прибыль экономическая является более узким термином, описывающим избыточный доход, который получается вследствие выбора между альтернативами, скорректированными с учётом риска. В отличие от экономической выгоды, экономическая рента не может быть концептуально ликвидирована с помощью конкуренции, поскольку любые действия, которые получатель дохода может предпринять, например, улучшение объекта, подлежащего аренде, впоследствии изменят общий доход на контрактную аренду. Тем не менее, общий доход состоит из экономической прибыли (заработанной) и экономической ренты (нетрудовой).
Для произведённого товара экономическая рента может быть обусловлена правом собственности (политически закреплённое право на её использование). В отношении рабочей силы экономическая рента может
быть создана из-за существования общественных объединений, трудового законодательства, поддержки государственного социального воспроизводства, демократии, гильдий и профсоюзов (например, более высокая заработная плата для некоторых работников, где коллективные действия создают нехватку таких работников, в отличие от идеального условия, когда труд конкурирует с другими факторами производства по цене в одиночку). Для большинства других видов производства, включая сельское хозяйство и добычу, экономическая рента обусловлена дефицитом (неравномерным распределением) природных ресурсов (например, земли, нефти или полезных ископаемых).
В политической экономике арендные платежи являются формой экономической ренты - это доля, выплачиваемая держателям акций за разрешение на производство на контролируемой ими земле. Неоклассическая экономика расширяет концепцию арендных платежей и включает в себя аспекты, отличающиеся от ренты, связанной с природными ресурсами: «превышение дохода над суммой, необходимой для сохранения фактора в его нынешней ситуации; разница между тем, какой процент производства выплачивается и сколько нужно будет заплатить, чтобы оставаться в его текущем использовании; возвращение сверх дополнительных издержек или нормальное возвращение, необходимое для сохранения ресурса в его текущем использовании» [3].
Обобщение концепции ренты «с учётом альтернативных издержек позволяет выделить роль политических барьеров в создании и приватизации арендных платежей» [4]. Например, позиция Л. Кидланда и Е. Пресскота сводится к тому, что «индивид, стремящийся стать членом какого-либо сообщества, делает огромные инвестиции в обучение и образование, которое имеет ограниченное потенциальное применение за пределами этого сообщества. На конкурентном рынке заработная плата члена сообщества будет установлена таким образом, что ожидаемая чистая прибыль от инвестиций в обучение была бы достаточной, чтобы оправдать инвестиции. Однако политическое ограничение количества людей, вступающих на конкурентный рынок для услуг сообщества, приводит к повы-
шению отдачи от инвестиций в обучение сообщества, особенно для тех, кто уже практикует, создавая искусственную нехватку членов сообщества» [1]. Таким образом, практика ограничения акторов на политико-экономическом поле - это деятельность по поиску ренты, а избыточная прибыль, реализуемая членами сообщества, есть экономическая арендная плата.
Поиск арендных платежей
По мнению Р. Раджана и Р. Зингалеса «поиск арендных платежей, вероятно, становится одним из самых значительных вкладов общественного выбора в изучение проблемы распределения в современных диктатурах» [5]. Чтобы увидеть способы, которыми можно организовать процесс поиска арендных платежей, рассмотрим, что обычно происходит в институциональной среде существования диктатур. Диктаторы, по крайней мере, более «успешные» (т. е. относительно дол-гоживущие), часто понимали, что они получили существенную выгоду в процессе поиска арендных платежей. Действительно, во многих режимах распределение арендных платежей достигало значительных результатов. Например, режим Ф. Маркоса на Филиппинах, военные режимы в Латинской Америке в 1970-х гг. и в других странах, «наиболее конкретным и прочным достижением которых было увеличение военных зарплат и военного бюджета» [6].
Во всех этих системах «ресурсы не будут потрачены впустую на то, чтобы арендовать государственный сектор. Арендные платежи выданы, и диктатор получает политическую поддержку или денежные выплаты либо какие-то другие вещи взамен. Одно из объяснений различий в способах аренды между демократиями и диктатурами заключается в том, что диктаторы обычно навязывают ограничения на участие в конкурсе за арендную плату, выданные государством» [7]. Частично причина этого ясна: если бы была разрешена свободная конкуренция за арендную плату, то диктаторы потеряли бы поддержку путём распределения арендных платежей в открытом конкурентном процессе.
Неэффективность демократии в соответствии с моделью ренты сейчас подвергается исследованию. Все эти условия предполагают, что «в процессе торгов демократия
гораздо более расточительна, чем диктатура» [8]. Основная проблема заключается в том, что существование потерь от чистого поиска ренты подразумевает существование выгоды от торговли между политиками и арендаторами. Следовательно, если транзакционные издержки между этими группами низки, то равновесие не будет таким, как описано в модели поиска ренты. Модель поиска ренты, по мнению А. Веласко, «управляет этим исходом, предполагая, что нет никакой разницы, кто победит в конкурсе, и что никакие социальные выгоды не являются результатом процесса торгов. Объединяя эти предположения с тем, что правила против коррупции настолько сильны, что коррупция устраняется, даёт равновесие в поисках ренты» [9]. Это равновесие, по мнению Веласко, «является «иррациональным», поскольку оно подразумевает, что политические институты принципиально иррациональны в дизайне: они существуют, чтобы обеспечить постоянство прибыли от поиска ренты» [9]. В диктатурах значительно больше возможностей для организации распределения арендных платежей для максимизации наибольшей политической поддержки. Более того, диктатор способен напрямую санкционировать немедленную оплату, решение этой проблемы принудительного применения, присущее сделкам, связанным с арендой, к чему демократия практически не способна.
Арендные платежи и распределение
Чтобы упростить изложение проблем, связанных с присвоением ренты, мы начинаем с простой модели, проанализированной М. Макгуайром и М. Олсоном [10], где автократ, которому не грозит риск потери власти, выбирает налоговую ставку для финансирования общественных благ и выделяет часть дохода себе. Налог искажается, и общественное благо способствует производству. Формально выраженная проблема автократа:
тах т-У(т,О) - О, (1)
где У - выход экономики, т - ставка налога, О - это поставка общественных благ (измеренная на выходе единиц), а тУ(т,О) - О -рента, извлеченная автократом.
Условия первого порядка этой задачи:
-тУт = У и тУо = 1. (2)
Поскольку налоги являются искажёнными, мы имеем дУ/дт < 0, и поскольку О
продуктивна, мы имеем дУ/дО > 0. Также разумно предположить, что д2У/дт2 < 0 и д2У/дО2 < 0. Тогда, если д2У/(дт дО) достаточно мало, проблема (1) будет иметь решение, которое они считают случайным. Условия (2) показывают, что автократ приравнивает свою выгоду от повышения уровня благосостояния населения, тУО, с маргинальной стоимостью общественного блага, 1. Кроме того, он приравнивает свою предельную выгоду от увеличения процентного пункта в налоговой ставке, У, с его долей в результате потери части дохода, -тУ. В результате, когда убытки быстро растут с налоговой ставкой -1.е, когда эластичность дохода по отношению к налогу больше по каждой налоговой ставке, автократ сочтет оптимальным оставить большую долю излишка для общественности. Аналогичным образом, когда предельная продуктивность общественных благ выше, автократ увеличивает расходы, а общий излишек увеличивается. Решение (2), тА и ОА можно сравнить с т и О, которые максимизируют совокупное благосостояние, У - О, при условии О = тУ(т,О). Во-первых, максимизация благосостояния и распределение всех налоговых поступлений к общественным благам приобретается только в консенсусной демократии. Во-вторых, заметим, что т и О имеют решение:
О = тУ(т,О) и (-Ут/У) (тУО - 1) = тУт/У + 1. (3)
Можно показать, что тА > т и ОА < О. Пытаясь максимизировать извлеченную ренту, автократ выберет неэффективно высокую налоговую ставку и не оптимальный уровень предоставления общественных благ. Однако поставка общественных благ будет по-прежнему положительной, и некоторый излишек (1 - тА)У будет оставлен в руках общественности. Интересно, что если автократ имеет возможность налагать единовременные налоги, он может извлечь больше арендной платы с меньшей потерей дохода и, следовательно, будет иметь более сильный стимул тратить ресурсы на достижение общественного блага. Это может повышать экономический рост, но уменьшает излишки, «захваченные» общественностью и, таким образом, способствовать снижению её благосостояния.
Важно отметить, что одни и те же экономические элементы определяют как тА, так
и ОА, с одной стороны, и т, и О, с другой стороны, а именно, и как показывают уравнения (2) и (3), доход, У по отношению к т и О. Ключевое различие между диктатурой и демократией заключается в том, что во втором случае арендные платежи не извлекаются автократом. Вместо этого они целиком расходуются на общественные блага, так что для целей перераспределения не налагаются дополнительные потери в их объёме. Получается, что экономические силы не являются единственным определяющим фактором потенциальных доходов и роста; политические и перераспределительные силы также играют важную роль. Это подразумевает, что, когда демократические государства используют часть общественных ресурсов для перераспределения, их поведение становится более похожим на автократическое, особенно когда группы, которые выигрывают конкурс по выбору проводимой политики, имеют узкие интересы. Однако, как показывают М. Мак-гуайр и М. Олсон в контексте этой простой модели, если интересы выигрышной коалиции имеют достаточный охват, выбор политики становится схожим с политикой кон-сенсусной демократии [10].
Существует несколько способов изменить указанную выше модель, чтобы получить результаты, которые наблюдаются в реальных ситуациях. Во-первых, когда есть временное отставание между расходами на общественные услуги и их влиянием на производство, политика становится чувствительной к временному лагу автократа или победившей коалиции в демократических государствах. Чем выше ожидаемая текучесть кадров политиков, тем более политически предвзятым будет отношение к краткосрочной перспективе и от долгосрочных проблем, что означает аренда добычи (утечки) и более медленный рост. Во-вторых, когда существует множество видов экономической деятельности с различными издержками извлечения ренты, диктатор или правящая коалиция с узкими интересами будут иметь стимул для привлечения государственных ресурсов в секторах, где легче извлекать арендные платежи и получать прибыль за счёт других секторов, где аренда добычи становится сложнее. Этот эффект, вероятно, будет пагубным для роста, поскольку секто-
ра с потенциалом роста часто имеют более эластичные запасы и активнее реагируют на налогообложение. Например, возьмем страну, богатую природными ресурсами (скажем, землей), которая может легко облагаться налогом. Хотя природные ресурсы приносят некоторые богатства стране, усиливающийся рост требует политики, которая помогла бы разработать некоторые типы промышленности с большей добавленной стоимостью и потенциалом роста (скажем, электроники). Однако для развития последних обычно требуются финансовые и нематериальные активы (навыки, технологические и управленческие ноу-хау, маркетинговые связи и т. д.), которые имеют возможности в других странах. Для рациональности в поведении акторов эти ресурсы гораздо эластичнее к ставкам налогов и доступности физической и институциональной инфраструктуры. Более того, развитие этой отрасли побудило бы к выходу из традиционного сектора, уменьшив тем самым количество извлекаемых арендных платежей. В этих условиях диктатор или узкая коалиция имеют стимул сосредоточиться на эксплуатации природных ресурсов и воздерживаться от расходования государственных ресурсов на развитие более продуктивной деятельности.
В-третьих, правящая коалиция или физическое лицо могут избегать роста государственных расходов и политики, которые уменьшают их силу по отношению к другим группам и общественности, например, в области образования. Общепринятое мнение состоит в том, что образование имеет значительные положительные внешние эффекты и способствует долгосрочному экономическому росту. Однако образование может также повысить уровень политической осведомленности и, таким образом, уменьшить относительную политическую власть уже состоятельного и образованного меньшинства. Ф. Бургиньон и Т. Вердье проанализировали этот вопрос и показали, почему такое меньшинство может иметь сильные стимулы для ограничения образования (следовательно, экономического роста), чтобы предотвратить увеличение перераспределения [11]. Очевидно, что такие извращенные стимулы могут также применяться к другим типам товаров для развития (например, инфраструктуры),
которые необходимы для роста производительности труда, но может предоставить бедным средства для организации и политизации. Однако следует иметь в виду, что другие эффекты могут усложнить представление или даже работать в противоположном направлении. Например, обширная нищета может создать риск переворота против системы. Если этот эффект сильнее, то богатые могут на самом деле хотеть содействовать образованию, по крайней мере, в некоторых сегментах населения умиротворить бедных или разделить их на группы с противоположными интересами (делить и управлять тактикой). Разделение благ с созданным таким образом средним классом может иметь некоторые издержки, но затраты могут быть даже выше, если бедные смогут взять под контроль рычаги политики.
Как видно из этого, нет чёткой доминирующей стратегии для правящего меньшинства, но результат остается таким, что для того, чтобы сохранить власть, они должны манипулировать распределением арендных платежей и, как правило, ограничивать рост ниже своего оптимального уровня. Вышеупомянутое обсуждение предполагает, в частности, размер различных источников ренты, потерю части доходов от ренты извлечения и отзывчивость на предоставление общественных благ. Кроме того, характеристики групп, которые извлекают выгоду из каждого источника аренды, имеют большое значение при выборе проводимой политики. Когда есть конгруэнтность интересов между диктатором и правящей элитой и населением в целом (то есть, когда население наиболее нуждается в расширении сектора, где арендные ставки являются большими и имеют низкую эластичность по отношению к налогообложению), диктатор или правящая элита будут «естественно» продвигать относительно хорошую политику. Если вместо этого потребности населения могут нанести ущерб диктатору или правящей элите (или группам, которым нужно угодить диктатору), то более вероятно, что принятая политика не будет способствовать экономическому росту.
Арендные платежи и политические институты
Учёт внимания к роли институтов важен, по крайней мере, по двум причинам.
Во-первых, существует много доказательств того, что институты играют значительную роль в экономических показателях. Во-вторых, институты могут быть изменены путём коллективных действий и, если их функции будут хорошо поняты, реформы могут стать более успешными. Другими словами, институты представляют собой область, в которой осуществление изменений может быть практичным и продуктивным с точки зрения экономического роста. Однако эта функция эндо-генности также затрудняет изучение институтов. Некоторые правила социального и политического участия кажутся менее устойчивыми, чем другие, и в данном контексте легче изучить условия, при которых они меняются. Институты меняются и, как следствие, затрудняют выявление конкретной совокупности факторов, которые приводят к их трансформации. Изучение институтов было осложнено тем, что их трудно определить и измерить. Тем не менее, решающую роль институты по экономическим показателям стимулировали как эмпирические, так и теоретические исследования, которых в последние годы стало достаточно много.
С эмпирической стороны наиболее распространённым типом переменных, используемых для объяснения экономического роста в современных диктатурах, являются меры, показывающие «результаты» функционирования таких институтов, как уровень коррупции, политическая нестабильность (революции, гражданские войны), воспринимаемый уровень приверженности государству и т. д. Эти переменные оказались связанными с ростом, подтверждая, что исследования по институтам диктатур, вероятно, будут очень плодотворными. Например, недавние исследования пытались выявить влияние различных аспектов систем представительства, разделения властей, бюджетных процедур на экономический рост в современных диктатурах [1; 7; 12].
Путём создания структуры, позволяющей проводить исследования бесчисленных институциональных аспектов в перспективе, мы определяем три ключевые функции институтов, которые способствуют экономическому росту: эффективность представительства, координации и приверженности. Эффективность в представлении относится
к способности общественности согласовывать стимулы политиков с их широкими интересами. Т. Перссон, Дж. Роланд и Дж. Та-беллини исследовали компромиссы диктаторов и правящей элиты, а также между диктаторами и группами интересов. Они показывают, что в современных диктатурах государственные расходы имеют тенденцию быть эффективными, но диктаторы извлекают слишком много арендных платежей [12]. Некоторые современные диктатуры ужесточают конкуренцию между группами интересов, которая ограничивает их арендные платежи, но вызывает субоптимальное распределение общественных благ. Эти компромиссы подразумевают, что группы интересов могут способствовать росту в странах с большим дефицитом общественных благ, тогда как координация в кругах правящей элиты лучше работает в странах, где проблема арендных платежей стоит серьёзнее.
Обязательство является второй институциональной функцией, необходимой для поддержки эффективной политики. Оно состоит из любых расходов, которые должны выносить диктаторы, если они решают изменить принятую политику. Присутствие таких расходов имеет решающее значение для экономического роста, поскольку в противном случае у диктаторов будет время на выявление проблемы несогласованности, которая может препятствовать инвестициям. Большинство инвестиций (их квазиренты) можно легко обложить налогом без особых экономических последствий в краткосрочной перспективе. Это создаёт стимул для политиков отказаться от прежних обещаний, которые они делают, поощрять инвестиции и перераспределять прибыль на инвестиции ex post. Конечно, возможность регенерации имеет очевидные неблагоприятные последствия: если инвесторы знают, что их квазиренты, вероятно, будут перераспределены, они не могут инвестировать в них в первую очередь. Поэтому мы должны ожидать субоптимально низкого роста в странах, в которых правительство не может выполнять свою объявленную политику. Роль проблемы временной непоследовательности в макроэкономических показателях также давно исследована. Если механизмы, обеспечивающие фискальную и денежную дисциплину, группы инте-
ресов или даже публичные требования в области расходов, могут привести к ожиданиям высокого государственного долга и высокой инфляции, что для диктаторов трудно поддерживать макроэкономическую стабильность.
Значение обязательства во многих других областях политики также вполне заметно. Экспорт политики продвижения не может быть успешным без минимального уровня приверженности таким диктаторам, которые сводят к минимуму вероятность того, что правительство изменит свою политику косвенно или явно налоговому экспорту в пользу других агентов в экономике. Очевидно, что устойчивость политической системы, сила и независимость судебной власти и верховенство права в целом важные компоненты, которые могут повысить способность правительства совершать действия. Наконец, координация - ещё одна важная институциональная функция, необходимая для минимизации сокращения прибыли.
Распределительная борьба обычно создаёт проблему «трагедии достояния», в которой участвуют стороны, которые имеют тенденцию чрезмерно использовать источник арендных платежей, по которому они конкурируют или злоупотребляют своим собственным ресурсом для обеспечения большей доли. Например, когда государственные бюджеты создаются в парламентах современных диктатур, где законодатели, как правило, не могут самостоятельно и свободно предлагать поправки, общие расходы и дефицит. Причина заключается в том, что в такой ситуации стоимость дополнительного доллара, потраченного на «любимый» проект диктатора, является общим для населения в целом и, как следствие, не полностью усваивается. Чтобы избежать подобной проблемы, разработчики политики должны иметь возможность координировать свои действия, а некоторые институциональные настройки в большей степени способствуют координации, чем другие. Например, в некоторых диктаторских странах координация в продвижении политики достигается посредством правил (например, конституционные положения, законы или культурные ценности), соглашений или долгосрочных планов, которые ограничивают действия поли-
тических игроков и исключают некоторые несовместимые виды поведения (например, «золотые» и сбалансированные бюджетные правила в области фискальной политики, постоянное правило роста денег или валютные договоренности в области денежно-кредитной политики и соглашения о свободной торговле в области торговой политики). С другой стороны, полномочия в решении некоторых вопросов политики могут быть делегированы конкретным политикам или институтам, которые имеют более широкие интересы в системе, чем отдельные лица, принимающие решения [7; 13]. Такова идея распределения денежно-кредитной политики независимым центральным банком и предоставление министру финансов или главному исполнительному руководству бюджетных расходов.
Реформирование механизмов распределения арендных платежей
Поскольку институты в диктатурах имеют решающее значение для объяснения экономического роста, важно понять, какие институциональные недостатки могут быть исправлены. История говорит нам, что институты развиваются, но почему и когда это происходит? Могло ли знание процесса помогать сдвинуть направление изменений к механизмам, которые более эффективны в повышении экономической производительности?
Некоторые изменения, такие как культурные события, в основном спонтанные, изменения в политических и экономических институтах могут возникать в результате предыдущих планов и взаимодействий идентифицируемых субъектов. Последние изменения можно рассматривать как политические реформы, которые требуют гораздо большего вызова коллективным действиям. Таким образом, страна может не улучшить свои институты, если ей уже не хватает основных механизмов согласования интересов ключевых политических субъектов с экономическим ростом и обеспечения эффективного представительства, координации и приверженности. Вместо этого страны, изначально извлекающие выгоду из некоторых основных механизмов такого рода, могут легче инициировать реформы и, в конечном итоге, изменять систему, постоянно совер-
шенствуясь и адаптируясь к изменениям в экономических и социальных условиях. Эта перспектива может объяснить огромное разнообразие результатов, которые мы наблюдаем сегодня в современных диктатурах.
За последнее десятилетие в ряде исследований были формально смоделированы эффекты смещения статус-кво - это механизмы, которые препятствуют принятию Па-рето-эффективных изменений политики (т. е. изменений, которые увеличивает среднее социальное благосостояние). Существует два популярных взгляда на эту проблему -взгляды А. Алесины и А. Дрейзена; Р. Фернандеса и Д. Родрика. В первом из них даётся объяснение, основанное на сбое координации. А. Алесина и А. Дрейзен утверждают, что когда группы интересов не знают затрат и выгод друг от друга в реформах, они могут участвовать в удержании (или «войне истощения»), а реформы задерживаются, в то время как каждая группа пытается оценить, сколько издержек другие группы готовы нести посредством корректировки политики [14]. Р. Фернандес и Д. Родрик, с другой стороны, предполагают, что смещение статус-кво может быть связано с наличием известных меньшинств из реформ, которые оставляют большинство населения пессимистичным в отношении своих потенциальных выгод и превращает их в новую политику [15]. В этом случае реформа может стать приемлемой, если победители обязуются передать часть своих выгод другим. В этом случае недостатки обязательств могут быть идентифицированы как источник проблемы. Хотя модели смещения статус-кво показывают, что институциональные недостатки могут препятствовать политике реализации реформ, эффективность которых превышает их затраты, их также можно интерпретировать с позиции теории реформ. С этой точки зрения данные модели подразумевают, что реформа может быть успешно проведена, когда институты меняются способами, которые помогают координации и приверженности, или когда повышение эффективности от изменения политики превышает затраты на формирование бюджета. Д. Родрик использовал последний эффект для анализа реформ макроэкономической и торговой политики. Он утверждал, что торговая реформа зачас-
тую сложнее, поскольку, по сравнению с макрореформами, доход от её эффективности небольшой по сравнению с расходами на крупные перераспределения, необходимые для обеспечения политической поддержки [16]. Это также означает, что реформы могут стать более вероятными во время кризиса, то есть когда стоимость поддержания статус-кво увеличивается.
Ещё одним следствием вышеупомянутой перспективы реформы распределения арендных платежей является то, что существующее разделение излишков и институциональные возможности определяют типы реформ, которые возможны в стране. В частности, разные страны, сталкивающиеся с одинаковыми возможностями для реформ, могут иметь поразительно разные успехи из-за различий в их институциональных характеристиках или первоначального распределения излишков. Дальнейшие последствия заключаются в том, что пакет реформ также может иметь решающее значение для успеха экономического роста. Например, Д. Родрик предполагает, что причина, по которой макроэкономические реформы иногда сочетаются с реформой торговли, заключается в том, что пакет реформ может сделать последнее более приемлемым [16]. М. Деватрипонт и Дж. Роланд [17], В. Дехелия [18], среди прочих, указывают на другое направление. Они утверждают, что в некоторых случаях может быть лучше разделить общую реформу на этапы, которые в отдельности принесут пользу большинству населения. В этом случае каждое приращение может стать приемлемым, возможно, с помощью другого большинства, и вся реформа может в конечном итоге пройти через цепочку политических изменений. Конечно, такой постепенный подход замедляет темпы реформ и замедляет их реализацию.
ЛИТЕРАТУРА
1. Kydland L., Prescott E. C. Rules Rather Than Discretion: The Inconsistency of Optimal Plans -URL: http://www.finnkydland.com/papers/Rules %20Rather%20than%20Discretion%20The%20I nconsistency%20of%200ptimal%20plans.pdf (дата обращения: 22.09.2018).
2. Perotti R. Income Distribution, Politics, and Growth // American Economic Review. - 1992. -Vol. 80 (2). - P. 311-316.
3. Collier P., Gunning J. W. Explaining african economic performance. - URL: https: // www.researchgate.net/publication/4721034_ Explaining_african_economic_performance_J_ Econ_Lit_XXXVII64-111 (дата обращения: 11.09.2018).
4. Roberts M. J., Tybout J. R. An Empirical Model of Sunk Costs and the Decision to Export. - URL: https://poseidon01.ssrn.com/delivery.php?ID = 12202100808412306408108311412211909004 60440250460560220930690250061010970970 75118014117024102034046124028076126031 00306509710703804907706811209500102810 20950730900730200650641130900681101150 65120069088001000029023100011114067113 075081007029030013&EXT=pdf (дата обращения: 17.09.2018).
5. Rajan R., Zingales L. Power in a Theory of the Firm. - URL: http://faculty.chicagobooth.edu /raghuram.rajan/research/papers/power.pdf
( дата обращения : 17.09.2018).
6. Drazen A., Grilli V. The Benefit of Crises for Economic Reforms. - URL: https://www.nber.org /papers/w3527.pdf (дата обращения: 18.09.2018).
7. Von Hagen J., Harden I. J. National Budget Processes and Fiscal Performance // European Economy, Reports and Studies. - 1994. - Vol. 3. -P. 311-418.
8. Hart O., Shleifer A., Vishny R. W. The Proper Scope of Government: Theory and an Application to Prisons. - URL: https:// www.researchgate.net /publication/24091594_The_Proper_Scope_of_Gov ernment_Theory_and_Application_to_Prisons (дата обращения: 12.09.2018).
9. Velasco A. A Model of Endogenous Fiscal Deficits and Delayed Fiscal Reforms - URL: https:// www.nber.org/chapters/c8022.pdf (дата обращения: 23.09.2018).
10. McGuire M. C., Olson M. The Economics of Autocracy and Majority Rule: The Invisible Hand and the Use of Force. - URL: https://ideas. repec.org/a/aea/jeclit/v34y1996i1p72-96.html (дата обращения: 17.09.2018).
11. Bourguignon F., Verdier T. Oligarchy, Democracy, Inequality and Growth. - URL: http:// www2.econ.iastate.edu/faculty/bhattacharya /grad2009/oligarchy.pdf (дата обращения: 25.09.2018).
12. Persson T., Roland G., Tabellini G. Separation of Powers and Political Accountability. - URL: https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm7abstra ct_id=75528 (дата обращения: 11.09.2018).
13. Alesina A., Perotti R. The Political Economy of Budget Deficits. International Monetary Fund Staff Papers - URL: https://www.nber.org /papers/w4637.pdf (дата обращения: 15.09.2018).
14. Alesina A., Drazen A. Why Are Stabilizations Delayed? - URL: https://dash.harvard.edu /bitstream/handle/1/4553028/alesina_whystabili zations.pdf (дата обращения: 02.09.2018).
15. Fernandez R., Rodrik D. Resistance to Reform: Status-Quo Bias in the Presence of Individual-Specific Uncertainty // American Economic Review. - 1991. - Vol. 81. - P. 1146-1155.
16. Rodrik D. Understanding Economic Policy Reform // Journal of Economic Literature. -1996. - Vol. 34 (1). - P. 9-41.
17. Dewatripont M., Roland G. Economic Reform and Dynamic Political Constraints // Review of Economic Studies. - 1992. - Vol. 59. - P. 703-730.
18. Deheja V. Optimal Restructuring under a Political Constraint : Davidson Institute Working Paper. - URL: https://ideas.repec.org/p/wdi /papers/1997-35.html (дата обращения: 27.09.2018).
Информация о статье
Дата поступления 11 ноября 2018 г.
Дата принятия в печать 14 февраля 2019 г.
Сведения об авторе
Коновалов Денис Александрович - канд. полит. наук, доцент кафедры политологии Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского (Омск, Россия) Адрес для корреспонденции: 644077, Россия, Омск, пр. Мира, 55а E-mail: [email protected]
Для цитирования
Коновалов Д. А. Проблема распределения арендных платежей в политических институтах современных диктатур // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2019. № 1 (21). С. 142-150. DOI: 10.25513/23121300.2019.1.142-150.
Article info
Received
November 11, 2018 Accepted
February 14, 2019 About the author
Denis A. Konovalov - PhD in Political Sciences, Associate Professor of the Department of Political Science of Dostoevsky Omsk State University (Omsk, Russia)
Postal address: 55a, Mira pr., Omsk, 644077, Russia
E-mail: [email protected] For citations
Konovalov D.A. Distribution of Rental Payments at Political Institutions Under Modern Dictatorship. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2019, no. 1 (21), pp. 142-150. DOI: 10.25513/2312-1300.2019.1.142-150 (in Russian).
