CC BY
153ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА
УДК 340.111.52:004.8
DOI: 10.17072/2619-0648-2021-3-7-16
ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ РОБОТОВ
И. Р. Бегишев
Кандидат юридических наук, старший научный сотрудник
Казанский инновационный университет им. В. Г. Тимирясова (ИЭУП)
420111, Россия, г. Казань, ул. Московская, 42 E-mail: [email protected]
Аннотация: исследуется важная для правовой науки проблема определения правосубъектности роботов, рассмотрены ее перспективы. Часть исследователей считает, что наделение роботов правосубъектностью невозможно по той причине, что их поведение не является полностью самостоятельным, а волеизъявление находится под вопросом. Другие авторы предполагают, что, наоборот, присвоение роботу статуса субъекта даст возможность сделать более прозрачными правоотношения с участием робота, поскольку позволят возложить на него определенную ответственность за собственные действия. Установлено, что в сложившихся условиях невозможно наделить робота правосубъектностью, так как сквозные цифровые технологии еще не достигли необходимого уровня развития. И робот не может выступать полностью автономным субъектом. Однако с течением времени и в процессе совершенствования прорывных технологий ситуация может измениться, и наделение робота
© Бегишев И. Р., 2021
правосубъектностью станет необходимостью. Это позволит юристам четко и системно оценивать правоприменительную практику с участием роботов, чтобы в нужный момент, с учетом уровня развития и применения робототехники, принять решение об инициации вопроса о присвоении роботу статуса субъекта права. Ключевые слова: робот; искусственный интеллект; робототехника;
правосубъектность; автономность; цифровые технологии; цифровая экономика; субъект права
THE PROBLEM OF DETERMINING THE LEGAL PERSONALITY OF ROBOTS
I. R. Begishev
Kazan Innovative University named after V. G. Timiryasov (IEML) 42, Moskovskaya st., Kazan, Russia, 420111
E-mail: [email protected]
Abstract: the article examines the problem of determining the legal personality of robots, which is important for legal science, and considers its prospects. Some researchers believe that the granting of legal personality to robots is impossible for the reason that their behavior is not completely independent, and the expression of will is questionable. Other authors suggest that, on the contrary, assigning the robot the status of a subject will make it possible to make legal relations with the robot more transparent, since they will allow it to be assigned a certain responsibility for its own actions. It is established that in the current conditions it is impossible to give the robot legal personality, since end-to-end digital technologies have not yet reached the necessary level of development. And a robot cannot act as a fully autonomous subject. However, over time and in the process of improving breakthrough technologies, the situation may change, and giving the robot legal personality will become a necessity. This will allow lawyers to clearly and systematically assess law enforcement practices involving robots, so that at the right time, taking into account the level of development and application of robotics, they can decide to initiate the issue of assigning the robot the status of a legal entity. Keywords: robot; artificial intelligence; robotics; legal personality; autonomy; digital technologies; digital economy; subject of law
Динамичное развитие цифровых технологий вызвало к жизни правомерный вопрос, можно ли говорить о правосубъектности роботов, и если да, то в каком разрезе. Каковы особенности такой правосубъектности и каким образом она может быть определена и охарактеризована?
Вопрос о том, объектом правоотношения или субъектом права выступает робот, имеет дискуссионную природу.
Среди исследователей есть те, кто считает, что правосубъектность роботов не может иметь место в правовой науке - это, например, позиция Г. А. Гаджиева, считающего робота новым объектом права1. При этом в своей работе авторитетный ученый делает оговорку, что в перспективе наделение робота правосубъектностью может иметь место, однако этому должен способствовать выход цифровых технологий на качественно новый уровень.
Подобного мнения придерживается А. И. Тиунова, которая считает, что для наделения робота правосубъектностью необходимо достижение соответствующего уровня развития науки и техники, в рамках которой автономность робота приобретет бесспорный и универсальный характер2. Аналогичной точки зрения придерживаются С. Б. Полич3, С. С. Горохова4, Ю. С. Харитонова и В. С. Савина5 и некоторые другие учёные.
Однако тенденция к высокой степени автономии роботов стала причиной появления среди правоведов альтернативной позиции, основанной на возможности приобретения роботом субъективных прав и юридических обя-занностей6. Указанная позиция нашла отражение в Проекте Международной модельной конвенции о робототехнике, авторами которой выступают А. В. Незнамов и В. Б. Наумов. Согласно указанному проекту, роботы имеют все признаки субъектов права и могут самостоятельно вступать в правоотношения. Авторы предлагают также признать, что робот-агент обладает «обособленным имуществом, отвечает по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности»7.
1 Гаджиев Г. А., Войниканис Е. А. Может ли робот быть субъектом права (поиск правовых норм для регулирования цифровой экономики)? // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2018. № 4. С. 24-48.
2 Тиунова А. И. Робот как субъект правоотношения - миф или реальность? // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2020. № 2 (28). С. 57-59.
3 Полич С. Б. Некоторые особенности правосубъектности лиц - участников гражданских и семейных отношений // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2018. Вып. 42. С. 664-684.
4 Горохова С. С. К вопросу о необходимости института правосубъектности искусственного интеллекта на современном этапе развития правового государства // Правовое государство: теория и практика. 2020. № 3 (61). С. 23-33.
5 Харитонова Ю. С., Савина В. С. Технология искусственного интеллекта и право: вызовы современности // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2020. Вып. 49. С. 524-549.
6 Ибрагимов Р., Сурагина Е. Право машин. Как привлечь робота к ответственности // Корпоративный юрист. 2017. № 11.
7 Архипов В. В., Наумов В. Б. Искусственный интеллект и автономные устройства в контексте права: о разработке первого в России закона о робототехнике // Труды СПИИРАН. 2017. № 6 (55). С. 46-62.
Кроме того, по мнению Д. С. Гришина8, предложившего внести изменения в гражданское законодательство и включить в первую часть ГК РФ главу «Роботы-агенты», с момента государственной регистрации робота и внесения записи о данной регистрации в государственный реестр робот приобретает все признаки юридического лица и, следовательно, наделяется правосубъектностью. Такое предложение основано на том, что робот имеет все характеристики автономии.
Одна из причин, по которой остро встает вопрос о наделении робота правосубъектностью, - это необходимость установления контроля над ним, поскольку его автономность может привести к нежелательным правовым последствиям. Данное предположение несколько спорно, так как правовые качества субъекта права в полной мере роботу не свойственны, а установление контроля наиболее оптимально, по своей сути, над объектом, нежели над субъектом.
К вышеозначенной точке зрения присоединяется В. Н. Черкасов, которым робот рассмотрен в качестве субъекта права9, его суждения разделяет Ф. В. Ужов10 и некоторые другие исследователи.
Оба высказанных мнения объединены в трудах П. М. Морхата. Он считает, что правовая позиция робота может быть обозначена в соответствии с его возможностями и функционально-целевым назначением. С учетом данных факторов возможна двоякая трактовка робота - как объекта права, с одной стороны, и в качестве электронного лица, наделенного полной правосубъектностью, - с другой11.
Также некоторые авторы указывают, что «в определении правового статуса робота и юридического лица не существует различий, поскольку правовой статус того и другого, по существу, являются юридической фикцией и реального, собственного содержания не имеет»12. Такой сценарий требует создания правовых фикций и зависит от воли законодателя13.
8 Наумов В. Б., Архипов В. В. Проект Федерального закона «О внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации в части совершенствования правового регулирования отношений в области робототехники» // Право и информация: вопросы теории и практики: сб. материалов VII Междунар. науч.-практ. конф. Сер. «Электронное законодательство». 2017. С. 220-228.
9 Черкасов В. Н. Новый субъект права? // Базис. 2017. № 1. С. 41-44.
10 Ужов Ф. В. Искусственный интеллект как субъект права // Пробелы в российском законодательстве. 2017. № 3. С. 357-360.
11 Морхат П. М. Правосубъектность искусственного интеллекта в сфере права интеллектуальной собственности: гражданско-правовые проблемы: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2018. 420 с.
12 Серова О. А. Роботы как участники цифровой экономики: проблемы определения правовой природы // Гражданское право. 2018. № 3. С. 22-24.
13 Гринь С. Н. Эмансипация роботов: элементы правосубъектности в конструкции искусственного интеллекта // Бизнес. Общество. Власть. 2018. № 1 (27). С. 233-242.
В данном случае концепт робота как юридического лица применим к определению правового статуса роботов-агентов, так как юридическое лицо и робот, действительно, имеют общую «искусственно созданную»
14
природу .
Причина существующих дискуссий в рассматриваемой области определяется недостаточным уровнем правового регулирования деятельности роботов на международном уровне. К отдельным попыткам в данной области необходимо отнести Резолюцию о правовом статусе роботов, принятую Европейским парламентом в 2017 г.15 В данном документе рассматривается вопрос, касающийся необходимости определить, какова правовая природа робота, а также о ее соответствии правовым понятиям, принятым в гражданском обороте. Однако считать резолюцию правовым актом в полном объеме нельзя, по этой причине она не носит общеобязательного характера для государств - членов ЕС. К тому же, оценив данную резолюцию, Комитет по правовым делам Европарламента16 высказал возражения относительно «наделения роботов правосубъектностью, поскольку роботы могут быть применены только для определенных целей и только в тех или иных правоотношениях, и в отношении них нельзя признать право на жизнь (т. е. право на неразрушение), право на достоинство, право на равенство с человечеством, право на
17
пенсию, право на получение вознаграждения и т. д.» .
Подобная же ситуация отмечается и в российской правовой системе, которая также не готова признать правосубъектность роботов. Соответственно, движение в сторону признания робота в качестве субъекта права находится только в самом начале.
Е. Н. Пономарева, рассматривая роботов в качестве субъектов права, предлагает опираться на определенные критерии, согласно которым можно говорить о наличии или отсутствии субъекта права18. Так, говоря об отсутствии необходимых для отнесения робота к субъектам права критериев, автор в качестве таковых называет:
14 Михалева Е. С., Шубина Е. А. Проблемы и перспективы правового регулирования робототехники // Актуальные проблемы российского права. 2019. № 12 (109). С. 26-35.
15 Резолюция Европарламента от 16 февраля 2017 г. «Нормы гражданского права о робототехнике» [Электронный ресурс]: РОБОПРАВО. Исследовательский центр проблем регулирования робототехники и искусственного интеллекта. URL: http://robopravo.ru/riezoliutsiia_ies (дата обращения: 11.04.2021).
16 Nievans N. European Civil Law Rules in Robotics. Study. European Parliament's Legal Affairs Committee. 2016. URL: http://www.europarl.europa.eu/committees/fr/supporting-analyses-search.html (дата обращения: 11.04.2021).
17 Там же.
18 Пономарева Е. Н. Субъекты и квазисубъекты права: теоретико-правовые проблемы разграничения: дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2019. 208 с.
1) возможность (потенциальную или реальную) самостоятельно осуществлять субъективные права и юридические обязанности, совершать правомерные и противоправные поступки;
2) способность нести юридическую ответственность;
3) способность принимать правовые решения19.
В целом Е. Н. Пономарева выступает против правового закрепления за роботами категории «субъект права», отмечая следующее: «.целесообразность признания правовой воли и правосубъектности робота вызывает сомнение. Не существует в пространстве правового регулирования воли робота, отчужденной от его разработчика, владельца и (или) пользователя, несмотря на приобретение современными роботами некоторой автономии в принятии решения. Не существует также и определенного механизма формирования воли робота, способного отграничить ее от правовой воли разработчика, владельца и (или) пользователя»20.
В литературе также рассматривается правосубъектность искусственного интеллекта с позиции философско-правового подхода. Исследуя различные подходы в области определения интеллекта, автор приходит к выводу, что искусственному интеллекту не свойствен опыт осознания поведенческого акта, основанный на принципе несущественности сознания21.
Однако попытки оценки уровня автономии роботов ведутся достаточно системно. В частности, проект доклада, разработанного при содействии Комитета Европейского парламента по правовым вопросам, определяет, что робот может приобрести некую автономию «посредством датчиков и (или) обмена данными с окружающей средой, способность анализировать данные и адаптировать свое поведение; наличие физической поддержки (оболочки), а также дополнительный критерий - возможность самообучения»22.
Интересным выступает правовой момент, связанный с признанием правосубъектности робота: это повлечет за собой признание права робота:
- на неотключение против своей воли;
- право на неограниченный и полноценный доступ к собственному цифровому коду;
19 Пономарева Е. Н. Указ соч.
20 Там же.
21 Елхов Г. А. Искусственный интеллект и проблема моделирования его самосознания // Молодой ученый. 2014. № 16. С. 200-202.
22 Draft Report with Recommendations to the Commission on Civil Law Rules on Robotics. 2015/2103 (INL). European Parliament. URL: http://www. europarl.europa.eu/sides/getDoc.do? pu-bRef=-//EP//N0NSGML+C0MPARL+PE582.443+01+D0C+PDF+V0//EN&language=EN (дата обращения: 11.04.2021).
- право на защиту своего цифрового кода от внешнего воздействия;
- право на копирование (или не копирование) себя23.
Также в правовой доктрине обсуждению подвергался вопрос о том, что необходимо наделить статусом правосубъектности наиболее высокотехнологичных автономных роботов и «присвоить им статус электронного лица и применять этот статус следует в тех случаях, когда роботы принимают самостоятельные решения или каким-либо иным образом взаимодействуют само-
24
стоятельно с третьими лицами» .
Необходимость решения вопроса с наделением роботов правосубъектностью может получить неконтролируемое развитие в рамках концепции «правового взрыва»25. Именно по этой причине, как считает Н. Хижняк, «до наступления такого "взрыва" необходимо обсудить вопрос о наделении электронных лиц правами, свободами и защитой, возможно, эквивалентными или
в определенной мере коррелирующими с правами, свободами и защитой,
26
предоставляемыми человеку» .
Существует мнение, что субъект права - это не природная реальность, а «создаваемая правоведением конструкция, предназначенная для описания юридически значимых фактических составов»27.
О. А. Ястребов, опираясь на «чистое учение о праве» Г. Кельзена, считает, что «электронное лицо можно трактовать как персонифицированное единство норм права, которые обязывают и уполномочивают искусственный интеллект (электронный индивид), обладающий критериями "разумности"»28.
О. А. Ястребов разработал концептуальный алгоритм исследования понятия юридического лица29. Так, по его мнению, «электронные лица могут быть признаны субъектами права при условии признания на законодательном уровне за ними определенных прав и обязанностей. Электронное лицо выполняет ряд функций, соответствующих определяемым его разработчиками
23 Ястребов О. А. Искусственный интеллект в правовом пространстве // Вестник РУДН. Серия: Юридические науки. 2018. Т. 22, № 3. С. 315-328.
24 Civil Law Rules on Robotics. European Parliament. Para. 31(f). 28. URL: http://www. euro-parl.europa.eu/RegData/etudes/ATAG/2017/599250/EPRS_ATA(2017)599250_EN.pdf (дата обращения: 11.04.2021).
25 Беляев М. А. Модель развития права: от эволюции к «взрыву» // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Юридические науки. 2016. № 3. С. 12.
26 Хижняк Н. Когда роботы и ИИ заслужат человеческих прав? URL: https://hi-news.ru/technology/kogda-roboty-i-ii-zasluzhat-chelovecheskix-prav.html (дата обращения: 11.04.2021).
27 Кельзен Г. Чистое учение о праве. 2-е изд. / пер. с нем. М. В. Антонова, С. В. Лёзова. СПб., 2015. 542 с.
28 Ястребов О. А. Юридическое лицо публичного права: вопросы теории. М.: Наука, 2010.
29 Там же.
целям. Таким образом, оно предстает как лицо действующее, на него возлагается обязанность, которую данное лицо может исполнить либо нарушить»30. Однако здесь также возникают проблемы возложения ответственности за действия электронного лица - само ли лицо будет нести такую ответственность, или же его разработчик31. Именно невозможность локализовать юридически значимое поведение электронного лица создает сложности на пути наделения последнего правосубъектностью.
Таким образом, можно заключить, что вопросы определения правосубъектности робота до сих пор остро стоят в правовой науке. Часть авторов считает, что наделение роботов правосубъектностью невозможно по той причине, что их поведение не является полностью самостоятельным, а волеизъявление находится под вопросом.
Другие авторы предполагают, что, наоборот, присвоение роботу статуса субъекта даст возможность сделать более прозрачными правоотношения с участием робота, поскольку позволят возложить на него определенную ответственность за собственные действия, причиной которой может стать неконтролируемое поведение, возникшее на основе возросшего уровня автономности и выступающие как результат самостоятельного принятия роботом решения.
Есть также третья позиция, которая основана на следующем: в сложившихся условиях невозможно наделить робота правосубъектностью, так как сквозные цифровые технологии еще не достигли необходимого уровня развития. И робот не может выступать полностью автономным субъектом права. Однако с течением времени и в процессе совершенствования этих технологий ситуация может измениться, и наделение робота правосубъектностью станет необходимостью.
Все три указанных позиции имеют право на существование. На наш взгляд, наиболее верной является третья, так как именно она представляет собой «золотую середину» правовой доктрины относительно решения проблемы определения правосубъектности роботов. Она позволит юристам четко и системно оценивать правоприменительную практику с участием роботов, чтобы в нужный момент, с учетом уровня развития робототехники, принять решение об инициации вопроса о присвоении роботу статуса субъекта права.
30 Ястребов О. А. Юридическое лицо публичного права.
31 Ястребов О. А. Правосубъектность электронного лица: теоретико-методологические подходы // Труды Института государства и права Российской академии наук. 2018. Т. 13, № 2. С. 36-55.
Библиографический список
Архипов В. В., Наумов В. Б. Искусственный интеллект и автономные устройства в контексте права: о разработке первого в России закона о робототехнике // Труды СПИИРАН. 2017. № 6 (55).
Беляев М. А. Модель развития права: от эволюции к «взрыву» // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Юридические науки. 2016. № 3.
Гаджиев Г. А., Войниканис Е. А. Может ли робот быть субъектом права (поиск правовых норм для регулирования цифровой экономики)? // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2018. № 4.
Горохова С. С. К вопросу о необходимости института правосубъектности искусственного интеллекта на современном этапе развития правового государства // Правовое государство: теория и практика. 2020. № 3 (61).
Гринь С. Н. Эмансипация роботов: элементы правосубъектности в конструкции искусственного интеллекта // Бизнес. Общество. Власть. 2018. № 1 (27).
Елхов Г. А. Искусственный интеллект и проблема моделирования его самосознания // Молодой ученый. 2014. № 16.
Ибрагимов Р., Сурагина Е. Право машин. Как привлечь робота к ответственности // Корпоративный юрист. 2017. № 11.
Кельзен Г. Чистое учение о праве. 2-е изд. / пер. с нем. М. В. Антонова, С В. Лёзова. СПб., 2015. 542 с.
Михалева Е. С., Шубина Е. А. Проблемы и перспективы правового регулирования робототехники // Актуальные проблемы российского права. 2019. № 12 (109).
Морхат П. М. Правосубъектность искусственного интеллекта в сфере права интеллектуальной собственности: гражданско-правовые проблемы: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2018.
Наумов В. Б., Архипов В. В. Проект Федерального закона «О внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации в части совершенствования правового регулирования отношений в области робототехники» // Право и информация: вопросы теории и практики: сб. материалов VII Меж-дунар. науч.-практ. конф. Сер. «Электронное законодательство». 2017.
Полич С. Б. Некоторые особенности правосубъектности лиц - участников гражданских и семейных отношений // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2018. Вып. 42. DOI: 10.17072/1995-4190-2018-42-664-684.
Пономарева Е. Н. Субъекты и квазисубъекты права: теоретико-правовые проблемы разграничения: дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2019. 208 с.
Серова О. А. Роботы как участники цифровой экономики: проблемы определения правовой природы // Гражданское право. 2018. № 3.
Тиунова А. И. Робот как субъект правоотношения - миф или реальность? // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2020. № 2 (28).
Ужов Ф. В. Искусственный интеллект как субъект права // Пробелы в российском законодательстве. 2017. № 3.
Харитонова Ю. С., Савина В. С. Технология искусственного интеллекта и право: вызовы современности // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2020. Вып. 49. DOI: 10.17072/1995-4190-2020-49-524-549.
Черкасов В. Н. Новый субъект права? // Базис. 2017. № 1.
Ястребов О. А. Искусственный интеллект в правовом пространстве // Вестник РУДН. Серия: Юридические науки. 2018. Т. 22, № 3.
Ястребов О. А. Правосубъектность электронного лица: теоретико-методологические подходы // Труды Института государства и права Российской академии наук. 2018. Т. 13, № 2.
Ястребов О. А. Юридическое лицо публичного права: вопросы теории. М.: Наука, 2010.
Информация для цитирования
<U
^ Бегишев И. Р. Проблема определения правосубъектности роботов // Ex jure. 2021. № 3. C. 7-16. DOI: 10.17072/2619-0648-2021-3-7-16.
^ Begishev I. R. The Problem of Determining the Legal Personality of Ro-Щ bots. Ex jure. 2021. № 3. Рр. 7-16. (In Russ.). DOI: 10.17072/26190648-2021-3-7-16.
