CC BY
10Преподавателю социально-гуманитарных дисциплин =
И.Н. ТЯПИН доктор философских наук, кандидат исторических наук, профессор кафедры философии Вологодского государственного университета
Проблема нравственного государства в истории русской философской мысли
Попытка обойтись в социальных отношениях без помощи государства, выстроить человеческое общество исключительно на отвлеченных социально-этических началах либо же абстрактных правовых принципах обернулась противоположными результатами - разрушением ценностных установок, расшатыванием национальных традиций, утратой смыс-ложизненных ориентаций человека и, в конце концов, общей деградацией личности, дегуманизацией социальных отношений. В этих условиях именно государство остаётся главной (хотя не единственной) реальной силой, способной влиять на эволюцию общественной морали как напрямую - путём пропаганды, так и в ходе управления прочими социальными институтами - экономическими, культурными и т.д.
Однако государство в большей степени должно осознаваться как ценностно-смысловая система, а не исключительно политико-правовое образование, существующее ради права и самого себя. С этой точки зрения государство не может стоять над человеком и над обществом, оно находится с ними рядом. В этом состоит ценность самого государства, но в этом кроется и его возможность влиять на построение разнообразных ценностно-смысловых систем, причём не только как механической совокупности норм и известных постулатов справедливости, долженствования и
* Тяпин Игорь Никифорович, е-таП: [email protected]
других, но и в качестве социокультурного кода, зашифровавшего в себе многие смыслы бытия.
Проблемы государственности всегда были в центре внимания философов разных школ и направлений. Однако способы обращения к ним в западной и русской философии принципиально отличались. В философии Европы осмысление проблем государства в основном обусловливается рационалистической парадигмой общегодных требований и системой либеральных ценностей. В русской философской традиции с её, как писал С.Л. Франк, стремлением «не только понять мир и жизнь, а... постичь главный нравственно-религиозный принцип мироздания, чтобы преобра-
1
зить мир, очиститься и спастись» , вопросы о сущности и формах государства были обусловлены историческим и религиозно-нравственным контекстом, проникнуты началами общей истины. В русской мысли государство никогда не выступало лишь политическим институтом и юридической категорией, но «деятельно нравственной» силой. Политика перестаёт быть изолированной от духовной жизни общества областью при условии, что в основе политики будет идея не внешнего устроения общества, а внутреннего совершенствования человека. В условиях, по меньшей мере, противоречивых последствий эволюции общества и личности в ходе реализации моделей либерального и социалистического государства Нравственное государство мыслится как сила, утверждающая добро и борющаяся со злом, как оболочка, которая воспроизводит и развивает среду духовного возвышения человека.
На становление проблематики нравственного государства в нарождающейся философии Древней Руси сильнейшее влияние оказали идеологемы Константинопольского патриархата и соседних восточно-христианских государств. Целостная теория «симфонии властей» встречается уже в первом религиозно-философском произведении Древней Руси - «Слове о законе и благодати» митрополита Ила-риона. Согласно его христианской историософии, центральным событием мировой истории является смена эпохи закона, установленного Богом, эрой благодати (Новый Завет). Но и духовная свобода, связанная с христианством, и
1 Франк С.Л. Сущность и ведущие мотивы русской философии // Философские науки, 1990, № 5, с. 85.
истина, обретенная через благодать, требуют немалых усилий для их утверждения и защиты. Для этого, по Илариону, необходимы как нравственно-интеллектуальные усилия, предполагающие «благие помыслы и остроумие», так и государственно-политические: надо, чтобы «благочестие» «сопряжено было с властью» (подобно, к примеру, правлению Ярослава Мудрого)1.
Несколько позднее к теме нравственного смысла власти обращается князь Владимир Мономах. Центральную роль в его знаменитом «Поучении» играет идея правды. Правда, по Мономаху, - это то, что составляет основу законности власти и в этом смысле есть закон, правосудие. Но нравственный смысл этого понятия в «Поучении» гораздо шире: правда требует от властителя стать на защиту слабых («не вдавай-те сильным погубити человека») и даже не допускать смертной казни. Власть не выводит того, кто ею наделен, из моральной сферы, а, напротив, лишь усиливает его нравственную ответственность, необходимость жить по правде.
В Московской Руси в сознание общества постепенно всё более внедряется имперская доктрина, в русле присвоения государственной властью священной миссии формируется и укрепляется идеология самодержавия как единственно истинного - богоустановленного - института власти. И. Волоц-кий сформулировал идеал теократической власти московских государей, т.е. власти, поставленной и освящённой самим Богом и распространяющейся и на Церковь. В посланиях старца Филофея сливаются проект идеальной модели христианского государства и апологии православия, примат самодержавной власти и церковные эсхатологические мотивы. Происходит радикальное переосмысление самого института государственной власти, суть которого выразил И.С. Пересветов: «Государство без грозы, что конь без узды».
И всё-таки идея нравственного стержня высшей власти сохранялась, в том числе благодаря знакомству части культурной элиты с раннепросветительскими доктринами. И. Тимофеев в своем «Временнике» обосновывает вывод о сос-ловно-представительном правлении как лучшей форме организации государственной власти, размышляет о причинах беззаконий во времена Ивана Грозного, развивает идею сопротивления народа произволу властей. Ю. Крижанич среди
1 Иларион. Слово о законе и благодати. М., 1994, с. 91-101.
большого круга проблем, рассмотренных в работе «Политика», напротив, подчёркивает угрозы для общества, таящиеся в ослаблении власти. Поэтому, с одной стороны, он отрицает право народа на восстание, за которым следует хаос и угроза утраты государства, с другой же - разрабатывает совокупность гарантий от тирании, обращая особое внимание здесь на роль правовых и нравственных законов.
XVIII столетие в русской политической мысли проходило под знаком идеи абсолютизма, при этом внимание российских авторов концентрировалось на концепции «просвещённого абсолютизма» со своеобразной трактовкой таких понятий европейского Просвещения, как «общественный договор», «естественное право», «разделение властей». В указанном направлении развивали свои взгляды И.Т. Посошков, Ф. Прокопович, В.Н. Татищев, М.В. Ломоносов, отчасти М.М. Щербатов, рассматривавшие государство в качестве гаранта общего блага как силу, способную обеспечить «общенародную пользу» и внимать разуму подданных.
Век, наиболее характеризующий общественное сознание в России - век XIX, когда русский народ, по словам Н.А. Бердяева, «высказал себя в слове и мысли». В XIX и начале ХХ в. вопросы государственного устройства занимали одно из основных мест в работах русских философов. Вся русская социально-философская и политическая мысль билась над тем, как утвердить в обществе личностное начало, одновременно сохранив в нём начало национальное и государственное.
Даже радикально-революционное направление отечественной политико-правовой мысли, представители которого (Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов, М.А. Бакунин, П.Л. Лавров, П.Н. Ткачев, Г.В. Плеханов, В.И. Ленин) исходили из тезиса о классовой сущности государства, морали и права и признавали естественность насильственных форм смены социального устройства, тем не менее содержало в своих программах учение о демократической модели социалистического государства как переходной стадии к идеальному сообществу свободных общин.
Несомненно, стоит отдать должное либеральной политико-правовой мысли дореволюционной России. Воззрения К.Д. Кавелина, Б.Н. Чичерина, Г.Ф. Шершеневича, Н.М. Кор-кунова, Б.А. Кистяковского, П.И. Новгородцева основывались на признании тесной взаимосвязи государства, права
и нравственности, содержали значительную духовно-нравственную составляющую, выражавшуюся в идеях свободы, прав человека, законности и справедливости, первостепенной важности нравственных начал государства и права, необходимости эволюционного характера социальной трансформации. Однако все построения упомянутых философов и правоведов, «грешившие» несколько отвлечённым и однобоким подходом к осмыслению исторического опыта как Запада, так и России, не вышли за рамки либерального варианта концепции правового государства.
Концептуальный тупик, в котором оказалось данное направление в начале ХХ в., иллюстрируют рассуждения С.А. Котляревского. Будучи безусловным сторонником модели правового государства, он признал, что её реализация полностью не достижима, к тому же сопряжена с насилием. По мнению мыслителя, «оно (государство. - И.Т.) глубокими корнями связано со стихией насилия и эгоизма, лишь в известных пределах может в нём воплотиться верховенство права, в меньших - господство справедливости, а в ещё меньших - справедливости высшей, расширенной до благости»1. Совершающийся в правовом государстве процесс «взаимопроникновения права и силы» никогда не может привести к их полному слиянию.
По-настоящему оригинально, глубоко и основательно подойти к решению поставленной проблемы удалось лишь тем мыслителям, кто восстановил идейную связь с концептуальным наследием допетровской Руси, синтезировал православный и западный духовный опыт и сформулировал Русскую идею, поместив либеральные доктрины естественного права, правового государства, а также классические философские системы (Канта, Гегеля и др.) в её контекст, переведя их из области отвлеченной логики в область человеческой истории.
С одной стороны, Национальная идея (американская, китайская, русская и т.д.), т.е. систематизированное обобщение национального самосознания, определение смысла существования того или иного народа, общего для его подавляющего большинства комплекса стремлений, обладает некоторыми чертами социального мифа. Но отнюдь не каждый
1 Котляревский С.А. Власть и право. Проблема правового государства. М., 1915, с. 404.
социальный миф фальшив по существу. Национальная идея имеет объективную основу в бытии народа, формируется исторически, являясь необходимым результатом развития общественного сознания. Она объединяет в себе философское, художественно-образное и научное понимание социальной действительности, факты, логику и ценности, выступая важнейшим показателем духовной зрелости общества, способности национально-государственного организма бороться за выживание в мировых катаклизмах. Органическая взаимосвязь всех сторон общественного бытия обусловливает необходимость признания прямой зависимости экономического роста и социального благополучия от духовного состояния общества, т.е. его ценностей и идеалов, уровня исторического самосознания, мировоззренческого единства и ясного понимания стратегических задач.
Целесообразно привести мнение А.П. Андреева и А.И. Селиванова, полагающих, что «Русская идея»... есть комплексное понятие для обозначения характера русской традиции и её состояний. Она представляет собой целостность, которая включает в себя идею-дух (идею-смысл) и идею-цель». Русская идея как дух и смысл метафизична и по-разному реализуется в различные эпохи, обретает конкретные земные формы (идеи-цели). Причём всякая идея-цель определяется идеей-смыслом, принципами организации духа (традицией) и жизнеспособна лишь в том случае, если отвечает ему. Таким образом, концепция нравственного государства может выступать как исторический вариант идеи-цели.
В трудах славянофилов тема связи нравственности и государственности рассматривается в контексте идеи уникальности исторического пути России, общемирового значения традиций русской религиозной и народной жизни. Славянофилы противопоставляют российское «просвещение» западному через категории «цельность» и «раздвоенность». «Цельность» представляет собой совершенное единство нравственно-религиозных и социально-политических начал исторического бытия.
А.С. Хомяков утверждал, что законы государства сами по себе не обладают высшей ценностью. Они производны от нравственных законов, укоренённых в религиозно-мета-
1 Андреев А.П., Селиванов А.И. Западный индивидуализм и русская традиция // Философия и общество, 2001, № 4, с. 112.
физических началах народного бытия: «Участь... общества гражданского зависит от того, какой духовный закон признается его членами и как высока нравственная область, из которой они черпают уроки для своей жизни в отношении к праву положительному»1. Таким образом, высота определяемого религией нравственного закона открывает возможность позитивного исторического развития народов. Следовательно, государственные, правовые и религиозные институты должны представлять собой конкретно-историческое воплощение принципов христианской духовности. Построенное на таких началах общество, считает Хомяков, действует «как живое цельное лицо».
В философии В.С. Соловьёва, в рамках парадигмы бого-человечества, государство как форма организации человеческого общества подпадает под действие тех же нравственных норм, что и общество, а до него - отдельный человек. Однако у нравственного содержания государства есть и особенности: государство есть «собирательно-организованная жалость», ибо основным смыслом его существования выступает защита мирных граждан от преступников и воинственных соседей, помощь людям во время различных бедствий и т.п. В целях обеспечения этой защиты государство может, а часто просто обязано прибегать к определённой мере насилия. Пока нравственный идеал окончательно не овладел сердцами людей, государство необходимо как внешний предел человеческой свободы.
Соловьёв выделяет две основные задачи государства. Первая, консервативная, заключается в том, чтобы охранять основы общежития, без которых человечество не могло бы существовать, мешая ему вновь вернуться к первобытной дикости. Вторая, прогрессивная, налагает на государство обязанность улучшать условия человеческого существования и содействовать свободному развитию всех человеческих сил и возможностей, без чего невозможно наступление более совершенного состояния. Таким образом, государство призвано удерживать силы зла в известных пределах до тех пор, пока человеческая воля не созреет для решительного выбора между абсолютным добром и безусловным злом. Однако такое принудительное действие государства не должно подавлять ту свободу само-
1 Хомяков А.С. Полн. собр. соч. М., 1861, т.1, с. 240.
определения человеческой воли, которая служит необходимым условием истинного «богочеловеческого» единения. Мыслитель писал: «Правило истинного прогресса состоит в том, чтобы государство как можно менее стесняло внутренний нравственный мир человека, предоставляя его свободному духовному действию церкви, и вместе с тем как можно вернее и шире обеспечивало внешние условия для достойного существования и совершенствования людей»1.
Итоговым результатом политического философствования консервативно-охранительного направления стали в начале ХХ в. работы Л.А. Тихомирова, который предпринял попытку синтезировать доктрину самодержавия с идеями соборного общества. Он разработал концепцию консервативного персонализма, поскольку только в способности власти оценить личность человека, её самобытность проявляется степень этичности государства, его способности к гуманитарному, культурному творчеству.
Л. Тихомиров стремился установить связь между формой верховной власти и нравственно-религиозным состоянием нации. Мыслитель считал, что возникновение различных форм политической власти зависит от того, какой силе доверяет нация. Если нация отдает предпочтение силе количественной, то неизбежно в государстве господствующей становится демократия, если силе качественной, разумной, то возникает аристократическая форма правления. А если нация наиболее доверяет нравственной силе, обусловленной всеобщим идеалом, то верховной властью становится монархия. В отличие от деспотии истинная монархия (самодержавие) связана с верховенством нравственного идеала, что возможно при свободном союзе государства с церковью и законосовещательным народным представительством: «В нашем идеале не разделение, а союз: союз людей с Богом, государства с Церковью и братский союз людей между собой, когда мы все сознательно работаем на устроение нашей общей великой семьи - Святой Руси, заботясь о справедливости в нашей жизни и о том, чтобы все
могли развиваться и восходить по мере сил к совер-
2
шенству, взаимно помогая в этом друг другу» .
1 Соловьёв В.С. Соч. в 2 т. М., 1990, т.1, с. 533.
2 Тихомиров Л.А. Христианство и политика. М., 1999, с. 14.
Соединение идей консервативного направления с юридическим подходом было осуществлено в учении И.А. Ильина.
Исходным пунктом философии Ильина является религиозно-нравственная основа индивида. Мыслитель убеждён, что духовное развитие личности предопределяет духовное развитие социально-политической сферы. Первым олицетворением нравственности является сама личность, а государство выступает как средство, с помощью которого личность обретает полноту духовного бытия. Притом, что Ильин никогда не умалял роли права в государстве, его политическая философия представляет учение не о правовом государстве, а именно о государстве нравственном, в котором главным признаком и основанием существования государства является духовное единство народа. Для него не право определяет нравственность, как у Гегеля, а нравственность человека в отдельности и общества в целом определяет право.
«Формальная» демократия для Ильина совершенно неприемлема. Мыслитель пишет о «творческой» демократии, сущность которой выражается в наличии «искусства свободы» у народа, высоком уровне правосознания, хозяйственной самостоятельности граждан, развитости у них таких качеств, как преданность Родине, ответственность, гражданское мужество, наличие минимального уровня образования и политического опыта, т.е. участник политического строя рассматривается как творческая личность, занимающая стойкую гражданскую позицию и участвующая в судьбе нации и государства.
В учении И.А. Ильина важнейшую роль играет категория правового сознания. Основные аксиомы правосознания: чувство собственного духовного достоинства, способность к самообязыванию и самоуправлению, уважение и доверие людей друг к другу. Эти аксиомы учат человека самостоятельности, свободе и солидарности, духовной воле. Через правосознание в государстве соединяются правовое и духовное начало: государственное правосознание связано с нравственным развитием личности, подчиняется доброй воле.
При этом «правильное» государство не может реализоваться в каком-то единственном варианте и не учитывать социокультурный опыт конкретного национально-государственного организма. Оно может мыслиться не как отвлеченный идеал, а как соответствие государственности форме
развития народного правосознания. Именно «живое правосознание народа, - подчеркивает мыслитель, - даёт государственной форме осуществление, жизнь, силу; так что государственная форма зависит прежде всего от уровня народного правосознания, от исторического нажитого народом политического опыта, от силы его воли и от его нацио-1
нального характера» .
Движение евразийства, сформировавшееся в кругу молодых эмигрантов под воздействием Первой мировой войны и революции, олицетворяет собой выход на новый уровень в понимании нравственной сущности государства. В той исторической обстановке, которая сложилась в России в 20-30-х гг., когда традиционные правые идеологии уже не выдерживали натиска современности, евразийцы выстраивают свой проект новой России-Евразии, охватывающий все идеологические, социальные и экономические уровни.
Мораль и нравственность, с точки зрения евразийских теоретиков, являются основополагающим моментом для устойчивого и стабильного государственного устройства. Сильное государство - это государство, в котором право подчинено морали и религии, его надежным фундаментом выступает твердый нравственный стержень такой личности, для которой приоритет соборного целого стоит на первом месте. Евразийцы мыслили будущее идеальное государство «государством Общего Дела», где каждый гражданин способен пожертвовать собой во благо государства, а оно, в свою очередь, создаёт для него условия для полного духовного совершенствования.
Так, Н.Н. Алексеев, отрицающий концепцию «естественного права», потому что она культивирует образец западного права, которая для русского сознания всегда оставалась нераскрытой, заменяет её концепцией «правообязаннос-тей». Государство обязано служить своим гражданам, заботясь об их благополучии, и граждане, в свою очередь, должны служить своему государству, осуществляя, таким образом, все вместе «общее дело». Служение же и жертвенность есть понятия нравственные и религиозные. Поэтому и государство - явление по идее своей более нравственное, нежели правовое. «Служить можно и должно
1 Ильин И.А. О грядущей России. М., 1993, с. 27.
не только по праву, но и, главным образом, по глубоким духовным эмоциям, по чувству долга и по любви»1.
Образ нового государства ассоциируется у евразийцев с идеей государства гарантийного. Государство гарантийное не является государством доктринальным, оно не должно силой внушать некое миросозерцание гражданам и принуждать их к исповеданию строго определённой системы идей любыми доступными ему средствами. В нём обеспечивается проведение в жизнь некоторой стабильной социально-политической программы, которая рассчитывает на всеобщее признание со стороны людей различных убеждений. Формируя у своих граждан не миросозерцание, но «общественное мнение», государство гарантийное построено на «общественном признании», а не на «исповедании». Иными словами, согласно евразийской концепции, государство гарантийное является государством правовым, где право имеет новое значение. Права граждан в таком государстве должны быть гарантированы обязанностями государственного целого.
Таким образом, проблематика нравственного государства имеет многовековую традицию в отечественной мысли, органически ей присуща, занимает важное, подчас первенствующее место в различных направлениях самобытной русской философии. Через её рассмотрение находят выражение идеалы национального самосознания русского (а ныне российского) общества, национальный стиль философствования, приверженность русской философии принципам гуманизма. Главным здесь является стремление к синтезу национального и общечеловеческого, понимание того, что это - два взаимосвязанных и обусловливающих друг друга «параметра» развития любого общества и человечества в целом, а борьба с национальными идеалами и ценностями - путь к кризису любой цивилизационной системы. В рамках Русской идеи история отечественной мысли представляет собой развертывание проекта Нравственного государства. Что касается эволюции этого проекта, то в его рамках постепенно наметился переход от сугубо религиозных оснований рассмотрения проблемы к позициям светской духовности, представлениям о том, что борьба добра и зла становится объективной реальностью в рамках
1 Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. М., 1998, с. 532.
общественного, прежде всего политического, бытия и сознания. Это позволяет широко, систематически использовать наследие русской мысли для формирования полноценной национальной идеи современной России.
Тяпин И.Н. Проблема нравственного государства в истории русской философской мысли. В статье рассматриваются актуальные политико-правовые идеи самобытной русской философии в контексте проблемы кризиса цивилизации постмодерна. Делается вывод о том, что наследие русской мысли выступает реальной основой для формирования полноценной национальной идеи современной России.
Ключевые слова: государство, русская философия, нравственное государство, русская идея, славянофильство, философия всеединства, консерватизм, евразийство.
Tyapin I.N. The problem of moral State in the history of the history of Russian philosophic thought. The article discusses current political and legal ideas of the original Russian philosophy in the context of the crisis of postmodern civilization. It is concluded that the legacy of Russian thought is the real basis for the formation of full-fledged national ideas of modern Russia.
Key words: state, Russian philosophy, moral state, the Russian idea, Slavophilism, philosophy of universal unity, conservatism, Eurasianism.
