CC BY
66
4. Есионов Н.А. Специфика освещения конфликта в Сирии российскими и западными СМИ. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/spetsifika-osvescheniya-konflikta-v-sirii-rossiyskimi-i-zapadnymi-smi
5. Володина Л.В., Карпухина О.К. Деловое общение и основы теории коммуникации: учебно-методическое пособие. Санкт-Петербург: СПбГУТ, 2002.
6. Жуков И.В. Критический анализ дискурса печатных СМИ: особенности освещения северокавказского конфликта 1998 - 2000 гг. Диссертация ... кандидата филологических наук. Тверской государственный университет. Тверь, 2002.
7. Василенко С.А., Аляутдинова Д.Ф. Особенности информационного сопровождения операции Российских ВКС в Сирии мировыми СМИ. Available at: https://cyberleninka. ru/article/n/osobennosti-informatsionnogo-soprovozhdeniya-operatsii-rossiyskih-vks-v-sirii-mirovymi-smi
8. Десяев Д. Военная операция в Сирии: специфика освещения в зарубежных СМИ. Россия в XXI веке: факторы и механизмы устойчивого развития: сборник статей Международной научно-практической конференции. 2016: 121 - 127.
9. РИА Новости, Асад рассказал о роли СМИ в освещении конфликта в Сирии. Available at: https://ria.ru/20161214/1483616250.html
10. Oates S. Introduction to Media and Politics. L., UK, 2008.
References
1. Absi Smisem. alaraby.co.uk. Osveschenie sobytijrevolyucii: vse sirijskoe... rutina. 15 marta 2015 g., Stambul.
2. Lyse Doucet. Syria & the CNN Effect: What Role Does the Media Play in Policy-Making? 2018.
3. Kelsey Ritchie. The Syrian refugee crisis: media coverage and humanitarian response. Texas, 2017.
4. Esionov N.A. Specifika osvescheniya konflikia v Siriirossijskimiizapadnymi SMI. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/spetsifika-osvescheniya-konflikta-v-sirii-rossiyskimi-i-zapadnymi-smi
5. Volodina L.V., Karpuhina O.K. Delovoe obschenie iosnovy teoriikommunikacii: uchebno-metodicheskoe posobie. Sankt-Peterburg: SPbGUT, 2002.
6. Zhukov I.V. Kriticheskijanaliz diskursa pechatnyh SMI: osobennostiosvescheniya severokavkazskogo konflikta 1998 - 2000 gg. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Tverskoj gosudarstvennyj universitet. Tver', 2002.
7. Vasilenko S.A., Alyautdinova D.F. Osobennosti informacionnogo soprovozhdeniya operacii Rossijskih VKS v Sirii mirovymi SMI. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/ osobennosti-informatsionnogo-soprovozhdeniya-operatsii-rossiyskih-vks-v-sirii-mirovymi-smi
8. Desyaev D. Voennaya operaciya v Sirii: specifika osvescheniya v zarubezhnyh SMI. Rossiya vXXI veke: faktoryimehanizmyustojchivogorazvitiya:sbornik statej Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii. 2016: 121 - 127.
9. RIA Novosti, Asad rasskazal o roli SMI v osveschenii konflikta v Sirii. Available at: https://ria.ru/20161214/1483616250.html
10. Oates S. Introduction to Media and Politics. L., UK, 2008.
Статья поступила в редакцию 21.03.19
УДК 821.112.2
Anokhina A.A., teaching assistant, Baltic Federal I. Kant University (Kaliningrad, Russia), E-mail: anastasiazonova@gmail.com
THE PROBLEM OF INTERCULTURAL IDENTITY IN THE MODERN MIGRANT PROSE OF GERMANY. The article attempts to address the problem of intercultural identity in modern migrant prose in Germany. Migrant literature provides a basis for understanding the identity of migrants as an unstable substance. The process of formation of intercultural identity is complicated by the inclusion in it of memories from the past of the German-Russian writers, as well as the linguistic aspect of integration into the foreign cultural space. At the heart of the question of the relationship of memories with the work of migrant writers is the relationship of the content of memory and themes in literary works. The change of language causes deep narrative shift and opens up a completely new approach to understanding migrant literature. Elements of another culture, organically inscribed by writers in their literary works, must be perceived as a literary response, proclaiming a new language and an alternative view of the world.
Key words: migrant literature, identity, intercultural identity, dialogue of cultures, hybrid identity.
А.А. Анохина, ассистент направления «Лингвистика», Балтийский Федеральный университет им. И. Канта, г. Калининград,
E-mail: anastasiazonova@gmail.com
ПРОБЛЕМА МЕЖКУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ МИГРАНТСКОЙ ПРОЗЕ ГЕРМАНИИ
В статье предпринимается попытка рассмотреть проблему межкультурной идентичности в современной мигрантской прозе в Германии. Мигрантская литература дает основание для понимания идентичности мигрантов как нестабильной субстанции. Процесс формирования межкультурной идентичности осложняется включением в него воспоминаний из прошлого писателей, а также языкового аспекта интеграции в инокультурное пространство. В основе вопроса о связи воспоминаний с творчеством писателей-мигрантов стоит взаимосвязь содержания памяти и тематикив литературных произведений. Смена языка становится причиной глубоких нарративных изменений и открывает абсолютно новый подход к пониманию мигрантской литературы. Элементы другой культуры, органично вписанные писателями в свои литературные произведения, необходимо воспринимать как литературный ответ, провозглашающий новый язык и альтернативный взгляд на мир.
Ключевые слова: мигранская литература, идентичность, межкультурная идентичность, диалог культур, гибридная идентичность.
Так называемая «литература мигрантов» (нем. Migrantenliteratur) занимает особое место в литературном контексте современной Германии. Авторы ненемецкого происхождения, постоянно проживающие или родившиеся в Германии, ставят в центр своих произведений проблему интегрирования мигрантов в немецкоязычное культурное пространство, а также проблему формирования у них межкультурной идентичности. Группа таких авторов достаточно многочисленна: писатели Ольга Грязнова, Лена Горелик, Алина Бронски, Владимир Каминер, Ольга Мартынова, Элеонора Хуммель, Каты Петровская часто обращаются к теме идентичности в своих произведениях, чем обуславливают интерес исследователей-литературоведов к своему творчеству в рамках отдельного научного направления межкультурного литературоведения. Как отмечает М. Хоффманн, сферой интересов данного направления является наблюдения «межкультурных процессов, возникающих при столкновении немецкоязычных читателей с «иностранной» литературой» [1, с. 201].
Центральной темой межкультурной литературы, в том числе, немецкоязычной мигрантской прозы писателей из бывшего СССР, таких как А. Бронски, Л. Горелик, В. Каминер, О. Грязнова, является идентичность. Несмотря на то, что проблема идентичности была обозначена еще в античной философии, понятие «проблема идентичности» ввел немецкий философ Д. Хенрих [2, с. 184], в том числе в рамках литературоведческих исследований. «Очевидно, - пишет Д.
Хенрих, - что литература способна черпать многие свои темы из проблем идентичности. Сложность характеров, течение жизни сквозь конкурирующие проекты интеграции, конфликт несовместимых требований к идентичности - это, безусловно, одно из тематических полей, в котором проявляется современная литература» [Там же, с. 166]. Возрастающий интерес ученых-литературоведов к вопросу формирования идентичности в произведениях писателей-мигрантов, а также недостаток системного научного подхода к вопросу идентичности немецкоязычной мигрантской прозы обусловили актуальность данного исследования. Целью статьи является рассмотреть условия формирования межкультурной идентичности в мигрантской прозе. Задачи проводимого исследования определяются изучением включенных в литературное творчество воспоминаний из прошлого писателей, а также языкового аспекта интеграции в инокультурное пространство.
Общим знаменателем в многогранной проблеме идентичности в литературе писателей-мигрантов является понятие «чужого» (см., напр.: [3]). Как подчеркивает немецкий литературовед Б.Баумгертель, «чужое» представляется как повод, исходная точка и причина разногласий и контрастов идентичности мигранта» [4, с. 53 - 54]. О. Гутъяр подчёркивает, что изменение восприятия «своего» и «чужого» на когнитивном и психическом уровнях позволяет лучше понять природу формирования межкультурной идентичности. Исследовательница также указывает на то, что категория «чужого» воспринимается в сознании человека лишь
относительно категории «своего». Трансформация «чужого» в «свое» происходит в психике человека только в процессе их взаимодействия и на основе различия [5, с. 48].
Чужбина становится причиной формирования новых способов поведения в различных коммуникативных ситуациях и поводом примерить на себя новые коммуникативные роли. С одной стороны, мигрантская литература подразумевает существование инокультурной реальности, с другой стороны, предполагает присутствие в ней контекста родной культуры, вследствие чего происходит взаимодействие культурных элементов и возникновение нового, межкультурного пространства. Британский исследователь Х. Бхабха определяет данное положение писателей-мигрантов «между» культурами как «промежуточное» пространство («interstitial space») [6, с. 2], в котором автор находит в себе черты принадлежности к каждому из миров и одновременно «не является полноценной частью ни одного из них» [там же, с. 56]. В пространстве «между» взаимодействие культур рассматривается как гармоничный процесс гибридизации, при котором элементы смешиваются, но не сливаются в единое целое.
Идея «гибридности» культур становится весомым аргументом в научных дискуссиях в силу специфичной транскультурной мировой ситуации и характерного для нее стирания культурных и национальных различий [7, с. 5 - 20]. Подобный подход также применим при рассмотрении проблемы идентичности в рамках темы мигрантской прозы. Тем не менее, актуальными в рамках данной темы остаются вопросы влияния культурной памяти и языкового аспекта на формирования межкультурной идентичности.
М. Бехравеш полагает, что повествование является одним из важнейших аспектов для рассмотрения в рамках исследования феномена идентичности. «Повествование как основная способность человека генерировать значения показывает себя не только как средство в процессе формирования идентичности, -отмечает М. Бехравеш, - но также как предпосылка так называемой «частичной идентичности» или «метаидентичности» [8, с. 33]. Смена языка становится причиной глубоких нарративных изменений и открывает абсолютно новый подход к пониманию мигрантской литературы. Повествование как средство формирования смысла зачастую основано на предположении, что «понимание субъектом себя происходит через рассказ о себе» [9, с. 80]. Рассказ о себе может содержать многочисленные оценочные суждения и личные интерпретации, что, принимая во внимание синхронное и диахронное многообразие «миров рассказчика» [10, с. 173], доказывает его детерминированность контекстом и временем и может восприниматься как «ситуативный результат» [11, с. 104].
Необходимо также отметить, что смешение культурных элементов может стать причиной глубокого внутриличностного конфликта, «симптомами которого являются отчужденность, отчаяние, агрессивность, ощущения "неприступной стены", неприспособленности, неудачливости, бессмысленности существования [12, с. 270]. Как отмечает М. Моркина, важным признаком «гибридной идентичности» является постоянная внутренняя оглядка на «чужое» в самом себе [13]. Тем не менее, следует отметить, что подобное «внутреннее расщепление» «гибридного субъекта» оказывается продуктом формирования идентичности и порождает «продуктивную дезориентацию» [14, с. 34], поскольку именно противостояние «своего» и «чужого» является основой формирования межкультурной идентичности - гармоничного сочетания элементов различных культур.
Стоит отметить, что термин «идентичность» часто подвергается критике по причине его излишней динамичности и, как следствие этого, сложности для научного анализа. Кроме того, процесс поиска в литературоведении точного понимания феномена идентичности оценивается многими учеными как дискуссия, «вышедшая из берегов» [15, с. 17 - 38], ввиду некоторой чрезмерности уделяемого ей внимания. В подобной ситуации сама дискуссия становится в некотором роде шаблоном восприятия проблемы, что лишь подтверждает сложность изучаемого понятия.
Литературные произведения авторов-мигрантов дают основание для понимания идентичности мигрантов как нестабильной субстанции. Н.В. Боруруева на примере франкоязычных писателей магрибинского происхождения отмечает двухуровневый процесс построения идентичности у писателей культурного по-граничья: сначала можно наблюдать выстраивание «модели идеальной культурной идентичности в мультинациональном пространстве» [16, с. 196] и лишь через эту модель - «построение автором собственного писательского образа» [там же]. По мнению исследовательницы, идентичность писателей остается в положении «между» культурами и выстраивается по определенной стратегии, целью которой является изменение мультикультурного общества в целом и литературного пространства этого общества. Наряду со стратегией построения идентичности большую роль в этом процессе играют такие факторы, как сложность интеграции в новое культурное и языковое пространство и угасающие воспоминания о родной стране.
С. Холл сравнивает межкультурную идентичность авторов-мигрантов с двусторонней «игрой памяти и нарратива, которая также усложняется дискурсами из прошлого и культуры» [17, с. 228]. Д.А. Чугунов обозначает «проблему прошлого в настоящем» в немецкой литературе конца XX века как одну из самых противоречивых тем в рамках исследования немецкой литературы постмодерна [18]. В основе вопроса о связи воспоминаний с творчеством писателей-мигрантов стоит понимание того, как содержание памяти проявляется и тематизируется в литературных произведениях. В рамках этой темы литературоведы различают
литературное представление индивидуальных воспоминаний и репрезентацию «коллективной памяти» (см., например: [19, с. 4]). В немецкоязычном литературоведении различают также общую концепцию памяти - «памяти литературы» («Gedächnis der Literatur»), в которой рассматриваются диахронное развитие литературной системы и отношения между многими текстами, их связь с культурными контекстами и воспоминаниями, периодом их возникновения, а также концепция «памяти в литературе» («Gedächnis in der Literatur»), которая концентрируется на рассмотрении форм и структур отдельных произведений [там же].
Несмотря на конструктивный характер научных дискуссий о коллективной памяти, явление коллективной идентичности подвергается серьезной критике со стороны некоторых исследователей. Список обсуждаемых вопросов достаточно широк: Могут ли коллективы формировать, развивать, сохранять идентичность аналогично индивидуумам? Каковы условия возникновения «коллективной идентичности»: коммуникация, личная идентичность каждого из участников группы? Каковы критерии вхождения в ту или иную группу?
Вопрос идентичности в контексте литературного творчества писателей-мигрантов также неразрывно связан с проблемой языковой социализации мигрантов в принимающем обществе. М.М.Бахтин указывает, что любой представитель межкультурной идентичности диалогизирован в определенной мере, а соединившиеся в нем языки характеризуются как реплики диалога. «Это - спор языков, спор языковых стилей» [20, с. 439]. По теории Л. Краппманна, особое влияние на формирование идентичности оказывает язык как важнейшее средство коммуникации, развивающее чувство принадлежности к определенной социальной группе [21]. Миграция обеспечивает фактический выход из родного языкового сообщества и потерю «коммуникативной безопасности», которая приобретается через языковую социализацию [22, с. 183 - 184].
По мнению С.П Тер-Минасовой, важным свойством языка является его умение накапливать, хранить и исторически наследовать в своем семантическом пространстве культурные ценности - в грамматике, лексике, идиоматике, фольклоре, стилях и формах речи [23, с. 14]. Таким образом, язык - это не только знак принадлежности его носителей к определенному социуму, но и фактор этнической интеграции и одновременно основной дифференцирующий признак этноса, то есть язык оказывается еще и инструментом самосохранения этноса и обособления «своих» и «чужих» [24, с. 17, 223], что открывает новые перспективы изучения в рамках взаимовлияния языка и идентичности. Язык не только интерпретирует реальную действительность, но в нем также отражается образ и поведение человека, национальный характер, традиции и обычаи этноса, его система ценностей и мироощущение. Каждый язык имеет свои традиции и именно ему присущий собственный набор ассоциаций. Любой человек (в частности, писатель), при использовании языка обращается к «скрытому в данном конкретном языке ассоциативному контексту и в то же время, осознанно используя средства языка, меняет этот ассоциативный контекст». Язык формирует языковую картину мира, менталитет, культуру и идеологию этносоциума, которые отражаются в его системе, что дает право рассматривать процесс формирования идентичности в рамках семиотических представлений о культуре [25, с. 39 - 72].
ПД. Томахин отмечает, что некоторые единицы языковых картин мира людей разных национальностей часто не совпадают. Исследователь определяет их как национально-маркированные единицы и отмечает, что это, прежде всего, лексика с национально-культурной семантикой - «реалии (названия присущих только данному народу предметов материальной и духовной культуры) и имена собственные (топонимы и антропонимы)» [26, с. 6]. И.Ракуза считает, что «писатели иностранного происхождения часто склонны к языковым экспериментам, гибридным жанрам, сложным (пост-постмодерновым) манерам повествования, что создает впечатление двойной рефлексии» [27, с. 50]. «Двойную рефлексию» исследователь определяет двойной идентичностью писателей, которые, с одной стороны, находятся под давлением собственного самоопределения, с другой стороны, «имеют право наслаждаться своей «инаковостью» [Там же]. Для обозначения перехода «к новому мироощущению», ориентированному на расширение «своего» посредством безусловного включения «другого» («и то, и это»), Е.В. Соколова использует термин «парадигма расширения сознания» [28, с. 12].
Особенность билингвизма, обусловленного миграцией, состоит в том, что, в отличие от последовательного билингвизма, он дополнен биографическими воспоминаниями и оба языка - как родной язык, так и язык принимающей страны, - обладают тесной связью с вопросами принадлежности и идентификации. Многие писатели-мигранты, живущие и работающие в Германии, намеренно выбирают для своего литературного творчества именно немецкий язык, а не язык своей родной страны, что Д.А. Чугунов обозначает «фиктивным двуязычием» [29, с. 116]. Писатель К. Хиллино следующим образом объясняет выбор немецкого языка как языка своих произведений: «Благодаря мгновенному решению писать на немецком писатель должен освободиться от необходимости принадлежности итальянскому языку. Немецкий язык был и есть для меня не только языком немцев и для немцев, но, скорее, «lingua franca», давшим мне возможность представить общественности мои будни иностранца в Германии» [30, с. 14]. В. Каминер разделяет позицию К. Хиллино в вопросе выбора именно немецкого языка для своего литературного творчества. В одном из своих рассказов из сборника «Я волнуюсь, мама» («Ich mache mir Sorgen, Mama») он иронично замечает: «В отличие от моего родного языка, в немецком можно соединить все слова. Существительные с прилагательными и наоборот. Этот язык своего рода конструктор Лего,
в котором все части подходят друг к другу» [31, с. 15]. Вышеуказанные примеры являются доказательством того, что каждый писатель, решивший адаптироваться в иноязычном пространстве принимающей страны, сталкивается с проблемой освоения чужого для себя языка и решает эту проблему исходя из особенностей родного языка. Именно этот факт обусловливает наличие некоторых межкультурных особенностей прозы авторов-мигрантов, которые можно выявить при подробном литературном анализе.
Мигрантская литература привлекает внимание широкой общественности к проблемам неравноправия в обществе, положения и адаптации мигрантов в чужом культурном пространстве и является уникальным примером смешения различных культурных элементов. Проблема межкультурной идентичности обусловлена отсутствием единого подхода к произведениям мигрантской прозы в
Библиографический список
рамках теории гибридности культур, а также тесной взаимосвязью межкультурной идентичности с категорией культурной памяти авторов и языковым аспектом. Влияние коллективной памяти на формирование литературного канона, роль воспоминаний в процессе формирования межкультурной идентичности писателей с мигрантским прошлым, языковой аспект как основа формирования гибридной идентичности - эти вопросы вызывают особый интерес в рамках научных дискуссий в контексте темы мигрантской литературы. Контуры иноязычной культуры, органично вписанные писателями в свои литературные произведения, необходимо прочитывать не только как миметическую попытку мультикультурно-го писателя включить свое творчество в рамки западной традиции, но, скорее, как литературный ответ, провозглашающий новый язык и альтернативный взгляд на мир.
1. Hoffmann M. Interkulturelle Literaturwissenshaft. Eine Einführung. Stuttgart: UTV, 2006.
2. Henrich D. «Identität" - Begriffe, Probleme, Grenzen. Marquard, Odo; Stierle, Karlheinz: Identität. München, 1979: 133 - 186.
3. Анохина А.А. Оппозиция «свое» - «чужое» в романе Лены Горелик «Мои белые ночи». Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2018; 1-1(79): 9 - 12.
4. Baumgärtel B. Identitätsbalance in der Fremde: Der Beitrag des symbolischen Interaktionismus zu einem theoretischen Rahmen für das Problem der Identität der Migrantenliteratur. Fischer, McGowan (Hg.), Denn du tanzt auf einem Seil: Positionen deutschsprachiger Migrantinnenliteratur. Tübingen, 19976 53 - 70.
5. Gutjahr O. Fremde als literarische Inszenierung. Fremde: Freiburger literaturpsychologische Gespräche. Freiburg, 2002: 47 - 68.
6. Bhabha H. The Location of Culture. L.: Routledge, 1994.
7. Welsch W. Transkulturalität - Lebensformen nach der Auflösung der Kulturen. Information Philosophie 20. 1992: 5 - 20.
8. Behravesh Monika L. Migration und Erinnerung in der deutschsprachigen interkulturellen Literatur. Bielefeld: Aisthesis Verlag, 2017.
9. Celik S. Diskursive Wege der Selbstethnisierung. Ifade (Hg.): Insider - Outsider. Bilder, ethnisierte Räume und Partizipation im Migrationsprozess. Bielefeld, 2005. S. 80 - 98.
10. Kraus W. Das erzählte Selbst. Die narrative Konstruktion von Identität in der Spätmoderne. Pfaffenweiler: Münchner Studien zur Kultur und Sozialpsychologie. 1996.
11. Keupp H. Identitätskonstruktionen. Das Patchwork der Identitäten in der Spätmoderne. Hamburg: Rowohlt-Taschenbuch-Verl, 2008.
12. Стефаненко Т. Г Этнопсихология. Моска: Аспект Пресс, 2004.
13. Моркина М.А. Проблема культурной идентичности в романе Юнаса Хассена Хемири «На красном глазу». Вестник СПбГУ. Сер. 9 Филология. Востоковедение. Журналистика. 2016; Вып. 2: 49 - 60.
14. Крюгер В. Идентичность - альтеричность - гибридность в теоретических дискуссиях: Эдвард В. Саид, Джудит Батлер, Хоми К. Баба. Конструкты национальной идентичности в русской культуре XVIII - XIX веков. Бурцева Л.П. Москва: Изд-во РГГУ 2010: 25 - 43.
15. Bluhm L. Identität und Zeitenbruch. Probleme heterogener Sprchspiele im „neudeutschen Literaturstreif1 1990/91. Kamm Jurgen. Spuren der Identitätssuche in zeitgenössischen Literaturen. Trier 1994: 17 - 38.
16. Боруруева Н.В. Поиск культурной идентичности в творчестве франкоязычных писателей магрибинского происхождения (Салим Баши, Малика Мокеддем). Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Москва, 2015.
17. Hall St. Cultural Identity and Diaspora. Colonial Discourse and Post-colonial Theory. A Reader. ed. by P. Williams, L. Chrisman. N.Y. P., 1994: 392 - 403.
18. Чугунов Д.А. Мультикультурность и «встречные течения» в авторском сознании: к постановке проблемы. Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Филология. Журналистика. Воронеж: Изд-во ВГУ 2015; 3: 114 - 118.
19. Erll A., Nünning A. Gedächniskonzepte der Literaturwissenschaft. Theoretische Grundlegung und Anwendungsperspektiven. Berlin, New York: Walter de Gruyter 2005.
20. Бахтин М.М. Из предыстории романного слова. Вопросы литературы и эстетики. Москва: Художественная литература, 1975: 408 - 446.
21. Krappmann L. Soziologische Dimensionen der Identität: Strukturelle Bedingungen für die Teilnahme an Interaktionsprozessen. Stuttgart: Klett. 1971.
22. Han P. Soziologie der Migration. Stuttgart: Lucius&Lucius 2000.
23. Тер-Минасова С.Г. Война и мир языков и культур. Москва: Изд-во Слово/Slovo, 2008.
24. Ионин Л.Г. Социология культуры. Москва: Логос, 1996.
25. Posner R. Kultursemiotik. Nünning, Ansgar; Nünning, Vera (Hg.). Konzepte der Kulturwissentschaften. Theoretische Grundlagen - Ansätze - Perspektiven. Stuttgart 2003: 39 - 72.
26. Томахин ГД. Лингвокультуроведение в лингвистике и лингводидактики. IV международный симпозиум по лингвострановедению: тезисы и доклады. Москва, 1994. 218 - 219.
27. Rakusa I. Fremdvertrautes Gelände. Band 2: Essays zur Literatur Mittel-Ost- und Südosteuropas. Dresden: Thelem Universitätsverlag 2011.
28. Соколова Е.В. От парадигмы исключения «или/или» к парадигме расширения сознания «и то, и это»: «Русский - тот, кто любит березы» Ольги Грязновой. Известия Южного федерального университета. Филологические науки. 2018; Вып. 2: 12 - 21.
29. Чугунов Д.А. Мультикультурность и «встречные течения» в авторском сознании: к постановке проблемы. Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Филология. Журналистика. Воронеж: Изд-во ВГУ 2015; 3: 114 - 118.
30. Chiellino C. Literatur und Identität in der Fremde. Zur Literatur italienischer Autoren in der Bundesrepublik. Augsburg: Bürgerhaus Kreßlesmühle 1985.
31. Kaminer W. Russendisko. München: Goldmann. 2000.
References
1. Hoffmann M. Interkulturelle Literaturwissenshaft. Eine Einführung. Stuttgart: UTV, 2006.
2. Henrich D. «Identität" - Begriffe, Probleme, Grenzen. Marquard, Odo; Stierle, Karlheinz: Identität. München, 1979: 133 - 186.
3. Anohina A.A. Oppoziciya «svoe» - «chuzhoe» v romane Leny Gorelik «Moi belye nochi». Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki. 2018; 1-1(79): 9 - 12.
4. Baumgärtel B. Identitätsbalance in der Fremde: Der Beitrag des symbolischen Interaktionismus zu einem theoretischen Rahmen für das Problem der Identität der Migrantenliteratur. Fischer, McGowan (Hg.), Denn du tanzt auf einem Seil: Positionen deutschsprachiger MigrantInnenliteratur. Tübingen, 19976 53 - 70.
5. Gutjahr O. Fremde als literarische Inszenierung. Fremde: Freiburger literaturpsychologische Gespräche. Freiburg, 2002: 47 - 68.
6. Bhabha H. The Location of Culture. L.: Routledge, 1994.
7. Welsch W. Transkulturalität - Lebensformen nach der Auflösung der Kulturen. Information Philosophie 20. 1992: 5 - 20.
8. Behravesh Monika L. Migration und Erinnerung in der deutschsprachigen interkulturellen Literatur. Bielefeld: Aisthesis Verlag, 2017.
9. Celik S. Diskursive Wege der Selbstethnisierung. Ifade (Hg.): Insider - Outsider. Bilder, ethnisierte Räume und Partizipation im Migrationsprozess. Bielefeld, 2005. S. 80 - 98.
10. Kraus W. Das erzählte Selbst. Die narrative Konstruktion von Identität in der Spätmoderne. Pfaffenweiler: Münchner Studien zur Kultur und Sozialpsychologie. 1996.
11. Keupp H. Identitätskonstruktionen. Das Patchwork der Identitäten in der Spätmoderne. Hamburg: Rowohlt-Taschenbuch-Verl, 2008.
12. Stefanenko T.G. 'Etnopsihologiya. Moska: Aspekt Press, 2004.
13. Morkina M.A. Problema kul'turnoj identichnosti v romane Yunasa Hassena Hemiri «Na krasnom glazu». Vestnik SPbGU. Ser. 9 Filologiya. Vostokovedenie. Zhurnalistika. 2016; Vyp. 2: 49 - 60.
14. Kryuger V. Identichnost' - al'terichnost' - gibridnost' v teoreticheskih diskussiyah: 'Edvard V. Said, Dzhudit Batler, Homi K. Baba. Konstrukty nacional'nojidentichnosti vrusskoj kul'ture XVIII - XIX vekov. Burceva L.P. Moskva: Izd-vo RGGU, 2010: 25 - 43.
15. Bluhm L. Identität und Zeitenbruch. Probleme heterogener Sprchspiele im „neudeutschen Literaturstreif 1990/91. Kamm Jurgen. Spuren der Identitätssuche in zeitgenössischen Literaturen. Trier 1994: 17 - 38.
16. Borurueva N.V. Poisk kul'turnoj identichnosti v tvorchestve frankoyazychnyh pisatelej magribinskogo proishozhdeniya (Salim Bashi, Malika Mokeddem). Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 2015.
17. Hall St. Cultural Identity and Diaspora. Colonial Discourse and Post-colonial Theory. A Reader. ed. by P. Williams, L. Chrisman. N.Y P., 1994: 392 - 403.
18. Chugunov D.A. Mul'tikul'turnost' i «vstrechnye techeniya» v avtorskom soznanii: k postanovke problemy. Vestnik Voronezhskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Filologiya. Zhurnalistika. Voronezh: Izd-vo VGU, 2015; 3: 114 - 118.
19. Erll A., Nünning A. Gedächniskonzepte der Literaturwissenschaft. Theoretische Grundlegung und Anwendungsperspektiven. Berlin, New York: Walter de Gruyter 2005.
20. Bahtin M.M. Iz predystorii romannogo slova. Voprosy literatury i 'estetiki. Moskva: Hudozhestvennaya literatura, 1975: 408 - 446.
21. Krappmann L. Soziologische Dimensionen der Identität: Strukturelle Bedingungen für die Teilnahme an Interaktionsprozessen. Stuttgart: Klett. 1971.
22. Han P. Soziologie der Migration. Stuttgart: Lucius&Lucius 2000.
23. Ter-Minasova S.G. Vojna i mir yazykov i kul'tur. Moskva: Izd-vo Slovo/Slovo, 2008.
24. lonin L.G. Sociologiya kul'tury. Moskva: Logos, 1996.
25. Posner R. Kultursemiotik. Nünning, Ansgar; Nünning, Vera (Hg.). Konzepte der Kulturwissentschaften. Theoretische Grundlagen - Ansätze - Perspektiven. Stuttgart 2003: 39 - 72.
26. Tomahin G.D. Lingvokul'turovedenie v lingvistike i lingvodidaktiki. IV mezhdunarodnyj simpozium po lingvostranovedeniyu: tezisy i doklady. Moskva, 1994. 218 - 219.
27. Rakusa I. Fremdvertrautes Gelände. Band 2: Essays zur Literatur Mittel-Ost- und Südosteuropas. Dresden: Thelem Universitätsverlag 2011.
28. Sokolova E.V. Ot paradigmy isklyucheniya «ili/ili» k paradigme rasshireniya soznaniya «i to, i 'eto»: «Russkij - tot, kto lyubit berezy» Ol'gi Gryaznovoj. Izvestiya Yuzhnogo federal'nogo universiteta. Filologicheskie nauki. 2018; Vyp. 2: 12 - 21.
29. Chugunov D.A. Mul'tikul'turnost' i «vstrechnye techeniya» v avtorskom soznanii: k postanovke problemy. Vestnik Voronezhskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Filologiya. Zhurnalistika. Voronezh: Izd-vo VGU, 2015; 3: 114 - 118.
30. Chiellino C. Literatur und Identität in der Fremde. Zur Literatur italienischer Autoren in der Bundesrepublik. Augsburg: Bürgerhaus Kreßlesmühle 1985.
31. Kaminer W. Russendisko. München: Goldmann. 2000.
Статья поступила в редакцию 07.03.19
УДК 811
Perfileva N.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of General and Russian Language Studies, Peoples' Friendship University of Russia (Moscow, Russia), E-mail: yuzhiwang@yandex.ru
Wang Yuzhi, MA student, Department of General and Russian Language Studies, Peoples' Friendship University of Russia (Moscow, Russia), E-mail: yuzhiwang@yandex.ru
CONTRASTIVE ANALYSIS OF THE HIEROGLYPH'S SEMANTICS OF £ 'A WOMAN' IN CHINESE AND THE LEXEME ЖЕНЩИНА 'A WOMAN' IN RUSSIAN.
The article offers a contrastive analysis of the semantics of lexical units of a woman in Chinese and Russian. This lexical unit is investigated in synchronic and dia-chronic aspects. The article is an interdisciplinary study: since the analysis of the semantics of lexical units concerns not only linguistics, but also culture. The object of the research is the lexical unit with meaning 'a woman' in two languages. The work studies the etymological interpretation and modern interpretation of these words in Chinese and Russian. The main task of the article is the analysis and identification of similarities and differences in the semantics of lexical units of a woman in Chinese and Russian. The author shows that despite the similarities in the main meanings, there are still quite a few differences in the meanings of the units in connection with etymology and different cultures in China and Russia.
Key words: contrastive analysis, linguacultural, semantics, Chinese, Russian language, words with meaning 'a woman'.
Н.В. Перфильева, канд. филол. наук, доц. каф. общего и русского языкознания, Российский университет дружбы народов, г. Москва, E-mail: yuzhiwang@yandex.ru
Ван Юйчжи, магистрант каф. общего и русского языкознания, Российский университет дружбы народов, г. Москва, E-mail: yuzhiwang@yandex.ru
КОНТРАСТИВНЫЙ АНАЛИЗ СЕМАНТИКИ ИЕРОГЛИФА £ (ЖЕНЩИНА) В КИТАЙСКОМ ЯЗЫКЕ И ЛЕКСЕМЫ ЖЕНЩИНА В РУССКОМ ЯЗЫКЕ
В статье предлагается контрастивный анализ семантики лексических единиц женщина в китайском и русском языках. Данная лексическая единица исследуется в синхроническом и диахроническом аспектах. Статья является междисциплинарным исследованием: так как анализ семантики лексических единиц касается не только лингвистики, но и культуры. В статье объектом являются лексическая единица женщина в двух языках, а предметом являются её этимологические толкования и современные толкования в китайском и русском языках. Главной задачей статьи являются анализ и выявление сходств и различий семантики лексических единиц женщина в китайском и русском языках. Основываясь на материалах, автор показывает, что, несмотря на сходства главных значений, ещё есть немало различий по значениям в связи с этимологией и разными культурами в Китае и России.
Ключевые слова: контрастивный анализ, лингвокультура, семантика, китайский язык, русский язык, семантика слова со значением 'женщина'.
Контрастивный анализ в лингвистике, в отличие от сопоставительного, изучает отдельные единицы в двух языках - родном и изучаемом. Семантика -это раздел лингвистики, который исследует значение языковой единицы. Цель контрастивного анализ семантики заключается в выявлении сходств и различий единицы в двух языках и раскрытии их национальной специфики. Концепт «женщина» представляет собой важный культурный концепт в обществе человече-
ства, поэтому контрастивный анализ семантики лексической единицы женщина в китайском и русском языках является актуальной темой.
СЕМАНТИКА ИЕРОГЛИФА £ (ЖЕНЩИНА) В КИТАЙСКОМ ЯЗЫКЕ И ЛЕКСЕМЫ ЖЕНЩИНА В РУССКОМ ЯЗЫКЕ
Сопоставим этимологические толкования иероглифического знака £ (женщина) и лексемы женщина в русском языке в таблицах 1 и 2:
Таблица 1
Î ft
Этимология
'Надпись на костях и черепашьих панцирях ^ (женщина) изображается как женщина, покорно стоящая на коленях с соединёнными руками, это символизирует незамужнюю девушку. Данный иероглиф является изображением похищения невесты в древности. В современных свадебных обрядах некоторых народностей Китая существуют обычай похищать невесту и традиция плача, которые являются следами древних традиций' [1, с. 49].
о 'Надпись на бронзе ^ (женщина) в целом схожа с надписью на костях и черепашьих панцирях' [1, с. 49].
Я
Ьо'в
' В письменности Чжуань иероглиф был изменен на ^ (женщина)' [1, с. 49].
-к
Ж^П
'&"„ 'После преображения письменности Лишу, в письменности Кайшу этот иероглиф пишут как ^ (женщина)' [1, с. 49].
Значение иероглифического знака к (женщина) в китайском языке
