CC BY-NC-ND
85
И.В. Лескова
ПРОБЛЕМА КУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В СИТУАЦИИ КРИЗИСА ЦЕННОСТЕЙ
В статье поднята проблема культурной идентичности в ситуации кризиса существующих ценностей. Автор обосновывает актуальность взгляда на идентичность как на принадлежность или соотнесение с определенной культурой, а на культуру как на источник идентификации. Понятие культурной идентичности рассмотрено в контексте формирования личности сквозь призму социокультурных связей в условиях социальной нестабильности, во время переходных фаз жизненного пути и на фоне социокультурных изменений, вызванных переходом к постиндустриальному обществу.
Ключевые слова: культура, идентичность, ценности, личность, социокультурные изменения.
В настоящее время актуальным представляется взгляд не на идентичность как на принадлежность к определенной культуре (соотнесение с определенной культурой), а на культуру как на источник идентификации. Известно, что в основе идентификации лежит различие «Я» и «Другого», которое выстраивается через отношения, с одной стороны, сходства, подобия, тождества, а с другой стороны - различия1. О. Малинова указывает, что «в действительности люди различаются между собой по множеству параметров, и далеко не все различия служат демаркаторами, разделяющими "Нас" и "Других", лишь некоторым из них, причем в определенном контексте, мы приписываем особый смысл... Значимость различий или сходства определяется, прежде всего, самой структурой социальных отношений, задающей устойчивые оппозиции, связанные с неравенством, иерархией, статусом, властью, господством, конкуренцией за ресурсы и т. д. Однако не менее важны и общественно принятые способы интерпретации различий и уже сложившихся представлений. Таким образом, мы скло-
няемся к позиции, что существенная роль в производстве и воспроизводстве идентичности принадлежит не только социальной структуре (то есть объективно существующим различиям), но общественному сознанию (то есть тому, как эти различия осознаются, какой им придается смысл и вес)...»2. Подчеркнем, что «на широком уровне формы, процессы и даже содержание воспринимаемого социального мира структурируются и лимитируются базовыми категориями и нормами культуры»3.
Стремительно меняющаяся социокультурная реальность общества переходного периода, обусловливающая трансформацию ценностей, норм личности, объясняет актуализацию проблемы становления социокультурной идентичности личности в современных условиях.
По оценкам российских исследователей В. Ядова, С. Климовой, радикальное реформирование общества и его базисных институтов после распада СССР ознаменовало глубочайший социокультурный кризис и привело к структурной и ценностно-мировоззренческой неопределенности на социальном, групповом и личностном уровне4.
Одним из проявлений социокультурного кризиса в современной России явился «кризис идентичности» как отдельных индивидов, так и социальных групп. «Причиной последнего считается разрушение и трансформация старых социальных институтов и структур, распад идентичных культурных смысловых единств. Иначе - "культурная травма"», по определению П. Штомпки5.
Специфика России заключается в том, что она переживает «спрессованный исторический период», когда драматические внутренние трансформации сопряжены с быстрыми и фундаментальными изменениями в миросистеме6.
Исследователи выделяют следующие глобально и регионально действующие факторы, влияющие на социокультурную трансформацию России: 1) общемировой переход от индустриальной к постиндустриальной (информационной) стадии развития общества, выражающийся, прежде всего, в процессах глобализации политики, экономики, стилей и образов жизни; 2) тенденция виртуализации социальных явлений и процессов, распространение мировоззрения постмодерна; 3) процесс самоидентификации российской цивилизации, выражающийся в поиске русской идеи и артикулирующийся в возродившемся в России геополитическом мышлении7.
Эти процессы в их специфических российских проявлениях определяют трансформацию ценностей и идентичностей в российском социуме.
Отметим, что постиндустриальное общество характеризуется, прежде всего, приоритетом информационной деятельности, то есть на передний план в нем выходит не материальное производство, а производство информации, знаний. Постмодернизм (постмодерн) определяется как мировоззрение постиндустриального или информационного общества. По З. Бауману, постмодернизм - это переход к институциализированному плюрализму, многообразию, достаточной неопределенности и амбивалентности, а также сопротивлению какому бы то ни было универсализму8. Как отмечают А. Флиер, В. Вельш, постмодернистской парадигме соответствуют культурный плюрализм, синкретизм, релятивизм, сугубая условность культурных норм, отсутствие видимых рамок национальных традиций и ограничений, возможность синтеза различных культурных форм, языков, стилей. В соответствии с постмодернистской парадигмой складывается мозаика исторически локальных культур, и системность их самобытных черт становится случайной, фантомной, неоднородной, неустойчивой9.
По Л. Ионину, в СССР роль идентификационной доминанты играла партия, как «институт биографического развития индивидов», в силу ее культурной роли (марксистская идеология в СССР постепенно превратилась в культуру, а КПСС из политического в культурный институт). Кроме советской культурной модели, в СССР существовали альтернативные культурные формы. Но последние пребывали в неразвернутом состоянии, как совокупность идей и поведенческих предписаний, по тем или иным причинам не находящих последовательного воплощения в практическом поведении. Культурные модели, имеющие в России многовековую традицию, не получая публичную репрезентацию, перешли в латентное состояние. Поэтому «распад советской культуры и соответствующих институтов ставил страну в состояние культурного опустошения»10. Образовался мировоззренческий вакуум, вакуум норм и ценностей.
Этот вакуум быстро наполнился освободившимися от запрета на публичную презентацию культурными формами, традиционными для нашей страны, а также пришлыми, после падения «железного занавеса». Все эти «свободно парящие» культурные формы, презентующие себя посредством множества объединений и движений, возникших в постсоветской России (монархисты, кришнаиты, панки, пацифисты, националисты, глобалисты), дают как бы готовые варианты идентификации, предлагая себя каждому, кто стремится обрести новый целостный образ мира и свое место в нем.
Л. Ионин отмечает культурную трансформацию в России, как переход от моностилистической к полистилистической культурной модели, выделяя специфические черты данных культур и указывая, что их элементы сегодня сосуществуют. Старые структуры и символические системы живут, но лишены монополии на репрезентацию социокультурного целого, входя в нынешнюю реальность на правах одного из многих возможных стилей культуры. В то же время на поверхность всплывают десятки и сотни новых или просто забытых жизненных форм и культурных стилей11.
В условиях плюрализации жизненных миров личная идентификация становится предметом множественных интерпретаций, когда каждый институт пытается взять на себя функцию «рекомендовать» те или иные ценностные системы и создавать тем самым свою ориентировочную «программу» поведения.
Существуют две точки зрения на проблему самоопределения в условиях культурного плюрализма.
С одной стороны, как отмечает Э. Куруленко, такое состояние общества облегчает самоопределение, предоставляя расширенные просторы для построения собственной идентичности, разнообразное поле для поиска и экспериментов с последней12.
С другой стороны, например, по Н. Рыбалкиной, перенасыщенность современной социокультурной среды, с точки зрения присутствия в ней множества образцов и имиджей для идентификации и выборов жизненных ориентиров, рассматривается как «экстремальные условия для реального самоопределения»13.
Интерес для нашего исследования представляет концепция А. Дугина14, изучающего трансформацию идентичности по линии: «премодерн» (традиционное общество) - модерн (Новое время) - «постмодерн». Отметим, что рассмотрение идентичности в рамках локализации в парадигмах исторического процесса традиционное - индустриальное - постиндустриальное общество является сегодня актуальным направлением исследования данного феномена.
По А. Дугину, премодерн знает следующие основные идентичности: империя, этнос, религия, иерархия (каста - сословие).
Империя объединяет в общий рациональный проект несколько этнических групп, универсализируя определенный культурный тип, который ложится в основу выработки системы особой имперской рациональности, всегда подчиненной какой-то высшей сверхрациональной трансцендентной цели. Империи, как правило, открыты к ассимиляции определенных культурных элементов различных охваченных ими этносов, что делает им-
перский механизм чаще всего надэтническим. Имперская идентичность воспринимается гражданами Империи как соучастие в общности универсального проекта, в общности судьбы. Политически возвышаясь над этносом, человек премодерна попадает в Империю. Так, Империя для человека традиционного общества - это не данность, но задание.
Этнос есть, напротив, данность. Это матрица культурной, родовой, социальной природы человека. Этнос - это непосредственная идентичность человека традиционного общества, откуда он черпает язык, обычаи, психологические и культурные установки, систему возрастных и социальных идентификаций. Рациональность этноса (в отличие от имперской рациональности) локальна и имеет ограниченный ареал применения. Эта органичная идентичность в традиционном обществе намного превосходит индивидуальное начало: человек этнический - элемент единого целого, понятого как неразделимое единство. Человек в традиционном обществе есть в той мере, в какой он есть русский, германец, татарин, грек.
Религия - особая форма идентичности премодерна. В некоторых случаях она совпадает с этносом (иудаизм). В других случаях она опирается на стратегический потенциал империи (римское язычество, позже христианство в Византии). Иногда религия сама способна консолидировать различные этносы, превращая их в единое стратегическое целое (исламский халифат). Религия может формировать общую надэтническую идентичность в отрыве и от этноса, и от империи (буддизм в Китае, Японии).
Кастовый (или, смягченно, сословный) принцип характерен для большинства типов традиционного общества. Почти все они основаны на иерархии, где высшие касты соответствуют духу, низшие - материи. Отождествление себя с кастой дает человеку премодерна обоснование для социальной жизни и самопозиционирования.
Идентичности модерна являют собой антитезу идентичнос-тям традиционного общества: государство - вместо империи, нацию - вместо этноса, светскость - вместо религии, равенство индивидуумов, граждан (права человека) - вместо иерархии.
Ситуация постмодерна дает новые идентичности, выдвигая проекты: глобализации (глобализма) - против классических буржуазных государств, планетарного космополитизма - против наций, индивидуального мифотворчества - против строгой установки на секулярность.
Глобализация расплавляет государства, «новое кочевничество» (раскрывается ниже в тезисе Ж. Аттали) и планетарный
космополитизм подвергают декомпозиции нации; светскость, традиционные религии и экстравагантные культы уравниваются в статусе, открывая путь произвольным и индивидуальным парарелигиозным конструкциям (нью-эйдж); виртуальное наделение своего «эго» произвольными качествами, спроецированными на виртуальный клон киберпространства, порождает ультраиндивидуализм15.
Проблема идентичности становится одной из центральных в дискурсе модернизма и постмодернизма. Поздняя модернизация, детрадиционализация, глобализация, характеризующиеся культурным и политическим плюрализмом, религиозным политеизмом, коллажем социокультурных моделей поведения, альтернативностью выбора, динамичностью и нестабильностью социума, ставят перед человеком множество проблем, которых до недавних пор не существовало16. Поэтому используемое в данной статье понятие «культурная идентичность» необходимо рассматривать в контексте формирования личности сквозь призму социокультурных связей в условиях социальной нестабильности, во время переходных фаз жизненного пути и на фоне социокультурных изменений, вызванных переходом к постиндустриальному обществу.
Культура как источник смысложизненных ценностей и моделей деятельности, поведения и общения людей выступает важной сферой для осуществления потребности в самореализации, самоутверждении и признании со стороны других. Помимо этого, «каждый человек самой своей жизнью оказывается обреченным на культуротворчество, которое в то же время есть дело его свободного решения и выбора, свободного самоосуществления, осуществляемого не человеком "вообще", но именно вот этим конкретным, индивидуально определенным человеком. Такое культуротворчество - задача не только творческих и выдающихся личностей (ученых, политиков, художников и т. д.), но и каждой личности, самим своим участием в социальной жизнедеятельности осуществляющей всерьез и по большому счету культурно-историческую миссию»17.
Таким образом, трудности ориентации и обретения идентичности в условиях культурного релятивизма и в связи с утверждением в обществе ценностей постмодернистской культуры связаны прежде всего с неспособностью выделить главное в окружающем и внутреннем мире. Разрушение культурной иерархии советского типа повлекло за собой убеждение в ненужности подобной иерархии, что привело к видимой равнозначности культурных образов и концепций, циркулирующих в общественном сознании.
Примечания
1 Ядов В.А. Социальная идентификация личности в условиях быстрых социальных перемен // Социальная идентификация личности. М.: ИС РАН, 1994. Кн. 2. С. 78.
2 Малинова О.Ю. Идентичность как категория практики и научного анализа [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// snpi.org.ru/index.php?do=biblio&doc=393, для зарегистрированных пользователей. - Загл. с экрана. - Данные соответствуют 21.11.08.
3 Данилина А.А. Социализация и формирование социальной идентичности [Электронный ресурс] // Сайт «Sociologist's Warehouse» /
A.В. Захаров - 2004-2008. - Электрон. данные. - Режим доступа: http: // sociologist.nm.ru/study/seminar_24a.htm, свободный. -Загл. с экрана. - Данные соответствуют 23.11.08.
4 Ядов В.А. Теоретическое осмысление трансформаций «посткоммунистических» стран // Социология и современная Россия. М.: ГУ ВШЭ, 2003. С. 47; Климова С.Г. Стереотипы повседневности в определении «своих» и «чужих» // Социс. 2000. № 12. С. 13-22.
5 Штомпка П. Культурная травма в посткоммунистическом обществе // Социс. 2001. № 2. С. 3-12.
6 Данилова Е.Н. Нестабильная социальная идентичность как норма современных обществ // Там же. 2004. № 10. С. 30.
7 Ионин Л.Г. Современная культура России [Электронный ресурс] // БИБЛИОТЕКА «Гумер»: только интересные книги. - М., 2008. -Электрон. данные.- Режим доступа: http://www.gumer.info, свободный. - Загл. с экрана. - Данные соответствуют 21.11.08.
8 Ядов В.А. Социальная идентификация в кризисном обществе [Электронный ресурс] // Интернет-версия «Социологического журнала» / © «Социологический журнал». - 2006. - Электрон. данные. - Режим доступа: http://www.socjournal.ru/article/29, свободный. - Загл. с экрана. - Данные соответствуют 23.11.08.
9 Флиер А.Я. Культурная компетентность личности: между проблемами образования и национальной политики // Общественные науки и современность. 2000. № 2. С. 151-165; Вельш В. «Постмодерн». Генеалогия и значение одного спорного понятия [Текст] /
B. Вельш// Путь. Международный философский журнал. 1992. № 1. С. 129-130.
10 Ионин Л.Г. Идентификация и инсценировка (к теории социокультурных изменений) [Текст] / Л.Г. Ионин // Социс. 1995. № 4. С. 3.
11 Там же.
12 Полтараднева Е.В., Куруленко Э.А. Особенности социокультурной идентификации подростков в современном российском обществе
[Электронный ресурс] // Электронная версия журнала «Вестник Самарского государственного университета / © Самарский госу-дарственый университет. - Самара, 2001. - Электрон. данные -Режим доступа: http://vestnik.ssu.samara.ru/gum/2001web3/ soci/200130701.html, свободный. - Загл. с экрана. - Данные соответствуют 23.11.08.
13 Рыбалкина Н.В. Проблема самоопределения и модальная педагогика. Ситуация тоталитарного и постмодернистического общества. Объективная невозможность самоопределения. [Электронный ресурс] // Сеть открытого образования. - 2008. - Электрон. данные. - Режим доступа: http://two.cityline.ru/~idcriast/shgo/ribalkin.htm, свободный. Загл. с экрана. - Данные соответствуют 11.11.08.
14 Дугин А. Эволюция социальных идентичностей при переходе к парадигме постмодерна [Электронный ресурс] // Информационно-аналитический портал «ЕВРАЗИЯ.orgg». - 2008. - Электрон. данные. - Режим доступа: http://www.evrazia.org/modules.php?name= News&file=artide&sid=%201979, свободный. - Загл. с экрана. -Данные соответствуют 23.11.08.
15 Там же.
16 Заковоротная М.В. Идентичность человека. Ростов н/Д, 1999.
17 Тульчинский ГЛ. Постчеловеческая персонология. Новые перспективы свободы и рациональности. СПб.: Алетейя, 2002. С. 181.
