CC BY
82
Научные обзоры / Scientific reviews
© МОСКАЛЕВА П. В., ШНАЙДЕР Н. А., ПЕТРОВА М. М., БЕЗЗАБОТНОВА О. Г., НАСЫРОВА Р. Ф. УДК 616.857
DOI: 10.20333/25000136-2021-3-5-14
Проблема головной боли напряжения в клинике нервных болезней (обзор)
П. В. Москалева1, Н. А. Шнайдер1, 2, М. М. Петрова1, О.Г. Беззаботнова3, Р. Ф. Насырова2
'Красноярский государственный медицинский университет имени профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого, Красноярск 660022, Российская Федерация Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и неврологии имени В.М. Бехтерева, Санкт-Петербург 192019, Российская Федерация
3Красноярская межрайонная поликлиника №5, Красноярск 660049, Российская Федерация
Резюме. Головная боль напряжения (ГБН) - наиболее распространенная форма первичной головной боли. Цель обзора - анализ исследований, изучающих эпидемиологию и триггеры ГБН. Проведен поиск полнотекстовых публикаций на русском и английском языках в базах данных E-Library, PubMed, Springer, Clinicalkeys, GoogleScholar, за последнее десятилетие. Проанализировано семь отечественных и сорок два зарубежных эпидемиологических исследования. Так, распространенность ГБН в мире составляет 32% (4,4% из них - хроническая ГБН), в России - 52,4%. Ведущим триггером ГБН выступают стресс и тревожно-депрессивные расстройства. Инсомния, климатические и метеоусловия, этнос и культура также являются возможными триггерами. Несмотря на высокую частоту встречаемости данной формы первичной ГБ в клинике нервных болезней на сегодняшний день ей не уделяется достаточного внимания. Проблема ГБН требует дальнейшего изучения. Ключевые слова: головная боль напряжения (ГБН), эпидемиология, распространенность, триггеры, коморбидность.
Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.
Для цитирования: Москалева ПВ, Шнайдер НА, Петрова ММ, Беззаботнова ОГ, Насырова РФ. Проблема головной боли напряжения в клинике нервных болезней (обзор). Сибирское медицинское обозрение. 2021;(3):5-14. DOI: 10.20333/25000136-2021-3-5-14
The problem of tension-type headache in clinical progression of nervous diseases (a review)
P. V. Moskaleva1, N. A. Shnayder1,2, M. M. Petrova1, O. G. Bezzabotnova3, R. F. Nasyrova2
'Prof. V. F. Voino-Yasenetsky Krasnoyarsk State Medical University, Krasnoyarsk 660022, Russian Federation
2V.M. Bekhterev National Medical Research Center of Psychiatry and Neurology, Saint Petersburg 192019, Russian Federation
3Krasnoyarsk interdistrict outpatient hospital №5, Krasnoyarsk 660049, Russian Federation
Abstract. Tension-type headache (TTH) is the most common form of primary headache. The aim of the review is to analyse research on epidemiology and triggers of TTH. The search for full-text articles in Russian and English languages published within the past decade was performed in E-Library, PubMed, Springer, ClinicalKey and Google Scholar databases. A total of seven Russian and forty-two foreign epidemiological studies have been analysed. Thus, the global prevalence of TTH amounts to 32% (4.4% among these cases are chronic TTH). In Russia, its prevalence is 52.4%. The leading TTH triggers are stress and anxiety-depressive disorders. Insomnia, clinical and meteorological conditions, the ethnos and culture are possible triggers as well. Despite the high occurrence of this primary form of headache in clinical pictures of nervous diseases, it remains insufficiently considered to the date. The issue of TTH requires further investigation.
Key words: tension-type headache, epidemiology, prevalence, triggers, comorbidity.
Conflict of interest. The authors declare the absence of obvious and potential conflicts of interest associated with the publication of this article. Citation: Moskaleva PV, Shnayder NA, Petrova MM, Bezzabotnova OG, Nasyrova RF. The problem of tension-type headache in clinical progression of nervous diseases (a review). Siberian Medical Review. 2021; (3):5-14. DOI: 10.20333/25000136-2021-3-5-14
Введение
Согласно международной классификации головной боли третьего пересмотра (МКГБ-Ш) от 2018 г., головная боль напряжения (ГБН) - широко распространенный тип первичной головной боли (ГБ), с высоким уровнем социально-экономического воздействия [1]. В более ранних источниках литературы ГБН также носила названия: ГБ при сокращении мышц; психомиогенная ГБ; стрессовая ГБ; обычная
ГБ; эссенциальная ГБ; идиопатическая ГБ; психогенная ГБ. Таким образом, в самих названиях были заложены основные потенциальные триггеры: стресс и мышечное напряжение.
Как известно, приступы ГБН обычно двусторонние, давящего или сжимающего характера, легкой или умеренной интенсивности. Продолжаются, как правило, от нескольких минут до нескольких дней в случае эпизодических форм, и от нескольких часов
до непрерывного течения - в случае хронической формы. Боль при ГБН не усиливается при обычной физической активности, хотя может сопровождаться свето- или звукобоязнью. Легкая тошнота согласно критериям МКГБ-III не исключается однако только при хронической форме [1].
Исторически классификация ГБН претерпевала следующие изменения. Разделение ГБН на эпизодическую и хроническую было введено уже в МКГБ-I (1989 г.) [2]. И только в МКГБ-II (2004 г.) эпизодические формы были разделены на нечастый подтип (с эпизодами ГБ менее одного раза в месяц) и частый подтип (1-14 эпизодов в месяц) [3].
Целью настоящего обзора является анализ результатов исследований, отражающих эпидемиологию, триггеры и факторы риска головной боли напряжения.
Нами проведен поиск полнотекстовых публикаций на русском и английском языках в базах данных E-Library, PubMed, Springer, Clinicalkeys, GoogleScholar, используя ключевые слова и комбинированные поиски слов (головная боль напряжения, эпидемиология, патогенез, триггеры, коморбидность), за последнее десятилетие. Кроме того, в обзор включались более ранние публикации, имеющие исторический интерес. Несмотря на наш всесторонний поиск по этим часто используемым базам данных и поисковым терминам, нельзя исключать, что некоторые публикации могли быть пропущены.
Эпидемиология
В последние годы вопрос распространенности ГБН также становится всё более актуальным и интерес к данной проблеме неуклонно растет. Тем не менее, необходимо заметить, что на данный момент число эпидемиологических исследований, направлен-
ных на изучение ГБН, гораздо меньше по сравнению, например, с исследованиями мигрени [4].
В этом блоке настоящего обзора мы проанализировали семь отечественных и сорок два зарубежных эпидемиологических исследования, посвященных вопросу распространенности ГБН. Были рассмотрены только исследования, выборки которых включали взрослых людей (старше 18 лет). В таблице представлены найденные нами исследования. Девятнадцать из них, в том числе семь российских, посвящены оценке эпидемиологической ситуации по ГБН в странах Европы. Двадцать два проведено в азиатских странах. Пять на территории Северной и Южной Америки и три - на территории Африки.
Согласно результатам обзора, распространенность ГБН в России варьирует от 22,4% до 77,6% и в среднем составляет 52,4%. Размах показателей распространенности, полученных в европейских работах, практически соответствует российским и составляет от 13,5% до 86%. Однако среднее значение ниже - 30,6% и 33% (исключая и включая Россию, соответственно). В странах Азии среднее значение еще ниже и составляет 28,4%, а размах минимального и максимального значения от 12,9% до 47,7%. Вариабельность частоты встречаемости ГБН в Америке - от 26,9% до 66,2%, в среднем - 42,3%. В Африке - от 23,8% до 47,7%, в среднем - 34,5%.
Согласно данным десятилетней давности (Sahler K., 2012), распространенность ГБН в Южной Америке составляла 31,5%, Северной Америке - 30%, Азии - 18,5%, Среднем Востоке 10,3% и Африке 7%, а в Европейских странах достигала 53% [5]. Следовательно, за последние десять лет отмечается тенденция к росту распространенности ГБН во всем мире.
Таблица Table
Частота встречаемости головной боли напряжения в России и мире The prevalence of tension-type headache in Russia and in the world
Страна Год Частота встречаемости ГБН (%) Объем выборки (человек) Автор
Общая частота M / Ж Эпизодическая Хроническая
Россия(n1=7) 2004 66,1 НД 60,4 5,7 2753 Куцемолов И.Б. и соавт. [6]
2007 47 НД НД НД 726 Горностаева Г В. и соавт [7]
2009 22,4 НД 19,6 Р - 4,5 Ч - 15,1 2,8 356 Камаев И.А. и соавт [8]
2012 30,8 НД 19,5 Р - 5,5 Ч - 14 11,4 2025 Айзенберг И. и соавт [9]
2013 46,2 НД 14,3 31,9 2354 Медведева Л.А. и соавт [10]
2014 77,6 79,3 / 76,8 74,5 3,1 1042 Лебедева Е.Р и соавт [11]
2018 76,3 64,2 / 84 70,1 6,15 520 Кондратьев А.В. и соавт [12]
ЕВРОПА (n2=12)
Австрия 2003 22,2 6,9 / 28,4 НД НД 997 Lampl C. et al. [13]
Германия 2002 60,2 НД НД НД 7341 Radtke A. et al. [14]
2009 32,8 НД 31,5 1,3 7417 Pfaffenrath V. et al. [15]
2012 13,8 НД 13,3 0,5 9944 Yoon M.S. et al. [16]
Дания 2006 86 78,9 / 92,5 85,1 Р - 63,5 Ч - 21,6 0,9 28195 Russell M.B. et al. [17]
2010 32,8 НД 28,6 4,2 549 Ashina S. et al. [18]
Италия 2015 19,4 18,4 / 20,1 18,8 Р - 9,0 Ч - 9,8 0,6 904 Ferrante T. et al. [19]
Испания 2013 28,7 НД НД НД 1868 Ruiz M. et al. [20]
Норвегия 2000 28,4 НД 26 2,4 51383 Hagen K. et al. [21]
2008 34 НД НД НД 1838 Sjaastad O. Et al. [22]
Хорватия 2003 34,8 32,3 / 37,1 НД НД 3794 Zivadinov R. et al. [23]
Швеция 2002 13,5 НД 12,2 1,5 1284 Svensson D.A. et al. [24]
АЗИЯ (n3=22)
Грузия 2009 13,8 НД 10 3,8 1145 Katsarava Z. et al. [25]
Индия 2015 35,1 34 / 36,2 НД НД 2329 Kulkarni G.B. et al. [26]
Израиль 2013 47,7 50,4 / 49,6 НД НД 243 Genizi J. et al. [27]
Иордания 2009 36,1 НД НД НД 4836 Alzoubi K.H. et al. [28]
Китай 2000 26,9 НД 26,6 Р - 14,9 Ч - 11,7 0,3 1436 Cheung R.T. [29]
2012 23,7 НД 12,6 Р - 1,8 Ч - 10,8 9,8 1683 Li X. et al. [30]
Корея 2012 30,8 32,2 / 29,3 НД НД 1507 Kim B.K. et al. [31]
Кувейт 2017 34,1 НД НД НД 8274 Al-Hashel J.Y. et al. [32]
Малайзия 2012 29 НД 16,3 12,7 165 Tai M.L. et al. [33]
Монголия 2019 29,1 29,4 / 29 НД НД 2008 Luvsannorov O. et al. [34]
Непал 2015 41,5 44,6 / 38,7 НД НД 2092 Manandhar K. et al. [35]
Оман 2002 27,2 3,1 / 8,1 12,4 14,8 1146 Deleu D. et al. [36]
Пакистан 2017 44,6 51,2 / 37,9 НД НД 3780 Herekar A.A. et al. [37]
Саудовская Аравия 2019 29,5 0 / 29,5 24,3 Р - 3,1 Ч - 21,2 5,2 1340 Desouky D.E. et al. [38]
2020 42,9 45,3 / 39 НД НД 2003 Al Jumah M. et al. [39]
Сингапур 2003 12,9 НД 11,5 1,4 2096 Ho K.H. et al. [40]
Таиланд 2010 14,3 НД НД НД 209 Visudtibhan A. et al. [41]
Тайвань 2010 27,6 НД НД НД 3963 Fuh J.L. et al. [42]
Турция 2003 18,8 0 / 18,8 12,5 6,3 1146 Koseoglu E. et al. [43]
2012 14,9 5,7 / 4,5 14,6 0,3 5323 Ertas M. et al. [44]
Япония 2004 21,7 16,2 / 26,4 19,9 1,8 4795 Takeshima T. et al. [45]
2005 17,3 НД НД НД 127,8 млн Okuma H. et al. [46]
АМЕРИКА (n4=5)
Бразилия 2001 66,2 НД 32,9 33,3 1022 Bigal M.E. et al. [47]
2015 29,5 28,1 / 30,3 НД НД 10706 Queiroz L.P. et al. [48]
Канада 2004 56 НД НД НД 463 Seshia S.S. et al. [49]
США 2010 32,8 НД 28,6 4,2 549 Ashina S. et al. [18]
Чили 1998 26,9 18,1 / 35,2 24,3 2,6 1540 Lavados P.M. et al. [50]
АФРИКА (n5=3)
Египет 2015 31,9 НД 24,5 7,4 2600 El-Sherbiny N.A. et al. [51]
Зимбабве 2006 47,7 НД НД НД 175 Quesada-Vazquez A.J. et al. [52]
Эфиопия 2016 23,8 НД 20,6 3,2 2385 Zebenigus M. et al. [53]
Примечание: НД - нет данных; Р - редкая; Ч - частая. Note: N/A - no data available; R - rare; F - frequent.
В целом, настоящий анализ отечественной и зарубежной литературы показал, что общемировая распространенность ГБН составляет 32%, при этом у 4,4% она носит хронический характер. Вариабельность частоты встречаемости ХГБН по данным исследований, включенных в обзор, - от 0,3% до 33,3%. Эпизодические формы ГБН существенно превалируют по частоте встречаемости над хронической формой, средний показатель - 26,4%, размах от 10% до 85,1%. В большинстве исследований, в которых представлена информация по распределению ЭГБН на редкую и частую формы, частая ЭГБН встречается в 3-7 раз чаще. В работах, где оценивались половозрастные характеристики, более высокая распространенность чаще отмечается среди женщин, в среднем в 1,5 раза выше по сравнению с мужчинами.
Рисунок наглядно демонстрирует мировую распространенность ГБН за последние двадцать лет. Насыщенность цвета отражает частоту встречаемости и, соответственно, актуальность изучаемой проблемы в той или иной стране.
Из всех найденных работ крупномасштабными являются шесть [16, 17, 21, 32, 46, 48], а мультицен-тровыми - только три [10, 27, 30]. При этом субъективным фактором является разная настороженность и компетентность врачей в отношении ГБН. В исследованиях, проводимых на базе специализированных клиник боли [10, 27, 30], правильность постановки
диагноза, вероятно, будет выше, но вместе с тем выше будет и процент пациентов с ГБ, являющихся целевой аудиторией таких медицинских центров. Объем выборки тоже имеет большое значение, так как от этого зависит, будет пациент осмотрен врачом лично или будет заполняться анкета и кем она будет заполнена: врачом или пациентом самостоятельно? Для исключения данной проблемы некоторые авторы подтверждают валидность своих анкет, полностью обследуя часть пациентов [26].
Все эти параметры важно учитывать и использовать не только при сравнении результатов эпидемиологических исследований между собой, но и при поиске триггеров эпизода ГБН у конкретного пациента.
Триггеры ГБН
Более высокие значения по распространенности ГБН получены в экономически развитых странах, где люди работают в основном интеллектуально, а также в исследованиях, проводимых среди студентов [8, 38, 41, 42], проводящих долгое время в вынужденном положении и испытывающих большие умственные нагрузки. В этих когортах пациентов ведущим триггером выступают, соответственно, позное напряжение, стресс и тревожно-депрессивные расстройства, что согласуется с основными патогенетическими теориями (миофасциальная, нейрогенная и психогенная) [54]. Также к факторам, повышающим риск развития и тяжесть эпизодов ГБН, относят нарушения сна,
Рисунок. Распростаненность ГБН в мире.
Figure. The worldwide prevalence of tension - type headache
климатические условия и культурные особенности.
Стресс и тревожно-депрессивные расстройства
До 65,5% представителей азиатских стран и до 80% жителей Европы определяют стресс ведущим триггером ГБН [55]. Сложные ассоциации между стрессом, психическими расстройствами (особенно тревогой и депрессией) и ГБН можно объяснить «лимбически усиленным болевым синдромом» («the limbically augmented pain syndrome»), предложенным Jr H.P. Rome, J.D. Rome [56, 57].
По результатам ряда исследований, распространенность тревоги и депрессии у лиц с ГБН выше, чем у лиц без ГБ. В среднем распространенность тревоги и депрессии в 4 раза выше у людей с ГБН по сравнению с людьми без ГБ. T.J. Song et al. (2016) показали, что высокий уровень тревожности увеличивает риск развития частой эпизодической ГБН в 2 раза (ОШ = 2,2; 95% ДИ 1,2-3,9), а хронической формы - в 4 раза (ОШ = 4,0; 95% ДИ 1,0-15,3). Причем, интересно, что два этих состояния (тревога и депрессия) связаны не только с развитием эпизодов ГБН, но и с их учащением и утяжелением (более высокий показатель ВАШ) [58].
C. Lampl et al. (2016) показали, что сопутствующее тревожное расстройство повышает риск развития ГБН у мужчин в 2,5 раза (ОШ = 2,5, 95% ДИ 1,7-3,7; p < 0,0001), а у женщин в 1,5 раза (ОШ = 1,5; 95% ДИ 1,1-2,1; p = 0,021). Статистически значимых результатов при изучении ассоциаций с депрессией найдено не было [59]. Однако M. Palacios-Cena et al. (2008), наоборот, продемонстрировали взаимосвязь депрессии, а также нарушений качества сна, но не тревоги, с частотой эпизодов при ХГБН [60].
Депрессивные расстройства ведут к существенной потере часов работоспособности и снижению качества выполняемой работы. Таким образом, по-видимому, тревога оказывает посреднический эффект, обусловливая взаимосвязь между частотой эпизодов ГБН и некоторыми критериями качества жизни; а депрессия, в свою очередь, играет неотъемлемую роль в снижении качества жизни пациентов с ГБН [60].
Инсомния
Согласно результатам исследования H.G. Sweileh et al. (2010), 75,4% опрошенных отнесли недостаток сна к основным триггерам, провоцирующим эпизод ГБН, практически наравне со стрессом (78,2%) [61]. S.S. Odegard et al. (2010) показали, что распространенность тяжелых инсомний среди пациентов с ГБН в три раза выше, чем среди здоровых людей, а при хронических формах частота развития выраженных нарушений сна выше в семнадцать раз [62].
Текущие исследования патогенеза ГБН сосредоточены на изменении обработки ноцицептивной боли. Среди потенциальных факторов, влияющих на механизмы сенсибилизации, помимо стресса и
тревожно-депрессивных расстройств, важную роль играют нарушения сна. При этом увеличивается возбудимость ноцицептивных импульсов и возникают гипералгезические реакции [63]. Важно учитывать, что нарушения сна могут быть как триггером, так и следствием ГБН [64].
Климатические и метеоусловия Также показатели распространенности ГБН выше в странах с жарким климатом. M.S. Tai et al. (2019) выделили географический фактор (тропический и средиземноморский климат) как отдельный триггер развития ГБН [55]. Пациенты с ГБН, проживающие в тропической и экваториальной территориях, называют солнечный свет и пребывание на открытом солнце основной причиной развития эпизода ГБ: практически треть в Бангладеш (28%) [65] и половина в Малайзии (48,5%) [66]. В Таиланде высокая температура воздуха на улице и солнечный свет вошли в десятку главных триггеров ГБН [67]. В Майлайзии, по данным C.W. Koh et al. (2002) - в четверку [66], а по данным M.L. Tai et al. (2012), вовсе заняли лидирующию позицию [33].
Резкоконтинентальный климат с резкими перепадами погодных условий также может являться причиной ГБН. Так к триггерам ГБН относят увеличение влажности воздуха [68], перепады температуры [23], повышение [69] и снижение [68] атмосферного давления.
Этнос и культура Более того различная этническая принадлежность со своим уникальным образом жизни влияет на частоту возникновения ГБН [66, 70]. Превалирование распространенности ГБН среди мужчин в восточных странах вероятно связано с патриархальным устоем, так как в таких странах работают, как правило, только мужчины [36, 38].
Разница может быть объяснена и культурными особенностями жителей разных стран [71]: чрезмерная или долгая работа, неспособность расслабиться после работы, малоподвижный образ жизни и даже употребление фаст-фуда [5]. Также показано, что среди жителей сельской местности ГБН встречается реже, чем среди городских жителей [72].
Заключение
Результаты рассматриваемых эпидемиологических исследований имеют общий тренд, однако разнятся между собой в некоторых аспектах, что можно объяснить различными объемами выборок и социальными, географическими или этническими характеристиками участников, а также существенно разнящимися дизайнами исследований и критериями постановки диагноза ГБН. Так, R.H. Jensen в своей статье акцентирует внимание на важности структурированного подхода к пациенту и необходимости помнить о частом сосуществовании мигрени, ГБН и абузусной ГБ [73]. Согласно МКГБ-III [1], в
таком случае следует ставить несколько диагнозов, но все же некоторые клиницисты предпочитают применять один диагноз у таких пациентов, и чаще это диагноз хроническая мигрень [73, 74]. Такая неравномерная практика затрудняет диагностическую сопоставимость различных эпидемиологических исследований. Данные исследований, направленных на поиск основных триггеров ГБН, также имеют ряд разногласий, обусловленных теми же, указанными выше, причинами.
Попытка решить данную проблему была предпринята при анализе данных проекта Global Burden of Diseases, Injuries, and Risk Factors Study (GBD) 2016 («Глобальное исследование бремени болезней, травм и факторов риска»), в частности его блока, касающегося неврологических расстройств [75, 76]. Благодаря этому проекту диагноз ГБ, а именно мигрень и ГБН, стал мировой общепризнанной проблемой, в связи с существенным влиянием на работоспособность и качество жизни [76]. Будущие интерпретации этого исследования, основанного на данных из многих стран и с меньшей методологической неоднородностью, помогут предоставить еще более убедительные доказательства необходимости большего внимания к ГБН как со стороны системы здравоохранения, так и со стороны научных школ.
Таким образом, несмотря на высокую частоту встречаемости этой формы первичной ГБ в клинике нервных болезней, на сегодняшний день ей не уделяется достаточного внимания. Так, частая эпизодическая форма ГБН не смотря на то, что существенно не ограничивает жизнедеятельность человека и не несет серьезных экономических затрат, требует серьезного внимания и настороженности со стороны врачей, так как является переходной формой к развитию ХГБН, представляющей собой серьезное заболевание, приводящее к значительному снижению качества жизни и высокой инвалидности.
Литература / References
1. Headache Classification Committee of the International Headache Society (IHS) The International Classification of Headache Disorders, 3rd edition. Cephalalgia. 2018;38(1):1-211. DOI: 10.1177/0333102417738202
2. Olesen J. New international headache classification. Neuroepidemiology. 1989;8(2):53- DOI: 10.1159/000110166
3. Olesen J, Steiner TJ. The International classification of headache disorders, 2nd edn (ICDH-II). Journal of Neurology, Neurosurgery, and Psychiatry. 2004;75(6):808-DOI: 10.1136/jnnp.2003.031286
4. Manzoni GC, Stovner LJ. Epidemiology of headache. Headache. 2010;(97):3-22. DOI: 10.1016/s0072-9752(10)97001-2
5. Sahler K. Epidemiology and Cultural Differences in Tension-Type Headache. Current Pain and Headache Reports. 2012;16(6):525-532.DOI: 10.1007/s11916-012-0296-5
6. Куцемелов ИБ, Табеева ГР. Эпидемиология первичной головной боли (по данным популяци-онного исследования взрослого населения г. Ростова-на-Дону). Боль. 2004;4(5):28-34. [Kutsemelov IB, Tabeeva GR. Epidemiology of primary headache (according to population study of adult population in Rostov-on-Don). Pain. 2004;4(5):28-34. (In Russian)]
7. Горностаева ГВ, Варакин ЮЯ, Реброва ОЮ, Манвелов ЛС, Прокопович МЕ. Распространенность и характеристика головной боли (по данным одномоментного популяционного исследования). Боль. 2007;2(15):10-14. [Gornostaeva GV, Varakin YuYa, Re-brova OYu, Manvelov LS, Prokopovich ME. Prevalence and characteristics of headache (according to a single-stage population study). Pain. 2007;2(15):10-14. (In Russian)]
8. Камаев ИА, Гурьянов МС, Иванов АА, Миронов СВ, Егорова ЕА, Григорьева ВН. Распространённость и структура головной боли у студентов. Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Медицина. 2009;(4):515-517. [Kamaev IA, Gur'yanov MS, Ivanov AA, Mironov SV, Egorova EA, Grigor'eva VN. The prevalence and structure of headache in students. Vest-nik Rossiyskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Meditsina. 2009;(4):515-517. (In Russian)]
9. Ayzenberg I, Katsarava Z, Sborowski A, Cher-nysh M, Osipova V, Tabeeva G, Yakhno N, Steiner TJ. The prevalence of primary headache disorders in Russia: a countrywide survey. Cephalalgia. 2012;32(5):373-381. DOI: 1177/0333102412438977
10. Медведева ЛА, Загорулько ОИ, Гнездилов АВ, Щербакова НЕ, Самойлова НВ, Гончаров ДИ. Распространённость головной боли среди пациентов специализированной клиники боли. Российский журнал боли. 2013;1(38):25-26. [Medvedeva LA, Zagorul'ko OI, Gnezdilov AV, Shcherbakova NE, Samoylova NV, Goncharov DI. Prevalence of headache among patients at a specialized pain clinic. Russian Journal of Pain. 2013;1(38):25-26. (In Russian)]
11. Лебедева ЕР, Кобзева НР, Цыпушкина ТС, Филимонова ПА, Флягина КИ, Цветкова НИ, Кор-зоватых ЕА, Рузаева АН, Ширшова ВВ, Козлова АД, Трошина ТА, Малыгина АД, Алентьев АМ, Дрозд ЮС, Сарафанова ЮВ, Гилев ДВ, Олесен E. Распространенность головных болей у студентов медицинского университета согласно новой Международной классификации головных болей 3 пересмотра (2013). Уральский медицинский журнал. Неврология. 2014;3(117):15—20. [Lebedeva ER, Kobzeva NR, Tsypushkina TS, Filimonova PA, Fljagina KI, Tsvetkova NI, Korzovatyh EA, Ruzaeva
AN, Shirshova VV, Kozlova AD, Troshina TA, Malygina AD, Alent'ev AM, Drozd JuS, Sarafanova JuV, Gilev DV, Olesen J. Prevalence of headache disorders in students of medical university according new Classification of Headache Disorders 3rd edition (2013). Ural'skiy meditsinskiy zhurnal. Neurology. 2014;3(117):15-20. (In Russian)]
12. Кондратьев АВ, Шульмин АВ, Шнайдер НА, Артюхов ИП, Петрова ММ, Ломакин АИ, Трикман ОП, Волков СН. Использование опросника HURT для изучения проблем менеджмента головных болей в ЗАТО Железногорск. Российский журнал боли. 2018;(3):77-86. [Kondrat'ev AV, Shul'min AV, Shnayder NA, Artyukhov IP, Petrova MM, Lomakin AI, Trikman OP, Volkov SN. Ispol'zovanie oprosnika HURT dlya izucheni-ya problem menedzhmenta golov-nykh boley v ZATO Zheleznogorsk. Russian Journal of Pain. 2018;(3):77-86. (In Russian)] DOI: 10.25731/RASP.2018.03.022
13. Lampl C, Buzath A, Baumhackl U, Klingler D. One-year prevalence of migraine in Austria: a nation-wide survey. Cephalalgia. 2003;23(4):280-286. DOI: 10.1046/j.1468-2982.2003.00509.x
14. Radtke A, Lempert T, Gresty MA, Brookes GB, Bronstein AM, Neuhauser H. Migraine and Meniere's disease: is there a link? Neurology. 2002;59(11):1700-1704. DOI: 10.1212/01.wnl.0000036903.22461.39
15. Pfaffenrath V, Fendrich K, Vennemann M, Meisinger C, Ladwig KH, Evers S, Straube A, Hoffmann W, Berger K. Regional variations in the prevalence of migraine and tension-type headache applying the new IHS criteria: the German DMKG Headache Study. Cephalalgia. 2009;29(1):48-57. DOI: 10.1111/j.1468-2982.2008.01699.x
16. Yoon MS, Katsarava Z, Obermann M, Fritsche G, Oezyurt M, Kaesewinkel K, Katsarova A, Santowski I, Diener H, Moebus S.. Prevalence of primary headaches in Germany: results of the German Headache Consortium Study. Journal of Headache Pain. 2012;13(3):215-223. DOI: 10.1007/s10194-012-0425-x
17. Russell MB, Levi N, Saltyte-Benth J, Fenger K. Tension-type headache in adolescents and adults: a population based study of 33,764 twins. European Journal of Epidemiology. 2006;21(2):153-160. DOI: 10.1007/s10654-005-6031-3
18. Ashina S, Lyngberg A, Jensen R. Headache characteristics and chronification of migraine and tension-type headache: A population-based study. Cephalalgia. 2010;30(8):943-952. DOI: 1177/0333102409357958
19. Ferrante T, Manzoni GC, Russo M, Taga A, Ca-marda C, Veronesi L, Pasquarella C, Sansebastiano G, Torelli P. The PACE study: past-year prevalence of tension-type headache and its subtypes in Parma's adult general population. Neurological sciences: official journal of the Italian Neurological Society and of the Italian Society of Clinical Neurophysiology. 2015;36(1):35-42. DOI: 10.1007/ s10072-014-1888-0
20. Ruiz M, Pedraza MI, de la Cruz C, Barón J, Muñoz I, Rodríguez C, Celorrio M, Mulero P, Herrero S, Guerrero AL. Headache in the elderly: characteristics in a series of 262 patients. Neurología. 2014;29(6):321-326. DOI: 10.1016/j.nrl.2013.07.007
21. Hagen K, Zwart JA, Vatten L, Stovner LJ, Bovim G. Prevalence of migraine and non-migrainous headache-head-HUNT, a large population-based study. Cephalalgia. 2000;20(10):900-906. DOI: 10.1046/j.1468-2982.2000.00145.x
22. Sjaastad O, Bakketeig L. Tension-type headache: comparison with migraine without aura and cervicogenic headache. The Vaga study of headache epidemiology. Functional neurology. 2008;23(2):71-76.
23. Zivadinov R, Willheim K, Sepic-Grahovac D, Jurjevic A, Bucuk M, Brnabic-Razmilic O, Relja G, Zor-zon M. Migraine and tension-type headache in Croatia: a population-based survey of precipitating factors. Cephalalgia. 2003;23(5):336-343. DOI: 10.1046/j.1468-2982.2003.00544.x
24. Svensson DA, Ekbom K, Larsson B, Walden-lind E. Lifetime prevalence and characteristics of recurrent primary headaches in a population-based sample of Swedish twins. Headache. 2002;42(8):754-765. DOI: 10.1046/j.1526-4610.2002.02177.x
25. Katsarava Z, Dzagnidze A, Kukava M, Mirvelash-vili E, Djibuti M, Janelidze M, Jensen R, Stovner LJ, Steiner TJ; Lifting The Burden: The Global Campaign to Reduce the Burden of Headache Worldwide and the Russian Linguistic Subcommittee of the International Headache Society. Primary headache disorders in the Republic of Georgia: prevalence and risk factors. Neurology. 2009;73(21):1796-1803. DOI: 10.1212/WNL.0b013e3181c34abb
26. Kulkarni GB, Rao GN, Gururaj G, Stovner LJ, Steiner TJ. Headache disorders and public ill-health in India: prevalence estimates in Karnataka State. The Journal of Headache and Pain. 2015;16:67. DOI: 10.1186/s10194-015-0549-x
27. Genizi J, Gordon S, Kerem NC, Srugo I, Shahar E, Ravid S. Primary headaches, attention deficit disorder and learning disabilities in children and adolescents. The Journal of Headache and Pain. 2013;14(1):54. DOI: 1186/11292377-14-54
28. Alzoubi KH, Mhaidat N, Azzam SA, Khader Y, Salem S, Issaifan H, Haddadin R. Prevalence of migraine and tension-type headache among adults in Jordan. The Journal of Headache and Pain. 2009;10(4):265-270. DOI: 10.1007/s10194-009-0122-6
29. Cheung RT. Prevalence of migraine, tension-type headache, and other headaches in Hong Kong. Headache. 2000;40(6):473-479. DOI: 10.1046/j.1526-4610.2000.00071.x
30. Li X, Zhou J, Tan G, Wang Y, Ran L, Chen L. Clinical characteristics of tension-type headache in the
neurological clinic of a university hospital in China. Neurological sciences: official journal of the Italian Neurological Society and of the Italian Society of Clinical Neurophysiology. 2012;33(2):283-287. DOI: 10.1007/sl0072-011-0675-4
31. Kim BK, Chu MK, Lee TG, Kim JM, Chung CS, Lee KS. Prevalence and impact of migraine and tension-type headache in Korea. Journal of Clinical Neurology (Seoul, Korea). 2012;8(3):204-211. DOI: 10.3988/ jcn.2012.8.3.204
32. Al-Hashel JY, Ahmed SF, Alroughani R. Burden of migraine in a Kuwaiti population: a door-to-door survey. The Journal of Headache and Pain. 2017;18(1):105. DOI: 1186/s10194-017-0814-2
33. Tai ML, Jivanadham JS, Tan CT, Sharma VK. Primary headache in the elderly in South-East Asia. The Journal of Headache and pain. 2012;13(4):291-297. DOI: 10.1007/s10194-012-0434-9
34. Luvsannorov O, Tsenddorj B, Baldorj D, Enkh-tuya S, Purev D, Thomas H, Steiner TJ. Primary headache disorders among the adult population of Mongolia: prevalences and associations from a population-based survey. The Journal of Headache and Pain. 2019;20(1):114. DOI: 10.1186/s10194-019-1061-5
35. Manandhar K, Risal A, Steiner TJ, Holen A, Linde M. The prevalence of primary headache disorders in Nepal: a nationwide population-based study. The Journal of Headache and Pain. 2015;(16):95. DOI: 1186/s10194-015-0580-y
36. Deleu D, Khan MA, Al Shehab TA. Prevalence and clinical characteristics of headache in a rural community in Oman. Headache. 2002;42(10):963-973. DOIi:10.1046/j.1526-4610.2002.02225.x
37. Herekar AA, Ahmad A, Uqaili UL, Ahmed B, Effendi J, Alvi SZ, Shahab MA, Javed U, Herekar AD, Khanani R, Steiner TJ. Primary headache disorders in the adult general population of Pakistan - a cross sectional nationwide prevalence survey. The Journal of Headache and Pain. 2017;18(1):28. DOI: 10.1186/s10194-017-0734-1
38. Desouky DE, Zaid HA, Taha AA. Migraine, tension-type headache, and depression among Saudi female students in Taif University. The Journal of the Egyptian Public Health Association. 2019;94(1):7. DOI: 10.1186/ s42506-019-0008-7
39. Al Jumah M, Al Khathaami AM, Kojan S, Hus-sain M, Thomas H, Steiner TJ. The prevalence of primary headache disorders in Saudi Arabia: a cross-sectional population-based study. The Journal of Headache and Pain. 2020;21(1):11. DOI: 10.1186/s10194-020-1081-1
40. Ho KH, Ong BK. A community-based study of headache diagnosis and prevalence in Singapore. Cephalalgia. 2003;23(1):6-13. DOI: 1046/j.0333-1024.2002.00272.x
41. Visudtibhan A, Thampratankul L, Khongkhatithum C, Okascharoen C, Siripornpanich V,
Chiemchanya S, Visudhiphan P. Migraine in junior high-school students: A prospective 3-academic-year cohort study. Brain & Development. 2010;32(10):855-862. DOI: 10.1016/j.braindev.2009.12.004
42. Fuh JL, Wang SJ, Lu SR, Liao YC, Chen SP, Yang CY. Headache disability among adolescents: a student population-based study. Headache. 2010;50(2):210-218. DOI: 1111/j.1526-4610.2009.01531.x
43. Köseoglu E, Na$ar M, Talaslioglu A, Cetinkaya F. Epidemiological and clinical characteristics of migraine and tension type headache in 1146 females in Kayseri, Turkey. Cephalalgia. 2003;23(5):381-388. DOI: 1046/j.1468-2982.2003.00533.x
44. Ertas M, Baykan B, Orhan EK, Zarifoglu M, Karli N, Saip S, Onal AE, Siva A. One-year prevalence and the impact of migraine and tension-type headache in Turkey: a nationwide home-based study in adults. The Journal of Headache and Pain. 2012;13(2):147-157. DOI: 10.1007/ s10194-011-0414-5
45. Takeshima T, Ishizaki K, Fukuhara Y, Ijiri T, Ku-sumi M, Wakutani Y, Mori M, Kawashima M, Kowa H, Adachi Y, Urakami K, Nakashima K. Population-based door-to-door survey of migraine in Japan: the Daisen study. Headache. 2004;44(1):8-19. DOI: 10.1111/j. 1526-4610.2004.04004.x
46. Okuma H, Kitagawa Y. [Epidemiology of headache]. Nihon Rinsho. 2005;63(10):1705-1711. [Article in Japanese]
47. Bigal ME, Bigal JM, Betti M, Bordini CA, Spe-ciali JG. Evaluation of the impact of migraine and episodic tension-type headache on the quality of life and performance of a university student population. Headache. 2001;41(7):710-719. DOI: 10.1046/j.1526-4610.2001.041007710.x
48. Queiroz LP, Silva Junior AA. The prevalence and impact of headache in Brazil. Headache. 2015;55(1):32-38. DOI: 1111/head.12511
49. Seshia SS. Chronic daily headache in children and adolescents. The Canadian journal of neurological sciences. Le journal canadien des sciences neurologiques. 2004;31(3):319-323. DOI: 10.1017/s0317167100003383
50. Lavados PM, Tenhamm E. Epidemiology of tension-type headache in Santiago, Chile: a prevalence study. Cephalalgia. 1998;18(8):552-558. DOI: 10.1046/j.1468-2982.1998.1808552.x
51. El-Sherbiny NA, Masoud M, Shalaby NM, She-hata HS. Prevalence of primary headache disorders in Fayoum Governorate, Egypt. The Journal of Headache and Pain. 2015;(16):85. DOI: 10.1186/s10194-015-0569-6
52. Quesada-Vazquez AJ, Rodriguez-Santana N. The prevalence of primary headaches in the working population at a psychiatric hospital in Zimbabwe. Revista de Neurologia. 2006;43(3):129-131.
53. Zebenigus M, Tekle-Haimanot R, Worku DK, Thomas H, Steiner TJ. The prevalence of primary headache disorders in Ethiopia. The Journal of Headache and Pain. 2016;17(1):110. DOI: 1186/s10194-016-0704-z
54. Белимова ЛН, Балязин ВА. О патофизиологических основах головной боли напряжения. Кубанский научный медицинский вестник. 2016;5(160):139-147. [Belimova LN, Balyazin VA. The pathophysiological basis of tension-type headache. Kuban Scientific Medical Bulletink. 2016;5(160):139-147. (In Russian)]
55. Tai MS, Yet SXE, Lim TC, Pow ZY, Goh CB. Geographical Differences in Trigger Factors of Tension-Type Headaches and Migraines. Current Pain and Headache Reports. 2019;23(2):12. DOI: 10.1007/s11916-019-0760-6
56. Rome HP Jr, Rome JD. Limbically augmented pain syndrome (LAPS): kindling, corticolimbic sensitization, and the convergence of affective and sensory symptoms in chronic pain disorders. Pain Medicine (Malden, Mass.). 2000;1(1):7-23. DOI: 10.1046/j.1526-4637.2000.99105.x
57. Seshia SS. Chronic daily headache in children and adolescents. Current Pain and Headache Reports. 2012;16(1):60-72.DOI: 1007/s11916-011-0228-9
58. Song TJ, Cho SJ, Kim WJ, Yang KI, Yun CH, Chu MK. Anxiety and Depression in Tension-Type Headache: A Population-Based Study. PLoS One. 2016;11(10):e0165316. DOI: 10.1371/journal.pone.0165316
59. Lampl C, Thomas H, Tassorelli C, Katsarava Z, Laínez JM, Lantéri-Minet M, Rastenyte D, Ruiz de la Torre E, Stovner LJ, Andrée C, Steiner TJ. Headache, depression and anxiety: associations in the Eurolight project. The Journal of Headache and Pain. 2016;(17):59. DOI: 10.1186/s10194-016-0649-2
60. Peñacoba-Puente C, Fernández-de-Las-Peñas C, González-Gutierrez JL, Miangolarra-Page JC, Pareja JA. Interaction between anxiety, depression, quality of life and clinical parameters in chronic tension-type headache. European Journal of Pain (London, England). 2008;12(7):886-894. DOI: 1016/j.ejpain.2007.12.016
61. Sweileh WM, Sawalha AF, Zyoud SH, Al-Jabi SW, Shamseh FF, Khalaf HS. Epidemiological, clinical and pharmacological aspects ofheadache in a university undergraduate population in Palestine. Cephalalgia. 2010;30(4):439-446. DOI: 10.1111/j.1468-2982.2009.01969.x
62. Odegard SS, Engstrom M, Sand T, Stovner LJ, Zwart JA, Hagen K. Associations between sleep disturbance and primary headaches: the third Nord-Tron-delag Health Study. The Journal of Headache and Pain. 2010;11(3):197-206. DOI: 1007/s10194-010-0201-8
63. Fernández-de-Las-Peñas C, Fernández-Muñoz JJ, Palacios-Ceña M, Parás-Bravo P, Cigarán-Méndez M, Navarro-Pardo E. Sleep disturbances in tension-type headache and migraine. Therapeutic Advances in Neurological Disorders. 2017;(11):1756285617745444. DOI: 1177/1756285617745444
64. Tran DP, Spierings EL. Headache and insomnia: their relation reviewed. Cranio: the Journal of Cranio-mandibular Practice. 2013;31(3):165-170. DOI: 1179/ crn.2013.026
65. Haque B, Rahman KM, Hoque A, Hasan AT, Chowdhury RN, Khan SU, Alam MB, Habib M, Mohammad QD. Precipitating and relieving factors of migraine versus tension type headache. BMC neurology. 2012;(12):82. DOI: 10.1186/1471-2377-12-82
66. Koh CW, Tan LP, Tan CT. A community based inter-cultural study on precipitating factors of headache. Neurology Journal Southeast Asia. 2002;(7):19-24
67. Srikiatkhachorn A. Epidemiology of headache in the Thai elderly: a study in the Bangkae Home for the Aged. Headache. 1991;31(10):677-681. DOI: 10.1111/ j.1526-4610.1991.hed3110677.x
68. Ozeki K, Noda T, Nakamura M, Ojima T. Weather and headache onset: a large-scale study of headache medicine purchases. International Journal of Biometeorology. 2015;59(4):447-451. DOI: 10.1007/s00484-014-0859-8
69. Zebenholzer K, Rudel E, Frantal S, Brannath W, Schmidt K, Wöber-Bingöl C, Wöber C. Migraine and weather: a prospective diary-based analysis. Cephalalgia. 2011;31(4):391-400. DOI: 10.1177/0333102410385580
70. Wang J, Huang Q, Li N, Tan G, Chen L, Zhou J. Triggers of migraine and tension-type headache in China: a clinic-based survey. European Journal of Neurology. 2013;20(4):689-696. DOI: 10.1111/ene.12039
71. Stovner Lj, Hagen K, Jensen R, Katsarava Z, Lip-ton R, Scher A, Steiner T, Zwart JA. The global burden of headache: a documentation of headache prevalence and disability worldwide. Cephalalgia. 2007;27(3): 193-210. DOI: 10.1111/j.1468-2982.2007.01288.x
72. Winter AC, Berger K, Buring JE, Kurth T. Associations of socioeconomic status with migraine and non-migraine headache. Cephalalgia. 2012;32(2):159-170. DOI: 10.1177/0333102411430854
73. Jensen RH. Tension-Type Headache - The Normal and Most Prevalent Headache. Headache. 2018;58(2):339-345. DOI: 1111/head.13067
74. Burch R. Migraine and Tension-Type Headache: Diagnosis and Treatment. The Medical clinics of North America. 2019;103(2):215-233. DOI: 1016/j. mcna.2018.10.003
75. GBD 2016 Neurology Collaborators. Global, regional, and national burden of neurological disorders, 1990-2016: a systematic analysis for the Global Burden of Disease Study 2016. The Lancet. Neurology. 2019;18(5):459-480. DOI: 1016/S1474-4422(18)30499-X
76. GBD 2016 Headache Collaborators. Global, regional, and national burden of migraine and tension-type headache, 1990-2016: a systematic analysis for the Global Burden of Disease Study 2016. The Lancet. Neurology. 2018;17(11):954-976. DOI: 1016/S1474-4422(18)30322-3
Сведения об авторах
Москалева Полина Викторовна, аспирант, Красноярский государственный медицинский университет имени профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого; адрес: Российская Федерация, 660022, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 1; тел.: +7(983)1470361; e-mail:[email protected], http:llorcid.orgl0000-0002-8833-1052
Шнайдер Наталья Алексеевна, д.м.н., профессор, ведущий научный сотрудник, Красноярский государственный медицинский университет имени профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого; адрес: Российская Федерация, 660022, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 1; Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и неврологии имени В.М. Бехтерева, адрес: Российская Федерация, 192019, г. Санкт-Петербург, ул. Бехтерева, д. 3; тел.: +7(913)5354777; e-mail: [email protected], http:ll orcid.orgl0000-0002-2840-837X
Петрова Марина Михайловна, д.м.н., профессор, заведующий кафедрой поликлинической терапии и семейной медицины с курсом ПО, Красноярский государственный медицинский университет имени профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого; адрес: Российская Федерация, 660022, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 1; тел.: +7(902)9230211; e-mail: [email protected], http:llorcid.orgl0000-0002-8493-0058
Беззаботнова Ольга Григорьевна, заместитель главного врача по медицинской части, Красноярская межрайонная поликлиника №5, адрес: Российская Федерация, 660049, г. Красноярск, ул. Мира, д. 46; тел.: +7(902)9241906, e-mail: [email protected]
Насырова Регина Фаритовна, д.м.н., главный научный сотрудник, Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и неврологии имени В.М. Бехтерева, адрес: Российская Федерация, 192019, г. Санкт-Петербург, ул. Бехтерева, д. 3; тел.: +7(981)1097134; e-mail: [email protected], http:llorcid.orgl00000-0003-1874r9434
Author information
Polina V. Moskaleva, post graduate student, Prof. V. F. Voino-Yasenetsky Krasnoyarsk State Medical University; Address: 1, Partizan Zheleznyak Str., Krasnoyarsk, Russian Federation
660022; Phone: +7(983)1470361; e-mail: [email protected], http:llorcid.orgl0000-0002-8833-1052
Natalya A. Shnayder, Dr.Med.Sci., Professor, Leading Researcher, Professor V. F. Voino-Yasenetsky Krasnoyarsk State Medical University; Address: 1, Partizan Zheleznyak Str., Krasnoyarsk, Russian Federation 660022; V.M. Bekhterev National Medical Research Center of Psychiatry and Neurology; Address: 3, Bekhterev Str., Saint Petersburg, Russian Federation 192019; Phone:. +7(913)5354777; e-mail: [email protected], http:llorcid.orgl0000-0002-2840-837X
Marina M. Petrova, Dr.Med.Sci., Professor, Head of Department of outpatient therapy and general practice with a PE-course, Prof. V. F. Voino-Yasenetsky Krasnoyarsk State Medical University; Address: 1, Partizan Zheleznyak Str., Krasnoyarsk, Russian Federation 660022; Phone: +7(902)9230211; e-mail: [email protected], http:llorcid.orgl0000-0002-8493-0058
Olga G. Bezzabotnova, Deputy ChiefPhysicianfor medical affairs; Krasnoyarsk interdistrict outpatient hospital№5; Address: 46, Mira str., Krasnoyarsk, Russian Federation 660049; Phone: +7(902)9241906, e-mail: [email protected]
Regina F. Nasyrova, Dr.Med.Sci., Chief Researcher, V.M. Bekhterev National Medical Research Center of Psychiatry and Neurology; Address: 3, Bekhterev Str., Saint Petersburg, Russian Federation 192019; Phone: +7(981)1097134; e-mail: [email protected], http-.ll orcid.orgl0000-0003-1874-9434
Дата поступления: 03.04.2021 Дата рецензирования: 26.05.2021 Принята к печати: 31.05.2021
Received 03 April 2020 Revision Received 26 May 2021
Accepted 31 May 2021
