ПРОБЛЕМА ГЕНЕЗИСА ЧЕТВЕРТИЧНЫХ ОТЛОЖЕНИЙ ШЕЛЬФА БАРЕНЦЕВА МОРЯ КАК ОТРАЖЕНИЕ ОБЩЕГО КРИЗИСА ЛЕДНИКОВОЙ ТЕОРИИ Текст научной статьи по специальности «Науки о Земле и смежные экологические науки»

Арктика и Антарктика

Правильная ссылка на статью:

Крапивнер Р.Б. — Проблема генезиса четвертичных отложений шельфа Баренцева моря как отражение общего кризиса ледниковой теории // Арктика и Антарктика. - 2020. - № 4. DOI: 10.7256/2453-8922.2020.4.34164 URL: https//nbpublish.com'library_read_article.php?id=34164

Проблема генезиса четвертичных отложений шельфа Баренцева моря как отражение общего кризиса ледниковой теории

Крапивнер Рудольф Борисович

доктор геолого-минералогических наук

главный геолог, ЗАО Гидрогеологическая и геоэкологическая компания "ГИДЭК"

105203, Россия, г. Москва, ул. Первомайская, 126 подъезд 2, оф. ЗАО Гидрогеологическая и

геоэкологическая компания

krapivner@inbox.ru Статья из рубрики "Грунты холодных равнинных и горных регионов"

DOI:

10.7256/2453-8922.2020.4.34164

Дата направления статьи в редакцию:

23-10-2020

Аннотация.

Настоящее сообщение продолжает дискуссию о четвертичной геологии и палеогеографии обширного и хорошо изученного шельфа Баренцева моря. Объектом исследования являются рельеф и четвертичные образования Баренцевского шельфа. Использованы данные сейсмоакустического профилирования, и материалы инженерно-геологического бурения. Поскольку Баренцевский шельф является высокоширотной областью современного осадконакопления, автор анализирует разные аспекты генезиса его четвертичных отложений с учетом географической зональности процессов морской седиментации и ростом гравитационной консолидации осадков вниз по разрезу. Выявлена генетическая связь микроструктуры и степени консолидации глинистых осадков с их сейсмоизображением, что учитывалось при интерпретации материалов сейсмопрофилирования. В комплексе с данными абсолютной геохронологии установлено, что на всей площади Баренцевского шельфа покров слабоконсолидированных осадков последней морской трансгрессии отделен от подстилающих мореноподобных или дочетвертичных отложений диахронной границей стратиграфического, а иногда и углового несогласия, а сама трансгрессия имеет не гляциоэвстатическую, а тектоническую природу. На протяжении предшествовавшего ей хиатуса был сформирован эрозионный рельеф с магистральными речными долинами и их притоками, основные черты которого сохранились в северной глубоководной части

™ | « к»_Ль

моря, где покров осадков последней трансгрессии имеет незначительную мощность. На водораздельных пространствах распространены диамиктоновые илы, отличающиеся от подстилающего диамиктона низкой степенью консолидации, а во впадинах донного рельефа - глинистые илы. Установлено, что диамиктоновый ил становится диамиктоном в процессе гравитационной консолидации, причем повышенная плотность диамиктона обусловлена его низкой гранулометрической сортировкой. Приведены факты в пользу автохтонности морской микрофауны, содержащейся в диамиктоне, и эстуариевого происхождения ритмичнослоистых осадков, принимавшихся за проксимальные ледниково-морские осадки. Аргументируется вывод о том, что апробация ледниковой теории на примере высокоширотного арктического шельфа вступает в противоречие с фактами и основными положениями гляциологии, отображая общий кризис этой теории.

Ключевые слова: ледниковая теория, шельф, четвертичные отложения, материковое оледенение, слабоконсолидированные осадки, диамиктоновый ил, диамиктон, сейсмостратиграфический комплекс, седиментационный перерыв, радиоуглеродные датировки

Введение

Геологическими исследованиями в пределах высокоширотных котловин Атлантического океана за последние несколько десятилетий прошлого века (рейсы глубоководного бурения DSPD 12, 38; ODP 104, 105, 151, 152, 162) получены данные, существенно противоречащие плиоцен-четвертичной палеогеографии сопредельной суши. Присутствие грубообломочных и песчаных фракций в глубоководных осадках интерпретировалось как признак седиментации в условиях существования наземных ледников, достигавших бровки шельфа (айсберговый разнос терригенного материала). С учетом этого покровные оледенения на сопредельной суше должны были начаться~ 2,6 млн лет назад, а к северу от подводного Гренландско-Шотландского хребта 6-7 млн лет назад 137—38]. В океанических разрезах документируется в несколько раз больше ледниковых событий, чем выделяется на материковой суше, I44!. Межледниковые

условия непродолжительны и, по мнению некоторых авторов Г4], занимали всего 10% геологического времени. Между тем в официальных стратиграфических схемах, например, Европейской России искусственно выделено лишь 9 ледниковых эпох, соответствующих четным морским изотопно-кислородным стадиям (МИС) с 2-й по 18-ю палеомагнитного хрона Брюнес ( ~ 781 тыс лет), причем основное время отводится на межледниковья. В палеомагнитном хроне Матуяма (~ 2,6 млн лет) насчитывается еще 41

МИС (с 20-й по 102-ю) с максимуами значений б18О . Возникшее противоречие между интерпретацией океанических и континентальных разрезов решалось путем понижения нижней хронологической границы четвертичного (ледникового) периода сначала до~ 1,8 млн лет, а затем до ~ 2,6 млн лет. Однако, инженерно-геологические работы в комплексе с геолого-геофизическими исследованиями на наиболее обширном арктическом шельфе эпиконтинентального Баренцева моря показывают, что это решение проблемы было формальным и ставят на повестку дня вопрос о валидности ледниковой теории -последней из сохранившихся до наших дней глобальных теорий, возникших на заре развития геологической науки. Этот вывод был обоснован автором в ряде публикаций [11-14] и встретил решительную критику со стороны О.Г. Эпштейна (ГИН РАН), отстаивающего для Баренцевского шельфа традиционную парадигму Г25- 281 и в последней статье выходящего за рамки научной толерантности. Настоящее сообщение, поэтому, демонстрирует неприемлемость интерпретации происхождения четвертичных

отложений Баренцева моря на базе признания его «типичным гляциальным шельфом» Г25, с. 4491

В основу работ по изучению так называемой ледниковой формации положено априорное признание ледникового генезиса мореноподобных отложений северных равнин. В англоязычной литературе специалистов, использующих этот принцип, иногда называют гляциогеологами. Ниже я буду называть их так для краткости.

О.Г. Эпштейн критикует доводы сторонников «полигенетической» концепции моренообразования (Д. Боултон, А. Дрейманис, Ф.А. Каплянская и В.Д. Тарноградский), связывающих разные литологические типы основных морен с разными проявлениями деятельности ледников. Он не признает метод «литофациального кода», в соответствии с которым диамиктоны нельзя считать ледниковыми образованиями лишь на основании их

сходства с тиллами равнин северного и умеренного пояса -1331, и считает валидной только «моногенетическую» интерпретацию происхождения основных морен, предполагающую их отложение под активно движущимся ледником. Такой подход, по мнению этого автора, объясняет природу всех литологических и структурных черт

основных морен

Отложения гляциального шельфа или высокоширотного эпиконтинентального

моря?

Баренцевский шельф представляет собой область современного осадконакопления в высокоширотном море, что необходимо прежде всего учитывать при интерпретации генезиса самых молодых отложений, пользующихся в акватории сплошным распространением. Это позволяет проводить фациальный анализ покрова слабоконсолидированных осадков «сверху вниз», отталкиваясь от того несомненного факта, что на поверхности дна присутствуют практически современные морские фации, в формировании которых принимал участие морской лёд. Подобный анализ, предполагающий учёт изменения их гравитационной консолидации с глубиной, был

выполнен автором 1111 и продемонстрировал отсутствие связи состава и биоты осадков с деградацией последнего материкового оледенения. Эта связь постулируется гляциогеологами из-за того, что под покровом слабоконсолидированных осадков почти сплошное распространение имеет диамиктон, литологически подобный тиллам низменных равнин северных и умеренных широт. Таким образом, новые факты по позднекайнозойской геологии эпиконтинентального арктического моря интерпретируются «снизу вверх» на основе механического применения постулатов, разработанных на феноменологическом уровне для условий наземного оледенения.

Сочетание на основной площади шельфа тонкого покрова четвертичных отложений (метры и первые десятки метров, изредка более 100 м) с мощными (3-4 км) слившимися

конусами выноса на его западном континентальном склоне, обычно, объясняется 1311 ледниковой эрозией за последние 2,3-2,6 млн. лет (возраст базальных слоев в конусах выноса). Эродированный материал по мнению норвежских гляциогеологов и их

российских коллег сгружался ледниками к подножью континентального склона 1281 и в пределы низменного материкового обрамления Баренцевского шельфа. По В.И. Астахову

с соавторами Г1, Сш 231 этот процесс «легко объясняется гляциотектонической аккрецией рыхлого материала под воздействием латерального стресса надвигающихся ледяных масс», что, однако, противоречит законам их движения, исключающим возможность «бульдозерного эффекта», поскольку выпуклая форма поперечного сечения ледниковых куполов и щитов является не причиной, а результатом перемещения ледяных масс по

латерали Г14. 20 39].

О.Г. Эпштейн неоднократно подчёркивает, что присутствие в диамиктонах ископаемой морской фауны является «второстепенной особенностью» этих отложений, считая гораздо более важными диагностическими признаками характер осложняющих их мелких внутриформационных нарушений, морфологию грубообломочного материала, а также «гляциотектонические» дислокации пород «ледникового ложа». Второстепенная роль отводится и учёту процессов диагенеза: Эпштейн даже путает зафиксированные в геологических словарях понятия: «консолидация» (уплотнение) и «литификация» (окаменение). Слабоконсолидированные морские осадки, обладающие акустически прозрачной (однородной или слоистой) сейсмозаписью, он называет слабо литифицированными (СЛО), утверждая, что степень их уплотнения не влияет на характер сейсмоизображения, которое целиком определяется макротекстурными особенностями»

отложений I28!. Подобное утверждение не подкреплено ничем, кроме абсолютной убеждённости его автора. Сейсмоизображение осадков служит важным фактором при определении их возраста и генезиса. Анализ физической природы аналоговой сейсмозаписи, основанный на сопоставлении данных сейсмоакустики с физическими свойствами и степенью консолидации отложений, позволил получить изложенные ниже

результаты

Светлый фон сейсмозаписи слабоконсолидированных глинистых осадков (низкое рассеяние отражённых волн - акустическая прозрачность) обусловлен коагуляционными структурными связями между гидратированными минеральными частицами, находящимися на первой (фильтрационной) стадии гравитационной консолидации. При этом, хорошо сортированные глинистые илы (слоистые и неслоистые) с содержанием > 40% частиц размером < 1 микрона обладают ламинарной микроструктурой и акустической слоистостью, а диамиктоновые илы - матричной микротекстурой и однородной акустической записью. Разрушение коагуляционных структурных связей и появление сухих контактов между дисперсными частицами, то есть переход ко второй стадии гравитационной консолидации, в хорошо сортированных глинистых илах не происходил при их максимальной вскрытой мощности (83.5 м, рис. 1). По экстраполяции данных его начало ожидается на глубине порядка 100 м, что близко к теоретически

предсказанному [19! значению (120 м). В диамиктоновых илах такой переход зафиксирован на глубине~ 46 м от поверхности морского дна (рис. 2), подтверждая вывод о том, что осадки этого типа уплотняются гораздо быстрее хорошо сортированных глинистых илов —34!. С завершением фильтрационной стадии консолидации дальнейшее уплотнение ила становится возможным только при более плотной упаковке частиц. Она достигается за счёт деформации ползучести, нарушающей изотропность матричной микроструктуры осадков, что приводит к срыву латеральной сейсмической корреляции. В результате, резко возрастает рассеяние сейсмических волн и однородное акустически прозрачное изображение диамиктонового ила сменяется хаотическим, характерным для диамиктона и консолидированных глин с матричной микроструктурой, хотя какая-либо сейсмическая или литологическая граница между двумя различными типами записи отсутствует [13, 14].

89

Рис. 1. Слоистое акустически прозрачное сейсмоизображение ленточнослоистых глинистых и гомогенных алеврито-глинистых илов в окрестностях скважины 33 и ее

дублера скважины 32 [141. Глубина моря 117 м. Местоположение см. на рис. 6. Буксируемый источник возбуждения заглублен. Изображение синхронизировано по отражению от дна. I- истинная поверхность дна, К - кратное отражение от дна. 1Ь-показатель консистенции (доли единицы). Отражающая граница на глубине 83,5 м фиксирует градиентное уменьшение значения ^ на контакте между глинистым илом и диамиктоном, который обладает хаотическим сейсмоизображением.

скв 371

Рис. 2. Сейсмоакустическое изображение геологического разреза, вскрытого скважиной 371 в пределах сейсмогенной аккумулятивной возвышенности [13, 14], местоположение см. на рис. 6. 1 - морской диамиктоновый ил; 2, 3 - сейсмогенный гравитит: 2 -диамиктоновый ил, 3 -тот же ил, консолидированный гравитационной нагрузкой до состояния диамиктона и, вследствие этого, сменивший однородное акустически прозрачное сейсмоизображение на хаотическое; 4- консолидированные четвертичные отложения; 5- меловые породы. Стрелки указывают на отражающую границу между морскими диамиктоновыми илами и подобными же илами, относящимися к сейсмогенным гравититам.

В строении четвертичных отложений шельфа участвует один, в редких случаях два

горизонта диамиктона мощностью от нескольких метров до первых десятков метров Они сопровождаются признаками «ледникового морфолитогенеза» (повышенная плотность, грядовый рельеф, приповерхностные дислокации, «отторженцы» и пр.), побудившими гляциогеологов признать, что шельфовый диамиктон был отложен покровным ледником, распространявшимся по дну моря независимо от его глубины, которая в настоящее время на отдельных участках превышает 400-500 м. Этот вывод вошёл в противоречие с граничными условиями, лимитирующими возможность развития той части гипотетического Арктического ледникового покрова, которая базировалась на

морском дне ■Ъ36!, и породил ряд других проблем Важнейшей из них является

пересмотр вошедшего в учебники постулата о Скандинавском и Новоземельском центрах покровного оледенения, поскольку сплошное распространение под голоценовыми осадками ледникового диамиктона на шельфе связывается с существованием в его центральной части самостоятельного ледникового купола, «расползавшегося» во все стороны, в том числе, на низменные равнины европейской России. «Ледниковая природа северного плейстоцена и генеральное направление движения льда с шельфов на сушу»

с- 22] считаются многими гляциогеологами установленным фактом. В соответствии с основанной на нём реконструкцией границ поздневалдайского ледникового щита его максимальные мощности в Баренцевом море (рис. 3) приурочены к области с мощным осадочным чехлом, дочетвертичный разрез которого завершается рыхлыми и слабо

литифицированными отложениями преимущественно мелового возраста Поскольку

н а ложе гипотетического ледникового щита отсутствовали скальные породы, обломки

которых должны были служить главным инструментом экзарации поверхности, по которой он двигался, ледник не мог продуцировать эродированный материал и «сгружать» его к подножью континентального склона и на низменные материковые равнины, даже если бы это не противоречило законам его движения.

«'М Tfl'N' iä'N

«о-ы *0"E MjH WE eive

Рис. 3. Реконструкция границ максимального распространения (белая линия) последнего Евразиатского ледникового щита (LGM- последний ледниковый максимум). Показаны изолинии мощностей ледникового щита -И21.

В разрезе четвертичных отложений на шельфе Баренцева моря по О.Г. ЭпштейнуГ26, 281 выделяется 4 сейсмостратиграфических комплекса (ССК): голоценовые морские осадки (ССК I), ледниково-морские осадки последней дегляциации (ССК II), регионально развитый верхневалдайский диамиктон (ССК III) и лишь изредка встречающийся в основании разреза нижневалдайский диамиктон (ССК V). ССК III включает две сейсмофаци: СФ III-C-обычная, переуплотнённая давлением ледника базальная морена с хаотическим сейсмоизображением и СФ III-П - базальная М-морена, уплотняющаяся лишь под действием собственного веса, с однородным акустически прозрачным сейсмоизображением. Она выделена только в двух желобах Центральном и Кольском, что не соответствует действительности (см. ниже). Отложения ССК III - ССК I объединены в последний регионально развитый «гляциоседиментационный цикл», сохранившийся полностью т. к. он не подвергался ледниковой эрозии.

В трёх обширных статьях по дискуссионной проблеме Г26~281 О.Г. Эпштейн оставляет без ответа большинство приведенных мной фактов, дезавуирующих его выводы о четвертичной геологии Баренцевского шельфа. Так, в разрезе ССК I на подводных возвышенностях практически сплошным распространением пользуются диамиктоновые

и л ы J11—12], отличающиеся от диамиктона Сф III-С лишь слабой гравитационной консолидацией, отображаемой значениями показателя консистенции (IL) и плотности (р). Общим для них является плохая гранулометрическая сортировка матрицы (S0) по А.П.

Лисицыну J1811: при Md = 0,01-0,1 мм, S0 > 4; при Md < 0,01 , S0 > 5, где Md - медианный диаметр частиц матрицы. По результатам около тысячи определений IL и р была установлена зависимость между этими показателями, выраженная единым для диамиктонового ила и диамиктона уравнением парной регрессии (рис. 4). Другое

уравнение регрессии, выражающее зависимость р от было получено для глинистого ила, фациально замещающего диамиктоновый ил в депрессиях рельефа глубоководной части шельфа, и хорошо сортированных консолидированных глин (рис. 5). Сопоставление этих уравнений показало, что при ^ < 1,6 диамиктоновые илы и диамиктон из-за низкой гранулометрической сортировки имеют более высокую плотность, чем глинистый ил и глины, причём эта разница нарастает по мере обезвоживания (уменьшения осадка.. Выявленные закономерности опровергают

распространённое мнение о переуплотнённости диамиктона, обусловленной ледниковой нагрузкой, и находят простое объяснение при признании того, что в процессе диагенеза и консолидации диамиктоновый ил становится диамиктоном так же, как глинистый ил глиной II2!.

р, г/см3

-0.75-0.50-0.25 0 0.25 0 50 0.75 1.0

2.3

2.2 2.1 2.0 1.9 1.8 1.7 1.6 1.5

1.4

13

2.0

2.5 Ь

т-}-"С-1-1— ! 1 | 1 | 1 1 1

1 ч ! 1

1 р = 2,105 - 0,291^0,13

1 >¡1 1 г> 1. .> ГЧЛ 'V . . ГЧ

Г 1 го , 1* 1 ГЧ>. * : * >ч

! 1 1 1 ^ч! 1 1 Г - ^ * * ^^^^

© 1 1 1 1®1 ' Ч\ > ' ■ * ■

ДИАМИКТОН ДИАМИКТОНОВЫЙ ил

. . ! 51* 1 3 ! 3 1 1 1 1

1.3

-0,75-0,50 -0,25 0 0,25 0 50 0.75 1,0

1.5

2.0

2.5

Рис. 4. График зависимости плотности (р) диамиктонового ила и диамиктона от показателя консистенции 1-6 - консистенция: 1 - текучая; 2 - текуче-пластичная; 3 -

мягко-пластичная; 4- туго-пластичная; 5- полутвердая; 6 -твердая. Буквы в кружках-характер сейсмоизображения: А-однородный акустически прозрачный, Б - хаотический Г121

(1 (гУсм>)

■0.25

»25

0.5

0.75

1-0

1.5

. £ - Г. . ■ - '" . ! ■'. г | > ) р = 1.99 ~ 0,221, ±0,19

*. 1 р | ,. I .. 1 [ ■ ' ч.

, 7!» 'Ю. : г ■ ' Н . Г ' 1 - .>- 1. '.1 • •• * [ ■ ■ ■ - ,.'Ь ' ■ • * 1 ... 1 •> ;: ». т | н. 1. ч.

. 1 "V* • ^ -1 < Р. ' Ч * 1 , 1 '1 " . , к » , . ( * . ■ 1 ' \ V

1 1 1 " 1 ) 1 1 "!-; ■ ■: - и Г ■ ш | 1

.. | ■, 1 1 1 н ' 1 1 1 1 1 ' 1 1 ] - . . 1 .! ' ^ V ■ Г I ■ ' 1 ■ К т 1 1 < 1 1

ГЛИНА в , 5.,; ГЛИНИСТЫЙ ИЛ I 4 | 3 | 2 | 1 . ] с —!-+,-^ ' 1 ~ ' 1

22

2,1"

1 9

щ 1.6

1.4

-025

0.25

0.5

0.75

1.0

20

Рис. 5. График зависимости рлотности (р) глинистого ила и глины от показателя консистенции Условные обозначения см. на рис. 4.

Если этот вывод справедлив, в колонках скважин вниз по разрезу должен был бы наблюдаться постепенный переход диамиктонового ила в диамиктон, то-есть от текучей консистенции осадка вверху (^ > 1) до полутвёрдой (^ < 0,25) или твёрдой (^ < 0) внизу. Такой переход действительно зафиксирован, но только в одной скважине (№ 371), пробуренной в Центральном жёлобе (глубина моря 334 м) в тыловой части наложенной аккумулятивной возвышенности относительной высотой до 60-80 м, имеющей в плане форму гигантского знака течения (рис. 2, 6). Скважина вскрыла

диамиктоновый ил мощностью около 46 м, принятый Эпштейном Г25] за акустически прозрачную верхневалдайскую «мягкую морену» (Сф Ш-П), а под ними нижневалдайский диамиктон, отнесенный к ССКУ (~ 10 м) с хаотической сейсмозаписью.

Ошибочность подобной интерпретации была продемонстрирована в статье Г13], в которой обосновывается вывод о том, что аккумулятивная возвышенность образована скоплением осадков пастообразного гравитационного потока. В условиях расчленённого донного рельефа они возникают из-за разжижения материала (в данном случае диамиктона и диамиктонового ила), слагающего нестабильные склоны подводных возвышенностей при внезапном нарушении их равновесия под влиянием динамических нагрузок, чаще всего связанных с сейсмическими толчками. Поскольку диамиктон и диамиктоновый ил имеют одинаковый гранулометрический состав, разжиженный осадок превращался в диамиктоновый ил, вероятно, текуче- и мягкопластичной консистенции с однородным прозрачным сейсмоизображением. В настоящее время консистенция сейсмогенных гравититов изменяется вниз по разрезу от мягко- до тугопластичной при

постепенном возрастании плотности до 2,04 г/см3. На глубине 46 м внутри интервала тугопластичной консистенции (^ ~ 0,36)при сохранении гранулометрического состава осадков, отсутствии скачкообразного изменения значений р и отражающей границы их сейсмоизображение становится хаотическим, характерным для консолидированного диамиктона (рис. 2).

Рис. 6. Орографическая схема восточной части Баренцевского шельфа до 76 параллели

1 - область распространения эстуариевых глинистых илов; 2 - сейсмогенные аккумулятивные возвышенности; 3- направление течения пастообразных потоков осадочного материала, флюидизированного сейсмическими колебаниями морского дна; 4 - оси погребённых поздненеоплейстоцен-голоценовых долин, стрелки показывают направление течения палеорек; 5- граница между крупными элементами донного рельефа; 6 - скважины, вскрывшие эстуариевые глинистые илы; 7 - прочие скважины; 8 -крупный соляной диапир.

В большинстве случаев мощность морских диамиктоновых илов и их фациальных аналогов не превышает 4-6 м, вследствие чего в подошве они достигают лишь мягкопластичной консистенции (0,5 < ^ < 0,75), тогда как подстилающий диамиктон является полутвёрдым (^< 0,25) или твёрдым (^ < 0) и имеет гораздо более высокую плотность р. По этой причине контакт между слабоконсолидированными осадками, в том числе диамиктоновым илом, и диамиктоном фиксирован градиентным изменением прочностных свойств ^ст), значений ^ и р, которое вызывает появление на сейсмозаписях отражающей границы. Повышенная плотность диамиктона (рис. 6, 7) в подобных разрезах обусловлена дренированием иловых вод в субаэральных условиях в тот период, когда шельф располагался выше уровня моря (см. ниже).

Рис. 7. Графики изменения показателя консистенции плотности (р) и прочностных

свойств при статическом зондировании ^ст), обусловленного гравитационным уплотнением, в колонке скважины 61, глубина моря 301 м, местоположение см. на рис. 6. В правом столбце гранулометрический состав отложений. Условные обозначения см. на рис. 9.

Утверждая, что наличие биоты не влияет на интерпретацию генезиса диамиктона, к числу важнейших признаков его ледникового происхождения О.Г. Эпштейн относит наряду с разномасштабными проявлениями гляциотектоники слабую окатанность (0-1

балла) грубообломочного материала Г27, 28]. Однако, этот факт не подтверждает вывод о ледниковом генезисе диамиктона, а, наоборот, противоречит ему. Являясь рабочим инструментом ледниковой эрозии грубообломочный материал должен «изнашиваться» по мере удаления от центра оледенения, что и зафиксировано в донных моренах современных ледников Шпицбергена ^ и подтверждается наблюдениями Дж.Боултона [30], но не проявлено в диамиктонах Печорской низменности ^ и Баренцевского шельфа

[28]. Вместе с тем, морфология алевритовых и песчаных зёрен матрицы диамиктона указывает на их транспортировку в водной среде. В шлифах отмечается общее улучшение окатанности зёрен по мере увеличения их размеров, что особенно отчётливо выражено у кварца. Зёрна кварца размером < 0,1 мм обычно имеют остроугольную форму, обломки размером 0,1-0,2 мм в той или иной степени округлены, изредка встречаются даже хорошо окатанные зёрна. Кварцевые обломки диаметром 0,2 мм и

более, как правило, хорошо или идеально окатаны [9]. Подобная закономерность обусловлена высокой поверхностной активностью мелких частиц, вызывающей образование защитной плёнки воды, которая препятствует их дальнейшей деградации. Критический размер для кварца - 0,2 мм. Этот факт не должен иметь места при истирании зёрен в подошве ледника.

Существование длительного субаэрального седиментационного перерыва между диамиктоном Сф Ш-С (по Эпштейну) и перекрывающими его слабоконсолидированными осадками подтверждается независимыми данными. Радиоуглеродный возраст этих осадков оказался не древнее 13,0-14,3 тысяч лет независимо от их географического и

гипсометрического положения Г10, 141. Отсюда, по мнению известного микропалеонтолога и гляциогеолога Л. Поляка, следует, что они не контролировались гляциоэвстатикой,

хотя и были отложены после последнего оледенения Г42, р 1631. Вместе с тем, возраст верхнего диамиктона по термолюминесцентным датировкам древнее позднего валдая (~ 24-11 тыс лет) на порядок величины Г10, 12, 141, а по результатам палеомагнитного анализа даже на два порядка, что послужило основанием для вывода о плиоценовом

оледенении Баренцевского шельфа —31. Тем не менее, некоторые гляциогеологи продолжают отстаивать мнение о поздневалдайском возрасте верхнего диамиктона на Баренцевском шельфе по косвенным признакам - средневалдайским 14С датировкам отложений, подстилающих диамиктон на острове Колгуев и на материковом обрамлении Печорского моря. К числу публикаций, якобы, подтверждающих такую геохронологию

«подморенных» отложений, О.Г. Эпштейн относит статьи Г35, 451. В только пять 14С датировок из 16-ти конечные (25-43 тыс лет), 7 термолюминесцентных дат изменяются от

54 до 77 тыс лет. В Г351 приведены датировки «подморенных» песков по двум обнажениям. В первом лишь одна из трёх 14С дат является конечной (38,8 тыс лет), а 4 анализа оптико-стимулированной люминесценции (ОСЛ) охватывают интервал 79-98 тыс лет, во втором -4 ОСЛ датировки изменяются от 56 до 67 тыс лет.

Стратиграфическое несогласие между диамиктоном и покровом слабоконсолидированных осадков на Баренцевском шельфе противоречит многим фактам, интерпретируемым в рамках современной ледниковой теории. Оно дезавуирует её важный вывод об отложении основной (донной) морены под активным ледником. В теоретической

гляциологии Г141 физическая возможность такого процесса и его реальное значение служат объектом дискуссии, тем не менее, он используется гляциогеологами для объяснения природы многих черт так называемого ледникового морфолитогенеза. Реальность процесса обосновывается тем, что содержащие поровый лед диамиктоны, по составу аналогичные тиллам северных равнин, известны и под современными ледниковыми покровами (Гренландия, Западная Антарктида, Шпицберген). «Наиболее несомненные подледниковые тиллы из описанных на современных полярных ледниках» Г29, р 2371 изучались Дж. Боултоном в трех пунктах на побережье острова Западный Шпицберген, самый показательный из которых экспонирован под ледником Норденшельда в вершине Биллефиорда практически на уровне моря. Позднее было установлено, что частично мерзлые и содержащие обильную морскую малакофауну отложения, принимаемые на острове за отложенный подо льдом тилл, имеют на шельфе Баренцева моря почти сплошное распространение (верхний диамиктон). Сейсмоакустическим профилированием они были прослежены от бровки шельфа до вершины Биллефиорда. Повсеместно перекрывающие диамиктон

слабоконсолидированные осадки датированы по 14С в 4-х грунтовых колонках (рис. 8). Они начали отлагаться от 13-13,2 тыс. лет в открытом море до 10-11,2 тыс. лет в Биллефиорде. Таким образом, диамиктон, считавшийся отложенным под активным голоценовым ледником, имеет явно доголоценовый возраст и фактически относится к породам ледникового ложа. Более детально этот вывод обоснован в монографии автора

7&.0

18.0

16.0

78.0

Рис. 8. Карта распространения вибропоршневых колонок донных осадков, датированных на нескольких уровнях по 14С в Биллефиорде, Исфиорде и на примыкающем шельфе

профилирования

Субаэральный седиментационный перерыв, предшествовавший последней трансгрессии моря был наиболее продолжительным в северной ныне глубоководной части Баренцевского шельфа. В его пределах в общих чертах сохранился расчлененный эрозионный рельеф этого периода. Почти непрерывные цепочки линейных понижений дна, наиболее отчетливыми фрагментами которых являются краевые и поперечные желоба, объединяются в две разветвленные системы, состоящие из погребенных магистральных речных долин с многочисленными притоками разных порядков. Они

принадлежат, соответственно, бассейнам Атлантического и Арктического океанов 14]. Именно это обстоятельство, а не деградация постулируемого оледенения, определяет закономерности распределения фаций и мощностей покрова слабоконсолидированных осадков последней трансгрессии моря. Так, холмистый «ледниковый» рельеф поверхности консолидированного диамиактона в пределах крупных возвышенностей глубоководной части шельфа выработан субаэральной эрозией на протяжении длительного хиатуса, предшествовавшего последней трансгрессии моря. Он облекается тонким не компенсирующим предшествующего эрозионного расчленения покровом слабоконсолидированных сублиторальных осадков этой трансгрессии, которая имеет не гляциоэвстатическое, а тектоническое происхождение. Типичной сублиторальной фацией затопленных возвышенных водораздельных площадей является диамиктоновый ил (в ископаемом состоянии диамиктон), а во впадинах донного рельефа -алевритовые или глинистые илы, в пределах погребенных речных долин подстилающиеся лиманными или эстуариевыми фациями..

Коммерческое бурение в тыловой части конусов выноса западного континентального

склона Баренцева моря показало, что в их разрезе существует несколько седиментационных перерывов. Разницу почти на 2 порядка величины между мощностью четвертичных отложений этих конусов и основной площадью моря концепция гляциальных шельфов может объяснить только наделив шельфовые покровные ледники возможностями гигантского бульдозера, что в корне противоречит физическим законам

I32!. 1 - колонка донных

грунтов, 2 - фрагменты линии непрерывного акустического

движения глетчерного льда -Ш". На самом деле этот феномен обусловлен преимущественно субаэральным положением шельфа на протяжении плейстоцена ( последние ~ 2,6 млн лет), которое лишь изредка, на сравнительно короткое время и, в основном, в его юго-западной части прерывалось трансгрессиями моря. Магистральные погребенные долины последней генерации (рис. 6) достигали как северной, так и

западной бровки шельфа [14, фиг- 4-2"",что, по-видимому, относится и к более древним магистральным долинам. Конусы выноса терригенного материала, образующие континентальные склоны эпиконтинентального Баренцева моря, скорее всего представляют собой дельты магистральных рек, формировавшиеся в периоды относительных общих поднятий континентальной коры и субаэрального развития площади нынешнего шельфа

Критерии автохтонности плиоцен-четвертичной фауны фораминифер в диамиктоне и природа последней трансгрессии моря на шельфе

Тот факт, что плиоцен-четвертичная морская макро и микрофауна в диамиктоне встречается только в регионах развития морских четвертичных отложений,

свидетельствует, по мнению Эпштейна, о её явно переотложенном характере I26!. Однако, В.И. Гудина, известный специалист-микропалеонтолог, сторонница гляциогеологической парадигмы, отмечает, что: «Многие разности мореноподобных пород ... содержат автохтонные захоронения морских организмов, в том числе комплексы фораминифер определённого экологического типа и зоогеографической структуры. Такие породы являются...ледово-морскими или ледниково-морскими» [6, с 110"". Вывод о в целом инситном характере присутствующей в диамиктонах шельфа плиоцен-четвертичной

микрофауны -t121 базируется на количественном анализе её видового состава и может быть опровергнут только адекватным анализом. Ранее мной была показана

некорректность многочисленных ссылок О.Г. Эпштейна I-25" на статьи с примерами ледникового переотложения фауны I13". В качестве ответа на критику он приводит приписываемые микропалеонтологу ВНИИМоргео В.И. Михайлову неопубликованные и не вошедшие в производственные отчеты общие соображения в пользу переотложенного характера фауны фораминифер в диамиктонах, лишённые собственно

палеонтологического содержания [28, с- 452"". Между тем, в публикации с участием Михайлова сказано, что в комплексах фораминифер, встреченных в диамиктонах, «... доминируют обычные арктические виды E . excavatum f . clavatum и C . reniforme , изредка встречаются таксоны более тепловодной и/или более древней фауны. Сохранность раковин различная, некоторые обнаруживают признаки абразии и перекристаллизации. Подобные комплексы...считаются переотложенными из более

древних морских отложений» [41, p 327"". Из состава сам0й фауны этот вывод отнюдь не следует, он вытекает из убеждённости в ледниковом происхождении вмещающих отложений. Однако, количественный анализ по 42 разрезам в бассейне Нижней и Средней Печоры показал, что из всех литологических разностей новейших отложений именно мореноподобные чаще всего охарактеризованы фауной фораминифер (74 % отобранных образцов, тогда как «подморенные» и «межморенные» отложения - только 4%). По наблюдениям микропалеонтолога Г.Н. Недёшевой (МГУ) в обнажении у с. Кипиево на р. Печора ленточные глины, залегающие под «верхней мореной» и встречающиеся внутри неё в виде тонких прослоев, повсеместно лишены остатков биоты. Наоборот, мореноподобные суглинки содержат фораминиферы даже в сантиметровых

пропластках внутри немой пачки ленточных глин.

На площади Баренцевского шельфа заведомо морские немореноподобные четвертичные отложения более древние, чем диамиктон CCK III сейсмостратиграфической схемы Эпштейна (см. выше), по геологическим и геофизическим (непрерывное сейсмоакустическое профилирование) данным встречаются крайне редко, а севернее 72° с. ш. вообще неизвестны. «Спасительная» идея о том, что они, как и более древние диамиктоны, были «сгружены» последним ледниковым щитом к подножью континентального склона, как уже указывалось, противоречит физическим законам

движения ледников I14!. Таким образом, аргумент, позволявший гляциогеологам априори считать любые органические остатки в диамиктоне переотложенными, в условиях Баренцевского шельфа неприменим.

Субаэральный хиатус, предшествовавшй на Баренцевском шельфе последней морской трансгрессии, позволяет оценить время её начала и среднюю скорость нарастания глубины моря. Такая процедура была выполнена на 28 разрезах этого шельфа от его западной бровки до Новой Земли и грабен-жёлоба Святой Анны на востоке при глубинах моря от 14 до 633 м. Оказалось, что эта скорость (Vsb =Y) изменяется от 0,6 до 4,7 см/год, причём её зависимость от Hs + mslt = X выражается уравнением регрессии Y = 0,0133-X0,926, где Hs - современная глубина моря, mslt - мощность сублиторальных осадков последней трансгрессии (м). Значительная латеральная изменчивость значений Y не совместима с гипотезой эвстазии, что подтверждается и амплитудой последней морской трансгрессии (Hs+mslt), на основной (глубоководной) площади акватории в несколько раз превышающей допустимую гипотезой гляциоэвстазии. Перечисленные факты свидетельствуют о геократической природе последней трансгрессии на Баренцевском шельфе. Г14, 151. Сведения, привлекаемые иногда для доказательства гляциоэвстатических колебаний уровня Баренцева моря в конце позднего неоплейстоцена-голоцене, основаны на артефактах. Так, в пользу присутствия в наддиамиктоновых слоях двух самостоятельных ССК приводится фрагмент сейсмоакустического профиля, пройденный в прибортовой части Гусиного желоба в районе скважины 74 (изобата 155 м). В нём тонкий (0,45 м) слой крупных алевритов ССК I (рис. 9) «сливается» с горизонтальной линией отражения от дна, расположенной несогласно по отношению к пологой волнистости отражений в слоистых осадках ССК II. При этом, отмечается, что «акустическое изображение синхронизировано по отражению

от дна» Г28, с- 4531, а это значит, что дно условно принято горизонтальным для улучшения качества сейсмозаписи (см. рис. 1). В~ 4 км от скважины 74 пробурена скважина 189 (изобата 155 м). Пройденный через неё сейсмопрофиль не был синхронизирован по отражению от дна, поверхность которого, поэтому, повторяет пологие изгибы отражений внутри слоистой глинистой толщи (рис. 6, 10).

Рис. 9. Фрагмент сейсмоакустического разреза участка скважины 74 (Гусиный желоб) по

Г281

местоположение см. на рис.6. 1-3 - четвертичные отложения: 1 - ССК-I; 2 - ССК II; 3 -

ССКШ-С; 4 - меловые отложения; 5-7 - указатели подошвенных границ: 5 - ССК!; 6- ССКП;

7 - ССКШ-С.

Рис. 10. Сейсмоакустический разрез скважины 189 и её литологическая колонка (местоположение см. на рис.6). Консистенция: тк-текучая, ткпл -текуче-пластичная, мпл -мягко-пластичная, тв - твёрдая; Я - отражающоая граница на контакте глинистый ил / диамиктон; Я' - отражающая граница внутри глинистого ила, разделяющая нормально залегающие осадки и осадки, затронутые внутриформационными пластическими деформациями. Остальные обозначения см. на рис. 10.

На самом деле ни на линиях сейсмопрофилей, ни в многочисленных скважинах и колонках донных грунтов внутри покрова слабоконсолидированных осадков не обнаружено границ стратиграфического или эрозионного несогласия и наличие самостоятельного ССК II, сложенного ледниково-морскими осадками последней

дегляциации ^^ является артефактом, влияющим на интерпретацию генезиса ритмичнослоистых осадков перекрывающих верхний диамиктон. Так, в разрезе упоминавшейся скважины 74 я отношу их к эстуариевым фациям, что согласуется и с расположением скважины у южного борта погребенной речной долины (рис. 6), тогда как О.Г. Эпштейн считает, что каких-либо литологических признаков, подтверждающих такую интерпретацию, не приводится, и «нет никаких оснований отрицать гляциоморскую

природу» подобных образований» Г28, с 4541. Ответ на первое из этих утверждений занял бы слишком много места, сошлюсь лишь на наиболее актуальные публикации по

проблеме Г8, 11 141. В Баренцевом море представления о ледниково-морском генезисе слабоконсолидированных глинистых отложений не совместимы с хиатусом, отделяющим их от подстилающего диамиктона, даже если признать его базальной мореной. Кроме того, против такой интерпретации свидетельствует закономерность изменения гранулометрического состава этих отложений в вертикальном разрезе, демонстрируемое, в том числе, скважиной 74 (рис. 11). До глубины 17,5 м они обладают текучей и текучепластичной консистенцией, причём их верхняя часть (0,45-4,2 м) по гранулометрическому составу и соотношению показателей и S0 является

диамиктоновым, а нижняя (4,2-17,5 м)- глинистым илом. На глубине 17,5 м происходит

скачкообразное уменьшение значений ^ и увеличение р, поскольку глинистый ил сменился полутвёрдым глинистым диамиктоном (1,4 м) с соответствующим гранулометрическим составом и соотношением значений и S0. Диамиктон, в свою очередь, подстилается глиной (1,1 м), содержащей в подошве дресву чёрных мезозойских глин и скальных пород. В интервале 20-32 м пройдены меловые отложения. Таким образом, глинистые «гляциально-морские» осадки залегают на диамиктоне. По традиционной интерпретации, отстаиваемой Эпштейном, они формировались за счёт поступления в море терригенного материала, продуцируемого деградацией ледника, отложившего этот диамиктон. Следовательно, нижние слои гляциоморских осадков являются по отношению к леднику проксимальными, а верхние - дистальными фациями. Если бы это было действительно так, вверх по разрезу (то есть по мере отступания ледника) в происходило бы последовательное утонение гранулометрического состава этих осадков (фациальный закон Головкинского-Вальтера). На самом деле картина обратная: в их основании содержание глинистой фракции (< 0,01 мм) максимальное (91%), а алевритовой и песчаной -г минимальное (7,9 и 1,1%) и вверх по разрезу содержание пелита убывает, а алеврита и песка растёт, вследствие чего медианный диаметр частиц увеличивается от 0,0018 до 0047 мм). Вместе с тем, в эстуарий (от греческого aestus - прилив) наиболее тонкий материал выносится рекой, а более грубый -приливами за счёт волнового разрушения входных мысов, сложенных рыхлыми породами. В итоге, при ингрессии приливного моря в речную долину концентрация пелитовых частиц максимальна в вершине эстуария, а по мере приближения к его устью последовательно возрастает роль более грубых фракций. Эта закономерность и находит отражение в строении разрезов погребённых речных долин и их склонов на Баренцевском шельфе [11, 14].

Рис. 11. Геологический разрез, вскрытый скважиной 74 (местоположение см. на рис. 6). а. Литологическая колонка: 1-песчанистый алеврит; 2-диамиктоновый ил; 3-глинистый ил; 4-диамиктон; 5 - меловые глины. б. Гранулометрический состав: 6 - пелит (<0,01мм); 7 - алеврит (0,01-0,1мм); 8 - мелкий песок (0,1-0,25 мм); 9 - материал крупнее 25 мм; 10 -радиоуглеродная датировка; 11 - граница стратиграфического несогласия. в. Физические свойства: ^ - показатель консистенции (доли единицы); р - плотность (г/см3). г.

Медианный диамиетр частиц (мм). д. Коэффициент сортировки по Траску (доли единицы). е. Содержание органического углерода (%). ж. Суммарное содержание Retroelphidium clavatum и Cassidulina reniforme (%).

Переменная (в целом пониженная) солёность и огромное количество поступавшей в эстуарий минеральной взвеси служили источником экологического стресса,

отразившегося в колонке скважины 74, как и в других разрезах на составе фауны фораминифер. Она представлена всего несколькими видами, среди которых абсолютно господствует Retroelphidium clavatum (в англоязычной литературе - Elphidium excavatum forma clavatum ). Он обычен, например. в современном Северном море, преуспевая в стрессовых условиях низких и меняющихся температур и солёности, высокой мутности и коротких периодов продуктивности -ИШ. в качестве субдоминанты выступает другой эврибионт-Cassidulina reniforme , выдерживающий высокую мутность придонных вод i22!. По утверждению Эпштейна, я «замалчиваю» на самом деле ранее неизвестный мне факт о том, что в ленточнослоистых глинистых илах, вскрытых скважиной 199, R . clavatum представлен более мелкими экземплярами, чем в подстилающих и перекрывающих

отложениях l22!, якобы свидетельствуя о проксимальных ледниково-морских условиях накопления вмещающих слоёв. Однако, последние подстилаются диамиктоном и

перекрываются диамиктоновым илом [14, фиг1 5-16"", которые в соответствии с фациальным анализом, учитывающим географическую зональность морского осадконакопления,

являются сублиторальными отложениями [11, 12, 14". Упомянутый факт, поэтому, лишь подтверждает вывод о менее благоприятных условиях обитания рассматриваемого вида в период накопления эстуариевых ленточнослоистых илов, чем в периоды формирования сублиторальных осадков. О том, что это ухудшение не связано с проксимально-ледниковыми условиями седиментации, свидетельствует и содержание в ритмичнослоистых глинистых илах органического углерода, примерно такое же, как в современных морских осадках (рис. 11). Ранее подобный факт был иллюстрирован

разрезом скважины 33 в Печорском море [11, рис1 4" и таблицей вещественного состава морских илов Баренцева моря со средним содержанием Сорг (1,49%) по результатам 118

анализов [12, с—i37". Это, однако, не помешало О.Г. Эпштейну128" утверждать, что приведенные сведения неверны, так как они противоречат данным М.В. Клёновой (2,4%) [7]. Остаётся лишь удивляться, поскольку в производственном отчете разрез скважины 74 с «крамольными» содержаниями Сорг (рис.11) подписан Эпштейном i24".

Заключение

По традиционным представлениям происхождение диамиктона определяется сочетанием мореноподобного облика породы с признаками так называемого ледникового морфолитогенеза, вследствие чего присутствие в нём морской макро- и микрофауны не имеет прямого генетического значения. Однако, в условиях Баренцевского шельфа такой подход неприменим: мореноподобным обликом обладает и распространённая разновидность современных морских осадков (диамиктоновый ил), а плиоцен-четвертичные фораминиферы образуют в диамиктонах закономерные комплексы и не могут быть переотложенными из-за отсутствия севернее 72° с.ш. немореноподобных плиоцен-четвертичных морских отложений. Вместе с тем, оказалось, что разные признаки «ледникового морфолитогенеза» на Баренцевском шельфе (холмистый «ледниковый» рельеф дна, «переуплотнённость» диамиктона, морфология включённых в него грубых обломков и песчано-алевритовых зёрен, генезис «проксимальных ледниково-морских» осадков, соотношение мощностей четвертичных отложений на

основной площади шельфа и на континентальном подножье и т.п.) имеют разное происхождение, не связанное с деятельностью материковых оледенений. Вместе с тем, признание диамиктонов Баренцева моря тиллом влечёт за собой проблемы, попытки решения которых в рамках ледниковой теории вступают в противоречие с физическими законами, управляющими движением ледников, геологическими основами фациального а на лиз а и т. п.

Вполне возможно, что литологическое сходство диамиктонов Баренцевского шельфа с мореноподобными отложениями равнин северного и умеренного поясов Европы обусловлено общностью их происхождения. Однако, основанное на этом факте априорное признание диамиктонов шельфа ледниковыми отложениями является проявлением инерции мышления, поскольку, учитывая весьма значительные размеры

Баренецева моря (1.44 млн км2), возможно и противоположное решение проблемы. Это решение позволяет связывать наличие гранулометрических фракций ледового рассева в океанических осадках с их вытаиванием не из айсбергов, а из плавающих морских льдов. Тем самым, устраняется противоречие между количеством и продолжительностью «ледниковых» событий в океане и на соседней суше, т.к. в пределах последней мореноподобные осадки формировались лишь в периоды морских трансгрессий, тогда как в океанических котловинах осадконакопление было непрерывным.

Принципиальные расхождения во взглядах на четвертичную геологию Баренцевского шельфа отражают общий кризис ледниковой теории, который не решается формальным понижением нижней хронологической границы ледникового периода и требует организованного и цивилизованного обсуждения проблемы научным сообществом с привлечением представителей разных специальностей.

Библиография

1. Астахов В.И., Назаров Д.В., Семёнова Л.Р. и др. К проблеме картографирования северного плейстоцена // Региональная геология и металлогения. 2015. № 62. С. 20-33.

2. Блажчишин А.И., Линькова Т.И. О плиоценовом оледенении Баренцева шельфа // ДАН СССР. 1977. Т. 236, № 3. С. 696-699.

3. Блажчишин А.И., Квасов Д.Д. Палеомагнитные датировки Баренцева ледникового щита и их значение для теории оледенения // Геохронология четвертичного периода. М.: Наука. 1980. С.34-40.

4. Боуэн Д. Четвертичная геология. М.: Мир, 1981. 272с.

5. Гляциология Шпицбергена. Ответств. редактор М.В. Котляков. М: Наука, 1985. 200 с.

6. Гудина В.И. Фораминиферы, стратиграфия и палеозоография морского плейстоцена севе-ра СССР. Новосибирск: Изд.-во «Наука» Сиб. Отделение, 1986. 125 с.

7. Клёнова М.В. Геология Баренцева моря. М.: Изд-во АН СССР, 1960. 367 с.

8. Крапивнер Р.Б. Ваттовые отложения бассейнов Печоры и Нижней Оби и их значение для понимания палеогеографии четвертичного периода // Сб. статей по геологии и гидрогеологии. Вып. 4. М.: Недра, 1965. С. 130-155.

9. Крапивнер Р.Б. Мореноподобные суглинки Печорской низменности-осадки длительно замерзающих морей // Известия высших учебных заведений. Геология и разведка. 1973. № 12. С. 28-37.

10. Крапивнер Р.Б. Быстрое погружение Баренцевского шельфа за последние 15-16 тыс. лет // Геотектоника. 2006. № 3. С. 39-51.

11 Крапивнер Р.Б. Происхождение слабоконсолидированныхт осадков

Баренцевоморского шельфа // Литология и полезные ископаемые. № 1. 2009а. С. 96-110.

12. Крапивнер Р.Б. Происхождение диамиктонов Баренцевоморского шельфа // Литология и полезные ископаемые. № 2. 20096. С. 133-148.

13. Крапивнер Р.Б. К вопросу о генезисе новейших отложений Баренцевоморского шельфа // Литология и полезные ископаемые. 2014. № 4. С. 306-332

14. Крапивнер Р.Б. Кризис ледниковой теории: Аргументы и факты. М.: Геос. 2018. 319 с

15. Крапивнер Р.Б. Последняя планетарная трансгрессия Мирового океана: гляциоэвстазия или тектоника? // Геотектоника. 2020. № 4. С. 27-44.

16. Лавров А.С., Потапенко Л.М. Неоплейстоцен северо-востока Русской равнины. М. Аэро-геология, 2005. 222 с.

17. Лаврушин Ю.А., Эпштейн О.Г Геологические события плейстоцена на севере Восточной Европы и в южных частях Баренцева моря (по материалам изучения естественных опорных разрезов) // Бюллетень комиссии по изучению четвертичного периода. 2001. №64. С. 35-60.

18. Лисицын А.П. Процессы современного осадкообразования в Беринговом море. М.: Наука, 1966. 574 с.

19. Осипов В.И. Природа прочностных и деформационных свойств глинистых пород. М.: Изд. МГУ. 1972. 232 с.

20. Патерсон У.С. Физика ледников. Издание 2-е. М.: Изд. Мир. 1972. 311 с.

21. Погодина И.А. Стратиграфия верхнечетвертичных отложений Баренцева моря по фораминиферам. Автореф. дис... канд. геол.-мин. наук. М.: МГУ. 2000. 22 с.

22. Погодина И.А., Тарасов Г.А. Процессы седиментации и эволюция фораминифер во время последней дегляциации в Баренцевом море // Океанология. 2002. Т. 42. № 1. С. 156-160

23. Тектоническая карта Баренцева моря и северной части Европейской России. Масштаб 1:2500000. Редакторы Богданов Н.А. Хаин В.Е. 1996. Федеральная служба геодезии и картографии России

24. Эпштейн О.Г. Комплексное обоснование расчленения и разработка схем строения покрова новейших отложений в основных нефтегазоперспективных районах Баренцева моря. Рига: ВНИИморгео, 1990. 168 с.

25. Эпштейн О.Г., Длугач А.Г., Старовойтов А.В., Романюк Б.Ф Плейстоценовые отложения восточной части Баренцева моря (районы Центральной впадины и Мурманской банки). Сообщение 2. Литологический состав и условия образования // Литология и полезные ископаемые. 2011. № 3. С.249-281.

26. Эпштейн О.Г. Базадьные (основные) морены: проблема выделения, основы классификации // Литология и полезные ископаемые. 2017. № 2. С. 145-168

27. Эпштейн О.Г. Базальные морены. Сообщение 1. Важнейшие литологические особенности // Литология и полезные ископаемые. 2018а. № 4. С. 295-309.

28. Эпштейн О.Г. Базальные морены. Сообщение 2. Диагностика и некоторые концепции их генетической интерпретации // Литология и полезные ископаемые. 2018б. № 5. С. 444-458.

29. Boulton G.S. On the deposition of subglacial and melt-out tills at the margin of certain Svalbard glaciers // Journal of Glaciology. 1970. Vol. 9. № 56. Р. 231-245.

30. Boulton G.S. Boulder shapes and grain-size distributions of debris as indicators of

transport paths through a glacier and till genesis // Sedimentology. 1978. Vol. 25. № 6. Р. 773-799.

31. Eidvin T., Brekke H., Riis F. , Renshaw D.K. Cenozoic stratigraphy of the Norwegian Sea con-tinental shelf, 64°N-68°N // Norsk Geologisk Tidsskrift. 1998. Vol. 78. P. 125151.

32. Elverh0i A., Solheim A. The Barents Sea ice sheet - a sedimentological discussion // Polarar Research. 1983. № 1. P. 23-42.

33. Eyles N., Eyles C.H., Miall A.D. Lithofacies types and vertical profile models; an alternative approach to the description and invironmental interpretation of glacial diamict and diamictite se-queces // Sedimentology. 1983. Vol. 30. P. 350-364.

34. Hamilton E.L. Variations of density and porosity with depth in deep sediments // Sediment. Petrol. 1976. P. 280-300.

35. Hughes T., Denton G.H. , Grosswald M.G. Was there a late-wurm Arctic ice sheet? // Nature. 1977. Vol. 266. Р. 596-602

36. Henriksen M., Mangerud J., Maslenikova O., Tveranger J. Weichselian stratigraphy and glacio-tectonic deformation along the Pechora River, Arctic Russia // Global Planetary Change. 2001. V. 31. P. 297-319.

37. Jansen E., Sj0holm J. Recjnstruction of glaciation over the past 6 Myr from ice-born deposits in the Norwegian Sea // Nature. 1991. Vol. 349. P. 600-603.

38. Larsen H.C., Saunders A.D., Clift P.D. et al. ODP Leg.152 Scientific party. Seven million years of glaciation in Greenland // Science. 1994. Vol. 264. P. 952-955.

39. Nye J.F. A method of calculated the thicknesses of the ict-sheets // Nature. 1952. Vol. 169. № 4300. Р. 529, 530.

40. Polyak L., Solheim A. A late and postglacial environments in the northern Barents Sea west of Franz Josef Land // Polar Research. 1994. Vol. 13. № 2. P. 197-207.

41. Polyak L., Mikhailov V. Post-glacial environments of the southeastern Barents Sea: foraminif-eral evidence // Late Quaternary Paleoceanography of the North Atlantic Margins. Geol. Spec. Publ. № 111. 1996. Р. 323-337.

42. Polyak L., Niessen F., Gataulin V., Gainanov V. The eastern extent of the Barents-Kara ice sheet during the last Glacial Maximum based on seismic-reflection data from eastern Kara Sea // Polar Research. 2008. Vol. 27. P. 162-174.

43. Svendsen J.L., Alexanderson Y., Astakhov V. et al. Late Quaternary Ice sheet history of north-ern Eurasia // Quaternary Science Review. 2004. Vol. 23. P. 1229-1271.

44. Thiede J., Myhre A.M. The paleoceanographic history of the North Atlantic -Arctic Gateways: synthesis of the leg. 151 drilling resukts // Proceedings of the Ocean Drilling Program. Scientific Results. 1996. Vol. 151. P. 645-658.

45. Tveranger J., Astakhov V., Mangerud J., Svendsen J.I. Signature of the last shelf centered glaci-ation at a key section in North Russia //Journal of Quaternary Science. 1998. Vol. 13. № 3. Р. 189-203.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не

раскрывается.

Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Рецензия на статью «Проблема генезиса четвертичных отложений шельфа Баренцева

моря как отражение общего кризиса ледниковой теории». Предметом исследования

являются слабоконсолидированные четвертичные отложения на шельфе Баренцева моря. Согласно традиционным представлениям их формирование связано с разными обстановками деглядации в ледниково-морских и послеледниково-морских условиях. В статье показано, что подобные представления вступают в противоречие с геолого геоморфологическими признаками длительного седиментационного цикла, включающего эпохи формирования диамиктона и покрова слабоконсолидированных осадков. Состав, вертикальная последовательность и распределение по площади различных литологических типов слабоконсолидированных осадков объясняются не ролью ледникового фактора, а закономерной во времени и в пространстве различных фациальных обстановок трансгрессировавшего арктического моря. Для получения полновесной аргументации в публикации использован комплекс различных методов исследования. При проведении исследований основной упор был сделан на изучение процессов четвертичной и современной седиментации, анализу литологических типов осадков и фациальному составу слабоконсолидированных современных илов. Литологические и палеогеографические исследования на шельфе Баренцева моря, по мнению автора, доказывают, что он не покрывались материковыми льдами в четвертичный период, а арктические острова несли ледниковые шапки, примерно такие как и ныне. Для аргументации своей позиции в статье широко используются данные сейсмоакустических исследований. Светлый фон сейсмозаписи слабоконсолидированных глинистых осадков (низкое рассеяние отражённых волн - акустическая прозрачность) обусловлен коагуляционными структурными связями между гидратированными минеральными частицами, находящимися на первой (фильтрационной) стадии гравитационной консолидации. . Разрушение коагуляционных структурных связей, что приводит к срыву латеральной сейсмической корреляции. В результате, резко возрастает рассеяние сейсмических волн и однородное акустически прозрачное изображение диамиктонового ила сменяется хаотическим, характерным для диамиктона и консолидированных глин с матричной микроструктурой. Для доказательства морских условий осадконакопления используется биотратиграфический метод. Анализ микро фа уны пока з ыв а е т, ч то пе ре ме нна я (в це лом по ниж е нна я ) с олё нос ть и о г ро мное количество поступавшей в эстуарий минеральной взвеси служили источником экологического стресса, отражаются на составе фауны фораминифер. Она представлена всего несколькими видами, среди которых абсолютно господствует Retroelphidium clavatum (в англоязычной литературе - Elphidium excavatum forma clavatum ). Он обычен, например. в современном Северном море, преуспевая в стрессовых условиях низких и меняющихся температур и солёности, высокой мутности и коротких периодов продуктивности. Актуальность работы не вызывает сомнения. Современное российское и зарубежное научные сообщества полностью и безоговорочно поддерживают ледниковую теорию, которая прочно утвердилось во всех науках о Земле. На основе существующей парадигмы четвертичного периода формируются палеогеографические представления, осуществляется геологическое картирование и ландшафтное районирование, разрабатываются сценарии изменении природной среды при различных тенденциях изменения климата. Выводы и гипотезы автора прямо противоречат доказательствам оппонентов. Приводимые в статье доказательства кардинально меняют базовую основу развития природной среды в четвертичном периоде и соответственно требуют изменения взглядов на её развитие в будущем. Отвергать данную позицию или безоговорочно принимать её было бы неправильно. Актуальную дискуссию следует продолжить смягчив резкость аргументации. Научная новизна заключается в оригинальной трактовке геологических данных. Автор приводит доказательства, того что массивные, плохо сортированные песчанно-глинистые отложения с примесью эрратического и местного грубообломочного материала не являются мореной. Он приводит данные в пользу их

морского (ледниково-морского) генезиса, указывая, что они практически повсеместно содержит фауну фораминифер, указывающие на нормальную морскую соленость при образовании диамиктона. Таким образом предлагаемые палеогеографические условия кардинальным образом отличаются от доминирующих в научном сообществе представлений. Приводимые в статье результаты метрологически обоснованы, теоретические выводы подтверждаются материалами комплекса исследований. Работа содержит новые гипотезы и теоретические заключения, которые в дальнейшем необходимо дополнить более широкими региональными исследованиями. Стиль статьи заострённо полемичный. Острая дискуссионность статьи помешала структурировать работу. Отсутствует чётко поставленная цель публикации. Отсутствует рассмотрение используемых методик. Результаты различных исследований довольно хаотично разбросаны по всей статье. Отсутствует раздел обсуждения результатов. Дисуссию логичней было бы развернуть в этом разделе. Фактически вся статья отводится дискуссии, что мешает общему восприятию текста. Работа написана понятным для специалиста языком, стиль изложения соответствует принятому для научных статей. Аппеляция к оппонентам подчёркнуто жёсткая широко используются выражения: в основу работ по изучению ...положено априорное признание .; ...новые факты ... интерпретируются «снизу вверх» на основе механического применения постулатов.; Подобное утверждение не подкреплено ничем, кроме абсолютной убеждённости его автора.;. этот вывод отнюдь не следует, он вытекает из убеждённости.;. нет никаких оснований.;. утверждению ., я «замалчиваю .;.. якобы свидетельствуя. Остаётся лишь удивляться. и др. К положительным качествам статьи следует отнести то, что при острой дискуссии широко представлены аргументы оппонентов. Библиография включает 45 источников, что позволяет рассмотреть различную аргументацию по рассматриваемой в статье теме Основным выводом статьи является утверждение, что литологическое сходство диамиктонов Баренцевского шельфа с мореноподобными отложениями равнин северного и умеренного поясов Европы обусловлено общностью их происхождения. Оно связывает наличие гранулометрических фракций ледового рассева в океанических осадках с их вытаиванием не из айсбергов, а из плавающих морских льдов. Тем самым, устраняется противоречие между количеством и продолжительностью «ледниковых» событий в океане и на соседней суше, т.к. в пределах последней мореноподобные осадки формировались лишь в периоды морских трансгрессий, тогда как в океанических котловинах осадконакопление было непрерывным. Рассматриваемая в статье тема представляет интерес для палеогеографов, геологов, океанологов, климатологов. Острая незавершённая дискуссия, требующая дальнейшего продолжения дополнительных исследований и аргументации, несомненно, привлечёт внимание всех, кто интересуется проблемами изменения природной среды в четвертичном периоде и её влияния на заселения человеком северных территорий.