CC BY
0
нашло отражение в лексикографических источниках, причем в большей степени изменения наблюдаются в рамках правого компонента оппозиции - «женщина». Анализ материалов словарей позволил выявить специфику процессов гендерной стереотипизации. Стереотипы применительно к понятию «мужчина»: зрелый, с высоким уровнем интеллекта (ХУШ—Х1Х вв.); обладающий физической силой, необязательно привлекательный, твердый духом (ХХ-ХХ1 в.). Стереотипы применительно к понятию «женщина»: эмоциональная, амбивалентного поведения, пре-
Библиографический список
имущественно занятая бытом ^Ш-Х1Х вв.); мягкая, нежная, амбивалентного поведения, женщина-мать (ХХ в.); социально состоявшаяся, амбивалентного поведения, связанная с детьми (ХХ1 в.). Обратим внимание, что амбивалентность как непостоянство поведения женщины прослеживается в различные хронологические периоды. В целом можно говорить о том, что оппозиция «мужчина -женщина» изначально имела двойственный характер - социально и природно ориентированный.
1. BoskoviC V. Language and gender: attitudes towards the use of gender-sensitive language among students of sports. Teme - Casopis za Drustvene Nauke. 2023; Vol. 47, № 3: 701-715.
2. Lewis M., Lupyan G. Gender stereotypes are reflected in the distributional structure of 25 languages. Nature Human Behaviour. 2020: 1021-1028.
3. Войченко В. М. Отражение гендерных стереотипов в языке и культуре. Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 2: Языкознание. 2009; № 1: 64-70.
4. Горошко Е.И. Особенности мужского и женского стиля письма. Гендерный фактор в языке и коммуникации. 1999; Выпуск 446: 28-41.
5. Колесов В.В. Гордый наш язык. Санкт-Петербург: «Азбука-классика», 2006.
6. Словарь русского языка XI-XVII вв. Москва: Наука, 1975-2015; Выпуск 1-30.
7. Словарь Академии Российской: в 6 т. Санкт-Петербург: При Императорской академии наук, 1789-1794.
8. Словарь русского языка, составленный Вторым отделением Императорской академии наук. Санкт-Петербург: типография Императорской академии наук, 1897-1930.
9. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. 3. Санкт-Петербург; Москва: Товарищество М.О. Вольф, 1903-1911; Т. 1-4.
10. Толковый словарь русского языка: в 4-х т. Под ред. Д.Н. Ушакова. Москва: Государственное издательство иностранных и национальных слов, 1935-1940.
11. Словарь современного русского литературного языка: в 17-ти т. Москва, Ленинград: Издательство АН СССР 1948-1965.
12. Морковкин В.В., Богачёва Г.Ф., Луцкая Н.М. Большой универсальный словарь русского языка. Москва, 2018. (Программа «Словари XXI века») (Фундаментальные словари). Available at: https://gramota.ru/biblioteka/slovari/bolshoj-universalnyj-slovar-russkogo-yazyka
References
1. Boskovic V. Language and gender: attitudes towards the use of gender-sensitive language among students of sports. Teme - Casopis za Drustvene Nauke. 2023; Vol. 47, № 3: 701-715.
2. Lewis M., Lupyan G. Gender stereotypes are reflected in the distributional structure of 25 languages. Nature Human Behaviour. 2020: 1021-1028.
3. Vojchenko V. M. Otrazhenie gendernyh stereotipov v yazyke i kul'ture. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Yazykoznanie. 2009; № 1: 64-70.
4. Goroshko E.I. Osobennosti muzhskogo i zhenskogo stilya pis'ma. Gendernyj faktor v yazyke ikommunikacii. 1999; Vypusk 446: 28-41.
5. Kolesov V.V. Gordyj nash yazyk. Sankt-Peterburg: «Azbuka-klassika», 2006.
6. Slovar'russkogo yazyka XI-XVII vv. Moskva: Nauka, 1975-2015; Vypusk 1-30.
7. Slovar'Akademii Rossijskoj: v 6 t. Sankt-Peterburg: Pri Imperatorskoj akademii nauk, 1789-1794.
8. Slovar'russkogo yazyka, sostavlennyj Vtorym otdeleniem Imperatorskoj akademii nauk. Sankt-Peterburg: tipografiya Imperatorskoj akademii nauk, 1897-1930.
9. Dal' V.I. Tolkovyj slovar'zhivogo velikorusskogo yazyka: v 4 t. 3. Sankt-Peterburg; Moskva: Tovarischestvo M.O. Vol'f, 1903-1911; T. 1-4.
10. Tolkovyj slovar'russkogo yazyka: v 4-h t. Pod red. D.N. Ushakova. Moskva: Gosudarstvennoe izdatel'stvo inostrannyh i nacional'nyh slov, 1935-1940.
11. Slovar' sovremennogo russkogo literaturnogo yazyka: v 17-ti t. Moskva, Leningrad: Izdatel'stvo AN SSSR, 1948-1965.
12. Morkovkin V.V., Bogacheva G.F., Luckaya N.M. Bol'shoj universal'nyj slovar' russkogo yazyka. Moskva, 2018. (Programma "Slovari XXI veka") (Fundamental'nye slovari). Available at: https://gramota.ru/biblioteka/slovari/bolshoj-universalnyj-slovar-russkogo-yazyka
Статья поступила в редакцию 24.05.24
УДК 81'27
Mikhalchenko V.Yu, Doctor of Sciences (Philology), Professor, Institute of Languages of the Russian Academy of Sciences (Moscow, Russia), E-mail: vida-m@mail.ru
THE PROBLEM OF THE ADEQUACY OF LANGUAGE POLICY AND THE LANGUAGE SITUATION IN MULTINATIONAL COUNTRIES. The language situation in its current state is a product of development and growth over a long period of time. As a result of the natural course of events, as well as under the influence of the conscious efforts of the ruling forces, the language situation acquires certain functional features. The article analyzes problems of the interrelationship between the language situation and language policy in a multinational state. Using the example of an analysis of this relationship in different countries of the world, mainly in multi-ethnic countries, the author comes to the conclusion that the one-component model of language policy does not correspond to the state of language situations in a number of countries. The article seeks a rational solution to the language problems of a multinational state. The author emphasizes that when solving the language problem in a multinational state, there is a need to find a civilized, conflict-free solution. Currently, Russia is conducting a military operation designated to unite the divided Russian people, some of which are located in compact ethnic communities of Ukraine. It can be assumed that if this operation is successfully completed, the language issue of the Russian-speaking communities of Ukraine will be resolved.
Key words: language policy, language situation, ethnic communities, national languages, former USSR countries
В.Ю. Михальченко, д-р филол. наук, проф., Институт языкознания Российской Академии Наук, г. Москва, E-mail: vida-mi@mail.ru
ПРОБЛЕМА АДЕКВАТНОСТИ ЯЗЫКОВОЙ ПОЛИТИКИ И ЯЗЫКОВОЙ СИТУАЦИИ В МНОГОНАЦИОНАЛЬНЫХ СТРАНАХ
Языковая ситуация в современном состоянии - результат ее развития на протяжении долгого временного периода. В результате естественного течения событий, а также под воздействием сознательных усилий правящих сил языковая ситуация приобретает определенные функциональные особенности. В статье анализируются проблемы соотношения языковой ситуации и языковой политики в многонациональном государстве. На примере анализа этого соотношения в разных странах мира, преимущественно в полиэтничных странах, автор приходит к выводу о несоответствии однокомпонентной модели языковой политики состоянию языковых ситуаций в ряде стран. В статье ведется поиск рационального решения языковых проблем многонационального государства. Автором подчеркивается, что при решении языкового вопроса в многонациональном государстве возникает потребность в поиске цивилизованного, бесконфликтного решения. В настоящее время Россией проводится военная операция, призванная объединить разделенный русский народ, часть которого находится в компактных этнических общностях Украины. Можно предположить, что при успешном окончании этой операции будет решен языковой вопрос русскоязычных общностей Украины.
Ключевые слова: языковая политика, языковая ситуация, этнические общности, национальные языки, страны бывшего СССР
Языковая ситуация и языковая политика представляют собой взаимосвязанные комплексные явления, предопределяющие структуру языковой мозаики конкретного государства или региона. Языковая ситуация определяется как «совокупность форм существования одного языка или совокупности языков в их
территориально-социальных отношениях и функциональном взаимодействии в пределах определенных географических регионов или административно-политических образований» [1, с. 269]. Языковая политика - это «совокупность мер, предпринимаемых государством, партией, классом, социальной группой с целью
изменить или сохранить существующее функциональное распределение языков и языковых подсистем, выявить новые или сохранить языковые нормы, входящие в состав языковой системы» [1, с. 255].
Целью данного исследования является представление актуальной картины развития языковой ситуации в полиэтническом языковом сообществе. Задача исследования - анализ факторов языковой политики, которые приводят к изменениям в языковой ситуации. Объектом исследования является языковая ситуация. Предметом исследования - факторы воздействия на динамику языковой ситуации. Теоретическая и практическая значимость работы состоит в обзоре перспективных тенденций, которые потенциально способны внести вклад в сохранение языкового многообразия.
Развитие языковой ситуации происходит ступенчато, с течением времени различные факторы воздействуют на нее и способствуют ее изменениям. В целом эволюция языковой системы сообщества является продолжительным процессом, при этом изменения могут возникать либо естественным образом, либо иметь место в результате преднамеренного вмешательства, такого как принятие языковых законов по инициативе государственных или местных властей. Языковые законы являются инструментами для реализации конкретных принципов, регулирующих языковую политику государства.
Процесс изменения языковой ситуации посредством принятия законодательных мер представляет собой прогрессивный вид деятельности, направленный на изменение существующего языкового ландшафта. Эти изменения включают в себя сдвиги, соответствующие потребностям сообщества, и сдвиги, происходящие в результате естественного процесса языкового развития.
В свою очередь, естественная эволюция языковой ситуации с социолингвистической точки зрения включает в себя ступенчатые стадии, которые сменяются по мере того, как языки с течением времени изменяются и усилиями своих говорящих, и во взаимодействии с другими языками в процессе языковых контактов. Эта эволюция определяется социальными, культурными, экономическими и политическими факторами. Многоязычные сообщества в настоящее время можно считать окончательно исчезнувшими, ведь даже в Исландии и Японии, когда-то моноязычных, сейчас, пускай и в небольшом объеме, наблюдается по-лилингвальность. Современные речевые сообщества представляют собой в основном билингвальную среду общения, со стабильным двуязычием, при котором два языка сосуществуют в единой речевой общности, имея четкие функциональные различия. Например, один язык может использоваться в сфере семейно-бы-тового общения и в национально-культурных мероприятиях, находясь, таким образом, в функциональной дополнительности, а другой язык задействуется в регулируемых сферах общения. Либо в сообществе могут сосуществовать два языка, коренной язык для общения внутри языковой общности и иностранный язык - для международных контактов.
В основе языковой ситуации сообщества говорящих находится «социально-коммуникативная система, состоящая из различных компонентов (языков, диалектов) и обслуживающая языковые потребности конкретной социальной системы» [2, с. 39-40]. Функционирование социально-коммуникативной системы находится под влиянием факторов, которые могут как способствовать, так и затруднять ее работу. Эти факторы подразделяются на 4 обобщённые категории: национально-демографическая структура, сами языки, материальные ресурсы и человеческий фактор. Национально-демографическая структура - это состав населения, способ расселения, социальная дифференциация рассматриваемой социальной группы, уровень образования, преобладающий среди разных национальностей и пр. Языковые факторы - это прежде всего уровень функционального развития языков, способность языков использоваться в различных сферах общения, наличие терминологических систем для научных целей и давность письменной традиции. Материальность - наличие языковых ресурсов, таких как прежде всего квалифицированных учителей, а также словари, учебники и методические средства изучения языка. Человеческий фактор предполагает символическую ценность языка для его носителей, их владение языком и готовность изучать новые языки как межнационального, так и международного общения.
В случае, когда языковая политика в речевом сообществе направлена на замену одного доминирующего языка другим, это процесс комплексный и требует учета влияния многочисленных факторов. Под термином «речевое сообщество» мы понимаем «группу индивидов, основанную на общности социальных или социально-демографических характеристик и обнаруживающую единый набор речевых закономерностей» [1, с. 169]. Процесс навязывания нового доминирующего языка должен происходить с учетом национально-демографических факторов при формировании и развитии языкового законодательства, а также в процессах наращивания языковой и материальной ресурсной базы. Понимание динамики происходящих изменений в соответствии с целями языковой политики и их последующего влияния на человеческий фактор, в частности на языковые сообщества, имеет решающее значение.
Мировой опыт демонстрирует нам, что мирное сосуществование в языковых отношениях достижимо только тогда, когда уважаются языковые устремления всех сообществ. Хорошим примером здесь является опыт Швейцарии, где все четыре языка имеют официальный статус. При этом каждый кантон вправе выбирать свои национальные языки: в Берне это - немецкий и французский, а в Граубюндене (Гризоне) - это немецкий, итальянский и романский. Предоставляя равный статус своим языкам и поддерживая их в сфере образования, Швейцария
стремится обеспечить в стране языковой баланс. Данная картина контрастирует с такими странами, как Франция, которые придерживаются однокомпонентного языкового законодательства, хотя региональные языки все же получают некоторую поддержку: бретонский, баскский, окситанский, эльзасский, корсиканский и каталанский языки изучаются в качестве факультативных предметов в некоторых школах в соответствующих регионах. Плюралистическая языковая политика главенствует в таких странах, как Бельгия, Сингапур и Канада [3].
Тщательное изучение взаимосвязи между языковой динамикой и языковой политикой в многонациональных странах позволяет сделать несколько ключевых выводов. Прежде всего, при реализации языковой политики в различных многоязычных государствах крайне важно максимально учитывать интересы существующих языковых сообществ. Вторым ключевым моментом является языковое планирование, отражающее языковые установки общества и нацеленное на долгосрочные перспективы языковой эволюции. Крайне важно, чтобы языковое законодательство не противопоставляло интересы одного языкового сообщества другому: использование языковых законов в целях политической борьбы неуместно. Следует отметить, что языковое законодательство должно сопровождаться экспертной оценкой потенциальных социальных последствий принятых решений, включая вероятность зарождения языкового конфликта и тенденции к сепаратизму, которые могут привести к расколу нации по языковому признаку. Эти принципы подчеркивают необходимость целенаправленного воздействия общества на языковой ландшафт страны для предотвращения национальных языковых конфликтов, о чем свидетельствуют опыт таких стран, как Канада и Бельгия. Особенно важно не допустить появления языкового конфликта, который «возникает в результате целенаправленных действий политиков, представляющих, как правило, интересы наиболее многочисленного в данном административно-территориальном образовании этноса или общности, занимающие по тем или иным причинам доминирующее положение (обычно это титульный этнос) в сфере политики или экономики и создающие для этой группы наиболее благоприятную социально-политическую среду» [1, с. 154].
Реализация этих принципов во время распада Советского Союза и последующего образования независимых государств требует тщательного изучения. Важно изучить принятые модели реализации языковой политики, предпочтения в языковой политике новых независимых государств и их последствия, а главное то, насколько соблюдалось правило адекватности языковой политики конкретной языковой ситуации в республике.
Научный анализ изменений языковых ситуаций на территории бывшего СССР демонстрирует отказ от введения языковых законов, соответствующих конкретному языковому ландшафту каждого государства, и неспособность адекватно учитывать языковые интересы всех сообществ. Вместо этого характерна тенденция выбора государственным языком титульного языка в бывших советских республиках. Этот подход не учитывал национальные языковые интересы других сообществ и предполагал, что все жители были обязаны принять государственный язык.
Процесс принятия законов о языках начался в Эстонской Советской Социалистической Республике в 1989 году, основываясь на спорном законе о языках Квебека, где законодатели стремились сбалансировать функционирование английского и французского языков в качестве официальных языков Канады. Несмотря на то, что в Квебеке преобладает французский язык, официальные лица считали английский язык функционально доминирующим в общественной коммуникации. Такая политика привела к принятию мер, направленных на сокращение использования английского языка и продвижение французского языка, включая прямые запреты на английский язык. Социальный результат был значительным: тысячи англоговорящих предпринимателей покинули Квебек, возникли юридические споры и усилились сепаратистские настроения во время выборов в центральное правительство, где проблема языка стала ключевым вопросом.
Эта однокомпонентная модель языковой политики была взята за основу в бывших советских республиках без учета разнообразных языковых потребностей сообщества, культурных традиций и предпочтений говорящих. Процесс осложнялся краткостью временного периода, во время которого вводились решения языковой политики. Несмотря на вступление некоторых бывших советских республик в Европейский Союз, они воздержались от ратификации Европейской хартии языков, что отражает отличие принятой ими языковой политики от международных языковых стандартов.
В ходе реализации принятого языкового законодательства возникли различные языковые конфликты. Молдова пережила особенно острый национально-языковой конфликт, вызванный, прежде всего, недовольством русскоязычного населения Приднестровья экономическими, культурными и политическими проблемами при новой власти. Решение властей переименовать молдавский язык в румынский и поспешно ввести его в качестве государственного обострило напряженность и в конечном итоге спровоцировало то, что некоторые ученые назвали «языковой войной» в Приднестровье.
Подобные языковые конфликты сохраняются в латентном виде и в других республиках, особенно в прибалтийских государствах - Литве, Латвии и Эстонии, которым еще предстоит полностью принять Европейскую хартию языков, несмотря на их членство в ЕС. Литва выделяется своей относительно мирной языковой ситуацией, где все жители получили гражданство и соответствующие гражданские права.
В настоящее время Украина представляет собой одну из стран с самыми высокими показателями языковой конфликтогенности. «Украина находится на разломе цивилизаций: западная ее часть ориентирована на европейскую цивилизацию, а восточная часть - на российскую цивилизацию, причем этот разлом проходит по линии языковых предпочтений украинского или русского языков» [4, с. 44]. Однако постановка языкового вопроса в терминах «или/или», как это обычно практикуется в странах Восточной Европы, считается нецивилизованным. В цивилизованных языковых обществах пропагандируется необходимость содействия языковому плюрализму и языковому разнообразию. Украинская языковая ситуация характеризуется наличием значительной и густонаселенной русскоязычной общины, тесно связанной с Россией. Это сообщество имеет глубоко укоренившиеся традиции использования русского языка в различных сферах общения, бережно хранит свой родной язык и культуру и стремится сохранить его как средство повседневного общения.
В отличие от многих вышеупомянутых государств, Россия добилась значительного прогресса, закрепив в своем языковом законодательстве 37 государственных языков, многие из которых развиваются на территории соответствую-
Библиографический список
щих республик, где проживает большинство носителей этого языка. Русский язык является объединяющим языком России, языком межнационального общения, имеет статус государственного и функционирует на всей территории страны. Однако функциональное развитие языков, обозначенных как государственные, часто расходится с их правовым статусом [5, с. 203]. Под функциональным развитием языков мы подразумеваем «количество функциональных стилей и степень их развития» [1, с. 287].
При решении языкового вопроса в многонациональном государстве, где сосуществуют разнообразные национальные языковые сообщества, возникает потребность в поиске цивилизованного, бесконфликтного решения. Необходимо использовать международный опыт, который улучшает языковую ситуацию, формируя среду, благоприятную для всех языковых сообществ, не создавая при этом разделения между ними. Использование позитивной глобальной языковой практики позволяет развивать условия для мирного языкового сосуществования и функционального распределения языков с учетом потребностей коренного языка каждого сообщества. Этот инклюзивный подход является ключом гармоничному сосуществованию многонациональных языковых сообществ в мультикультурных государствах.
1. Словарь социолингвистических терминов. Москва: Институт языкознания РАН, 2006.
2. Швейцер А.Д. Современная социолингвистика: теория, проблемы, методы. Москва: Наука, 1976.
3. О языковых ситуациях в разных странах мира. Решение национально-языковых вопросов в современном мире. Москва - Санкт-Петербург: Златоуст, 2003.
4. Межуев В. Российская цивилизация - утопия или реальность. Россия XXI. 2000; № 1: 44.
5. Письменные языки мира. Языки Российской Федерации. Социолингвистическая энциклопедия. Москва, 2000; Книга 1, 2003; Книга 2. References
1. Slovar'sociolingvisticheskih terminov. Moskva: Institut yazykoznaniya RAN, 2006.
2. Shvejcer A.D. Sovremennaya sociolingvistika: teoriya, problemy, metody. Moskva: Nauka, 1976.
3. O yazykovyh situaciyah v raznyh stranah mira. Reshenie nacional'no-yazykovyh voprosov v sovremennom mire. Moskva - Sankt-Peterburg: Zlatoust, 2003.
4. Mezhuev V. Rossijskaya civilizaciya - utopiya ili real'nost'. Rossiya XXI. 2000; № 1: 44.
5. Pis'mennye yazyki mira. Yazyki Rossijskoj Federacii. Sociolingvisticheskaya 'enciklopediya. Moskva, 2000; Kniga 1, 2003; Kniga 2.
Статья поступила в редакцию 10.06.24
УДК 811.5
Morozova T.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Novosibirsk State University of Economics and Management (Novosibirsk, Russia), E-mail: wuxing@yandex.ru
Novikova O.S., Cand. of Sciences (Philosophy), senior lecturer, Novosibirsk State University of Economics and Management (Novosibirsk, Russia),
E-mail: ohayo.itsme@gmail.com
LINGUISTIC REPRESENTATIONS OF THE NATIONAL CONCEPT «DREAM» AS THE CORE OF THE VALUE SYSTEMS IN CHINESE AND JAPANESE LIN-GUACULTURES. Currently, the Russian government is focused on overcoming economic difficulties and diplomatic isolation since the start of the conflict in Ukraine by implementing the "Pivot to the East" strategy. The level of political relations between Russia and China in 2023 is defined by protocol meetings of the heads of states. However, cultural and social differences between European and Russian mentalities may hinder a shift in thinking towards an Asian mindset or the Russian pivot to the East may restrain a sustainable desire for Europe. China's claims to a significant role in the modern world order are determined by the concept of forming socialism with Chinese characteristics for a new civilization, based on the individual and collective ideas of Chinese President Xi Jinping. The national values of future China as a new form of human civilization are embedded in the concept of the "Chinese Dream" as the country's main ideological and political course. Why, then, has Russia made a strategic choice in favor of China, rather than Japan, in the pivot to the East? The interstate contradictions between Russia and Japan have been nullified due to the Japanese government joining anti-Russian sanctions and ongoing territorial disputes. Therefore, the Eastward vector excludes Japan from the list of reliable partners in modern geopolitical realities. Does Japan articulate its national strategy and formulate it as a national dream to define its geopolitical ambitions in the Asia-Pacific region? The article explores the linguistic representations of the national concept "Dream" ("Chinese Dream" and "Japanese Dream") as the core of the value system in Chinese and Japanese lingua-cultural contexts.
Key words: national concept, concept "Dream", value picture of the world, Chinese Dream, Japanese Dream, linguistic culture, Chinese language, Japanese language, linguistic worldview
Т.А. Морозова, канд. филол. наук, доц., Новосибирский государственный университет экономики и управления, г. Новосибирск, E-mail: wuxing@yandex.ru
О.С. Новикова, канд. филею. наук, доц., Новосибирский государственный университет экономики и управления, г. Новосибирск,
E-mail: ohayo.itsme@gmail.com
ЯЗЫКОВЫЕ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ НАЦИОНАЛЬНОГО КОНЦЕПТА f «МЕЧТА» КАК ЯДРА ЦЕННОСТНОЙ КАРТИНЫ МИРА В КИТАЙСКОЙ И ЯПОНСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРАХ
Статья посвящена исследованию языковых репрезентаций национального концепта «Мечта» в формулировке «китайская мечта» и «японская мечта» как ядра ценностной картины мира в китайской и японской лингвокультурах. В настоящее время правительство России нацелилось на преодоление экономических трудностей и дипломатической изоляции с начала СВО в Украине путем осуществления стратегии «Поворот на Восток». Уровень политических отношений между Россией и Китаем в 2023 году определяют протокольные встречи глав государств. Однако на культурном и социальном уровнях проблемным остается вопрос о том, позволят ли особенности европейского и российского менталитета осуществить смену образа мышления на азиатскую или же российский поворот на Восток сдерживает устойчивое стремление к Европе. Претензии Китая на значимое место в современном мироустройстве определяет концепция о формировании социализма с китайской спецификой для новой цивилизации, базирующейся на индивидуально-авторских идеях Председателя КНР Си Цзиньпина. Национальные ценности будущего Китая как новой формы человеческой цивилизации заложены в концепте «китайская мечта» как в основном идейно-политическом курсе страны. Почему же стратегический выбор России в пользу Китая, а не Японии в «повороте на Восток»? Межгосударственные противоречия России и Японии обнулены из-за присоединения правительства Японии к антироссийским санкциям и сохраняющихся территориальных противоречий. Следовательно, вектор на Восток исключает Японию из числа надежных партнеров в современных геополитических реалиях. Важным представляется поиск ответа на вопрос о том, озвучивает ли Япония свою национальную стратегию и формулирует ли ее как национальную мечту для определения своих геополитических амбиций в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Ключевые слова: национальный концепт, концепт «Мечта», ценностная картина мира, китайская мечта, японская мечта, лингвокультура, китайский язык, японский язык, языковая картина мира
