CC BY
96
ТЕОРИЯ ЯЗЫКА
УДК 81
Е. В. Беспалова
Природный ландшафт в немецкой народной сказке как элемент национальной языковой картины мира
В статье рассматриваются языковые репрезентации концептов природных ландшафтов в текстах немецких народных сказок Братьев Гримм. Описываются и систематизируются признаки концептов, анализируются зафиксированные в дискурсе народной сказке виды отношений человек - природа, играющие важную роль в формировании национальной языковой картины мира.
Ключевые слова: национальная языковая картина мира, ландшафтный концепт, структура концепта, признак концепта, дискурс народной сказки.
THEORY OF LANGUAGE
E. V. Bespalova
Natural landscape in German folk tales as an element of national linguistic world-image
The article deals with linguistic representation of natural landscape concepts in German folk tales by the Brothers Grimm. The author describes and systematizes concept features, analyses human - nature relationships in folk tale discourse as playing an important role in forming the national linguistic world view.
Key words: national linguistic world-image, landscape concept, concept structure, concept feature, folk tale discourse.
Народным сказкам в научной литературе заслуженно уделено достаточно много внимания как литературоведами, так и лингвистами. Сказки изучаются и классифицируются по типам сюжетов и функциям действующих лиц и предметов [5, 4, 2]. О сказке с позиций семиотики говорят как об особой знаковой системе, которая «включает в себя языковые и неязыковые семиотические процессы» [1, с. 12]. Обращаясь к ткани языка сказки, уделяют внимание особенностям ее символики [7], функционированию языковых единиц разных уровней [6]. С философских позиций сказке приписывается свойство аккумулировать идеи и концепции мира того или иного народа [7, 3]. Сказки, собранные братьями Гримм, замечательны тем, что авторы стремились записать тексты, максимально сохраняя особенности языка. Исходя из этого, можно утверждать, что тексты сказок аккумулируют в языковых репрезентациях важные сведения о сложившихся в течении многих лет особенностях жизни народа и являются ценным
источником материала для исследования языковой картины мира.
В своих рассуждениях мы опираемся на следующие положения:
- Народная сказка как элемент фольклора отражает философское, этнокультурное, фольклорное, психологическое начало народного менталитета.
- Сказка является своеобразной моделью мира. Эта модель вбирает в себя черты реального быта народа, при этом реальное сочетается с фантастическим.
- Внешний мир в сказках по-разному проявляет себя по отношению к человеку, в нем живущему. Он зачастую враждебен и содержит много опасностей и испытаний [5; 4; 2].
- В сказке зафиксированы «различные по времени детали быта и мифологии, ... элементы этнографических реалий ... разрознены, ... следует говорить о консервации в тексте не блоков информации, а их элементов» [2, с. 131].
© Беспалова Е. В., 2017
— Природные ландшафты являются одним из базовых компонентов картины мира этноса, в сказках они составляют часть системы пространственно-временных координат [3] сказочной модели мира. Природные ландшафты могут выполнять важные сюжетообразующие функции [2] или являться необходимым условием развития сказочного действия: служить препятствием для героя или антагониста, фоном их поединка, местом появления антагониста, итогом преодоления героем трудностей, иметь реальные и фантастические черты [4, с. 22-27; 11].
— Элементы ландшафта, такие как сад, поле, болото, лес, ключ, океан, море, река, берег, горы, пещера, камень, нора, луг в русских сказках относятся к нижнему миру, нейтральному или злому по отношению к человеку [2, с. 109-130].
— Языковые единицы, обозначающие в сказках единицы ландшафта, помимо денотативных признаков наделяются коннотативными признаками социального пространства 'опасное / безопасное', 'труднодоступное / доступное', 'бесполезное / выгодное' [6, с. 93].
В ходе дальнейших рассуждений мы предлагаем концептуальный анализ элементов ландшафта в дискурсе сказок братьев Гримм. Наиболее интересной сферой анализа, на наш взгляд, является отношение «человек - природный ландшафт», являющееся частью отношения «человек - окружающий мир».
В дискурсах разных типов это отношение варьируется в зависимости от целей дискурса и времени его существования: природные объекты могут выступать как объект научного анализа (научный дискурс), предмет охраны и защиты (современный экологический дискурс), ценный национальный ресурс (современный правовой и рекламный дискурс). В дискурсе же народной сказки отношения человек - природа имеют свою специфику, они сложны и неоднозначны. С одной стороны, элементы природного ландшафта помогают структурировать пространственно-временные координаты сказочной реальности, определять место человека в мире и его возможности. С другой стороны, как человек, так и природа могут проявлять активность и пассивность в плане развития сюжета. Объектом анализа при нашем подходе являются вербализации природных концептов ландшафтов WALD, WIESE, BERG, BRUNNEN, BACH, TEICH и др. На основе контекста сказки, ее сюжета формируется определенная, свойственная сказочному дискурсу структура соответствующего концепта с набором присущих ему национально-специфических и универсальных признаков. Принимая во внимание,
что сказочная модель мира является проекцией национальных представлений о миропорядке, можно сделать некоторые выводы о последних.
Обратимся к конкретным примерам вербализации ландшафтных концептов. В отношении «человек - природный ландшафт» человек выступает в дискурсе сказки в разных функциях: как хозяин, пользователь, странник или изгой.
Функция человек-хозяин прослеживается в контекстах, где ландшафты являются маркерами социального статуса; обладание определенным количеством земли, лесов и лугов в собственности означают высокое социальное положение и богатство:
(1) «Ach, wem gehört der schöne Wald?» - Der gehört dem König Drosselbart; Hättst du П genommen, so wär er dein...
«Ach, wem gehört die schöne grüne Wiese?» -Sie gehört dem König Drosselbart.
Hättst du П genommen, so wär sie dein...
«Ach, hätt ich genommen den König Drosselbart!» [9, Bd. I, S. 204].
Концепты WALD и WIESE вербализуются посредством соответствующих лексем в словосочетаниях с прилагательными schön и grün, что означает не только их привлекательный вид, упоминание леса и луга при использовании повторяющейся структуры фразы имплицирует фреймы, связанные с выгодами от обладания ими («удачная охота или прогулка», «хороший урожай» и т. п.). Использование лексемы König указывает на самый высокий социальный статус собственника, для героини сказки это и знак нереализованных возможностей получения материальных и социальных благ, о чем свидетельствует употребление конъюнктива II.
Функция человек-пользователь прослеживается в очень большом количестве контекстов и связана с разнообразным опытом использования природных ресурсов, накопленным в течение долгих лет. Концепты ландшафтных объектов в рассматриваемых контекстах обладают признаками «источник пищи и воды», «место сбора дров и лекарственных трав», «место охоты», «место отдыха». Так анализ вербализаций концепта WALD показывает, что одним из главных концептуальных признаков является признак леса как источника пищи. В следующих контекстах (2-5) концепт WALD вербализуется лексемой Wald, а также лексемами, называющими продукты леса, употребляемые в пищу (Wurzeln, Waldbeeren, Nüsse, Erdbeeren), и типичных животных и птиц, на которых охотились ради приготовления пищи (Hasen, Rehe, Täuberchen). Употребляемые в приводимых контекстах единицы тематической груп-
Природный ландшафт в немецкой народной сказке как элемент национальной языковой картины мира
пы «Питание» (Nahrung, Speise, essen, satt essen) подчеркивают потребительский характер отношения «человек - лес»:
(2) Wurzeln und Waldbeeren waren seine einzige Nahrung, die suchte es sich, soweit es kommen konnte. Im Herbst sammelte es die herabgefallenen Nüsse und Blätter... Nüsse waren im Winter seine Speise [9; Bd. I, S. 21].
(3) Nun zogen sie in den Wald und schössen Hasen, wilde Rehe, Vögel und Täuberchen, und was zu essen stand [9; Bd. I, S. 48].
(4) Einmal im Winter, als es steinhart gefroren hatte und Berg und Tal vollgeschneit lag ... gehe hinaus in den Wald und hol mir ein Körbchen voll Erdbeeren [9; Bd. I, S. 64].
(5) Jetzt ist die Zeit, wo die Nüsse reif werden, da wollen wir zusammen auf den Berg gehen und uns einmal recht satt essen, ehe sie das Eichhorn alle wegholt
... wer hat euch geheißen in meinen Nußberg gehen? [9; Bd. I, S. 52]
Являясь частью пространственно-временной организации картины мира, ландшафтные концепты получают временные характеристики, так на сезонном несоответствии требований мачехи законам природы и здравому смыслу строится сюжет сказки «Die drei Männlein im Walde» (пример 4), а временем сбора орехов начинается сказка «Das Lumpengesindel» (пример 5). В первом случае упоминается корзинка для сбора ягод, а во втором возможный конкурент (Eichhorn). Из последнего контекста также ясно, что лес с ореховыми деревьями мог располагаться на горе (Nußberg).
Элементы водного ландшафта всегда служили источником утоления жажды и местом рыбной ловли. В следующих контекстах (6-7) концепты BACH и BRUNNEN вербализованы лексемами Bach «ручей» и Brünnlein «источник». Значимыми признаками рассматриваемых концептов являются их полезность для человека, доступность, присутствие в опыте. Так героиня отправляется к ручью, чтобы принести ведро пескарей (6), а братец, мечтая найти источник и утолить жажду, прислушивается к журчанию воды:
(6) Sie ging hinaus zum Bach, der durch den Garten floss, und ließ sich einen ganzen Eimer voll Gründlinge holen [9; Bd. I, S. 31]
(7) Schwesterchen, mich dürstet, wenn ich ein Brünnlein wüsste, ich ging und tränk einmal; ... ich mein, ich hört eins rauschen [9,Bd. I, S. 54]
В следующих контекстах лес выступает как место сбора и добычи дров для приготовления пищи и на продажу (8-9) и трав для овощных
блюд и лечения ран (10), а горы являются местом добычи руды и золота (11):
(8) Sie suchte das Holz zum Kochen und die Kräuter zu Gemüs [9; Bd. I, S. 50]
(9) Eines Morgens ging der Holzhacker voller Sorgen hinaus in den Wald an seine Arbeit, und wie er da Holz hackte, stand auf einmal eine große schöne Frau vor ihm [9; Bd. I, S. 19]
(10) Es wusch ihm das Blut ab, legte Kräuter auf [9; Bd. I, S. 56]
(11)... morgens gingen sie in die Berge und suchten Erz und Gold [9; Bd. I, S . 209]
Признак леса как места охоты регулярно встречается в контекстах появления принца или молодого короля. В примере (12) контекст содержит элементы фрейма «охота» (jagte, verfolgte ein Reh, geflohen), называются части лесного ландшафта (Bäume . in frischem Grün, Gebüsch, Waldplatz, Gestrüppe), символизирующие весну и начало перемен к лучшему (знакомство короля с героиней), но одновременно и предстоящие им трудности (riss das Gestrüppe auseinander):
(12) Einmal, als die Bäume wieder in frischem Grün standen, jagte der König des Landes in dem Wald und verfolgte ein Reh, und weil es in das Gebüsch geflohen war, das den Waldplatz einschloss, stieg er vom Pferd, riss das Gestrüppe auseinander... [9; Bd. I, S. 21]
В контекстах некоторых сказок актуальны признаки ландшафта как места отдыха, так принцесса отдыхает в жаркий день в лесной прохладе у источника (13), а волк - на лугу под деревом после обильного приема пищи (14):
(13)... wenn nun der Tag recht heiß war, so ging das Königskind hinaus in den Wald - und setzte sich an den Rand des kühlen Brunnens [9; Bd. I, S. 13].
(14) ... legte sich draußen auf der grünen Wiese unter einen Baum und fing an zu schnarchen [9; Bd. I, S. 32].
Функция человек-странник напрямую связана с употреблением ландшафтной лексики. «Наиболее удалены от дома лес, крупные водные источники и горы» [2, с. 119], поэтому перечисление крупных элементов ландшафта служит фоном и знаком долгого странствия, причем в большинстве контекстов конечной точкой является лес:
(15) Sie gingen den ganzen Tag über Wiesen, Felder und Steine... Abends kamen sie in einen großen Wald [9, Bd. I, S. 54].
Путешествия в лесу опасны, нападения разбойников приводят к гибели и страданиям. В следующем контексте реализуется признак леса как опасного места, дающего укрытие разбойникам:
(16) Es fuhr einmal ein armes Dienstmädchen mit seiner Herrschaft durch einen großen Wald, und als sie mitten darin waren, kamen Räuber aus dem Dickicht hervor und ermordeten, wen sie fanden. [9; Bd. II, S. 97]
Горы также часто упоминаются в контексте странствий, их вершины - хорошее место обзора окрестностей и выбора дальнейшего пути (17). Во многих сказках именно на горе обитает великан (ein gewaltiger Riese), что, видимо, связано с подмеченной В. А. Бахтиной привязанностью «фантастических ... предметов к территории» [цит. по 2; с. 14]. Но горы могут стать и непреодолимым препятствием путешествия (18):
(17) Der Weg führte ihn auf einen Berg, und als er den höchsten Gipfel erreicht hatte, so saß da ein gewaltiger Riese und schaute sich ganz gemächlich um...
«Guten Tag, ... du sitzest da und besiehst dir die weitläuftige Welt? Ich bin eben auf dem Wege dahin...» [9; Bd. I, S. 93]
(18) ...je weiter er ritt, je enger taten sich die Berge zusammen, und endlich ward der Weg so eng, dass er keinen Schritt weiterkonnte; es war nicht möglich, das Pferd zu wenden oder aus dem Sattel zu steigen, und er saß da wie eingesperrt [9; Bd. II, S. 9]
В последнем контексте (18) герой продолжает ехать пока это возможно, несмотря на возрастающие препятствия и оказывается наказанным за свою гордость.
Признак эмоционального восприятия странствий реализуется в контекстах (19) и (20). Главному герою скучно одному путешествовать по лесу и он играет на скрипке, привлекая попутчиков и возможных товарищей (18), а молодой граф, напротив наслаждается дорогой и погодой (19):
(19) «Mir wird hier im Walde Zeit und Weile lang, ich will einen guten Gesellen herbeiholen». Da nahm er die Geige vom Rücken undfiedlte eins, dass es durch die Bäume schallte. Nicht lang, so kam ein Wolf durch das Dickicht dahergetrabt. [9; Bd. I, S. 45]
(20) Eines Morgens ging ein hübscher, junger Mann durch den Wald. Die Sonne schien hell, die Vögel sangen, und ein kühles Lüftchen strich durch das Laub, und er war voll Freude und Lust. [9; Bd. II, S. 225]
Функция человек-изгой реализуется в сказках, где герой или героиня вынуждены по разным причинам скрываться от людей, отбывая наказание за проступки (21) или по несправедливости (22-23):
(21) Da versank das Mädchen in einen tiefen Schlaf, und als es erwachte, lag es unten auf der
Erde, mitten in einer Wildnis . immer ward es von dichten Dornhecken zurückgehalten, die es nicht durchbrechen konnte. In der Einöde, in welche es eingeschlossen war, stand ein alter hoher Baum, das musste seine Wohnung sein [9; Bd. I, S. 20].
(22) Aber Schneewittchen über den Bergen
Bei den sieben Zwergen [9; Bd. I, S. 212].
Чащоба, густые заросли колючего кустарника,
удерживают героиню, низвергнутую с небес на землю в наказание за гордость, а домом служит старое дерево (21). Характерно, что именно дерево явилось для героини своеобразным переходом между небесным и земным мирами, что соответствует германским представлениям о «древе жизни». Упоминание гор подчеркивает удаленность изгнанной героини (22). Признаки «дикое место», «отсутствие людей» актуализируются и в контексте (23):
(23) ...zwei Knechte mussten sie hinaus in den wilden Wald führen... Wie hat sie geweint, als sie uns verlassen musste! [9; Bd. II, S. 229]
Крайним проявлением отторжения кого-либо из персонажей человеческим обществом в сказках является казнь, которая совершается либо в лесу, либо на реке, либо в море. Положительным героям удается ее избежать или вернуться к жизни (24), отрицательные герои погибают (25):
(24) Und als der junge König einmal dalag und schlief, rief sie den Schiffer herbei und fasste den Schlafenden am Kopfe... und so warfen sie ihn hinab ins Meer... Aber der treue Diener... fischte den Toten wieder auf... brachte er ihn glücklich wieder ins Leben [9; Bd. I, S. 79].
(25) Die Tochter ward in den Wald geführt, wo sie die wilden Tiere zerrissen [9; Bd. I, S. 13].
Таким образом, ландшафтные концепты участвуют в формировании сказочного дискурса, в котором актуализируются их разнообразные концептуальные признаки. Анализ смысловых отношений «человек - природный ландшафт» на материале сказочного дискурса позволил выявить закрепленные с текстах сказок функции человека по отношению к природной среде, обусловленные их многолетним присутствием в повседневном опыте. По отношению к ландшафту человек выступает в сказках в функциях человек - хозяин, человек-пользователь, человек-странник, человек-изгой. Эти функции, без сомнения могут сочетаться, сменять одна другую на протяжении развертывания сюжета. Выделенные нами функции, скорее всего, имеют универсальный характер, что связано с кочующими сюжетами. Национальная специфика сказок братьев Гримм проявляется в трактовках отдельных элементов ландшафта (особая роль дерева как связующего звена между мирами),
Природный ландшафт в немецкой народной сказке как элемент национальной языковой картины мира
в связи вымышленных существ с элементами ландшафта (Zwerge, Riese - Berg), в когнитивной выделенности элементов ландшафта и живой природы, характерных для проживания линво-культурного сообщества.
Библиографический список
1. Акименко, Н. А. Семиотическое пространство сказочного дискурса [Текст] // Актуальные проблемы лингвистики и межкультурной коммуникации. Лингводидактические аспекты МК: Материалы научной сессии факультета лингвистики и межкультурной коммуникации ВолГУ (22-28 апреля 2002 года). - Волгоград : Изд-во «Волгоград», 2003. - С. 12-21.
2. Добровольская, В. Е. Предметные реалии русской волшебной сказки [Текст] / В. Е. Добровольская. - М. : Государственный республиканский центр русского фольклора, 2009. - 224 с.
3. Матвеичева, Т. В. Специфика языковой экспликации пространственно-временных координат в сказочной модели мира [Текст] : Автореф. дис. ... к. ф. н. / Т. В. Матвеичева. - Ставрополь, 2011. - 29 с.
4. Почтовалов, Н. П. Пейзаж в русской волшебной сказке [Текст] // Филологические науки. - 1985. - № 3. - С. 21-27.
5. Пропп, В. Я. Морфология сказки [Текст] /
B. Я. Пропп. - Л. : «ACADEMIA», 1928. - 152 с.
6. Ракитина, О. Н. Смысловая структура терминов ландшафта в текстах немецкого фольклора (на материале сказок, пословиц и поговорок) [Текст] // Вестник Волгоградского государственного университета, № 4, 2014. - С. 93-99.
7. Симонова, О. Е. Лесная символика мордовской народной сказки [Текст] // Вестник Башкирского университета. - 2012. - Е. 17. - № 3. -
C. 1393-1397.
8. Суслова, Т. И., Суслов, А. А. Идея концепции мира по мифологии русской сказки [Текст] // Известия Томского политехнического университета. - 2009. - Е. 314. - № 6. - С. 82-84.
9. Kinder- und Hausmärchen. Gesammelt durch die Brüder Grimm [Текст]. - Berlin und Weimar : Aufbau-Verlag, 1980. - In 2 Bänden.
10. Röhrich, L. Der Baum in der Volksliteratur, in Märchen, Mythen und Riten [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http: //www.maerchenlexikon.de/texte/archiv/roehric h01.htm.
11. Wagner, J. Kraftorte der Natur im Spiegel der Volksmärchen [Текст] / J. Wagner. - Berlin, 2015. - 180 s.
Bibliograficheskij spisok
1. Akimenko, N. A. Semioticheskoe prostranstvo skazochnogo diskursa [Tekst] // Aktual'nye prob-lemy lingvistiki i mezhkul'turnoj kommunikacii. Lingvodidakticheskie aspekty MK: Materialy nauchnoj sessii fakul'teta lingvistiki i mezhkul'turnoj kommunikacii VolGU (22-28 aprelja 2002 goda). -Volgograd : Izd-vo «Volgograd», 2003. - S. 12-21.
2. Dobrovol'skaja, V. E. Predmetnye realii rus-skoj volshebnoj skazki [Tekst] / V. E. Dobrovol'skaja. - M. : Gosudarstvennyj respublikanskij centr russkogo fol'klora, 2009. - 224 s.
3. Matveicheva, T. V. Specifika jazykovoj jekspli-kacii prostranstvenno-vremennyh koordinat v ska-zochnoj modeli mira [Tekst] : Avtoref. dis. ... k.f.n. / T. V. Matveicheva. - Stavropol', 2011. - 29 s.
4. Pochtovalov, N. P. Pejzazh v russkoj volshebnoj skazke [Tekst] // Filologicheskie nauki. -1985. - № 3. - S. 21-27.
5. Propp, V. Ja. Morfologija skazki [Tekst] / V. Ja. Propp. - Leningrad : «ACADEMIA», 1928. - 152 s.
6. Rakitina, O. N. Smyslovaja struktura terminov landshafta v tekstah nemeckogo fol'klora (na mate-riale skazok, poslovic i pogovorok) [Tekst] // Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta, № 4, 2014.- S. 93-99.
7. Simonova, O. E. Lesnaja simvolika mor-dovskoj narodnoj skazki [Tekst] // Vestnik Bashkir-skogo uni-versiteta. - 2012. - E. 17. - № 3. -S. 1393-1397.
8. Suslova, T. I., Suslov, A. A. Ideja koncepcii mira po mifologii russkoj skazki [Tekst] // Izvestija Tomskogo politehnicheskogo universiteta. - 2009. -E. 314. - № 6. - S. 82-84.
9. Kinder- und Hausmärchen. Gesammelt durch die Brüder Grimm [Tekst]. - Berlin und Weimar : Aufbau-Verlag, 1980. - In 2 Bänden.
10. Röhrich, L. Der Baum in der Volksliteratur, in Märchen, Mythen und Riten [Jelektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: http://www.maerchenlexikon.de/texte/archiv/roehric h01.htm.
11. Wagner, J. Kraftorte der Natur im Spiegel der Volksmärchen [Tekst] / J. Wagner. - Berlin, 2015. - 180 s.
Дата поступления статьи в редакцию: 22.05.2017 Дата принятия статьи к печати: 23.05.2017
