CC BY
109
УДК 94(47)
ПРИРОДНЫЙ ФАКТОР И ПЕРИОД АКТИВНОЙ КОЛОНИЗАЦИИ ЦЧР В КОНЦЕ XVI-XVII вв.1
© Юрий Александрович Мизис
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Россия, доктор исторических наук, профессор, зав. кафедрой российской истории, e-mail: Valcan@mail.ru
В статье рассматриваются природные условия, в рамках которых происходил процесс активного заселения Центрально-Черноземного региона в ХУП-ХУШ в. Гораздо более благоприятные условия, чем в центральных районах России, позволили за короткий срок заселить этот район и создать здесь разветвленную сеть сельских и городских поселений.
Ключевые слова: лес; вода; экология; колонизация.
Период конца XVI - первой половины XVII в. - время активного освоения территории Центрального Черноземья русскими. Оно происходило при определенных природных условиях, которые неизбежно влияли на интенсивность и направленность колонизационных процессов. К таким условиям мы относим состояние почв, биоресурсов и водных ресурсов, лесных и степных пространств, климата. Все они в той или иной мере воздействовали на урожайность, рост поголовья скота, экономику региона, демографические процессы. Неурожайные годы, эпидемии, феодальное законодательство, войны в центральных районах страны способствовали большей интенсивности миграционных процессов на окраины. Богатые плодородные почвы, водные и биоресурсы Центрально-Черноземного региона влекли сюда переселенцев. Леса с богатыми природными дарами и строительным материалом, реки и озера полные рыбы играли хотя и вспомогательную, но существенную роль в продовольственном рационе местного населения, давали кров и материал для строительства укреплений. Возможность записаться в мелкие служилые люди с выдачей жалования и земельных наделов манила переселенцев новыми перспективами.
Другим важным условием возникновения населенных пунктов в древности служила вода. Она использовалась для приготовления пищи, водопоя скота и орошения огородов. Территория Центрального Черноземья
1 Статья подготовлена по результатам НИР по Государственному контракту № 14.740.11.0206 от
15.09.2010 в рамках ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 20092013 гг.
занимала водораздел двух крупных речных бассейнов: Волжского и Донского. К бассейну Дона относились Хопер, Ворона, Битюг, Воронеж. К бассейну Волги - Цна, Челновая, Серп и др. Цна, имевшая длину до 451 км и множество притоков, относится к Волжскому бассейну. Только рек длиной более 10 км, впадающих в Цну, насчитывается более 140 [1, 2]. Особенностью рек Донского бассейна (Воронеж, Савала, Битюг и др.) является наличие высокого правого и пологого террасированного левого берегов. С другой стороны реки Волжского бассейна (Цна, Челновая, Керша) имеют высокий левый и пологий террасированный правый берег. Эти особенности речных бассейнов влияли при выборе места возникновения сети населенных пунктов.
Озера не имели широкого распространения в регионе, были весьма редкими и серьезно не влияли на хозяйственную деятельность человека. Так, только в долине Вороны известны три крупных озера: Рамза, Ильмень и Кипец, а в долине Цны - Ореховое, Крутое, Чистое, Красное. Озера не служили местом постоянных промыслов и, по сравнению с реками, носили вспомогательный характер для жизнедеятельности местного населения.
Таким образом, разветвленная речная сеть создавала благоприятные условия для возникновения населенных пунктов, обеспечивала рыбой, способствовала развитию путей сообщения, давала запасы воды для пищи человеку и домашним животным. Важным торговым путем из грек в варяги служил Дон. По нему издревле ходили караваны судов, проезжали торговцы, которые везли товары с юга на север и обратно.
Особое значение для колонизационных процессов имели климатические изменения на протяжении всего XVII в. и начала XVIII столетия. Они влияли на урожайность зерновых и огородных культур, поголовье скота, интенсивность миграционных процессов. Разнообразные климатические катаклизмы зафиксированы историческими источниками в Центрально-Черноземном крае в XVII в. [3, 4]. Мы рассмотрим наиболее аномальные годы, которые выделялись из череды обычных лет в XVII в. начиная с периода активной колонизации региона. Некоторые данные непосредственно касаются Центрального Черноземья, другие взяты по более обширным регионам, но наверняка захватывали и указанные земли.
1637 г. Голодный год. На Украине наблюдалось землетрясение.
1638 г. Суровая зима, до середины июля засуха, на Украине голод.
1639 г. Сильная засуха на Украине сгубила весь урожай. Голодный год.
1641 г. Высокое половодье на р. Оке, хороший урожай на Украине.
1643 г. Суровая продолжительная зима на большей части России (с конца октября по начало мая). На Украине установилась зима с 16 ноября и продолжалась до начала мая.
1644 г. Осенью выпал обильный снег.
1645 г. На поля Тамбова приходила саранча и съела яровой хлеб.
1646 г. Стояла морозная зима с большим количеством снега. На Украине выдался голодный год.
1647 г. Нашествие саранчи на земли к югу от Москвы и на Северной Украине. Голодный год.
1649 г. Засуха и нашествие саранчи на земли к югу от Москвы. Голодный год. Засуха и неурожай на Украине.
1650 г. Нашествие саранчи и эпизоотия (падеж скота) к югу от Москвы (районы Бол-хова и др.). 9 апреля на Украине было землетрясение, нашествие саранчи летом. Голод продолжался 3 года.
1651 г. К югу от Москвы (Тула, Верхосо-сенск и др.) был неурожай.
1652 г. На Украине голодный год. Засуха, нашествие саранчи, эпидемия.
1653 г. На Украине суровая зима.
1654 г. В России моровое поветрие, эпидемия.
1655 г. В Москве эпидемия, мор.
1657 г. На землях к югу от Москвы неурожай, повышенное увлажнение почвы (Белгород, Болхов).
1658 г. В России была жестокая зима, затем засуха в южной и средней полосе, неурожай.
1660 г. В России и на Украине засуха. неурожай.
1661 г. На юго-западе России эпидемии и моровое поветрие, в Москве холодная осень.
1662 г. Новгород, Елец - засушливая холодная весна. Голодный год. На юго-западе России возврат холодов весной.
1663 г. Неурожай в Восточных землях Украины.
1664 г. В России чрезвычайно холодная зима, засуха.
1668 г. Тамбов. На солнце было знамение, наступила на час темнота. К югу от Москвы неурожай, недород хлеба.
1673 г. На Украине голодный год, много людей умерло от голода.
1674 г. На южной и юго-западной части России наступил «великий» голод и неурожай.
1675 г. Снежная и морозная зима на Украине. В Москве большой пожар.
1677 г. Суровая зима на Украине. На юго-западе России на Рождество оттепель, «было тепло».
1678 г. В России и на Украине выпали большие снега. В районе Белгорода прошло «градобитие», сухое лето, пожары.
1681 г. В районе Орла наблюдалось высокое половодье, быстрое таяние снега. Лето в России было дождливое, неурожай, падеж скота. Голодный год. На Украине 9 августа наблюдалось землетрясение.
1685 г. на Украине, в Крыму, Курске, Белгороде наблюдалось засушливое лето, нашествие саранчи, неурожай, голодный год.
1687 г. На Украине и Крыму наблюдалось засушливое лето, а в Крыму засуха.
1688 г. На юге России (Белгород) наблюдалась засуха, недород хлеба, нашествие саранчи.
1690 г. На Украине и юге России отмечено большое нашествие саранчи. В Тамбове и на тамбовских полях так же была саранча, она съела яровой хлеб.
1691 г. На Украине большой снег, эпидемия. В Воронеже дождливое лето.
1696 г. На Украине бесснежная зима, снег выпал только 25 марта.
1698 г. В России оттепель, неурожайный год. Сухое лето.
1699 г. К югу от Москвы ветрено, холодная зима, бесхлебье.
1705 г. На тамбовские поля приходила малая саранча и гусеницы, поели весь хлеб.
1719 г. на юге России наблюдалось моровое поветрие - «чума». (Борисоглебск).
Таким образом, из 84 лет наблюдений 41 год имел различные аномальные явления, т. е. почти каждый второй год был наименее благоприятным для стандартного проживания на новых землях.
В процессе заселения и освоения Тамбовского края важное место занимали почвы и леса. До строительства городов и полевых укреплений здесь было несколько крупных лесных массивов. Климатические условия Центрально-Черноземного региона благоприятны для произрастания хвойных и лиственных лесов. В целом крайне редко отмечались явления, связанные с максимально низкими или высокими температурам, зато имелось достаточное количество осадков, отсутствовали сильные ветры и суховеи [5]. Все это создавало хорошие условия для возобновления лесных пород деревьев.
Основным лесным массивом нашего региона был Цнинский бор. Он начинался от двух небольших «крайних» южных деревень Верхоценской волости Тамбов и Вижавино (сейчас территория с. Кузмина Гать) и далее шел на протяжении более 100 верст за с. Моршу и переходил под Шацком в знаменитые Мещерские леса. Ширина Цнинского леса колебалась от 20 до 40 верст. Основной состав деревьев состоял из сосны с включением лиственных пород: березы, осины, дуба. На правобережье Цны Цнинский бор в основном состоял из сосны, а на левом берегу в «ценской черни» росли дубы [6]. Дуб был более распространенным деревом, чем в настоящее время. Об этом говорят документы заготовки леса для укреплений г. Тамбова. Башни и стены предпочитали делать из дубовых бревен. Возможно, на территории крепости Тамбов росла дубовая роща, полностью изведенная на строительные материалы (остатком такой растительности является старинный дуб, росший на территории усадьбы фабрикантов Асеевых, ныне парк
Тамбовского кардиологического санатория). О преобладании соснового леса в Цнинском лесу говорит структура почв, состоящая из песка и суглинка. Размеры Цнинского леса в настоящем времени почти в целом сохранились в современном состоянии, хотя часть его была регенерирована уже в XX в.
Другой лесной массив располагался по р. Челновой. Он начинался в районе Лысых Гор и тянулся до устья Челновой, где соединялся с Цнинским бором. При строительстве первого варианта тамбовских укреплений, через него проходила засека. Линия укреплений начиналась от Лысых Гор на р. Челно-вой, т. е. почти напротив восточного фланга Козловского вала. Промежуток между ними вдоль правого берега реки прикрывала засека, а на окраине Челнавского леса был сооружен Лысогорский острожек. От него до Липовицкого леса протянулась линия надолб «вдвое» с поперечными связями и Спорным и Тамбовским острожками. У края леса строители поставили Липовицкий острожек. Далее вдоль р. Сухая Липовица на 5 верстах 692 саженях проходила линия засек вперемежку с надолбами. Кончалась засека около урочища Двойни. Здесь вся местность до р. Цны состояла из топей, «ржавцов» и болот и не требовала дополнительных укреплений.
Лесной массив по р. Лесной Воронеж и Воронеж, Козлово Урочище (место строительства г. Козлова) представляло собой небольшой лес из сосновых и смешанных деревьев. Лесной массив находился в районе сел Горетово, Казинки, Торбеево, Ярок. Там в 20-е гг. XVII в. появилась жалованная вотчина князя Д.М. Пожарского. Деревья из этого леса брали для строительства полевых укреплений Козловского вала и линии надолоб. В 60-70-е гг. XVII в. здесь строили струги для дальнейшего сплава их в г. Воронеж. Эти струги ежегодно использовали для Донского спуска из Воронежа на Дон хлебных запасов Войску Донскому.
Липовицкий лес располагался вдоль реки Липовица. Небольшой лесной массив находился прямо напротив укреплений Тамбовской черты, сначала это была линия надолоб и засек, а затем с 1648 г. Тамбовский земляной вал.
Матырский лес по р. Матыра. Он размещался на напольной территории со стороны татар и имел небольшие размеры. Матырская
дубрава состояла из лиственных смешанных деревьев. В районе излучины Матыры в 1644-1648 гг. размещался Матырский острожек. Хозяйственного значения этот лес не имел.
Старинным видом занятий местного населения, связанного с лесом, оставалось бортничество - добыча меда диких пчел. Мордовское население края сохраняло многовековые традиции бортного промысла. Мед добывали в специальных ухожьях, считавшихся собственностью русского царя. Они «ведались» приказом Большого дворца и местной воеводской администрацией. Их владельцы ежегодно платили в казну денежный оброк. В книге Ф. Чоботова за 1622 г. упоминается 777 бортных ухожий, находящихся в руках жителей Верхоценской волости [7]. Берега рек Цны, Воронежа, Вороны, Хопра, Битюга и их многочисленные притоки интенсивно эксплуатировались местным населением. Активно бортничеством занимались жители Ряжского, Шацкого, Лебедянского и других уездов юга России. После строительства новых городов количество бортных ухожьев выросло. Наряду с бортничеством сохранялись промысловая охота на куниц, белок, зайцев, лосей, лис, водоплавающую птицу и рыбная ловля. За это владельцы ухожий платили в дворцовое ведомство дополнительные «куничный» и «водяной» оброки.
Крупный лесной массив находился на р. Хопре и частично Вороне неподалеку от г. Борисоглебска. Здесь имелся значительный запас дубовых деревьев и корабельных сосен. Это Тиллерманов лес, широко известный еще в XVII в. жителям Тамбова, Козлова, Воронежа, Усмани. Его участки использовались в качестве бортных ухожаев крестьянами Верхоценской волости. В частности здесь был крупный Хоперский ухожай. Он находился в Матчинском и Богдасаровском лесах. Так, в 1666 г. его владельцами были крестьяне дворцового с. Конобеево Шацкого у. Василий Прокофьев [8]. Он заплатил со своей вотчины 55 пудов меду с четвертью годового медвяного оброку на Сытный дворец. Оброк традиционно «исстари» платился в приказ Большого дворца. Другой Хоперский Надужиной ухожай находился вдоль речки Белозерка, притока Хопра. В 1660 г. им владел крестьянин с. Морши Верхоценской во-
лости Алексей Панин с товарищами. Он считался старинным бортным ухожаем. За него они платили 1 руб. 9 алт. 5 денег оброку. Хоперский Карачановский и Телеормановский ухожья принадлежали Шацкому мужскому Чернеевому Николы Чудотворца монастырю [9]. Бортный Хоперский Журавлинский ухо-жай принадлежал в 1659 г. крестьянам с. Романова Верхоценской волости Василей Караваеву, а затем был поделен и по раздельной записке перешел его сыну Федору Васильеву сыну Кароваеву и племянникам Ивану Савину и Степану Клементьеву [10].
Тиллерманов лес находился на р. Хопре и впадении в него Вороны. Состоял из высокой старинной сосны. Сильно пострадал во время строительства г. Борисоглебска (1695 г.) и Азовского флота в эпоху Петра I. Большинство древесины, прежде всего корабельные мачты, заготавливалось в Тилермановом лесу.
Лесные участки по р. Битюг. Здесь в 1685 г. прошла экспедиция И.И. Жолобова, посланная с целью строительства Битюцкой линии укреплений [11]. Местность, по которой прошел отряд И.И. Жолобова, уже использовалась жителями соседних уездов в хозяйственной деятельности. Здесь находились бортные ухожьи, сенокосные угодья, проходили торговые пути. Только в бассейне Битюга И.И. Жолобов зафиксировал 12 юртов. Еще семь юртов были обнаружены в среднем течении Дона и его притока р. Серед. Каждый юрт имел четкие границы и небольшую избу для бортников. Позднее здесь возникли села, сохранившие названия старых бортных ухожаев (например, Тойда, Эртиль, Чигла, Коршево).
Участники экспедиции составили подробное описание местности, по которой они прошли. Во всех местах путешественники описывали заповедный и бортный лес. Тамбовские станичники рассказали, что в этот лес регулярно выезжали местные жители для хоромного и дровяного леса. Лес «боровой»1 и немного дубов. Вдоль рек Цна, Липовица и Сява тамбовские жители косили сено и ловили рыбу. От Бобровского юрта шел лес длиной в 5 верст 750 саж. и шириной в версту. Далее начинался Коергин юрт воронежского солдата Ивана Корнеева сына Дрозжигина.
1 Боровой лес - происходит от слова бор, красный сосновый лес.
Через него проходил брод на степную дорогу и Шилов лес.
Новая черта по Битюгу планировалась как непрерывная линия укреплений, состоящая из городков, валов, засек и надолб, т. е. типичного набора фортификационных сооружений, применявшихся на юге России в XVII в. Общая длина ее должна была составить 168 верст 490 сажен. В бассейне Битюга не наблюдалось мощных лесных массивов и, естественно, создавать здесь засеки и надолбы можно было только в отдельных местах. Руководство экспедиции предложило основным звеном новой линии укреплений сделать мощные земляные валы (около 70 % длины всей черты). Однако руководство экспедиции подчеркивало, что леса хватит или на создание укрепления новой черты, или на хоромное строение новых поселений. Это проблема стала одной из причин отказа от идеи строительства новой черты.
Вопрос об охране лесов в XVII в. ставился только в контексте сохранения линии укреплений и лесных засек вдоль границ. Постоянное посещение таких лесов местным населением могло привести не только к сокращению лесных запасов, но и к прокладыванию небольших стежек и дорог, что благоприятствовало проникновению татар в центр страны.
В качестве примера можно взять Челнав-ский лес, который стал границей между Тамбовским и Козловским уездами. Сам лес был не более 2 верст в ширину. Здесь на р. Чел-новая возводились земляные городки, а в Челнавском лесу создавалась засека. По чертежу тамбовского воеводы Р.Ф. Боборыкина в этом районе планировался заповедный лес с засеками. Была принята «заповедь», запрещавшая устраивать в лесу гони, прокладку дорог, небольших стежек, использовать леса для домашних нужд. Пограничный с Козловским уездом Челнавский лес стал яблоком раздора между козловскими и тамбовскими служилыми людьми, что вылилось в проблему государственного значения. Ею был вынужден заниматься Разрядный приказ. 7 сентября 1636 г. Р.Ф. Боборыкин написал письмо Козловским воеводам И. Биркину и М. Спешневу об использовании Челнавского леса козловскими служилыми людьми [12]. Он требовал, чтобы на строительство укреплений использовались только сосновые
бревна, а не дубовые деревья. С этой целью был отдан приказ о разрушении моста через Челновую, по которой козловские строители возили лес.
9 декабря 1636 г. козловские воеводы получили из Разрядного приказа государеву грамоту за «приписью» дьяка Г. Ларионова, в которой им указывалось списаться с тамбовским воеводой на предмет встречи на р. Чел-навой [12, л. 291-299]. Им предлагалось провести дозор Челнавского леса и установить границу между двумя уездами. На восточном фланге Козловского вала на Челнавой планировалось разместить в Челнавском городке 500 человек служилых людей. Неизбежно вставал вопрос, где брать лес на строительство домов и дрова. Небольшой Челнавский лес с засеками служил одновременно в качестве укреплений. Его вырубка могла значительно ослабить оборону стыка тамбовских и козловских укреплений. Предлагалось рассмотреть условия размещения гарнизона служилых людей без последствий для состояния Челнавского леса.
Р.Ф. Боборыкин в своей отписке в Разрядный приказ писал, что по Челнавой исстари размещались бортные ухожья дворцовых крестьян и мордвы Верхоценской волости. В чертежах и указах из Москвы весь Чел-навский лес отходил к Тамбовскому уезду как заповедная территория. В нем запрещалось рубить деревья, прокладывать дороги и стежки, сеч дрова и «колоть» доски, ловить рыбу и бить зверя. Боборыкин отмечал, что козловские служилые люди все равно будут предпринимать попытки пользоваться Чел-навским лесом, поэтому настаивал на специальном указе о создании заповедного леса и полном запрете его посещения. Как считал тамбовский воевода, без заповедного леса с засекой Тамбовский и Шацкий уезды будут уязвимы для татарских набегов. Неизбежное создание дорог и стежек через Челнавский лес предоставляло татарам возможность свободного прохода в Верхоценскую волость и Шацкий уезд.
И. Биркин и М. Спешнев были не согласны с такой постановкой вопроса. Они подчеркивали, что строительство Козловского вала ставило вопрос о дальнейшей необходимости функционирования старых сторож [13]. Козловские воеводы отмечали величину Челнавского леса: в узком месте она
составила всего одну версту в ширину, а далее вниз по р. Челнавой вплоть до устья ширина леса доходила до 5, 6 и даже 10 верст. Они настаивали, что тамбовские укрепления якобы не перекрыли татарских сакм, «окромя малых шляхов», и главные сакмы проходили через степь, перекрытую Козловским валом. В 1638 г. козловские воеводы И. Биркин и М. Спешнев вновь жаловались на Р.Ф. Боборыкина в том, что он отказался участвовать в размежевании Челнавского леса [14]. Это было связано с размещением на р. Челнавой в городке 300 стрельцов. Его просили прислать из Тамбова дворянина или сына боярского. Однако тамбовский воевода отказал, ссылаясь на отсутствие указа из приказа Большого дворца. В конце концов строительство Тамбовского вала в 1647 г., увеличение высоты Козловского вала и возведение дополнительных сооружений по Челнавой позволили снять остроту проблемы.
Таким образом в процессе колонизации Центрального Черноземья природные условия способствовали быстрому заселению и освоению региона. Политические и военные риски этого процесса были сокращены строительством новых городов-крепостей и полевыми укреплениями. А природные условия были намного благоприятнее, чем на более северных землях. Новым переселенцам надо было не только приспосабливаться к новым почвенным условиям земледелия, но и к новому сельскохозяйственному календарю с несколько большим временным периодом на проведение сельскохозяйственных работ, а также несколько иным климатическим условиям. Сама система хозяйствования рус-
ских поселенцев предусматривала наличие значительного лесного массива, воды и хороших плодородных почв. Поэтому места для новых сел и деревень выбирались с учетом наличия всех вышеизложенных условий.
1. Окско-Донское плоскоместье. Воронеж, 1976.
2. Дудник Н.И. Природные ресурсы и ландшафты Тамбовской области. Тамбов, 1980: Поце-нье. Воронеж, 1981.
3. Тамбовский летописец // Известия Тамбовской ученой архивной комиссии. Вып. 58. С. 148-158.
4. Борисенков Е.П., Пасецкий В.М. Летопись необычайных явлений природы за 2,5 тысячелетия (V в. до н.э. - XX в. н.э.). СПб., 2002.
5. Журихин С.В. Опыт лесокультурного дела в Тамбовской области. Воронеж, 1973.
6. Желтов Н.М. Леса Тамбовской области. Тамбов, 1991. С. 18.
7. Мизис Ю.А. Заселение Тамбовского края в Х’УП-Х’УШ веках. Тамбов, 1990. С. 14-15.
8. РГАДА. Ф. 210. Столбцы Приказного стола. № 985. Л. 668-670.
9. РГАДА. Ф. 210. Столбцы Приказного стола. № 409. Л. 8-10.
10. РГАДА. Ф. 210. Столбцы Приказного стола. № 312. Л. 16-17.
11. РГАДА. Ф. 210. Книги разных городов. Книга № 68.
12. РГАДА. Ф. 210. Столбцы Приказного стола. № 103. Л. 45-48.
13. РГАДА. Ф. 210. Столбцы Приказного стола. № 159. Л. 1-12.
14. РГАДА. Ф. 210. Столбцы Белгородского стола. № 92. Л. 1-8.
Поступила в редакцию 28.12.2010 г.
UDC 94(47)
NATURAL FACTOR AND ACTIVE COLONIZATION PERIOD OF CENTRAL BLACK-EARTH REGION IN THE END OF 16-17TH CENTURIES
Yury Aleksandrovich Mizis, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russia, Doctor of History, Professor, Head of Russian History Department, e-mail: Valcan@mail.ru
The article deals with natural-geographic conditions that framed the active population of the Central Black-Earth Region (CBER) in 16-17th centuries. Much better conditions than in the Central Russia helped to populate the CBER in short time and to create a broad and dense net of rural and urban settlements.
Key words: forest; water; ecology; colonization.
