CC BY
179
<е
ПРИНУДИТЕЛЬНЫЕ МЕРЫ МЕДИЦИНСКОГО ХАРАКТЕРА:
ПРОБЛЕМЫ И РЕШЕНИЯ
COMPULSORY MEDICAL MEASURES: PROBLEMS AND SOLUTIONS
УДК 343
Г.В. НАЗАРЕНКО,
доктор юридических наук, профессор (Юго-Западный государственный университет,
Россия, Курск) nazarenkogen@gmail.com
GENNADY V. NAZARENKO,
Doctor of Law, Professor (Southwest State University, Kursk, Russia)
Аннотация: статья посвящена актуальным проблемам принудительных мер медицинского характера в уголовном праве, которые не нашли своего отражения в юридической литературе. Предметом данной статьи являются законодательно-технические особенности уголовно-правового института, сочетающего в себе юридические и медицинские начала. Цель исследования заключается в выявлении конструктивных недостатков, которые остались вне поля зрения исследователей. Методологической основой работы являются методы законодательно-текстологической интерпретации в совокупности с инструментальными методами. В ходе проведенного исследования выявлено: во-первых, имеются недостатки формулировок заголовков раздела VI «Иные меры уголовно-правового характера» (в ред. Федерального закона от 27.07.2006 № 153-ФЗ) и главы 15 «Принудительные меры медицинского характера», которые создают ошибочные представления о существовании двойственного характера мер, назначаемых судом лицам, страдающим психическими расстройствами; во-вторых, п. «д» ч. 1 ст. 97 Уголовного кодекса Российской Федерации, в котором сформулированы признаки лиц, страдающих педофилией, во время совершения преступления против половой неприкосновенности малолетних, содержит ряд недостатков, требующих устранения; в-третьих, предложения отдельных авторов изъять формулу педофилии из статьи 97 Уголовного кодекса Российской Федерации либо исключить из нее возрастные показатели педофилов и потерпевших не учитывают множества существующих обстоятельств. Выводные положения: следует переформулировать заголовки раздела VI и главы 15 уголовного закона таким образом, чтобы исключить двойственный характер института принудительных мер медицинского характера; необходимо устранить недостатки, допущенные нормотворцами при проектировании формулы педофилии. Полученные результаты и авторские предложения могут быть учтены законодателем для совершенствования норм главы 15 Уголовного кодекса Российской Федерации и Пленумом Верховного Суда Российской Федерации при разработке постановлений, касающихся института принудительных мер медицинского характера, а также использованы в научной и учебной деятельности.
Ключевые слова: меры уголовно-правового характера, принудительные психиатрические меры.
Для цитирования: Назаренко Г.В. Принудительные меры медицинского характера: проблемы и решения // Вестник Белгородского юридического института МВД России имени И.Д. Путилина. 2022. № 1. С. 4-8.
Abstract: this article is devoted to the actual problems of compulsory medical measures in criminal law, which have not been reflected in the legal literature. The subject of this article is the legislative and technical features of the criminal law institute, which combines legal and medical principles. The purpose of the study is to identify design flaws that have remained out of the field of view of researchers. The methodological basis of the work is the methods of legislative and textual interpretation in conjunction with instrumental methods. In the course of the conducted research, the following were revealed: first, the shortcomings of the headings of section VI «Other measures of a criminal legal nature» (as amended Federal Law № 153-FZ
КРИМИНОЛОГИЯ
of 27.07.2006) and Chapter 15 «Compulsory medical measures», which create erroneous ideas about the existence of a dual nature of measures imposed by the court to persons suffering from mental disorders; secondly, paragraph «d» of Part 1 of Article 97 of the Criminal Code of the Russian Federation, in which the signs of persons suffering from pedophilia during the commission of a crime against the sexual integrity of minors are formulated, have a number of shortcomings that require elimination; thirdly, the proposals of individual authors to remove the formula of pedophilia from Article 97 of the Criminal Code of the Russian Federation or to exclude from it the age indicators of pedophiles and victims do not take into account many existing circumstances. Conclusion provisions: 1. The headings of section VI and chapter 15 of the Criminal law should be reformulated in such a way as to exclude the dual nature of the institution of CMM. 2. It is necessary to eliminate the shortcomings made by the norm-makers when designing the formula of pedophilia. The obtained results and the author's proposals can be taken into account by the legislator to improve the norms of Chapter 15 of the Criminal Code of the Russian Federation and the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation when developing resolutions concerning the Institute of CMM, as well as used in scientific and educational activities.
Keywords: measures of a criminal-legal nature that are not a punishment, compulsory psychiatric measures.
For citation: Nazarenko G.V. Compulsory medical measures: problems and solutions // Vestnik of Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia. 2022. № 1. P. 4-8.
Проблемы, касающиеся принудительных мер медицинского характера, в уголовном праве имеют несколько аспектов, в том числе законодательно-технический, законодательно-текстологический, правоприменительный и эрратологи-ческий. Несмотря на существование множества проблем и многоаспектность таковых, принудительные меры медицинского характера находятся на периферии уголовно-правовых исследований и в современной литературе излагаются недостаточно точно либо с ошибками. О пери-ферийности и даже маргинальности отмеченных проблем свидетельствует отсутствие теоретических выкладок в отношении принудительных мер медицинского характера в объемных работах по актуальным проблемам уголовного права, опубликованных за последнее десятилетие [1, с. 6; 2, с. 6]. Исключение составляет лишь работа под редакцией Л.В. Иногамовой-Хегай, в которой изложены некоторые проблемы, касающиеся указанных мер [3, с. 207-215].
Между тем именно эти проблемы нуждаются в решении, так как первоначальная редакция Уголовного кодекса Российской Федерации1 (1996) подверглась многочисленным изменениям и дополнениям: 1) радикально изменен заголовок раздела VI, который ранее текстуально совпадал с названием главы 15 «Принудительные меры медицинского характера»; 2) из числа лиц, которым суд мог назначить принудительное лечение, исключены алкоголики и наркоманы, совершившие преступления; 3) наряду с невменяемыми, ограниченно вменяемыми и лицами, у которых психическое расстройство наступило после со-
1 Далее - УК РФ.
вершения преступления, в число лиц, подлежащих принудительному лечению, включены педофилы (ч. 1 ст. 97 УК РФ); 4) в связи с последним изменением дополнен ряд уголовно-правовых предписаний указанием на категорию лиц, страдающих расстройством сексуального предпочтения (педофилией).
В 2016 г. российский законодатель включил принудительные меры медицинского характера (гл. 15) в раздел VI Уголовного кодекса Российской Федерации под названием «Иные меры уголовно-правового характера» наряду с конфискацией имущества (гл. 15.1) и судебным штрафом (гл. 15.2). В результате таких изменений принудительные меры медицинского характера, назначаемые и применяемые к психически больным лицам, совершившим деяния, запрещенные уголовным законом, приобрели двойственный характер. Указанное противоречие возникло в силу того, что законодатель включил в раздел VI УК РФ разные по своей правовой природе меры, но не позаботился о соблюдении требований законодательной техники и законодательной текстологии [см.: 7, с. 58-70; 8, с. 212-223].
Механическое использование в качестве заголовка раздела VI словосочетания «иные меры уголовно-правового характера», которое фигурирует в статьях 2, 3, 6 УК РФ, наряду с наказанием, явно противоречит требованиям законодательной техники. Обращает на себя внимание, что в уголовно-правовых предписаниях, характеризующих задачи и принципы УК РФ (гл. 1), «наказание и иные меры уголовно-правового характера» выступают в качестве мер противодействия преступности, которые по смыслу закона различаются между собой.
КРИМИНОЛОГИЯ
Очевидно, что иные меры уголовно-правового характера не являются наказанием, его видами и не определяют наказуемость деяний, в то время как наказание и его виды являются мерами уголовно-правового характера, которые имеют такие отличительные особенности, как ограничение прав и свобод виновного лица по приговору суда.
Механический подход к конструированию заголовка в рассматриваемом случае заключается в том, что законотворец не обозначил правовую природу мер, включенных в раздел VI УК РФ, более того, он использовал фрагмент уголовно-правовых предписаний, в которых значатся «иные меры уголовно-правового характера», без каких-либо изменений, не исключив из него местоимение-прилагательное «иной». Такой заголовок имеет низкое качество, так как слово «иной» является столь же неопределенным, как и его синонимы «другой» и «прочий», что совершенно неуместно в названии главы.
Чтобы устранить отмеченный недостаток, следует озаглавить раздел VI УК РФ «Меры уголовно-правового характера, не являющиеся наказанием». Предлагаемый заголовок вполне соответствует содержанию включенных в данную главу уголовно-правовых институтов, поскольку принудительные меры медицинского характера, как и институты конфискации имущества, а также судебного штрафа, не являются видами наказания. Такого рода конкретизация заголовка дает правоприменителю надежный ориентир для понимания правовой сущности обозначенных мер, которые отличаются от иных мер уголовно-правового характера, указанных в других разделах Общей части УК РФ.
Вместе с тем изменение только заголовка раздела VI не устраняет той двойственности при определении правовой природы института принудительных мер медицинского характера, которая возникла в результате переименования в 2006 г. указанного раздела. С позиций формальной логики рассматриваемый уголовно-правовой институт не может иметь одновременно уголовно-правовой характер и медицинский характер. В нашем случае данный институт имеет уголовно-правовой характер, так как предусмотрен УК РФ, при этом меры принудительного лечения назначаются судом, применяются по решению суда и исполняются в соответствии с предписаниями Уголовного и Уголовно-исполнительного кодексов Российской Федерации.
С позиций законодательной текстологии заголовок гл. 15 «Принудительные меры медицинского характера» имеет существенные дефекты, так как название обозначенной гла-
вы дает весьма приблизительное представление о ее содержании, ибо медицинские меры имеют предельно широкое значение: они в равной степени охватывают как соматические (телесные), так и психические (душевные) заболевания. Устранить отмеченные дефекты заголовка указанной главы следует путем его конкретизации и корректировки, в результате которой правоприменитель получит точное и вместе с тем корректное наименование главы 15 УК РФ, а именно «Принудительные психиатрические меры безопасности». Таким образом удастся избежать не только недостаточно корректного наименования главы, но и устранить двойственный характер мер, обозначенных в действующем УК РФ.
В юридической литературе высказывается ошибочное мнение, что из категории лиц, которым суд вправе назначить принудительные меры медицинского характера, следует исключить педофилов, совершивших преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста, так как лица, страдающие расстройством сексуального предпочтения (педофилией), согласно п. «д» ч. 1 ст. 97 УК РФ, являются ограниченно вменяемыми, то есть подпадают по действие п. «в» той же статьи, где речь идет о лицах, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости [4, с. 18]. Иными словами, педофилия, не исключающая вменяемости, является частным случаем ограниченной вменяемости и в силу дублирования пункта о лицах, страдающих психическими расстройствами в рамках вменяемости, пункт, предусматривающий категорию педофилов в ст. 97 УК РФ, якобы является лишним.
При таком подходе к лицам, страдающим расстройствами сексуального предпочтения (педофилией), упускается из виду ряд обстоятельств:
- педофилы при наличии тяжелых психических расстройств, сочетающихся с педофилией (микстов), считаются невменяемыми, лишь в относительно легких случаях признаются ограниченно вменяемыми и подлежат принудительному лечению, соединенному с исполнением наказания;
- законодатель выделил среди множества расстройств сексуального предпочтения педофилию, так как лица, страдающие именно этим психическим расстройством, совершают посягательства на половую неприкосновенность несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста. Соответственно, УК РФ оставил без внимания такие расстройства сексуального предпочтения, объектом которых не выступает половая неприкосновенность ма-
КРИМИНОЛОГИЯ
лолетних, в том числе эксгибиционизм, фетишизм, вуайеризм, зоофилия и т.д.;
- Международная статистическая классификация болезней и проблем, связанных со здоровьем Десятого пересмотра2 относит педофилию к блоку расстройств личности и поведения в зрелом возрасте. Основным признаком педофилии является половое влечение к детям препубертатного и раннего пубертатного возраста [6, с. 216]. Это означает, что возраст лиц, вызывающих у педофилов сексуальное влечение, находится в пределах 12-14 лет. Поскольку положения МКБ-10 имеют рекомендательный характер, законодатель совершенно справедливо ограничил в п. «д» ч. 1 ст. 97 УК РФ возрастные границы лиц, страдающих педофилией («старше восемнадцати лет»), а максимальный возраст несовершеннолетних, подвергшихся сексуальным преступлениям, ограничил тринадцатью годами («несовершеннолетний, не достигший четырнадцатилетнего возраста»). По существу, законодатель вполне успешно перевел на язык уголовно-правовых понятий психиатрическое понятие «педофилия». При этом включил в формулу закона, наряду с возрастными показателями педофилов и потерпевших, указание на наличие сексуального расстройства, не исключающего вменяемости. С позиций законодательной текстологии наличие возрастных признаков пе-дофильных посягательств и специфика объекта посягательства (половая неприкосновенность несовершеннолетних) исключают возможность реализации предложений, направленных на изъятие из уголовного закона п. «д» ч. 1 ст. 97 УК РФ.
А.Д. Кононов, в свою очередь, полагает, что законодатель, сформулировавший дефиницию педофилии в УК РФ, вторгся в область психиатрии, более того, закон ограничил возможность назначения принудительных мер медицинского характера к несовершеннолетним педофилам, совершившим сексуальные преступления против детей, а также к взрослым лицам, совершившим преступления против несовершеннолетних старше 14 лет. Соответственно, указанный автор предлагает исключить возрастные признаки из п. «д» ч. 1 ст. 97 УК РФ [5, с. 14]. Однако реализация этого предложения способна лишь серьезно усложнить правоприменительную практику, которая опирается на формально определенные возрастные показатели, закрепленные в действующем уголовном законе.
Предписание, сформулированное в п. «д» ч. 1 ст. 97 УК РФ, в основном отвечает требованиям законодательной техники, но вместе с тем законодатель допустил две погрешности:
2 Далее - МКБ-10.
в законе нечетко сформулированы возрастные показатели педофилов и потерпевших. Эти погрешности на практике порождают ряд проблем: правоприменитель ошибочно воспринимает как возраст педофилов, так и возраст потерпевших. Если следовать буквально тексту закона, то необходимо признать, что возраст, указанный в отношении педофилов, «старше восемнадцати лет» равен 19 годам и более, а возраст несовершеннолетних, «не достигших четырнадцатилетнего возраста», равен тринадцати годам и менее. Однако опрошенные автором сотрудники правоохранительных органов указали в отношении педофилов возраст 18 лет и старше, а в отношении потерпевших 14 лет и младше, так как по привычке ориентировались на сугубо цифровые показатели (18 и 14 лет), не вникая в содержание закона. При этом никто из опрошенных лиц не обратил внимания на ошибку законодателя, указавшего, что педофилами являются лица, совершившие преступления «в возрасте старше восемнадцати лет» вместо «в возрасте восемнадцати лет и старше».
Чтобы исключить неверное толкование возрастных показателей сотрудниками правоохранительных органов, следует сформулировать п. «д» ч. 1 ст. 97 УК РФ следующим образом:
«1. Принудительные психиатрические меры безопасности могут быть назначены судом лицам: (далее - пункты „а", „б", „в" по тексту);
д) страдающим расстройством сексуального предпочтения в форме педофилии, не исключающей вменяемости, совершившим в возрасте восемнадцати лет и старше преступления против половой неприкосновенности малолетних в возрасте тринадцати лет и младше».
В предлагаемой формуле устранено несколько недостатков:
1) психическое расстройство взрослого лица, не исключающее вменяемости, перемещено в более сильную позицию - из конца предписания в его начало. Это позволяет существенно упростить восприятие юридической конструкции, в которой медико-юридические признаки педофильного расстройства находились после возрастных признаков несовершеннолетнего;
2) изменена двусмысленная формулировка медицинского признака педофилии, в которой педофилия (узкое понятие) отождествлялась (-ось) с расстройством сексуального предпочтения (более широким понятием) за счет размещения термина «педофилия» в скобках, вслед за словосочетанием «расстройство сексуального предпочтения». В предлагаемой формуле четко указано, что педофилия является одной из форм расстройства сексуального предпочтения;
3) возрастные признаки педофилов и потер-
КРИМИНОЛОГИЯ
певших сформулированы так, чтобы при толковании уголовно-правового предписания не возникло никаких разночтений: восемнадцать лет и старше (в отношении педофилов) и тринадцать лет и младше (в отношении потерпевших). Кроме того, термин «несовершеннолетние» в предлагаемой формуле заменен термином «малолетние», так как речь в законе идет о лицах, не обладающих возрастом полового согласия.
Таким образом, в данной статье изложены проблемы, касающиеся принудительных мер медицинского характера, которые до настоящего времени не нашли своего отражения в
юридической литературе либо рассмотрены, с точки зрения автора, неверно, а также предложены конкретные решения изложенных проблем. Автор не претендует на всеохватность вопросов, касающихся принудительных мер медицинского характера в уголовном праве, поскольку объем статьи не позволяет выйти за рамки изложенного материала. Настоящую работу следует рассматривать как приглашение к научной дискуссии, способной побудить законодателя к совершенствованию норм уголовного законодательства.
Литература
1. Актуальные проблемы уголовного права: учебник / отв. ред. А.И. Подройкина. - Москва: Проспект, 2015. - 560 с.
2. Актуальные проблемы уголовного права: курс лекций / под ред. О.С. Капинус. - Москва: Проспект, 2016. - 488 с.
3. Актуальные проблемы уголовного права. Часть Общая / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай. - Москва: Проспект, 2016. - 224 с.
4. Герасина Ю.А. Принудительные меры медицинского характера: автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. - Москва, 2013. - 26 с.
5. Кононов А.Д. Актуальные проблемы уголовной ответственности лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, и применение к этим лицам принудительных мер медицинского характера: автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. - Москва, 2019. - 31 с.
6. Психические расстройства и расстройства поведения: МКБ-10, адаптированная для использования в Российской Федерации / под общ. ред. Б.А. Козаковцева, В.Б. Голланда. - Москва: Минздрав России, 1998. - 512 с.
7. Ситникова А.И. Законодательная текстология уголовного права: монография. - Москва: Юрлитинформ, 2011. - 344 с.
8. Ситникова А.И. Уголовно-правовая текстология: монография. - Москва: Проспект, 2016. - 304 с.
References
1. Aktual'nye problemy ugolovnogo prava: uchebnik / otv. red. A.I. Podroikina. - Moskva: Prospekt, 2015. - 560 s.
2. Aktual'nye problemy ugolovnogo prava: kurs lektsii / pod red. O.S. Kapinus. - Moskva: Prospekt, 2016. - 488 s.
3. Aktual'nye problemy ugolovnogo prava. Chast' Obshchaya / pod red. L.V. Inogamovoi-Khegai. - Moskva: Prospekt, 2016. - 224 s.
4. Gerasina Yu.A. Prinuditel'nye mery meditsinskogo kharaktera: avtoreferat dissertatsii na soiskanie uchenoi stepeni kandidata yuridicheskikh nauk. - Moskva, 2013. - 26 s.
5. Kononov A.D. Aktual'nye problemy ugolovnoi otvetstvennosti lits s psikhicheskimi rasstroistvami, ne isklyuchayushchimi vmenyaemosti, i primenenie k etim litsam prinuditel'nykh mer meditsinskogo kharaktera: avtoreferat dissertatsii na soiskanie uchenoi stepeni kandidata yuridicheskikh nauk. - Moskva, 2019. - 31 s.
6. Psikhicheskie rasstroistva i rasstroistva povedeniya: MKB-10, adaptirovannaya dlya ispol'zovaniya v Rossiiskoi Federatsii / pod obshch. red. B.A. Kozakovtseva, V.B. Gollanda. - Moskva: Minzdrav Rossii, 1998. - 512 s.
7. Sitnikova A.I. Zakonodatel'naya tekstologiya ugolovnogo prava: monografiya. - Moskva: Yurlitinform, 2011. - 344 s.
8. Sitnikova A.I. Ugolovno-pravovaya tekstologiya: monografiya. - Moskva: Prospekt, 2016. - 304 s.
(статья сдана в редакцию 27.07.2021)
