CC BY
37
Социально-политические науки
4'2018
13.2. ПРИНЦИПЫ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ: ОПЫТ СТАНДАРТНОЙ КОНСТИТУЦИОННОЙ ЛЕГАЛИЗАЦИИ В СТРАНАХ СНГ
Тресков Алексей Павлович, кандидат юридических наук, доцент кафедры теории государства и права, федеральный судья в отставке
Место работы: Ростовский государственный университет путей сообщения
altreskov@yandex.ru
Аннотация: автором осуществлен сравнительно-правовой анализ конституций государств-членов СНГ с целью выявления в них стандартного перечня принципов судебной власти с учетом их интерпретации как совокупности основополагающих начал, определяющих институциональный и процессуальный аспекты судебной власти. На ряду с унифицированным подходом к формированию перечня принципов судебной власти в фокусной группе конституций обнаружено отсутствие единства в институциональном и процессуальном аспектах рассмотренных основополагающих идей.
Ключевые слова: принципы, судебная власть, суд, независимость, взаимодействие, открытость, государственное финансирование.
PRINCIPLES OF THE JUDICIARY: EXPERIENCE FROM THE CONSTITUTIONAL STANDARD OF LEGALIZATION IN CIS COUNTRIES
Treskov Aleksej P., PhD in law, associate Professor of theory of state and law, retired Federal judge Place of employment: Rostov state University of railway engineering
altreskov@yandex.ru
Abstract: the author carried out a comparative legal analysis of the constitutions of the CIS member States in order to identify in them a standard list of the principles of the judiciary, taking into account their interpretation as a set of fundamental principles that determine the institutional and procedural aspects of the judiciary. Along with a unified approach to the formation of the list of principles of the judiciary in the focus group of constitutions, there is a lack of unity in the institutional and procedural aspects of the considered basic provisions.
Keywords: principles, judiciary, court, independence, interaction, openness, public funding.
В рамках настоящей работы исследовательское внимание сосредоточено на выявлении стандартного перечня принципов судебной власти в конституциях стран-членов СНГ (за исключением российской практики). При этом, отнесение принципа к стандартному каталогу сопрягаем с его легализацией более, чем в трех конституциях заявленной группы стран.
Лаконично принципы судебной власти рассматриваем в качестве совокупности основополагающих начал, определяющих институциональный и процессуальный аспекты судебной власти. При таком подходе в их содержание укалываются принципиальные положения судоустройства, судопроизводства и правосудия.
Принципы судебной власти в конституциях стран СНГ размещены в специальных главах (Глава VII «Судебная власть» в Конституции Азербайджана, Глава 7 «Суды и Высший судебный совет» в Конституции Армении, Глава 6 «Суд» в Конституции Беларуси, Раздел VII «Суды и правосудие» в Конституции Казахстана, Раздел VI «Судебная власть» в Конституции Киргизии, Глава IX «Судебная власть» в Конституции Молдовы, Глава 8 «Суд» в Конституции Таджикистана, Раздел VI «Судебная власть» в Конституции Туркмении, Глава XXII «Судебная власть Республики Узбекистан» в Конституции Узбекистана), а также в любой иной части учредительного акта. Рассматриваемые конституционные принципы могут быть формализованы в одной норме или же состоять из нескольких различных правовых установлений.
Полагаем, ключевым конституционным принципом судебной власти является осуществление правосудия только судом. В Конституции Азербайджана [1] данный
принцип закреплен сначала в аспекте принципа разделения государственной власти с указанием на осуществление судебной власти судом (ч. 3 ст. 7), а также получил самостоятельную роль в ст. 125 с наименованием «Осуществление судебной власти». В ней указано, что судебную власть в Азербайджанской Республике осуществляют посредством правосудия только суды (ч. I), а далее в ч. II и III указаны виды судов, осуществляющих судебную власть, а также виды су-допроизводств (конституционное, гражданское и уголовное и другие формы, предусмотренные законом). Полагаем, приведенный опыт Азербайджана можно считать «образцовым» с точки зрения содержания и структуры принципа.
Аналогична ситуация с конституциями Казахстана [4] и Киргизии [5] в отражении заявленного принципа (ч. 1 ст. 75 и ч. 1 ст. 93 соответственно), а также установлении видов судопроизводств, хотя и в несколько ином вариативном ряду - гражданское, уголовное и иные установленные законом формы (ч. 2 ст. 75 Конституции Казахстана); гражданское, уголовное, административное и иные формы судопроизводства (ч. 2 ст. 93 Конституции Киргизии). В ч. 3 ст. 75 Конституции Казахстана и ч. 3 ст. 93 Конституции Киргизии перечислены виды функционирующих судов.
Дальнейшее исследование показало, что оставшиеся конституции закрепляют принцип осуществления правосудия только судом либо в оригинальной формулировке, либо в содержательном усечении по сравнению с представленной структурой. Последнее касается Конституции Армении [2]. В ее ч. 1 ст. 162 зафиксировано, что в Республике Армения правосудие осу-
Тресков А. П.
ПРИНЦИПЫ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ: ОПЫТ СТАНДАРТНОЙ КОНСТИТУЦИОННОЙ ЛЕГАЛИЗАЦИИ В СТРАНАХ СНГ
ществляют только суды в соответствии с Конституцией и законами, а далее в ст. 163 представлен перечень судов. В Армении отсутствует конституционная норма о видовом многообразии судопроизводств.
С усеченной содержательной структурой и оригинальной формулировкой представлен принцип в Конституциях Беларуси [3] и Туркмении [8]. В первой наличествует только лаконичная формулировка «судебная власть в Республике Беларусь принадлежит судам» (ст. 109). Никаких иных детализаций о видах судопроизводств и судов не обнаружено.
Идентичная формулировка принципа содержится в ст. 99 Конституции Туркмении. Однако далее в ее ст. 100 размещено консолидированное установление об осуществлении судебной власти соответствующими вида судов и в рамках определенных форм судопроизводства. В числе судов - Верховный, Высший хозяйственный, военные и другие суды, предусмотренные законом. Формы судопроизводства - гражданское, хозяйственное, административное и уголовное.
В ст. 114 Конституции Молдовы «Осуществление правосудия» содержится отличная от всех представленных формулировка принципа осуществления правосудия именем закона только судебными инстанциями [6]. В последующей статье Конституции определены такие разновидности судебных инстанций, как Высшая судебная палата, Апелляционная палата, трибуналы, суды (ч. 1 ст. 115), а также специализированные суды (ч. 2 ст. 115).
Заметим, что в конституциях Таджикистана [7] и Узбекистана [9] отсутствует формулировка принципа осуществления правосудия только судом в любой вариации, однако в них есть принцип разделения государственной власти, где указана ее судебная разновидность (ст. 9 Конституции Таджикистана и ст. 11 Конституции Узбекистана). На ряду с ним в ст. 84 Конституции Таджикистана обнаружено положение об осуществлении судебной власти конкретными видами судов (Конституционный суд, Верховный Суд, Высший экономический суд, Военный суд, суд Горно-Бадахшанской автономной области, областные, города Душанбе, городские и районные суды.
Идентичен подход Узбекистана в ст. 107 Конституции, имеющей различия только в приведенном перечне видов судов.
Далее обратим внимание на принцип законности в организации и деятельности судебной власти. Он обнаружен во всех рассматриваемых конституциях, кроме Армении. Однако его формулировки разнятся в части упоминания институциональной и процессуальной частей.
Так, содержательно широк принцип законности, охватывающий судоустройство и судопроизводство (ч. V ст. 125 Конституции Азербайджана, ст.ст. 109 и 112 Конституции Беларуси).
Конституции Киргизии, Таджикистана и Узбекистана объединяет избранный государствами подход в употреблении к данному принципу формулировки «организация и порядок деятельности судов определяются...» конституционным закон (ст. 84 Конституции Таджикистана) и законом (ч. 4 ст. 93 Конституции Киргизии и ст. 107 Конституции Узбекистана).
Институциональную и процессуальную части рассматриваемого принципа включают также нормы конституций Молдавии и Туркмении в следующих формулах:
- организация и компетенция судебных инстанций, судебная процедура устанавливаются органическим законом (ч. 4 ст. 115 Конституции Молдовы);
- компетенция, порядок образования и деятельности судов определяются законами (ст. 109 Конституции Туркмении).
На наш взгляд, содержательно заужен рассматриваемый принцип в ч. 4 ст. 74 Конституции Казахстана, так как в ней идет речь об установлении судебной системы Республики на основе Конституции и конституционного закона.
Прослеживается единство подхода государств-членов СНГ к формулировке и закреплению принципа запрета создания чрезвычайных судов (ч. VI ст. 125 Конституции Азербайджана, ч. 2 ст. 163 Конституции Армении, ст. 109 Конституции Беларуси, ч. 4 ст. 75 Конституции Казахстана, ч. 3 ст. 93 Конституции Киргизии, ч. 3 ст. 115 Конституции Молдовы, ст. 84 Конституции Таджикистана, ст. 100 Конституции Туркмении, ст. 107 Конституции Узбекистана).
Что касается принципа независимости судебной власти, то в фокусной группе учредительных актов он формализован в конституциях Азербайджана, Беларуси, Таджикистана и Узбекистана. Данный принцип упоминается в сопряжении с принципом разделения государственной власти или же самостоятельно.
Так, ст. 7 Конституции Азербайджана посвящена принципу разделения государственной власти и детально раскрывает его аспекты, в том числе и независимость законодательной, исполнительной и судебной властей в рамках своих полномочий (ч. IV).
Не смотря на то, что принцип независимости судебной власти размещен в специальной Главе XXII «Судебная власть Республики Узбекистан», его формулировка более напоминает приведенное положение Конституции Азербайджана с некоторым дополнением о независимости не только от законодательной и исполнительной властей, но и от политических партий, иных общественных объединений (ст. 106 Конституции Узбекистана).
Лаконичным образом ст. 84 Конституции Таджикистана заложила независимость судебной власти.
Не только независимость, но и беспристрастность суда следуют из положения ст. 60 Конституции Беларуси.
Как видим, в единстве конституционного подхода по формализации данного принципа все-таки обнаруживается вариативность его институционального и процессуального аспектов (суд, судебная власть). Данный тезис характерен и для иных принципов заявленной группы.
Противоположен принципу независимости принцип взаимодействия судебной власти с законодательной и исполнительной властями. Уточним, что этот принцип следует из формулировки принципа разделения государственной власти с учетом сдержек и противовесов. Так, ч. IV ст. 7 Конституции Азербайджана предусмотрено взаимодействие судебной власти с законодательной и исполнительной властями в рамках своих полномочий.
Ст. 6 Конституции Молдовы именуется «Разделение и взаимодействие властей» и устанавливает, что в Республике Молдова законодательная, исполнительная и судебная власти разделены и взаимодействуют при осуществлении своих прерогатив в соответствии с положениями Конституции.
В ч. 4 ст. 3 Конституции Казахстана говорится о взаимодействии законодательной, исполнительной и судебной ветвей между собой с использованием системы сдержек и противовесов.
В Армении (ст. 4) и Туркмении (ст. 4) при формулировании принципа разделения государственной власти не используется термин «взаимодействие», но он заменен иными терминами, смысл которых сводится к
Социально-политические науки
4 '2018
действиям, противоположным разделению, но балансирующим, сдерживающим эти власти.
Не все рассматриваемые конституции при закреплении разделения властей непосредственно определили взаимодействие в рамках системы сдержек и противовесов. Однако компетенционные конституционные нормы все-таки свидетельствуют о взаимодействии судебной власти с иными властями. Так, в конституциях Беларуси (ст. 6), Киргизии (ст. 3), Таджикистана (ст. 9) и Узбекистана (ст. 11) принцип разделения государственной власти имеет краткую формулировку без указания на сдержки и противовесы. Однако последующие статьи свидетельствуют о заявленном взаимодействии.
Так, к большинству перечисленных случаев уместен пример - установленная на конституционном уровне процедура отстранения / отрешения / смещения / освобождения от должности Президента (ст. 107 Конституции Азербайджана, ст. 141 Конституции Армении, ст. 88 Конституции Беларуси, ч. 3 ст. 81 Конституции Молдовы, ст. 72 Конституции Таджикистана).
О взаимодействии судебной власти с иными властями согласно ст. 55 Конституции Казахстана говорит процедура избрания и освобождения Сенатом от должности по представлению Президента Республики Казахстан Председателя Верховного суда и судей Верховного суда Республики, принятие их присяги. Аналогичные полномочия имеются и у парламента Туркмении (ст. 67).
В Киргизии согласно ч. 3 ст. 64 Конституции Президент представляет Жогорку Кенешу для освобождения от должности судей Верховного суда по предложению Совета судей.
О взаимодействии трех ветвей власти в Узбекистане говорит, например, ст. 80 Конституции. В соответствии с ней на заседании Олий Мажлиса Республики Узбекистан и его органов могут участвовать Президент Республики Узбекистан, премьер-министр и члены Кабинета Министров, председатели Конституционного суда, Верховного суда, Высшего хозяйственного суда, Генеральный прокурор республики, председатель правления Центрального банка.
Следующий конституционный принцип - недопустимость вмешательства в реализацию судебной власти. В рассматриваемых конституциях обнаружены многообразные формулировки этого принципа.
Лаконичными явились нормы ч. 2 ст. 162 Конституции Армении и ч. 3 ст. 94 Конституции Киргизии, которыми запрещено какое-либо / всякое вмешательство в осуществление правосудия / деятельность по осуществлению правосудия.
Недопустимость вмешательства в деятельность суда (2 ст. 77 Конституции Казахстана) и судей (ст. 101 Конституции Туркмении, ст. 112 Конституции Узбекистана) формализована в указанных учредительных актах под угрозой ответственности по закону.
Самой содержательной формулировкой заявленного принципа стала норма ч. III ст. 127 Конституции Азербайджана, установившая недопустимость прямого или косвенного ограничения судопроизводства с чьей-либо стороны и по какой-либо причине, незаконное воздействие, угрозу и вмешательство (ч. III ст. 127 Конституции Азербайджана).
Принцип открытости разбирательства дела во всех судах закреплен ст. 114 Конституции Беларуси, ст. 88 Конституции Таджикистана, ст. 105 Конституции Туркмении и ст. 113 Конституции Узбекистана. При этом
даны пояснения о допустимости закрытого судебного заседания в случаях, предусмотренных законом.
От приведенных отличается норма ч. 1 ст. 99 Конституции Киргизии. В ней открытость разбирательства дел во всех судах сочетается с публичным объявлением решения суда.
Принцип состязательности и равенства сторон включен в рассматриваемые конституции в следующих вариациях институционально-процессуального аспекта:
- правосудие осуществляется на основе состязательности и равенства сторон в процессе (ст. 115 Конституции Беларуси, ст. 107 Конституции Туркмении);
- судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 99 Конституции Киргизии). В аналогичной формулировке отражен принцип состязательности в ч. VII ст. 127 Конституции Азербайджана, но без включения равноправия;
- судебный процесс осуществляется на основе принципа состязательности и равенства сторон (ст. 88 Конституции Таджикистана).
Далее обратим внимание на принцип государственного языка судопроизводства. В ч. Х ст. 127 Конституции Азербайджана закреплено положение об осуществлении судопроизводства на государственном языке или на языке населения, составляющего большинство в соответствующей местности (ч. Х ст. 127 Конституции Азербайджана). Аналогичны нормы ст. 88 Конституции Таджикистана и ст. 106 Конституции Туркмении.
Согласно ст. 118 Конституции Молдовы «Язык судопроизводства и право на переводчика» судопроизводство ведется на молдавском языке. Но в соответствии с законом судопроизводство может вестись и на языке, приемлемом для большинства лиц, участвующих в судебном процессе.
В ст. 115 Конституции Узбекистана содержится установление о судопроизводстве в Республике Узбекистан на узбекском, каракалпакском языках или на языке большинства населения данной местности.
Пи этом все приведенные нормы также включают положение о предоставлении переводчика для лиц, участвующих в деле и не владеющих языком.
Коллегиальность и единоначальность рассмотрения дел предусмотрены ст. 113 Конституции Беларуси, ст. 88 Конституции Таджикистана, ст. 104 Конституции Туркмении.
Принцип обязательности решений суда нашел свое отражение в формулировке ч. 3 ст. 76 Конституции Казахстан «решения, приговоры и иные постановления судов имеют обязательную силу на всей территории Республики».
Большей детализацией отличаются установления ч. 1 ст. 100 Конституции Киргизии. В соответствии с ней вступившие в законную силу акты судов Кыргызской Республики обязательны для всех государственных органов, органов местного самоуправления, юридических лиц, общественных объединений, должностных и физических лиц и подлежат исполнению на всей территории республики.
Об обязательности актов судебной власти для всех государственных органов, общественных объединений, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц и граждан идет речь в ст. 114 Конституции Узбекистана.
Особо следует выделить ст. 120 Конституции Молдовы с соответствующим наименованием «Обязательность вступивших в законную силу приговоров и других судебных решений». Ее содержание состоит в
Тресков А. П.
ПРИНЦИПЫ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ: ОПЫТ СТАНДАРТНОЙ КОНСТИТУЦИОННОЙ ЛЕГАЛИЗАЦИИ В СТРАНАХ СНГ
соблюдении вступивших в законную силу приговоров и других судебных решений, а также содействии судам в ходе судебного процесса, в исполнении вступивших в законную силу приговоров и других судебных решений обязательны.
Еще одним принципом судебной власти является государственное финансирование судов.
Лаконична ч. 1 ст. 121 «Финансовые средства судебных инстанций, вознаграждение и иные права» Конституции Молдовы о том, что финансовые средства судебных инстанций утверждаются Парламентом и включаются в государственный бюджет.
В ст. 80 Конституции Казахстана предусмотрено финансирование судов, обеспечение судей жильем за счет средств республиканского бюджета. Оно должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия. Кстати, указанной нормой еще раз подчеркивается наличие принципа независимости судебной власти. Подобного рода норма-долженствование содержится и в ч. 1 ст. 98 Конституции Киргизии. В ней также закреплено положение о том, что государство обеспечивает финансирование и надлежащие условия для функционирования судов и деятельности судей. При этом бюджет судебной системы формируется судебной властью самостоятельно и по согласованию с исполнительной и законодательной ветвями власти включается в республиканский бюджет (ч. 2 ст. 98).
В заключение осуществленного исследования представим выявленный стандартный перечень конституционных принципов судебной власти в странах-членах СНГ. В их числе осуществление правосудия только судом, законность в организации и деятельности судебной власти, запрет создания чрезвычайных судов, независимость, взаимодействие, недопустимость вмешательства в реализацию судебной власти, открытость, состязательность и равенство сторон, государственный язык судопроизводства, коллегиальность и единона-чальность рассмотрения дел, обязательность решений суда, государственное финансирование судов.
Как показал сравнительно-правовой анализ, при унифицированном подходе к формированию перечня принципов судебной власти в фокусной группе конституций все-таки можно констатировать отсутствие единства в институциональном и процессуальном аспектах основополагающих идей. На наш взгляд, такое расхождение и опосредует интеграцию рассмотренных принципов в рамках судебной власти.
Статья проверена программой «Антиплагиат». Оригинальность 79%
Список литературы:
1. Конституция Республики Азербайджан от 12 ноября 1995 г. // http://worldconstitutions.ru/?p=133 (дата обращения 22.08.2018 г.).
2. Конституция Республики Армения принята референдумом 5 июля 1995 г. с изм. от 6 декабря 2015 г. // http://www.concourt.am/russian/constitutions/ (дата обращения 22.11.2017 г.).
3. Конституция Республики Беларусь от 24 ноября 1996 г.1994 года // http://worldconstitutions.ru/?p=131 (дата обращения 22.08.2018 г.).
4. Конституция Республики Казахстан от 30 августа 1995 г. // http://worldconstitutions.ru/?p=129 (дата обращения 22.08.2018 г.).
5. Конституция Киргизии от 27 июня 2010 г. // http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=31497 (дата обращения 22.11.2017 г.).
6. Конституция Республики Молдова от 29 июля 1994 г. // http//www.spinform.ru/isp.htm (дата обращения 22.08.2018 г.).
7. Конституция Республики Таджикистан от 6 ноября 1994 г. // http://worldconstitutions.ru/?p=125 (дата обращения 22.08.2018 г.).
8. Конституция Республики Туркмения от 18 мая 1992 г. // http://base.spinform.ru/show_doc.fWx?rgn=2376 (дата обращения 22.08.2018 г.).
9. Конституция Республики Узбекистан принята 8 декабря 1992 г. // http://www.lex.uz/pages/getact.aspx? 1ас^=35869 (дата обращения 22.08.2018 г.).
