CC BY
71
Models of nomination and history of grapes' names in the Slavic languages.
The article deals with the grape's names and its fruits in the Russian and other Slavic languages, the history of the words in the Russian language and the models of nomination. The basic models of nominating the grapes' names are the models having the Indo-European character with the following motivational traits: a) 'climbing plants with tress' (wine, grapes, grapevine); b) 'spindling, collective fruit' (cluster of grapes).
Key words: models of nomination, etymology, history ofplants' names.
(Статья поступила в редакцию 10.10.2019)
Л.в. верещагина, и.в. грузнова
(Саранск)
принципы переводческой адаптации культурных и языковых реалий в художественном тексте
Освещается процесс переводческой адаптации реалий русской культуры посредством их реноминации в английском языке на материале романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» и его англоязычного перевода. Языковые и культурные реалии не имеют эквивалентов в языке перевода, в результате чего переводчику приходится адаптировать такие лексические единицы для их использования в рамках чужой культуры.
Ключевые слова: культурная реалия, переводческая адаптация, реноминация, эквивалент, перевод, художественный текст.
Культура и язык представляют собой уникальное явление, затрагивающее все аспекты человеческой жизни и оказывающее воздействие на все сферы общества. Особое место в рамках каждой языковой культуры занимают лингвокультурные реалии, представляющие собой предметы и явления материальной культуры и заключающие в себе культурное богат-
© Верещагина Л.В., Грузнова И.В., 2020
ство и наследие того или иного народа. Уникальность такого лингвистического явления, как реалия, заключается в отсутствии лексических эквивалентов в языке перевода, что обусловлено национальным и историческим колоритом.
Появление чужеродных реалий в лексическом составе других языков связано с художественной литературой и ее переводом на другие языки мира. Являясь основополагающим средством межкультурной коммуникации, позволяющим производить детальный сопоставительный анализ двух принципиально различных языковых систем, перевод представляет собой процесс интерпретации текста, который способствует диалогу культур и нейтрализации лингвоэтнического барьера.
Особая проблема возникает при адаптации культурных и языковых реалий, представляющих собой пласт безэквивалентной лексики, чуждый картине мира потенциального получателя перевода. Адаптация слов-реалий, функционирующих в качестве этнокультурных маркеров художественного произведения, является актуальной лингвистической проблемой, поскольку затрагивает способы и методы освоения «своим» языком «чужой» культуры.
Проблема адаптации реалий связана с необходимостью подбора уместных средств номинации в языке перевода, позволяющих осуществить адекватную трансляцию компонентов инородной культуры, представленной в тексте оригинального произведения. Реалии, являясь носителями национального и / или исторического колорита, не имеют точных соответствий (эквивалентов) в других языках и не поддаются переводу «на общих основаниях», требуя особого подхода [3].
В своем исследовании мы проанализировали специфику процесса переводческой адаптации реалий русской культуры посредством их реноминации в английском языке на материале романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» и его англоязычного перевода, выполненного Л.Г. Волохонской и Р. Пивером.
Процесс адаптации культурных и языковых реалий рассматривается в рамках теории реноминации, разработанной А.А. Кретовым. Реноминация как процесс адаптации лексических единиц для их использования в рамках чужой культуры наиболее часто прослеживается при трансляции языковых и культурных реалий [4].
Н.А. Фененко определяет реноминацию как именование в тексте перевода «чужих» ре-
алий средствами «своего» языка, которое воплощается во введении в текст перевода полностью, частично или условно эквивалентных номинаций иноязычных реалий [5]. В теории реноминации Н.А. Фененко выделяет следующие типы реалий.
R-реалии рассматриваются как предмет реальной действительности, т. е. натурфакт, артефакт. Они являются денотатами, составляющими материально-культурную среду окружающего мира.
С-реалии представляют собой понятия и представления, формирующие духовную и интеллектуальную сферу, в которой живут и взаимодействуют носители того или иного языка.
L-реалии являются средством номинации культурного концепта, образуя словарный запас конкретного языка [6].
Механизм лингвокультурной адаптации реалий обуславливает определенные типы их реноминации:
1) чужая R-реалия ^ чужая L-реалия;
2) чужая R-реалия ^ чужая L-реалия + своя С-реалия;
3) чужая R-реалия ^ своя R-реалия;
4) чужая С-реалия ^ своя С-реалия.
Первый тип реноминации представляет
собой передачу слова-реалии путем заимствования иноязычной лексемы и ее концепта при помощи транскрипции и транслитерации, что способствует сохранению изначальной этно-коннотации оригинала в тексте перевода.
«Откуда? - задаю я всем вопрос! Он истомлен голодом и жаждой! Ему жарко. Ну, взял на пробу горемыка мандарин. И вся-то цена этому мандарину три копейки» [2].
"Where? - I ask you this entire question! He's languishing with hungered thirst, he's hot. So the hapless fellow took and sampled a mandarin. And the total worth of that mandarin is three kopecks." [8].
Заимствованная лексема kopeck имеет следующее словарное определение: «денежная единица, равная 1/100 рубля, а также мелкая монета этого достоинства». Следовательно, данная реалия, заимствованная вместе с концептом и переданная посредством транскрипции, сохраняет свою национальную принадлежность и культурную маркированность.
Аналогичный механизм перевода прослеживается при передаче реалии «борщ»:
Он открыл портфель, глянул в него, сунул в него руку, посинел лицом и уронил портфель в борщ [2].
He opened the briefcase, glanced into it, put a hand inside, went blue in the face, and dropped the briefcase into the borscht [8].
Реалия borscht в англоязычном переводе свидетельствует о слабой освоенности английским языком соответствующей русской реалии на момент осуществления перевода, поскольку в настоящее время встречаются разные варианты орфографического оформления данной лексической единицы. Орфографические различия в словарях указывают на то, что слово-реалия находится в процессе адаптации, и в словарном составе принимающего языка еще не появилось общепринятое адаптированное соответствие.
Анализируемая реалия является словарным соответствием лексических единиц текста оригинала и рассматриваются в качестве индикатора формальной эквивалентности. Надо отметить, что довольно часто такие соответствия становятся причиной возникновения в тексте перевода культурологических лакун, затрудняющих его понимание.
второй тип реноминации заключается в том, что в текст перевода заимствуется иноязычная лексема-номинат, при этом в текст вносятся постраничные сноски или финальные комментарии.
Не надо, товарищи, завидовать. Дач всего двадцать две, и строится еще только семь, а нас в МАССОЛИТе три тысячи [2].
We mustn't be envious, comrades. There's twenty-two dachas in all, and only seven more being built, and there's three thousands of us in Massolit [8].
Из текста перевода следует, что переводчики также применили прием транслитерации в комбинации с переводческим комментарием, включающим в себя не только дефиницию реалии, но и ее правильное произношение в соответствии с нормами языка-оригинала:
Dachas: The Russian dacha (pronounced DA-tcha) is a summer or country house [8].
в рамках данного механизма переводчик сохраняет форму чужеродного слова (L-реа-лию), значение которого объясняется при помощи сноски, являющейся развернутой С-реа-лией, т. е. в данном типе реноминации С-реа-лия выступает в качестве развернутой экспликации, представленной в сносках и комментариях к тексту перевода.
«типичный кулачок по своей психологии, -заговорил Иван Николаевич, которому, очевидно,
приспичило обличать Рюхина, - и притом кулачок, тщательно маскирующийся под пролетария» [2].
"Psychologically, a typical little kulak," Ivan Nikolaevich began, evidently from an irresistible urge to denounce Riukhin, "and, what's more, a little kulak carefully disguising himself as a proletarian."
Kulak: (Russian for 'fist') refers to the class of wealthy peasants, which Stalin ordered liquidated in 1930 [8].
Словарные определения слова-реалии кулак, взятые из англоязычных источников, отражают особенности значения лексической единицы русского языка только частично. Пытаясь объяснить англоговорящему читателю значение незнакомой русской реалии, переводчики не учли не только значение русского слова, но и его негативную коннотацию.
В оригинальном произведении эта лексема имеет отрицательную коннотацию и описывает скупого и корыстолюбивого крестьянина-собственника, деятельности которого свойственны эксплуататорство и угнетение крестьян, в то время как в англоязычных словарях и указанном переводческом комментарии отмечается скорее положительная коннотация, выраженная в обозначении человека, добившегося успеха путем упорного труда. Кроме того, в комментарии присутствует историческая дезинформация.
Несмотря на то, что денотативная информация представлена максимально подробно, англоязычная С-реалия позволяет сделать вывод о наличии частичной эквивалентности анализируемых понятий. Однако всесторонняя детализация денотата, применяемая в сносках, может обусловить появление С-реалий, заключающих в себе избыточную информацию. Так, текст перевода произведения «Мастер и Маргарита» изобилует большим количеством комментариев, в которых представлена литературоведческая и энциклопедическая информация.
основа функционирования третьего типа реноминации заключается в замене чужеродной реалии лексическими единицами принимающего языка. при этом в задачу переводчика входит адаптация текста перевода к контексту культуры англоязычного читателя.
- Дайте нарзану, - попросил Берлиоз.
- Нарзану нету, - ответила женщина в будочке и почему-то обиделась [2].
"Give us seltzer," Berlioz asked.
"There is no seltzer," the woman in the stand said, and for some reason became offended." [8].
Реалия «нарзан» в рамках русской культуры является лечебно-столовой природной минеральной водой на Северном кавказе, которая разливается в городе кисловодск. в толковом словаре русского языка Д.Н. Ушакова представлена следующая дефиниция: углекислая минеральная лечебная вода (по названию источника в Кисловодске) [7]. При этом словарь Cambridge Dictionary определяет слово seltzer как 'mineral water with bubbles' [9] (газированная минеральная вода). в связи с наличием указанных различий в сигнификатах значения лексические единицы в данной паре не являются полными эквивалентами, о чем свидетельствует более широкая смысловая наполненность русской реалии.
в следующем примере переводчики прибегли к механизму реноминации реалии вымышленной действительности, принадлежащей к русскому фольклору. в связи с отсутствием эквивалента в принимающем языке, реалия была адаптирована в тексте англоязычного перевода описательно, что привело к частичной утрате смыслового компонента, заложенного в русскую реалию.
Повернув голову вверх и налево, летящая любовалась тем, что луна несется под нею, как сумасшедшая, обратно в Москву и в то же время странным образом стоит на месте, так что отчетливо виден на ней какой-то загадочный, темный - не то дракон, не то конек-горбунок, острой мордой обращенный к покинутому городу [2].
Turning her head up and to the left, the flying woman admired the way the moon madly raced back over her towards Moscow, and at the same time strangely stayed in its place, so that there could be clearly seen on it something mysterious, dark - a dragon, or a little humpbacked horse, its sharp muzzle turned to the abandoned city [8].
таким образом, данный тип реномина-ции заключается в замене русскоязычной реалии реалией иноязычной культуры. Данный прием также называют уподобляющим переводом, преимущество которого заключается в облегчении понимания смысловых особенностей текста получателем перевода.
Четвертый тип реноминации заключается в том, что концепты с меньшим уровнем национально-культурной специфики передаются через близкие по значению слова в языке оригинала и перевода. в подобной ситуации формируется ряд разнообразных текстовых соответствий. Этот тип реноминации основывается на приеме замены реалии исходного языка реалией переводящего языка. однако
отличие заключается в том, что объектом перевода становятся ментефакты - С-реалии. Ре-номинация по данному типу передает суть понятия концепта, однако в связи с культурной асимметрией в тексте перевода наблюдается концептуальная лакуна. в ряде случаев рено-минация реалий - культурных концептов осуществляется путем поиска словарных соответствий, однако нередко специфика их значения предполагает поиск текстовых эквивалентов.
«За очень важное сведение, которое мне, как путешественнику, чрезвычайно интересно», - многозначительно подняв палец, пояснил заграничный чудак [2].
"For some very important information, which is of great interest to me as a traveler," the outlandish fellow explained, raising his finger significantly [8].
«Чудаки, ей-богу!» - пожав плечами, проговорил артист, и занавес скрыл его [2].
"Odd birds, by God!" the artiste said, shrugging, and the curtain hid him [8].
«Все до одной знали, королева, - отвечал Ко-ровьев, - я в восхищении. Этот двадцатилетний мальчуган с детства отличался странными фантазиями, мечтатель и чудак» [2].
"Every one of them knew, Queen,' answered Ko-roviev. 'Delighted! ... This twenty-year-old boy was distinguished from childhood by strange qualities, a dreamer and an eccentric." [8].
Концепт «чудак» текста оригинала передается переводчиками на английский язык с помощью различных лексем: outlandish fellow (несуразный человек), odd birds (странные люди, белые вороны), an eccentric (чудак, чудик).
Лексические единицы, предложенные переводчиками при передаче анализируемого концепта, можно описать как условную номинацию. Представленное в англоязычном тексте разнообразие переводческих решений говорит о том, что в английской лингвокульту-ре нет эквивалентной лексемы, в полной мере отражающей семантическую характеристику русскоязычного культурного концепта «чудак». Таким образом, приведенные варианты передачи русских реалий на английский язык можно рассматривать только в качестве условно эквивалентных соответствий.
В рамках теории реноминации процесс адаптации лингвокультурных реалий русского языка осуществляется посредством определенных механизмов, которые имеют как достоинства, так и недостатки. Это свидетельствует о том, что каждый тип реноминации в процессе адаптации реалий представляет со-
бой сложный процесс, который не всегда позволяет достичь необходимого уровня эквивалентности, что зачастую приводит к потере национально-культурного компонента реалий.
Список литературы
1. Борисова E.C., Верещагина Л.В. Теоретические основы изучения культурных и языковых реалий в аспекте перевода II XLVII Огарёвские чтения: материалы пауч. конф.: в 3 ч. Cаранск, 2019.
4. 3. C. 301-305.
2. Булгаков M.A. Mастер и Mаргарита. M.: временник, 1984.
3. Влахов C., Флорип C. Непереводимое в переводе. M.: Mеждунар. отношения, 1980.
4. Кретов A.A., Фененко НА. Реноминация как проблема переводоведения II Вестн. Воронеж. гос. уп-та. Cер.: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2011. № 2. C. 154-157.
5. Фененко H.A. Две стратегии перевода реалий II Вестп. Воронеж. гос. уп-та. Cер.: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2009. № 1. C. 121-128.
6. Фененко НА. Язык реалий и реалии языка I под ред. проф. A.A. Кретова. Воронеж: ВГУ, 2001.
7. Ушаков Д.Н. Толковый словарь современного русского языка [Электронный ресурс]. URL: https:IIushakovdictionary.ru (дата обращения: 13.09.2019).
8. Bulgakov M. The Master and Margarita I transl. with notes by Richard Pevear and Larissa Volokhonsky. N.Y.: Penguin Books, 2016.
9. Cambridge Dictionary [Electronic resource]. URL: https:IIdictionary.cambridge.orgIruI (дата обращения: 13.09.2019).
* * *
1. Borisova E.S., Vereshchagina L.V. Teoretiche-skie osnovy izucheniya kul'turnyh i yazykovyh realij v aspekte perevoda II XLVII Ogaryovskie chteniya: materialy nauch. konf.: v 3 ch. Saransk, 2019. Ch. 3.
5. 301-305.
2. Bulgakov M.A. Master i Margarita. M.: Sovre-mennik, 1984.
3. Vlahov S., Florin S. Neperevodimoe v perevode. M.: Mezhdunar. otnosheniya, 1980.
4. Kretov A.A., Fenenko N.A. Renominaciya kak problema perevodovedeniya II Vestn. Voronezh. gos. un-ta. Ser.: Lingvistika i mezhkul'turnaya kommu-nikaciya. 2011. № 2. S. 154-157.
5. Fenenko H.A. Dve strategii perevoda realij II Vestn. Voronezh. gos. un-ta. Ser.: Lingvistika i mezh-kul'turnaya kommunikaciya. 2009. № 1. S. 121-128.
6. Fenenko N.A. Yazyk realij i realii yazyka I pod red. prof. A.A. Kretova. Voronezh: VGU, 2001.
7. Ushakov D.N. Tolkovyj slovar' sovremennogo russkogo yazyka [Elektronnyj resurs]. URL: https:H ushakovdictionary.ru (data obrashcheniya: 13.09.2019).
Principles of translation adaptation of cultural and language realia in fiction texts
The article deals with the process of translation adaptation of the realia of the Russian culture by the means of their renomination in English language based on the novel "Master and Margarita" by M.A. Bulgakova and English language translation. The language and cultural realia don't have the equivalents in the language of translation, as the result the translator has to adapt such lexical units for their usage in the context of the foreign culture.
Key words: cultural realia, translation adaptation, renomination, equivalent, translation, fiction text.
(Статья поступила в редакцию 02.10.2019)
н.а. красавский
(волгоград)
метафора как способ экспликации ревности в русских и немецких художественных текстах
На материале русских и немецких художественных текстов выявлены наиболее частотные семантические типы метафор при экспликации концепта «ревность». Установлены когнитивные и перцептивно-образные признаки данного концепта, выраженного метафорой. Определен аксиологический статус концепта «ревность» в русском и немецком языках.
Ключевые слова: метафора, тип метафоры, чувство, эмоция, текст, концепт, частотность.
Проблемы эмотиологии (лингвистики эмоций) не теряют своей актуальности и вызывают, как известно, в современной филологии бурные дискуссии [7, с. 7-23; 8, с. 7-10; 10, с. 195-197; 11, с. 119-126; 18; 19; 20, с. 2943; 21, с. 849-855], что обусловлено, на наш взгляд, следующими основными причинами. Во-первых, мыслительная деятельность человека, как установлено в психологии и когни-
О Красавский Н.А., 2020
тологии, не ограничивается исключительно уровнем ratio. Восприятие действительности, переработка поступающей через различные каналы в мозг человека информации сопряжены с его эмоционально-психической деятельностью. Познание мира имеет своим результатом не только классификацию, систематизацию человеком его объектов (в широком смысле слова), но и их оценку. Она - облигаторный компонент познавательной деятельности человека, который, исходя из созданной им системы ценностей (моральных, эстетических, утилитарных), квалифицирует явления мира, в том числе свои действия, равно как и поступки других. Здесь уместно указать на взаимосвязь категорий ценности и оценки. Вопрос об их соотношении полемичен [1; 6; 9, с. 49-60]. Нам близка позиция ученых, считающих ценность основанием оценки [1; 9, с. 49-60]. С.Ф. Ани-симов справедливо замечает: «Для каждого вида социальной и духовной деятельности и связанной с нею группы ценностей в качестве критерия оценки выдвигается некий обобщенный образ, образец, стереотип: правило, норма, идеал и тому подобные формальные и неформальные регуляторы коллективной жизни <...> Эти образцы ценного - правила, нормы, идеалы, каноны - вырабатываются и функционируют в общественном мнении и так или иначе формируют мир оценок, преобладающих в духовной деятельности данного народа, класса, эпохи. В свою очередь господствующие в данной социальной среде оценки ограничивают оценочный произвол индивидов» [1, с. 45]. Во-вторых, мир эмоциональных переживаний в силу сложности его структурной организации и диффузного характера трудно вербализуем. Здесь имеется в виду в первую очередь детальная номинация легко переходящих друг в друга человеческих переживаний, границы референтов которых сложно определить (ср.: гнев - бешенство - ярость). Иначе говоря, мир эмоций, пользуясь английским термином, представляет собой fuzzy sets (нечеткие множества). Размытость обозначаемого эмоционального феномена, таким образом, вызывает значительные трудности при его вербализации. В-третьих, если лингвистику эмоций признавать междисциплинарной наукой (см. [19]), то нельзя не отметить ее теоретическую ценность и прикладную значимость для гуманитариев различных профилей - психологов, педагогов, аксиологов, этнографов, этнологов, языковедов, специалистов по меж-
