CC BY
157
УДК 34
DOI 10.24411/2078-5356-2018-10447
Сыч Константин Антонович Konstantin A. Sych
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры уголовного права
Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний России (390000, Рязань, ул. Сенная, 1)
doctor of law, professor, professor of criminal law department
Academy of law and management of the Federal penal service of Russia (1 Sennaya st., Ryazan, Russian Federation, 390000)
Ищук Григорий Владимирович Grigory V. Ishchuk
кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры административного права и административной деятельности
Рязанский филиал Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя (390043, Рязань, ул. 1-я Красная, 18)
сandidate of sciences (law), associate professor, professor of the department of administrative law and administrative activity
Ryazan branch Moscow university of MIA of Russia named after V. Ya Kikot (18 1st Krasnaya st., Ryazan, Russian Federation, 390043)
Принцип законности в связи с проблемой бланкетных диспозиций
в уголовном праве
The principle of legality in connection with the problem of blanket
dispositions in criminal law
В статье на основе законодательства и судебных The article presents a theoretical and applied analy-
прецедентов представлен теоретико-прикладной sis of the problem of blanket dispositions in accordance
анализ проблемы бланкетности диспозиций в соот- with the requirements of the principle of legality on the
ветствии с требованиями принципа законности. Про- basis of legislation and judicial precedents. Some con-
демонстрированы некоторые противоречия между tradictions between the requirements of article 3 of the
требованиями статьи 3 УК РФ и конкретными ре- criminal code and specific decisions of the constitutional
шениями Конституционного Суда РФ по источнику Court of the Russian Federation on the source of crimi-
уголовного права. Делается вывод о том, что нормы nal law are demonstrated. It is concluded that the norms
других отраслей права в бланкетных диспозициях of other branches of law in the blanket dispositions of
УК РФ выступают в качестве источника толкования the criminal code act as a source of interpretation of the
положений данной отрасли права. provisions of this branch of law.
Ключевые слова: законность, бланкетные дис- Keywords: legitimacy, blanket disposition, the позиции, источник уголовного закона, стабилизаци- source of the criminal law, the stabilization function of онная функция права. the right.
В теории уголовного права проблема его скольким направлениям: а) соотношение спе-принципов по-прежнему остается предметом циальных уголовно-правовых (отраслевых) и научной дискуссии преимущественно по не- общеправовых принципов; б) виды принципов
© Сыч К.А., Ищук Г.В., 2018
уголовного права; в) определение содержания отдельных принципов уголовного права.
В этой связи трудно согласиться с отдельными авторами, которые считают проблему принципов уголовного права решенной, поскольку УК РФ 1996 года впервые в истории законодательства закрепил определенный перечень принципов [1, с. 16]. Законодательное закрепление принципов (ст. 3-7 УК РФ ), на наш взгляд, не только не решило рассматриваемой проблемы, но и еще в большей степени усложнило ее. Не совсем ясной является мысль законодателя относительно предметной направленности этих принципов: относятся они к статическому или динамическому аспектам функционирования уголовного права? Является ли отмеченный перечень исчерпывающим и какое юридическое значение он имеет? Вполне очевидно, что в тех отраслях права, где аналогия закона и даже аналогия права, например гражданское право, являются допустимыми в правоприменительной практике, законодательный перечень принципов в этом случае выполняет конструктивную роль.
Аналогия закона в уголовном праве не допускается (ч. 2 ст. 3 УК РФ). К тому же следует заметить, что в юридической литературе нет единства мнений относительно законодательного закрепления принципов уголовного права. Хотя мы не разделяем позицию отмеченного автора, ввиду того обстоятельства, что законодательный перечень фундаментальных принципов уголовного права позволяет осуществлять общественный контроль над правотворческой и правоприменительной практикой. Как отмечали С.Г. Келина, В.Н. Кудрявцев, уголовно-правовые принципы являются основополагающими исходными предписаниями и обязательны для законодателя, правоприменительных органов и граждан в сфере борьбы с преступностью [2, с. 61-62]. Как свидетельствует некоторая практика, даже небольшое отступление от фундаментальных принципов уголовного права может иметь негативный резонанс для стабильного понимания функционирования уголовного закона.
Действующий УК РФ (ст. 3) практически воспроизводит принцип законности, закрепленный в статье 54 Конституции РФ: «Никто не может нести ответственности за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением». В части 1 статьи 3 УК РФ формируется основное содержание принципа законности (преступность деяния, его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются настоящим Кодексом), а в части 2 этой статьи содержится прямой запрет применения анало-
гии как выход за пределы закона. Необходимо заметить в этой связи, что формальный запрет на применение аналогии в советском уголовном законодательстве был введен только в 1958 году (Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик). Хотя фактически аналогию уголовного закона можно было проследить на примере статьи 13 УК РСФСР 1960 года, которая применялась не только в качестве оснований необходимой обороны, но в случаях, связанных с задержанием лица, совершившего преступление.
В юридической литературе определились две основные позиции по проблеме соотношения отраслевых уголовно-правовых и общеправовых принципов: большинство криминалистов полагают, что такое деление свойственно всем отраслям права; отдельные авторы считают, что специфических уголовно-правовых принципов не существует, а общеправовые принципы действуют через отраслевые (общеправовые и отраслевые принципы соотносятся между собой как категории общего и особенного) [3, с. 143]. По мнению авторов фундаментальной монографии В.Н. Кудрявцева и С.Г. Келиной, общеправовые принципы действуют через отраслевые, а специфические отраслевые принципы являются не чем иным, как своеобразным преломлением общеправовых принципов [2, с. 61-62]. Представляется, что общеправовые принципы по сути своей являются конституционными принципами.
Общеизвестно, что по мере перехода от самого высокого уровня обобщения, которым является право в целом, к последующим, более низким уровням увеличивается конкретность принципов, усиливающих их юридическую специфику [4, с. 58]. Из этого методологически верного положения можно сделать вывод, что уровень обобщения принципов уголовного права является более низким уровнем, по сравнению с конституционным правом, которое, как известно, является основным законом в системе права. Не случайным, по-видимому, является то обстоятельство, что принципы справедливости, гуманизма, вины, адекватности наказания и другие получили закрепление в конституционных нормах. В литературе представлена точка зрения, что отдельные принципы уголовного права, например законности, сформулированы более узко по сравнению с общеправовыми принципами [4]. Думается, что специфика отрасли права должна отражать конкретные особенности этих принципов, основываясь на непосредственной связи с ее предметом и методом правового регулирования общественных отношений. В этой
связи следует заметить, что само обоснование содержания принципов уголовного права в тексте закона, к сожалению, не в полной мере отражает отмеченные специфические особенности уголовного права. В отраслевых принципах отражаются лишь положения, имеющие непосредственное отношение к вопросам конструирования норм этой отрасли права или их реализации.
Императивное требование части 1 статьи 3 УК РФ устанавливает, что преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только уголовным законом. Однако законодатель не учел ряд существенных обстоятельств, например источников бланкетных норм. В этом отношении представляет научный интерес определение Конституционного Суда РФ от 10 июля 2003 года № 207-0, которое прямо указывает, что «декриминализация тех или иных деяний может осуществляться не только путем внесения соответствующих изменений в уголовное законодательство, но и путем отмены нормативных предписаний иной отраслевой принадлежности, к которым отсылали бланкетные нормы уголовного закона...».
Стало быть, источники бланкетных диспозиций, в понимании Конституционного Суда РФ, имеют непосредственное отношение к вопросам криминализации или декриминализации общественно опасного деяния, наряду с уголовным законом. Профессор В.Д. Филимонов приводит интересный пример, когда оборот драгоценных металлов, драгоценных природных камней или жемчуга преступен, если в нарушение правил, установленных законодательством Российской Федерации, совершена любая сделка с указанными предметами вне зависимости от ее размера, последствий и так далее, однако достаточно поменять эти правила, как автоматически изменится содержание нормы уголовного права и уголовно-правовых последствий.
Не менее важный интерес вызывает и постановление Конституционного Суда РФ от 17 июня 2014 года № 18-П применительно к части 4 статьи 222 УК РФ: «Поскольку часть четвертая статьи 222 УК Российской Федерации не определяет ни признаки предмета данного преступления, ни признаки незаконности сбыта холодного оружия, противоправность соответствующего деяния, сопряженного со сбытом конкретных предметов, относящихся к тому или иному виду холодного оружия, должна устанавливаться исходя из нормативных предписаний законодательных и подзаконных актов, предметом регулирования которых является порядок сделок с холодным оружием» [2]. Из приведенного постановления
следует, что преступность и наказуемость общественно опасного деяния определяется не только уголовным законом в соответствии со статьей 3 УК РФ, но и иными нормативными правовыми актами, регулирующими конкретные сферы общественных отношений, охраняемых уголовным законодательством.
В юридической литературе представлена позиция, согласно которой принцип законности необходимо изменить таким образом, чтобы он охватывал в качестве источников уголовного права, помимо УК РФ, иные законодательные акты, определяющие преступность деяния и его уголовно-правовые последствия [5, с. 44-45; 6, с. 13-14]. Действительно, принцип законности, закрепленный в части 1 статьи 3 УК РФ, не в полной мере охватывает случаи бланкетных диспозиций норм уголовного закона. Особенно это характерно, по мнению многих исследователей, для преступлений в сфере экономической деятельности [7, с. 103; 8, с. 12]. Достаточно отметить, что при квалификации преступлений в сфере экономической деятельности необходимо обращаться ко многим законодательным и подзаконным актам: Гражданскому, Налоговому, Бюджетному кодексам, федеральным законам «О защите конкуренции», «О банках и банковской деятельности», «О валютном регулировании и валютном контроле» и др.
В юридической литературе были предложены разные варианты решения этой проблемы. Еще в 1996 году Н.Ф. Кузнецова предлагала приводить в примечаниях к кодексу те нормы, к которым отсылает уголовно-правовая норма [9, с. 11]. Профессор Л.Д. Гаухман предлагал дополнять текст УК РФ специальным приложением, включающим исчерпывающий перечень нормативных актов, положения которых составляет бланкетное содержание уголовно-правовых норм [8]. Отмеченную позицию разделают и другие исследователи рассматриваемой проблемы [10, с. 124; 11, с. 306].
Согласиться с позицией отмеченных исследователей достаточно трудно, поскольку бланкетную основу преступлений только в сфере экономической деятельности, по некоторым экспертным оценкам, составляют от четырех до пяти тысяч нормативных правовых актов [12, с. 134].
Мы разделяем точку зрения на этот счет И.В. Шишко, согласно которой все признаки состава преступления с бланкетными диспозициями описаны в уголовном законе как обобщающие, в них непосредственно заключена связь с иными отраслями, к которым и следует обращаться для уяснения указанных признаков [13, с. 302].
При этом следует учитывать и то обстоятельство, что уголовное законодательство выполнят функцию уголовно-правовой защиты общественных отношений, которые составляют предмет правового регулирований иных отраслей позитивного права. В силу этого обстоятельства юридическая конструкция норм уголовного закона учитывает и использует понятийный аппарат тех отраслей права, которые и регулируют эти общественные отношения. Изменение содержания норм иных отраслей права, которые используются для уточнения бланкетных диспозиций, следует рассматривать, по нашему мнению, как нормативную основу толкования уголовно-правовой нормы.
В этом контексте принцип законности должен выполнить свою стабилизирующую функцию, связанную с защитой уголовно-правовой нормы от внедрения в ее содержание нормативных предписаний иных отраслей права, не включенных в действующий УК РФ.
Примечания
1. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. М., 1996.
2. Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права. М., 1988.
3. Дагель П.С. Рецензия на кн.: Фефелов П.А. Понятие и система принципов советского уголовного права. Свердловск, 1970 // Советское государство и право. 1972. № 3.
4. Коган В.М. Социальный механизм уголовно-правового воздействия. М., 1983.
5. Акопджанова М.О. Проблемы применения действующего уголовного законодательства России // Российская юстиция. 2013. № 11.
6. Гаухман Л.Д. Бланкетные нормы УК РФ: проблемы правотворчества и правоприменения // Современное уголовное законодательство России и вопросы борьбы с преступностью: сборник научных статьей по итогам научно-практического семинара в Московском университете МВД России, посвященного 10-летию принятия УК РФ. М., 2007.
7. Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности (экономические преступления). СПб., 2002.
8. Гаухман В.П. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М., 2001.
9. Кузнецова Н.Ф. Кодификация норм о хозяйственных преступлениях // Вестник Московского университета. Серия 11: Право. № 4.
10. Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. СПб., 2002.
11. Никитина И.А. Совершенствование уголовного законодательства Российской Федерации об ответственности за преступления в сфере экономической деятельности // Проблемы кодификации уголовного
закона: история, современность, будущее: материалы VIII Российского конгресса уголовного права (посвящается 200-летию проекта Уголовного уложения 1813 г, 30-31 мая 2013 г). М., 2014.
12. Лопашенко Н.А. О бланкетных диспозициях применительно к преступлениям в сфере экономической деятельности // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы XII Международной научно-практической конференции (29-30 января 2015 г). М., 2015.
13. Шишко И.В. Экономические правонарушения: вопросы юридической оценки и ответственности. СПб., 2004.
Notes
1. Criminal law of the Russian Federation . Common part. Moscow, 1996. (In Russ.)
2. Kelina S.G., Kudryavtsev V.N. Principles of Soviet criminal law. Moscow, 1988. (In Russ.)
3. Dagel PS. Retz. on bk.: Fefelov P.A. Concept and system of principles of the Soviet criminal law. Sverdlovsk, 1970. Soviet state and law, 1972, no. 3. (In Russ.)
4. Kogan V.M. Social mechanism of criminal law impact. Moscow, 1983. (In Russ.)
5. Akopdzhanova M.O. Problems of application of the current criminal legislation of Russia. Russian justice,
2013, no. 11. (In Russ.)
6. Gaukhman L.D. Blanket nor the criminal code of the Russian Federation: problems of law-making and enforcement. The Modern criminal legislation of Russia and the fight against crime: collection of scientific articles on the results of scientific-practical seminar at the Moscow university of the MIA of Russia, dedicated to the 10th anniversary of the adoption of the criminal code, Moscow, 2007. (In Russ.)
7. Volzhenkin B.V. Crimes in the sphere of economic activities (economic crimes). St. Petersburg, 2002. (In Russ.)
8. Gaukhman V.P. qualification of crimes: law, theory, practice. Moscow, 2001. (In Russ.)
9. Kuznetsova N.F. Codification of norms on economic crimes. Vestnik Moscow university. Series 11: Right, no. 4. (In Russ.)
10. Konyakhin V.P Theoretical bases of construction of the General part of the Russian criminal law. St. Petersburg, 2002. (In Russ.)
11. Nikitina I.A. Improvement of the criminal legislation of the Russian Federation on responsibility for crimes in the sphere of economic activity. Problems of codification of the criminal law: history, present, future: proceedings of the VIII All-Russian congress of criminal law (dedicated to the 200th anniversary of the Draft criminal code of 1813; held on may 30-31, 2013). Moscow,
2014. (In Russ.)
12. Lopashenko N.A. Blanket on the dispositions for crimes in the sphere of economic activity. Criminal law: development strategy in the 21st century: proceedings of the 12 International scientific-practical conference held on 29-30 January 2015. Moscow, 2015. (In Russ.)
13. Shishko I.V. Economic offenses: Issues of legal assessment and liability. St. Petersburg, 2004. (In Russ.)
