CC BY
153
О.Н. Городнова, Н.В. Иванцова
Городнова Ольга Николаевна — кандидат философских наук, доцент кафедры общепрофессиональных дисциплин и дисциплин специализации факультета платных образовательных услуг Чебоксарского филиала Нижегородской академии МВД России Иванцова Наталья Владимировна — доктор юридических наук, профессор кафедры общепрофессиональных дисциплин и дисциплин специализации факультета платных образовательных услуг Чебоксарского филиала Нижегородской академии МВД России
Принцип справедливости — презумпция или фикция
уголовного права?
УК РФ 1996 года представляет собой правовой акт, воплотивший в себе политику уголовной справедливости. Ранее ни один уголовно-правовой акт не содержал норм, закрепляющих принципы уголовного законодательства, что порождало немало споров в юридической литературе, а именно, какие же основные положения являются принципами. М.И. Ковалев назвал этот период «стадией одиночных неорганизованных поисков», когда каждый исследователь «выуживает» из материала отдельные правовые понятия, специфические черты и на свой риск «награждает» их титулами принципов уголовного права»1.
Уголовно-правовая политика выразилась в принципах уголовного законодательства, правилах законодательной техники, а также в нормативных предписаниях-презумпциях и фикциях.
Презумпции — это нормативные предписания, применяемые в праве издревле. Они характерны для процесса правотворчества в различные исторические периоды. В отечественном правотворчестве презумпции как прием законодательной техники использовались в разнообразных отраслях права, их исследования велись учеными, занимающимися отраслевыми юридическими науками2, а также общей теорией права3.
В науке существуют различные дефиниции презумпций. В.И. Каминская считала правовой презумпцией такое положение, выраженное прямо или косвенно в правовой норме, которым какой-либо порядок явлений признается обычным, постоянным, нормальным и не требующим специальных дока-зательств4.
В.К. Бабаев определяет презумпции как «закрепленное в нормах права предположение о наличии или отсутствии юридических фактов, основанное на связи между ними и фактами наличными и подтвержденное предшествующим опытом». Такое определение сегодня успешно используется в научной, учебной литературе5.
В настоящее время роль презумпций остается актуальной, так как механизм правотворчества неизменен, реформация правового законодательства интенсифицирована.
Помимо презумпций в отечественном правотворчестве упоминались фикции как нестандартный законодательный технико-юридический прием, использовавшийся, как правило, в уголовнопроцессуальном и гражданско-процессуальном законодательстве6.
Современная юриспруденция дает разноплановые определения фикций. В.И. Каминская отмечала, что для фикции характерно объявление в качестве истины положения, заведомо никогда не соответствующего истине. В.М. Горшенев определяет фикцию как «закрепленное в правовых актах и ис-
1 Ковалев М.И. Советское уголовное право: Курс лекций. — Свердловск, 1971. — Вып.1. — С. 131.
2 См.: Каминская В.И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе. — М.; Л., 1948. — С. 32; Левен-таль Я.Б. К вопросу о презумпциях в советском гражданском процессе // Советское государство и право. — 1949. — № 6; Гурвич М. Доказательственные презумпции в советском гражданском процессе // Советская юстиция. — 1968. — № 12; Полянский Н.Н. К вопросу о презумпции невиновности в советском уголовном процессе // Советское государство и право. — 1949. — № 9.
3 См.: Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. — Горький, 1974; Федотов А.В. Понятие и классификация доказательственных презумпций // Журнал российского права. — 2001. — № 4.
4 См.: Каминская В.И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе. — М.; Л., 1948. — С. 60.
5 См.: Теория государства и права: Учебник / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. — М., 1997. — С. 308.
6 См.: Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. — Горький, 1974. — С. 32; Горшенев В.М. Нетипичные нормативные предписания в праве // Советское государство и право. — 1978. — № 3. — С. 117; Каминская В.И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе. — М.; Л., 1948. — С. 48.
пользуемое в юридической практике нормативное предписание в виде специфического способа (приема), выражающегося в провозглашении существующего факта или обстоятельства, в действительности не имеющих места»1. К.К. Панько рассматривает их широко и определяет как прием законодательной техники, состоящий в признании существующего несуществующим и обратно, а также свойство нормы права не соответствовать потребностям общества в процессе правотворчества или правоприменительной деятельности.
Воплощение в УК РФ правовой политики справедливости явилось реализацией в этом акте в качестве исходного начала концепции справедливости уголовного закона и наказания. В связи с этим идеальной формой для выражения в УК РФ концепции справедливости явилась форма презумпции как прием уголовно-правового регулирования, который имеет признак вероятности, предположительности.
В условиях модернизации современного уголовно-правового законодательства целесообразно взглянуть на принцип справедливости уголовного закона как на фикцию.
Принцип справедливости является дискуссионным в системе основных идей, начал уголовного законодательства. Это связано с тем, как верно отмечает Ю.И. Бытко, что не наблюдается единообразия в понимании самой справедливости: «одни исследователи отождествляют справедливость с правом, другие, подчеркивая их взаимосвязь, по-разному определяют их субординационность: у одних право признается явлением, производным от справедливости, порожденным ею, у других, наоборот, справедливость рассматривается как порождение права»2.
А.Н. Попов определяет принципы уголовного права как «обусловленные закономерностями и потребностями общественного развития требования определенного характера, получившие отражение в нормах уголовного права и обладающие высшей регулятивной силой. Они предъявляются к правотворческой, правоприменительной деятельности, к законодательству, а также поведению граждан с точки зрения целей (задач) уголовного права»3.
Статья 6 УК РФ гласит: «1. Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
2. Никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление».
Принцип справедливости в уголовном праве имеет два аспекта: справедливость уголовного закона и справедливость наказания, назначаемого судом за преступление. Справедлив закон, который отвечает требованию социальной обоснованности криминализации деяний. Не отвечающий этим требованиям закон обречен на бездействие как не отражающий правосознания общества и не защищающий его интересов4.
Социально обоснован закон, который эффективен, то есть выполняет охранительные и предупредительные задачи, а также достигает целей наказания — исправление виновного в преступлении лица и предупреждение совершения преступлений другими гражданами (ст. 43 УК РФ). Неэффективен такой закон, который ввиду его конструктивных недостатков не применяется либо редко применяется к реально существующей преступности. Справедлив закон криминологически обоснованный, то есть нацеленный на сокращение преступности исходя из ее уровня, динамики, структуры и прогноза. Например, исключение из нового УК РФ нормы об особо опасном рецидивисте криминологически представляется неоправданным. Ежегодно официальная уголовная статистика фиксировала до 7 тысяч лиц, признанных судами особо опасными рецидивистами, со всеми вытекающими отсюда в карательном плане последствиями для осужденных. Положение с опасным рецидивизмом отнюдь не улучшилось. Выражения, вытекающие из статьи 18 УК РФ, «лицо при опасном рецидиве» или «лицо при особо опасном рецидиве» неудачны. Главное, что квалифицирующий признак субъекта преступления — «особо опасный рецидивист» исчез из Особенной части нового УК РФ. Это ошибка, о чем говорили обе криминологические экспертизы проектов УК РФ 1994 и 1996 годов5.
Принцип справедливости наказания реализуется в нормах о системе и видах наказания, назначении наказания, освобождении от уголовной ответственности и наказания. Лицу, совершившему преступление, суд должен назначить такое наказание, которое явилось бы необходимым и достаточным для его персонального исправления. Более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет
1 Горшенев В.М. Нетипичные нормативные предписания в праве // Советское государство и право. — 1978. — № 3. — С. 117.
2 Бытко Ю.И. Справедливость и право: Лекция. — Саратов, 2005. — С. 14.
3 Попов А.Н. Принцип справедливости в уголовном праве: Дис... канд. юрид. наук. — СПб., 1993. — С. 26.
4 См.: РолзДж. Теория справедливости. — Новосибирск, 1995. — § 5: Принцип справедливости.
5 См.: ЧучаевА.И. Рецидив преступления и наказание / А.И. Чучаев, Г.К. Буранов // Журнал российского права. — 2000. — № 12. — С. 32.
обеспечить достижение целей наказания. При назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, смягчающие или отягчающие наказание обстоятельства, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи (ст. 60 УК РФ).
Кроме того, наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Важно отметить, что справедливость здесь понимается не как точное соответствие меры наказания причиненному вреду (принцип талиона), а как назначение меры наказания в рамках, установленных законом и с учетом обстоятельств, предусмотренных законом, то есть носит относительный характер.
Вместе с тем, согласно части 2 статьи 6 УК РФ никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление. Это положение восходит к римскому праву и часто цитируется в форме «non bis in idem». Если лицо было осуждено или оправдано судом в ходе уголовного судопроизводства, то повторное привлечение его к ответственности за то же самое деяние (даже при условии другой его квалификации) является недопустимым.
Не все авторы согласны с необходимостью законодательного определения справедливости, тем более как принципа уголовного права. О принципе справедливости ученые ведут немало дискуссий. Верно отмечает Ю.И. Бытко, что не наблюдается единообразия в понимании самой справедливости1. По мнению В.В. Мальцева, при всех очевидных достоинствах определения принципа справедливости он выражен, скорее, как общее начало назначения наказания, нежели принцип, на котором построен УК РФ2.
А.Н. Игнатов констатирует, что «законодатель сводит принцип справедливости в уголовном праве к уголовной ответственности и применению наказания. Такое понимание является ограниченным и не отражает идеи российской уголовно-правовой доктрины и социальные потребности общества»3. В юридической литературе предлагаются различные пути выхода из сложившейся ситуации.
Так, Н.А. Лопашенко считает, что целесообразно дополнить статью 6 УК РФ новой частью 1 следующего содержания: «Уголовное законодательство Российской Федерации основывается и применяется в соответствии с принципом справедливости»4. Однако данная редакция также подвержена доктринальной критике: во-первых, о каком принципе справедливости идет речь — общеправовом или отраслевом? Если о первом, то его действие распространяется на все отрасли права, и нет необходимости указывать на это в Кодексе, а если имеется в виду отраслевой принцип справедливости, то не ясно, что автор под ним понимает? Во-вторых, не совсем понятно, почему в данном случае выделен принцип справедливости, при указании на то, что уголовное законодательство РФ основывается и применяется в соответствии с ним, а в отношении других принципов такого предписания нет.
Таким образом, нет необходимости на законодательном уровне видоизменять трактовку принципа справедливости. Достаточно сформулировать четкие критерии справедливости, которым уголовный закон и мера наказания обязаны соответствовать. Это необходимо для того, чтобы данный принцип стал барьером на пути законодателя при закреплении новых, изменении или отмене прежних уголовно-правовых норм, если они не отвечают этим критериям, а следовательно, являются несправедливыми.
H.А. Лопашенко при использовании имеющихся в науке уголовного права определенных наработок в данной сфере предлагает одну из редакций принципа справедливости, закрепленного в статье 6 УК РФ:
I. Уголовный закон должен быть справедливым, то есть криминологически и научно обоснованным, не противоречить Конституции Российской Федерации, действующим нормам других отраслей права, а также общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам Российской Федерации.
2. Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного5.
Нельзя не согласиться с тем, что уголовный закон должен быть криминологически обоснован, то есть, как отмечает Н.Ф. Кузнецова, нацелен на сокращение преступности, исходя из ее уровня, дина-
1 См.: Бытко Ю.И. Справедливость и право: Лекция. — Саратов, 2005. — С. 14.
2 См.: Мальцев В.В. Принципы уголовного законодательства и общественно опасное поведение. — С. 98 // www.pravoteka.ru/lib/
3 Уголовное право России: Учебник для вузов: В 2 т. / А.Н. Игнатов, Ю.А. Красиков, Н.А. Лопашенко, Т.Ф. Минязе-ва, Т.Г. Понятовская. — М., 2008. — Т. 2: Особенная часть. — С. 77.
4Лопашенко Н.А. Принципы кодификации уголовно-правовых норм. — Саратов, 1989. — С. 28.
5 См.: Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовноправовая политика. — 2010. — С. 163 // СПС «Гарант Эксперт».
мики, структуры и прогноза1. Схожей позиции придерживается в своей работе С.А. Галактионов. Он пишет о том, что «уголовный закон будет считаться справедливым, если он отвечает требованиям криминологической, социальной и этической обоснованности»2.
Кроме того, уголовный закон должен быть научно обоснован. Через тесную связь науки, законотворчества и практики применения уголовно-правовых норм можно прийти к созданию эффективного уголовного закона, направленного на выполнение всех поставленных перед ним задач. Наиболее ярким доказательством необходимости указанного критерия является то, что институт конфискации имущества, на сохранении которого так настаивала научная общественность, все же вернули в УК РФ, хотя и в несколько ином статусе. В соответствии со статьей 5 Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона “О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма" и Федерального закона “О противодействии терроризму”» от 27 июля 2006 года № 153-ФЗ конфискация имущества является не одним из видов наказания, а относится к иным мерам уголовно-правового характера3.
Уголовный закон не должен противоречить Конституции РФ, действующим нормам других отраслей права, а также общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам РФ. Что касается первого положения, то необходимо отметить, что особую актуальность оно имело в период после принятия Конституции РФ 1993 года и до вступления в силу УК РФ 1996 года, так как многие нормы УК РСФСР 1960 года, применявшиеся в это время, противоречили нормам принятой Конституции РФ, что, естественно, подрывало авторитет данных нормативных актов.
Уголовное право входит в правовую систему России и непосредственно связано с другими отраслями права. Причем, по мнению Н.А. Лопашенко, можно выделить несколько вариантов этой взаимосвязи. Наиболее тесно уголовное право взаимодействует с так называемыми позитивными отраслями права, такими как гражданское, трудовое, семейное, банковское, предпринимательское, налоговое, экологическое, авторское, иные.
Достаточно большая часть уголовно-правовых норм носит бланкетный характер, и их применение без обращения к содержанию норм позитивного права просто невозможно. В данном случае особенно важно, чтобы между этими нормами не было противоречий. Однако, к сожалению, в настоящее время это не всегда выполняется. Так, например, одной из форм незаконного предпринимательства является осуществление предпринимательской деятельности с нарушением правил регистрации. Как справедливо указывает Н.А. Лопашенко, базовый нормативно-правовой акт в этой сфере — Федеральный закон «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» от 8 августа 2001 года № 129-ФЗ4 не знает понятия «правила регистрации» и использует понятие «порядок регистрации», которое, видимо, и имел в виду законодатель.
И, наконец, уголовный закон не должен противоречить общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам РФ.
В соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы. Часть 2 статьи 1 УК РФ содержит положение, в котором указывается, что настоящий Кодекс основывается на Конституции РФ и общепризнанных принципах и нормах международного права.
Так, в силу выполнения предписания многочисленных международных актов, касающихся как торговли людьми, так и проблемы рабства, в УК РФ в 2003 году появились ранее отсутствовавшие составы преступлений: статьи 1271 (Торговля людьми) и 1272 (Использование рабского труда). Такое взаимодействие международного и национального права можно только приветствовать.
Однако, по нашему мнению, нецелесообразно дублировать положения конституционного законодательства и вносить доктринальное определение принципа справедливости в нормативный акт — УК РФ, предлагаемое многими авторами, так как закон априори должен соответствовать нормам международного, конституционного права и не противоречить им. Кроме того, одним из безусловных условий справедливости наказания является соответствие его характеру и степени общественной опасности преступления. Общественная опасность является обязательным признаком преступления, который законодательно закреплен в части 1 статьи 14 УК РФ. Соответственно, не имеет смысла дублировать законодательство. Однако принцип справедливости в УК РФ нельзя трактовать слишком узко, лишь как криминологически и научно обоснованный закон, не противоречащий Конституции РФ, дей-
1 См.: Курс уголовного права. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. — М., 2002. — Т. 1: Учение о преступлении. — С. 74.
2 Галактионов С.А. Принцип справедливости: уголовно-правовой аспект: Дис... канд. юрид. наук. — Рязань, 2004. — С. 41.
3 См.: Чередниченко Е.Е. Принципы уголовного законодательства: понятие, система, проблемы законодательной регламентации. — Волтерс Кпувер, 2007 // СПС «Гарант Эксперт».
4 Собрание законодательства РФ. — 2001. — № 33. — Ст. 3431.
ствующим нормам других отраслей права, общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам Российской Федерации, а также наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, как соответствующие характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Следует прислушаться к мнению Ю.И. Бытко, который полагает, что принцип справедливости в уголовном законодательстве «сформулирован недостаточно полно и к тому же однобоко: в статье 6 УК РФ идея справедливости сведена к заботе о лице, совершившем преступление, но ни слова не сказано об интересах потерпевшего...»1. С.А. Галактионов считает, что «с позиций потерпевшего социальная справедливость будет восстановлена, если дополнить статью 6 УК РФ частью 3 следующего содержания: «В случае причинения вреда человеку в результате совершенного преступления на лицо, признанное виновным в его совершении, налагается обязанность возместить либо компенсировать причиненный вред»2. С этой позицией сложно согласиться, так как нет логичных оснований дублировать положения главы 59 ГК РФ в УК РФ.
Тем не менее, справедливость следует рассматривать широко. Применение справедливого уголовного закона должно удовлетворять интересы и государства, и общества, и обвиняемого, и потерпевшего. Уголовный закон будет считаться справедливым, если он отвечает требованиям криминологической, социальной и этической обоснованности. Вместе с тем, что справедливо для одного индивида может быть негуманно, антисоциально, аморально для другого. Противоправное деяние декри-минализуется в зависимости от смены политики и модернизации идей общества, его лидеров. Что представляет собой справедливость для лиц, которым преступлением причинен физический, имущественный или моральный вред? По мнению З.А. Бербешкиной, понятие справедливости или несправедливости «формируется у человека на основе определенных объективных исторических условий жизни общества, которые воспринимаются субъектом через призму его индивидуальных особенностей, личного опыта, психологических и моральных свойств и качеств»3. Именно этим можно объяснить то явление, что не все авторы согласны с необходимостью законодательного определения справедливости. Так, например, с точки зрения безработного обывателя незаконная заготовка древесины, порубка и продажа леса, иные преступления в лесопромышленном комплексе могут быть основным источником высокого дохода по причине отсутствия достаточного количества рабочих мест, с точки зрения справедливости не расцениваться как противоправные действия, бездействия. С позиции интересов общества и государства несовершенство лесного и уголовного законодательства (наказания по ст. 260 УК РФ далеко не жесткие), отсутствие должного государственного контроля, коррупция вновь и вновь способны провоцировать совершение противоправных действий, наносящих ущерб государственному бюджету, что несправедливо и преступно.
Таким образом, справедливость, являясь философской, а не правовой категорией, не дает четкого представления об уголовно-правовой справедливости закона и наказания. Платон писал: «...естественные законы безусловно справедливы.... человеческие — создаются и изменяются людьми «ради пользы» и поэтому могут быть как справедливыми, так и несправедливыми»4. Н.Н. Вопленко полагает, что «справедливость имеет много общего с правом, что, однако, не дает повода для отождествления данных понятий, ибо правовое не всегда является справедливым, справедливое не ограничивается правовой сферой»5.
С одной стороны, справедливость уголовного закона в теории уголовного права толкуется также как требование социальной обусловленности уголовного закона, который должен учитывать как исторически сложившиеся нормы морали и обычаи, так и актуальные потребности современности6. С другой стороны, требование социальной обусловленности не означает слепого следования моральным эталонам, «воле народа», выраженной, например, в результатах социологических опросов; социально обоснованным следует признать такой закон, который эффективно выполняет поставленные перед ним задачи: охрану общественных отношений от преступных посягательств, предупреждение преступлений и исправление осуждаемых за преступления лиц7.
1 Бытко Ю.И. О принципах построения Уголовного кодекса Российской Федерации // Эффективность уголовного законодательства Российской Федерации и обеспечение задач, стоящих перед ним: Всероссийская научнопрактическая конференция (25-26 марта 2004 г.): В 2 ч. / Под ред. Б.Т. Разгильдиева. — Саратов, 2004. — Ч. 1. — С. 9.
2 Галактионов С.А. Принцип справедливости: уголовно-правовой аспект: Дис... канд. юрид. наук. — Рязань,
3 Бербешкина З.А. Справедливость как социально-философская категория. — М., 1983. — С. 114—115.
4 Цит. по: ЭкимовА.И. Справедливость и социалистическое право. — Л., 1980. — С. 10.
5 Вопленко Н.Н. Социальная справедливость и формы ее выражения // Советское государство и право. — 1979. — № 10. — С. 43.
6 См.: Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комиссарова. — СПб., 2005. — С. 25.
7 См.: Курс уголовного права. Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. — М., 2002. — Т. 1: Учение
о преступлении. — С. 74.
2004. — С. 41.
Сложность состоит в том, что уголовное право не может быть ориентировано на абстрактное представление о справедливости отдельного индивида, в отличие от философии справедливости, этики.
Представляется, что в настоящее время решить обозначенную проблему можно только посредством назначения лицу, совершившему преступление, такого наказания или применения иных мер уголовно-правового характера, которые соответствовали бы характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Только в данном случае возможно, что это наказание будет справедливым как в отношении преступника, так и в отношении лиц, пострадавших от данного преступления, общества.
Таким образом, закрепление в части 1 статьи 6 УК РФ критериев назначения справедливого наказания или иных мер уголовно-правового характера является определенной презумпцией, гарантирующей соблюдение прав как лиц, совершивших преступление, так и потерпевших, а вместе с тем и фикцией с точки зрения эффективного изменения практической реализации модернизированной нормы в реальности.
Вместе с тем, социальная справедливость как уголовно-правовая категория в идеале не всегда способна удовлетворить интересы государства, общества, обвиняемого, потерпевшего. Фикция не станет истиной, хотя стабильному обществу и властному государству выгодно думать иначе.
На наш взгляд, необходимо не дополнять законодательную дефиницию, а анализировать, критически оценивать, совершенствовать нормативную и уголовно-процессуальную практику на предмет справедливости закона и наказания, а значит предопределять уголовную политику. Если принципы уголовно- правовой политики закрепляются в уголовно- правовых нормах, они становятся принципами уголовного права. Принципы уголовного права предопределяются уголовной политикой1.
Так, совершенствуя законодательство, целесообразно, например, обратить внимание на ряд норм Особенной части УК РФ. По нашему мнению, если преступления, которые посягают на один объект с одинаковой формой вины (например, умысел) и причиняют примерно равный вред, то и санкции за их совершение должны быть одинаковыми. Но ряд норм Особенной части УК РФ сформулирован так, что, хотя характер и размер причиненного вреда является одинаковым, санкции статей различны. Примером могут служить статьи 122 и 111 УК РФ. Заражение ВИЧ-инфекцией представляет собой повышенную опасность, так как до сих пор не до конца изучена природа этого заболевания, не разработано эффективных средств лечения и профилактики (первые больные были зарегистрированы в США зимой 1980—1981 гг.)2. По нашему мнению, вред в результате заражения ВИЧ-инфекцией не меньше, чем в части 1 статьи 111 УК РФ, кроме того, в большинстве случаев ВИЧ-инфицированный умирает. Мы считаем, что законодатель должен приравнять санкции частей 2 и 3 статьи 122 к санкциям частей 1 и 2 статьи 111 УК РФ. В данном случае принцип справедливости нарушен не будет.
Совершенствуя уголовно-правовую, материальную и процессуальную судебную практику, целесообразно следовать принципу справедливости, в частности, при применении условного осуждения. Так, нередки судебные ошибки при назначении виновным лицам условного осуждения.
Имели место факты необоснованного применения судами условного осуждения к лицам, совершившим тяжкие преступления.
Например, приговором Тогучинского районного суда Новосибирской области от 15 ноября 1999 года К. осужден по пунктам «а», «б» части 2 статьи 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев.
К. признан виновным в том, что в период с октября 1998 по январь 1999 года совершил 7 эпизодов краж медного провода на перегоне Изынская — Курундус. Всего было похищено около 5000 метров провода на общую сумму 27 134 рубля.
Судебная коллегия по уголовным делам Новосибирского областного суда, рассмотрев дело по кассационному протесту прокурора, определением от 31 января 2000 года приговор в отношении К. отменила за мягкостью назначенного наказания и указала следующее. Свой вывод о назначении К. условного осуждения суд мотивировал лишь тем, что К. положительно характеризуется. Между тем такой вывод суда не вытекает из материалов дела. Как следует из имеющейся в деле характеристики участкового инспектора, К. после отбытия наказания в виде лишения свободы в другой республике, нигде не работал, в августе 1998 года был подвергнут административному аресту за совершение мелкого хулиганства.
1 См.: Беляев Н.А. Уголовно-правовая политика и пути ее реализации. — Л., 1986. — С. 31.
2 В большинстве случаев заражение ВИЧ-инфекцией заканчивается смертельным исходом. Кроме того, человек, у которого обнаружена ВИЧ-инфекция, не может вести полноценный образ жизни, нередко он становится изгоем, вынужден менять место жительства, испытывать трудности с устройством на работу. В случае заражения лица ВИЧ-инфекцией лицом, знавшим о наличии у него этой болезни, санкция части 2 статьи 122 УК РФ предусматривает наказание до 5 лет лишения свободы. Если же причинен тяжкий вред здоровью человека, по части 1 статьи 111 УК РФ наказание может быть назначено от 2 до 8 лет лишения свободы.
Кроме этого, суд оставил без должной оценки совершение К. серии тяжких преступлений, инициатором которых он и являлся1.
В то же время данные кассационной и надзорной практики свидетельствуют о том, что суды допускали ошибки и противоположного характера, когда не применяли условное осуждение, хотя основания к этому имелись.
Так, приговором Болотнинского районного суда Новосибирской области от 12 апреля 2000 года Т. осужден по пунктам «а», «б» части 2 статьи 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы.
По приговору суда Т. признан виновным в том, что 19 октября 1999 года по предварительному сговору с другим лицом проник в гараж гр. Ф. и похитил принадлежащую последней телку стоимостью 1500 рублей.
Как видно из материалов дела, Т. совершил преступление в несовершеннолетнем возрасте, к уголовной ответственности привлечен впервые, вину признал и раскаялся в содеянном, проживает в полной семье.
При таких данных судебная коллегия по уголовным делам пришла к выводу, о наличии оснований к назначению Т. условного осуждения. Также коллегия указала, что суд, сославшись на нецелесообразность назначения Т. более мягкого наказания, ничем не мотивировал свое решение2.
Таким образом, проблема установления сущности справедливости в уголовно-правовом преломлении на фоне многообразия мнений должна быть преодолена путем стабилизации различных направлений законодательной политики общества, законности деятельности субъектов права и совершенствования правового, нравственного воспитания общества, а не посредством изменения дефиниции и толкования принципа справедливости уголовного закона и наказания. На наш взгляд, принцип справедливости должен рассматриваться как правовая презумпция с целью недопущения дестабилизации правоотношений в государстве. Справедливость — основа демократического закона и правосудия.
1 Центр юридических услуг «Г арант»// !еда!ги.ги/с1оситеп1.рИр?1с1=14515
2 Центр юридических услуг «Г арант»// !еда!ги.ги/с1оситеп1.рИр?1с1=14515
