CC BY
10j
•S •л
Е. П. КАТКО ВА Ye. P. KATKOVA
«ПРИМЕР СОВЕТСКИХ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ... ВООДУШЕВЛЯЛ АФГАНСКИХ РАБОЧИХ»
Деятельность 153-го проектно-изыскательского отдела ОКСВА
«THE EXAMPLE OF SOVIET SERVICEMEN-INSPIRED AFGHAN WORKERS»
Activity of 153rd design-and-survey department of Limited Contingent of Soviet Troops in Afghanistan
Г Л
Сведения об авторе. Каткова Екатерина Петровна — младший научный сотрудник Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (Санкт-Петербург. E-mail: EkaterinaK. 17@gmail. com).
Аннотация. В статье на основе документов и материалов из собрания инженерно-документального фонда Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (ВИМАИВ и ВС) рассказывается о деятельности 153-го проектно-изыскательского отдела в составе Ограниченного контингента советских войск в Афганистане (ОКСВА), занимавшегося инженерными работами на территории ДРА в период военных действий 1979—1989 гг.
Ключевые слова: Афганская война; Ограниченный контингент советских войск в Афганистане; инженерные войска; 153-й проектно-изыскательский отдел; гражданская инфраструктура; Кандагар; Гильменд.
Information about author. Yekaterina Katkova — Junior Researcher of the Military Historical Museum of Artillery, Engineer Troops and Signal Communications Troops (St. Petersburg. E-mail: EkaterinaK. 17@gmail.com).
Summary. Based on documents and materials from the engineering-and-documentary funds of the Military Historical Museum of Artillery, Engineer Troops and Signal Communications Troops, the article tells on the activities of the 153 rd design-and-survey department as part of the Limited Contingent of Soviet troops in Afghanistan. This department was performing engineering work in the territory of the DRA during the military operations of 1979—1989.
Keywords: Afghan War; Limited Contingent of Soviet troops in Afghanistan; Engineer Troops; 153rd design-and-survey department; civil infrastructure; Kandahar; Helmand.
V_J
ДЕЙСТВИЯ Советской армии в Демократической Республике Афганистан (1979—1989 гг.) от нынешней операции американских войск отличает то, что Советский Союз изначально преследовал целью не только военное вмешательство в общественно-политическую жизнь страны, но и реализацию плана колоссальных инвестиций в афганскую экономику, которые в то время носили название «интернациональная помощь». СССР нужен был союзник, а не плацдарм для последующей агрессии. Поэтому 40-я армия «не только воевала, а ещё строила, возводила»1. Помимо сооружения объектов временной военной инфраструктуры было развёрнуто мощное промышленное и социальное строительство: фабрики и заводы, автодороги и мосты, ГЭС, ТЭС, ЛЭП, метеостанции, школы и детские сады, больницы и поликлиники. За 10 лет было возведено более 100
объектов гражданской инфраструктуры. Всё это должно было активно эксплуатироваться после окончания гражданской войны, в мирное время, и способствовать быстрому развитию во многом всё ещё феодального государства.
Широко распространено мнение, что помощь предоставлялась на безвозмездной основе, однако это не совсем так: рассчитываясь за долги, Афганистан поставлял в Советский Союз природный газ, ряд полезных ископаемых, фрукты, овощи и некоторые другие товары.
Большая часть возведённых советскими специалистами объектов успешно функционирует до сих пор и составляет около половины госсектора современного Афганистана2. Для сравнения: США за годы операции, кроме временных военных баз, тюрем и автозаправок, возвели всего несколько предприятий, среди которых — открытый в торжественной обстановке в 2006
году завод «Кока-кола», давший афганцам не более четырёхсот рабочих мест3. Таким образом, можно прийти к выводу, что в США делается ставка именно на военное присутствие в Афганистане, а не на развёртывание какого-либо гражданско-экономического строительства. Военная операция Соединённых Штатов в Афганистане продолжается уже более 13 лет, однако значительных дивидендов не приносит. Во многом это объясняется тем фактом, что США за всё это время так и не смогли учесть в полной мере советский опыт и исправить ошибки, совершённые нашей страной в ходе ведения боевых действий в этой среднеазиатской стране.
Первые военно-строительные части Ограниченного контингента советских войск в Афганистане начали формироваться в 1980 году. Одной из них стала войсковая часть полевая почта (в/ч пп) 51954, или 153-й проектно-изы-скательский отдел (153 ПИО) на
Майор Б.В. Быстрое (третий слева) и офицеры 153-го проектно изыскательского отдела на фоне дворца Амина
базе 704-го Военпроекта, расформированного и преобразованного в 1987 году в проектно-сметную группу КЭУ (квартирно-эксплуата-ционное управление). Изначально часть комплектовалась офицерами инженерных специальностей (геодезистами, архитекторами и строителями, специалистами по водоснабжению и канализации, по отоплению и вентиляции, электротехниками — всего 52 офицера)4, а также другими служащими СА, перед которыми ставилась задача «оперативного обеспечения проектной документацией локального характера, обустройства создаваемых гарнизонов ОКСВА»5 и затем «вывода проектных городков в натуру»6. Годовой объём работ 153 ПИО составлял около 200 тыс. рублей, однако опыт проектной работы имели не более 20 проц. офицеров, что снижало эффективность деятельности отдела,а также качество проектов. Первым командиром части был полковник Б.И. Грибанов. 1984—1986 гг. были годами максимальной загрузки 153 ПИО, которому приходилось заниматься строительством дорог, сооружением гаражных зон, столовых, бань, котельных, казарм и общежитий, клубов и лечебных частей, складов и хранилищ, магазинов и кафе, т.е. по сути — проектированием и возведением всей инфраструктуры военных городков. Часто офицеры были вынуждены разрабатывать «индивидуальные проекты зданий и сооружений
различного назначения»7, т.к. проектными организациями МО СССР не всегда учитывались в полной мере климатические и географические особенности региона. Другой проблемой было то, что проектирование военных городков не всегда успевало за развёртыванием подразделений ОКСВА в различных районах ДРА, и войска порой были вынуждены сами обустраивать свои городки, что вело к общей неразберихе. Иногда отделу приходилось заниматься разработкой весьма необычных проектов; таковым, например, стал Культурный центр пуштунских племён в Джалалаба-де, состоявший из музея, клуба, поликлиники, аптеки, гостиницы, столовой, административной постройки и санитарно-гигиенической комнаты. В рамках Культурного центра отделу пришлось впервые заняться и проектированием культового здания — мечети. Очередной трудностью в деятельности отдела была «нехватка строительных материалов и конструкций ввиду сокращения объёмов поставок последних из СССР»8, особо остро этот дефицит ощущался после 1986 года.
Именно в распоряжение 153 ПИО ОКСВА в ноябре 1986 года прибыл в звании майора (ныне подполковник в отставке) Б.В. Быстрое9, отчёты которого находятся на хранении в инженерно-документальном фонде (ИДФ) Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск
связи (ВИМАИВ и ВС) и обладают определённой документальной ценностью.
Записки Б.В. Быстрова сегодня рассматриваются как одно из очевидных и правдивых свидетельств устроенности жизни и быта солдат и офицеров Советской армии в условиях войны. Их можно назвать техническими документами, сводками, но они отличаются от других подобных воспоминаний объективностью и непредвзятостью. Изучение деятельности ОКСВА через личное восприятие участниками событий является достаточно перспективным направлением в исследовании военной деятельности ОКСВА, в то время как многие работы по этой теме не отличаются системностью и изобилуют рассуждениями о политических предпосылках и первопричинах военного конфликта.
В целом, говоря об историографии Афганской войны (на данный момент её объём — более 800 наименований книг), можно сделать вывод о том, что она находится на стадии зарождения, несмотря на огромное число отдельных публикаций, вышедших за последние 30 лет. Большинство этих работ носят сугубо публицистический, журналистский, мемориальный или литературный характер. Они отличаются субъективным подходом и часто претендуют на сенсационность. Научная разработка темы (мнение автора. — Прим. ред.) началась только в 2009 году, после выхода монографии A.A. Костыри10«Историография, источниковедение, библиография спецоперации СССР в Афганистане (1979—1989 гг.)»11. В своём исследовании автор приходит к выводу об отсутствии на данный момент авторитетного труда по истории войны в Афганистане, всецело охватывающего разные стороны конфликта. В этой связи ещё раз необходимо подчеркнуть роль в создании такого труда не только архивных материалов, но и воспоминаний, мемуаров, эпистолярного наследия, т.е. источников личного происхождения, несмотря на всю их специфичность.
Любопытно, что именно Б.В. Быстрое занимался подготовкой архива 153 ПИО и после вывода войск из Афганистана отправлял его в Ташкент на последующее архивирование. Архив отдела насчитывал «около десяти тысяч калек,
Е.П. КАТКОВА. «Пример советских военнослужащих...» •
а
из них почти 7 тысяч — кальки генеральных планов, инженерных сетей, ситуационных схем военных городков и разработок зданий и сооружений, выполненных в ПИО»12. К оригиналам документов о деятельности отдела, копии которых содержат воспоминания Быстрова, сегодня, по причине их нахождения в иностранном государстве, доступ российским исследователям затруднён.
В 153 ПИО Б.В. Быстров занимал должность главного инженера проекта. С ноября 1986 года под его руководством велась срочная работа по корректировке генеральных планов всех военных городков в гарнизонах ОКСВА. В результате этой работы к концу марта 1987 года был подготовлен «Альбом схем генеральных планов и инженерных сетей военных городков объекта А-100»13.
В марте 1987 года в рамках предоставления очередной помощи Советским Союзом «братскому» Афганистану для бесперебойного снабжения республики продуктами и товарами было принято решение об организации двух перевалочных баз на севере страны на границе с СССР. Проектирование базы в г. Хайратоне возглавил майор Быстров. За успешное выполнение этой работы он был награждён Почётной грамотой командующего 40 ОА генерал-лейтенанта Б.В. Громова14.
В это же время ПИО приходилось заниматься не только проектированием военных городков, но и обеспечением их энергоснабжением. Задачи выполнялись в сложных условиях горно-пустынной местности, при агрессивном воздействии окружающей среды, которая выводила из строя подземные инженерные сети, а также при регулярных обстрелах со стороны экстремистов-душманов и активной наземной минной войне. Огромные масштабы поставок мин разных систем и калибров обеспечивались иностранными военными фирмами, в том числе США, Японии, Китая, Италии и т.д.15 Несмотря на подобные трудности, отделу регулярно удавалось перевыполнять производственные планы. Проводилась работа по улучшению жилищных условий сотрудников отдела: «личный состав проживал в отдельном, собственными руками построенном модуле с
душем и туалетом. При модуле был сооружён закрытый дворик с просторной беседкой, небольшой спортивной площадкой и открытым бассейном, в котором часто проводились соревнования по водному поло. Со всех сторон модуль был обсажен густо разросшимся виноградом и местными породами деревьев»16. Модуль проектировщиков ПИО считался лучшим в гарнизоне «Дарул-Аман»17.
Важно заметить, что майор Быстров попал в несколько более благоустроенный Афганистан, нежели его предшественники годами ранее. Бытовые условия советских военнослужащих в 1980 году, которые были организованы на уровне обычных землянок и бараков, и в 1986 году, когда уже вовсю было развернуто строительство относительно комфортабельных домов-модулей для офицеров, — несопоставимы. Воспоминания майора Быстрова содержат множество бытовых зарисовок. Так, например, он говорит, что воду из арыков пил с первого дня своего пребывания и ни разу ею не отравился. Повсеместно имелись бани. В некоторых частях, где ему приходилось бывать, были также бассейны, которые создавались подрывом боеприпаса рядом с арыком. Вода, собственно, прибывала из арыка в воронку от взрыва и в него же уходила. Из арыка попадали в бассейн рыба маринка и крабы, которые были хорошим дополнением к столу военнослужащих. Рацион офицеров и солдат в 1986—1988 гг. отличался малой питательной ценностью (галеты,сахар, консервы,супы из концентратов, сгущёнка, а также шоколад, который военнослужащие часто отдавали афганским детям), в особом ходу были ржаные сухари и чай. Причём и с чаем были проблемы: в последние месяцы пребывания в Афганистане военнослужащие в части Быстрова заваривали зверобой, мяту и тысячелистник, который положила ему жена при отправке из СССР. Иногда, по воспоминаниям Быстрова, офицеров их части приглашали на обеды местные чиновники — столы были достаточно обильными. Всегда угощали пловом. С фруктами и овощами, несмотря на то, что они в местных кишлаках росли
повсеместно, было напряжённо: советские военнослужащие не решались за ними ходить. Нередки были случаи отравления — каждые 2—3 дня; лечились таблетками. У офицеров всегда имелась возможность приобрести какие-то товары в местных городских дуканах, можно было сделать заказ и на конкретную продукцию.
К бытовым условиям привыкали быстро, сложнее было приспособиться к климатическим: жара, пыль, грязь; железо и машины раскалены от солнца. Спасали солдатские панамы с дырочками. Непривычный климат являлся серьёзным деморализующим фактором.
31 мая 1987 года 153 ПИО был расформирован, и 10 офицеров, включая Б.В. Быстрова в качестве заместителя начальника группы подполковника В.Н. Лазаренко и парторга, были введены в состав проектно-сметной группы 1207 КЭУ (квартирно-эксплуатацион-ное управление) в/ч пп 21516.
Спектр работ проектно-сметной группы был чрезвычайно широк: это реконструкция хирургических отделений,столовых и солдатских кафе, теннисных кортов, составление афганских карт и даже проектировка «отделочных чертежей бассейна для одного из высокопоставленных афганских чиновников»18.
Гораздо более масштабные работы группа выполняла в провинциях Кандагар и Гильменд,они были связаны с вводом в эксплуатацию асфальтобетонного завода (АБЗ) и восстановлением ЛЭП-110. Большую опасность при этом представляла доставка материалов и оборудования воинскими автоколоннами, следовавшими по заминированным грунтовым дорогам. Минирование было не единственным методом противодействия мятежников движению колонн; помимо прочего широко было распространено устройство завалов и воронок, противотанковых рвов и промоин, обрушение подпорных стенок. По этой причине впереди колонн, как правило, следовали инженерно-сапёрные подразделения: группы разведки и разминирования. Дополнительные трудности составляли жара, резкие колебания температуры в течение суток, малая водообе-спеченность и проблемы сани-
Советские офицеры и афганские рабочие на фоне работающего асфальтобетонного завода
тарно-эпидемиологического характера, а также горный рельеф местности19.
Строительство асфальтобетонного завода (АБЗ) было необходимо для восстановления разрушенной улично-дорожной сети г. Кандагара. Причём асфальтирование дорог имело прагматичный характер: в грунтовых дорогах было просто устанавливать фугасы и мины, асфальт же делал минирование почти невозможным. Строительство АБЗ должно было проводиться при содействии министерства строительства и министерства энергетики ДРА, однако афганская сторона, в частности служащие минстроя, показывали низкий уровень дисциплины и заинтересованности в возведении объекта, что вызывало непонимание у советских инженеров. По-иному относились к делу специалисты министерства энергетики и водных ресурсов: «Видимо, огромную роль в высокой организации труда специалистов этого министерства... играет сам министр энергетики тов. Пак-тин20»21. Инициативу и смелость при сопровождении колонн с грузами, регулярно подвергавшихся нападениям оппозиционеров, проявляли простые афганские солдаты. Пример советских военнослужащих воодушевлял их. В самом начале возведения АБЗ в работе принимали участие только два строителя-афганца — монтажник Гафар и электрик Навруз22,
и никто из местных жителей не выражал желания работать на объекте. Как выяснилось позднее, «оппозиционеры предупредили местное население, чтобы никто не смел наниматься на строительство завода и дороги»23. Тем не менее ко времени завершения монтажа и запуска завода строительная бригада представляла собой сплочённый советско-афганский коллектив. Офицеры никого не агитировали и не собирали митингов, но побуждали к работе собственным примером. Они сумели завязать дружбу с местным племенем белуджей, которые поначалу отказывались от работы, считая оплату слишком низкой (3—4 тыс. афгани)24, но впоследствии из представителей племени был сформирован целый отряд, выполнявший самые черновые работы и отличавшийся большим трудолюбием и усердием.
О простых афганцах Быстров отзывается тепло: «Всё-таки афганцы народ очень эмоциональный и доброжелательный к нам»25. Они очень любили фотографироваться и позировать. В воспоминаниях имеются копии таких фотографий Быстрова с жителями кишлаков. О местных подростках он пишет, что мало кто ходит в школу, т.к. не все имеют финансовую возможность для этого.
26 апреля 1988 года завод начал производить асфальтобетон, развернулось асфальтирование разрушенного войной Кандагара.
Производительность завода составляла до 35 т асфальтобетона в час и вполне покрывала нужды города. За всё время строительства и эксплуатации АБЗ не было ни одного случая нападения или обстрела территории26. Быстрый и успешный монтаж АБЗ был обусловлен особым значением, которое придавалось объекту высшим руководством ОКСВА. Так, колючая проволока, необходимая для ограждения территории, была прислана из Кабула «по личному распоряжению генерала армии В.И. Варенникова» — начальника Группы управления МО СССР в Афганистане27.
После завершения ввода в эксплуатацию АБЗ под Кандагаром проектно-сметная группа в составе КЭУ была переброшена на работы по восстановлению ЛЭП-110 в провинцию Гильменд. ЛЭП Кад-жаки — Лашкаргах — Кандагар общей протяжённостью 225 км была протянута в 1975 году от ГЭС на р. Гильменд ещё американцами, занимавшимися проектированием и возведением самой гидростанции. В 1980 году отдельные участки линии были повреждены в ходе диверсий оппозиционеров и требовали срочного восстановления. Афганистан являлся одной из самых неразвитых стран мира по степени электрификации: электроэнергией было обеспечено не более 20 проц. территории республики. С советской стороны восстановительные работы возглавил полковник A.C. Козин. Майор Быстров должен был обеспечивать техническое и проектное сопровождение работ.
По запискам Быстрова, Гильменд на тот момент был гораздо менее истощён войной, чем разрушенный Кандагар: много зелени, виллы, кинотеатры, улицы, мощёные щебнем или покрытые асфальтом, шашлычные — спокойная обстановка. Город был очень похож на один из среднеазиатских советских городов. Уже в 1988 году ситуация здесь поменялась кардинально.
Охрана участков трассы ЛЭП, на которых велись восстановительные работы, была первоочередной задачей, выполнение которой возлагалось на советские и афганские части. В большом количестве в восстановление ЛЭП были вовлечены афганцы, с которыми приходилось взаимодействовать
Е./7. КАТКОВА. «Пример советских военнослужащих...» •
по рабочим и бытовым вопросам, в то время как переводчиков остро не хватало. Постепенно советские офицеры осваивали небольшой словарный объём надари, что значительно облегчало рабочий процесс. К тому же многие из афганских специалистов обучались в вузах СССР и могли свободно говорить по-русски. Дисциплина среди афганских рабочих-монтажников была потрясающей: «Ни разу не было случая прогула, самовольного покидания рабочего места, отлынивания от тяжёлой работы»28.
Несмотря на то что рабочие были заинтересованы материально, сложностей не удалось избежать: с началом священного месяца рамадан афганцы стали отказываться от работы. Правда, советскому руководству каким-то образом удалось убедить их в необходимости продолжения работ, в результате многие молодые афганцы сами отказались от соблюдения поста, а пожилые согласились работать до полудня.
В ходе завершения вывода советских войск всё чаще стали происходить подрывы автомобильной техники на минах, что не способствовало решению основных задач. Подобной участи не удалось избежать и бригадам КЭУ. Так, 24 апреля 1988 года в 10 км от ГЭС «Каджаки» после окончания работ по разгрузке транспортных колонн на участке трассы Дураи — Каджаки на итальянской мине подорвался бронетранспортёр, в котором находился и майор Быстров. Он получил контузию, но, несмотря на это, взял на себя руководство эвакуацией раненых.
Количество диверсий росло — только в период с 24 апреля по 19 мая того же года в зоне работ произошло 20 подрывов29. Тем не менее деятельность по восстановлению ЛЭП не прерывалась: «Пример советских военнослужащих... воодушевлял афганских рабочих, и они не покидали место работы, даже когда рядом подрывались их товарищи»30.
Моджахеды в большом количестве получали иностранную помощь, в т.ч. в виде различного вооружения. В частности, мины, как уже упоминалось, поставлялись итальянского, английского, американского, бельгийского и китайского производства. Наиболее распространёнными были
итальянские противотанковые SH-55 и противопехотные TS-50, американские противотанковые М19, китайские противопехотные А-69.
Местами установки противопехотных мин были тропы, горные перевалы и сужения дорог, территории водоисточников. Противотанковые мины, как правило,устанавливались по колеям проезжей части дорог, в местах объезда препятствий и завалов, на стоянках у колодцев с водой.
Но дело не ограничивалось только поставками вооружений рядом зарубежных стран. Так, с территории Пакистана в Афганистан прибывали группы иностранных советников, развёртывались сети военных центров по подготовке экстремистов к проведению диверсионно-тер-рористических актов, выходили массовыми тиражами многочисленные руководства по минированию и подрывным работам31. Достаточно распространённым явлением стало использование «мин-сюрпризов» — в начинённых взрывчаткой радио- и электроприборах. Ежегодно советские сапёры обезвреживали порядка 10 тыс. подобных мин и фугасов32. О масштабах минной войны, унёсшей тысячи жизней как советских воинов, так и местных жителей, беженцев, можно и нужно говорить. Справедливости ради надо признать: минная война велась не только против советских военнослужащих, но и против населения Афганистана, препятствовала поставкам гуманитарных грузов, в частности продовольствия и медикаментов.
20 мая 1988 года по причине сложной военной обстановки в провинции Гильменд работы по восстановлению ЛЭП были приостановлены. Тем не менее в результате определённых действий были введены в строй 44 разрушенные железобетонные опоры, произведены работы на турбинах ГЭС «Каджаки», выполнен монтаж высоковольтных сетей в кишлаках Кишкинахуди и Каджаки33.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Серебряков В.Г. Афганская война: взгляд через 35 лет. Рязань, 2014. С. 145.
2 Там же.
3 Там же.
4 Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи (ВИМАИВ и ВС). ИДФ 22/2479. Л. 13.
5 Там же. Л. 12.
6 Там же. Л. 18.
7 Там же. Л. 21.
8 Там же. Л. 17.
9 Быстров Борис Владимирович — подполковник в отставке, ветеран Афганской войны. Родился 21 октября 1950 г. В 1973 г. закончил учёбу в ЛИСИ, получив диплом инженера. В 1976 г. поступил на кадровую службу в ВС СССР. В звании инженера-лейтенанта был направлен на строительство объектов МО в Мурманскую область. В ноябре 1986 г. направлен в ОКСВА в ПИО в качестве главного инженера проекта. Участвовал в проектировании объектов 40-й армии, расположенных в различных провинциях ДРА, принимал участие в подготовке документации военных городков к передаче правительственным войскам ДРА. В качестве главного инженера участвовал в проектировании железнодорожных подъездных путей в Хайратоне и Турагунди. С января 1988 г. привлечён к восстановлению объектов экономики г. Кандагара (монтаж и пуск асфальтобетонного завода), восстановлению ЛЭП-110 от ГЭС на р. Гильменд до г. Лашкаргах. Награждён орденом Красной Звезды и боевыми медалями ДРА. В декабре 1988 г. убыл в СССР в звании подполковника. Завершил службу в ВС РФ в 1995 г.
10 Костыря Анатолий Арсентьевич — доктор исторических наук, профессор, научный консультант Украинского Союза ветеранов Афганистана (воинов-интернационалистов) (УСВА).
11 Костыря АЛ. Историография, источниковедение, библиография спецоперации СССР в Афганистане (1979—1989). Киев: Мединформ, 2008. 594 с.
12 ВИМАИВиВС. ИДФ 22/2479. Л. 22.
13 Там же. Л. 24.
14 Там же. Л. 25.
15 См.: Лобов В.Н. Военная хитрость. М: Логос, 2001. 192 с.
16 ВИМАИВиВС. ИДФ 22/2479. Л. 21.
17 Там же. Л. 37.
18 Там же. Л. 63.
19 См.: Рунов В. Афганская война. Боевые операции. М.: Яуза, 2008. 432 с.
20 Раз Мохаммад Пактин (р. 1938 г.) — государственный деятель Афганистана, в 1980-1982 и 1988-1990 гг. — министр энергетики и водных ресурсов РА. Считался одним из наиболее компетентных афганских министров.
21 ВИМАИВиВС. ИДФ 22/2479. Л. 68.
22 Там же. Л. 78.
23 Там же. Л. 71.
24 Там же. Л. 95.
25 Там же.
26 Там же.
27 Там же.
28 Там же.
29 Там же. Л. 126.
30 Там же. Л. 125.
31 См.: Известия. 1988. 26 августа. С. 3.
32 Там же.
33 ВИМАИВиВС. ИДФ 22/2479. Л. 126.
В статье использованы записки участника боевых действий в Афганистане Б. В. Быстрова ш
