CC BY
97
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2014. № 3 (40). С. 78-83.
УДК 347
ПРИМЕНЕНИЕ СИСТЕМНОГО МЕТОДА ДЛЯ УНИФИКАЦИИ ПОСЛЕДСТВИЙ НАРУШЕНИЯ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ
APPLICATION OF SYSTEM METHOD FOR CONSEQUENCES OF ABUSING
CIVIL RIGHTS' UNIFICATION
С. А. КРАСНОВА (S. A. KRASNOVA)
На основе представлений о наличии в гражданском праве особой подсистемы способов защиты гражданских прав выделяется ряд ситуаций, когда при определении последствий нарушений гражданских прав есть основания для их унификации, вносятся предложения по совершенствованию законодательства для повышения эффективности гражданско-правовой защиты.
Ключевые слова: системный метод; последствия нарушения гражданских прав; преимущественное право на заключение нового договора.
In the article the presence of civil subsystem - system of the protection ways of civil rights which has different connections is proven. Based on analysis of Civil Code some situations in which there is basis for unification of right abuse' consequences is described and suggestions on legislation improvement is made to intensify the civil protection' effectiveness.
Key words: system method; consequences of abusing civil rights; privilege right to contract.
В юридической литературе способы защиты гражданских прав, как правило, рассматриваются изолированно друг от друга и в лучшем случае указывается на альтернативный или субсидиарный характер некоторых из них [1]. Однако даже такой весьма ограниченный взгляд на соотношение способов защиты позволяет говорить об определённом взаимодействии, взаимосвязи между всеми способами защиты гражданских прав и даёт основание для применения системного подхода к их исследованию.
Системный метод познания широко применяется в различных областях научной деятельности [2]. Несмотря на отсутствие единого, универсального понятия «системы», представители как естественных, так и гуманитарных наук для определения этого понятия часто используют такие категории, как «совокупность», «взаимодействие», «элемент» [3]. В юридической науке данные категории также весьма востребованы, хотя и не всегда в связи с характеристикой того или иного правового явления как системы. Тем не
менее, если отталкиваться от выработанного в рамках общей теории систем представления о ней как о «вещественно-энергетической или концептуальной совокупности взаимосвязанных составляющих, объединённых прямыми и обратными связями в некоторое единство» [4], неизбежным оказывается вывод о системном характере права как разновидности социальной системы, обладающей родовыми её свойствами (способность к самоорганизации и саморазвитию, создание упорядоченных структур за счёт внешних источников и внутренних резервов, вариантность путей развития). Так, по мнению С. С. Алексеева, право - особая социальная реальность, которая имеет свой corpus (тело, форму) и содержание (структуру) [5].
Гражданско-правовые способы защиты многообразны и отличаются от других правовых средств, в том числе гражданско-правовых, следующими признаками:
- способностью обеспечивать защиту нарушенного субъективного права или охраняемого законом интереса;
© Краснова С. А., 2014
- обеспечением защиты в целях восстановления правового положения потерпевшего, компенсации его имущественных потерь или пресечения нарушения права;
- возможностью установления и применения способов защиты по инициативе самих участников гражданских правоотношений.
Всё изложенное позволяет утверждать о наличии в системе гражданского права особой подсистемы - совокупности элементов (способы защиты), которые обладают общими признаками и между которыми существуют взаимосвязи, характерные и для других систем [6].
Согласно ст. 1 ГК РФ одним из принципов гражданского права является обеспечение восстановления нарушенных прав, их судебной защиты. Представляется, что реализация этого принципа в первую очередь затрагивает систему гражданско-правовых способов и непосредственно связана с таким критерием её оценки, как «эффективность», т. е. способность достигать необходимого или желаемого результата с наименьшими затратами усилий и времени. Эффективность защиты гражданских прав зависит не только от субъективных факторов (правильность выбора способа потерпевшим, его заинтересованность в достижении результата), но и от множества объективных причин. К ним следует отнести как неправовые (общая экономическая и политическая ситуация в государстве, психологические и социальные установки в обществе и т. д.), так и правовые факторы. Так, безусловно, влияют на эффективность гражданско-правовой защиты уровень юридической техники нормативных актов, степень доступности правосудия для большинства населения, наличие альтернативных судебному порядку процедур разрешения споров и отлаженного механизма исполнения судебных решений. Не менее важным является и то, насколько позитивное право учитывает взаимосвязи между способами защиты при установлении последствий нарушений гражданских прав.
В цивилистике признано существование иерархических (общее - частное) взаимосвязей в структуре гражданского права, что вполне объяснимо. Во-первых, учёные исходят из общетеоретических представлений о структуре права (отрасль - подотрасли -
институты - подинституты - нормы), а во-вторых, - опираются на пандектную модель Гражданского кодекса, включающего общую часть (общие положения) и специальные разделы (право собственности, обязательственное право, наследственное право и т. д.). Этот принцип построения, в свою очередь, обуславливает широкое присутствие в кодексе общих и специальных норм. Например, общая норма ст. 12 ГК, устанавливающая перечень возможных способов защиты гражданских прав, реализуется в соответствующих нормах посредством конкретизации условий применения перечисленных в ней способов защиты (признание недействительными сделки, решения собраний, компенсации морального вреда, возмещения убытков, взыскания неустойки) или уточнения правовой природы способов применительно к тому или иному объекту защиты [7].
Однако взаимодействие между различными элементами гражданского права, в частности способами защиты, не исчерпывается лишь «вертикальными» связями. Сложность, полифоничность субъектного и объектного состава отношений, регулируемых гражданским правом, комплексный характер этих отношений [8] приводят к появлению более сложных, «нелинейных» связей в системе гражданского права [9].
Анализ общих положений ГК о защите гражданских прав и разделов, посвящённых отдельным договорным обязательствам, показывает, что законодатель не всегда учитывает это взаимодействие при регулировании последствий нарушения гражданских прав. Рассмотрим наиболее яркие примеры неоправданной дифференциации.
1. Установление разных способов защиты для общей модели (типа) договора и его видов. Закрепление в специальных нормах особых способов защиты, отличающихся от тех, что предусмотрены в общих положениях о договоре, само по себе не является недостатком законодательства. Более того, такие «отступления» - довольно распространенный приём правового регулирования, отражающий специфику того или иного вида договорного обязательства и позволяющий обеспечить более полную защиту соответствующих обязательственных прав. Например, в обязательствах с участием слабой стороны -
потребителя (розничная купля-продажа, прокат, бытовой подряд, перевозка пассажиров и багажа, потребительское кредитование) закон предоставляет потерпевшему более широкий спектр мер защиты по сравнению с обязательствами, в которых участвуют иные субъекты.
Однако появление в договоре поставки специальных норм об исчислении убытков по особым правилам (так называемые «конкретные» и «абстрактные» убытки) не было обусловлено субъектной или объектной спецификой данного обязательства и вызвало обоснованную критику в юридической литературе практически сразу же после принятия второй части ГК РФ [10]. Попытки обосновать наличие особых правил о возмещении убытков в ст. 524 предпринимательским характером договора поставки наталкивались на возражения о наличии других договоров с ярко выраженной «предпринимательской» направленностью, в отношении которых упрощенный порядок исчисления убытков не распространялся. Поэтому вполне ожидаемыми стали предложения разработчиков Концепции развития гражданского законодательства о расширении сферы применения правил об абстрактных и конкретных убытках посредством их перенесения в общий раздел ГК о гражданско-правовой ответственности [11]. В настоящее время данное предложение воплощено в проекте федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [12] в виде статьи, посвящённой возмещению убытков при досрочном прекращении договора (ст. 393.1). Внесение указанных изменений в ГК - необходимая мера с позиций системного представления о гражданско-правовых способах, поскольку возможность применения упрощенного порядка подсчёта убытков при нарушении любого гражданско-правового договора повышает эффективность не только одного из способов защиты (возмещения убытков), но гражданско-правовой защиты в целом.
2. Установление разных способов защиты в случае нарушения одинаковых или сходных по правовой природе гражданских прав.
Одна из таких ситуаций связана с нарушением преимущественных прав арендатора и нанимателя жилого помещения. Преимущественные права - категория, объединяющая различные по целям и условиям установления, содержанию субъективные права (преимущественные права приобретения чужого имущества, преимущественные права на заключение договора). В то же время сходство прав, предусмотренных в ст. 621 и 684 ГК, очевидно. И в том, и в другом случае закон учитывает интерес лица, добросовестно пользующегося чужим имуществом и сохраняющего потребность в дальнейшей его эксплуатации, предоставляя ему преимущество при заключении нового договора по сравнению с третьими лицами.
Однако последствия отказа собственника заключить новый договор аренды или найма с контрагентом и последующей передачи имущества в пользование другому субъекту различаются: если арендатор вправе требовать в судебном порядке перевода на себя прав и обязанностей по новому договору аренды, то наниматель может ставить вопрос о действительности договора найма с третьим лицом (абз. 3 п. 1 ст. 621, абз. 4 ст. 684). В юридической литературе можно встретить толкование правила ст. 684 ГК, согласно которому последствием признания договора найма недействительным является возобновление действия прежнего договора с обладателем преимущественного права [13]. Представляется всё же, что такое толкование не соответствует ни буквальному смыслу указанной нормы, ни общим правилам о недействительности сделок. Если сделка является (признана судом) недействительной, то она не имеет юридической силы и не приводит к наступлению того правового эффекта, на достижение которого она направлена. Но если ранее действовавший договор найма прекращен в связи с истечением срока его действия и не был возобновлен по умолчанию сторон, то нет никаких оснований считать, что признание нового договора найма недействительным «вдохнет жизнь» в прекращенное обязательство. Иначе получается абсурдная даже с позиций обычной логики ситуация, когда отсутствие одного юридического факта (недействительная сделка) является обстоятельством, заменяющим отсутствие
другого юридического факта (недействующий договор найма).
Таким образом, следует признать, что а) правовые последствия нарушения одинаковых по правовой природе гражданских прав действительно различны; б) эти различия не имеют объективного основания; в) наиболее соответствующим сущности преимущественного права и потому наиболее эффективным является решение, предусмотренное в ст. 621 ГК. Вынесение судебного решении о признании договора недействительным ничего не меняет в правовом положении лица, чье преимущественное право нарушено, тогда как признание этого лица стороной действующего договора аренды или найма непосредственно обеспечивает защиту охраняемого законом интереса в переводе на него права и обязанностей [14]. В связи с этим следует согласиться с предложениями об унификации правил, устанавливающих последствия нарушения преимущественного права на заключение договора аренды или найма жилого помещения [15].
3. Установление последствий нарушения не для всех сходных по правовой природе гражданских прав. В качестве примера можно привести различные подходы законодателя к определению последствий нарушения обязанности собственника передать имущество контрагенту без обременений (свободным от прав третьих лиц). Данная обязанность возлагается на отчуждателя по договорам купли-продажи, мены, а также на сторону, предоставляющую имущество во временное пользование по договорам аренды, найма жилого помещения. Содержание обязанности во всех указанных случаях совпадает: при заключении договора собственник должен сообщить контрагенту обо всех обязательственных и вещных правах третьих лиц на объект сделки с тем, чтобы последний мог принять решение об участии в договоре и условиях своего участия. Указанной обязанности корреспондирует право другой стороны сделки, которое наиболее выразительно проявляется в случаях нарушения собственником обязанности по обеспечению юридической чистоты имущества [16]. И здесь при сопоставлении норм, устанавливающих санкции за нарушение этой обязанности, обнаруживается пробел правового регулирова-
ния. Так, возможности покупателя поставлены в зависимость от факта изъятия товара (эвикции) в результате реализации третьим лицом принадлежащего ему права: если покупатель лишится вещи, он вправе требовать возмещения убытков; если же покупатель сохранит владение вещью, он может ставить вопрос об уменьшении покупной цены или расторжении договора (ст. 460-461 ГК).
Аналогичные способы защиты доступны стороне договора мены и арендатору. Кроме того, потерпевшая сторона договора мены вправе требовать возврата вещи, переданной ей в обмен на изъятый товар (ст. 571). Наделение стороны договора мены этой возможностью объясняется спецификой менового обязательства, в котором восстановление в первоначальное положение стороны невозможно посредством уплаты денежной компенсации за утраченный товар [17].
Статья 65 ЖК обязывает наймодателя передать нанимателю по договору социального найма жилое помещение свободным от прав третьих лиц, однако не предусматривает последствий нарушения этой обязанности. В связи с этим возникает вопрос о возможно -сти применения нанимателем способов защиты, описанных выше. На первый взгляд, несомненное сходство правовой цели арендного и наемного обязательств, обеспечивающих удовлетворение потребности во временном пользовании чужим имуществом, даёт основание для применения нормы абз. 2 ст. 613 ГК по аналогии. Но если принять во внимание ярко выраженный социальный характер обязательства найма жилого помещения, урегулированного гл. 8 ЖК, решение должно быть другим.
Действительно, в ситуации изъятия жилого помещения и выселения гражданина по требованию другого нанимателя, ранее проживавшего в этом помещении и не утратившего права пользования им, возмещение убытков как компенсационная мера не обеспечит восстановление прежнего положения. Иными словами, выселенный досрочно наниматель по-прежнему будет нуждаться в жилом помещении, его жилищная потребность останется нереализованной. Полагаем, что наиболее соответствующим природе договора социального найма является такой способ защиты, как возврат того помещения,
в котором ранее проживал наниматель, с одновременным восстановлением записи о принятии его на учёт в качестве нуждающегося в жилом помещении. В случае невозможности возврата прежнего помещения возможным выходом было бы предоставление жилого помещения во внеочередном порядке (ст. 57 ЖК). Так или иначе, но устранение данного пробела связано с внесением изменений в жилищное законодательство.
Проблема отсутствия правил об обязанности предоставить юридически бездефектное жилое помещение и последствиях её нарушения наймодателем по договору коммерческого найма, напротив, может быть решена посредством применения ст. 613 ГК по аналогии. Неоднократно отмечавшееся в юридической литературе сходство договора коммерческого найма и договора аренды, представляющих собой договорные формы распоряжения собственником своим имуществом посредством передачи его во временное владение и пользование, позволяет применить по аналогии указанную норму (ст. 6 ГК).
4. Игнорирование функционально-целевой направленности способов защиты прослеживается при определении последствий злоупотребления свободой договора, предусмотренных ст. 428 ГК и ст. 16 закона «О защите прав потребителей» (далее - Закон). Несмотря на разный уровень нормативного регулирования (в первом случае - кодификационный акт, во втором - обычный федеральный закон), различия в сфере применения (в первом случае распространяется на договоры присоединения, во втором - на договоры с участием потребителей), указанные статьи устанавливают механизмы судебного контроля за справедливостью договорных условий [18]. Однако последствия присутствия в договоре явно несправедливых условий, навязанных более «слабой» стороне, различны. Если присоединившаяся к «обременительному» договору сторона может требовать в судебном порядке расторжения или изменения договора (п. 3 ст. 428), то несправедливые условия «потребительской» сделки признаются недействительными независимо от их оспаривания в суде (п. 1 ст. 16 закона «О защите прав потребителей»).
Из двух вариантов последствий злоупотребления свободой договора более эф-
фективным является лишение юридической силы несправедливого условия (условий) сделки, поскольку расторжение или изменение договора не всегда соответствует интересам потерпевшей стороны, требует обязательного обращения в суд и несения связанных с этим издержек. Неэффективность предусмотренных мер защиты подтверждается правоприменительной практикой: случаи применения ст. 428 ГК единичны, тогда как ст. 16 Закона не просто востребована, но вследствие судебного толкования de facto имеет более широкую сферу действия [19] и используется судами для блокирования попыток предпринимателей извлечь выгоду за счёт неравенства переговорных возможностей, слабой информированности потребителя о содержании сделки и последствиях её совершения [20]. Этот недостаток конструкции договора присоединения можно было бы устранить в рамках предстоящего реформирования обязательственного права посредством внесения соответствующих изменений в п. 3 ст. 428 ГК: замены расторжения договора на признание соответствующего условия недействительным либо установления ничтожности условия договора присоединения как альтернативы прекращению или изменению обязательства в судебном порядке [21].
Подводя итог, следует отметить, что расхождения в установлении последствий нарушения сходных по правовой природе гражданских прав могут быть обусловлены объективными причинами (решение определённых социальных задач, стремление обеспечить защиту более слабой стороны сделки). Однако в ряде случаев различия в предусмотренных законодателем способах защиты оказываются неоправданными и приводят к снижению эффективности гражданско-правовой защиты. Применение системного метода позволяет не только выявлять такие случаи, но и выработать унифицированные решения при наличии сходства в объекте защиты или последствиях нарушения.
1. Осокина Г. Л. Иск (теория и практика). - М. : Городец, 2000. - С. 134.
2. Аверьянов А. Н. Системное познание мира: методологические проблемы. - М. : Политиздат, 1985. - С. 39.
3. Аверьянов А. Н. Указ. соч. - С. 43 ; Берта-ланфи Л. фон. История и общий статус сис-
тем // Мир философии : книга для чтения : в 2 ч. - Ч. 1 : Исходные философские проблемы, понятия, принципы. - М. : Политиздат, 1991. - С. 293-294.
4. Мельник Л. Г. Фундаментальные основы развития. - Сумы, 2003. - С. 17.
5. Алексеев С. С. Право - предназначение // Развитие основных идей Гражданского кодекса в современном законодательстве и судебной практике : сборник статей, посвященный 70-летию С. А. Хохлова / С. С. Алексеев,
B. С. Белых, В. В. Витрянский и др. ; под ред.
C. С. Алексеева. - М. : Статут, 2011. - 368 с.
6. Краснова С. А. Система способов защиты вещных прав. - М. : Инфра-М, 2013. - С. 41-42.
7. Так, восстановление в первоначальное положение обладателя вещного права осуществляется такими способами, как виндикация, не-гаторный иск, а прекращение или изменение правоотношения в сфере обязательств достигается посредством приостановления, отказа от исполнения встречного обязательства, отказа от исполнения договора и др.
8. Отмеченные особенности гражданского права, в частности, делают обоснованной дискуссию о наличии в отечественном гражданском праве такого правового явления, как конкуренции исков (Ровный В. В. Проблема «конкуренции исков» в современном гражданском праве // Государство и право. - 2013. - № 3. - С. 96-97).
9. Так, в литературе отмечается возможность одновременной квалификации одного и того же объекта в качестве вещи, промышленного образца и товарного знака, наличие сложных, комплексных объектов (предприятия, имущественные комплексы), возможность одного субъекта выступать в качестве обладателя личных неимущественных, вещных, исключительных, обязательственных прав, что приводит к необходимости комплексного применения норм разных институтов или установлению их соотношения.
10. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / отв. ред. О. Н. Садиков. - 2-е изд., испр. и доп. - М. : Контракт, 1997. - С. 98.
11. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации (одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 г.). -Доступ из справ.-правовой системы «Кон-сультантПлюс».
12. О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского ко-
декса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации : Проект Федерального закона № 47538-6 (ред., принятая гД ФС РФ в I чтении 27 апреля 2012 г.). - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
13. Корнийчук Г. Л. Договоры аренды, найма и лизинга. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
14. Крашенинников Е. А. Защита охраняемых законом интересов путём преобразования прав и обязанностей // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. - 2013. - № 2. - С. 6-7.
15. Павлова И. Ю. Система преимущественных прав в гражданском праве России. - Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс» ; Козлова Ю. М., Богданов Е. В. Преимущественное право нанимателя жилого помещения на заключение договора найма на новый срок. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
16. Хаскельберг Б. Л., Ровный В. В. Обязанность продавца обеспечить юридическую чистоту отчуждаемого имущества и последствия её неисполнения // Гражданское право: Избранные труды. - Томск, 2008. - С. 249.
17. Гражданское право : учебник : в 3 т. - Т. 2 / под ред. А. П. Сергеева. - М. : Велби, 2009. -С. 137.
18. Карапетов А. Г., Савельев А. И. Свобода договора и её пределы : в 2 т. - М. : Статут, 2012. - Т. 2: Пределы свободы определения условий договора в зарубежном и российском праве. - 453 с.
19. См., например: Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с применением к банкам административной ответственности за нарушение законодательства о защите прав потребителей при заключении кредитных договоров : информационное письмо ВАС РФ от 13 сентября 2011 г. № 146. - П. 3, 4. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
20. Карапетов А. Г., Савельев А. И. Указ. соч.
21. В текущем варианте законопроекта № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» изменения п. 3 ст. 428 сводятся лишь к установлению «обратной силы» судебного решения о расторжении или изменении договора, что нельзя признать адекватным решением проблемы повышения эффективности данной нормы (Корнийчук Г. Л. Указ. соч.).
