CC BY
66
ПРИКЛАДНАЯ ЭТИКА В ЭПОХУ ПОСТМОДЕРНА
ТА. АЛЕКСИНА
Кафедра теории и истории культуры Факультет гуманитарных и социальных наук Российский университет дружбы народов 117198 Москва, Россия ул. Миклухо-Маклая, д. 10а
В конце XX века практические потребности коммуникации в динамично развивающихся социальных структурах выразились в появлении прикладной этики - нового вида этики, соответствующего современным тенденциям в развитии общества, науки и профессиональной культуры. Эти новые тенденции имеют различный вид в разных странах в зависимости от их способности удовлетворять насущные экономические и социальные потребности граждан, но, несмотря на эти различия, все страны сегодня имеют общие цели, связанные с совершенствованием механизмов социальной интеграции и развитием этикокоммуникативного разума как главной силы социальной регуляции и культурной интеграции.
Прикладная этика - новый вид этики, оказавшейся чрезвычайно востребованной в современном и особенно в постсовременном обществе, специфику которого составляет озабоченность высокими мотивами, стабильная потребность в решении социальных и экзистенциальных проблем. Морально чувствительных людей волнует защита прав каждого человека, борьба с бедностью и дискриминацией, борьба с голодом, реализация социальной справедливости. Все эти вопросы входят в прикладную этику. Кроме того, прикладная этика выражает потребность выработки более адекватных форм защиты человека, его чести и достоинства в условиях, когда социальная и культурная среда (массовая культура) угрожают превратить его в манипулируемую массу.
Существенное влияние на исторический процесс оказало построение в индустриально развитых странах (США, Англия, Германия) социально ориентированных государств (в 50-х гг. XX века), гарантирующих каждому гражданину в качестве основного права некоторый минимум экономической безопасности “от колыбели до могилы”. Социальное государство пытается защитить самых незащищенных индивидов от агрессии социальной среды, создавая развитые социальные институты для решения наиболее острых социальных проблем: борьбы с бедностью и различными формами социальной дискриминации (по состоянию здоровья, из-за бедности, по половой или на-
циональной принадлежности, низкого дохода, недостатка образования). В условиях постиндустриальных государств, когда базовые потребности граждан оказались удовлетворенными, а качество жизни в результате развития социально-этичного маркетинга значительно улучшилось, основные цели отдельного индивида и общества в целом оказались сконцентрированы в сфере социальных и экзистенциальных потребностей.
Другой причиной, способствующей развитию прикладной этики, является ценностный хаос, связанный с вступлением человечества в постидеологиче-скую эпоху, а также попытки наведения порядка, когда на место создания идеологически извращенных ценностных систем приходит работа специалистов по общественному обустройству нормальной жизни. “В этой функции нормативного обоснования общественных, институциональных и групповых отношений социальная этика оказалась способной вытеснить идеологию, которая, не различая нормативное и онтологическое, в сущности, поглощала этику. Не только коммунистические, но и либеральные идеологии боролись не за “норму”, а за “истину в последней инстанции”, и потому были направлены не на повседневное строительство, а на взаимоуничтожение” [Политическая и экономическая этика, 2001]. В условиях развития постидеолотеческого общества возникает острая потребность среди ценностного хаоса массовой культуры обозначить достаточно стабильную систему ценностей и приоритетов, которые должны быть согласованы с гуманистическими традициями национальных культур.
Линия “конца модерна” относится к 80-м годам XX века, хотя процесс критики модерна продолжается уже более ста лет. Например, идея социального государства принадлежит Бисмарку (19 век), но реализована была в середине XX века. Этому во многом способствовало принятие этики прав человека (Декларация прав человека, 1948 год) в качестве моральной основы общества, развитие рынка и особенно социально-этичного маркетинга (в конце 70х гг.), приведшее к значительному улучшению качества жизни.
Достигнув стадии социального государства, Запад стал способным удовлетворить фундаментальные экономические потребности каждого человека, тем самым, стимулировал развитие более высоких потребностей (социальных, духовных и нравственных), что привело к возрождению интереса к морали и обострению нравственных чувств. Решению социальных проблем способствует развитие социальной этики, обострение экологических проблем ведет к развитию экологической этики. Повышаются требования к политической власти (политическая этика) и административному аппарату (административная этика), возрастает степень социальной ответственности
предприятий (предпринимательская этика), повышается степень ответственности бизнеса за принимаемые решения на микро- и макроуровнях (этика бизнеса), появляются новые проблемы в медицине (биоэтика). Таким образом, развитие прикладной этики объективно способствует решению острых проблем, сопутствующих постиндустриальному обществу.
Если в условиях модерна главной интегративной силой в обществе была политическая идеология, то в постиндустриальном обществе возникает потребность в специально создаваемых силах интеграции. В основании интеграционных механизмов постмодерна лежит гражданское согласие и этикокоммуникативный разум. Господство идеологий уступило место этическому дискурсу социального менеджмента, научной дискуссии о том, как эффективно строить общество, как поднять экономику, улучшить качество жизни, решить социальные проблемы.
Главной интегративной силой постмодерна, созидающей стабильные общественные связи и личностные взаимодействия является новая этика, направленная не на борьбу с идеологическим противником, а на повседневное строительство. На роль интегрирующей силы в постиндустриальном обществе, подверженном значительной дезинтеграции и атомизации, претендует социальная этика: она же несет ответственность за то, как действуют социальные институты и каким образом осуществляется опосредованное межличностное общение. Цель социальной этики - благополучие граждан. Любой социальный институт может либо оказывать помощь людям, либо служить им помехой. В этом смысле огромное количество совершаемого зла (коррупция, хищения, загрязнение окружающей среды, распад семьи, аборты) зависит от социальной системы, от социального порядка, имеют характер «структурного зла».
В современном обществе не мораль задает масштаб деятельности для социальных институтов, а социальный институт начинает определять характер морали. Добро и зло имеют структурный характер, вытекающий из социальных структур; для того, чтобы устранить структурное зло, недостаточно личной помощи, необходимо изменить сами структуры. Человек - пленник общественных процессов и социальных структур. Если эти процессы не гуманны, то бытие всех замкнутых в таком обществе субъектов объективно негуманно, даже если субъективно, в личностной этической сфере они стараются следовать принципам гуманности. Сами индивиды субъективно не ответственны за зло, творимое в мире общественными структурами. Таким образом, Маркс отрицал личное зло, сводил все зло мира к «структурному» злу. Очень похожую картину рисует социальная этика, задача которой - вы-
работать такие структуры социальных институтов, которые бы не препятствовали, а напротив, способствовали бы солидарности людей, благоприятно воздействуя на все сферы их бытия.
Главный вопрос социальной этики: каким образом создать справедливый рамочный порядок? От решения этого вопроса зависит строительство социального государства. Те индивиды, которых устраивает «воровское государство», живут «по понятиям», но если мы хотим жить в цивилизованном гражданском обществе, мы должны жить по правилам и законам. Правила действия должны быть тем более надежными, чем сильнее развиваются социальные отношения, чем более длинной и разветвленной становится «цепочка действий».
«Хорошие» институты дают ориентацию деятельности людей и компенсируют дефицит морали. Вопрос о «хорошем социальном порядке» означает вопрос о соответствующих институтах, то есть таких, которые служат цели воспроизводства структурного добра. Центральной проблемой социальной этики является вопрос социальной справедливости: от ответа на этот вопрос зависит оценка всего общества. Если мы попытаемся практически применить эту категорию, то вынуждены будем признать, что современное российское общество по большей части является несправедливым, в нем присутствуют все виды несправедливости, включая вопиющую несправедливость. Согласно наиболее известной теории Джона Ролза (США), справедливость определяется как честность, сущность которой заключается в том, что никто не должен использовать свои социальные или другие преимущества против других членов общества [Ролз, 1995].
Справедливость как честность требует высокого уровня развития индивидуального самосознания и личностной этики. Честным является такой взгляд на общество, согласно которому никто не знает, какое место он в нем будет занимать, и поэтому, независимо от статуса человека, он не должен подвергаться дискриминации (например, по причине недостатка образования, бедности, болезни, возраста, пола, национальности, места жительства и т.д.) Общество несправедливо до тех пор, пока в нем не созданы специальные институты, следящие за соблюдением прав человека. Кроме того, если рамки закона не достаточно совершенны, то можно говорить об узаконенной несправедливости (примерами узаконенной несправедливости являются одинаковый для всех налог, или условия труда гастарбайтеров).
Этическая категория справедливости позволяет оценивать базисную структуру общества, т.е. устройство главных социальных институтов (рамочный порядок). В социально организованном и упорядоченном обществе
имеется понимание того, что справедливо и что несправедливо, и эти правила известны всем. Рамочный порядок, не способный воспроизводить справедливость, является несовершенным, порождающим разные виды несправедливости, например, произвол одних людей по отношению к менее преуспевшим другим, или нарушение закона из личных или корыстных мотивов. Несправедливо использовать преимущества, полученные путем захвата того, что принадлежит кому-то другому (его собственности, заслуг, места и др.), между тем, если общество не карает за эти действия, оно обрекает себя на правовой беспредел.
Мы вынуждены констатировать наличие всех видов несправедливости в современной России: многие люди обречены на нищенское существование, богатые не хотят помогать бедным, само богатство нельзя считать легитимным, поскольку оно по большей части основано на грабеже и обмане народа. Олигархи, наделенные властью, слабо осознают свою социальную ответственность, и этот факт делает их обладание богатством и власть нелегитимным и безнравственным. Устранение этих и других видов несправедливости предполагает совершенствование рамочного порядка и усиление социальной ответственности бизнеса.
В этом контексте следует отметить роль этики бизнеса, которая позволяет решить проблему легитимизация бизнеса, наиболее остро стоящую сегодня в России, где появился новый класс предпринимателей, менеджеров, бизнесменов, которым необходимо включаться в цивилизованный бизнес [Алексина, 2004].
Любое предприятие или фирма, желающие улучшить свой имидж, гарантировать доверие потребителей, обеспечить экономическую стабильность и долгосрочную рентабельность, рано или поздно начинает заниматься вопросами этики. Многие проблемы современного российского общества (инфляция, ухудшение качества жизни, отсутствие здоровой конкуренции, отсутствие доверия к бизнесу) являются следствием нарушений этики (мошенничество, воровство, взяточничество, нарушения прав потребителей, использование служебного положения в корыстных целях, несправедливость и дискриминация). Более того, главные механизмы рынка (свободная конкуренция и открытая информация) не работают и буксуют из-за произвола бюрократического аппарата, деформаций рамочного порядка, олигархического капитализма и политического авторитаризма. Бизнесэтика нужна для создания культуры доверия и ответственности, отсутствие которой блокирует экономическую деятельность внутри страны и ее партнерство с другими странами.
Не менее важный раздел прикладной этики - биоэтика, анализ которой по-
зволяет лучше понять сущность ценностного переворота, осуществленного постмодерном. Беспрецедентность культурной ситуации иллюстрируется неординарностью этических проблем: следует ли бесконечно продлевать жизнь человеку, у которого не работают легкие, печень и мозг? Должно ли общество пытаться создать сверхсуществ (людей и животных) средствами генной инженерии? Будут ли последствия клонирования человека больше позитивными, чем негативными?
В связи с необычностью возникающих проблем, а также их важностью для каждого человека и всей цивилизации, биоэтика стала предметом обсуждения не только врачей, но также юристов, философов, самих больных, их родственников, всех заинтересованных лиц и самой широкой общественности. При этом биоэтика не просто затрагивает самые фундаментальные ценности культуры (ценности семьи, персоналистической любви, заботы о потомстве и т.д.), но и дает принципиально новое решение старых проблем (жизни и смерти, достоинства личности, качества жизни и т.п.) [Коновалова, 1998]. Новая переоценка ценностей, осуществляемая биоэтикой, составляет демаркационную линию между модерном и постмодерном.
Многие наиболее драматичные проблемы прикладной этики имеют вид моральных дилемм, открытый характер которых является стимулом для их широкого обсуждения. Коротко перечислим основные моральные дилеммы современной этики.
Комплекс проблем связан с нашим отношением к насилию. Ведь мораль в самом общем виде можно выразить одним словом: ненасилие. Христианство это отношение к миру выражало через любовь и принятие: любовь - это добро, насилие - это зло. Однако не все так просто в этой жизни и очень часто нам приходится прибегать к насилию. Возникает вопрос о моральной допустимости этого. Тюрьма, война, смертная казнь, принудительная госпитализация больного - примеры насилия. В этих случаях принято говорить, что, осуществляя необходимое насилие, мы выбираем из двух зол меньшее. Тем не менее, эта проблема лежит в основе многих моральных дилемм. Худший вид насилия - это война. Отношение современного человека к войне имеет вид дилеммы: с одной стороны, мы не можем оправдать войну, исходя их принципа наименьшего зла; если результат войны перевешивает причиненный ею ущерб, эта война может считаться справедливой. Результативное благо должно перевесить процессуальное зло. Но мы никогда не сможем предугадать итог войны - ведь в современной войне победитель не известен, а это означает, что война не может быть справедливой. Таким образом, из моральных соображений необходимо принять позицию пацифизма. С другой
стороны, мы не можем стать пацифистами, поскольку, если мы хотим мира, мы должны иметь сильную армию, способную сдерживать любого агрессора. Кроме того, мы должны вести политику силы, чтобы у наших потенциальных врагов не было сомнения в том, что мы в любой момент готовы на них напасть [Макинтайр, 2000, с. 11-12]. Вторая дилемма связана с нашим отношением к смертной казни.
С одной стороны, мы должны признать, что смертная казнь в современном обществе противоречит идее демократического государства, главная задача которого - ограничение насилия. Насилие в чистом виде (примененное к беззащитному человеку) - смертная казнь. Это убийство индивида, который в прошлом совершил преступление, но в настоящем уже ничем не угрожает обществу, будучи изолирован от него, поэтому, смертная казнь может показаться бессмысленной. В средние века, когда смертная казнь совершалась публично, ее смысл заключался в устрашении. Сегодня она не является устрашением, поскольку совершается тайно. И эта закрытость - тайно, ночью -дополняет ощущение неприглядности совершаемого действия. Совершая этот акт убийства, государство и общество ставят себя на одну доску с преступником, а оно должно быть выше него. Право на смертную казнь связано с концепцией всесилия государства, утверждает его неограниченную власть над гражданами, поэтому оно является спорным [Гусейнов, Апресян, 2000, с. 434-439].
С другой стороны, мы должны признать, что нельзя оставлять преступление без наказания: смертная казнь является справедливым возмездием, осуществлением карательной справедливости, как бы эквивалентом совершенного убийства. Решение по этому вопросу должно принимать общество, учитывая права всех заинтересованных лиц и в зависимости от конкретных обстоятельств.
Еще одна важная дилемма современной прикладной этики - это проблема отношения между принципом патернализма и принципом автономии личности. Принцип патернализма характерен для традиционной морали и культуры, где отношения между людьми строились по схеме большой семьи, в которой всегда был старший, относившийся к младшим как отец (pater), что на практике означало несамостоятельность, инфантильность личности, авторитарность, постоянную зависимость. Признание автономии личности - одно из главных достижений этики Нового времени, лежащей в основе западного права. Принцип автономии личности, рационально обоснованный И. Кантом, предполагает, что каждый человек наделен разумом, нравственными чувствами и волей, которые достаточны для принятия собственного
решения относительно своей судьбы.
Эти два принципа (патернализм и автономия) находятся в отношении противоположности - если мы признаем принцип автономии личности как главный критерий гуманности, мы должны отказаться от патернализма, мелочной опеки и принятия решений за другого человека. Можно представить ситуацию, когда нам необходимо сделать выбор между этими принципами: принудительная госпитализация и лечение больного без его согласия, лечение алкоголизма и наркомании, опека над старыми, немощными или слабоумными людьми и т.д. Какой принцип предпочесть: уважать право индивида на автономию и не оказать ему помощь или помогать человеку даже против его воли? Это моральная дилемма, не имеющая общего решения и требующая коллегиального рассмотрения конкретной ситуации с учетом прав всех заинтересованных лиц.
Еще одна моральная дилемма - как совместить между собой права каждого человека получать доступ к квалифицированному образованию и медицине, с одной стороны, а с другой, право каждого выбирать сферу своей деятельности (в том числе преподавание или лечение). Какими должны быть медицина и образование? Должны ли они быть государственными, или они могут быть и частными?
Справедливость требует, чтобы каждый гражданин имел равные возможности для развития своих способностей, то есть, чтобы имелись условия для равного доступа к медицинскому обслуживанию и к образованию. Следовательно, справедливость требует государственного обеспечения в области здравоохранения и медицинского обслуживания за счет налогообложения, а также, чтобы каждый гражданин не мог приобрести незаслуженной доли таких услуг. Это требует отмены частных школ и частной медицинской практики.
С другой стороны, каждый человек имеет право брать на себя те обязательства, которые он хочет, и делать выбор в условиях свободы. Следовательно, врачи могут практиковать на своих условиях. А пациенты имеют право выбирать себе врачей. Учителя могут учить на таких условиях, которые устраивают их, а родители и дети могут идти за образованием куда угодно. Свобода, таким образом, требует существования частной практики в медицине и частных школ в образовании. Для решения этой дилеммы необходимо формирование общественного мнения, которое бы учитывало мнение всех заинтересованных лиц.
Многие этические проблемы связаны с нашим отношением к следующей дилемме: какой этический принцип важнее - коммунитаризм (общинная эти-
ка) или либертарианизм (индивидуализм и сепаратизм)? Чьи интересы следует считать приоритетными - индивида или социума? Должен ли человек при принятии решения исходить из интересов социальной общины (корпорации) или только из своих собственных? С этой дилеммой связан главный этический парадокс западной культуры: процесс модернизации западного общества был связан с формированием свободного (автономного) и рационального индивида, который в своей деятельности исходил из принципа собственной пользы и эгоистической выгоды. В постиндустриальном, социальном государстве с формированием коммунитарной этики происходит осознание того факта, что во многих ситуациях ориентация на разумный эгоизм не может быть реализована, и рациональность индивида оказывается тесно связанной с кооперацией. Современный рациональный индивид осознает полезность принципа коммунитаризма. Для обоснования этого тезиса можно использовать «дилемму заключенного» [Политическая и экономическая этика, 2001, с. 196-199].
Суть дилеммы в том, что моделируется ситуация, в которой реализация частного интереса может вести к достижению коллективной цели, таким образом, современная рациональность выходит за пределы индивидуальной этики и расширяется до масштабов социальной этики.
Не менее острый характер имеет главная дилемма этики бизнеса, выражающаяся в противоречии между рентабельностью и социальной ответственностью бизнеса. Эта дилемма имеет свое решение [там же, с. 291-308].
К дилеммам социальной этики следует добавить не менее острые дилеммы биоэтики. Как относиться к эвтаназии и аборту? Следует ли больным говорить правду об их заболевании? Следует ли лечить человека, если в результате этого лечения значительно ухудшится качество его жизни? Все эти проблемы требуют внимательного отношения всех членов общества, ведь принимаемые решения могут коснуться каждого.
Центральная дилемма биоэтики связана с противоречием между принципом заботы о здоровье пациента и нежелательными последствиями проявления этой заботы, выражающимся в возможном ухудшении качества жизни больного. Например, если для спасения жизни требуется ампутация (например, конечностей), то качество жизни в результате лечения значительно ухудшается. Кто должен принимать решение в этом случае? Аналогичная дилемма связана с проблемой искусственного поддержания жизни. Современная медицина может поддерживать жизнь безнадежно больного бесконечно долго, при этом больной будет находиться в «промежуточном» состоянии между жизнью и смертью. Возникает проблема выбора между смер-
тью и плохим качеством жизни, или между смертью (медленной) и смертью (быстрой).
Характер дилеммы присущ и такой традиционной проблеме, как аборт. Осознание степени важности этой проблемы настолько возросло в современной прикладной этике, что привело к возникновению отдельного направления - этики аборта. Дело в том, что от того, как общество, в лице общественного мнения, будет решать эту проблему, зависит легитимизация многих других действий (отношение к дефективным новорожденным, клонирование, генная инженерия). Если общество позволяет женщинам убивать совершенно здоровых нерожденных детей, то почему нельзя не допускать рождения больных, слабых, неполноценных, обреченных на бесконечные страдания? Многие вопросы генной инженерии и клонирования упираются в проблему аборта. В результате бурных дискуссий по этим вопросам в ряде стран (например, ФРГ) сложилось общественное мнение, в целом отрицательно относящееся к аборту, но допускающее его по медицинским, генетическим, этическим и социальным показаниям. Характерно, что решение каждый раз принимается коллегиально (женщина, мужчина, врач, юрист, социальный работник, комиссия по этике), учитывая права всех заинтересованных лиц и конкретных показаний. Практическое решение этого вопроса свидетельствует о том, что эта дилемма может быть решена, и ее решение является образцом для решения всех других дилемм.
Наличие моральных дилемм призывает людей задуматься над каждым конкретным случаем; расширение круга заинтересованных лиц обозначает новизну ситуации, требующей максимальной вовлеченности современного индивида в этический дискурс. Эта этическая вовлеченность, обозначаемая как этико-коммуникативный разум постмодерна, являет собой новую форму социальности.
Новый вызов истории и современная стадия социального развития заключаются в том, что сама структура моральных проблем требует коллегиальных решений, включенности широкого круга людей в их обсуждение и учет прав всех заинтересованных лиц. Можно сказать, что многие моральные дилеммы рано или поздно коснутся всех людей, то есть круг заинтересованных лиц расширяется и постепенно охватит все общество. Моральные дилеммы призывают людей задуматься и объединить свои интеллектуальные и нравственные усилия для их обсуждения и правильного решения - так формируется этико-коммуникативный разум или духовная община, позволяющая каждому человеку чувствовать себя членом сообщества.
Общая черта всех перечисленных дилемм - незавершенность публичного
спора, открытость для индивидуального решения. Экзистенциальный характер моральных дилемм означает, что они не могут быть окончательно разрешены в принципе, так как они не имеют общего решения, их решение требует каждый раз человеческого участия, присутствия, внутренней работы, нравственного осмысления, причем не только индивидуального, но и коллективного.
Таким образом, дискуссионный характер многих проблем прикладной этики, вовлеченность широкого круга лиц в их решение, составляет специфику современного периода перехода от индивидуалистической этики к этике социальной, коммунитарной. Именно из этой сферы исходит важный импульс к очередной, самой фундаментальной революции в системе ценностей, а значит, в культуре и нравственности. Исследуя острые проблемы, касающиеся каждого человека, этика становится совсем другой наукой. Она становится предметом публичного дискурса, максимально учитывающего мнения и права всех заинтересованных лиц, но самое главное, что в процессе обсуждения сложных и противоречивых моральных проблем рождается этикокоммуникативный разум как новый вид социальной интеграции, сопутствующий современному гражданскому обществу. Степень зрелости этого феномена обозначает степень социальной организованности и упорядоченности, уровень нравственной культуры социума. Формирование этикокоммуникативного разума выступает критерием зрелого сообщества, спасающего от отрицательных моментов массовизации, атомизации, анонимности и формализма современной коммуникации, а также позволяет отличать общество от толпы. Культуры, которые по каким-то причинам оказались лишенными этого измерения, обречены на бесконечные конфликты, взрывы агрессии, немотивированное насилие и террор.
В рамках прикладной этики произошло очередное разделение труда и выделились разные направления (этика бизнеса, политическая, административная, компьютерная этика), при этом проблемное поле этики максимально расширилось и сегодня включает не только проблемы человека и его отношения к себе и к другим людям, но также отношение к окружающей среде, ко всему живому (экологическая этика, права животных), вплоть до отношения к вселенной (космическая этика). Все это позволяет говорить не только о ценностном перевороте, но и о появлении пространства позитивного социального развития и новых культурных перспективах.
ЛИТЕРАТУРА
1. Алексина Т.А. Прикладная этика. Учебное пособие. М., 2004.
2. Гусейнов A.A. Апресян Р.Г. Этика. Учебник. - М.: Гардарики, 2000.
3. Коновалова Л.В. Прикладная этика. - М., 1998.
4. Макинтайр А. После добродетели: исследования теории морали. - М.: Деловая книга, 2000.
5. Политическая и экономическая этика: Учебное пособие. - М.: ФАИР ПРЕСС, 2001.
6. Ролз Д. Теория справедливости. - Новосибирск, 1995.
APPLIED ETHICS IN POSTMODERN EPOCH
T.A. ALEXINA
Department of Theory and History of Culture Faculty of Humanities and Social Sciences,
Russian Peoples’ Friendship University 117198 Russia, Moscow,
Miklucho-Maklay Str., 10 a
The paper deals with applied ethics as a very popular trend in modem culture. The author analyses basic moral problems of our days (which have a form of dilemmas) and tendencies of ethico-communicative reason as the main force of cultural integration in postmodern period. Applied ethics is considered as a new form of ethics which can help us to arrange moral chaos (and cultural shock) into moral order.
