CC BY
19
УДК 316. 354:351/354 ББК 60.54
ПРИЕЗЖЕЕ/МЕСТНОЕ СООБЩЕСТВО И ЧАСТОТНОСТЬ МИГРАЦИИ:
ФОРМА КОММУНИКАЦИИ
(по материалам социологических исследований
в Республике Саха - Якутия)
The Non-local/Local Community and the Frequency of Migration: a Form of Communication (the case study of sociological researches in the Sakha (Yakutia) Republic)
Д. М. Винокурова (D. Vinokurova)1
1 кандидат социологических наук, доцент, заведующий межкафедральной социологической лабораторией Финансово-экономического института СВФУ (Ph. D. of Sociology, Associate Professor, Head of the Interdepartmental Sociological Laboratory at the Finances and Economics Institute of North-Eastern Federal University). E-mail: dorofdm1@yandex.ru.
В статье рассматривается миграция в трех городах Якутии: в промышленном центре — г. Мирном и региональном центре — г. Якутске, где отмечается более интенсивная трудовая и образовательная миграция, нежели в г. Ленске, где в последние два десятилетия происходит сокращение прибывающих мигрантов. На интенсивность миграционных процессов в г. Мирном влияет организация труда горнодобывающей отрасли — вахтовый метод и сложная экологическая ситуация. В г. Якутске наблюдается рост миграции, начиная с конца 1980-х гг., за счет возвращения представителей местного населения, которое достигло пика в 1990-х гг.
Ключевые слова: индустриализация, коммуникативная система, отбор, «местный род» - местное сообщество, происхождение/союз.
The article discusses the difference between such notions as non-local / local community (migrant/nonmigrant) in terms of N. Luhmann's communicative systems theory and 'geophilosophy' developed by Gilles Deleuze and Félix Guattari. The analysis has been performed with the assistance of the empirical data collected in three cities of Yakutia. It has shown that labor and educational migration rate is higher in Mirny and in Yakutsk, rather than in Lensk. Respondents have been conventionally divided into several groups according to the number of times they changed their place of residence. Thus, there are four groups found: 1) the «traditionally changing their place of residence» migrants (1 move), 2) «active» migrants (2 to 3 times), 3) «intermediate» migrants (4 to 5 times) and 4) «hyperactive» migrants (6 or more times). Besides, they have been asked to express their attitude towards «settling (in a new place)» when completing the questionnaire column titled «native/non-native.»
Keywords: industrialization, communication system, selection, «local clan» - local community, origin/ union.
При анализе понятия «мигрант», противопоставляя его понятию «местный род», воспользуемся определениями представителей геофилософии — Ж. Делеза и Ф. Гваттари: «...племенные группы могут менять территорию, но действительную определенность они получают, лишь сочетаясь с некоторой территорией или местом жительства и образуя "местный род"» [Делез, Гваттари 1998: 40]. На наш взгляд, в данном случае термин "местный род" авторы используют в качестве эквивалента
"племенным группам". Местное сообщество формируется при длительном взаимодействии с конкретной территорией, местом постоянного жительства.
По-видимому, термин «местный род» не связывается только с понятием «уроженец», или, вернее, он не первоначален, как видно из приводимых ниже цитат. Какие коммуникативные связи при его формировании являются определяющими? Те же авторы замечают: «Происхождение является административным и иерархическим, а
союз — политическим и экономическим, он выражает власть, которая смешивается с иерархией и не выводится из нее, и экономику, которая не смешивается с управлением <.. .> Им соответствуют две памяти — одна био-родовая и другая — память союзов и слов» [Делез, Гваттари 2007: 231]. При этом они считают определяющим союз: «И если происхождение выражает то, что является господствующим, оставаясь детерминированным, — союз выражает то, что является детерминантом, или, скорее, выражает возвращение детерминанта в детерминированную систему господства» [Делез, Гваттари 2007: 232].
Исходя из теоретических положений Н. Лумана, миграцию можно рассматривать как коммуникативный акт, который связан с отбором, предполагающим ограничения. «Основное различие упорядочивает эти ограничения, например, с точки зрения полезного/бесполезного, не устанавливая сам выбор» [Луман 2007: 63]. Согласно Н. Лу-ману, отбор осуществляется при помощи структур-ожиданий, которые делают возможным их обратимость во времени, т. е. обеспечивают связи с предыдущими и последующими событиями. Благодаря структуре элементов связи устанавливаются в
Как видно из данных табл. 1, больше половины попавших в выборку респондентов в г. Мирном (56,2 %) не являются его уроженцами, тогда как в г. Якутске ситуация противоположная, а в г. Лен-ске почти каждый второй — уроженец. Если дифференцировать респондентов по признаку пола, то в двух городах женщин (уроженок) больше, чем мужчин на: в Мирном — 8 %; в Якутске — 9,5 %, в
каждом случае посредством выбора из множества возможностей.
Такая схема объяснения коммуникации углубляет понимание миграционного поведения, для анализа которого использованы данные проведенных автором исследований в рамках Приоритетных направлений 9.6. и Х.100 на темы: «Территориальная мобильность при индустриализации как контекст мигрантской коммуникативной среды» и «Этнические ми-грантские и старожильческие сообщества: процессы инклюзии и социальные сети»; Программ 9.6.1.и Х.100.4 Сибирского отделения РАН, Блока III — «Республика Саха (Якутия) в начале XXI века: этносоциальные трансформации в условиях интенсивного промышленного освоения Севера» (2010-2016 гг.). В работе использованы качественные и количественные методы: социологический опрос по квотной выборке (А ± 5 %) проведен в декабре 2010 г. в г. Мирном (п=290), в мае 2011 в г. Якутске (п=400), в феврале 2012 в г. Лен-ске (п=200). Сбор данных проводился с помощью инструментария, разработанного И. М. Кузнецовым и В. И. Мукомелем, часть вопросов была разработана автором [Кузнецов, Мукомель 2005: 41- 47].
Ленске — почти равная доля. На территориальную мобильность респондентов г. Мирного влияют, к примеру, сфера занятости в промышленном производстве и учебные заведения, куда поступают выпускники общеобразовательных школ из сопредельных районов.
Далее рассмотрим, в какой период времени прибыли опрошенные горожане (см. табл. 2).
Таблица 1. Распределение ответов респондентов на вопрос: «Являетесь ли Вы уроженцем того места, где сейчас живете» (в %)
Уроженец данного города г. Мирный г. Якутск г. Ленск
Муж. Жен. Оба пола Муж. Жен. Оба пола Муж. Жен. Оба пола
Да 32,7 40,7 37,6 54,9 64,4 60,0 52,1 50,0 51,0
Нет 61,1 53,1 56,2 41,3 32,4 36,5 40,6 47,2 44,0
Нет ответа 6,2 6,2 6,2 3,8 3,2 3,5 7,3 2,8 5,0
Итого 100 100 100 100 100 100 100 100 100
Таблица 2. Время прибытия в города опрошенных мигрантов, распределенных по полу (в %)
г. Якутск г. Мирный г. Ленск
Год Пол
мужской женский мужской женский мужской женский
Более ранний и 1950-е гг. 1,1 3,7 0,9 1,7 1,1 3,8
1960-е гг. 6,6 10,2 10,6 8,5 9,5 4,7
1970-е гг. 9,3 14,4 10,6 17,5 12,6 16,1
1980-е гг. 20,3 18,5 18,6 21,5 25,3 28,3
1990-е гг. 18,7 19,9 25,7 16,9 18,9 17,0
2000-10 гг. 29,2 21,7 26,5 19,8 22,1 6,5
Нет ответа 14,8 11,6 7,1 14,1 10,5 23,6
Итого 100 100 100 100 100 100
Если дифференцировать прибытие в г. Якутск попавших в выборку респондентов, то выявляется, что прибыло 46,8 % женщин и 37,3 % мужчин за 30 и более лет назад; за последние 20 лет — 41,6 % женщин, 47,9 % мужчин. Подобное соотношение по признаку пола возможно объяснить, во-первых, большей долей прибывших в 1960-е и 1970-е гг., когда женщины, овладевая востребованными профессиями учителей, врачей и выходя замуж, оставались в городе. Во-вторых, постперестроечный период характеризовался массовым участием представителей местного сообщества в процессе урбанизации [Сукнева, Трубина 2009: 139-144] В-третьих, нельзя сбрасывать со счетов статус г. Якутска как регионального центра. По-видимому, незначительное преобладание мужчин (всего на 6,3 %) свидетельствует об увеличении активности женщин в миграционных процессах, особенно если учитывать прибытие выпускниц, продолжающих свое образование в высших школах Якутска. Хотя в более ранний период исследователями было установлено освоение территории мужчинами [Рыбаковский 2001].
В г. Мирном ситуация несколько иная: мужчины прибывали для работы в промышленном производстве, где более востребован мужской труд. Так, соотношение прибывших мужчин в советский (40,7 %) и постсоветский (52,2 %) периоды различается на 11,5 %. Это, очевидно, свидетельствует о более высокой потребности в труде мужчин, нежели женщин, прибытие которых до 1990-х (31,7 %) и до 2010 гг. (36,7 %) различается всего на 5,0 %. К тому же нельзя сбрасывать со счетов и образовательную миграцию — прибывающих для продолжения образования в высшей шко-
ле из близко расположенных населенных пунктов.
В г. Ленске ситуация обратная. Сокращение прибывающих в последние 20 лет таково: в советский период мужчин на 7,5 % и женщин на 29,4 % прибыло больше, чем в постсоветский. К тому же следует обратить внимание на долю игнорировавших данный вопрос женщин (23,6 %). Причем, в выборку по трем городам заметно больше (около или более 20 %) попало тех, кто прибыл в 1980-х гг., а в г. Ленске еще больше мужчин (25,3 %) и женщин (28,3 %)
Рассмотрение этнического состава (см. табл. 3) выявило, что среди прибывших в г. Якутск якутов почти каждый третий (33,9 %) и представителей иной национальности — 31,5 % опрошенных прибыли в период 2000-2010 гг., тогда как прибытие русских, как отметили респонденты, сократилось после 1980-х гг. Почти такая же ситуация наблюдается и в г. Мирном, хотя, как отметили представители иных национальностей, их прибытие сохранилось почти в одинаковой доле с 1980-х по 2010 гг. Почти то же самое можно отметить и в отношении якутов, пик прибытия которых в г. Ленске наблюдался в 1980-е гг., тогда как прибытие русских и представителей иных национальностей начало заметно сокращаться в постсоветский период. Впрочем, миграционная ситуация в РФ в целом изменилась [Трансформация миграционных 2008; Воробьева 2011; Зайончковская, Тю-рюканова, Флоринская 2011; Денисенко, Мкртчян, Тюрюканова].
Следует отметить, что доля коренных малочисленных народов Севера (КМНС) среди прибывающих незначительна. Тем не менее, попавшие в выборку респонденты сообщили, что они начали прибывать в гг. Якутск и Мирный, начиная с 1980-х гг.
Таблица 5. Сопряженность миграционных намерений опрошенных жителей г. Мирного и частотность смены их постоянного места жительства (в %)
Частотность переезда г. Мирный
Миграционные намерения:
уеду обязательно уеду, если появится возможность скорее нет, чем да останусь здесь жить не знаю, об этом не думал всего
Один раз 36,2 39,8 50,0 50,0 30,2 37,9
От 2 до 3 35,2 28,7 33,3 27,3 32,6 30,7
От 4 до 5 5,5 13,0 - 4,5 11,6 8,6
6 и более раз 5,5 4,6 5,6 - 4,7 4,5
Нет ответа 17,6 13,9 11,1 18,2 20,9 18,3
Итого 100 100 100 100 100 100
В общем массиве уровень активности в миграционных процессах респондентов по трем городам почти не различается, кроме г. Ленска, где больше тех, кто, однажды сменив постоянное место жительства (42,1 %), там «осел» (см. табл. 5, 6 и 7). Можно сгруппировать респондентов в зависимости от количества перемен постоянного места жительства на «традиционно меняющих постоянное место жительства» (1 переезд), «активных» (от 2 до 3 раз), «среднеактивных» (от 4 до 5 раз), «сверхактивных» (6 и более раз) мигрантов. Если дифференцировать респондентов по сте-
пени миграционной активности и совместить этот показатель с их миграционными намерениями, то мирнинцев, желающих еще раз сменить свое постоянное место жительства, больше, нежели респондентов из г. Якутска (см. табл. 6). Однако среди первых выше, нежели среди вторых, доля тех, кто «не знает, об этом не думал», вне зависимости от степени миграционной активности. Не значит ли это, что в момент опроса респондент еще не рассматривал перспективу переезда, т. е. у него отсутствовали миграционные намерения?
Таблица 6. Сопряженность миграционных намерений опрошенных жителей г. Якутска и частотность смены их постоянного места жительства (в %)
Частотность г. Якутск
Миграционные намерения:
переезда уеду уеду, если скорее останусь не знаю, всего
обязательно появится нет, чем здесь об этом не
возможность да жить думал
Один раз 25,4 34,0 40,3 35,0 48,2 36,1
От 2 до 3 32,2 33,0 29,9 31,0 25,9 30,0
От 4 до 5 8,5 11,0 11,7 8,0 7,4 9,3
6 и более раз 5,1 4,0 3,9 5,0 3,7 4,1
Нет ответа 28,8 18,0 14,2 21,0 14,8 20,5
Итого 100 100 100 100 100 100
Различая респондентов г. Якутска по сте- Несколько иная ситуация в г. Ленске, где пени активности, стоит обратить внимание каждый второй «традиционный» участник на «среднеактивных» (4-5 переездов), у ко- миграции «осел» (см. табл. 7) и не намерен торых еще сохраняются миграционные на- сменить постоянное место жительства. Од-мерения. Во всяком случае, распределение нако среди более «активных» сохранились их ответа от «уеду обязательно» до «оста- миграционные намерения почти в такой же нусь здесь жить», выявляет соотношение в доле, как и в двух других городах, но мень-сумме двух полюсов «уеду/останусь» (19,5 ше желающих остаться на постоянном про-%) и (19,7 %) равнозначное. То же характер- живании. но и для «сверхактивных».
Следовательно, группы «среднеактив- личие от респондентов, проживающих в ных» и «сверхактивных» еще не утрати- гг. Мирном и Якутске, что было отмечено ли свой миграционный потенциал, в от- выше.
Таблица 7. Сопряженность миграционных намерений опрошенных жителей г. Ленска и частотность смены их постоянного места жительства (в %)
Частотность г. Ленск
Миграционные намерения:
переезда уеду уеду, если скорее нет, останусь не знаю, Всего
обяза- появится чем да здесь жить об этом не
тельно возможность думал
Один раз 38,3 37,8 53,1 51,5 40,0 42,1
От 2 до 3 36,2 37,8 18,8 36,4 34,3 32,2
От 4 до 5 10,6 6,7 9,4 - 5,7 6,9
6 и более раз 4,3 4,4 3,1 - - 2,5
Нет ответа 10,6 13,3 15,6 12,1 20,0 16,3
Итого 100 100 100 100 100 100
Сравнение отношения к высказыванию «Я бы хотел, чтобы мои дети или внуки стали коренными жителями республики» респондентами, разделенными по признаку уроженец/неуроженец данного города, показывает, что среди уроженцев больше подобных намерений у жителей в гг. Якутске и Ленске, у каждого третьего в г. Мирном (см. табл. 4). Среди не уроженцев меньше всего таких намерений у респондентов г. Мирного. Оценка высказывания «В образе жизни местного населения есть особенности, с которыми мне трудно примириться» (табл. 4) выявляет более выраженную толерантность к местному сообществу жителей гг. Мирного и Ленска, чем г. Якутска. Впрочем, толерантность проявляют и в других городах РФ [Григорьева, Кузнецов, Муко-мель, Рочева 2009].
Очевидно, это объясняется различием в этнической структуре рассматриваемых городов. Мирный и Ленск — это города компактного проживания приезжего населения, тогда как в Якутске в постсоветский период наблюдалось массовое прибытие якутов, представителей старожильческого населения и малочисленных народов Севера, а в последнее десятилетие — мигрантов из СНГ. Таким образом, здесь более интегри-рованно проживает местное сообщество, где в отличие от указанных двух городов имеют большее значение личные, кровнородственные, территориальные (улусные) связи, нежели «безличные», дистанцированные, неподконтрольные отношения мигрантов. Все это повышает требования и претензии друг
к другу, исходя из традиционных обязательств перед ближними, знакомыми и т. п.
Каждый третий респондент, не уроженец г. Мирного, согласился с утверждением «Местное население никогда не будет считать меня своим». По-видимому, такое мнение складывается прежде всего у тех, кто прожил здесь пока еще относительно непродолжительное время. Проблематика особенностей взаимоотношения мигрантов и местного сообщества, практики использования городских социальных сред изучается многими исследователями, на работы которых мы опираемся [Попков 2003; Григорьева, Кузнецов, Мукомель 2009; Кузнецов 2010; Мукомель 2014].
Из приведенных данных в табл. 4 видно, что почти каждый второй респондент — уроженец г. Мирного (49,5 %), чуть меньше не уроженцев (45,4 %) согласились с утверждением «Здесь можно работать и зарабатывать, но нормально жить здесь постоянно невозможно». Очевидно, это связано, с одной стороны, с характером организации труда в алмазодобывающей промышленности — вахтовым методом. Можно отметить, что подобный вид занятости, очевидно, способствует разъединению мест приложения труда и мест проживания. С другой стороны, подобная оценка объясняется неблагоприятными экологическими условиями города.
Оценка респондентами высказывания «Спокойно и достойно можно жить только среди своих» свидетельствует о том, что большинство опрошенных с ним не со-
гласились. По-видимому, они не ощущают большого социально-культурного отрыва от своего актуального окружения, поскольку компактное проживание мигрантов в гг. Мирном и Ленске создало там автономное социально-культурное пространство, в котором они достаточно быстро адаптируются.
По-видимому, в городской среде, куда периодически прибывают все новые и новые мигранты, более рельефно дифференцируется публичная и приватная жизнь, о чем свидетельствует оценка опрошенными утверждения «В семье, среди своих можно и нужно соблюдать традиции и обычаи своего народа, независимо от того, где ты живешь».
Таким образом, сравнение данных по трем городам Республики Саха позволяет сделать следующие выводы:
- Среди попавших в выборку респондентов почти каждый второй оказался не уроженцем г. Мирного; чуть меньше респондентов (44,0 %) в г. Ленске; почти каждый третий (36,5 %) — в г. Якутске. При этом заметно массовое участие якутов в процессах урбанизации. По времени прибытия в города доля опрошенных распределена почти равномерно, начиная с 1970-х гг. и возрастая к 2000-2010 гг. В г. Мирном на вид отбора мигрантов влияет, с одной стороны, характер организации горнодобывающей отрасли — вахтовый метод, который формирует общественное мнение о том, что «нормально жить здесь постоянно невозможно». С другой стороны, подобная оценка определена экологической ситуацией.
- Для удобства анализа респонденты были сгруппированы в зависимости от количества перемен постоянного места жительства на «традиционно меняющих постоянное место жительства» (1 переезд), «активных» (от 2 до 3 раз), «средне активных» (от 4 до 5 раз), «сверхактивных» (6 и более раз). В промышленном г. Мирном и г. Якутске — центре региона наблюдается трудовая и образовательная миграция. Среди прибывших респондентов г. Якутска незначительное преобладание мужчин (всего на 6,3 %) свидетельствует об увеличении активности женщин в миграционных процессах, особенно если учитывать прибытие выпускниц, продолжающих образование в высшей школе.
References
Grigorieva, K. S., Kuznetsov I. M., Mukomel V. I. Social'naja sreda rossijskih gorodov v vosprijatii mestnogo naselenija (na primere Astrahani i Samary) [Social infrastructure of Russian cities in the perception of the local population (on the example of Astrakhan and Samara)]. Moscow, Institute of sociology of the RAS Publ., 2009. 71 p. (In Russ.).
Grigoriev K., Kuznetsov I., Mukomel V., Rocheva A. Social'naja sreda rossijskih gorodov v vosprijatii mestnogo naselenija (na primere Astrahani i Samary) [Social environment of Russian cities in the perception of «gustarbeiter» and the local population (the case study of Astrakhan' and Samara)]. Moscow, Institute of sociology of the RAS Publ., 2009. 83 p. (In Russ.).
Deleuze G., Guattari, F. Anti-Edip: Kapitalizm i shizofrenija. Zh. Delez, F. Gvattari; per. s franc. i poslesl. D. Kralechkina; nauch. red. V. Kuznecov [Anti-Edipus: Capitalism and schizophrenia. Gilles Deleuze, F. Guattari. Transl. from the French and afterw. by D. Kruecken; scientific. edited by V. Kuznetsov. Ekaterinburg, U-Faktoriya, Publ., 2007. 670 p. (In Russ.).
Deleuze G., Guattari, F. [What is philosophy? Tr. and afterw. by S.N. Zenkin]. Moscow, In-t experiment. Sotsiologii Publ.; St. Petersburg, Aletheia Publ., 1998. 98 p. (Ser. "Gallicinium") Yanko Slava (library Fott/Da) II [Electronic resource]. Available at: URL: http://yanko.lib. ru (accessed: 4.12.2014). (In Russ.).
Denisenko M., Mkrtchyan N. V. Tyuryukano-va E. V.Napravlenija i prostranstvennye osobennosti vnutrennej migracii [Directions and spatial features of internal migration]. Migracija v razvitii Rossii [Migration in the development of Russia]. [Electronic resource]. Available at: URL: http://strategy2020.rian.ru/ load/366066296 (accessed: 08.02.2014). (In Russ.).
Kuznetsov I. M.Sredovye faktory formirovanija social'no-kul'turnoj distancii v megapolise Oficial'nyj sajt IS RAN [Environmental factors in the formation of socio-cultural distance in the metropolis]Official website IS RAS]. 2010 [Elektronnyj resurs]. Available at: URL:http:// www.isras.ru/publ.html?id=1966 (accessed: 05.10.2013). (In Russ.).
Kuznetsov I. M., Mukomel' V. I. Adaptacionnye vozmozhnosti i setevye svjazi migrantskih etnicheskih men'shinstv [Adaptive capacity and networking of migrant ethnic minorities]. Moscow, In-t sociol. Publ., 2005. 50 p. (In Russ.).
Luhman N. Social'nye sistemy. Ocherk obshhej teorii. per. s nem. I. D. Gazieva; pod red. N. A. Golovina, N. Luhman [Social systems. An essay of the general theory]. TR. From German by I.D. Gaziev; ed. by N. A. Golovina., N. Luhmann]. St. Petersburg, Nauka Publ, 2007. 641p. (In Russ.).
Mukomel' V. I. Ksenofobija i migrantofobii v kontekste kul'tury doverija [Xenophobia and migrants in the context of the culture of trust]. Mir Rossii [World of Russia]. 2014. no. 1, pp. 137-166. (In Russ.).
Popkov V. D. Fenomen etnicheskih diaspor [the Phenomenon of ethnic diasporas]. Moscow, IS RAN Publ., 2003, pp. 231-247. (In Russ.).
Rybakovskij L. L. Migracija naselenija (Voprosy teorii) Stadii migracionnogo processa [Migration of the population (Issues in theory) Stages of the migration process] Migracija naselenija Vyp. 5. [Migration of the population. Vol. 5]. Moscow, 2001. [Elektronnyj resurs]. Available at: URL: http://rybakovsky.ru/migracia2f.html (accessed: 08.02.2015). (In Russ.).
Sukneva S. A., Trubina A. V. Vnutriregional'nye sel'sko-gorodskaja migracija v Respublike Saha (Jakutija) [Intraregional rural-urban migration in the Republic of Sakha (Yakutia)]. Social'nye problemy 32(125) [Social problems 32(125)]. 2009, pp. 139-144. (In Russ.). Transformacija migracionnyh processov na postsovetskom prostranstve. pod red. L. L. Rybakovskogo [Transformation of migration processes in post-Soviet space. Edited by L.L. Rybakovsky]. Moscow, 2008. 488 p. [Elektronnyj resurs]. Available at: URL: ttp://rybakovsky.ru/migracia3.html (accessed: 11.10.2014). (In Russ.). Vorobyeva O. D. Rynok truda i migracija [Labour Market and migration]. Moscow, MAKS Press, 2011. 76 p. (Ser. spec. Dokl.). (In Russ.). Zayonchkovskaya Zh. A., Tyuryukanova E. V., Florinskaya J. F. Trudovaja migracija v Rossiju: kak dvigat'sja dal'she (Ser. spec. Dokl.). [Labour migration to Russia: how to move further]. Moscow, MAKS Press, 2011. 100 p. (In Russ.).
