CC BY
3
Сокращения
БТСЯЯ - Большой толковый словарь якутского языка. Т. II (Буква Б). - Новосибирск: Наука, 2005. -912 с.
ГСЯЛЯ - Грамматика современного якутского литературного языка. Т. 1: Фонетика. Морфология. -М.: Наука, 1982.
ТФГ КК - Теория функциональной грамматики: Качественность. Количественность / отв. ред. А.В. Бондарко. - СПб.: Наука, 1996.
ДЗ АТА9 - Зверев Д.С. А^ам туhунан аман ес. -Дьокуускай, 1995.
Д ОА - Дапсы. Олох амтана: хоЬоон, бэйээмэ. -Дьокуускай: Сайдам, 2012. - 256 с.
ТДь - Таас дьахтар. Каменная женщина. Сказки и легенды лесных юкагиров / сост. Л.Н. Жукова, В.И. Шадрин. - Якутск: Бичик, 2004. - 72 с.
ЯС - Якутские сказки. - Якутск: Бичик, 2010. -197 с.
I.B. Ivanova
Lexical and Grammatical Means of Expression a Certain Number of Discrete
Items in the Yakut Language
The object of study in this paper is lexical and grammatical means of expressing a certain number of discrete items. It is established that the exact number of objects is expressed with not only numerals, but also various lexical, lexico-morphological, lexico-syntactic constructions and phraseological units. These means are divided into four functional-semantic microfield: singleness, duality, zero quantity and definitely a large number, each of which has its own arsenal of language means. The singleness is expressed by using nouns and verbs of singular, numeral biir and structures that enhance the importance of the singleness of the subject with different expressions of human relations: sympathy, pity, love, deep respect, admiration, etc. Value of duality is realized in the Yakut language with the help of the numeral ikki and its derivatives such as collective numerals ikkie, ikkieieh, truncated forms bihikki, ehikki; structures formed by using coordinating conjunctions, postpositions, possessive forms with -lary, -lyyn, laah, lexical means igire 'twins, baara 'pair' and phraseological units. The value of zero quantity is expressed by lexical means in the form of negative pronouns and the word "nuul", and also phraseological units. Definitely a large number is expressed by numerals, sometimes specified by numbers - words that explain a noun in a specific count.
Keywords: Yakut language, functional grammar, quantitative category, lexical and grammatical means of expression, singleness, duality, zero quantity, definitely a large number.
УДК 811.512.211'367
С.И. Шарина
Причастие в верхнеколымском говоре эвенского языка
В статье рассматривается состав причастных форм в не имеющем системного описания верхнеколымском говоре эвенского языка. Выясняется, что состав причастных форм в верхнеколымском говоре имеет отчетливые отличия от такового ольского и других говоров восточного наречия эвенского языка, а также схожие черты с составом в западных диалектах эвенского языка, однако причастия обнаруживают в говоре определенные особенности употребления. При анализе функционирования причастных форм в говоре выявляется отсутствие трех причастных форм. Фиксируется употребление ранее не отмеченной в грамматических описаниях формы причастия возможного действия с оттенком долженствовательности. Материалом для написания данной статьи послужили полевые материалы автора, собранные во время полевой экспедиции в Верхнеколымском районе Республики Саха (Якутия) в 2014 г.
Ключевые слова: эвенский язык; верхнеколымский говор, причастия настоящего, прошедшего, будущего времени, перфектное причастие, причастие возможного действия с оттенком долженствовательности.
© С.И. Шарина, 2017
Верхнеколымский говор эвенского языка до сих пор остается неисследованным, имеющиеся публикации затрагивают лишь некоторые особенности говора [Шарина, 2015; 2016]. В существующих классификациях диалектной системы эвенского языка верхнеколымский говор до недавнего времени отсутствовал, и как отдельная единица данная языковая формация была выделена А. А. Бурыкиным только в 2004 г. под названием «верхнеколымский диалект» [Буры-кин, 2004, с. 76].
Функционирование причастных форм в данном говоре ранее не рассматривалось.
Причастие в эвенском языке - это неспрягаемая форма глагола, которая обозначает действие как протекающий во времени процесс. Оно совмещает в себе функции, свойственные именным частям речи и глаголу; может иметь форму залога, видовые формы; указывать время. Причастие имеет грамматические категории числа, падежа, притяжания и может оформляться суффиксом логико-грамматической формы сравнения, предположения -мдас.
В грамматических описаниях эвенского языка выделяются следующие причастные формы: причастие настоящего времени с суффиксом -ри/-ди/-ды/-ти/-ты/-си/-ни; причастие прошедшего совершенного времени, или перфектное причастие с суффиксом -ча/-чэ; причастие будущего времени с суффиксом -дуа-/-дуэ-//-диуа-/-диуэ-; причастие прошедшего времени с суффиксом -дау-/-дэу- (не имеющее атрибутивного употребления); причастие недавнопрошедшего времени с суффиксом -мат/-мэт; причастие давнопрошедшего времени с суффиксом -тла/-тлэ; долженствовательное причастие с суффиксом -нна/-ннэ [Новикова, 1980; Роббек, 2007; Цинциус, 1947].
Из приведенного состава причастных форм в верхнеколымском говоре встречаются не все формы, употребление некоторых причастий в описываемом говоре имеет свои особенности; обнаруживается форма, не отмеченная в существующих описаниях.
Причастие настоящего времени в предикативном употреблении - в тех случаях, когда оно применяется в функции сказуемого и имеет самостоятельное временное значение, - обознача-
ет действие, происходящее в момент речи; при употреблении в функции вторичного предиката оно выражает действие, одновременное с действием, выраженным глагольным сказуемым (финитной формой глагола). Причастие настоящего времени образуется посредством суффикса -ри/-ди/-ды/-ти/-ты/-си/-ни: хуклэри 'спящий', дукадды 'пишущий', гвни 'говорящий'.
Примеры употребления форм причастия настоящего времени в функции определения и в функции сказуемого в верхнеколымском говоре: Би бэйд 'и оттон эгд 'эн уврэку эчу уврэннэ, ти-эми тар или-тали пенсияла н'врилэй истала улэлэрив. ' Я сама не получала большого образования, поэтому везде и всюду до своего выхода на пенсию работала'* (1). Эвэди тврэрив, укчэндив-дэ бэйу эНни Ноч бакалдаватта 'На эвенском языке говорящего, разговаривающего человека не встретишь' (2). Нэлкэ май биаглан н 'ан кэкучэн эмдэн, мв эйэНнэн таров инэуу, ноуан балдаддиван инэуив. ' Весной, в мае месяце, прилетела кукушка, и началось половодье в день, когда она родилась' (3). Нандаван эрэ гаримдакал биНитэн. 'Кажется, забрали только шкуру' (4).
В верхнеколымском говоре причастие настоящего времени имеет грамматические категории числа, падежа, принадлежности (предложения 1, 2, 3, 4). Причастие настоящего времени в говоре может принимать и видовые формы (3) и оформляться суффиксом логико-грамматической формы сравнения, предположения -мдас (4).
Причастие прошедшего времени (перфектное причастие) обозначает завершенное действие и образуется при помощи суффикса -ча/-чэ: ичэ 'вошедший', эмчэ 'пришедший', ел-тэнчэ миновавший'.
Примеры употребления форм перфектного причастия в говоре: Арылах колкоНон гэрбэ тэ-рилэнчэ, тала тар оролби колборид'и Намай д 'уллэ умуэ колкозла ичэ. Тар ноуортон колкоз-такал очал, Нулапчан'ун орнимур эуэйэнимур колкозла гачал. 'Арылахский колхоз, когда был организован, [он], присоединив своих оленей, самым первым вступил в колхоз. Вот так они стали колхозниками, оставшихся оленей, имущество отдали в колхоз'. Эрэк тврэуэт илам
* Здесь и далее примеры взяты из полевых материалов автора (ПМА. 2014), даны в дословном переводе.
ануану боди бичэ, илам ануану дурчэ, илам ануану эгд 'эн удан бичэ. Тер бутучэнни мв оча, бутучэнни мелэ уучэ 'На этой земле три года был пожар, три года горело, три года шел сильный дождь. На земле начался потоп, все ушло под воду'. Тарак эгд 'эн урэкчэн Нэйэдун мут д 'улдэлит бичэл бэйэл таду бичэл мелэ эдэвур тикрэ, бисичэл эрэк урэкчэн Нэйэдун, -геникэн укчэугэрэр. 'Поэтому те люди, которые до нас жили, взобрались на вершину той горы, чтобы не утонуть, - так рассказывали.
В верхнеколымском говоре перфектное причастие на -ча/-чэ весьма активно употребляется в изложениях о прошедшем времени и имеет грамматические категории числа, падежа и при-тяжания.
В рассматриваемом говоре отмечается отсутствие причастия будущего времени, обозначающего действие, которое произойдет или может произойти после момента речи, и образующегося посредством суффикса -дуа-/-дуэ/ -диуа/-диуэ. На фоне весьма активного употребления и существенного расширения семантики причастия будущего времени в соседнем нижнеколымском говоре данное положение представляется весьма интересным.
Причастия прошедшего времени с суффиксом -дад-/дэд-//-тад/-тэд в эвенском языке были выявлены при описании ольского говора восточного наречия, их присутствие в данном говоре было отмечено К.А. Новиковой [1980, с. 108]. Специфическое отличие причастных форм на -дау-/дэу от других состоит в том, что они не употребляются без лично-притяжательных суффиксов и не имеют форм числа, например: гадауу 'то, что я (недавно) взял', бактауас 'то, что ты (недавно) нашел', нимкандауан 'та сказка, которую он (недавно) рассказал'.
Примеры употребления форм причастия на -дад-/дэд-//-тад/-тэд в верхнеколымском говоре: Тик н 'ууэнмиар ануаниуат од 'ин Нотуру эмиэ тэгэттэуэт 'Скоро наступит шестьдесят лет, как мы вместе живем'. Эрэк стададу тиктэуэт, Нэугичэн дэрэнни 'Это [мы] в стаде сфотографировались, [в] верховье реки Нэдгичэн'. КоНолкан биНэм, бэйд'и дуктауу 'У меня есть стих, что сама написала.' Таров мут холобур ак-нилбур мадауатон уйамкам-гу, йав-гу миррэн чикиракат экичэл йав-да мар, экичэл мамалла, экичэл кыайан мар окичал уйамкам-да, буйум-дэ
' Так, например, если мы будем разрезать плечи добытого старшими братьями или отцом горного барана или другого зверя, то их может покинуть удача, и они не смогут ни горного барана, ни дикого оленя [добыть].' Тарит тар иттэкэт арай тик мут д 'улдэкэндулэт мата мвв уйуни-кан иуала тэдэуэн уд 'он бикни ' Когда там посмотрели, оказалось, что прямо перед нами прошел волк, переплыв через реку, [он] оставил следы на камнях'. Тарит тарквувн 'укэн-дэ таров иэлтэндууут д 'оучирам 'Вот вспомнила то прошлое наше, как страшно было'. Тик боллар пенсийэлэй н'вдууу гор одни, твми-дэ эчин квллвтчвттэм курэлдулэй ' А теперь, вышедши на пенсию давно, поэтому вот езжу к детям.'
В верхнеколымском говоре в речи информантов данная форма используется весьма интенсивно. Как показывают примеры, синтаксические функции причастия прошедшего времени на -дау-/дэу- в верхнеколымском говоре, как и в восточных говорах, могут быть определены как функции вторичного предиката (аналог определительных придаточных определительных конструкций). В атрибутивной и предикативной функциях они, по нашим наблюдениям, не употребляются.
Долженствовательное причастие обозначает такое действие, которое с обязательностью или желательностью может проявляться в настоящем или совершиться в будущем. Должен-ствовательное причастие образуется посредством суффикса -нна/-ннэ: ханна 'тот, кто должен знать', алиманна 'тот, кто должен принять, получить', гвннэ 'тот, кто должен сказать'.
Долженствовательные причастия в эвенском языке могут употребляться в атрибутивной и предикативной функциях, а также в функции вторичного предиката. Они имеют грамматические категории числа, падежа и принадлежности, которые реализуются в разных функциях этих причастий в разном наборе (число и падеж -в атрибутивной и предикативной функциях, падеж и принадлежность - в функции вторичного предиката).
Примеры употребления форм долженствова-тельного причастия в рассматриваемом говоре: Мут эрэк дулагал эмиэ эмэд 'эллэкэт эгд 'эн боди, эгд 'эн удан йак оракан эмиэ тачин бутучэнд'ун тимирэннэт, аччал оннал бикэп 'Мы вот тоже средние [люди], когда опять нач-
нется наводнение, когда пойдут проливные дожди, все под воду должны уйти, должны будем умереть.' «Умуи чурибачар гэрбэл мут амардадут увскэннэл бэйэл уучэнтэн олдичан-тан удики диэн квчукэн бид 'ин таррочин олд 'адад 'ир», - гвникэн укчэнгэрэр '«У тех людей, которые появятся после нас, по названию чуриба, лодки будут маленькие, размером с доску для женских поделочных работ и на этих досточках будут плыть», - говорили'. Холобур ак-нилти, амму уйамкам маватта болла, тарит маракотон миррэн йаван Ну эннэвэн чикир гвникэн мутту эстэн миррэн-дэ чикивкаунар ' Например, если старшие братья, отец добывали горного барана, то предупреждали, [что] мы не должны были разрезать плечи у добытого зверя'.
В говоре долженствовательное причастие может оформляться суффиксом сравнения, предположения -мдас, например: Тар Нууун 'эке бивэт-тэн Натарсиду квйэчэвми орам эрэли бадуНникан, квйэттэкэс тар-да бутунни Натарран, эдук-тэ эмэннэмдэстэкэн багар' Так страшно бывает в темноте пасти оленей верхом на олене, вокруг, куда ни взглянешь, темным-темно, будто кто должен выскочить откуда-то'.
В верхнеколымском говоре отмечается функционирование причастной формы, которая отсутствует в существующих описаниях эвенского языка, хотя в эвенских текстах в некоторых восточных говорах ее можно встретить. Это причастие с суффиксом -ука/-укэ, которое предположительно по значению глагольных форм в говоре может быть охарактеризовано как причастие возможного действия со значением долженствовательности.
Пример употребления причастия возможного действия с модальным оттенком должен-ствовательности в верхнеколымском говоре: Омнэкэн Нвллвтми вмэн Абыйдук эмнид 'и вмэн бэй дэлби Науарбыт, аНукут Нуручэ эбит Нуруукэлэвур тавор 'Однажды приехал один человек из Абыя и сильно поругал его, чуть не увез туда, куда должны были увезти'. Из этого примера следует, что данная форма в говоре может принимать формы падежа (-лэ - показатель местного падежа) и возвратно-притяжательные показатели (-вур - возвратно-притяжательный суффикс множественного числа), что не свойственно другим говорам, ни восточным, ни западным.
В описываемом говоре, как и в нижнеколымском, не отмечается употребление причастия недавнопрошедшего времени с суффиксом -мат/-мэт и причастия давнопрошедшего времени с суффиксом -тла/-тлэ.
Обзор, сделанный по материалам полевой экспедиции 2014 г. в Верхнеколымском районе, позволил выявить следующие особенности в образовании и употреблении причастий в верхнеколымском говоре:
1. На основании морфологических критериев в верхнеколымском говоре выделяются причастные формы: причастие настоящего времени с суффиксом -ри/-ди/-ды/-ти/-ты/-си/-ни; перфектное причастие на -ча/-чэ; причастие прошедшего времени на -дау-/дэу-; долженствовательное причастие на -нна/-ннэ и ранее не отмеченное в грамматических описаниях причастие возможного действия со значением долженствовательности с суффиксом -ука/-укэ.
2. Отмечается отсутствие причастия недавнопрошедшего времени с суффиксом -мат/-мэт; причастия давнопрошедшего времени с суффиксом -тла/-тлэ, причастия будущего времени с суффиксом -дуа-/-дуэ/-диуа/-диуэ.
3. В разговорной речи верхнеколымских эвенов отмечается наибольшая частотность употребления перфектного причастия на -ча/-чэ и наименьшая - форм на -ука/-укэ.
Литература
Бурыкин А.А. Язык малочисленного народа в его письменной форме. - СПб., 2004. - 373 с.
Новикова К.А. Очерки диалектов эвенского языка. - Л.: Наука, 1980. - 243 с.
Полевые материалы автора, собранные в Верхнеколымском районе РС(Я) в 2014 г.
Роббек В.А. Грамматические категории эвенского глагола в функционально-семантическом аспекте. -Новосибирск: Наука, 2007. - 725 с.
Цинциус В.И. Очерки грамматики эвенского (ламутского) языка. - Л., 1947. - 270 с.
Шарина С.И. Основные особенности верхнеколымского говора эвенского языка // Северо-Восточный гуманитарный вестник. - Якутск: ИГИиПМНС СО РАН, 2015. - №1 (10). - С. 115-118.
Шарина С.И. Наклонение глагола в верхнеколымском говоре эвенского языка // Social Science. Общественные науки. Всероссийский научный журнал. - 2016. - № 1. - С. 209-219.
Н.В. Покатилова
S.I. Sharina
The Participle in Ver^^^^ms^ Dialect of the Even Language
The article deals with the composition of participle forms in not having systematic description of Verkhnekolymskiу dialect of the Even language. It turns out that the consist of participle forms in Verkhnekolymskiу dialect has a very distinct differences by Ola dialect and other dialects of the Eastern dialects Even language, and also it has similarities with Western dialects Even language. When analyzing the functioning of participial forms in the dialect is revealed the absence of three participial forms. The use of the participle of possible action which is earlier not noted in grammatical descriptions of a form with an obligation shade is fixed. This article was written on the basis of material which collected during field expeditions in the Verkhnekolymskiy region of the Republic of Sakha (Yakutia) in 2014.
Keywords: the Even language; Verkhnekolymskiу dialect; participle of present, past and future time, the perfect participle, Participle of a possible action with a shade of obligation.
УДК 398(571.56)
Н.В. Покатилова
О фольклорном наследии А.А. Саввина: интеллектуальный контекст и исследовательский подход
Богатейшее рукописное наследие А.А. Саввина большей частью воспринимается как этнографическое по своей общей направленности. Однако экспедиционные материалы А.А. Саввина по «вилюйской» и «северной» группам районов включают в себя фиксацию уникальной фольклорной традиции в ее жанровом многообразии и «живом» тогда еще бытовании. В статье специально рассматривается и уточняется фольклорная составляющая наследия А.А. Саввина - ученого и собирателя. В этой связи актуализируются системные представления исследователя: о фольклоре как определенной целостности, имеющей особые, устные, механизмы функционирования; о соотношении вербальных и невербальных форм проявления традиционной культуры. Впервые ставится вопрос об особенностях исследовательского подхода А.А. Саввина при фиксации им фольклорной традиции, высказывается в связи с этим предположение о влиянии на него идей и методологических принципов Г.В. Ксенофонтова. Все это следует рассматривать в качестве одного из истоков и контекстов формирования исследовательской методологии Саввина-фольклориста. Фольклорная часть наследия А. А. Саввина охватывает разные национальные традиции (якутская, русская старожильческая, эвенская, эвенкийская) в их взаимодействии на Северо-Востоке Сибири, отличается консервацией наиболее архаических текстов традиции.
Ключевые слова: устная традиция, устный текст, научное наследие, методология исследования, исследовательский подход, полевая фольклористика, архаические тексты, традиции, культурные артефакты.
Андрея Андреевича Саввина большей частью воспринимают в качестве собирателя традиционной культуры и преимущественно как этнографа, о чем неоднократно указывал он сам в своей автобиографии [РФ АЯНЦ СО РАН. Ф. 4. Оп. 12. Ед. хр. 90. Л. 16-22] и в анкетных дан-
ных [Там же. Ед. хр. 96. Л. 5-5об.]. Однако огромное рукописное наследие, которое оставил А.А. Саввин, представляет собой не только этнографический, но и богатейший фольклорный материал, зафиксированный им вместе с С. И. Боло в ходе двух экспедиций - Вилюйской
*РФ АЯНЦ - Рукописный фонд Архива Якутского научного центра. © Н.В. Покатилова, 2017
