CC BY
37А.Б. ГУЛАРЯН ПРИБЛИЖЕНИЕ К РУССКОЙ ИДЕЕ.
ВВЕДЕНИЕ.
В наше время проблемы выбора пути развития России, проблемы самоотождествления русских как нации и устойчивости системы ценностей Российской цивилизации обретают особую актуальность и особое значение. Профессор Гарвардского университета Семюэль Хантингтон1 предложил свою модель конфликтов XXI века. Он утверждает, что экономические и идеологические противоречия уходят в историческое прошлое, а основным источником войн и конфликтов станет борьба между цивилизациями.
Подобное утверждение западного профессора не бесспорно, ибо где еще цивилизациям конфликтовать, как не в области идеологии, экономики или культуры. Но цивилизационный конфликт, безусловно, имеет свои особенности: это будет война на ассимиляцию. Уже сейчас можно признать пророчество Хантингтона сбывается: Россия оказывается окруженной кольцом конфликтных зон по линиям разлома с другими цивилизациями - Западноевропейской, Исламской, Дальневосточной. Это войны на Балканах, война в Чечне и напряженность на таджикско-афганской границе, неурегулированный спор вокруг Курильских островов.
Вышеизложенное не означает, что цивилизационный конфликт дело новое, для человечества необычное. Ведь и полувековое противостояние между СССР и США можно трактовать как цивилизационный конфликт. Изучение "холодной войны" в подобном качестве может подвести к серьезному выводу: конфликт между цивилизациями носит тем более антагонистический характер, чем большее количество параметров у них совпадает. Здесь уместно вспомнить теорию стадий экономического роста Ростоу и теорию постиндустриального общества Белла. Они объединяли капитализм и социализм в единую стадию индустриального общества. Там, где марксисты видели непримиримые общественно-экономические формации, западным ученым представлялись два варианта одного и того же общества, различающиеся идеологией и способом организации производства. Исходя
1 Родился 18 апреля 1927 года в г. Нью-Йорке (США). Учился в Йельском и Чикагском университетах. В 1951 году защитил диссертацию в Гарварде, там же преподавал в 1950-1958 гг. С 1959 по 1962 годы занимал пост директора в Институте изучения войны и мира при Колумбийском университете. Затем вновь работал в Гарварде, занимал различные административные и научные посты. В 1977-78 гг. С.Хантингтон был координатором отдела планирования Совета Национальной Безопасности при президенте США. В 1978-89 годах был директором Центра международных отношений. В 1989 году стал главой Института стратегических исследований. Книга Хантингтона "Война цивилизаций" ("The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order", 1996) была переведена на 22 языка, приобрела огромную известность и вызвала большой резонанс
из этого, можно утверждать, что наиболее острый конфликт между цивилизациями возникает при расщеплении по единственному признаку. Конкуренция между капиталистической и социалистической цивилизациями протекала в крайне острой форме, но одновременно она дала человечеству необычайный технический взлет. А примирение США с Россией привело к замедлению прогресса. Следует предположить, что скоро противостояние между Западной, Исламской и Российской цивилизациями вспыхнет с новой силой.
В подобных условиях важно не только подготовиться к ведению боевых действий: создать новые виды оружия, стратегию и тактику, но и быть готовым к информационно-психологической войне на ассимиляцию. Это невозможно без правильного отождествления себя с собственной цивилизацией и осознания отличий системы ценностей своего народа от западной системы ценностей, которая в последнее время претендует на роль общечеловеческой.
Предлагаемый читателю статья ставит своей задачей разобраться в специфических чертах Российской цивилизации, которая исторически формировалась как отдельный культурно-религиозный мир. Цивилизаци-онный подход к историческим процессам известен еще с XIX века. И первым в этой области был русский публицист и социолог Н.Я.Данилевский, опубликовавший в 1869 году работу "Россия и Европа". В этом труде он дал определение "культурно-исторических типов" общества, то есть, цивилизаций. Но, не смотря на подобный приоритет, и здесь Россия оказалась в положении "Золушки": ее цивилизационная самобытность либо отрицается, либо рассматривается как явление отрицательное, нуждающееся в преодолении. Например, Арнольд Тойнби в известном труде "Постижение истории" не выделил Россию как самостоятельную цивилизацию, а поделил русскую историю на два периода вассалитета у других цивилизаций - Византийской и Западной. Профессор А.С.Ахиезер в своей работе определяет Россию как расколотую цивилизацию, не имеющую внутреннего духовного единства. Однако подобные утверждения не выдерживают критики, если вспомнить, сколько пришельцев-чужаков ассимилировала русская культура, подобно тому, как это делали Китайская, Индийская и Исламская цивилизации. Поэтому Россия не только может, но и обязана выдвинуть свою собственную цивилизационную модель, то есть систему построения экономики, науки и техники, культуры и быта на определенной территории с ее ресурсами и климатом. Первое приближение к подобной модели предлагается вниманию читателей.
§ 1. ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ МЫШЛЕНИЯ И СПЕЦИФИКА РОССИЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.
Осмысление человеком современного ему состояния страны и общества, понимание их несовершенства, а так же обращение к истории подво-
дят ученого к проблеме истоков и становления глубинных основ русского культурно-исторического типа. "Особость" Российской цивилизации, если можно выразиться, ее "выделенность" проявляется уже в самой постановке вопроса - является ли Россия частью Европы, или не является? На этот вопрос были сформулированы два противоположных ответа. Старец Елизарова монастыря Филофей объявил Москву "Третьим Римом". Петр I строил в России "регулярное" государство европейского образца с европеизированным бытом. Западники и славянофилы, марксисты и народники, норманисты и антинорманисты, равно как и современные нам сторонники вестернизации и сторонники особого пути развития только продолжают этот старый спор.
Но не смотря на многолетнюю дискуссию, первоначальный вопрос не прояснился. Наоборот, появились рассуждения о "загадочной" русской душе, не поддающейся анализу. Подобную точку зрения излагает, используя известное четверостишие Ф.И.Тютчева, в своей книге "Судьба России" Николай Бердяев: "Для нас самих Россия остается неразгаданной тайной. Россия противоречива и антиномична. Душа России не покрывается никакими доктринами. Тютчев сказал про свою Россию: Умом Россию не понять, Аршином общим не измерить: У ней особенная стать -В Россию можно только верить.
И поистине можно сказать, что Россия непостижима для ума и неизмерима никакими аршинами доктрин и учений. А верит в Россию каждый по своему, и каждый находит в полном противоречии бытии России факты для подтверждения своей веры. Подойти к разгадке тайны, сокрытой в душе России, можно, сразу же признав антиномичность России, жуткую ее противоречивость".2
К этому следует добавить, что историческое научное сообщество не может пока договориться об эпистемиологических основах исторического знания. Процесс секуляризации исторической науки, развернувшийся в XVIII - XIX веках дал две пары антагонистических концепций исторического процесса. Это, соответственно, теории циклического и линейного развития с одной стороны и модели всемирной истории и локальной истории с другой. Первая пара теорий с полным основанием может быть проиллюстрирована противоборством идей Ж-Б. Вико и Ж-А. Кондорсе. Модели всемирной истории разрабатывали в своих трудах И.Кант, Г.Гегель, К.Маркс, Дж.Белл, модели локальной истории можно найти у Ф.Шлегеля, О.Шпенглера, А.Тойнби, Г.В.Вернадского, Л.Н.Гумилева.
После отказа от марксисткой формационной парадигмы, линейной и всемирно-исторической по своему характеру, многие российские историки
2 Бердяев Н. Судьба России. М., 1990. С. 9.
отдают предпочтение цивилизационной, циклической и локально-исторической концепции. Согласно этой теории Россия является особой цивилизацией, а цивилизация — это социальная организация, общественный организм, имеющий свою анатомию. В структуре этого организма профессор Е.Н.Черных выделил несколько подсистем, необходимых для ее существования: 1) материальное производство, 2) общественное сознание, 3) общественная психология, 4) функциональная дифференциация, 5) социальная организация, 6) коммуникация, 7) нормативная система.3 Эти системы согласованы друг с другом и взаимообусловлены. Это единая "архитектурная конструкция" связанная единой логикой.4 Нужно только найти этому явлению подходящее определение.
В мысли, как и в обществе, прослеживается структура, которую можно изучать. Мысль — это тоже "архитектурная конструкция", состоящая из взаимосвязанных и взаимозависимых понятий. Отдаленно эта структура напоминает кристалл. И здесь мы сталкиваемся с одним феноменом: из одних и тех же кирпичиков понятий можно сложить кристаллы с совершенно разной формой и топологией - если использовать до конца терминологию кристаллографии. Здесь мы видим внутреннюю логику процесса, самым подходящим определением которой является "культура мышления".
Культура мышления — это способ связывать слова в мысль. Но это также костяк общественной психологии и идеологии, которые являются важной частью "архитектурной конструкции" любой цивилизации, Это понятие было выделено чисто интуитивно в начале XX века Освальдом Шпенглером в книге "Закат Европы": "Кому известно, что существует глубокая общность форм между дифференциальным исчислением и династическим государственным принципом эпохи Людовика XIV, между государственным устройством античного полиса и евклидовой геометрией, между пространственной перспективой западной масляной живописи и преодолением пространства при помощи железных дорог, телефонов и дальнобойных орудий, между контрапунктурной инструментальной музыкой и экономической системой кредита?"5 Известный российский философ-почвенник Константин Леонтьев также вплотную подошел к определению культуры мышления, когда формулировал понятие "византизма".6
3 См.: Черных Е.Н. Символы древних культур. // Знание-сила. 1989. № 9.
4 См.: История России. Россия в мировой цивилизации. Под ред. А.А.Радугина. М., 1997. С. 25.
5 Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск, 1993. С. 38.
6 "Византизм есть прежде всего особого рода образованность, или культура, имеющая свои отличительные признаки, свои общие, ясные, резкие, понятные начала и свои определенные в истории последствия... Основы нашего как государственного, так и домашнего быта, остаются тесно связанными с византизмом." (Россия глазами русского. Чаадаев, Леонтьев, Соловьев. С. 171, 175).
Культура мышления — фундамент, на которой складывается определенней тип человеческой личности и определенная цивилизация. Она заставляет человека и общество в определенных исторических условиях действовать определенным образом. Она же дает определенную свободу сознанию и гибкость психике. Человеческое сознание не представляет собой единый монолит, а скорее иерархическую систему с различными уровнями — от великой литературы до площадной брани. Культура мышления организует сознание в определенном порядке, ограничивает или расширяет его объем, заставляет мысль двигаться и строить себя определенным образом.
Арнольд Тойнби создал теорию "Вызова — Ответа". Согласно этой теории, преуспевание общества зависит от адекватности реакции на изменяющиеся исторические условия. Но ответ формулируется культурой мышления данной цивилизации. Восток выработал устойчивый к историческим потрясениям тип цивилизации, Европа, наоборот, чутко реагирует на все общественные изменения. Индейцы майя создали календарь, превосходящий по точности современный, но в материальной культуре не смогли перешагнуть границ каменного века. Культура мышления также определяет собой особое описание мира, то есть систему взглядов на мир и на положение человека в мире. Отсюда разница между готикой и русскими храмами.
Культура мышления и описание мира диалектически связаны между собой. Определенное мышление предполагает определенное видение мира. Но верно и обратное. Это естественно, ибо человек мыслит в рамках родной ему исторической культуры, традиций и быта. В истории часто ломке привычной культуры мышления предшествует крушение привычного быта и материальных условий жизни. Смутное время началось задолго до того, как войска самозванца перешли русскую границу. Оно началось с пресечением династии Ивана Калиты, возросло на социальных и климатических бедствиях конца правления Бориса Годунова. Точно также мир династии Романовых устарел и развалился в глазах подданных во время Первой Мировой войны, задолго до 1917 года.
П.Я.Чаадаев в своих знаменитых "Философических письмах" отмечал особый культурный атопизм России, то есть отсутствие устойчивости, постоянства, прочности, привязанности. Согласно Чаадаеву, Россия находится вне магистрального пути человечества, вне осевого времени, вне культурного пространства.7 Что же заставляет русского человека с завидной регулярностью устраивать себе "конец света", крушить до основания собственную страну и культуру, чтобы потом отстраивать здание, сильно напоминающее старое? Почему развитие России происходит по меткой фразе В.О.Ключевского: "Любуясь, как реформа преображала русскую
7 См.: Россия глазами русского. Чаадаев, Леонтьев, Соловьев. С-Пб.: Наука, 1991. С. 2223.
старину, недоглядели, как русская старина преображала реформу"?8 Что, в конце концов, мешает нам обустроить Россию?
Россия — страна величайшей духовной жажды, что можно иллюстрировать множеством примеров, самый разительный из которых — случай, произошедший с В.Г.Белинским и Н.А.Добролюбовым. Смертельно больной уже В.Г.Белинский спорил с Н.А.Добролюбовым о религии. Вошла квартирная хозяйка и пригласила их обедать. Добролюбов поднялся. "Как, вы хотите идти к столу? — воскликнул Белинский, — Ведь мы еще не закончили спор о Боге!"
Русская интеллигенция всегда стремится "Здесь и Сейчас" разрешить все глобальные проблемы — при этом дать окончательный ответ. Это предопределило необычайный взлет русской культуры.9 Именно здесь проявляет себя специфика русской культуры мышления. Выше было сказано, что мышление организовано иерархически. В отличие от европейца, всю жизнь осваивающего один какой-нибудь уровень сознания, русский человек мыслит сразу в нескольких таких уровнях. Его культуру мышления можно назвать объемной. Но этот объем он пытается освоить одним усилием, сразу. Но подобное - невозможно. Это рождает внутренний разрыв, неудовлетворенность и постоянные поиски истины, чтобы этот конфликт преодолеть.
Но на этом не исчерпываются противоречия русского сознания. Если одни русские вдумчиво и кропотливо работали над созданием великой культуры, другие зло и упорно ее разрушали. Многие поколения писателей и публицистов XIX и XX века говорили о бескультурье русского мужика, об отсталости и разгильдяйстве русской жизни, о враждебности ко всему прекрасному. Явления бытового хамства и культурного варварства давно было ими схвачено на уровне констатации. Но предлагаемые объяснения не идут дальше политических схем и спекуляций. Революционные демократы искали причины бытового хамства в забитости и темноте простого народа. Советские публицисты свалили ответственность на "проклятое историческое прошлое". Демократическая пресса взяла на вооружение эту же схему: у них во всем виноваты коммунисты, которые загадили природу, разорили страну и истребили народ, хотя любому непредубежденному наблюдателю ясно, что коммунисты здесь не причем.
Причины культурного варварства и бытового хамства нужно искать в культуре мышления. Они являются оборотной стороной духовной жажды русской интеллигенции. Просто все дело в том, что русская культура мышления предполагает наличие в сознании непереработанных пластов архаического материала. Русский человек привык следовать эмоциям, идет
8 Ключевский В О. Собр. Соч. Т.7. С.385.
9 См.: Миронов В.Б. Пир мудрецов. М., 1994. С. 151.
на поводу у низменных инстинктов, следует стихии.10 Поэтому русская цивилизация несет в себе большие внутренние напряжения, склонна к саморазрушению и тяготеет к жестким политическим структурам.
За подтверждением можно обратиться к работе профессора А.С.Ахиезера "Самобытность России как научная проблема" Он определил в качестве предмета российской истории конфликт двух уровней сознания — массового, догосударственного, локалистического и государственного, имперского, культурного мышления. Равновесие этих двух составляющих консервирует непеработанные культурой пласты архаического материа-ла.11
При этом необходимо заметить, что если некое общество не может переработать и поставить себе на службу захваченный им объем сознания, то все целепологание в таком обществе будет переноситься из настоящего в будущее. Это рождает эсхатологические ожидания в идеологии и религии. Действительно, русское православие помещает сферу религиозного идеала за пределы земного мира (мироотречная традиция). Земная жизнь рассматривается как скорбная юдоль, а идеалом считается человек, отказавшийся от мира: монах, странник, юродивый. Но и коммунистическая идеология также эсхатологична: "Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а за тем..." Но раз в идеологии и религии зафиксировано отрицательное отношение к окружающему миру и собственному быту, то нет ничего удивительного, что социальное пространство человеческих поселений не убирается должным образом и подвергается набегам бытовых вандалов. Более того, большие силы социум тратит на поддержание существующего порядка вещей: громятся новые телефонные будки, уродуются ларьки, разрисовываются заборы.12
Таким образом, можно сделать вывод, что объем сознания немца или француза, в сравнении с русским, уравновешен и статичен. Образно говоря, европеец чинно поднимается со ступеньки на ступеньку, в то время как русский успевает взлететь через пролет и кубарем скатиться вниз. Различие в динамике: русский человек не держится постоянно на одном уровне, но скользит между ними, пытаясь охватить сразу все. Но эта попытка часто так и остается попыткой. Поэтому наша культура мышления для европейцев непонятна, что породило миф о "непостижимой русской душе". И ча-
10 "Русского человека слишком легко "заедает среда". Он привык возлагаться не на себя, не на свою активность, не на внутреннюю дисциплину личности, а на органический коллектив, на что-то внешнее, что должно его поднимать и спасать...Принцип "все или ничего" обычно в России оставляет победу за "ничем"." (Бердяев Н. Указ. соч. С.72).
11 См.: Ахиезер А.С. Самобытность России как научная проблема.// Отечественная история. 1994. № 4-5, С. 3-24
12 См.: Навлер Л. Культура хамства./Декоративное искусство в СССР. 1987. № 9.; Его же. Правила для исключений./Знание-сила. 1988. № 9.
сто представители русской и западной культуры формируют диаметрально противоположные точки зрения на одни и те же события мировой истории.
Обратимся к двум художественно-публицистическим сочинениям — Робера Амберлена "Драмы и секреты истории" и С.С.Оболенского "Жанна, Божья дева". В обеих книгах описана история Жанны д'Арк. Но у Амберлена Жанна - незаконнорожденная дочь французского короля с унаследованной от своих венценосных предков предрасположенностью к помешательству. Отсюда видения и потусторонние голоса. В замке Шеннон Жанна открывается Дофину и доказывает свое с ним родство. Ее дальнейший жизненный путь автор описывает как авантюрно-приключенческий роман.13 У С.С.Оболенского Жанна - религиозная святая со всей присущей святости атрибутикой: видениями ангелов и святых, потусторонних голосов, экстазами, проявлениями особой духовной силы. И, разумеется, главной тайной встречи в замке Шенон была демонстрация Жанной д'Арк потрясенному Дофину фаворского света.14
Перед нами два разных понимания роли одного и того же истори -ческого лица. Каждый автор видит свое, и из одних и тех же фактов лепятся совершенно разные образы. Но если отбросить внешнюю сторону спора — останутся две разные культуры мышления.
Наиболее рельефно установленный феномен культуры мышления прослеживается в другой важной черте русской культуры - сакрализации службы государству.
§ 2. ИДЕАЛ СЛУЖБЫ И СЛУЖЕНИЯ В СТРУКТУРЕ РОССИЙСКОЙ
ЦИВИЛИЗАЦИИ. В журнале "Вопросы истории" за 1993 год опубликована статья Т.П.Коржихиной и Ю.Ю.Фигатнер "Советская номенклатура: становление и механизмы действия". В этой статье авторы противопоставляют номенклатурный принцип комплектования штата госслужащих институту частной собственности и имущественного ценза. Под номенклатурой авторы статьи имеют в виду, с одной стороны — профессиональную управленческую группу, выделяемую правящей элитой страны, с другой — документ, определяющий должности в государственном аппарате.15 Вхождение в номенклатуру определяется многими условиями: лояльностью, наличием образования и специальной подготовки, деловыми качествами. При этом авторы статьи пользуются теорией югославского социолога Милована Джи-
13 См.: Амберлен Р. Драмы и секреты истории. М., 1993. С. 97-188.
14 См.: Оболенский С.С. Жанна, Божья дева. // Наука и религия. 1992, № 3, 6, 11, 12.
15 Более строгое определение номенклатуры такое: 1) это перечень руководящих должностей, замещение которых производит не начальник данного ведомства, а вышестоящий орган; 2) это перечень лиц, которые такие должности замещают или же находятся в резерве для их замещения. См.: Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.: Советская Россия. 1991. С.83.
ласа, описавшего превращение аппарата компартии в новый правящий класс.16 Но М.Джилас проделал свой анализ на материале социалистической Югославии. В эту страну, как и в другие страны Восточной Европы и Балканского полуострова номенклатурная система пришла из Советского Союза в готовом виде. Т.П.Коржихина и Ю.Ю.Фигатнер также начинают рассматривать процесс развития советской номенклатуры с момента октябрьского большевистского переворота, не замечая, что делают большую ошибку, уподобляя царскую Россию Западной Европе, где управленцев действительно готовит институт частной собственности и имущественного ценза.17 Следовательно, по мысли авторов, Россия до революции не имела отличительных признаков общественного развития, породивших феномен номенклатуры.
Однако это не соответствует истине: в основе номенклатурного принципа лежит более глубокая идея службы Государству, а служба играла немаловажную роль в жизни России. Если в Европе сакрализировалась частная собственность и свобода личной инициативы индивидуума, то в России всегда сакрализировалась служба Богу, Царю и Отечеству. Чтобы понять, насколько глубоко укоренилось это представление в сознании русского народа, достаточно вспомнить пословицу: "За Богом молитва, за Царем служба не пропадает".
"Государева служба" была формой организации жизни на Руси, то есть выступает в качестве системообразующего фактора. Каждый русский человек служил, хотя содержание этой службы у солдат и крестьян, дворян и казаков, купцов и церковнослужителей была разной. Иностранцы, приезжавшие в Россию при Иване III, Алексее Михайловиче или Петре I также поступали на службу русскому государю, хотя являлись носителями идей европейского индивидуализма.
Служба является диалектическим явлением: и одной стороны, она требует сознательного подчинения человека интересам социального целого, и даже жертвенности; с другой стороны, служба предполагает вознаграждение, то есть означает допуск к материальным благам. Поэтому с течением времени принятый в русском обществе идеал службы деформируется и требует обновления. Это сопровождается скрытым или явным кризисом социально-политической системы. И, главное, служба во все времена оформлялась институтом номенклатуры. Разрядные книги выполняли роль номенклатуры Московского государства, петровская Табель о рангах являлась номенклатурой Российской империи, и, наконец, собственно "Номенклатура № 1, № 2, № 3 ЦК ВКП(б)" 18
Итак, в Московском государстве статус и положение служилого человека в иерархии закрепляли разрядные книги. По ним определяли обя-
16 См.: Джилас М. Новый класс. Анализ коммунистической системы. Нью-Йорк, 1957.
17 Вопросы истории. 1993, № 7.
18 См.: Вопросы истории. 1993. № 7.
занности дворян в случае объявления войны. Вознаграждение дворян и "детей боярских" выражалось универсальным словом "корм". В качестве "корма" могло выступать земля с крестьянами — "поместье"; и "дача" — денежное пожалование; и то, что называют "кормом" школьные учебники — поборы с населения определенной волости. Кризис этой системы выразился в местнических спорах и стрелецких бунтах. Служилые люди "по отечеству" — дворяне, и служилые люди "по прибору" — стрельцы — одинаково хотели меньше служить и больше получать. Это вынудило царя Алексея Михайловича превратить стрельцов в полицейскую силу, а его сына Федора — сжечь разрядные книги и запретить местничество.
Но служба как идеал общественного устройства продолжала господствовать. Обращаясь к народу в "подметных" письмах, Степан Разин писал: "А кто Богу, Государю, да Великому войску Донскому, да и атаману Степану Тимофеевичу послужить хочет..."19 Интересно отметить, что здесь понятие службы расширяется, это служба уже не только государству, а всей стране, персонифицируемой в Боге, Царе и атамане. Казаки бунтовали, потому что хотели служить русскому царю "хоть с росы и травы, но вольно, без кабалы".
Поэтому Петру I сравнительно легко удалось восстановить равновесие общественной системы. Для этого он интенсифицировал службу дворян, превратив ее в обязанность, и сократил все остальные категории "служилых людей", создав вместо них армию европейского образца. Универсальным вознаграждением служилого сословия стало поместье. Статус дворянина в обществе определялся чином по Табели о рангах.
Однако успех Петра Великого оказался временным: созданная им система быстро эволюционировала. Уже в конце жизни Петра поместье по положению сравнялось с вотчиной, а при его наследниках служба для дворян перестала быть обязательной. Сложились предпосылки для перехода к модели западной, активистской политической культуре. Но второй шаг не был сделан: частная собственность продолжала обслуживать интересы службы. Подчиненный характер частной собственности выражался в следующих характерных явлениях: 1) обогащались прежде всего те дворянские фамилии, представители которых находились на гребне служебной карьеры (Нарышкины и Морозов при Алексее Михайловиче, Меньшиков при Петре I, Орловы, Потемкин, Зубовы при Екатерине II.); 2) богатство не задерживалось в руках одного рода дольше трех поколений (история родов графов Шереметьевых, графов Коменских, купцов Морозовых); 3) сохранился непроизводительный характер вложения капитала (бриллиантовые пряжки графа Потемкина, крепостной театр графа Коменского). Таким образом, и в это время идеал службы оставался очень устойчивым, и не да-
19 Соловьев В.М. Степан Разин и его время. М.: Просвещение, 1990. С.67.
ром старик Гринев из "Капитанской дочки" А.С.Пушкина говорит о сыне: "Потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон!"
Но совмещение внутри российской цивилизации традиционного и либерального начала породило внутренний конфликт, который привел, с одной стороны — к необычайно мощному взлету культуры XIX века, а с другой — к глубочайшему социально-политическому кризису. Воспринявшее европейскую культуру, и, вместе с ней, европейский индивидуализм, "благородное сословие" хотело служить меньше и получать больше. Это заставляло государство увеличивать пресс обязанностей на другие со-словия.20 Чтобы частично заменить дворянство на государственном поприще, русское общество выделило из себя новый социальный слой — разночинную интеллигенцию. Именно интеллигенция снова пытается переосмыслить понятие Служения, расширяя его на весь русский народ. Но именно интеллигенция противопоставила Государство и Народ, выдвинула претензии правящему сословию и начала борьбу с существующим политическим порядком.
Революция 1917 года до основания потрясла российское общество. Старая дворянская элита была полностью устранена и уничтожена, общество было полностью модернизировано. Была создана новая элита — носительница коммунистических социальных ценностей. Она сформировала новую советскую номенклатуру — профессиональную управленческую группу. Новое государство, перестроив страну и общество, воспроизвело старый общественный идеал и старую систему управления. Служба в советском государстве абсолютизировалась: делу Ленина-Сталина должны были служить все граждане с раннего детства до глубокой старости. Через подчиненные себе организации Коммунистическая партия охватывала все слои и категории населения. Служба делу коммунизма была очень интенсивной. Не удивительно, что на путь к катастрофе советское государство потратило не две сотни лет, а всего семьдесят.
Принуждая служить всех остальных граждан, советская бюрократия сама беззастенчиво "кормилась", особенно после того, как 8 февраля 1932 года был отменен партмаксимум. Вознаграждением выступали и крупные денежные оклады, и социальный престиж, и система привилегий. 21 При этом привилегии были столь колоссальными, что никто не хотел расставаться с ними добровольно, что породило явление геронтократии и замедлило естественную смену поколений в верхах государства.
Перестройка явилась очередной попыткой либерализации общества. Возмущение народа было направлено против коммунистической государственной идеологии, которой сама правящая элита уже начала тяготиться. Номенклатура, советские чиновники и управленцы, была освобождена от обязательной государственной службы за счет приватизации государ-
20 Ключевский В.О. Исторические портреты. М., 1991. С.232.
21 См.: Восленский М.С. Указ. соч. С. 273-314.
ственной собственности. Более всего это напоминает подписанный Петром III "Манифест о вольности дворянской". Аналогичный манифесту проект императрица Елизавета Петровна отказывалась подписать до последних дней своей жизни.22 Однако, если в "золотые" екатерининские времена "благородное сословие" продолжало следовать дворянскому кодексу чести и сохранило патриотические идеалы, то проведение перестройки спровоцировало наступление нового "смутного времени". Оказалось, что советская бюрократия не имеет за душой ни кодекса чести, ни идеалов. Единственным сдерживающим фактором для нее являлась тоталитарная система. После ее развала российское общество, фактически, осталось без идеологии и без квалифицированного управления.
Почему же в России эпохи нестабильности сменяются периодами казарменного порядка? Почему Н.А.Бердяев писал, что Россия — самая бюрократическая и самая анархичная страна в мире?23 По-видимому, эгоизм российской государственной власти монополизировал идеал служения, на котором строится вся российская цивилизация. Это сократило, во-первых, саму опору цивилизации, и втиснуло, во-вторых, общественную жизнь в узкие рамки заданной формы. Русский уклад жизни потерял устойчивость, и служение, то есть сознательное подчинение себя интересам общества, сменяется анархией — освобождением от всех запретов.
§ 3. "СМЕНА ПОКОЛЕНИЙ" КАК ФАКТОР РАЗВИТИЯ ОБЩЕСТВА И
ЦИВИЛИЗАЦИИ.
В предыдущем параграфе был сделан вывод, что правящая элита пытается "приватизировать" службу через отчуждение вознаграждения в виде причитающихся за службу материальных благ и привилегий. Это замедляет процесс естественной смены поколений в политической элите России. Под поколением обычно понимают страту людей, близких между собой по возрасту. Но в истории поколение — это люди, не только близкие по возрасту, но и по духу. Они имеют одинаковое образование и воспитание, одинаковый взгляд на мир. Но самое главное, они сами определяют себя, конституируют как поколение, со своими целями и задачами в жизни. Для развития общества мало, чтобы появилась новая идея. Должно уйти старое поколение, руководствующееся старыми идеями. Это наиболее безболезненный путь обновления общества.
Примером может служить "смена поколений" в русском искусстве XIX века. Господствовавшая долгое время классическая школа Академии художеств дала нам и романтизм О.А.Кипренского, и классицизм К.П.Брюллова и А.А.Иванова, но подчиняла работу художника определенным требованиям. Вместе с тем отец русского жанра А.Г.Венецианов Ака-
22 См.: Ключевский В.О. Указ. соч. С.241.
23 См.: Бердяев Н А. Судьба России. М.: Мысль, 1990. С.10-12.
демии художеств не заканчивал, как и реалист П.А.Федотов.24 Когда рамки классической школы стали слишком тесны, в 1863 году произошел "бунт четырнадцати" и образовалась Товарищество передвижных художественных выставок, провозгласившее своим основным принципом реализм.25 Но поколение бунтарей, со скандалом вышедшее из Академии, само утвердило новые ограничительные рамки в искусстве. И в 1891 году художники В.А.Серов, К.Коровин, А.Архипов подали письмо совету Товарищества "передвижников" с требованием освободить их от опеки и уравнять в правах со старыми мастерами, а в 1898 году создали собственное художественное объединение "Мир искусства". Критический реализм уступает место модерну, символизму и авангарду.26
В литературе новое поколение пробивалось с меньшим трудом, так как в Российской империи не было официального учреждения, готовящего писателей. Здесь нашлось место и сентиментализму Н.М.Карамзина, и революционному романтизму К.Ф.Рылеева, и гению А.С.Пушкина. Н.В.Гоголь начинает как романтик, а заканчивает творчество критическим реалистом. Реалистами были И.В.Тургенев, Л.Н.Толстой, Ф.М.Достоевский. А заканчивается литературный XIX век России дека-
27
дентством, символизмом и акмеизмом.27
Точно также в XIX веке сменились четыре поколения российской дипломатии. Дипломатия Александра I вела длительную борьбу с Наполеоном и привела к строительству Европы времен "Священного союза". Дипломатия К.Ниссельроде стремилась сохранить сложившееся положение и привела Российскую империю в тупик Парижского трактата 1856 года. Канцлер А.Горчаков вывел Россию из этого тупика, но уже на Берлинском конгрессе не сумел отстоять ее интересов. Наступило время новой дипломатии - дипломатии тайных договоров и империалистических блоков.
Время активной жизни поколения определяется социологами в 25-30 лет. Примерно в 20 лет человек становится полностью самостоятельным, а в 50 у него обычно уже взрослые дети, к которым переходит креативная активность. Таким образом, всего за столетие сменяется четыре поколения. Можно возразить, что в ХХ веке смена общественных парадигм происходила раз в десятилетие. Мы говорим о поколении сороковых годов, пятидесятых, шестидесятых, семидесятых, подразумевая под этим исторические этапы, отличающиеся друг от друга мировосприятием, то есть "пере-
24 См.: Дмитриева Н.А. Краткая история искусств. М.,1993. С.189-219.
25 См.: С веком наравне. М., 1966. С.111-112.
26 См.: Дмитриева Н.А. Указ соч. С.310-341.
27 См.: Русские писатели. Словарь-справочник под редакцией П.А.Николаева. М., 1990. Т.1. С.52-54, 102-108, 119-123, 188-198, 212-216, 267-279. Т.2. С.173-182, 201-204, 314316.
оценкой ценностей". Но это доказывает только, что смена поколений — процесс далеко не однозначный, и определяется общественной ситуацией.
ХХ век был во многом уникален в истории человечества и нашей страны. Изменения, потрясавшие основы общества, происходили здесь с завидной регулярностью раз в десять лет. Через девять лет после окончания русско-японской войны Россия вступает в Первую Мировую, через двенадцать лет после первой русской революции происходят свержение самодержавия и октябрьский переворот, еще через десять лет начинается "великий сталинский перелом" в народном хозяйстве, еще через девять — пришла пора "великой чистки". Пиком социального прогресса можно назвать "великое десятилетие" Н.С.Хрущева, когда Советская держава стоит на передовых рубежах науки и техники, осваивает Космос, а общественная жизнь переживает подъем. После этого политика, экономика и культура переживают спад, завершившийся кризисом.
Катастрофический характер перемен в нашей стране говорит о том, что смена поколений происходила здесь искусственно. Люди не уступали своего места новым силам, а физически устранялись. Законы саморегуляции проявляются в любом сколько-нибудь организованном обществе. Можно ждать, когда поколения поменяются естественным путем, а можно "вырубить" поколение, которое ты считаешь "отработавшим", чтобы общество тут же автоматически заполнило образовавшийся вакуум. Так поступали В.Ленин и большевики в годы революции и гражданской войны, так поступал И.В.Сталин, тридцать лет руководивший нашим государством. При нем были достигнуты невиданные темпы общественного прогресса, но эти высокие темпы достались очень дорогой ценой, и сейчас мы расплачиваемся за потерянный в социальных экспериментах генофонд.
Итак, феноменом принудительного "обновления" общества мы обязаны основателям советского государства, большевикам, которые унаследовали его от своих предшественников, революционеров-народников XIX века. Если во всем остальном обществе прошлого века смена поколений осуществлялось естественным путем, то в революционной среде за тридцать лет сменилось три "поколения", три страты: поколение Чернышевского, поколение "хождения в народ" и поколение террористов. Жандармские репрессии приводили к полному обновлению рядового состава участников движения, преемственность сохраняло только руководящее ядро.
Постоянная смена рядовых членов при сохранении руководящего ядра народнических организаций, породила "инструментальный" подход к человеческой жизни. Писатель Феликс Лурье, характеризуя народовольцев, отмечал: "...их лидеры слишком трезво и необоснованно расчетливо относились к человеческим жизням рядовых членов партии и бывших соратников по Исполнительному комитету, сидевших в тюрьме".28 Если
28 Лурье Ф. Полицейские и провокаторы. М., Терра, 1998. С.179.
убийство студента Иванова по приказу С.Г.Нечаева вызвало возмущение у всех народников, то оправдательный приговор провокатору Дагаеву со стороны последнего лидера Народной воли Л.Н.Тихомирова за помощь в организации убийства жандарма Г.П.Судейкина не вызвал никакого резонанса.
В.И.Ленин унаследовал это "трезвое и расчетливое" отношение к соратникам по борьбе, то есть возвел нечаевщину в принцип. Вся история большевистской фракции РСДРП до революции — это борьба В.И.Ленина со своими бывшими соратниками при опоре на новых единомышленников. После захвата власти принцип ротации кадров стал основой внутренней политики советского правительства. Человек был превращен в винтик бюрократического механизма, а для решения конкретной исторической задачи подбирались конкретные исполнители. Изменение политической ситуации в стране, смена политических и исторических ориентиров приводило к устранению одних исполнителей и привлечению других.
Таким образом, результатом кадровой политики коммунистического руководства стало разрушение механизма естественной смены поколений во всех областях общественной жизни. Попытка Н.С.Хрущева и Ф.Р.Козлова ввести принцип систематического обновления партийного аппарата демократическим путем не принесла успеха.29 Освободившись от страха террора, бюрократия не захотела обновляться добровольно. Это в свою очередь привело к явлению геронтократии, когда смена поколений в правящей элите вообще перестала происходить. После сверхрывка мы вернулись в "медленный" и даже "сверхмедленный" мир, и в какой-то момент перестали успевать за происходящими в стране и на планете изменениями. Наступил системный кризис, то есть в обществе накапливались нерешенные проблемы, потому что не нашлось людей, способных их разрешить. Люди, прорывающиеся к власти, проходили негативный отбор, и занимались защитой своих эгоистических интересов и эгоистических интересов бюрократической системы.
§ 4. ПРОБЛЕМА МНОГОУКЛАДНОСТИ ХОЗЯЙСТВА В СТРУКТУРЕ
РОССИЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.
Цивилизации различаются между собой не только материальной и духовной культурой, нормативной системы, типом личности, но и производственными отношениями, орудиями труда, особенностями экономического развития. Зависимость между материальным и духовным развитием исторически сложившегося общества пытались определить многие ученые. Например, Карл Маркс в "Критике политической экономии" определял соответствие уровня развития производительных сил системе производственных отношений как способ производства. Он выделил четыре таких
29 См.: Материалы XXII съезда КПСС. М., Политиздат. 1962. С.276-277, 436.
способа: азиатский, античный, феодальный и буржуазный.30 Способ производства является базисом общественно-экономической формации, а государство, идеология и культура являются надстройкой.
Огюст Конт и Макс Вебер не соглашались с подобным утверждением, и пришли к мысли о равноправии материальной и духовной компоненты в жизни общества. Следовательно, в материальном производстве будет господствовать та же логика, та же культура мышления, что и в духовной жизни общества. В первом параграфе главы был сделан вывод о многомерности культуры мышления, присущей русской цивилизации. Многомерной культуре мышления соответствует исторически сложившаяся мно-гоукладность российской экономики, а непереработанные архаичные слои русского сознания коррелируют с неповоротливостью и слабой управляемостью этой экономики. Как в культуре мышления динамичная русская мысль перемешивает различные уровни сознания, так в экономике переплетены элементы различных общественно-экономических укладов.
В.И.Ленин в работе "О продовольственном налоге" перечислял элементы пяти различных общественно-экономических укладов: патриархального, мелкотоварного, частнохозяйственного, государственного капитализма и социализма. Это позволило Ленину сделать вывод о переходном характере экономики России.31 Однако многоукладность можно трактовать не только как переходное состояние между различными укладами, но и как основную характеристику экономики России. Действительно, в упомянутой выше работе говорится о элементах пяти экономических укладов, и эта оговорка В.И.Ленина очень важна: они смешиваются, переплетаются, составляют цельный общественный организм.
Но если на Западе многоукладность экономики явилась основой либерального капиталистического общества, в России она является следствием иных причин и выполняет иные задачи. Одной из таких задач можно назвать функцию своеобразной социальной защиты. Ни для кого не является секретом, что даже в условиях строительства в стране информационной технотронной цивилизации, включающей компьютерные сети, сотовые компании и "электронные" деньги, большая часть населения страны вынуждена держать огороды, чтобы обеспечить свое существование. Эти остатки натурального хозяйства позволяют народу выжить при очередном кризисе, спровоцированном правительством.
Многоукладность экономики как общественное явление прослеживается на всех этапах истории Российского государства. Так, пестрота экономических отношений породила дискуссию о характере хозяйства Древней Руси. В.О.Ключевский и Н.А.Рожков выдвинули идею об отсутствии феодальных отношений и товарном характере экономики Киевского государства. При этом они опирались на отсутствие в летописях письменных
30 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд.2. Т.13. С.7.
31 См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.43., С.206.
упоминаний о феодальных хозяйствах и существования на Руси "очередного" порядка владения уделами.32 М.Н.Покровский и Б.Н.Греков убедительно доказали существование у восточных славян развитого сельского хозяйства и складывание, в силу этого, феодального землевладения.33
В Московском государстве многоукладность экономики также нашла свое выражение: одновременно существовали великокняжеский домен, система условного дворянского держания, боярские вотчины и крестьянские "миры". При Петре I эта система была надстроена государственной промышленностью (посессионные мануфактуры), работавшей на оборону страны.
Таким образом, можно сделать вывод, что многоукладность в России бытовала всегда. Но констатировать это означает не сказать ничего, ибо любая устойчивая экономика должна быть многоукладной. Спецификой российской многоукладности являлось то, что наша страна остается как бы "привязанной" к исходной точке своего исторического развития. Вместо динамичного развития путем смены укладов мы видим неторопливое наращивание одного экономического уклада на другой. Более всего это напоминает прирост слоев древесины. Аккумулировалось большое количество социальной энергии и культурной информации. Но экономическая система при этом становилась все более неповоротливой и неуправляемой.
Однако все попытки покончить с подобным положением дел приводили Россию к кризису. Опричнину и Смутное время можно рассматривать как борьбу различных феодальных укладов, вотчинного и условного держания, они зеркально отражают попытки государства уничтожить боярский сепаратизм и попытки боярства ограничить государственную власть. Таким образом, многоукладность является одним из условий стабильности российской цивилизации, победа одного из укладов приводит или к застою или к потере социальной стабильности.
Но с другой стороны необходимо отметить, что во время очередного социально-политического кризиса происходит отрыв российской социально-экономической системы от старой исходной точки развития, а окончание кризиса знаменует появление новой исходной точки. Именно так, через рывок, совершается развитие. В период Смутного времени фактически была установлена частная собственность на личность человека - крепостное право. Это был первый шаг к сближению поместья с вотчиной, к "регулярному" государству эпохи Петра I и блестящей империи Екатерины II. Через два столетия наступила екатерининская эпоха, названная "золотым веком" русского дворянства. На самом деле, правильнее было бы столетие с 1762 по 1861 годы периодом стагнации. Два века Россия строила "регулярное" государство, нашедшее высшее свое воплощение в империи времен Николая I. Но сосредоточение всех политических и экономических
32 См.: Ключевский В.О. Курс лекций по русской истории. Ч.1. С.187-190, 211-217.
33 См.: Греков Б Д. Киевская Русь. М. 1953. С.15, 31-32, 125-129.
прав в руках одного сословия привел к потере темпа развития, что привело к проигрышу Крымской войны и необходимости отмены крепостного права.
Срочно была предпринята попытка перейти к либеральной модели развития - и заново построить многоукладную экономику. Путь к либеральной модели лежал через отмену крепостного права, промышленный переворот и железнодорожный бум. Последний импульс либерального реформаторства последовал в 1906 году, при проведении столыпинской аграрной реформы. И снова Первая Мировая война выявила отставание России и необходимость прорыва в новое качество.
Большевики перепахали страну до основания. Глава советского правительства В.И.Ленин объявил войну мелкотоварному производству в пользу социализма и госкапитализма. Это привело страну к целому ряду экономических кризисов, из которых самый сильный — хлебозаготовительный кризис 1928 года — был использован И.В.Сталиным для начала сплошной коллективизации и уничтожения крестьянства как класса. Целые пласты накопленной "избыточной" социальной и культурной энергии были разрушены и преобразованы в энергию развития. За счет уничтожения многоукладности получила импульс сверхбыстрого развития промышленность.
Большевикам удалось оторвать Россию от последней изначальной точки исторического развития (1861 год) и превратить ее из аграрно -сырьевой державы в индустриально-сырьевую. Современное развитие страны совершается на этой основе. На нее пытаются в срочном порядке "нарастить" новые слои - капиталистические отношения и высокие технологии. Но базис-то остается большевистским, и примет только те нововведения, которые не противоречат его внутренней логике.
Таким образом, история России может быть представлена в качестве ряда опережающих прорывов, которые достигались на основе концентрации энергии для решения немногих приоритетных задач. Такая концентрация достигается за счет социального и экономического резерва цивилизации, то есть за счет сокращения числа общественно-экономических укладов. Социальный перегрев достигался за счет уничтожения целых классов и социальных групп и использования накопленного ими экономического потенциала. Россия "сжимается" во время модернизационных скачков, а в остальное время "наращивает" избыточность социально-экономической системы, так как все избыточные системы чрезвычайно устойчивы.
§ 5. ОТ МОДЕРНИЗМА К ПОСТМОДЕРНИЗМУ: ПЕРСПЕКТИВЫ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА И РОССИЯ.
В 90 годах ХХ века стали популярными теории Р.Дарендорфа, Дж.Белла, Э.Тоффлера о появлении на планете цивилизации нового, глобального типа. Чаще всего ее называют постиндустриальной или инфор-
мационной, так как структурообразующие компоненты действительно переходят из непосредственного производства в область связи и информатики. Но с большим основанием мы могли бы говорить о постмодернистской цивилизации, ибо это определение шире и точнее, и охватывает не только системообразующую сферу, но и всю жизнь современного человека.
Модернизм и постмодернизм - прежде всего стили в искусстве, во многом являющиеся антиподами. Стиль "модерн" — это последний синтетический стиль, объединявший архитектуру, живопись, скульптуру в единое целое. Первоначально он возник в архитектуре, потом шагнул в искусство и литературу. Зародился модерн в ряде стран Европы на рубеже веков, но наиболее стройную и законченную форму обрел в России. 34 Искусствоведы ограничивают существование этого художественного стиля два-дцатыми-тридцатыми годами ХХ века.
Но модернизм — не только художественный стиль, но и культура мышления, проявлявшаяся не только в искусстве, но и в социальной жизни человека. Первоначально модернизм в прямом смысле этого слова "вывернул наизнанку" архитектурное мышление. Если раньше архитектор сначала чертил общий план здания, рисовал фасады и только потом намечал расположение покоев, то в модерне самым главным стал интерьер зал и комнат. Архитектор размечал, где какое помещение должно находиться, в зависимости от его назначения намечал размер, форму помещения, и только построив внутренний план дома, обносил его стенами. 35 В искусстве этот стиль проявился в желании художника отгородиться от действительности, уйти в свой собственный, искусственно созданный мир, углубиться в разработку совершенной формы своих произведений, воспеть внутренний духовный мир ушедшего от общества одиночки.
Но мало кто задумывается, что модернистский стиль мышления проявлялся и в политике ХХ века, прежде всего, в выдвижении и реализации различных политических проектов общественного устройства. И у архитектора, и у политика эпохи модернизма проявляется одна и та же культура мышления. И Ленин, и Гитлер, и Рузвельт разрабатывали социальные проекты, построенные по единому принципу. Сначала берется абстрактный человек, и решается, как, в соответствии с какими принципами он должен жить. Потом политические "архитекторы" решают, сколько социальных этажей необходимо обществу, какие классы и группы населения необходимы, а без каких можно обойтись. Потом проект реализуется на практике, хорошо или плохо. Американские проекты "массового общества" и "новые рубежи" Джона Кеннеди тоже были модернистскими проектами.
Таким образом, политический модернизм — это тип мышления, характеризующийся стремлением преобразовать действительность согласно
34 См.: Всеобщая история архитектуры в 12 томах. Т.10. М., 1972. С.38.
35 См.: Овсянников Ю.М. Рассказы об архитектуре. М., 1984. С.173-174.
тем или иным проектам, претендующим на безусловную, непреходящую ценностную значимость. Все эти проекты рано или поздно, но потерпели полный крах. Последний такой проект — объединенная Европа — терпит провал сейчас, во время войны на Балканах.
Провал модернистских проектов преобразования действительности привел к появлению постмодернизма — художественного стиля, культуры мышления и политических принципов. Постмодернизм возник и вырос в искусстве из архитектурного стиля эклектики, утверждавшего эстетическую возможность конструкций, созданных на основе совмещения разных стилей.36 На основе этих принципов была разработана идеология, принятая на вооружение искусствоведами, литературоведами и культурологами постструктуралистской ориентации. И, наконец, появилась философия постмодернизма: Делез, Лиотар, Бодрийяр и Деррида.
Постмодернизм в философии — утверждение конечности всех представлений человека об окружающем мире. Например, Жан Деррида говорит о гибели всех "богов" западной интеллигенции — Техники, Науки, Культуры, Прогресса вообще.37 Ж.-Ф.Лиотар говорит о крушении главных идей человечества: просветительской идеи прогресса, гегелевской идеи диалектического развития духа, западноевропейской идеи эмансипации личности и т.д. 38 Поэтому история для постмодернистской философии — бесконечное возведение "вавилонских башен"и превращение их в руины.39 Бытие — "вечное повторение одного и того же".
Постмодернизм в искусстве — отрицание целостности художественного произведения. Целостность в глазах постмодернистов отождествляется с "тоталитаризмом". Постмодернистская литература и искусство тяготеет ко всему фрагментарному, внутренне надломленному и неустойчивому, и, наоборот, отрицает законченное и завершенное. В качестве творческой неудачи расценивается сама попытка двинуться в этом направлении.
Постмоденизм в социальной сфере — ликвидация вертикального измерения. Это диффузное, ценностно нейтральное состояние социума, общество без какой-либо идеальной, духовной надстройки. Этим постмодернизм обязан совместным усилиям последователей Зигмунда Фрейда, идеологов "общества потребления" и теоретиков всемирной "сексуальной революции". В 1970-80-х годах в западном обществе произошел качественный скачок, значения которого никто не оценил. Имеется в виду создание современной медициной мощнейшей индустрии контрацепции. Эта индустрия позволила остановить социальное время, уничтожила такое неприят-
36 Сам термин "постмодернизм" появился в архитектуре после того, как стало ясно, что невозможно все прирастающие инновации отнести к модернизму.
37 См.: Архитектура и философия. Интервью с Жаком Дерридой. \\ Беседа. Ленинград-Париж. 1986.
38 См.: Давыдов Ю. Современность под знаком пост. \\ Континент. 1996. № 3.
39 См.: Беседа. Ленинград-Париж. 1986.
ное для массового человека понятие "потом". Отмена социальной ответственности позволило провозгласить основой общества "принцип удовольствия" (фрейдовское либидо).
Таким образом, постмодернизм — это социально-психологическая реакция на отсутствие положительного результата поступательного общественного развития. Это болезнь роста, и проявляется она в отказе от поиска смысла человеческой жизни. По образному утверждению П.К.Гречко: "Постмодернизм призывает заменить модели реальности на реальность как модель". 40 Он ситуативен до мига, не знает вечности.
Но может ли мировоззрение, провозгласившее отказ от смысла человеческой жизни, построить свою собственную политику, а значит, цивилизацию? К сожалению, следует утвердительно ответить на этот вопрос. Прежде всего, потому, что принципы постмодернизма находят выражение в идеологии "сексуальных меньшинств", что не раз подчеркивал в своих статьях И.Хассан.41 Действительно, в последнее время сексуальные меньшинства озабочены не сколько своим самосохранением и легитимацией в глазах общества, сколько завоеванием политической власти. Что же касается власти идеологической, то они давно уже ее завоевали. Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить, сколько артистов, писателей и художников и в России, и на Западе открыто признают свою принадлежность к этим группам.
Но если постмодернизм - болезнь роста, при этом болезнь роста Западной цивилизации, то, может быть, России ничего не угрожает? Западные постмодернисты покритикуют свою систему ценностей, сделают ее более гуманной и пластичной, и на этом все закончится. Однако в истории уже есть ни мало примеров того, как болезнь роста одного культурно -религиозного мира становилась страшным ядом для других культурных миров.
Л.Н.Гумилев убедительно показал, как манихейство, появившееся среди зороастрийцев как болезнь роста их культуры, проникнув в Европу, обернулось богомильской и катарской ересями, с которыми долго и упорно пришлось бороться католической церкви.42 То же манихейство фактически привело к падению Уйгурского каганата, ибо властная элита уйгуров, приняв эту веру, проповедовавшую сознательный отказ от продолжения рода, просто выродилась.43
Россия не прошла школу Нового времени, школу эмансипации человеческой личности. Она заменила модернизм экономической модернизацией и культурным модерном, то есть внешними заимствованиями. Заим-
40 ОНС. 2000. № 2.
41 См.: Давыдов Ю. Современность под знаком пост. \\ Континент. 1996. № 3.
42 См.: История Европы с древнейших времен до наших дней. Т. 2, М., 1992. С. 280.; Парнов Е.И. Трон Люцифера. М., 1990. С. 48-54.
43 См.: Гумилев Л.Н. География этноса в исторический период М., 1984.
ствования накладываются на традиционную социальную основу, и потому всегда сочетаются с массой исторических пережитков. Поэтому искушение постмодернизма для нас особенно опасно. Достаточно вспомнить, что мы сейчас претендуем на такой уровень открытости в обществе, который не может себе позволить "передовой" Запад.
Интересно в этой связи отметить связь постмодернизма с проблемой СПИДа. Распространение этой болезни и превращение ее в пандемию может служить наглядным системным индикатором. СПИД — болезнь постмодернистского общества, и не случайно распространение этого заболевания в нашей стране долгое время сдерживалось невидимым барьером, что вызывало удивление на Западе. Но не меры профилактики сдерживали болезнь, а барьер в общественном сознании. Как только общество изменилось, и стало более открытым и более социально безответственным, произошел самый настоящий обвал СПИДа в России.
Постмодернизм выдвигает лозунг "общечеловеческих ценностей", имеющих универсальное значение для всего человечества. Здесь происходит подмена понятий. Социолог Чарльз Кули, исследователь первичной группы, доказал, что любая культура закладывает в человеческую личность примерно одни и те же ценности. Этот механизм является первичным условием существования общества как такового. Но ведь отдельные культуры различаются сравнительной значимостью этих ценностей, заключенных в определенную иерархию.44 Клод Леви-Стросс заметил по этому поводу: "Оригинальность каждой из культур заключается прежде всего в ее собственном способе решения проблем, перспективном размещении ценностей, которые общи всем людям. Только значимость их никогда не бывает одинаковой в разных культурах..." Можно процитировать также Н.Б.Мечковскую: "Одни черты объединяют белорусов со всеми славянами; другие - с литовцами и поляками; третьи - с народами, исповедующими христианство; четвертые - с жителями Европы; пятые - с жителями СНГ. Народный менталитет складывается из взаимодействия всех «слагаемых», причем этническая индивидуальность определяется не только сугубо индивидуальными особенностями народа, но и уникальностью самого соединения индивидуальных и групповых черт - соединения именно «этих ингредиентов» и именно в такой неповторимой «пропорции»".45
Например, Великая Французская революция выдвинула систему ценностей: "Свобода, Равенство и Братство". Безусловно, они являются общечеловеческими ценностями. Но их последовательность, иерархия, являются национальными. В результате революции и последующей социальной борьбы французы реализовали полнее всего идею свободы, в меньшей степени идею равенства (в институте юридического равенства), а вот идея
44 См.: Касьянова К. Представляем ли мы, русские, собой нацию?//Знание-сила. 1992. № 11.
45 Мечковская Н.Б. Язык и религия. М., 1998. С. 37.
братства осталась декларацией. В России была выдвинута другая идеоло-гемма: "Православие, Самодержавие, Народность". Полнее всего был реализован принцип самодержавия — даже его ниспровергатели революционеры выдвинули, в конце концов, из своей среды нового самодержца. Православие реализовалось в соборности, коллективности русской жизни. Что же касается народности, то если бы этот принцип был практически реализован, а не только декларирован, никакой бы революции в России не произошло.
Постмодернизм для своего утверждения пользуется той же схемой: старается довести до логического предела определенную иерархию ценностей, основанную на индивидуализме, моральном релятивизме, неограниченности удовольствия, и отодвигает на задний план общественные интересы. Универсальной и общечеловеческой эту систему можно назвать только по недоразумению.
Столь же неубедительны претензии либеральной демократии на мировое лидерство. Весь ХХ век она строила свою политику на противопоставлении себя коммунизму. Утратив врага, вернее, свою противоположность, либеральная демократия проявляет несостоятельность в определении устойчивой исторической перспективы для всего человечества. Лидеры либеральной демократии пытаются найти себе нового врага в лице Норьеги, Хусейна, Милошевича, Бен-Ладена, не замечая, что столь простое решение, как поиск врага, вовлекает их на самом деле в "дурную бесконечность" "простых" решений.
Что же представляет собой постмодернистское общество в концептуальном плане? В грубом приближении это слияние концепций "массового" и "информационного" общества. Социальную базу постмодернизма составляет зрелый этап "массового общества" с выходом на поверхность культуры "неквалифицированного индивида" по терминологии Хосе Ор-теги-и-Гассета. Неквалифицированность этого индивида заключается в том, что он не умеет себя развлекать, но потребляет услуги и развлечения в большом количестве. 46 Поэтому специально для этого индивида создается индустрия услуг и развлечений, в которой личность подвергается нивелировке. Нивелировка общества — один из принципов постмодернизма. Создается бесструктурный, хаотичный мир, в котором торжествуют низшие: толпа управляется самым зычным окриком и самым грубым жестом.
Эти культурные изменения сопровождаются подвижками в производственной сфере. Наметились два предела роста современной Западной цивилизации - экологический и энергетический. Но дальше констатации этого совершенно простого факта человечество за двадцать лет так и не пошло. Значение промышленности падает, и начали бурно развиваться системы связи и средства обработки информации. Телевизор, персональные
46 Это опять заставляет вспомнить эпоху Рима и ставший крылатым лозунг: "Хлеба и зрелищ".
компьютеры и система Интернет стали неотъемлемой частью нашей жизни. При этом процесс их совершенствования нарастает лавинообразно. Однако сейчас можно констатировать, что поставленная задача не достигнута. Сайты музеев, научных сообществ, библиотек составляют малую часть системы Интернет. Остальное - это система услуг и развлечений. Цели повышения управляемости информационными потоками не достигнуты. Между тем, растущее производство превратилось в техногенную стихию, угрожающую постоянными катастрофами.
Таким образом, можно сделать вывод, что России не по пути с современной Западной цивилизации, уверенно двигающейся от одного кризиса к другому. Можно ли обособиться от рокового процесса? Можно ли укрыться от истории? В прошлом такие примеры были. Византия, а за ней Тибет создали культуры, духовно замкнувшиеся от мира. Но обособившиеся культуры не умеют учиться у соседей, не умеют извлекать опыт из своих поражений, и соседи их сминают. На сегодняшний день обособление имеет только относительный смысл, давая местной культуре время "переварить проглоченное" и перевести глобальные термины на свой язык. Но для этого нужно иметь этот свой язык, свою собственную систему ценностей, свою собственную культуру мышления.
Гуларян Артем Борисович — старший преподаватель кафедры философии и социологии Орловского государственного аграрного университета.
