CC BY
49
И. И. Ковалева
Превращался ли Зевс в Эрота?
Среди античных источников, касающихся космогонического Эроса, важное место принадлежит Ферекиду Сиросскому: это в его уста Прокл (in Tim. 32 c = II, 54, 28 DK) вкладывает сообщение о том, что Зевс, намереваясь приступить к демиургическим функциям, «превратился в Эрота» - eiç "Epwta цетаРерА^ваг tov Ata (7 B 3 DK). Это свидетельство не раз привлекало внимание античных и современных комментаторов и интерпретаторов. А. Ф. Лосев в своем впечатляющем компендиуме античных мифологических свидетельств (Лосев 2005 с. 153) называет его «очень важным текстом о превращении Зевса в Эрота при деми-ургии». Главный вопрос, возникающий в связи с данным фрагментом, следующий: до какой степени это утверждение принадлежит Ферекиду, а не Проклу? Кембриджские комментаторы досократиков (Kirk-Raven-Schofield, p. 62) справедливо указывают, что вся вторая половина фрагмента, после слов отг 8^ -«создав космос из противоположностей, он привел его к согласию и любви и посеял во всем тождественность и единение...»1 - имеет ощутимый стоически-неоплатонический колорит. Но сам тезис о превращении Зевса в Эрота, по мнению этих исследователей, «должен был опираться на что-то у Ферекида».
Среди фрагментов, так или иначе связанных с Ферекидом, присутствует цитата из одной из речей Максима Тирского (4, 4 = 7 A 11 DK), проливающая некоторый свет на эту проблему: «Но рассмотри творение Сиросца, Зевса и Хтонию, и между ними эрос [каг tov èv toútoij eprnta], и рождение Офионея, и битву богов, и древо, и покрывало»2. Здесь Максим Тирский довольно точно пересказывает миф, содержащийся в атрибутируемом Ферекиду папирусном фрагменте (Grenfell - Hunt, Greek Papyr., Ser.Il, # 11, c.23 = 7 B 2 DK), где речь идет о браке между Засом (который всей античностью был единодушно понят как Зевс, почему Максим Тирский и употребляет аккузатив Z-qva, а не Závta) и Хтонией3. Свадебным подарком жениха невесте в этом браке было покрывало, fâpoç, на котором Зас вышил [sic!]
1 Перевод А. В. Лебедева.
2 Перевод мой.
3 О том, в какой степени «Хтония» отождествляется с Землей=Геей, а в какой - с Герой, см. Югк-Иауеп-ЗсЬоАеИ, р. 57-58.
землю со всем на ней сущим, т.е. свадебным подарком было сотворение мира. Привожу этот текст в переводе А. В. Лебедева (Лебедев 1989): «Стб. 1:.... < Е>му строят хоромы, многие и большие. Когда же они завершили их полностью, равно как и утварь, и слуг, и служанок, и все прочее, что необходимо, когда, значит, все было готово, устраивают свадьбу. И когда наступил третий день свадьбы, тогда Зас творит покров, большой и красивый, и вышивает на нем Землю (Pqv), и Огена, и чертоги Оге-на.... Стб. 2. [Зас обращается к Хтонии:] Ибо, <желая,> чтобы свадьбы были твоими, я жалую тебя этим [покровом]. Ты же у меня здравствуй и будь моей женой!» Так, говорят, впервые произошли анакалиптерии. С тех пор этот обычай установился и у богов и у людей. Она же ем<у отвеча>ет, приняв< ши у него пок>ров...» Из других источников (например, из Климента Александрийского, Strom. VI, 9) мы узнаем, что «древом» был некий «крылатый дуб», который толкуют весьма расширительно - от мирового древа до ткацкого станка, за которым Зас занимался своим демиургическим рукоделием (Kirk-Raven-Schofield, p. 63). Находят подтверждение в источниках и Офионей, и «битва богов», упоминаемые Максимом Тирским, но нас сейчас занимают не они, а Эрот. Есть ли здесь персонификация, или это простое обозначение любовного чувства? «Крылатый дуб», чем бы он ни был, на Эрота явно не похож.
Кембриджские комментаторы досократиков (Kirk-Raven-Schofield, p. 63), цитируя Максима Тирского, пишут Эрота с заглавной буквы и переводят данный фрагмент так: «But consider also the work of the man of Syros, and Zas and Chthonie and the Eros between them.» М. Трапп, издавший не так давно речи Максима Тирского (Trapp 1994), пишет «epwta», а переводит (Trapp 1997) так: «Consider also the poetry of the man from Syros, with his Zeus and Chthonie and their love.» М. Вест, цитируя Максима Тирского (West 1971, p. 15), пишет «эрота» со строчной буквы, - как отмечает Г. Шибли (Schibli 1984, p. 113), специально для того, чтобы показать, что у Ферекида нет персонификации Эроса. Правда, Шибли оговаривает (ibidem), что Максим Тирский в той же речи обсуждает несомненно персонифицированного Эроса - сына Пороса и Пении у Платона, но Максим Тирский - опытный ритор и в своих четырех речах Перг "Eprntoj ловко обыгрывает переходы от персонифицированного
к неперсонифицированному эросу и обратно4. А. В. Лебедев (Лебедев 1989): «Имей в виду также поэзию Сиросца: и Зевса с Хтонией, и Эрота [Любовь] между ними...» Заметим здесь, что перевод fqv poihsiv как «поэзию», «the poetry» представляется не вполне корректным, поскольку Ферекид известен как раз в качестве одного из первых авторов прозаических сочинений (Kirk-Raven-Schofield, p. 51-52); перевод «the work», «творение» более точен. И эта Ферекидова проза, насколько можно судить по сохранившимся фрагментам и свидетельствам, обладает вполне определенной индивидуальностью, определенными характеристиками, которые позволяют, на мой взгляд, отделить подлинные слова Ферекида от позднейших изложений.
Одной из этих важнейших характеристик я бы назвала замысловатость. Суда (s.v.) сообщает о названии сочинения (или сочинений?) Ферекида - «'Блтацихо^ ^toi ©еокраога h Qeo-govia» - «Семинедрие»...иначе «Богосмешение»...или «Теогония»5. По мнению кембриджских комментаторов (Kirk-Raven-Schofield, p. 51), «Семинедрие» - подлинное название книги, а прочие представляют собой более поздние поясняющие добавления. Такой же замысловатостью отличается употребление форм имен «Зас» и «Огенос», вместо привычных «Зевс» и «Океан», и именование Земли «Хтонией», а не Геей. Так же подлинным фрагментом можно считать цитируемое у Диогена Лаэрт-ского (I, 116) начало книги Ферекида: «Зас и Хронос были всегда, и Хтония; Хтонии же имя стало Земля с тех пор, как Зас дал ей в дар землю»6. С другой стороны, когда Дамаский (De pricipiis 124 bis) начинает цитировать то же начало книги Ферекида, он сперва даже воспроизводит корректную форму Zavta -«.Зевс был всегда, и Хронос [Время]7 и Хтония...» - но тут же
4 См. Ковалева И. Миф об Эросе в позднеантичной философской традиции (Максим Тирский, речи Пер1 epraToç)//Internationale Konferenz aus Anlass des 100. Jahrgangs des Akademienmitglieds Simon Kauchtshischwili. Rsumeeband. Tbilissi, 1995. С. 66-67.
5 Перевод А. В. Лебедева.
6 Перевод А. В. Лебедева.
7 Этот «Хронос, который был всегда» и сделал из своего семени сперва три элемента - огонь, «пневму» и воду, а затем из них - «пятинедро-вое» поколение богов, - порождает массу проблем. С одной стороны, он вызывает, конечно, ассоциации с орфическим «нестареющим Хро-носом», отождествляемым то с Кроном, то с Протогоном, Фанетом,
сбивается на «три первоначала» и сообщает, что Хронос из своего семени сделал лир каг mve^a каг йбюр, невозможно не опознать в этих словах позднефилософский стоико-неопла-тонический жаргон. Точно так же следующая же фраза Дама-ския про «пятинедровое» (pevTemuxoj) поколение богов, этот замысловатый эпитет выдает свою принадлежность древнему Ферекиду9.
Как показал М. Вест (West 1971, p. 43 - 52), за этими причудливыми формами лежит связь с ближневосточной - и не только ближневосточной - традицией. Так, имя Огеноса он связывает не только с «древним Огигом» греческих мифов, но и с упоминаемым в Библии (Deut. 3, 11) Огом Васанским - великаном из «сыновей Божиих», грешивших с женщинами (Gen. 6, 1 -5), а также с арамейскими словами, обозначающими водоем (ögana) или обод (ögen). «Чертоги Огеноса», 'Qghvoft бюцата,
совокупляющимся с самим собой и порождающим все остальное, с Эрикепаем, Метисом, «носящим семя богов [Лосев 2005, с.109]», Гераклом и Эросом (Лебедев 1989, с. 48 - 66; Лосев 2005, с.87, 91 - 109). С другой стороны, как указывает М. Вест (West 1983, p. 104 - 105), представления о Времени как божественном прародителе были широко распространены от Индии до Финикии и от Ирана до Египта. В египетских космогонических мифах Ра творит мир из своего семени, и т.п. С третьей стороны, орфические образы почерпнуты, согласно Весту, не из Ферекида, а непосредственно из восточных источников, поскольку у орфиков есть черты, отсутствующие у Ферекида. Наконец, тексты, отождествляющие Фанета с Эросом, а Эроса с Зевсом, опять-таки принадлежат Проклу: (Лосев 2005, с.67, Procl. In Tim. 31 a - «Поэтому и у Орфея.Фанет...именуется Эфира прекрасного чадом и нежным Эротом.»; Procl. In Alcib. I 109 e - «.в Зевсе есть Эрот. Ведь Метис есть первый родитель и Эрот, доставляющий радость, и Эрот проистекает из Зевса и сосуществует с Зевсом первично в умопостигаемом. Ведь здесь есть всевидящий Зевс и нежный Эрот, как говорит Орфей. Они взаимно родственны, вернее же, объединяются взаимно, и каждый из них любит другого». Здесь уже, как видим, не Зевс превращается в Эрота, а Эрот «проистекает от Зевса». Но это - концепция Прокла, который пишет через тысячу лет после Ферекида, после Платона и Парменида с их действительными концепциями космогонического Эроса.
8 Перевод А. В. Лебедева.
9 Как и приводимое у Диогена Лаэртского (I, 119= 7 B 12 DK) изречение о том, что «боги называют стол 0uwpoj [жертвенник]» (перевод А. В. Лебедева).
Вест соединяет с существовавшим еще в Египте представлении о мрачных подземных областях, через которые пролегает ночной путь Солнца (что отражается, в свою очередь, в греческих мифах о том, что ночью Солнце отдыхает в глубинах Океана и проходит под ним, чтобы утром снова подняться на небо)10. Имя Заса отражает, по мнению Веста, имя лувийского бога Шанта, в котором хетты видели соответствие своему громовержцу.
О связи Ферекида с Востоком, по крайней мере, с Финикией, собственно, помнили и его античные комментаторы: так, Суда сообщает (s.v.), что у Ферекида не было учителя, но он обучился сам, приобретя «тайные книги финикийцев»; Филон из Библоса (ap. Eusebium P.E. I, 10, 50) говорит, что учение «о боге Офионее и об Офионидах» заимствовано Ферекидом у финикийцев; а гностик Исидор (ap. Clement. Al. Strom. VI, 53, 5= 7 B 2 DK) ссылается на «пророчество Хама» как на источник рассуждений Ферекида о PEPoiKi1p,8vov fapoj («вышитом покрывале») и moptepoj 8p^j («крылатом дубе»). У того же Климента Александрийского (Strom. VI 9) содержится отсылка к изготовлению щита Ахилла в «Илиаде» и, в частности упоминания «могучей реки Океана» как параллели к Ферекидовым «чертогам Огеноса».
Представляется, что в той же «Илиаде» можно выделить сюжет, теснейшим образом связанный с Ферекидовым повествованием о Засе и Хтонии. Я имею в виду «Обольщение Зевса», традиционно воспринимаемое в космогоническом контексте. Мы видели, что у Ферекида брак между Засом и Хтонией воспринимается как парадигматический, а вручение дара невесте становится aition для установления обряда анакалиптерий. В XIV песни «Илиады» Гера, замышляя отвлечь Зевса от битвы, является к нему в облике невесты; собираясь на свидание с Зевсом, она совершает полный ритуал обряжения богини-невесты (166-186)11, в завершение которого окутывается покрывалом (KphSemvj). Зевс, воспринимая Геру как божественную невесту, объявляет, что его душу покорило желание (epoj, 315), равного которому он не испытывал ни к богине, ни к смертной, ни даже к самой Гере прежде, требует немедленного исполнения супру-
10 Ср. также фрагмент Ферекида об «уделе Тартарском» (7 В 5 БК).
11 См. Ковалева И. И., «Богини на геп(1е7-уош»//Индоевропейское языкознание и классическая филология - VIII. Материалы чтений, посвященных памяти профессора И. М. Тронского. 21-23 июня 2004 г. -СПб., «Наука», 2004.
жеских обязанностей и вступает с ней в соитие, единодушно понимаемое комментаторами как парадигматический iepoj ya^oj. Очевидно, что здесь нет никакой персонификации Эроса, а слова epoj в 315-м стихе и ёрара и ylwoj i^epoj в 328-м употреблены синонимично.
Но дело этим не ограничивается. Во-первых, на протяжении интересующих нас 200 стихов (153-353) 4 раза упоминается Океан, причем трижды повторяется формула о «доме Океана [и Тефии]»: 201-202, 302-303, 311, в двух первых случаях Океан назван «прародителем богов» (öernv yeveoiv), и с небольшой вариативностью эта формула повторена в ст. 245-246. В свою очередь, для Ферекида чрезвычайно значима формула «чертоги Огеноса» - 'Qy^vou бюцата: в папирусном тексте это место повреждено, но восстанавливается по Клименту Александрийскому (Strom. VI, 9, 4). Также у Оригена (c. Celsum VI, 42= 7 B 4 DK) читаем о том, что Офионей и Кронос договорились перед поединком, что тот из них, кто «впадет в Огенос» (ej tov 'Qyqvov ¿mpeornoi), будет считаться проигравшим. Кембриджские комментаторы досократиков (Kirk-Raven-Schofield, p. 66) справедливо сопоставляют этот фрагмент с песней Орфея в «Аргонавтике» Аполлония Родосского (I, 503-506), где речь идет об Офионе и Океаниде Евриноме, владевших Олимпом, но затем лишенных власти Кроном и павших в волны Океана.
Но и это не все: вышитый Засом покров находит соответствие в таинственном орудии Афродиты - Keotov l^avta poikHov (214-215), в котором содержатся все ее чары, 6е1кт»рш. Шапиро (Shapiro 1993, р. 19) отмечает, что не вполне ясно, из какого материала сделан этот «пояс» или скорее «ожерелье», какую он имеет форму и каким именно образом в нем содержатся «соитие», «желание» и «любовный лепет»; один из комментаторов полагает, что они вышиты на «поясе»12. Однако, судя по магическому действию этого предмета, чары Афродиты присутствуют в нем так же реально, как стали реальностью Земля, Океан и «чертоги Океана», вышитые Засом на «фаросе» Хтонии.
12 См. также Bonner C. Kestos himas and the Saltire of Aphrodite, AJP, 90 (1949), 1-7; Brenk F.E. Aphrodite's Girdle. No Way to Treat a Lady (Iliad 14.214.233), CB 54 (1977), 17-20; Faraone C.A. Aphrodite's Kestos and Apples for Atalanta, Phoenox 44 (1990), 219-243.
Таким образом, у Ферекида мы имеем повествование о сотворении мира, изложенное в форме мифа. Вест показал, что персонажи этого мифа имеют ближневосточные прототипы. Исходя из сопоставления текста Ферекида с «Илиадой», с их повторяющимися формулами, рискну предположить, что за обеими космогоническими версиями лежал, может быть, некий (ближневосточный?) текст, некое повествование о «чертогах Огеноса» и о браке божественной пары (а затем войне богов). Начало Ферекидова рассказа в папирусном фрагменте утрачено, но легко предположить, что истории брака предшествовала история любви: Зас влюбился в Хтонию, решил жениться на ней и в качестве свадебного дара сотворил для нее мир. Демиургиче-ская функция здесь есть, но «превращения Зевса в Эрота» нет. Г. Шибли замечает (Schibli 1984, 113-114), что сама формула о «превращении» (цетаРА^вег^, цетаРаНег .. epaoGeij) появилась под влиянием многочисленных мифов о превращениях влюбленного Зевса то в быка, то в золотой дождь. Но эта формула имеет отношение к Проклу, не к Ферекиду, у которого мы не обнаружили ни космогонического Эроса, ни даже персонификации: в утраченном начале его мифологического повествования была, вероятнее всего, простая номинация страсти, как и в гомеровском «Обольщении Зевса».
Библиография
Лебедев 1989 - Фрагменты ранних греческих философов. Часть I. От эпических космогоний до возникновения атомистики. Издание подготовил А. В. Лебедев. М.: «Наука», 1989 Лосев 2005 - Лосев А.Ф. Античная мифология с античными комментариями к ней. Харьков: Фолио; М.: Изд-во Эксмо, 2005 Kirk-Raven-Schofield - The Presocratic Philosophers. A critical history with a selection of texts by G.S.Kirk, J.E.Raven, M. Schofield. Second Edition. Cambridge University Press, 1993 Shapiro 1993 - Shapiro H.A. Personifications in Greek Art. Zurich, AKANTVS, 1993
Schibli 1984 - Schibli Hermann S. Pherekydes of Syros. The University of Michigan, 1984
Trapp 1994 - Maximvs Tyrivs. Dissertationes. Edidit M.B.Trapp.
Stvtgardiae et Lipsiae. In aedibvs B. C. Tevbneri. MCMXCIV. Trapp 1997 - Maximus of Tyre. The Philosophical Orations. Translated,
with an Introduction and Notes, by M.B.Trapp. Oxf., Clar. Press. West 1971 - West M.L. Early Greek philosophy and the Orient. Oxford,
Clarendon Press, 1971 West 1983 - West M.L. The Orphic poems. Oxford, Clarendon Press, 1983.
