CC BY
121
УДК 81'27
Н.В. Немирова
ПРЕЦЕДЕНТНЫЕ ФЕНОМЕНЫ КАК РЕПРЕЗЕНТАНТЫ КОНЦЕПТОВ В РУССКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА
В данной статье прецедентные феномены рассматриваются как репрезентанты национально специфических концептов русской языковой картины мира, анализируются способы симметрической репрезентации прецедентов. В статье указывается, что прецедентные феномены как языковые единицы обладают следующими признаками: вторичность репрезентации, де-скриптивность, существование в виде простых и сложных знаков, способность к объективации национально значимых концептов, симметричность и несимметричность репрезентации и наличие когнитивных признаков смыслового и оценочного характера.
Ключевые слова: прецедентные феномены, репрезентация, знания, концепт, языковая картина мира, симметрия, русский язык.
Концепт как «оперативная единица памяти» [Кубрякова 1996: 90] может быть представлен в языке и речи прецедентным феноменом (ПФ), который является одним из «конвенциональных способов объективации знаний» [Кубрякова 2002: 10].
Для прецедентных феноменов (ПФ), отражающих национальную культурную традицию в оценке и восприятии исторических событий и лиц, мифологии, памятников искусства, литературы, произведений устного народного творчества и др., характерна вторичность репрезентации лингвокультурного знака (прецедентного имени (ПИ), прецедентного высказывания (ПВ), прецедентного текста (ПТ), прецедентной ситуации (ПС); при вторичной репрезентации происходит «не только воспроизведение первичного концепта, но и его изменение - развитие, расширение и т.д.» [Болдырев, Бабина 2001: 83].
Прецедентные феномены как языковые знаки относятся к классу дескрипторов, т.е. таких знаков, которые характеризуют предмет «по некоторым из его признаков» и могут «употребляться в языке (речи) вместо имени этого предмета» [Лебедев 1998]. М.В. Лебедев подчеркивает, что «успешность такого употребления выступает показателем релевантности тех параметров, по которым произведена дескрипция». Ученый отмечает, что «...вместо имени «Наполеон» можно употребить дескрипцию «побежденный при Ватерлоо» [Лебедев 1998]. Как нам представляется, ПИ 'Наполеон' также может квалифицироваться как дескриптор, так как, несмотря на то, что ПИ употребляется как простой знак (например, с когнитивным признаком 'побежденный'), имплицитно реализуется дескрипция 'такой, как Наполеон в определенной ситуации (в битве при Ватерлоо)'.
Разновидности прецедентных феноменов квалифицируются как простые (ПИ) и сложные (ПТ, ПВ, ПС) знаки [Красных и др. 1997: 71].
В.З. Демьянков и Е.С. Кубрякова подчеркивают, что «заместительная функция репрезентации и делает ее знаковым образованием. Это позволяет предполагать далее и стоящие за ней знаки разных типов, т.е. позволяет говорить как об иконических репрезентациях (образных или image-like представлениях), с одной стороны, так и о символических (или принадлежащих царству знаков как таковых (language-like, в первую очередь)), с другой, в сознании человека» [Демьянков, Кубрякова, 2007: 14]. Таким образом, ПИ -простые знаки - квалифицируются как «символические» репрезентации, а ПТ, ПВ, ПС - сложные знаки - относятся к типу иконических репрезентаций, так как существуют в виде «комплексного образа», «сложного представления» [Красных 2004: 121].
А.П. Чудинов подчеркивает: «Использование в тексте прецедентных культурных знаков делает изложение более интеллектуальным, формирует новые смыслы, вводит текущие события в исторический контекст» [Чудинов 2007: 62]. ПФ относятся к числу единиц языка, объективирующих национально значимые концепты: в числе прецедентов -репрезентантов могут быть единицы, восходящие к национальной истории, как правило, через тексты политического характера (например, «гегемония пролетариата»), национальной литературы (например, «Белинского и Гоголя с базара понесет», «живее всех живых»), национальной песенной традиции (например, «врагу не сдается наш гордый Варяг»); национальную специфичность приобретают и универсальные прецеденты (например, «Троянский конь»).
Все приведенные ПВ относятся к числу репрезентантов концептов-регулятивов, которые «в концентрированном виде содержат оценочный кодекс» русской культуры, объясняя «в своем системном выражении» «культурные доминанты поведения, например, созерцательность и приоритет морали в русской культуре...» [Карасик и др. 2005: 31].
Ю.Е. Прохоров и И.А. Стернин, анализируя различные явления «русской» жизни, утверждают, что «описание русского менталитета в целом - задача маловыполнимая», поэтому авторы анализируют «лишь те черты русского менталитета, которые прямо или косвенно оказывают влияние на коммуникативное поведение русского народа» [Прохоров, Стернин 2006: 99-100]. Авторы называют такие черты, как соборность, душевность социальных отношений, созерцательность мышления, историческая терпеливость, бытовая импульсивность, неосмотрительность, нелюбовь к среднему, закононебрежение, ответственность перед внешним контролем, потребность в идеалах, стремление к справедливости, второстепен-ность материального, национальная самокритичность, пассивность в приобретении знаний, надежда на централизованное решение всех проблем, вера в возможность быстрого и простого решения сложных проблем [Прохоров, Стернин 2006: 100-121], которые, по сути, могут быть квалифицированы как имена концептов, часть из которых репрезентирована приведенными выше ПВ.
Так, например, ПВ, восходящее к поэме Н.А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»: «Эх! эх! придет ли времечко, Когда (приди, желанное!..) Дадут понять крестьянину, Что розь портрет портретику, Что книга книге розь? Когда мужик не Блюхера И не милорда глупого - Белинского и Гоголя С базара понесет?» [Некрасов 1989: 336], является репрезентантом концепта МЕЧТА ОБ ОБРАЗОВАННОСТИ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА. Этот национально значимый концепт вступает в отношения диффузии с такими концептами, отражающими черты русского менталитета, как НАЦИОНАЛЬНАЯ САМОКРИТИЧНОСТЬ, ПАССИВНОСТЬ В ПРИОБРЕТЕНИИ ЗНАНИЙ, НАДЕЖДА НА ЦЕНТРАЛИЗОВАННОЕ РЕШЕНИЕ ВСЕХ ПРОБЛЕМ, ВЕРА В ВОЗМОЖНОСТЬ БЫСТРОГО И ПРОСТОГО РЕШЕНИЯ СЛОЖНЫХ ПРОБЛЕМ [Прохоров, Стернин 2006: 100-121].
ПВ «Врагу не сдается наш гордый Варяг», восходящее к строке из песни «Варяг» (автор -Р. Гейнц; пер. Е.М. Студенской) [Душенко 2002:
122], является репрезентантом национально значимого концепта СТОЙКОСТЬ, ВЕРНОСТЬ ИДЕАЛАМ, пересекающегося с такими национальными концептами, как ИСТОРИЧЕСКАЯ ТЕРПЕЛИВОСТЬ, ПОТРЕБНОСТЬ В ИДЕАЛАХ, СТРЕМЛЕНИЕ К СПРАВЕДЛИВОСТИ [Прохоров, Стернин 2006: 100-121].
ПВ «Живее всех живых» является метафорическим и объективирует национально значимый концепт АКТУАЛЬНОСТЬ ИДЕЙНОГО НАСЛЕДИЯ ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ, вступает в отношения диффузии с концептом ПОТРЕБНОСТЬ В ИДЕАЛАХ [Прохоров, Стернин 2006: 100-121]; источником ПВ служат строки из поэмы В. Маяковского «Владимир Ильич Ленин»: «Ленин и теперь живее всех живых, наше знанье - сила и оружие» [Душенко 2002: 271].
ПВ «Гегемония пролетариата», восходящее к трудам классиков марксизма-ленинизма, на протяжении более чем 70 лет было политической доминантой, основным политическим лозунгом советского государства: «Гегемония пролетариата возникает в период превращения рабочего класса в самостоятельную политическую силу в середине 19 в. В.И. Ленин отмечал, что «...идея гегемонии ... составляет одно из коренных положений марксизма... » (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 20, с. 283) <.. .> Теория гегемонии пролетариата нашла практическое воплощение в Революции 1905-1907 гг., в Февральской революции 1917 г., а особенно в Октябрьской социалистической революции в России и народно-демократических революциях середины ХХ в. Диктатура пролетариата представляет собой новую форму гегемонии пролетариата, когда рабочий класс как самая передовая и организованная сила осуществляет государственное руководство обществом в период построения социализма [URL: Ьйр://81оуап.уа^ех.ги/~книги/БСЭ/Гегемония пролетариата/]. Национально значимый концепт ПРИОРИТЕТ ПРОЛЕТАРИАТА, репрезентируемый анализируемым ПВ, пересекается с концептами ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПЕРЕД ВНЕШНИМ КОНТРОЛЕМ, ПОТРЕБНОСТЬ В ИДЕАЛАХ, ВТОРОСТЕПЕННОСТЬ МАТЕРИАЛЬНОГО, ВЕРА В ВОЗМОЖНОСТЬ БЫСТРОГО И ПРОСТОГО РЕШЕНИЯ СЛОЖНЫХ ПРОБЛЕМ [Прохоров, Стернин 2006: 100-121].
Универсальное ПВ «Троянский конь» как репрезентант концепта ПРЕДАТЕЛЬСТВО пересекается с концептом ПРИОРИТЕТ МОРАЛИ [Ка-расик и др. 2005: 31].
«Оценочный кодекс», свойственный русской ментальности, нашел отражение в приведен-
ных выше ПВ. Каждый из проанализированных ПФ обладает закрепленным за ним в национальном сознании общеоценочным и частнооценоч-ным когнитивным признаком (в интерпретации Н.Д. Арутюновой - значением). Общеоценочные значения, характеризующиеся оппозицией хороший / плохой, осложняются частнооценочными значениями, выделенными Н.Д. Арутюновой, такими как сенсорно-вкусовые, психологические (интеллектуальные и эмоциональные), рациональные (эстетические, этические, утилитарные, нормативные, телеологические) [Арутюнова 1988: 75-76]. Положительная интеллектуальная оценка реализована в ПВ «Белинского и Гоголя с базара понесет»; положительная телеологическая оценка -в ПВ «Гегемония пролетариата», объективирующем идею эффективности такой формы государственного устройства, как диктатура пролетариата; положительная утилитарная оценка, понимаемая нами в обобщенном смысле, в соответствии с дефиницией утилитаризма как «принципа оценки всех явлений с точки зрения их полезности, возможности служить средством достижения каких-либо целей» [ФЭС 1989: 678] - в ПВ «Живее всех живых», репрезентирующем идею ленинизма как теоретической основы для построения социализма и коммунизма; положительная этическая оценка - в ПВ «Врагу не сдается наш гордый Варяг»; отрицательная этическая оценка - в ПВ «Троянский конь».
Итак, в ПВ, использованном в тексте, могут быть актуализированы различные компоненты, являющиеся репрезентантами разных концептов.
Как языковая единица ПФ обладает одним или несколькими инвариантными когнитивными признаками, закрепленными в сознании носителей языка. Репрезентация ПФ в тексте может быть симметричной и несимметричной. Симметрическая репрезентация - это такая объективация прецедента, которая воспроизводит какой-либо инвариантный когнитивный смысловой признак этой единицы. Несимметрическая репрезентация - это такая объективация прецедента, которая не воспроизводит какого-либо инвариантного когнитивного смыслового признака этой единицы.
Примером симметрической репрезентации является объективация ПВ «Белинского и Гоголя с базара понесут» в контексте интервью И. Ростовцевой, данном О. Рычковой: в вопросе журналиста встречается данное ПВ с противопоставленными компонентами этого высказывания: ПИ 'Гоголь' как репрезентант концепта ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА и ПИ 'Белинский'
как репрезентант концепта ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА: «Если вспомнить набившую уже оскомину некрасовскую цитату - мечту о том, что «Белинского и Гоголя с базара понесут...». Обычно, приводя эти слова, имеют в виду прежде всего Гоголя, т.е. художественную литературу. Но -случайно или нет - на первом месте у Некрасова Белинский - литературная критика. Тогда мечта получается утопической - разве возможна ситуация, когда критиков «понесут с базара»? В плохом прозаике тоже виден уровень критика или полное отсутствие его. Критика - это способ мысли и оценки» (Литературная газета, 2003, № 7). Таким образом, приведенное ПВ служит основой для весьма спорных выводов автора о приоритете литературной критики над художественной литературой; в контексте меняется объект оценки - им становится произведение, а не тот, кто призван его читать.
Несимметрическая репрезентация указанного выше ПВ представлена в заголовке интервью М. Рюриковой с писателем В. Войновичем «Понесли Гоголя. Без базара» (Новая газета, 2000, № 53). В данном контексте слова «понесли» и «базар», скорее всего, использованы с иными когнитивными смысловыми признаками: поносить - 'негативно оценивать что-либо'; базар - 'разговор'; причем негативная оценка выражена субъектом действия не вербально, а путем выбора литературы для чтения, о чем в контексте интервью заметил В. Войнович.
Для характеристики симметрической репрезентации возможно, на наш взгляд, применение понятия симметрии, описанное В.Г. Борботько: «Отношения между высказываниями базируются на их структурном параллелизме. В этом плане отношения между высказываниями варьируют, в зависимости от их лексического наполнения, в широком диапазоне от тождества и подобия до противоположности смысловой несовместимости. В контексте дискурса даже высказывания, совпадающие по форме и лексическому составу, могут приобрести разные смыслы» [Борботько 2009: 89-90]. Ученый предлагает для анализа подобных явлений ввести понятие симметрии и ее модусов (видов): изометрии, анасимметрии, диссиметрии, антисимметрии, аллосимметрии, симптомосим-метрии, амфисимметрии, которые можно, на наш взгляд, квалифицировать как виды симметрической репрезентации.
Изометрия предполагает тождество «синтаксической структуры и лексики двух языковых выражений» [Борботько 2009: 90]. Такие отноше-
ния между источником прецедента и ПВ невозможны, так как в любом контексте происходит семантическая трансформация исходного выражения.
Анасимметрия - «инверсия» «исходного выражения» [Борботько 2009: 89-90].
Диссимметрия - «деформация» «исходного выражения» [Борботько 2009: 89-90]. Диссиммет-рия сопровождает, на наш взгляд, любое использование прецедента.
Для ПВ случаями диссиметрии будут и трансформации, связанные с заменой одного из компонентов; в анализируемых ПВ вариативный компонент позволяет использовать ПВ для характеристики различных явлений; инвариантный компонент позволяет сохранить связь с источником ПВ: например, в заголовке публикации отдела политики газеты «Аргументы недели» «Врагу не сдается наш гордый Д.А.» (Аргументы недели, 2011, № 7). Инвариантный когнитивный признак 'стойкость, верность идеалам' позволяет авторам публикации показать последовательность президента Д.А. Медведева в отношении проблемы Курильских островов, на которые претендует Япония.
В ПВ «Белинского и Гоголя с базара понесет» возможны три основных случая реализации диссимметрии: 1) замена объекта действия; 2) замена места действия; 3) трансформации глагольной формы в пределах парадигмы или ее замена. Например, в заголовке ««Талмуд и «Гарри Потте-ра» с базара понесут: неделя еврейской книги в Израиле» представлены первый тип трансформации: в контексте использованы названия книг (в источнике ПВ - номинация носит метонимический характер), и третий - происходит замена формы 3 лица единственного числа глагола на форму 3 лица множественного числа, позволяющая включить в когнитивно-семантическую структуру ПВ когнитивный признак 'обобщение'.
Антисимметрия - «безальтернативное отрицание» «исходного выражения» [Борботько 2009: 91].
ПВ, употребленное в тексте, может полностью отрицать возможность реализации «мечты об образованности русского человека»: «Мечта поэта Некрасова - «когда мужик не Блюхера и не милорда глупого - Белинского и Гоголя с базара понесет» - превращается в неосуществимую вовеки. Заметим, что во времена Некрасова не было телевидения, двигателя рекламы, но народ упорно покупал именно «милорда» глупого - роман из «иностранной жизни» одного из самых издаваемых литераторов того периода Матвея Комарова,
слава которого и не снилась ни самому Некрасову, ни Гоголю, ни тем паче Белинскому» (Петровская И. «Не стоит ТВ без Гордонов» // Известия, 18.07.2008).
Антисимметрия представлена и в статье А. Мелихова «Новые офени» (Известия, 2011, № 15): «Просвещенный деспотизм советской власти, нагрузив книжное дело «пролетарской» идеологией, вместе с тем обеспечил едва ли не каждое село приличной библиотекой. Непросвещенный либерализм вместе со многими другими сложил с государства эту неприбыльную обязанность: хотите, читайте «милорда глупого», а нет, так и вовсе не читайте - довольно с вас и сериалов».
Аллосимметрия - «альтернативное отрицание» «исходного выражения» [Борботько 2009: 91].
Антисимметрия и аллосимметрия пересекаются с модусом отрицания. Относительно модуса отрицания справедливо следующее утверждение Н.Н. Болдырева: «Отрицательные формы в высказывании репрезентируют не отдельный концепт, а целую концептуальную структуру, представляющую собой единство отрицательного смысла как определенной характеристики соответствующего концепта (отсутствие, несоответствие и т.д.) и интерпретируемого концепта или концептуальной структуры (объектов, событий, характеристик), т.е. матричный концепт: ОТРИЦАНИЕ + ИНТЕРПТЕРТИРУЕМЫЙ КОНЦЕПТ» [Болдырев 2011: 12].
Симптомосимметрия - «соразмерность» «высказываний по дополнительности» [Борботько 2009: 91].
Формула матричного концепта Н.Н. Болдырева может быть применена для описания каждого из видов симметричного использования ПФ: анасимметрия: инверсия + интерпретируемый концепт; диссиметрия: деформация + интерпретируемый концепт; антисимметрия - безальтернативное отрицание + интерпретируемый концепт; аллосимметрия - альтернативное отрицание + интерпретируемый концепт; симптомосимметрия -дополнение + интерпретируемый концепт.
Использование ПФ в текстах, как правило, относится не к одному из модусов симметрии, а к их контаминации в пределах одного высказывания. Например, интерпретация концепта АКТУАЛЬНОСТЬ ИДЕЙНОГО НАСЛЕДИЯ ЛИЧНОСТИ сопровождается контаминацией модусов диссиметрии и антисимметрии в следующем контексте: «Незадолго до своей смерти Бен Ладан записал очередное обращение к своим последователям <...>. Только теперь экстремисты уже не
смогут выдать свежий материал за доказательство того, что их бородатый вождь живее всех живых» (Е. Чинкова, У. Лукьяница «Обама следил за уничтожением Усамы в прямом эфире» (Комсомольская правда, 2011, 4 мая)); в данном контексте можно усмотреть модус антисимметрии, который соотносится с актуализацией прямого когнитивного признака прилагательного «живой», являющейся одновременно репрезентацией модуса диссиметрии. Таким образом реализуется матричный концепт: антисимметрия & диссимет-рия + интерпретируемый концепт.
Возможна реализация анасимметрии и сим-птомосимметрии путем использования ПВ, например, в заголовке публикации А. Угланова «Партии власти готовят коня. Троянского» (Аргументы недели, 2011, № 7). Концепт ПРЕДАТЕЛЬСТВО в данном контексте вербализуется инверсией («обратным, зеркальным соответствием» [Борботько 2009: 90]) ПВ «Троянский конь», восходящего к «Одиссее» Гомера. Парцелляция одного из компонентов ПВ «Троянского» актуализирует инвариантный когнитивный признак 'предательство', разновидностью этого признака в приведенном выше контексте является 'политическое предательство': анализ выступления первого вице-премьера А. Кудрина позволяет автору сделать вывод о том, что готовится переход этого чиновника в партию «Правое дело». Таким образом может быть представлен механизм репрезентации матричного концепта анасиммет-рия & симптомосимметрия + интерпретируемый концепт.
Заголовок публикации А. Белузы «Пролетариям вернут гегемонию» (Известия, 2011, № 59) отражает механизм реализации матричного концепта: аллосимметрия & диссиметрия + интерпретируемый концепт ПРИОРИТЕТ ПРОЛЕТАРИАТА: ал-лосимметрия состоит в том, что в контексте статьи автор полностью не отрицает роль пролетариата в современном российском социуме, признается ведущая роль пролетариата в развитии экономики; однако как самостоятельная политическая сила пролетариат не рассматривается; диссиметрия проявляется в деформации исходного выражения, в состав которого включается глагол «вернут».
Итак, ПФ являются одним из национально специфичных «конвенциональных способов объективации знаний». «Конвенциональность» ПФ находит выражение в определенном наборе признаков этой языковой единицы.
Первым признаком ПФ является вторич-ность репрезентации лингвокультурного знака.
Второй признак дескриптивность, т.е. опи-сательность данной языковой единицы: приведенные в данной публикации примеры относятся к дескрипторам, т.е. знакам, которые описывают концепт; следует также подчеркнуть, что ПИ также относятся к указанному классу знаков (в приведенных выше примерах ПИ 'Гоголь' как репрезентант концепта ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА и ПИ 'Белинский' как репрезентант концепта ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА).
Третьим признаком ПФ является их существование в виде простых («символических» -ПИ) и сложных (иконических - ПВ, ПТ, ПС) типов знаков.
Четвертый признак ПФ - способность к объективации национально значимых концептов, которые, как правило, восходят к событиям национальной истории, к национальному фольклору, национальной литературе, национальной песенной традиции и т.п., отражают «национальный кодекс культуры» или характеризуют «национальные стереотипы поведения».
Пятый признак состоит в том, что для ПФ характерна симметрическая и несимметрическая репрезентация. Виды симметрической репрезентации могут быть схематично представлены в виде формул, выведенных на основе формулы Н.Н. Болдырева для матричного концепта отрицания: анасимметрия: инверсия + интерпретируемый концепт; диссиметрия: деформация + интерпретируемый концепт; антисимметрия - безальтернативное отрицание + интерпретируемый концепт; аллосимметрия - альтернативное отрицание + интерпретируемый концепт; симптомосимметрия - дополнение + интерпретируемый концепт.
Шестым признаком ПФ является их способность иметь потенциальный набор когнитивных признаков смыслового и оценочного характера, имеющих возможность быть актуализированными в различных контекстах при сохранении инвариантного когнитивного признака (в случае симметрической репрезентации) или формального сходства (в случае несимметрической репрезентации) для того, чтобы ПФ был узнаваем адресатом определенного сообщения. Этот инвариантный когнитивный признак или формальный компонент, связывающий ПФ с его объективацией в конкретном контексте, может быть различным.
Таким образом, один и тот же ПФ в разных контекстах служит репрезентантом различных концептов с различным набором когнитивных признаков, являясь одним из национально специфических способов объективации знаний.
Список литературы
Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988.
Болдырев Н.Н. Концептуализация функции отрицания как основа формирования категории // Вопр. когнитивной лингвистики. 2011. № 1. С. 5-14.
Болдырев Н.Н., Бабина Л.В. Вторичная репрезентация как особый тип представления знаний в языке // Филологические науки. 2001. № 4. С. 79-86.
Борботько В.Г. Принципы формирования дискурса: От психолингвистики к лингвосинерге-тике. 3 изд., испр. М.: ЛИБРОКОМ, 2009.
Гегемония пролетариата. URL: http://slovari. уал<!ех.ги/~книги/БСЭ/Гегемония пролетариата/ (дата обращения: 28.10.11).
Душенко К.В. Словарь современных цитат. М.: Изд-во Эксмо, 2002.
Карасик В.И., Прохвачева О.Г., Зубкова Я.В., ГрабароваЭ.В. Иная ментальность. М.: Гнозис, 2005.
Карпова М., Левин Е. Талмуд и «Гарри Пот-тера» с базара понесут: неделя еврейской книги в Израиле. URL: http://booknik.ru/news/chronicles/ ?id=27020 (дата обращения: 28.10.11).
Красных В.В. Современная научная парадигма: лингво-когнитивный подход // Русский язык: исторические судьбы и современность: II Междунар. конгресс исследователей русского языка: труды и материалы. М.: Изд-во МГУ, 2004. С. 120-121.
Красных В.В., Гудков Д.Б., Захаренко И.В., Багаева Д.В. Когнитивная база и прецедентные
феномены в системе других единиц ив коммуникации // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1997. № 3. С. 62-75.
Кубрякова Е.С. Концепт // Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е.С. Кубряковой. М.: МГУ, 1996. С. 90-93.
Кубрякова Е.С. Слово в дискурсе (Новые подходы к его анализу) // Текст и дискурс: традиционный и когнитивно-функциональный аспекты исследования. Рязань: Изд-во Рязан. ГПУ им. С.А. Есенина, 2002. С. 7-11.
Кубрякова Е.С., Демьянков В.З. К проблеме ментальных репрезентаций // Вопр. когнитивной лингвистики. 2007. № 4. С. 8-16.
Лебедев М.В. Стабильность языкового значения. М., 1998. URL: http: //www.philosophy.ru/ texts/stability.html (дата обращения: 28.10.11).
Некрасов Н.А. Кому на Руси жить хорошо // Некрасов Н.А. Избр. соч. М.: Худ. лит., 1989.
Прохоров Ю.Е., Стернин И. А. Русское коммуникативное поведение. 2 изд., испр. и доп. М.: Флинта: Наука, 2006.
ФЭС - Утилитаризм // Философский энциклопедический словарь / редкол.: С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. М.: Сов. эн-цикл., 1989.
Чудинов А.П. Политическая лингвистика: учеб. пособ. 2 изд., испр. М.: Флинта: Наука, 2007.
N.V. Nemirova
PRECEDENT PHENOMENA AS THE REPRESENTATION OF THE CONCEPTS IN THE RUSSIAN WORLD VIEW
In this article precedent phenomena are considered representatives of the specific national concepts of Russian linguistic world view. The methods of the symmetric representation of precedents are also examined. The author indicates that the precedent phenomena as language units have the following characteristics: secondary representation, descriptiveness, existence in the form of simple and complex signs, the ability to objectify nationally important concepts, symmetry and asymmetry of representation and the presence of cognitive features of sense and evaluation.
Key words: precedent phenomena, representation, knowledge, concept, language picture of the word,
symmetry, the Russian language.
