CC BY
31
УДК 343.6 ББК 67.408
© 2021 г. Идиятуллов Алмаз Дамирович,
преподаватель кафедры административного права, административной деятельности и управления органов внутренних дел Казанского юридического института МВД России. E-mail: almaz.idiyatullov.52@bk.ru
ПРЕСТУПНАЯ ПРИЧАСТНОСТЬ К САМОУБИЙСТВУ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ: КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ И УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ
В статье представлены результаты изучения более 200 судебных решений по уголовным делам, предусмотренным ст. 110-1102 за период с 2002 по 2019 гг. Актуализируется значимость превентивных мер в сфере профилактики домашнего (семейного) насилия; противодействия незаконному преследованию и травле жертвы, вовлечению в деятельность деструктивных сетевых сообществ суицидальной направленности. Рассмотрены личности преступника и потерпевшего в данной сфере.
Ключевые слова: преступность, предупреждение, доведение до самоубийства, склонение к совершению самоубийства, организация деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства, несовершеннолетний, личность преступника.
Idiyatullov Almaz Damirovich - Lecturer, the Department of Administrative Law, Administrative Activities
and Management of Internal Affairs Bodies, the Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia.
CRIMINAL INVOLVEMENT IN JUVENILE SUICIDE: CRIMINOLOGICAL AND CRIMINAL ASPECTS
The article presents the results of a study of more than 200 court decisions in criminal cases provided for by Articles 110-1102 for the period from 2002 to 2019. The importance of preventive measures in the field of prevention of domestic (family) violence is updated; counteraction to illegal persecution and harassment of the victim, involvement in the activities of destructive network communities of a suicidal orientation. The personality of the offender and the victim in this area is considered.
Keywords: crime, prevention, incitement to suicide, inducement to commit suicide, organization of activities aimed at encouraging committing suicide, minor, personality of the offender.
Актуальной проблемой в начале третьего тысячелетия являются угрозы, риски и вызовы криминального характера, с которыми несовершеннолетние ежедневно сталкиваются в современном мире. Согласно данным Управления ООН по наркотикам и преступности, каждый год на планете до 100 млн детей подвергаются физическому, сексуальному и психологическому насилию. Так, убийство является пятой по значимости причиной смерти среди подростков, из которых значительное количество приходится на мальчиков (80 %). Во всем мире каждый четвертый ребенок страдает от физического насилия, а каждая пятая девочка стала жертвой сексуального насилия [1].
В определенных обстоятельствах подобные посягательства в отношении несовершеннолетних приводят к серьезным социальным последствиям в виде физических увечий, инвалидности, самоубийства, приобретения хронических заболеваний, к проблемам в области психического здоровья, приобщения к психоактивным веществам, антиобществен-
ной деятельности, проституции и бродяжничеству [2, с. 181].
В Российской Федерации несовершеннолетними или при их участии в 2019 г. совершено 41 548 преступных деяний (-4,6 % по сравнению с 2018 г.), из которых 10 113 (24,3 %) относятся к категории тяжких и особо тяжких преступлений. Практически десять лет сохраняется положительная динамика, связанная с сокращением подростковой преступности, которая за этот период снизилась в 2 раза. Вызывает обеспокоенность рост тяжких и особо тяжких преступлений, совершаемых несовершеннолетними (+4,1 % по сравнению с 2018 г.), свидетельствующий о повышении уровня агрессии и жестокости в подростковой среде [3].
Вместе с тем несовершеннолетние все чаще становятся потерпевшими от преступных посягательств, что вызывает в российском обществе серьезную тревогу и обеспокоенность. Если в 2016 г. в отношении детей совершалось 78,7 тыс. преступлений, то в 2019 г. общее количество подобных деяний
возросло до 107,6 тыс. (+36,7 %). В течение последнего десятилетия значительно возросло количество несовершеннолетних, погибших насильственной смертью (+43,5 %) [4].
Российские дети все чаще становятся жертвой домашнего (семейного) насилия, педофилии, корыстно-насильственных, групповых преступлений, приобщаются к употреблению алкоголя и наркотиков, азартным играм, вовлекаются в деятельность различных организаций, противоправная деятельность которых связана с распространением псевдорелигиозных, антиобщественных, экстремистских идей (учений), пропагандой криминальной субкультуры «А.У.Е.» и суицидальной идеологии [5, с. 132].
В определенных случаях преступные проявления в отношении детей и подростков в форме семейно-бытового насилия, травли или вовлечения в деятельность деструктивных сетевых сообществ влекут их самоубийство или покушение на него [6, с.12].
Согласно данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в глобальном масштабе наблюдается тесная взаимосвязь между самоубийством и домашним насилием. Отмечается повышенная склонность к самоубийству несовершеннолетних, детство которых проходит в неблагоприятных условиях (подростковая преступность, буллинг, развод родителей, злоупотребление алкоголем в семье, отсутствие внимания со стороны взрослых, жестокое обращение, проживание в детском доме). Среди наиболее уязвимых групп находятся молодые люди в возрасте от 15 до 29 лет [7, с.11].
Президент В.В. Путин потребовал обратить внимание на «интернет-пространство, в котором продолжают действовать разного рода радикальные группы, пропагандирующие уголовную субкультуру, склоняющие подростков к самоубийствам, совершению правонарушений». Призывая активно бороться с подобными рода преступными проявлениями, он добавил, что «работа по их выявлению должна вестись постоянно, а организаторы и подстрекатели понесут заслуженное наказание» [8].
В соответствии с ежегодно публикуемыми статистическими данными в России на протяжении двадцати лет наблюдается устойчивое снижение количества самоубийства (с 56 934 случаев в 2000 г. до 17 192 в 2019 г.) [9, с. 106]. Однако на фоне положительной динамики
снижения общего количества суицидов по числу зарегистрированных детских и подростковых самоубийств Россия продолжает оставаться одним из мировых лидеров: если в 2017 г. было зарегистрировано 692 инцидента, то в 2018 г. -788 суицидов (+14 %) [10].
Стоит отметить, что лишь незначительное количество самоубийства среди несовершеннолетних обусловлено противоправной деятельностью, большая часть подобных проявлений носит бытовой либо личностный характер (семейные конфликты, неразделенная любовь, неуспеваемость в школе). Особенность суицида среди детей и подростков, в том числе криминально обусловленного, заключается в его высокой латентности [11].
Преступления, связанные с побуждением потерпевшего к самоубийству - явление редкое и специфическое в судебно-следственной практике, в связи с чем рассматриваемые деяния занимают незначительное место в общей структуре российской преступности [12, с. 23]. Наблюдающееся расхождение между количеством регистрируемых преступлений по ст. 110-1102 (313 в 2019 г.) и числом судебных решений по таким делам (41 в 2019 г.) свидетельствует о наличии определенных проблем в правоохранительной системе [13].
Статистическая информация не отражает подлинную динамику рассматриваемой категории преступной деятельности ввиду объективных причин. В их число входит сложность выявления, расследования и доказывания анализируемых составов [14, с. 374]. Изучение более 200 судебных решений по уголовным делам, предусмотренным ст. 110-1102 за период с 2002 по 2019 гг., показало, что дети и подростки ввиду крайней социальной уязвимости становятся жертвой каждого четвертого криминально обусловленного самоубийства или его попытки (26 %).
Домашнее (семейное) насилие является одной из основных причин подобных трагедий (79 %). Определенная доля суицидального поведения среди несовершеннолетних обуславливается деятельностью деструктивных сетевых сообществ суицидальной направленности (21 %). Не случайно большинство преступных посягательств, связанных с побуждением несовершеннолетних к самоубийству, совершаются по месту жительства потерпевшего как в городе (49 %), так и в сельской местности (39 %). По этой же причине самоубийство или его попытка осуществляются
потерпевшим по месту его проживания (66 %), а также в нежилых помещениях сельскохозяйственного, производственно-складского и бытового предназначения (баня, сарай) (22 %). Кроме того, для таких целей избираются крыши высотных зданий, мосты (6 %), железнодорожные пути (4%) и открытые водоемы (2 %).
Наиболее распространенными способами самоубийства являются повешение, удушение (41 %), нанесение порезов с использованием колюще-режущих предметов (22 %), отравление медицинскими препаратами или иными химическими веществами (20 %), падение с высоты (12 %), использование транспорта (ж/д) или движущихся частей, механизмов (3 %) и утопление (2 %). Каждое второе подобное происшествие оканчивается трагической гибелью ребенка (49 %). Предсмертная записка или сообщение (в том числе в Интернете) составляется детьми в каждом пятом случае (22 %). При этом имеются факты нахождения несовершеннолетней потерпевшей в момент самоубийства в состоянии беременности (3 %).
В качестве средства самоубийства несовершеннолетними используются медицинские препараты (Анальгин, Валосердин, Глибенк-ламид, Дротаверин, Йодомарин, Парацетамол, Рибоксин и Цитромон-П), употребляемые одномоментно в большом количестве. Несвоевременное оказание медицинской помощи влечет медикаментозное отравление и летальный исход. В связи с этим следует особое внимание уделять безопасному хранению медицинских изделий и иных опасных химических веществ в недоступных для детей и подростков местах.
Противоправная деятельность виновного, находящаяся в причинно-следственной связи с самоубийством жертвы при семейно-бытовых отношениях, как правило, осуществляется путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства. Нанесение побоев, причинение телесных повреждений различной степени тяжести, истязание, угроза убийством (41 %), неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего (7 %), сексуальные преступления (6 %), вымогательство (3 %), нарушение неприкосновенности частной жизни (1 %) и незаконное лишение свободы (1 %) становятся основными причинами криминально обусловленных самоубийств среди детей и подростков.
К другим условиям, обуславливающим суицидальное поведение среди несовершеннолет-
них, относится противоправное воздействие виновного в форме систематических оскорблений, унижений, травли (32 %), лишения крова, пропитания, сна, создания антисанитарных условий для проживания (7 %), принуждения к тяжелому физическому труду (4 %).
Среди преступников преобладают лица мужского пола (58 %), в возрасте 30-49 лет (59 %), с российским гражданством (93 %), имеющие среднее (полное) образование (47 %), состоящие в браке (63 %). Социально-профессиональный статус виновного характеризуется принадлежностью к лицам без постоянных источников доходов (40 %), а также к категории наемного рабочего (32 %) или служащего (8 %). Наличие неснятой или непогашенной судимости отмечается лишь у незначительного количества преступников (13 %), за преступления небольшой и средней тяжести (14 %), а также за тяжкие и особо тяжкие преступления (2 %), при обычном рецидиве (3 %).
Виновные лица, как правило, состоят на специальном учете по причине хронического алкоголизма (5 %), наркомании (3 %) и психических заболеваний (7 %). У некоторых лиц выявлены признаки педофилии (5 %). Кроме того, некоторые из них состоят на учете в ПДН и КДН в соответствии со ст. 5.35 КоАП РФ за неисполнение родительских обязанностей (6 %), как неблагополучные семьи, находящиеся в социально-опасном положении (5 %), или лица, занимающиеся бродяжничеством (2 %).
Подавляющее большинство указанных преступлений совершаются вменяемыми лицами (97 %), в состоянии алкогольного опьянения (49 %), по мотивам личной неприязни (40 %), ревности (4 %), мести (4 %), долговых, материальных обязательств (3 %), из корыстных побуждений и иной личной заинтересованности (6 %). Преступные посягательства осуществляются в целях принуждения к сексуальным отношениям (6 %), а также, чтобы скрыть другое преступление или облегчить его совершение (2 %). Преимущественно, по отношению к потерпевшему виновными выступают родители (45 %), отчим (15 %), иные родственники (5 %), знакомые (17 %) или малознакомые лица (18 %). Длительность аморального, противоправного воздействия на потерпевшего в большинстве случаев составляет от нескольких месяцев до одного года (31 %) или от двух до четырех лет (21 %). Каждый пятый ранее уже совершал подобные противоправные посягательства (18 %).
В группе лиц совершается каждое четвертое рассматриваемое преступление (23 %.)
Личность преступника, побуждающего детей к самоубийству посредством негативного информационного воздействия в сети Интернет, существенным образом отличается от личности лица, совершающего аналогичное деяние в семейно-бытовой сфере. В таких условиях это лицо мужского или женского пола в возрасте 16—25 лет, не обремененное семейными обязательствами, имеющее общее среднее или профессиональное образование, проживающее совместно с родителями, как правило, не имеющее постоянного места работы [15, с. 85].
Доминирующими мотивами становятся желание самоутвердиться, прославиться, манипулировать другими людьми (13 %), хулиганство (10 %), любопытство (5 %), корысть, личная неприязнь, а также стремление вовлечь максимальное количество детей и подростков в компьютерные игры, представляющие опасность для их жизни и здоровья (7 %). Психологические особенности личности преступника характеризуются жестокостью, цинизмом и садизмом по отношению к своей жертве. Так, осужденная в июне 2018 г. П. в ходе предварительного следствия показала, что основной целью создания «групп смерти» является очистка Земли от «биомусора», под которым понимаются люди, не приносящие пользу обществу. Задачей «администратора» сообщества становится выявление подобных лиц среди подписчиков путем изучения их личности и доведения до самоубийства [16]. В другом случае виновный С. вступил в суицидальное сообщество с целью вымогательства у несовершеннолетних материальных средств под видом выполнения задания для дальнейшего погашения своих кредитных обязательств. Согласно показаниям, он испытывал моральное удовлетворение вследствие выполнения подростками его заданий и ощущал власть над другими людьми [17].
Одним из первых судебных решений по рассматриваемым категориям преступлений стало уголовное дело в отношении Б., который осуществлял противоправную деятельность путем привлечения наибольшего количества подписчиков к своей персональной странице в социальной сети «ВКонтакте». В 2016 г. Б. в ходе переписки с несовершеннолетними А. и Г. выяснил сведения об их личности, возрасте, увлечениях и жизненных трудностях.
Виновный, учитывая индивидуально-психологические особенности потерпевших, предоставлял им для ознакомления контент суицидального содержания, формирующий депрессивную направленность сознания, а также негативно воздействующий на их психику. Он создавал впечатление неразрешимости проблем, указывал на суицид как на единственный выход из сложившейся ситуации, склонял их к членовредительству. Несовершеннолетние были вовлечены в компьютерную игру, целью которой было прохождение нескольких уровней, в ходе которых они должны были резать вены на запястьях рук и ног, убивать животных, находиться в опасных местах, фотографируя свои действия и выкладывая их на информационной ленте в социальной сети «ВКонтакте» [18].
Согласно показаниям виновных и потерпевших, о существовании игр суицидальной направленности им стало известно из публикаций СМИ, рассказов знакомых, друзей, школьных бесед. Компьютерная игра, в названии которой встречаются словосочетания «Синий кит», «Тихий дом», «Море китов», «Млечный путь», <^57», является стихийно возникшим информационным вирусом («ин-фовирус»), т. е. мультимедийным контентом, элементом пропаганды, содержащим информацию деструктивного (аутоагрессивного) характера, распространяющимся через социальные сети и мессенджеры среди детей и подростков.
Популяризация подобных игр среди несовершеннолетних стала возможной после освещения деятельности «групп смерти» в новостных сообщениях. В дальнейшем такие ошибки были учтены, материалы о подобных сетевых играх в информационной среде теперь практически не публикуются. Вследствие стремительного развития информационных технологий и широкого внедрения их в повседневную жизнь можно с уверенностью спрогнозировать появление новых видов «инфовирусов», т. к. рискованные формы поведения обычно вызывают интерес среди несовершеннолетних.
Алгоритм действий преступника может выглядеть следующим образом. Виновный одобряет, поддерживает, а затем пытается развивать идею потерпевшего об отсутствии смысла его жизни, никчемности существования подростка, после чего в достаточно угрожающей, агрессивной форме подводит его
к решению покончить жизнь самоубийством. При этом используются психологические приемы активного слушания, поддержки, сопереживания, подчинения, прямой или косвенной физической угрозы.
В качестве способов доведения несовершеннолетних до самоубийства применяются различные угрозы (24,3 %), систематическое унижение человеческого достоинства (38,3 %) и жестокое обращение с потерпевшим (37,4 %). Рассматриваемое преступление в большинстве случаев совершается умышленно, с прямым (32,7 %) или косвенным (61,8 %) умыслом, лишь незначительная доля таких деяний приходится на неосторожность виновного (5,5 %). Умышленное склонение детей и подростков к самоубийству, как правило, осуществляется путем предложений (58,3 %) и уговоров (41,7 %), остальные способы, содержащиеся в уголовном законе, в судебной практике не встречаются.
В качестве меры наказания за рассматриваемую противоправную деятельность судом назначалось лишение свободы (73 %), ограничение свободы (3 %), принудительные работы (1 %), лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью (1 %). Каждый четвертый подвергался условному осуждению к лишению свободы (26 %). Основаниями освобождения от уголовной ответственности или прекращения уголовного преследования явились: а) примирение с потерпевшим (1 %); б) назначение судебного штрафа (1 %); в) акт об амнистии (2 %). В остальных случаях противоправное деяние переквалифицировалось на угрозу убийством (1 %), применялись принудительные меры медицинского характера (2 %), прокурор отказывался от обвинения (3 %). При этом наблюдается высокая доля оправдательных решений (12 %), что подтверждает сложность доказывания вины по рассматриваемым категориям дел.
Для исполнения наказания в виде лишения свободы осужденному определялись: 1) колония-поселение (32 %); 2) колония общего режима (41 %); 3) колония строгого режима (27 %). В отдельных случаях виновным назначалось лечение от алкоголизма (2 %) и наблюдение у врача-психиатра в соответствии с ч. 2 ст. 99 УК РФ (5 %).
Среди потерпевших преобладают несовершеннолетние женского пола (73 %), в возрасте 12—15 лет (51 %), граждане Российской Федерации (98 %), с начальным, основным общим
образованием (89 %), обучающиеся в средних общеобразовательных учебных заведениях (96 %). Определенная часть потерпевших состоит на специальном учете в психиатрическом диспансере с диагнозом депрессивного или социализированного расстройства поведения (8 %), органического расстройства личности со смешанными заболеваниями (2 %). Отдельные лица находятся на учете в ПДН и КДН вследствие антиобщественного образа жизни (4 %). В момент самоубийства незначительная часть жертв находилась в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя (13 %) или наркотиков (2 %). Особую тревогу вызывает наличие среди потерпевших значительной доли лиц, имевших в прошлом суицидальные попытки или подобные высказывания (31 %).
Социально-психологические особенности личности несовершеннолетней жертвы обуславливаются ее нахождением в материальной или иной форме зависимости от виновного. У потерпевшего выявляются признаки слабовыраженных коммуникативных и адаптационных способностей. Они замкнуты, стеснительны, нерешительны, нередко подвергаются насмешкам со стороны одноклассников. В эмоционально-волевой сфере наблюдаются признаки неустойчивости, вспыльчивости, упрямства, обидчивости, ригидности. Кроме того, жертва внушаема, подчиняема и ведома. Нередко у них выявляются чувства одиночества, изолированности, отчужденности среди сверстников. К другим психологическим особенностям относятся низкая самооценка и чувство «собственной ущербности», склонность к аутоагрессивно-му поведению.
В зависимости от психологического состояния суицидента выделяют аффективный, показательно-демонстративный и истинный суицид [19, с. 72]. Несовершеннолетним, как правило, не свойственно истинное желание смерти. Суицидальное поведение среди них обуславливается намерением избежать физической, психологической или эмоциональной боли. Противоправная деятельность виновного приводит к накоплению у потерпевшего отрицательных переживаний. Жертва, находясь в состоянии сильной эмоциональной напряженности, в силу недостаточности жизненного опыта в определенных случаях может выбрать самоубийство в качестве выхода из длящейся психотравмирующей ситуации.
Механизм противодействия рассматриваемому виду преступности состоит из совокупности мер, направленных на выявление путем психологического тестирования в образовательных учреждениях лиц, находящихся в депрессивном состоянии, подверженных суицидальному поведению. Следует обращать внимание на детей, чьи родители находятся в бракоразводном процессе или злоупотребляют психоактивными веществами. Важная роль отводится установлению доверительных отношений в семье, налаживанию коммуникаций, повышению степени значимости межличностных взаимоотношений с несовершеннолетним. Необходимо создать условия, при которых ребенку будет предложена иная популярная квест-игра, не представляющая опасность для его жизни и здоровья. Рекомендуется проводить систематические тренинги с родителями по поводу противоправной деятельности различных деструктивных сект, групп или сообществ, в том числе в Интернете.
Предупреждение преступных деяний, связанных с побуждением несовершеннолетних
Литература
1. URL: http://www.unodc.org/documents/jus-tice-and-prison-reform/Child-Victims/Russiaapdf.
2. Шалагин А.Е., Шалагина А.К. Профилактика и коррекция агрессивного поведения несовершеннолетних // Вопросы педагогики. 2020. № 7-1.
3. URL: https://xn—blaew.xn—plai/reports/ item/19412450.
4. URL: https://genproc.gov.ru/smi/news/gen-proc/news-1890336.
5. Шалагин А.Е., Идиятуллов А.Д. Новые тенденции преступности в XXI в.: глобализация, цифровизация, социальный контроль // Modern Science. 2020. № 11-1.
6. Буряковская Е.В. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика доведения до самоубийства: дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2020.
7. URL: http://www.who.int/mental_health/sui-cide-prevention.
8. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/ 62860.
9. Российский статистический ежегодник. М., 2019.
10. URL: https://www.gazeta.ru/social/2019/04/ 25/12321139.shtml.
к самоубийству, обуславливается комплексом мер организационного, социально-правового, психологического, медицинского, санитарно-эпидемиологического, образовательного, педагогического и просветительского характера. Следует уделить внимание повышению безопасности окружающей среды для детей и подростков, в том числе в виртуальном мире. Необходимо осуществлять профилактику правонарушений в сфере семейно-быто-вых отношений, предупреждать антиобщественное поведение среди несовершеннолетних, формировать благоприятные условия для физического и духовно-нравственного развития личности ребенка.
Надлежит оказывать всестороннюю поддержку родителям, воспитателям, педагогам; улучшать экономическое положение населения; популяризировать науку, образование и спорт; создавать привлекательный имидж различных видов профессий. Кроме того, следует проводить более активную систематическую профилактику социально-негативных явлений (наркотизма, алкоголизма, проституции, бродяжничества, игромании).
Bibliography
1. URL: http://www.unodc.org/documents/jus-tice-and-prison-reform/ Child-Victims/Russian. pdf.
2. Shalagin A.E., Shalagin A.K. Prevention and correction of aggressive behavior of minors // Questions of pedagogy. 2020. № 7-1.
3. URL: https: //xn—blaew.xn—plai/reports/ item/19412450.
4. URL: https://genproc.gov.ru/smi/news/gen-proc/news-1890336.
5. Shalagin A.E., Idiyatullov A.D. New trends in crime in the 21-st century: globalization, digita-lization, social control // Modern Science. 2020. № 11-1.
6. Buryakovskaya E.V. Criminal-legal and criminological characteristics of bringing to suicide: dis. ... PhD in Law. SPb., 2020.
7. URL: http://www.who.int/mental_health/sui-cide-prevention.
8. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/ 62860.
9. Russian Statistical Yearbook. M., 2019.
10. URL: https://www.gazeta.ru/social/2019/04/ 25/12321139.shtml.
11. Puchnina M.Yu. Criminal suicide of minors: criminological and criminal-legal countermeasures: dis. ... PhD in Law. Voronezh, 2019.
11. Пучнина М.Ю. Криминальный суицид несовершеннолетних: криминологические и уголовно-правовые меры противодействия: дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2019.
12. Идиятуллов А.Д. Преступления, связанные с понуждением к суицидальному поведению, в истории российского законодательства // Ученые записки Казанского юридического института МВД России. 2020. Т. 5. № 1 (9).
13. URL: http://10.5.0.16/csi/files/content/stat/ books/text/txt491_201912.001.txt.
14. Хатуев В.Б. Уголовная ответственность за доведение до самоубийства или до покушения на самоубийство: монография. М., 2015.
15. Шалагин А.Е., Идиятуллов А.Д. Криминологическая характеристика и предупреждение преступлений, связанных с понуждением к суициду, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» // Ученые записки Казанского юридического института МВД России. 2018. Т. 3. № 6.
16. Приговор № 1-138/2018 от 06.06.2018 Индустриального районного суда г. Хабаровска // URL: https://sudact.ru.
17. Приговор № 1-57/2018 от 05.09.2018 Еткульского районного суда Челябинской области // URL: https://sudact.ru.
18. Приговор № 1-51/2017 от 17.06.2017 г. Тобольского районного суда Тюменской области // URL: https://sudact.ru.
19. Личко А.Е., Александров А.А. Суицидальное поведение подростков // Клинико-психологические социальные и правовые проблемы суицидального поведения. М., 1974.
12. Idiyatullov A.D. Crimes associated with compulsion to suicidal behavior in the history of Russian legislation // Scientific notes of the Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2020. Vol. 5. № 1 (9).
13. URL: http://10.5.0.16/csi/files/content/stat/ books/text/txt491_201912.001.txt.
14. Khatuev V.B. Criminal responsibility for driving to suicide or attempted suicide: monograph. M., 2015.
15. Shalagin A.E., Idiyatullov AD. Criminological characteristics and prevention of crimes associated with compulsion to suicide, committed using the information and telecommunication network «Internet» // Scientific notes of the Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2018. Vol. 3. № 6.
16. Sentence № 1-138/2018 of 06.06.2018 of the Industrial District Court of Khabarovsk // URL: https://sudact.ru.
17. Sentence № 1-57/2018 dated 09.05.2018 of the Etkul District Court of the Chelyabinsk Region // URL: https://sudact.ru.
18. Sentence № 1-51/2017 of June 17, 2017, the Tobolsk District Court of the Tyumen Region // URL: https://sudact.ru.
19. Lichko A.E., Aleksandrov A.A. Suicidal behavior of adolescents // Clinical and psychological social and legal problems of suicidal behavior. M., 1974.
