CC BY
146
преступления против правосудия по российскому законодательству: вопросы истории
crimes against justice according to Russian law:
history issues
УДК 343.36
с.ф. шумилин,
доктор юридических наук, доцент (Белгородский юридический институт МВД России имени И.Д. Путилина, Россия, г. Белгород) [email protected]
sergey f. shumilin,
Doctor of Law, Associate Professor (Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia, Belgorod, Russia)
к.о. будаева,
магистрант (Юридический институт НИУ «БелГУ», Россия, г. Белгород) [email protected]
KARINA o. BuDAEVA,
Undergraduate (Law Institute of national research university «BelSU», Belgorod, Russia)
Аннотация: преступления против правосудия в структуре преступности имеют относительно небольшой удельный вес, но при этом вызывают у российских граждан пристальное внимание, поскольку некоторые из названных преступлений совершают лица, которые в силу их должностного положения обязаны обеспечивать охрану правосудия оперативно-разыскными, уголовно-процессуальными и уголовно-правовыми средствами. Это вызывает у граждан недоверие к правоохранительной системе, которое проецируется и на государственную власть в целом. Не меньший интерес к проблемам применения норм, устанавливающих уголовную ответственность за преступления против правосудия, проявляет наука уголовного права. Однако в настоящее время в проводимых исследованиях по ряду вопросов применения норм главы 31 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) существуют разночтения. В частности, отсутствует единство во взглядах на понятие правосудия как объект уголовно-правовой охраны, на классификацию преступлений против правосудия, на объективную сторону отдельных преступлений и др. С этой точки зрения представляет интерес история возникновения и развития понятия правосудия, а также системы преступлений против правосудия. Для разработки предложений по совершенствованию норм главы 31 УК РФ могут быть полезными научные комментарии к соответствующим статьям Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и Уголовного уложения 1903 г. В частности, в настоящей статье это иллюстрируется на
примере обсуждения вопроса о привлечении присяжных заседателей к уголовной ответственности за вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта.
Ключевые слова: Уложение о наказаниях 1845 г., Уголовное уложение 1903 г., неправосудие, противодействие правосудию, преступления против правосудия.
Для цитирования: Шумилин С.Ф., Будаева К.О. Преступления против правосудия по российскому законодательству: вопросы истории // Проблемы правоохранительной деятельности. 2018. № 4. С. 17-21.
Abstract: crimes against justice in the structure of criminalityhave a relatively small proportion, but at the same time they attract focused attentionof Russian citizens, as some of these crimes are committed by people who, by virtue of their position are obliged to ensure protection of justice with intelligence, criminally-proceduraland criminal remedies. It causes distrust of the citizens to the law enforcement system, which is generally projected on the government. The science of criminal law shows even more interest toissues of administration of rules that establish criminal responsibility for crimes against justice. However, there are inconsistencies concerning the ongoing research on a number of issues of the administration of rules of Chapter 31 of the Criminal Code of the Russian Federation. In particular, there is no unity of views on the concept of justice as an object of criminal law protection, on the classification of crimes against justice, on the objective aspect of certain crimes, etc. From this point of view, the history of the origin and development of the concept of justiceis of interestas well as the system of crimes against justice.Scholarly commentaryon the relevant articles of the Code of Criminals and Corrective Penalties of 1845 and the Criminal Codeof 1903 can be usefulfor development of proposals for improving the rules of Chapter 31 of the Criminal Code of the Russian Federation. In particular, this article illustrates itby discussing the involvement of jurors to criminal liability for the perversion of sentence, justice or another juridical act.
Keywords: consolidation, normative legal act, instruction, drug trafficking, internal Affairs bodies.
For citation: Sergey F. Shumilin, Karina O. Budaevа. Crimes against justice according to Russian law: history issues // Problems of Law Enforcement Activity. 2018. № 4. Рр. 17-21.
Изучение ранних источников отечественного права свидетельствует о том, что правосудие с незапамятных времен является объектом уголовно-правовой охраны, хотя при этом в законодательных актах не было термина «правосудие». При этом представление об объектах уголовно-правовой охраны и посягательствах на них не оставалось неизменным.
Так, например, в таких памятниках русского права, как «Русская правда», Устав князя Владимира «О церковных судах» и других законодательных актах были установлены наказания за посягательства и репутацию судей, вмешательство в деятельность судей, ложные доносы и ложные показания. В законодательных актах того периода времени еще не было, по образному выражению А.С. Горелика, «положений, направленных на защиту правосудия «изнутри»» [1, с. 13-14], т.е. норм, устанавливающих наказания за противоправные деяния, совершенные лицами, уполномоченными на рассмотрение и разрешение различного рода дел.
Однако в законодательных актах, изданных в первой половине XIV века, уже появились нормы, предусматривающие наказания не только за посягательства на судей и на законность и
обоснованность выносимых ими решений, но и за вынесение судьями заведомо незаконных приговоров, т.е. за действия, которые впоследствии в уголовном законодательстве Российской империи получили название «неправосудие».
В частности, в Псковской судной грамоте 1397 года был установлен запрет на совершение судьями противоправных действий: «А которому посаднику сести на посадниство, ино тому посаднику крест целовати на том, что ему судит право по крестному целованию, а городскими кунами не корыстоваться, а судом не мстится ни на кого ж, а судом не отчитись, а правого не погубити, а виноватого не жаловати, а без исправы человека не погубити ни на суду на вечи (ст. 3). А князь и посадник на вечи суду не судят, судими им у князя не сенех, взирая в правду по крестному целованию. А не въсудят в правду, ино Бог буди им судиа на втором пришествии Христове. А тайных посулов не имати ни князю, ни посаднику (ст. 4)» [2, с. 332, 347-348].
В Судебнике 1550 г. наряду с такими преступлениями, как заведомо ложное обвинение судей в умышленном вынесении незаконных приговоров и иных решений (ст. 6), заведомо ложном доносе государю на судью (ст. 7) и ложном обвинении
дьяков и подьячих в самовольном повышении судной пошлины или иных злоупотреблениях (ст. ст. 8-13) было предусмотрено наказание за вынесение судьей незаконного решения вследствие получения взятки (ст. 4) [3, с. 82-157].
Насколько нам известно, вначале в российском законодательстве появился термин «неправосудие», который означал вынесение судьей незаконного решения. В книге первой Свода законов уголовных 1832 года «О преступлениях и наказаниях вообще» в разделе пятом «О преступлениях чиновников по службе», в главе третьей «О неисполнении должности и злоупотреблении власти», под общим названием «О неправосудии» были сформулированы положения о том, что:
а) неправосудие бывает или неумышленное, или злоумышленное (ст. 286);
б) за неумышленную неправильность в решении межевых дел судья подлежит штрафу, межевыми законами определенному (ст. 287);
в) при суждении об умышленном неправосудии не приемлется в уважение разность побудительных причин, но определяется виновному одинаковое наказание, из взятков ли он учинил умышленное неправосудие, или из угождения, или по дружбе и родству, или по ненависти и вражде, или по другой какой-либо страсти (ст. 289) [4, с. 101, 102].
В Своде законов было установлено наказание для чиновников полиции за укрывательство корчемства, т.е. тайного производства и торговли спиртными напитками и другими предметами, составлявшими монополию государства или обложенными акцизом. Это противоправное деяние по сути своей является прообразом преступления, предусмотренного ст. 316 УК РФ.
Приведенные выше нормы были воспроизведены в соответствующих статьях Свода законов уголовных 1842 года (ст.ст. 311-314, 569 и 572) [5, с. 68-69, 121].
Перечень деяний, подпадающих под признаки понятия «неправосудие», был существенно расширен в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных, утвержденном Именным указом Императора Николая I от 15 августа 1845 года (далее - Уложение) [6, с. 598-1010].
В разделе пятом Уложения под названием «О преступлениях и проступках по службе государственной и общественной» была выделена самостоятельная глава пятая под названием «О неправосудии», в которой предусматривались наказания должностных лиц, уполномоченных на разрешение дел или принимающих участие в этом, за следующие деяния:
- разрешение дел с явным нарушением законов и вопреки их смыслу из корыстных или иных личных побуждений (мотивов) и допущенную при этом умышленную несправедливость (ст. 394);
- назначение подсудимому наказания выше определенного законом с явным нарушением законов и вопреки положительному оных смыслу, из корыстных или иных личных побуждений (ст. 395);
- умышленное «избавление окончательным судебным приговором виновного вовсе от наказания и за назначение ему наказания ниже того рода, который за его вину определен в законах», совершенное из корыстных или иных личных побуждений (ст. 396);
- неумышленное назначение в судебном приговоре наказания, хотя и того же рода, но выше или ниже той его степени и меры, которая определена законом (ст. 397).
Особый интерес представляет ст. 398 Уложения, согласно которой наказанию подлежали должностные лица, «коим вверен надзор за правильностью и законностью судебных решений и приговоров: прокуроры, стряпчие, чиновники, скрепляющие судебные определения (секретари) и т.п.», если они участвовали «в неправосудии, обнаруженном по делам, бывшим в их рассмотрении».
Кроме того, преступлением против правосудия, по смыслу ст. 400 Уложения, считалось утверждение начальником губернии неправильного судебного решения «не из корыстных или иных личных побуждений».
Таким образом, круг субъектов преступлений против правосудия расширялся: помимо судей, таковыми признавались прокуроры, стряпчие, секретари и даже начальники губерний.
Кроме того, в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. было предусмотрено наказание за некоторые деяния, которые были включены в систему преступлений против правосудия, закрепленную в главе восьмой Уголовного кодекса РСФСР 1960 года, а затем и в главе 31 УК РФ.
В частности, в отделении первом «О преступлениях и проступках чиновников при следствии и суде» главы одиннадцатой Уложения, которая называлась «О преступлениях и проступках чиновников по некоторым особенным родам службы», устанавливалась ответственность чиновников, уполномоченных на производство предварительного следствия и судебное разбирательство:
- если чиновник «не начнет следствия по уголовному делу, имея достаточный законный повод к начатию оного, в случае, когда сие учинено им по нерадению», либо «по излишнему снисхождению или какому-либо пристрастию к лицам, подлежавшим следствию» (ст. 459). В УК РФ это преступление предусмотрено в ст. 300 и называется «Незаконное освобождение от уголовной ответственности»;
- если чиновник, который заключил кого-либо под стражу по подозрению в преступлении или проступке, в течение первых за тем трех суток не приступит к производству допроса или, по
крайней мере, не объявит задержанному о причине задержания (ст. 460). Это преступление, судя по всему, было конкретизировано в ст. 2025 Уложения следующего содержания: «Кто, по какой бы то ни было причине и с каким бы то ни было намерением, кроме лишь случаев, в коих задержание и самое предварительное заключение, по уликам или подозрениям, или же в виде наказания, дозволено или предписано законом, самовольно и насильственно лишит кого-либо свободы, тот, буде заключение или задержание его продолжалось более трех месяцев, приговаривается за сие: ...». Приведенная статья была помещена в главе седьмой «О противозаконном задержании и заключении», которая, в свою очередь, была составной частью раздела десятого «О преступлениях против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц».
Статьи 460 и 2025 Уложения, на наш взгляд, послужили прообразом вначале ст. 178 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР (далее - УПК РСФСР) 1960 г., а затем ст. 301 УК РФ, предусматривающих уголовную ответственность за незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей.
Признакам преступления против правосудия, предусмотренного ст. 302 («Принуждение к даче показаний») действующего УК РФ, отвечало «принуждение угрозами или другими противозаконными средствами обвиняемого к признанию в совершении преступления, или свидетеля к показаниям», предусмотренное ст. 462 Уложения.
Закрепленные в Уложении 1845 года нормы, устанавливающие ответственность за преступления и проступки должностных лиц в сфере правосудия, были воспроизведены с некоторыми изменениями в последующих редакциях Уложения 1857, 1866 и 1885 гг. [7, С. 1-602; 8; 9; 10, с. 243, 244, 246, 247, 264, 265, 266, 267, 558].
22 марта 1903 года император Александр III утвердил проект разработанного Уголовного уложения [11, с. 175-274], одной из структурных частей которого была глава седьмая «О противодействии правосудию», состоявшая из 18 статей, устанавливающих ответственность за преступления, противодействующие правосудию.
Некоторые преступления, которые противодействовали правосудию, по каким-то причинам были включены в главу шестую «О неповиновении власти» и в главу тридцать седьмую «О преступных деяниях по службе государственной и общественной» Уголовного уложения.
Существенного влияния на становление системы преступлений против правосудия в Российской империи Уголовное уложение не оказало в связи с тем, что в действие были введены лишь некоторые его статьи, которые устанавливали ответ-
ственность за преступные деяния, совершаемые в сфере правосудия. Значительное количество положений, сформулированных в Уголовном уложении 1903 г., не нашли своего воплощения и в действующем УК РФ.
Вместе с тем Уголовное уложение 1903 года представляет научный интерес для современных исследований проблем применения норм, устанавливающих ответственность за преступления против правосудия. Причем интерес представляет не только текст Уголовного уложения, но и его обсуждения в литературе того времени. Учитывая, что в рамках одной статьи невозможно рассмотреть весь спектр обсуждаемых вопросов, остановимся на высказанном в современной науке уголовного права суждении относительно субъектов преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ под названием «Вынесение заведомо неправосудного приговора, решения или иного судебного акта».
В учебной и научной литературе высказано суждение о том, что субъектами преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ, могут быть как судьи, так и присяжные заседатели [12, с. 197; 13, с. 142; 14, с. 574].
Вопрос об ответственности присяжных заседателей за вынесение неправосудных решений был предметом обсуждения еще во время подготовки проекта Уголовного уложения 1903 г. В обоснование невозможности привлечения присяжных заседателей к уголовной ответственности за вынесение неправосудных решений редакционная комиссия привела 15 положений, в том числе: «1) возбуждение дел о неправосудии присяжных заседателей подорвало бы незыблемость их приговоров и доверие к их суду и было бы неминуемого соединено с разоблачением тайны их совещаний, установленной законом не только для ограждения личности присяжных, но и для ограждения правосудия; 2) немотивированный вердикт присяжных, состоящий часто лишь в одном слове «да» или «нет», не заключает в себе тех условий, которые имеются налицо в каждом решении судьи, так как понятие неправосудия предполагает деятельность лиц, отдающих отчет в своем решении указанием на обстоятельства и на законы, положенные в основу оного; 3) в таком случае надлежало бы считать неправосудным приговором и начинать дело о неправосудии по поводу всякого оправдания сознавшегося подсудимого и признавать подозрительным и подлежащим проверке путем уголовного исследования всякий вердикт, не согласный с доказанными, по мнению обвинительной власти или подсудимого, фактами;...» и т.д.
Приведенные выше и другие возражения заслуживают теоретического осмысления с точки зрения современного уголовного законодатель-
ства, однако нам не встречались работы, в ко- Разумеется, этим примером не исчерпывается
торых приведенные доводы были бы предметом спектр суждений по поводу преступлений против
обсуждения. Без этого утверждения о том, что правосудия, высказанных в литературе, изданной
присяжные заседатели являются субъектами в период действия уголовного законодательства
преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ, Российской империи, которые могут быть предме-
представляются неубедительными. том исследования современной юридической науки.
Литература
1. Горелик А.С., Лобанова Л.В. Преступления против правосудия. - Санкт-Петербург, 2005. С. 13-14.
2. Российское законодательство X-XX веков: в 9 т. 1984-1994. Т. 1: Законодательство Древней Руси. - Москва, 1984. С. 332, 347-348.
3. Российское законодательство X-XX веков: в 9 т. 1984-1994. Т. 2: Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства - Москва, 1985. С. 82-157.
4. Свод законов уголовных.- Санкт-Петербург, 1832. С. 101, 102.
5. Свод законов Российской Империи, повелением Государя Императора Николая Павловича составленный. Книга первая. Законы уголовные. Книга вторая. О судопроизводстве по преступлениям. (ING 8516). - Санкт-Петербург, 1842. С. 68-69, 121.
6.Высочайше утвержденное Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. № 19283. 15 августа 1845 года // Полное собрание законов Российской Империи. Собрание второе. Том XX. Отделение первое. От № 18573-19303.- Санкт-Петербург, 1846.
7. Свод законов Российской империи, повелением Государя Императора Николая Первого составленный. Издания 1857 года. Том пятнадцатый. Законы уголовные.- Санкт-Петербург, 1857. С. 1-602.
8. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, с приведением статей других томов свода законов, на которые сделаны ссылки и указания в этом Уложении (изд. 1866 г.). - Москва, 1867. - 619 с.
9. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1866 года: С доп. по 1 янв. 1876 г. / Сост. проф. С.-Петерб. ун-та Н.С. Таганцевым. - 2-е изд., перераб. и доп. - Санкт-Петербург, 1876. - 726 с.
10. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года. Издано профессором Императорского училища правоведения, почетным членом университета Св. Владимира Н.С. Таганцевым. Издание пятое, дополненное. - Санкт-Петербург, 1886. С. 243, 244, 246, 247, 264, 265, 266, 267, 558.
11. Уголовное уложение, утвержденное Именным Высочайшим указом, данным Сенату 22 марта 1903 года №22703 // Полное собрание законов Российской империи. Собрание третье. Том XXIII. 1903. Отделение I. От № 22360-23838 и дополнения. - Санкт-Петербург, 1905. - 1277 с.
12. Галахова А.В. Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта / Уголовная ответственность за преступления против правосудия. - Москва, 2003. С. 142.
13. Иногамова-Хегай Л.В. Преступления против правосудия / Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. А.И. Рарог. - 11-е изд., перераб. и доп. - Москва, 2018. С. 779.
14. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года. Издано Н.С. Таганцевым. Издание тринадцатое, пересмотренное и дополненное. - Санкт-Петербург, 1908. С. 1074-1076.
= References =
1. Gorelik A.S., Lobanova L.V. Prestupleniya protiv pravosudiya. - Sankt-Peterburg, 2005. S. 13-14.
2. Rossijskoe zakonodatel'stvo X-XX vekov: v 9 t. 1984-1994. T. 1: Zakonodatel'stvo Drevnej Rusi. - Moskva, 1984. S. 332, 347-348.
3. Rossijskoe zakonodatel'stvo X-XX vekov: v 9 t. 1984-1994. T. 2: Zakonodatel'stvo perioda obrazovaniya i ukrepleniya Russkogo centralizovannogo gosudarstva - Moskva, 1985. S. 82-157.
4. Svod zakonov ugolovnyh.- Sankt-Peterburg, 1832. S. 101, 102.
5. Svod zakonov Rossijskoj Imperii, poveleniem Gosudarya Imperatora Nikolaya Pavlovicha sostavlennyj. Kniga pervaya. Zakony ugolovnye. Kniga vtoraya. O sudoproizvodstve po prestupleniyam. (ING 8516). - Sankt-Peterburg, 1842. S. 68-69, 121.
6. Vysochajshe utverzhdyonnoe Ulozhenie o nakazaniyah ugolovnyh i ispravitel'nyh. № 19283. 15 avgusta 1845 goda // Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj Imperii. Sobranie vtoroe. Tom XX. Otdelenie pervoe. Ot № 18573-19303.- Sankt-Peterburg, 1846.
7. Svod zakonov Rossijskoj imperii, poveleniem Gosudarya Imperatora Nikolaya Pervogo sostavlennyj. Izdaniya 1857 goda. Tom pyatnadcatyj. Zakony ugolovnye.- Sankt-Peterburg, 1857. S. 1-602.
8. Ulozhenie o nakazaniyah ugolovnyh i ispravitel'nyh, s privedeniem statej drugih tomov svoda zakonov, na kotorye sdelany ssylki i ukazaniya v ehtom Ulozhenii (izd. 1866 g.). - Moskva, 1867. - 619 s.
9. Ulozhenie o nakazaniyah ugolovnyh i ispravitel'nyh 1866 goda: S dop. po 1 yanv. 1876 g. / Sost. prof. S.-Peterb. un-ta N.S. Tagancevym. - 2-e izd., pererab. i dop. - Sankt-Peterburg, 1876. - 726 s.
10. Ulozhenie o nakazaniyah ugolovnyh i ispravitel'nyh 1885 goda. Izdano professorom Imperatorskogo uchilishcha pravovedeniya, pochyotnym chlenom universiteta Sv. Vladimira N.S. Tagancevym. Izdanie pyatoe, dopolnennoe. - Sankt-Peterburg, 1886. S. 243, 244, 246, 247, 264, 265, 266, 267, 558.
11. Ugolovnoe ulozhenie, utverzhdyonnoe Imennym Vysochajshim ukazom, dannym Senatu 22 marta 1903 goda №22703 // Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobranie tret'e. Tom XXIII. 1903. Otdelenie I. Ot №22360-23838 i dopolneniya. - Sankt-Peterburg, 1905. - 1277 s.
12. Galahova A.V. Vynesenie zavedomo nepravosudnyh prigovora, resheniya ili inogo sudebnogo akta / Ugolovnaya otvetstvennost' za prestupleniya protiv pravosudiya. - Moskva, 2003. S. 142.
13. Inogamova-Hegaj L.V. Prestupleniya protiv pravosudiya / Kommentarij k Ugolovnomu kodeksu Rossijskoj Federacii / otv. red. A.I. Rarog. - 11-e izd., pererab. i dop. - Moskva, 2018. S. 779.
14. Ulozhenie o nakazaniyah ugolovnyh i ispravitel'nyh 1885 goda. Izdano N.S. Tagancevym. Izdanie trinadcatoe, peresmotrennoe i dopolnennoe. - Sankt-Peterburg, 1908. S. 1074-1076.
(статья сдана в редакцию 23.10.2018)
