CC BY
21
УДК 343.9 ББК 67.51
В.С. Джатиев
ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ: ЧТО И НА ЧЁМ ВЗВЕШИВАТЬ?
Аннотация: Рационализация определения оптимальной меры наказания с использованием электронных средств наводит на мысль о разумности в перспективе исключения из структуры обвинения аксиологической оценки преступления.
Ключевые слова: назначение наказания; «электронные весы правосудия»; уголовное судопроизводство. VS. Dzhatiev
CRIME AND PUNISHMENT: WHAT AND ON WHAT TO WEIGH?
Summary: Rationalization of the imposition of the optimal punishment with the use of electronic means suggests rationality of exclusion from the prosecution structure an axiological assessment of a crime in perspective. Key words: sentencing; «electronic scales of justice»; criminal justice.
Ханлар Джафарович Аликперов заслуживает особой благодарности за то, что прервал многолетнее «учёное» благодушие относительно призрачных правил назначения наказания и иных мер уголовно-правового воздействия на преступника и в свойственной ему эмоциональной манере выносит на суд своих коллег оригинальную, как по содержанию, так и по форме преподнесения, концепцию назначения наказания с использованием электронного ресурса [1].
Х.Д. Аликперов один из немногих советских, российских криминологов, которые не просто считали или считают «общие начала назначения наказания» неприемлемым механизмом определения наказания, «соразмерного как общественной опасности преступления, так и личности виновного», но и отважились предложить логически обоснованную альтернативу [3; 6; 7; 8]. Как неисправимый оптимист и просто порядочный человек он грезит превращением судов в «храмы правосудия». Пусть кто-нибудь посмеет в этом публично ему возразить! Однако, как видим, ситуация развивается в прямо противоположном направлении.
Безусловно, Ханлар Джафарович прав, указывая на «чрезмерный обвинительный уклон» и «расточительное применение уголовной репрессии» в сочетании с «неоправданно широким правовым простором для усмотрения суда» как на характерные признаки правосудия по уголовным делам в «государствах постсоветского пространства».
РИМИНОАОГИЯ
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
В качестве средства объективизации назначения наказания за преступление им предложена «электронная система определения оптимальной меры наказания», которую, как я понимаю, автор и сам не склонен идеализировать. Для утверждения в собственных представлениях или их корректировки ему полезен непредвзятый сторонний критический взгляд.
Целевые ожидания, связанные с предложенной системой определения оптимальной меры наказания, вполне рациональны и вряд ли встретят неприятие в среде специалистов. Имеются в виду: экономия уголовной репрессии, сведение к минимуму неоправданно суровых и необоснованно мягких обвинительных приговоров, значительное сокращение количества апелляционных жалоб (протестов) на вердикты судов, упорядочение объёма и пределов судейского усмотрения, повышение уровня формализации процесса назначения наказания. Несомненными достоинствами системы также являются её независимость от пороков человеческого характера, многочисленными проявлениями которых пересыщена правоприменительная практика, и производное от этого возможное доверительное отношение к ней как заинтересованных участников уголовного судопроизводства, так и широкой общественности.
Вопросы возникают относительно матрицы назначения наказания и алгоритмов индивидуализации наказания. Первая определяется как «система правил, в которых обстоятельства, смягчающие и отягчающие на-
казание, в зависимости от их положительных и отрицательных свойств индексированы позитивными и негативными баллами». Означает ли это, что обстоятельства, в совокупности образующие состав преступления, не охватываются системой определения оптимальной меры наказания и не подвергаются индексированию позитивными и негативными баллами? Кроме того, разумность и здравый смысл, безусловно, должны присутствовать в механизме назначения наказания, но, вместе с тем, хотелось бы иметь в распоряжении более чёткие критерии балльной оценки обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание.
На мой взгляд, и характер, и степень общественной опасности преступления определяются всей совокупностью объективных и субъективных обстоятельств преступления [4, с. 6-22, 77-112], воспринимаемых, соответственно, как качественное и количественное явления. Поэтому положения УК РФ о том, что обстоятельство, предусмотренное законом в качестве признака преступления, не может повторно учитываться при назначении наказания в качестве смягчающего или отягчающего (ч. 3 ст. 61 и ч. 2 ст. 63), считаю ошибочными [5, с. 70]. По этой логике, все обстоятельства, образующие состав преступления, выводятся за рамки индивидуализации уголовной ответственности, с чем согласиться невозможно.
Под алгоритмами же индивидуализации наказания «подразумеваются рамочные правила, в которых с учётом объективных и субъективных свойств совершённого преступления, количества позитивных и негативных баллов, установленных по делу, и т.д. определены верхняя и нижняя границы наказания, в пределах которых судья (суд) с учётом других положений УК РФ осуществляет индивидуализацию наказания». Как видим, речь уже идёт об объективных и субъективных свойствах (позволю себе отождествить их с объективными и субъективными обстоятельствами) преступления, а не только об обстоятельствах, смягчающих и отягчающих наказание. Если предположить, что в зависимости от балльной оценки всех без исключения обстоятельств преступления Х.Д. Аликперов видит в них свойство влиять на индивидуализируемое наказание в сторону смягчения или отягчения, то с ним, конечно же, можно согласиться.
О внушительности проделанной Х.Д. Али-кперовым работы свидетельствуют более чем
250 различных алгоритмов индивидуализации наказания, учитывающих множество критериев (вплоть до процессуально-правовых). Надо полагать, что все алгоритмы привязаны к видам преступлений, т.е. к диспозициям и санкциям конкретных охранительных норм уголовного права.
На усмотрение судьи Аликперов оставляет ряд вопросов, в том числе уголовно-правовую квалификацию деяния, вменяемого обвиняемому, а также «назначение альтернативных [и] дополнительных наказаний». Думаю, наличие электронной системы уголовно-правовой квалификации деяний (перспектива не менее заманчивая и не менее реализуемая) может позитивно сказаться на эффективности рассматриваемой системы определения оптимальной меры наказания. Что касается выбора одного из альтернативных видов основного наказания, применительно к которому отмеряется оптимальная мера наказания, то смею опять же предположить, что Х.Д. Аликперов, хотя на это прямо не указывает, по всеобщему обыкновению имеет ввиду наиболее суровый вид возможного наказания.
Проблема «адекватности» наказания наряду с правоприменительным имеет и правотворческий аспект, о чём, чаще всего, мы забываем или ограничиваемся констатацией его существования. Между тем у нас большие проблемы с логикой формирования санкций норм уголовного права. И какие бы, на чей-либо взгляд, совершенные механизмы определения «оптимального» наказания мы не придумывали, они, даже при очевидной их полезности, заведомо будут ущербными по причине неадекватности применяемых санкций. И с этим нам ещё долго придётся мириться.
Рационализация определения оптимальной меры наказания с использованием электронных средств невольно наводит на мысль о разумности в перспективе исключения из структуры обвинения аксиологической оценки преступления, ограничив обвинение доказыванием факта совершения деяния и его уголовно-правовой квалификации. Сформировав под влиянием обвинения и защиты, а также посредством самостоятельных познавательных действий собственное знание о совершённом человеком деянии и его уголовной противоправности, судья получит возможность положить его на «весы правосудия»,
1(52)2019
которые сообразно настройке выдадут ему рекомендации по назначению наказания в ограниченных параметрах усмотрения.
Логическим завершением концепции Х.Д. Аликперова являются процессуальные правила применения и оформления электронной системы определения оптимальной меры наказания.
Наконец, имея в виду большую общественную значимость практики применения уго-
ловной репрессии как фактора (позитивного и одновременно негативного) влияния на общество, выражаю надежду на то, что инициатива Ханлара Джафаровича повлечёт за собой серьёзный разговор в рамках масштабного научно-практического форума об актуальнейших проблемах формирования санкций норм уголовного права и практики их индивидуализированного применения.
ПРИСТАТЕЙНЫЙ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Аликперов Х.Д. Электронная система определения оптимальной меры наказания (постановка проблемы) // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2018. № 4 (51). С. 13-22.
2. Баршев С. О мере наказаний. М., 1840. 283 с.
3. Бурлаков В.Н. Личность преступника и назначение наказания. Учебное пособие. Л.: ЛГУ, 1986. 87 с.
4. Джатиев В.С. Доказывание и оценка обстоятельств преступления. Ростов-н/Д, 1991.
5. Джатиев В.С. Уголовно-правовые средства управления обществом в контексте обеспечения национальной безопасности // Обеспечение национальной безопасности - приоритетное направление уголовно-правовой, криминологической и уголовно-исполнительной политики: материалы XI Российского конгресса уголовного права, посвящённого памяти доктора юридических наук, профессора Владимира Сергеевича Комиссарова, состоявшегося 31 мая - 1 июня 2018 г. М.: Юрлитинформ, 2018.
6. Комплексное изучение системы воздействия на преступность (методологические и теоретические основы). Л.: ЛГУ, 1978.
7. Курляндский В.И. Уголовная политика, дифференциация и индивидуализация уголовной ответственности // Основные направления борьбы с преступностью. М., 1975. С. 77-95.
8. Чубарев В.Л. Общественная опасность преступления и наказание (Количественные методы изучения). М., 1982. 96 с.
REFERENCES
1. Alikperov H.D. Elektronnaya sistema opredeleniya optimalnoy mery nakazaniya (postanovka problemy). [Electronic system for determining the optimal punishment (formulation of the problem)].
Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2018, no. 4 (51), pp. 13-22.
2. Barshev S. O mere nakazaniy. [About punishment]. M. 1840. 283 p.
3. Burlakov V.N. Lichnost prestupnika i naznachenie nakazaniya. Uchebnoe posobie. [Personality of the offender and the imposition of punishment]. L.: LGU. 1986. 87 p.
4. Dzhatiev VS. Dokazyvanie i otsenka obstoyatelstv prestupleniya. [Proof and assessment of the circumstances of crime]. Rostov-na-Donu. 1991.
5. Dzhatiev VS. Ugolovno-pravovye sredstva upravleniya obshchestvom v kontekste obespecheniya natsionalnoy bezopasnosti. [Criminal legal means of managing society in the context of ensuring national security]. Obespechenie natsionalnoy bezopasnosti - prioritetnoe napravlenie ugolovno-pravovoy, kriminologicheskoy i ugolovno-ispolnitelnoy politiki: materialy XI Rossiyskogo kongressa ugolovnogo prava, posvyashchennogo pamyati doktora yuridicheskikh nauk, professora Vladimira Sergeevicha Komissarova, sostoyavshegosya 31 maya - 1 iyunya 2018 g. M.: Yurlitinform. 2018.
6. Kompleksnoe izuchenie sistemy vozdeystviya na prestupnost (metodologicheskie i teoreticheskie osnovy). [Comprehensive study of the system of impact on crime (methodological and theoretical foundations)]. L.: LGU. 1978.
7. Kurlyandskiy V.I. Ugolovnaya politika, differentsiatsiya i individualizatsiya ugolovnoy otvetstvennosti. [Criminal policy, differentiation and individualization of criminal responsibility].
Криминология
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
Osnovnye napravleniya borby s prestupnostyu - The main directions of the crime counteraction. M. 1975,pp.77-95.
8. Chubarev V.L. Obshchestvennaya opasnost prestupleniya i nakazanie (Kolichestvennye metody izucheniya). [Social danger of crime and punishment (Quantitative methods of study)]. M. 1982, 96 p.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Владимир Солтанович Джатиев - доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой уголовно-правовых дисциплин Российской академии адвокатуры и нотариата (Москва, Россия); e-mail: [email protected]
INFORMATION ABOUT AUTHOR
Vladimir Soltanovich Dzhatiev - Doctor of Laws, professor, head of the department of criminal law disciplines of the Russian Academy of Advocacy and Notaries (Moscow, Russia); e-mail: [email protected]
1(52)2019
