CC BY
21ПРЕКУРСОРЫ НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ И ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВ КАК ПРЕДМЕТЫ КОНТРАБАНДЫ: НОВЕЛЛЫ УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И ПЕРСПЕКТИВЫ ЕГО ДАЛЬНЕЙШЕГО РАЗВИТИЯ
Табаков А. В.
В статье исследуется уголовно-правовая норма, устанавливающая уголовную ответственность за контрабанду прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ. С целью повышения эффективности уголовно-правовой борьбы с незаконными трансграничными перемещениями прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ автором предлагаются коррективы в статью 229.1 'Уголовного кодекса Российской Федерации
In the paper the criminal law norm is analysed. The criminal liability for smuggling is set up. The correction of the article 229.1 of the Russian Federation Criminal Code due to improve the customs drug control is suggested
Ключевые слова: прекурсоры наркотических средств и психотропных веществ, контрабанда, уголовная ответственность, криминализация
Key -words: precursors of drug andpsychotropic means, smuggling, criminal liability,
criminalization
В конце прошлого, 2011 года, в российское уголовное законодательство внесены многочисленные изменения и дополнения, коснувшиеся в том числе и наиболее опасного «таможенного» преступления - контрабанды. Статья 188 УК РФ («Контрабанда»), находившая в главе 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности», признана утратившей силу; в разные главы раздела IX УК РФ («Преступления против общественной безопасности и общественного порядка») введены две новые статьи о контрабанде (226.1 и 229.1 УК РФ), предусматривающие ответственность за незаконные трансграничные перемещения предметов, ограниченных или запрещённых в гражданском обороте1.
Таким образом, декриминализирована так называемая «товарная» контрабанда (деяния, связанные с незаконным перемещением через таможенную границу Российской Федерации товаров и иных предметов, имеющих экономическую оценку, в крупном размере но не сопряжённые с уклонением от уплаты таможенных платежей, ответственность за которое предусмотрена статьёй 194 УК РФ). В действующем уголовном законодательстве акцент
1 Федеральный закон РФ от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации». Статья 1. Пункты 107, 144 и 147.
перенесён на уголовно-правовую борьбу с незаконными трансграничными перемещениями предметов, нелегальный оборот которых наиболее опасен в связи с полным или частичным изъятием из гражданского оборота.
С учётом избранной нами темы мы не будем вдаваться в обсуждение оптимальности законодательного решения о декриминализации указанных выше деяний и лишь обратим внимание на то, что целью контрабандных перемещений товаров было не только уклонение от уплаты таможенных платежей (что в настоящее время находится под уголовным запретом), но и несоблюдение установленных запретов и ограничений на ввоз и вывоз товаров, в том числе мер нетарифного регулирования внешнеэкономической деятельности. Уголовно-правовая защита против такой противоправной активности во внешнеэкономической сфере теперь отсутствует. Перейдём к поставленному нами вопросу об уголовно-правовой ответственности за контрабанду прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ.
Содержащаяся в статье 229.1 УК РФ уголовно-правовая норма определяет как преступное деяние (контрабанду) незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС либо Государственную границу Российской Федерации с государствами - членами Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС следующих предметов: 1) наркотических средств; 2) психотропных веществ; 3) прекурсоров; 4) аналогов; 5) растений или их частей, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры; 6) инструментов или оборудования, находящихся под специальным контролем и используемых для изготовления наркотических средств или психотропных веществ. Нововведение, подводящее под уголовно-правовой запрет незаконное трансграничное перемещение прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ, заслуживает одобрения. Начиная с 2001 года, автор настоящей статьи писал о необходимости усилить уголовную репрессию в отношении противоправной деятельности, связанной с трансграничными перемещениями рассматриваемой категории веществ, и неоднократно предлагал включить понятие «прекурсоры» в исчерпывающий список предметов, перечисленных в части 2 статьи 188 УК РФ2.
2 Табаков A.B. Уголовная ответственность за контрабанду прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ / А.В.Табаков II Таможня и бизнес: Тезисы докладов международной научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 26-27 апреля 2001 года. — Ч. 1. — СПб.: РИО СПб филиала РТА, 2001. - С. 244-248; Он же. Контрабанда прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ: правовые, криминалистические и криминологические аспекты / А.В.Табаков // Учёные записки Санкт-Петербургского им. В.Б.Бобкова филиала Российской таможенной академии: Научно-практический журнал. - 2001. - № 2 (15). - СПб.: РИО СПб филиала РТА, 2001. - С. 137-164; Он же. Изменение редакции ч. 2 ст. 188 УК РФ как путь повышения эффективности борьбы с контрабандой аналогов и прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ / А.В.Табаков // Исследование проблем таможенного дела: Сборник научных трудов адъюнктов и соискателей Российской таможенной академии. - М.: РИО РТА, 2003. - С. 292-322; Он же. Пресечение незаконного транснационального оборота прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ / А.В.Табаков // Таможня-2004 сквозь призму
Наши предложения, внесённые в порядке de lege ferenda, нашли отражение в новой уголовно-правовой статье о наркоконтрабанде. Однако данная статья не осталась без недостатков и, по нашему мнению, нуждается в дальнейшей корректировке. Однако прежде, чем перейти к формулированию корректив, учитывая бланкетность диспозиции уголовно-правовой нормы о контрабанде, рассмотрим отдельные положения «наркозаконодательства».
Основным законодательным актом, устанавливающим в Российской Федерации правовые основы государственной политики в сфере оборота наркотиков и их прекурсоров и в области противодействия их незаконному обороту в целях охраны здоровья граждан, государственной и общественной безопасности, является Федеральный закон Российской Федерации от 8 января 1998 года № З-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах». Этим нормативным правовым актом впервые введён в оборот и наделен юридической силой закона понятийный аппарат, используемый в указанных сферах деятельности и имеющий универсальное значение, законодательно закреплён правовой статус подконтрольных объектов. В статье 1 указанного закона содержатся нормативные определения основных понятий, в том числе понятие исследуемой нами категории прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ. Прекурсоры определяются как вещества, часто используемые при производстве, изготовлении, переработке наркотических средств и психотропных веществ, включенные в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации, в соответствии с законодательством Российской Федерации, международными договорами Российской Федерации, в том числе Конвенцией Организации Объединенных Наций о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 года.
Из текста приведённого законодательного определения следует, что правовой статус прекурсоров (как и других категорий контролируемых объектов) связывается с их включением в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации. Структура данного Перечня определена Федеральным законом Российской Федерации «О наркотических средствах и психотропных веществах»: согласно пункту 1 статьи 2 указанного закона Перечень состоит из четырёх списков, в которые вносятся наименования рассматриваемых средств и веществ в зависимости от их вида и от применяемых государством
экономики и права: Материалы научно-практической конференции молодых учёных, аспирантов и слушателей. Люберцы, 15 апреля 2004 года. - С. 429-437; Он же. Противодействие контрабанде прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ: проблемы совершенствования уголовного законодательства / А.В.Табаков // Таможня - 2004 сквозь призму экономики и права: Материалы научно-практической конференции молодых учёных, аспирантов и слушателей. Люберцы, 15 апреля 2004 года. - С. 438-446.
мер контроля. Прекурсоры включаются в два списка: в Список наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров, оборот которых в Российской Федерации запрещён в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации (Список I) и в Список прекурсоров, оборот которых в Российской Федерации ограничен и в отношении которых устанавливаются меры контроля в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации (Список IV).
В названии Списка I указывается на запрет оборота указанных в нём наркотиков и прекурсоров, но, строго говоря, этот термин не совсем точен, так как в Федеральном законе Российской Федерации «О наркотических средствах и психотропных веществах» определены сферы деятельности, в которых объекты данного списка могут быть использованы на законных основаниях. В соответствии с пунктом 1 статьи 14 указанного закона возможен их оборот с целью уничтожения; кроме того, допускается использование в научных и учебных целях (статья 34 закона), в экспертной практике (статья 35 закона) и оперативно-розыскной деятельности (статья 36 закона); при этом должны соблюдаться условия, установленные законодательством и подзаконными нормативными правовыми актами для каждого из перечисленных видов деятельности. Разрешается переработка наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров, внесённых в Список I и изъятых из незаконного оборота, для получения других наркотических средств, психотропных веществ или их прекурсоров и для последующего их использования в законных целях, а также для получения веществ, не являющихся наркотическими средствами, психотропными веществами или их прекурсорами (пункт 5 статьи 14 закона). Кроме того, пунктом 1 статьи 17 Федерального закона Российской Федерации «О наркотических средствах и психотропных веществах» предусмотрена возможность использования наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров, внесённых в Список I, в целях изготовления аналитических (стандартных) образцов. Таким образом, запрет оборота объектов Списка I не полный: он относится, прежде всего, к медицинской практике. Вместе с тем меры контроля над их оборотом наиболее строгие.
Список прекурсоров (Список IV) структурно отличается от Списка I: он структурирован в зависимости от применяемых к веществам мер контроля и содержит три отдельных списка, именуемых таблицами: таблицу прекурсоров, оборот которых в Российской Федерации ограничен и в отношении которых устанавливаются особые меры контроля (Таблица I), таблицу прекурсоров, оборот которых в Российской Федерации ограничен и в отношении которых устанавливаются общие меры контроля (Таблица II) и таблицу прекурсоров, оборот которых в Российской Федерации ограничен и в отношении которых допускается исключение некоторых мер контроля (Таблица III). Таблицы
кроме наименовании прекурсоров содержат выраженные в процентах по массовой доле пороги концентрации контролируемых веществ в смесях, достижение которых знаменует приобретение ими статуса контролируемых объектов. Перечни особых мер контроля над оборотом прекурсоров, внесённых в Таблицу I, и общих мер контроля над оборотом прекурсоров, внесённых в Таблицу II Списка IV, определены пунктами 2 и 3 статьи 30 Федерального закона Российской Федерации «О наркотических средствах и психотропных веществах» соответственно. Перечень мер контроля над оборотом прекурсоров, внесённых в Таблицу III Списка IV, - сокращённый по сравнению с перечнями мер, применяемых в отношении прекурсоров Таблиц I и II, - приведён в пункте 4 указанной выше статьи закона. При формировании таблиц прекурсоров законодатель предписывает учитывать следующие обстоятельства: 1) особенности физико-химических свойств конкретных веществ; 2) масштабы и объёмы оборота конкретных веществ в сфере международной торговли; 3) масштабы и объёмы использования конкретных веществ в промышленности и быту; 4) наличие достоверной информации о фактах использования конкретных веществ при незаконном изготовлении наркотических средств и психотропных веществ (пункт 1.1 статьи 2 Федерального закона Российской Федерации «О наркотических средствах и психотропных веществах»).
Сравнительный анализ юридических норм, определяющих правовой статус прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ, позволяет сделать вывод о том, что жёсткость государственного контроля и степень правоограничений, применяемых в отношении данных объектов, уменьшается в следующем порядке: Список I ^ Таблица I Списка IV ^ Таблица II Списка IV ^ Таблица III Списка IV. Теперь вернёмся к вопросу об уголовной ответственности за контрабанду прекурсоров.
Примечанием 4 к статье 229.1 УК РФ установлено, что действие настоящей статьи распространяется на оборот прекурсоров, включенных в Таблицы I и II списка IV Перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации. Такое законодательное решение на первый взгляд представляется логичным, поскольку в данные таблицы включены те химические вещества, нелегальный оборот которых более опасен (по сравнению с прекурсорами Таблицы III) и к которым применяются более жёсткие меры государственного контроля. Вместе с тем эта логика не до конца последовательна: законодатель «забыл» о прекурсорах, включенных в Список I Перечня, - химических веществах, гражданский оборот которых вообще запрещён, находящихся под самым жёстким контролем. Такую «забывчивость» можно объяснить тем, что в настоящее время в утверждённый постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июня 1998 года № 681 Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю
в Российской Федерации, не внесены предусмотренные законом изменения в части дополнения Списка I наименованиями запрещённых в обороте прекурсоров. Но оправдать такую позицию мы не можем, потому что когда в Перечень будут внесены соответствующие изменения, законодатель будет вынужден спешно корректировать статью 229.1 УК РФ, отставая, как обычно, от прогрессирующего наркобизнеса. С учётом изложенного предлагаем дополнить примечание 4 к статье 229.1 УК РФ, распространив действие этой статьи на прекурсоры Списка I.
Уголовная ответственность за контрабанду прекурсоров Таблицы III не предусмотрена. Законодателем презюмируется, что незаконный трансграничный оборот этих прекурсоров не несёт в себе такой общественной опасности, которая требует применения мер уголовной репрессии. Считаем это предположение необоснованным. Криминологические и криминалистические исследования позволяют констатировать, что использование прекурсоров Таблицы III для изготовления, производства и переработки наркотических средств и психотропных веществ является весьма распространённой криминальной практикой, и эксплуатация их в таких целях также причиняет вред существенный общественным отношениям. Конечно, все прекурсоры Таблицы III широко распространены в различных отраслях промышленности, сельского хозяйства и даже в быту, где они используются на законных основаниях. Однако их частое применение наркопреступниками в криминальном производственном цикле стало основанием для подведения под международный и внутригосударственный контроль. Достаточно вспомнить о том, какую незаменимую роль в криминальном наркопроизводстве играют такие прекурсоры Таблицы III, как ацетон и перманганат калия, - химические вещества, издавна нашедшие применение во многих сферах легальной деятельности. Между тем первое вещество является важным реагентом при изготовлении множества наркотиков, в том числе пер-витина, меткатинона, ЛСД, кокаина, героина, а второе - при изготовлении меткатинона, кокаина, эфедрона. По общемировым данным, незаконный оборот этих веществ достигает весьма значительных объёмов.
Таким образом, имеется социальная обусловленность криминализации деяний, сопряжённых с незаконным трансграничным перемещением прекурсоров Таблицы III. Вместе с тем при определении уголовной политики недопустимо игнорировать широкое применение этих прекурсоров в легальных областях и значительные объёмы их правомерного оборота. В этой связи полагаем, что социальная опасность их нелегального трансграничного оборота вырастает до уровня, требующего уголовно-правовой защиты при перемещении через границу (таможенную или государственную) в значительных количествах. Поэтому считаем целесообразным установить уголовную ответственность за контрабанду прекурсоров Таблицы III в особо крупном размере, предоставив полномочия по определению этого размера
Правительству Российской Федерации. С юридико-технической точки зрения это легко сделать, внеся соответствующие изменения в часть 1 и примечание 4 статьи 229.1 УК РФ.
Представленные ниже предложения по совершенствованию исследуемой нами уголовно-правовой нормы относятся к частям 2-4 статьи 229.1 УК РФ, определяющим квалифицированные и особо квалифицированные виды контрабанды. В этой связи наши предложения относятся не только к прекурсорам, но и к другим, указанным ранее, предметам данного преступления.
В формулировках квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков контрабанды нам тоже видится ряд недостатков. В частности, представляется недостаточно корректным определение специального субъекта контрабанды - должностного лица (пункт «б» части 2 указанной статьи).
В примечании 1 к статье 285 УК РФ «Злоупотребление должностными полномочиями» установлено, что должностными лицами в статьях главы 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления» признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации». Так как применительно к контрабанде не даётся определения должностного лица, необходимо пользоваться данным примечанием, хотя строго формально оно не может распространяться на преступления, предусмотренные статьями в составе других глав (не 30-й). Именно такая позиция содержится в пункте 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 2008 года № 6 «О судебной практике по делам о контрабанде».
Однако использование примечания к статье 285 УК РФ вопреки законодательной установке о возможности применения содержащегося в ней определения должностного лица только к статьям главы 30 УК РФ не решает всех проблем. В данном определении уточняется место выполнения должностным лицом своих функций, и, исходя из установленных законодательно признаков должностного лица, под данное понятие мы не можем подвести лиц, проходящих службу в иностранных публичных образованиях, как правило, иностранных граждан (подданных).
Вместе с тем таможенным законодательством Таможенного союза предусмотрен ряд таможенных льгот и исключений из общего режима таможенного контроля для отдельных категорий иностранных лиц (глава 45 Таможенного кодекса Таможенного союза). Согласно пункту 1 статьи 317 положения
указанной главы применяются в отношении товаров, перемещаемых через таможенную границу дипломатическими представительствами, консульскими учреждениями, иными официальными представительствами иностранных государств, международными организациями, персоналом этих представительств, учреждений и организаций, а также в отношении товаров, предназначенных для личного пользования отдельных категорий иностранных лиц, пользующихся преимуществами, привилегиями и (или) иммунитетами в соответствии с международными договорами. Таможенное оформление указанных товаров производится в упрощённом порядке. В соответствии со статьёй 105 ТК ТС осуществляется освобождение от применения таможенными органами определённых форм таможенного контроля. В частности, таможенному досмотру не подлежит личный багаж глав иностранных государств, глав правительств иностранных государств, министров иностранных дел, посещающих государства - члены таможенного союза с официальным визитом, и иных лиц в соответствии с международными договорами (подпункты 3 и 4 пункта 2 статьи 105 ТК ТС). Освобождаются от таможенного досмотра иностранные военные корабли (суда), боевые воздушные суда и военная техника, следующие своим ходом; военное имущество, которое согласно специальным заявлениям соответствующих государственных органов государств - членов Таможенного союза перемещается через таможенную границу (подпункты 1 и 2 пункта 3 статьи 105 ТК ТС).
По нашему мнению, незаконное перемещение прекурсоров, а также иных указанных в статье о контрабанде предметов через границу иностранными должностными лицами с использованием вышеназванных привилегий должно квалифицироваться по пункту «б» части 2 статьи 229.1 УК РФ. Однако, как отмечалось, Уголовный кодекс РФ при определении признаков должностного лица отмечает только российские публичные образования (органы, учреждения, корпорации и др.) как место службы. Между тем случаи наркоконтрабанды представителями дипломатических служб отмечались неоднократно (особенно этим грешили сотрудники северокорейского дипкорпуса).
С учётом изложенного предлагаем ввести в указанный выше пункт статьи о контрабанде наряду с термином «должностное лицо» термины «иностранное должностное лицо» и «должностное лицо публичной международной организации». Данные понятия недавно введены в действующий Уголовный кодекс Российской Федерации, но только в статью о взяточничестве3. Автор понимает, что выяснение того, является ли иностранный гражданин (подданный) должностным лицом по функциональным признакам,
3 Федеральный закон РФ от 4 мая 2011 года№ 97-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции».
будет вызывать определённые трудности и требовать обращения к законодательству иностранного государства или к международному праву. Но этот вопрос, так или иначе, требует своего решения.
Кроме того, следует разрешить ситуацию с действием примечания 1 к статье 285 УК РФ, содержащего дефиницию должностного лица. Как отмечалось, оно распространяется только на главу 30 УК РФ, что вынуждает применять уголовный закон по аналогии вопреки запрету, содержащемуся в части 2 статьи 3 УК РФ. Предлагаем распространить действие данного примечания на другие главы Уголовного кодекса Российской Федерации.
Следующее наше предложение касается особо квалифицированного вида контрабанды, ответственность за которую предусмотрена пунктом «в» части 4 статьи 229.1 УК РФ: контрабанда, совершённая с применением насилия к лицу, осуществляющему таможенный или пограничный контроль. Поддерживая решение законодателя, признавшего в качестве потерпевшего от насилия не только должностных лиц таможенных органов, но и должностных лиц пограничной службы, отмечаем и сохранившиеся в данной норме дефекты. По нашему мнению, целесообразно скорректировать этот пункт, указав в качестве альтернативного особо квалифицирующего признака угрозу применения насилия к лицу, осуществляющему таможенный или пограничный контроль. Представляется, что психическое насилие к данной категории должностных лиц, которое, кстати, согласно сводкам о происшествиях в таможенных органах, чаще распространено, чем физическое насилие, также предопределяет повышенную опасность контрабанды.
Полагаем, что есть целесообразность во введении ещё одного особо квалифицирующего признака в часть 4 статьи 2291 УК РФ - прорыв таможенной границы. Впервые в истории российского законодательства данный признак был включен в статью 219 Таможенного кодекса Российской Федерации 1993 года. Однако данная статья не применялась, так как Таможенный кодекс не является источником уголовного права. 1 июля 1994 года этот особо квалифицирующий признак был обоснованно введён в новую редакцию статьи 78 УК РСФСР. Однако ни в утратившей силу статье 188 УК РФ, ни в действующей статье о контрабанде он не указан. Между тем открытый, явный, очевидный и нередко вооруженный прорыв таможенной границы, без преувеличения можно назвать самой опасной, дерзкой, откровенно циничной формой контрабанды, известной таможенным и пограничным службам с давних времен. Хоть и редко, но данные случаи происходят и в настоящее время - в основном на плохо обустроенных участках границы. Исключительно высокая степень общественной опасности контрабанды, совершаемой означенным способом, осталась за пределами должной уголовно-правовой оценки и не получила отражения во вновь введённой статье 229.1 УК РФ. По нашему мнению, этот пробел необходимо восполнить путем введения в её часть 4 особо квалифицирующего признака в
следующей редакции: «путём прорыва, выразившегося в открытом перемещении предметов, указанных в части 1 настоящей статьи, вопреки прямому запрету присутствовавшего при этом должностного лица, осуществляющего таможенный или пограничный контроль».
Полагаем, что реализация внесённых нами в порядке de lege ferenda предложений о корректировке статьи 229.1 УК РФ будет способствовать повышению эффективности борьбы с преступностью, связанной с контрабандой прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ, а также с иными преступными посягательствами в сфере криминального наркобизнеса.
