CC BY
32
УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС
DOI 10.24412/2227-7315-2022-2-205-215 УДК 343
В.М. Корнуков, Е.В. Корнукова, Д.С. Устинов
ПРЕДЪЯВЛЕНИЕ ОБВИНЕНИЯ В СИСТЕМЕ СРЕДСТВ, ОБЕСПЕЧИВАЮЩИХ ПРАВО НА ЗАЩИТУ И СПРАВЕДЛИВОСТЬ ПРАВОСУДИЯ
Введение: в статье под углом зрения правообеспечительной сущности и значимости исследуются положения закона, определяющие порядок и условия предъявления обвинения, выясняется их соотношение с исходными требованиями, лежащими в основе законности уголовно-процессуальной деятельности и справедливого осуществления правосудия. Цель: подтвердить диктуемую практикой потребность изменения научного и законодательного подходов к трактовке сущности и содержания акта привлечения лица в качестве обвиняемого и его значимости в обеспечении законности уголовного судопроизводства и прав личности в этой сфере государственной деятельности. Методологическую основу исследования составляют диалектический подход к познанию действительности, методы анализа, синтеза, индукции, дедукции, а также историко-правой, формально-юридический, сравнительно-правой и другие методы научного познания. Результаты: выявлено несоответствие законодательной регламентации порядка предъявления обвинения, в том числе положений, касающихся содержания правового акта о привлечении лица в качестве обвиняемого, общеправовым требованиям, закрепленным в ст. 7 УПК РФ, согласно которым все правовые акты (решения) суда, судьи, прокурора, следователя и других должностных лиц и органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, должны быть «законными, обоснованными и мотивированными». Выводы: действующая российская версия законодательной регламентации предъявления обвинения в совершении преступления не обеспечивает в должной мере соблюдение прав лица, привлекаемого к уголовной ответственности, законности и обоснованности самого этого акта и последующих уголовно-процессуаль-
© Корнуков Владимир Михайлович, 2022 е
Доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного права и процесса (Тольяттинский государ- 1
ственный университет); e-mail: vm-kornukov@rambler.ru *
© Корнукова Елена Владимировна, 2022 2
Кандидат юридически наук доцент кафедры конституционного права имени профессора Исаака 1
Ефимовича Фарбера (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: kornukovaev@mail.ru )
© Устинов Дмитрий Сергеевич, 2022 2
Кандидат юридических наук доцент кафедры уголовного процесса (Саратовская государственная юри- 2 дическая академия); e-mail: ustinov681@yahoo.com
© Kornukov Vladimir Mikhailovich, 2022
Doctor of Law, Professor of the Department of Criminal Law and Procedure (Togliatti State University) © Kornukova Elena Vladimirovna, 2022
Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of the Department of Constitutional Law named after Professor Isaac Efimovich Farber (Saratov State Law Academy) © Ustinov Dmitry Sergeevich, 2022
Candidate of legal Sciences, associate Professor, Criminal Procedure (Saratov State Law Academy) 205
ных действий, поскольку допускает, вопреки требованиям принципа законности, возможность осуществлять указанную деятельность на основе не мотивированного решения, без изложения в нем доказательств, обусловивших его принятие и подтверждающих причастность обвиняемого к совершению преступления. Обвиняемый, не осведомленный о доказательствах, подтверждающих вменение ему в вину совершение преступления, лишается возможности полноценной защиты от предъявленного обвинения и последующих решений, связанных, в том числе, с применением в отношении его мер уголовно-процессуального принуждения.
В целях приведения его в соответствие с требованиями принципа законности уголовного судопроизводства, предотвращения обвинительного уклона предварительного расследования в первую очередь необходимо изменить содержание части второй статьи 171 УПК РФ, дополнив ее указанием на обязательность изложения в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого основных доказательств, послуживших основанием для его вынесения.
Ключевые слова: обвиняемый, предъявление обвинения, право на защиту, уголовное судопроизводство, процессуальная справедливость, правосудие, справедливость правосудия.
V.M. Kornukov, E.V. Kornukova, D.S. Ustinov
LODGING OF CHARGES IN THE SYSTEM OF MEANS ENSURING THE RIGHT TO DE-FENSE AND EQUITABLE JUSTICE
Background: the article analyzes the legal provisions stipulating the order and terms of charging and identifies their correlation with the original require-ments underlying
^ the lawfulness of the criminal-procedural activity and equitable law enforcement, from
5 the viewpoint of law-enforcement essence and signifi-cance. Objective: to confirm the £ need dictated by practice to change the scientific and legislative approaches to the ~ interpretation of the essence and content of the act of involving a person as an accused f and its importance in ensuring the legali-ty of criminal proceedings and the rights of | the individual in this area of state ac-tivity. Methodology: the methodological basis of | the study is the dialectical ap-proach to the knowledge of reality, methods of analysis, ™ synthesis, induction, de-duction, as well as historical and legal, formal and legal, | comparative legal and other methods of scientific knowledge. Results: the discrepancy I of the legislative regulation of the charging procedure, including provisions relating to §- the content of the legal act on the involvement of a person as an accused, to the general
4 legal requirements enshrined in Article 7 of the CPC RF, according to which all legal J acts (decisions) of the court, judge, prosecutor, investigator and other officials and bodies I engaged in criminal proceedings must be „legal, reasonable and rea-soned" was revealed. ■S Conclusions: the current Russian version of the legislative regulation of charging a person J with a crime does not adequately ensure respect for the rights of the person prosecuted,
6 the legality and validity of this act itself and subsequent criminal procedural actions,
5 since it allows, contrary to the re-quirements of the principle of legality, the possibility <3 of carrying out the specified activity on the basis of an unmotivated decision, without a 1 statement of the evi-dence that led to its adoption and confirming the involvement the m accused, not being aware of the evidence confirming his guilt of committing a crime,
is de-prived of the possibility of fully defending against the charges and subsequent decisions, including those related to the application of measures of criminal pro-cedural coercion against him.
In order to bring it in line with the requirements of the principle of legality of criminal proceedings, to prevent accusatory bias of the preliminary investiga-tion, it is necessary 206 first of all to change the content of the second part of article 171 of the CPC of the RF
by supplementing it with an indication of the mandato-ry nature of the main evidence that served as the basis for the decision to bring a person as an accused.
Key-words: accused, criminal prosecution, charging, right for defense, criminal procedure, procedural equitableness, justice, equitableness of justice.
Обеспечение права на защиту и справедливое правосудие — одна из важнейших задач любого демократического государства. В том или ином виде это направление деятельности государства всегда находит отражение в Основном законе (Конституции) страны. В Российской Федерации конституционно-правовые гарантии обеспечения права на защиту четко и однозначно фиксируются в тексте акта в виде исходных законоположений с последующим обозначением вытекающих из них прав и обязанностей субъектов соответствующих правоотношений. Справедливость правосудия гарантируется всей системой норм, регламентирующих правовое положение субъектов и порядок осуществления уголовно-процессуальной деятельности. Взаимосвязь правовой регламентации права на защиту и справедливости правосудия по уголовным делам настолько глубока и проникновенна, что ставит эти явления в ряд непосредственно взаимозависимых друг от друга, когда любое отступление от требований право-элементного состава одного из них, отрицательно сказывается на правообеспечительном действии другого. Это соотношение указанных категорий нашло прямое отражение в ст. 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в которой наглядно представлена структурно-содержательная характеристика права на справедливое судебное разбирательство в контексте его связи с другими основополагающими правами и свободами личности1. В данной связке обозначенные выше требования играют чрезвычайно важную роль в практической деятельности юридических установлений Евросоюза по обеспечению и защите прав и законных интересов личности в сфере уголовного судопроизводства.
Запрос на справедливость в социально-юридической сфере чрезвычайно важен и для российского общества. В последние годы он особенно обострился по отношению не только к результатам деятельности правоохранительных органов и судов, но и относительно процедуры их деятельности. «Процессуальная справедливость» приобретает первостепенное значение в сфере правоприменения. Согласно Ежегодному докладу о деятельности Уполномоченного по правам человека в РФ за 2019 г. граждане в последние годы стали более требовательно относиться к соблюдению и защите своих личных и социальных прав. По сравнению с 2018 г. значимость права на справедливый суд и равенство перед законом выросло среди респондентов опроса с 27% до 33%. И эта тенденция, по их мнению, будет только нарастать2. Анализируя эти цифры, Уполномоченный по правам человека в РФ Т.Н. Москалькова во вступительном слове к докладу приходит к выводу, что социальная справедливость как явление, представляющее особую значимость для человека в системе социальных и экономических прав, несколько уступила место процессуальной справедливости. Чуть ли не основными из страхов людей стали выступать боязнь «необоснованных уголовных преследований и провокаций», а также «отсутствие возможности доказывать свою невиновность» [1].
1 См.: European Convention on Human Rights. URL: https://www.echr.coe.int/Documents/ Convention_ENG.pdf (дата обращения: 23.02.2021).
2 См.: Ежегодный доклад о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2019 год // Российская газета. 2020. 14 апр. 207
В результате проведенного исследования авторы приходят к выводу о необходимости изменения правовой процедуры предъявления обвинения, которая в современном виде в должной мере не обеспечивает право обвиняемого на защиту и, как следствие, на справедливое правосудие. Утверждается, что в условиях действия в Российской Федерации конституционных положений о приоритете прав и свобод личности (ст. 2 Конституции РФ), прямого предписания ст. 7 УПК РФ относительно требований, предъявляемых к правовым актам уголовного судопроизводства, нельзя признать правомерной и оправданной практику составления постановлений о привлечении лица в качестве обвиняемого без указания в нем доказательств, обосновывающих принятие этого решения. Такая практика лишает обвиняемого знания оснований привлечения его к уголовной ответственности, существенно осложняет защиту от предъявленного обвинения, открывает возможность для принятия в последующем в отношении обвиняемого необоснованных решений, связанных с ограничением его, в том числе конституционных, прав и свобод. В связи с этим ч. 2 ст. 171 УПК РФ предлагается дополнить требованием о необходимости изложения в предусматриваемом им постановлении основных доказательств, на основании которых принимается решение о привлечении лица в качестве обвиняемого.
В системе уголовно-процессуального правообеспечения права на защиту и справедливость уголовного правосудия одно из центральных мест занимает институт предъявления обвинения. Согласно российской доктрине уголовного преследования должностное лицо, осуществляющее эту деятельность, при появлении доказательств, подтверждающих совершение преступления и дающих основание для обвинения в его совершении определенного лица, обязано вынести постановление о привлечении этого лица в качестве обвиняемого (ст. 171 УПК РФ)1. Этот акт по своему характеру и его последствиям означает начало привлечения лица к уголовной ответственности [2, с. 13; 3, с. 3; 4, с. 30; 5, с. 87-88; 6, с. 30; 7, с. 60-61]. Обвиняемому зачитывается суть обвинения, он понимает, что ему угрожает в случае признания его виновным, одновременно ему предоставляются права на выражение своего отношения к обвинению, его опровержение, защиту и отстаивание всех других интересов, связанных с его обвинением в совершении преступления. Тем самым в производстве по уголовному делу фиксируется предварительная определенность как для обвинителя, так и для обвиняемого. Для первого — очерчивается круг обстоятельств, требующих дальнейшего прояснения и уточнения, второй получает сведения о предмете инкриминируемой ему деятельности и возможностях по защите от обвинения.
Нельзя не отметить и то, что указанный акт предопределяет и предмет будущего судебного разбирательства, т.е. правосудия, но это отдельный аспект темы. А пока остановимся на ситуации с положением обвиняемого, который вследствие вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого и предъявления обвинения приобрел указанные выше знания по уголовному делу. То, что примененные в отношении него правовые нормы и обусловленные ими действия, проясняющие его юридико-правовое состояние (статус) с обозначением приобретаемых им прав и обязанностей, безусловно выступают в виде необходимой составной части системы правообеспечения обвиняемого, сомнений нет. Вопрос
1 В данной статье анализируется общий, наиболее распространенный порядок расследования преступлений и потому не затрагиваются особые случаи досудебного оформления рассматриваемой деятельности.
в другом — можно ли все это считать достаточным с точки зрения гарантированного обеспечения обвиняемому права на защиту в контексте справедливости последующего судебного разбирательства и, в итоге, самого правосудия?
Устоявшееся в последние десятилетия в российской уголовно-процессуальной науке и практике представления на этот счет не позволяют сомневаться в положительном ответе на поставленный вопрос. Между тем не все так однозначно. Объявление сути обвинения и разъяснение обвиняемому правовых средств и способов защиты от него обеспечивают только понимание того: в совершении каких противоправных действий он обвиняется и каковы его юридические возможности по защите и отстаиванию им своих интересов. Главное, что содержательно обосновывает предъявляемое обвинение, то, на чем основано обвинение и что действительно обеспечивает возможность реально осуществлять защиту от обвинения, остается тайной следствия, оно недоступно обвиняемому, потому что не раскрывается в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого. В ч. 2 ст. 171 УПК РФ, перечисляющей обстоятельства, отражаемые в данном постановлении, отсутствует указание на основания предъявления обвинения. Таким образом защита, как активная деятельность по опровержению обвинения, по существу обеспредмечена, она лишена должной целевой направленности, поскольку стороне защиты не известна правовая основа обвинения. Всякая состязательность (а она в определенных пределах есть и должна быть в досудебном производстве) [8, с. 16-32; 9, с. 27-28, 47-49; 10, с. 44-47; 11, с. 82-87], предполагает оперирование фактическими или предполагаемыми данными (сведениями) с целью обоснования и опровержения обстоятельств, образующих предмет спора. Одним из недостатков нынешней организации предварительного расследова- ш ния как раз и является непоследовательное отражение, а точнее отсутствие в и нем отмеченного элемента состязательного начала, что обусловливает многие С практические ошибки, связанные в том числе с необоснованным привлечением О граждан к уголовной ответственности, которые, как правило, закладываются О именно на этой стадии уголовного судопроизводства. О
о
Фактические основания обвинения скрываются от обвиняемого до самого | окончания предварительного расследования, они не становятся ему известными в и не подлежат обсуждению при избрании в отношении него меры пресечения, в О том числе в виде заключения под стражу, хотя в Постановлении Пленума Вер- ю
Т5
ховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41 «О практике применения судами | законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего к ареста, залога и запрета определенных действий» (в ред. от 11 июля 2020 г.) и а обращено внимание судов на необходимость определенного реагирования на | эти обстоятельства. Так, в абз. 2 п. 2 говориться: «Избрание в качестве меры | пресечения заключения под стражу допускается только после проверки судом ¡§ обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступле- 1 нию... Обратить внимание судов на то, что проверка обоснованности подозре- ~ ния в причастности лица к совершенному преступлению не может сводиться к 2 формальной ссылке суда на наличие у органов предварительного расследования достаточных данных о том, что лицо причастно к совершенному преступлению. При рассмотрении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу судья обязан проверить, содержит ли ходатайство и приобщенные к нему материалы конкретные сведения, указывающие на причастность к совершенному преступлению именно этого лица, и дать этим сведениям оценку 209
в своем решении... Оставление судьей без проверки и оценки обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению должно расцениваться в качестве существенного нарушения уголовно-процессуального закона (ч. 4 ст. 7 УПК РФ), влекущего отмену постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу»1. К сожалению, приведенные положения постановления пленума не изменили существа отношения большинства судей к выяснению обоснованности привлечения лица в качестве обвиняемого в процессе избрания меры пресечения. Скорее по тому, что этого требования нет в законе. В ст. 108 УПК РФ, регламентирующей порядок применения указанных выше мер пресечения, обращено внимание на необходимость исследования и отражения в соответствующем постановлении судьи конкретных, фактических обстоятельств, касающихся только обоснования решения об избрании меры пресечения.
В указанных выше условиях следователи имеют полную свободу в манипулировании квалификацией преступления, инкриминируемого обвиняемому, утяжеляя ее с целью обеспечения нужного им решения суда по мере пресечения. Отсюда, в частности, практика достаточно нередкого без основательного вменения по групповым делам состава, предусмотренного ст. 210 УК РФ, который обеспечивает безусловное заключение обвиняемого под стражу. То, что в ходе дальнейшей уголовно-процессуальной деятельности этот состав не находит подтверждения, правоприменителей особенно не волнует, он сработал в нужный момент, а его исключение из обвинения не сказывается на конечном результате2.
Существующий порядок привлечения в качестве обвиняемого порождает и ряд других проблем, связанных с обеспечением прав лица, привлекаемого к уголовной ответственности, в частности его права на допрос свидетельствующих против него лиц, предусматриваемого подп. п. 3 ст. 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и возможности на визуальный контакт с указанными лицами при их допросе. Нынешнее решение этих вопросов в УПК РФ нельзя признать удачным.
Внедрение другого, основанного на принципе законности при производстве по уголовному делу (ст. 7 УПК РФ), порядка привлечения лица в качестве обвиняемого не только устранило бы обозначенные, но и сгладило бы многие другие проблемы российского уголовного судопроизводства. И для этого есть все основания как законодательного, так и теоретического свойства.
Законодательный анализ свидетельствует: требование, закрепленное в ч. 4 ст. 7 УПК РФ о том, что «определения суда, постановления судьи, прокурора, следователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными», распространяется на все акты судебного и досудебного производства, в том числе и на постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого, которое не может и не должно не обладать правовыми свойствами, обусловленными одним из основных Конституционных принципов. Ведь если
1 См.: Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий» (в ред. от 11 июля 2020 г.). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2 См.: Ахундзянов С. «Царевны доказательств» по ст. 210 не помогли обвинению. Защита добилась исключения преступного сообщества. URL: https://19rus.info/index.php/obshchestvo/ item/138065-tsarevny-dokazatelstv-po-210-ne-pomogli-obvineniyu-zashchita-dobilas-isklyucheniya-
210 prestupnogo-soobshchestva (дата обращения: 16.02.2021).
вникнуть в суть обозначенного вопроса, то сложившуюся ситуацию в российском уголовном процессе нельзя расценить иначе, как нонсенс. Один из основных актов уголовного судопроизводства, обусловливающий процесс привлечения человека к уголовной ответственности, может не отвечать закрепленным в законе требованиям обоснованности и мотивированности, а значит и общему требованию законности.
Международная законодательная практика решения рассматриваемого вопрос не однозначна. Она существенно варьируется в зависимости от особенностей правовой системы, действующей в той или другой стране1. Тем не менее выраженной тенденцией в этом вопросе является стремление совместить или максимально приблизить акты объявления подозреваемому, обвиняемому оснований и факта открытия против него уголовного судопроизводства [12, с. 237-250; 13, с. 828-838; 14, с. 132-134; 15, с. 456-457; 16, с. 187, 357, 649-651].
Теоретическая сторона исследуемого вопроса тоже достаточно проработана и подготовлена для его положительного решения. Идея, лежащая в его основе, возникла давно. Еще И.Я. Фойницкий, ссылаясь на Устав уголовного судопроизводства 1864 г., утверждал, что обвинение как требование имеет то же содержание, что и судебный приговор по делу, «оно есть как бы проект судебного приговора, предлагаемый обвинителем и устанавливающий для суда известные границы» и выделял в составных частях обвинения «указания на доказательства, подтверждающие обвинение» [17, с. 46]. В 1925 г. М.С. Строгович и Д.А. Карницкий, комментируя УПК РСФСР указывали, что «следователь должен сгруппировать в постановлении собранные... улики таким образом, чтобы логическим выводом из них было привлечение... в качестве обвиняемого. Недопустимы практикуемые некоторыми следователями простые ссылки на материалы дела или общие выражения о наличии достаточных оснований, необходимо в постановлении указать, какие материалы привели следователя к выводу о привлечении данного лица в качестве обвиняемого и в чем заключается сущность улик против этого лица» [18, с. 154]. Весьма выразительно в правообеспечительном плане по отношению к рассматриваемому вопросу высказался В.З. Лукашевич: «.когда к уголовной ответственности ошибочно привлекаются невиновные лица, постановление о привлечении к уголовной ответственности, не приводящее собранных следствием против обвиняемого улик, перестает быть гарантией для следователя от возможных ошибок и гарантией для обвиняемого от неправильного привлечения... Приведение основных доказательств, послуживших основаниями привлечения, не только не помешает эффективности расследования, а, наоборот, будет ему способствовать» [19, с. 189-200]. Приведенная позиция была поддержана рядом других специалистов в области уголовного процесса [20, с. 15; 21, с. 205-210].
Доводы противников этой идеи сводились в основном к трем позициям. Во-первых, обвиняемый, ознакомившись с соответствующим постановлением и убедившись, что его виновность подтверждается совокупностью доказательств,
1 См.: Criminal procedure code of France (as of January 2020). URL: https://www.legislationline. org/download/id/8539/file/France_CPC_am022020_fr.pdf (дата обращения: 23.02.2021); Kodeks post^powania karnego. Ustawa z dnia 6 czerwca 1997 r. (Opracowano na podstawie: t.j. Dz. U. z 2020 r. poz. 30, 413, 568, 1086, 1458, 2320, z 2021 r. poz. 155). URL: http://isap.sejm.gov.pl/isap. nsf/download.xsp/WDU19970890555/U/D19970555Lj.pdf (дата обращения 23.02.2021); Notice of rights and entitlements: a person's rights in police detention. URL: https://assets.publishing.service. gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/915994/Pace_Code_C_Russian. pdf (дата обращения: 23.02. 2021). 211
попытается скрыться. Во-вторых, обвиняемый в этом случае может противодействовать следствию путем приспособления своих показаний и объяснений к собранным доказательствам и принятия мер к дезориентации следователя относительно доказательств, которые еще не обнаружены, чем создаст угрозу «разоружения следователя перед лицом обвиняемого» [22, с. 16]. В-третьих, обвиняемый, ознакомившись с собранными по делу доказательствами, решит, что их недостаточно, что вина его не доказана, и потому будет настаивать на своей невиновности [22, с. 16; 23, с. 154-156; 24, с. 57-58; 25, с. 308; 26, с. 41]. Назвать эти доводы серьезными вряд ли можно, свое мнение о них мы выскажем чуть позже, а пока обратим внимание на два обстоятельства.
Первое. Самым существенным в изложенном споре было то, что некоторые сторонники первой точки зрения, довольно известные ученые были непоследовательны в своей позиции. Например, М.С. Строгович в своих работах писал, что ознакомление обвиняемого с собранными доказательствами «может преждевременно раскрыть объем доказательств, которыми располагает следствие и повредить успешности расследования» [27, с. 19], или позже противоречил себе, говоря, что изложение доказательств в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого ни в коей мере не противоречит закону и следователь всегда вправе их указать [8, с. 87-88]. Противоречиво выражали свое мнение по этому вопросу и авторы фундаментального труда «Теория доказательств в советском уголовном процессе» [28, с. 545-546].
Второе. Доводы противников изложения доказательств в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого в основном носили тактический характер, ведь рассуждали об этой деятельности с позиции ее целесообразности, заботясь исключительно об обеспечении интересов следствия, и, как правило, не касались вопроса ее законности. А если упоминали об этом, то как М.С. Строгович и авторы «Теории», под углом зрения отсутствия законодательного запрета на возможность изложения соответствующих доказательств в рассматриваемом акте предварительного расследования. И это не удивительно, если учесть, что указанные соображения базировались на уголовно-процессуальном законодательстве 1922, 1923 и 1960 гг. прошлого века, в которых отсутствовали современные формулировки принципа законности и обусловленных им требований, предъявляемых к правовым актам уголовного судопроизводства.
Продолжение подобного отношения к рассматриваемому вопросу и критика позитивного его решения в современных условиях [29, с. 13-19; 30, с. 129; 31, с. 97] представляется не только не уместной и беспомощной, но и не состоятельной во многих отношениях. Во-первых, авторы вновь повторяют уже изложенные ранее доводы, оставляя в стороне не только указанные нами выше требования действующего уголовно-процессуального законодательства, но и уровень современного технического и технологического обеспечения процесса доказывания по уголовным делам. Он настолько высок по сравнению с предыдущими годами, что говорить о прямой и безусловной зависимости доказательственной деятельности в уголовном процессе и ее результатов от поведения обвиняемого несерьезно. Что касается возможности противодействия обвиняемого установлению истины по уголовному делу и иного его противоправного поведения в процессе предварительного расследования, то действующий закон содержит вполне достаточный арсенал правовых средств для их предотвращения и парализации.
В условиях действия конституционных установлений о приоритете прав и свобод личности (ст. 2 Конституции РФ), прямого предписания УПК РФ (ст. 7 УПК РФ) относительно требований, предъявляемых к правовым актам уголовного судопроизводства, нельзя признать оправданной практику составления постановлений о привлечении в качестве обвиняемого без указания в нем доказательств, обосновывающих принятие отраженного в нем решения.
Вопрос о том, какие доказательства и в каком объеме должны излагаться в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого требует особого рассмотрения, он может быть самостоятельным предметом отдельной научной работы. Но ясно, что указанное постановление должно содержать такой набор доказательств, который позволил бы считать этот акт достаточно обоснованным и мотивированным. С учетом изложенного мы считаем необходимым и актуальным ч. 2 ст. 171 УПК РФ дополнить требованием об изложении в предусматриваемом им постановлении доказательств, на основании которых принято решение о привлечении лица в качестве обвиняемого.
Библиографический список
1. Москалькова Т.Н. Вступительное слово к Ежегодному докладу о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2019 год // Российская газета. 2020. 14 апр.
2. Бытко Ю.И. Бытко С.Ю. Уголовное право России. Части Общая и особенная: учебник. Саратов: Изд-во Саратовской государственной академии права, 2007. C. 13.
3. Карнеева Л.М. Привлечение к уголовной ответственности. Законность и обоснованность. М.: Юридическая литература, 1971. 133 с.
4. Карпушин М.П., Курляндский В.И. Уголовная ответственность и состав преступлений. М.: Юридическая литература, 1974. 231 с.
5. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса: Порядок производства по уголовным делам по советскому уголовно-процессуальному праву. М.: Наука, 1970. Т. 2. 516 с.
6. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: учебник. Саратов: Изд-во Саратовской государственной академии права; Саратовская высшая школа МВД РФ, 1997. 425 с.
7. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учебник / М.П. Журавлев [и др.]; под ред. А.И. Рарога. 8-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2016. 784 с.
8. Баев О.Я. О состязательности в досудебном производстве по уголовному делу // Воронежские криминалистические чтения. 2005. № 6. С. 16-32.
9. Григорян В.Л. Защита как системообразующий фактор уголовного судопроизводства и принципы ее осуществления. Саратов: Изд-во: Поволжского института управления имени П.А. Столыпина — филиал ФГБОУ ВПО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации», 2012. 144 с.
10. Гриненко А.В. Доказывание в состязательном уголовном процессе (досудебное производство) // Вестник Московского государственного областного университета. 2010. № 1. С. 44-47.
11. Корнуков В.М. Обвинительный уклон в уголовном судопроизводстве: мифы и реальность // Библиотека криминалиста. 2017. № 1(30). С. 82-87.
12. Hofmaski P. Codeks postepowania karnego. Komentarz do artykulow 297-467& Tom II. /K. Zgryzek, P. Hofmanski, E.Sadzik. Warzawa: С.Р. Beck, 2011. Р. 237-250.
13. Thomas D. 'Le suspect en quete d'un statut procedural' in M Cabrilliac (ed) Melanges Cabrilliac (Paris Dalloz- Litec, 1999) 828-838 f.
14. Tonini P. Manuale di procedura penale. Milano. 2017. Р. 132-134.
15. Бернам У. Правовая система США. М.: Новая юстиция. 2006. 3-й вып. 1216 с.
16. Самарин В.И., Луцик В.В. Уголовный процесс Европейских государств. М.: Юридическая литература, 2019.
17. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства / под ред. А.В. Смирнова. СПб.: Альфа, 1996. Т. 2. С. 46. с. 607.
18. Строгович М.С., Карницкий Д.А. Уголовно-процессуальный кодекс. Текст и постатейный комментарий. М.: Юриздат, 1925, с. 154.
19. Лукашевич В.З. Обоснованность обвинения и гарантии прав обвиняемого в стадии предварительного расследования // «Ученые записки ЛГУ вопросы уголовного права и процесса». № 202. 1956. Вып. 8. С. 189-200.
20. Жогин Н.В., Фаткуллин Ф.Н. Предварительное следствие. М.: Юридическая литература, 1965. 367 с.
21. Рахунов Р.Д. Предварительное расследование в советском уголовном процессе: автореф. дис. ... д-ра юрид наук. М., 1953.
22. Голунский С.А. Привлечение обвиняемого // Советская юстиция. 1936. № 23.
23. Калашникова Н.Я. Обеспечение обвиняемому права на защиту // Ученые записки ВЮЗИ. 1958. Вып. VI. С. 154-156.
24. Карнеева Л.М. Привлечение в качестве обвиняемого. М.: Госюриздат, 1962.
25. Чельцов М.А. Советский уголовный процесс М.: Госюриздат, 1962. 308 с.
26. Шавер Б. Методика допроса // Социалистическая законность. 1940. № 4. С. 41.
27. Строгович М.С. Привлечение к уголовной ответственности. М.: Юридическое издательство, 1943. С. 19.
28. Теория доказательств в советском уголовном процессе. М.: Юридическая литература, 1973. С. 545-546. с.
g 29. Аширбекова М.Т. Новое в порядке оглашения в суде показаний потерпевшего
? и свидетеля // Мировой судья. 2016. № 7. С. 13-19.
3 30. Баев О.Я. Правовые и тактические основы усмотрения в уголовном преследо-™ вании. М.: Юрлитинформ, 2012. 226 с.
31. Белкин А.Р. УПК РФ: отменить нельзя поправить?: в 2 т. 2-е изд. испр. и доп. | М.: Юрайт, 2017. Т. 2. Досудебное производство. 219 с.
го
4 References
1. Moskalkova T.N. Introductory Speech to the Annual Report on the Ac-tivities of
1 the Commissioner for Human Rights in the Russian Federation for 2019 // Rossiyskaya
2 Gazeta. 2020. Apr 14.
1 2. Bytko Yu.I, Bytko S.Yu. Criminal Law of Russia. Parts General and Special: textbook.
Ж Saratov: Publishing House of the Saratov State Academy of Law, 2007. Р. 13. ! 3. Karneeva L.M. Criminal prosecution. Legality and Validity. M.: Legal literature,
f 1971. 133 p.
4. Karpushin M.P., Kurlandsky V.I. Criminal Responsibility and the Com-position of I Crimes. M.: Legal literature, 1974. 231 p.
! 5. Strogovich M.S. The Course of the Soviet Criminal process: the Proce-dure for
I Criminal Proceedings in Soviet Criminal procedure law. M.: Nauka, 1970. Vol. 2. 516 p. i 6. Criminal law of the Russian Federation. General part: textbook. Saratov: Publish-
m ing House of the Saratov State Academy of Law; Saratov Higher School of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, 1997. P. 30.
7. Criminal Law of Russia. Parts General and Special: textbook / M.P. Zhuravlev [et al.]; edited by A.I. Rarog. 8th ed., reprint. and additional M.: Pro-spect, 2016. P. 60-61.
8. Baev O.Ya. On the Adversarial Nature in Pre-Trial Proceedings in a Criminal Case // Voronezh forensic readings. 2005. No. 6. Р. 16-32.
9. Grigoryan V.L. Protection as a System-Forming Factor of the Corner Court Proceedings and the Principles of Its Implementation. Saratov: Publishing House: P.A. Stolypin Volga Institute of Management - branch of the Russian Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation, 2012. 144 p.
10. Grinenko A.V. Proving in Adversarial Criminal Proceedings (Pre-Trial Proceedings) // Bulletin of the Moscow State Regional University. 2010. No. 1. P. 44-47.
11. Kornukov V.M. Accusatory Bias in Criminal Court Proceedings: Myths and Reality // Library of Criminalist. 2017. No. 1(30). P. 82-87.
12. Hofmaski P. Codeks postepowania karnego. Komentarz do artyku-low 297-467& Tom II. /K. Zgryzek, P. Hofmanski, E.Sadzik. Warzawa: S.R. Beck, 2011. P. 237-250.
13. Thomas D. 'Le suspect en quete d'un statut procedural' in M Cabril-liac (ed) Melanges Cabrilliac (Paris Dalloz- Litec, 1999) 828-838 f.
14. Tonini P. Manuale di procedura penale. Milano. 2017. P. 132-134.
15. Bernam U. The Legal System of the USA. M.: New Justice. 2006. 3rd issue. 1216 p.
16. Samarin V.I., Lutsik V.V. Criminal Procedure of European States. M.: Legal literature, 2019.
17. Foynitsky I.Ya. Course of Criminal Proceedings / edited by A.V. Smirnov. SPb.: Alpha, 1996. Vol. 2. 607 p.
18. Strogovich M.S., Karnitsky D.A. Criminal Procedure Code. Text and article-by-article commentary. M.: Yurizdat, 1925. 154 p.
19. Lukashevich V.Z. The Validity of the Accusation and Guarantees of the Rights of the Accused at the Stage of Preliminary Investigation // "Scientific Notes of LSU Questions of Criminal Law and Process". No. 202. 1956. Issue 8. P. 189-200.
20. Zhogin N.V., Fatkullin F.N. Preliminary Investigation. M.: Legal litera-ture, 1965. 367 p.
21. Rakhunov R.D. Preliminary Investigation in the Soviet Criminal Pro-cess: extended e abstract. dis. ... Doc. of Law. M., 1953. i
s
22. Golunsky S.A. Involvement of the Accused // Soviet justice. 1936. No. 23. a
23. Kalashnikova N.Ya. Providing the Accused with the Right to Defense // Scientific 0 notes of VUZI. 1958. Issue VI. P. 154-156. 0
24. Karneeva L.M. Involvement as an Accused. M.: Gosyurizdat, 1962. r
25. Cheltsov M.A. Soviet Criminal Process M.: Gosyurizdat, 1962. 308 p. |
26. Shaver B. Methods of Interrogation // Socialist legality. 1940. No. 4. P. 41. T
27. Strogovich M.S. Criminal Prosecution. Moscow: Legal Publishing House, 1943. P. 19. H
28. The Theory of Evidence in the Soviet Criminal Process. M.: Legal liter-ature, 1973. °
29. Ashirbekova M.T. New in the Order of the Announcement of the Tes-timony of the U Victim and Witness in Court // Justice of the Peace. 2016. No. 7. P. 13-19. 1
30. Baev O.Ya. Legal and Tactical Bases of Discretion in Criminal Prosecu-tion. Mos- 0 cow: Yurlitinform, 2012. 226 p. |
31. Belkin A.R. Code of Criminal Procedure of the Russian Federation: Can't It Be e Canceled or Corrected?: in 2 vols. 2nd ed. revised. and suppl. M.: Yurayt, 2017. Vol. 2. | Pre-Trial Proceedings. 219 p. №
