CC BY
36УДК 902.2
А. В. Алексеев
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ НА МЕСТЕ СВЯТО-ТРОИЦКОЙ ЮРЬЕГОРСКОЙ ПУСТЫНИ
Статья по итогам охранных археологических работ 2013 г. на месте Троицкого Юръегорского монастыря, основанного прп. Диодором Юрьегорским в конце 1620-х гг. (территория Водлозерского национального парка в Онежском районе Архангельской области). В результате исследований были определены места захоронений ев. прп. Диодора и Прохора. Работы проводились в связи с планируемым воссозданием Троицкой церкви.
Ключевые слова: Диодор Юрьегорский, Юрьева гора, монастырь, храм, погребение, археологические раскопки.
Article on the results of archaeological work in 2013 on the site of Trinity Yuregorskogo monastery, founded Venerable. Diodorus Yuregorskim late 1620s. (territory Vodlozersky National Park in the Onega district of Arkhangelsk region). The studies were identified burial sites of St. Venerable. Diodorus and Prochor. Work was carried out in connection with the planned re-creation of Trinity Church.
Keywords: Diodorus Yuregorsky, St. George's Hill, monasteries, temples, burial, archaeological excavations
Свято-Троицкая Юрьегорская обитель, основанная в 1626-1629 гг. постриженником Соловецкого монастыря Дамианом (в схиме Диодором), была одним из самых труднодоступных монастырей Русского Севера. Располагалась она близ границы современных Архангельской области и Республики Карелия в бассейне реки Илексы, на северо-западном возвышенном берегу озера Монастырского (рис. 1). Вот как описана вновь созданная обитель в сохранившейся писцовой книге 1628-1629 гг., составленной князем Иваном Долгоруковым и подьячим Постником Раковым: «В Новгородском уезде в Заонежских погостах, в Водлозерском стану, в чёрных волостях, пустошь, что была деревня на Юрьеве Горе Июдка Васильев <...> А ныне на той пустоши устроен монастырь вновь, а в монастыре церковь Живоначальныя Троицы, да другая церковь Пречистые Богородицы Введение, да у той же церкви придел великих чудотворцов Зосимы и Савватия, обе деревянные, клетцки. А в церквах образы и сосуды церковные, и ризы и книги и всякое церковное строение матери царя Михаила, государыни великие старицы иноки Марфы Ивановны и иных вкладчиков. А в монастыре же четыре кельи братских, в них живут священник,
15
да старцев двадцать четыре человека, а строил тот монастырь Соловецкаго монастыря постриженик, старец Демьян со 134 (1626) году. <...> А жилые деревни к тому монастырю не подошли. А от того монастыря жильё - деревни верст шестьдесят и болыни...» [2, с. 788-789].
При первых представителях правящей династии Романовых Юрьегорская обитель пребывала под личной государевой опекой и в документах называлась «царским богомольем». Однако XVIII век, с его жесткой государственной политикой в отношении черного духовенства, оказался для монастыря временем непростых испытаний. Так, например, известно, что в 1721 г. Юрьегорская Демьянова пустынь теряет самостоятельность и на 7 лет приписывается к Каргопольскому Спасскому монастырю [2, с. 801]. И если в 1725-1726 гг. здесь еще проживали 18 насельников [4, с. 65; 5, с. 43], то в 1741 г. числились уже лишь 4 монаха [5, с. 45]. Накануне секуляризационной реформы 1764 г. монастырь всё же имел два деревянных храма, «особь стоящую» колокольню, настоятельскую, казначейскую и братские кельи, баню, амбары, кожевню, гумно с ригой. В его церквях сохранялись старые иконы в дорогих окладах и серебряные богослужебные сосуды - по преданию, дары царицы-инокини Марфы Ивановны [4, с. 84; 10, с. 116-120].
Рис. 1. Онежский район Архангельской обл. Район озера Монастырского. Фрагмент современной топографической карты
16
В 1764 г. Юрьегорский монастырь был закрыт и преобразован в обычный сельский приход. Оставшиеся монахи были переведены в штатные и заштатные монастыри Олонецкой и Каргопольской епархии: «А монашествующия двое в Климецкой монастырь высланы, а в Александро-Ошевенской монастырь выслан из них монашествующих один Гавриил, а Родион имеется болен, почему ево оттуда и вывести, за непроходимыми болотами, до настоящаго зимнаго пути никак не возможно; а Лаврентий волею Божиею умре...» [2, с. 802]. В 1769 г. при Троицкой церкви бывшей Юрьегорской пустыни уже находился причт, состоящий из священника Семена Никитина и дьячка Карпа Федорова [4, с. 84].
Как и в XVII веке, сейчас это место удалено от ближайшего человеческого жилья на 70 с лишним километров и лежит посреди непроходимых болотных топей и дремучих таёжных суземков. В наши дни добраться сюда в летний период своим ходом практически невозможно.
Монастырь занимал вершину и склоны Юрьевой горы, живописно возвышающейся над всей безлюдной окрестностью. Однако, несмотря на удаленность и труднодоступность этого места, ныне уже положено начало работам по возрождению Свято-Троицкой Дамиановой пустыни. По инициативе основателя и первого директора Водлозерского национального парка, иерея Олега Червякова, в 2013 г. на Юрьевой горе построена и освящена часовня над местом кельи прп. Диодора. Здесь же был заложен фундамент деревянного Троицкого храма, сруб которого уже изготовлен плотницкой артелью и ждет перевозки из деревни Ва-ришпельда.
В июле 2013 г. ФГБУ «Национальный парк “Водлозерский”» и приходом храма во имя прп. Диодора Юрьегорского с. Куганаволок и храма Спаса Нерукотворного Образа в д. Варишпельде (Петрозаводская и Карельская епархия Русской Православной Церкви) автор этих строк был приглашен в качестве специа-листа-археолога для осуществления необходимого архитектурно-археологического надзора за строительными работами на Юрьевой горе. Помимо проведения научных и охранных мероприятий, автору была поставлена нелегкая и ответственная задача обнаружения, обследования и фиксации точного места захоронения основателя Свято-Троицкой Юрьегорской обители, прп. Диодора, и его главного ученика и сопостника, прп. Прохора Юрьегорского - судьба и современное местонахождение честных мощей этих двух преподобных, включенных в Соборы Новгородских и Соловецких святых, были никому не известны.
Исследования на месте Троицкого храма
Необходимость проведения срочных охранных археологических работ на Юрьевой горе была вызвана тем, что на месте древнего Троицкого храма в 2013-2014 гг. планируется начать возведение новой деревянной церкви. Её проект был разработан в ФГБУ «НИИ теории и истории архитектуры и градостроительства РААСН» кандидатом архитектуры А.Б. Бодэ (г. Москва) по заказу ФГБУ «Национальный парк “Водлозерский”». Инициатива строительства храма исходит от иерея Олега Червякова, настоятеля храмов во имя прп. Диодора
17
Юрьегорского с. Куганаволок и Спаса Нерукотворного Образа в д. Варишпельде. Цель нового строительства на Юрьевой горе - отметить место молитвенных подвигов и захоронения прп. Диодора и Прохора Юрьегорских и запечатлеть память об основанном ими монастыре.
ЭКСПЛИКАЦИЯ
1. Основание Троицкой церкви конца XVIII в.
2. Место Введенской церкви, сгоревшей в 1790 г.
3. Келья прп. Диодора и часовня над ней
4. Колодец прп. Диодора 5. Старое кладбище 6. Келейные места 7. Печище
Рис. 2. Опорный план Свято-Троицкой Юрьегорской Дамиановой пустыни
Проведенные нами работы включали в себя:
1. Сбор исходных данных и обобщение архивных и опубликованных материалов по объекту исследований - Троицкому храму Свято-Троицкой Юрьегорской Дамиановой пустыни.
2. Натурные изыскания - обследование остатков памятника на местности, обмеры и фотофиксация его современного состояния, заложение архитектурных зондажей и шурфов1.
3. Поиск и изучение мест захоронений основателя Юрьегорской обители прп. Диодора и его ученика прп. Прохора - современное местонахождение и со-
1 В исследованиях на Юрьевой горе принимали активное участие Валерий Михайлович Гудым, о. Олег Червяков и Александр Гришин. Выражаю им искреннюю признательность за организацию работ и помощь на раскопе.
18
стояние честных мощей этих двух святых были никому неизвестны, так как точное расположение их могил со временем было забыто.
4. Прогнозная оценка воздействия строительства новой церкви на сохранность архитектурных остатков памятника деревянного зодчества, культурный слой и некрополь бывшего монастыря на стадиях строительства и дальнейшей эксплуатации.
5. Надзор за производством земляных работ, связанных с возведением фундаментов нового храма, просмотр и ручная переборка выкапываемого грунта с целью сбора археологического материала и архитектурных остатков.
6. Научный анализ и обобщение полученных материалов, подготовка научного отчета по итогам работ и выработка рекомендаций по обеспечению сохранности памятников архитектуры и археологии на Юрьевой горе.
Краткое описание раскопа 2013 г.
Контур деревянного Троицкого храма, построенного в последних годах XVIII в. и частично разобранного в довоенное время, ныне хорошо просматривается по сохранившимся под мхом и дерниной остаткам бревен нижнего венца, лежащим in situ. Остатки окладного венца церкви дошли до нас, главным образом, в виде затянутых мхом невысоких валов древесного тлена и гнилых бревен, на глазах распадающихся в труху. Но некоторые участки брёвен и узловые соединения рубки «в обло» всё же до сих пор имеют вполне удовлетворительную сохранность (рис. 3).
Рис. 3. Угол нижнего венца сруба Троицкого храма 1796 г.
19
Все видимые участки сруба нами были расчищены от растительности и тщательно зафиксированы. Точные географические координаты церковного места, снятые с помощью GPS-приемника: широта - N 62°53'28.1"; долгота - Е 037°03'37.4". В церкви было два престола - во имя Живоначальной Троицы и Введения во храм Пресвятой Богородицы. В юго-западном углу основного объёма находился придел во имя преподобных Зосимы и Савватия Соловецких. Храм считался «теплым» - в северо-западном углу трапезной стояла большая кирпичная печь, от которой ныне сохранился лишь оплывший бесформенный развал. При его внимательном осмотре найден фрагмент литой чугунной дверцы поддува топочной камеры с рельефной жанровой композицией.
Размеры кирпича, использовавшегося в кладке печи:
№ Длина Ширина Высота
1 23,5 см 9,5 см 6,4 см
2 22,5 см 8,9 см 6,9 см
3 23,0 см 9,0 см 6,6 см
4 24,0 см 9,5 см 6,5 см
5 обломан 11,5 см 7,0 см
6 обломан 11,0 см 6,5 см
Остатки постройки ориентированы по оси запад-восток с незначительным отклонением к северу. Если судить по размерам основания, храм являлся довольно крупным архитектурным сооружением - его длина превышала 23 м при ширине основного объёма ок. 9 м. Деревянная пятиглавая Троицкая церковь с высокой шатровой колокольней была возведена на самой вершине Юрьевой горы, на высоте порядка 20 метров над урезом воды в озере Монастырском (рис. 2). Судя по сохранившимся архивным чертежам, планам и историческим описаниям, в XIX веке прихрамовая территория была окружена рубленой оградой с четырьмя воротами и угловыми башенками (рис. 10). Сразу за алтарем церкви располагался древний некрополь, занимавший значительную часть северо-восточного склона Юрьевой горы. При внимательном осмотре местности вокруг разрушенного храма нам удалось обнаружить и фрагментарно сохранившиеся участки валунного основания бывшей церковной ограды, и следы довольно обширного грунтового могильника площадью в несколько сот квадратных метров.
Кладбище сильно заросло лесом, старые могилы здесь определяются по рядам и скоплениям полу оплывших продолговатых земляных холмиков. Ближе к храму имеется несколько захоронений с характерными валунными обкладками могильного холмика по всему периметру, очень напоминающие средневековые жальничные погребения Новгородчины.
Наш рекогносцировочный раскоп размерами 4 х 4 м был заложен внутри сруба окладного венца центральной части Троицкого храма, вплотную к сохранившемуся южному бревну четверика (рис. 4, 5).
20
Рис. 4. Юрьева гора. Раскоп 2013 г. На месте Троицкого храма. Общий вид
Выбор места раскопа был далеко не случаен. Из имевшихся в нашем распоряжении архивных документов, чертежей и описаний следовало, что именно в Троицкой церкви, близ её южной стены («на полуденной стороне», «где в одном аршине почивают мощи преподобного Диодора»), в высоком холодном подклете, превращенном в часовню-усыпальницу, располагалась рака, установленная над местом погребения чтимого святого. Изначально рака-надгробница, покрывшая место, где под спудом покоились мощи прп. Диодора, была деревянная, но в начале XX в. (до 1916 г.) она, изрядно изветшавшая, была заменена на новую, металлическую.
Чтобы избежать случайного повреждения могилы и св. мощей при строительстве новой церкви, было необходимо точно, до сантиметра, определить место и глубину захоронения. После снятия покрова дерна и мха верхний горизонт напластований на всей площади раскопа был представлен однородным бурым рыхлым слоем древесного тлена. Толщина слоя достигала 15-20 см. Здесь же было расчищено два полуистлевших толстых бревна, лежавших параллельно в направлении северо-запад - юго-восток. И тлен, и бревна являются остатками той части деревянных стен и перекрытий, которые оставались гнить на месте после разборки церковного здания. При тщательной расчистке этих напластований были найдены отдельные сохранившиеся фрагменты деревянной позолоченной резьбы от иконостаса или крупного храмового киота, битое оконное стекло, многочисленные кованые гвозди четырехгранного сечения. Ниже слоя строительных остатков залегала тонкая, едва уловимая при расчистке и не везде сохранившаяся
21
прослойка темного гумуса, которая интерпретирована нами как натоп, отложившийся в подклете Троицкого храма за время полуторавековой жизни памятника.
Рис. 5. Юрьева гора. Планы и обмеры Троицкого храма 1796 г. с обозначением места раскопа 2013 г. и новой строящейся церкви
Из находок этого горизонта следует отметить обломки стеклянной лампадной чашечки с рельефным рисунком, звено цепи и ажурную консоль для подвешивания самой лампады, несколько медных российских монет XIX - начала XX в., фрагменты тонкого (ок. 1,5-2 мм) бесцветного прозрачного стекла от киота, части медного тисненого оклада иконы. Ниже по всему раскопу залегал слой пожарища, представленный завалами древесного угля, фрагментами обугленных плах и бревен, зольно-угольными скоплениями и линзовидными пятнами. Мощность слоя варьировала от 5-7 до 13-15 см. Горизонт пожара подстилался сильно
22
прокалённым песком с пережженными камнями и мелким дисперсным углем. При разборе пожарища было найдено несколько датирующих находок. Это медные монеты регулярного российского чекана ХѴТІІ в. В горелом слое неоднократно попадались бесформенные слитки и капли меди от каких-то расплавленных в огне предметов. Здесь же были найдены кусочки слюды от оконниц (некоторые со следами копоти), кованые гвозди с окалиной, фрагменты частично ошлакованных и деформированных печных кирпичей с оплавленными (оплывшими) боковинами и торцами. Всё указывает на то, что предшественник последнего Троицкого храма, построенного в 1796 г., погиб в огне мощнейшего пожара. Температура горения при этом была столь высока, а время пожара столь продолжительно, что полностью расплавились медные предметы, находившиеся в интерьере здания. Более того - кирпич из церковной печи1 также подвергся сильной деформации под воздействием огня. Всё это может говорить только об одном - в огне ужасного по силе пожара погибла отнюдь не малая постройка, а грандиозное по своим размерам сооружение!
Благодаря работе К.А. Докучаева-Баскова мы знаем, что в 1790 г. в Юрье-горском приходе произошел трагический случай - от удара молнии здесь сгорели оба храма - и Троицкий, и Введенский [2, с. 812]. Судя по всему, они располагались на вершине горы рядом друг с другом, так что огонь легко перекинулся с одной постройки на другую. Вероятно, это был классический тип композиции культового ансамбля - так называемый северный тройник, состоящий из двух церквей и колокольни. При этом исследователь пишет, что пожар уничтожил древние церкви, построенные самим преподобным Дамианом. Однако это неверно! В огне пожара 1790 г. погибла не та небольшая скромная Троицкая церковь клетского типа, которая была срублена еще при первых насельниках обители в 1627-1629 гг. Как мы уже сказали выше, археологический контекст места пожара определённо указывает на то, что огонь поглотил очень большое архитектурное сооружение, не уступающее по своим габаритам Троицкому храму 1796 г. Но как же объяснить такое вопиющее противоречие? Всё встало на свои места и все вопросы отпали, когда мы внимательно перечитали один из документов, опубликованный К.А. Докучаевым-Басковым. Так, в описи Юрьегорской обители, составленной в 1765 году (т. е. за четверть века до пожара 1790 г.) по указанию канцелярии Каргопольского Духовного Правления, числилась «церковь Живоначальныя Троицы деревянная пятиглавная» с приделами святителя Николая Чудотворца и Преподобных Зосимы и Савватия Соловецких. Под церковью находилась гробница Чудотворца Диодора с украшенной ракой [2, с. 803-806]. Упомянутый в документе пятиглавый храм с двумя большими приделами никак не может отождествляться с тем первым клетским памятником, возведен-
1 По документам известно, что сгоревшая Троицкая церковь была холодной. Но не исключено, что в какой-то из этапов жизни памятника в одном из его приделов была сложена небольшая печь для отопления (частичного) в зимнее время года - такие случаи известны.
23
ным еще при жизни при. Диодора. И новые данные археологии на это также однозначно указывают.
Но когда же первоначальная клетская церковь была заменена большой пятиглавой? Судя по всему - в середине XVII в. И случилось это опять же по причине пожара - той беды, которая из столетия в столетие традиционно преследовала наши деревянные храмы, иной раз существенно сокращая их и без того недолгий век. Сейчас мы можем со всей определённостью сказать, что древнейшая Троицкая церковь Юрьегорской пустыни также была уничтожена огнём пожара, причем произошедшего еще при жизни преподобного Прохора - первого ученика и сомолитвенника Диодора. Но свою аргументацию этому выводу мы приведем ниже.
При расчистке прокаленного песка, подстилающего слой пожара 1790-х гг., была найдена одна чрезвычайно важная датирующая находка - проволочная серебряная копейка ручного чекана времени царствования Михаила Федоровича (рис. 6). На лицевой стороне монеты изображен всадник с копьем, по сторонам от фигуры литеры «К» и «Ц» («князь» и «царь»), под конём слово «Москва» в форме «ОС/МК». Плохо прочеканенная оборотная сторона несет многострочную надпись: «царь и великий князь Михаил Федорович всея Руси». Копейка была отчеканена на Московском денежном дворе после 1626 года [8, с. 173-175]. То есть эта находка относится ко времени возникновения - самого начального этапа устройства Юрьегорской пустыни. Вполне вероятно, эта монета попала сюда из Москвы, будучи привезенной самим Диодором в составе той значительной суммы (500 с лишним рублей), полученной им от матери царя, великой инокини Марфы Ивановны, и от других христолюбивых придворных жертвователей на новое «церковное и монастырское строение». До этих пор прп. Диодор не имел у себя на Юрьевой горе «ни единыя медницы» [2, с. 783-785].
Рис. 6. Серебряная копейка времени правления Михаила Федоровича из раскопок на Юрьевой горе
24
Еще перед разбором горизонта пожарища 1790-х гг., при зачистке поверхности углистого слоя, в 67 см к северу от бревна южной стены Троицкого храма 1796 г. было выявлено большое пятно мелкофракционного песка палевого оттенка. Пятно имело довольно четкий контур и представляло собой в плане прямоугольную фигуру размерами 135 х 76 см, ориентированную четко по храму. При разборе оказалось, что это песчаная подсыпка под какое-то основание. Толщина подсыпки достигала 10-12 см. Скорее всего, эта подсыпка была сделана под основание раки прп. Диодора, которая находилась в высоком подклете церкви, в одном аршине от её южной стены. Немного смущали пропорции пятна - продольный размер в 1,35 м не мог соответствовать длине могильной ямы под средний рост взрослого человека. Но припоминая близкие пропорции сохранившегося до наших дней деревянного футляра-надгробницы над местом захоронения прп. Кассиана Муезерского (f в конце XVI в.) в бывш. Свято-Троицком Муе-зерском монастыре (расположен на острове Троица посреди оз. Муезера в Северной Карелии), мы укрепились в своей правоте. К тому же, рядом с песчаным пятном концентрировались находки фрагментов подвесной медной лампады со стеклянным стаканом для масла - вероятно, той самой лампады, что неугасимо горела в часовне под храмом у раки прп. Диодора. Однако при зачистке материка под местом раки, никаких признаков древней могилы мы не обнаружили - ниже палевой песчаной подсыпки здесь лежал лишь большой природный валун со слегка обгоревшей вершиной.
После прокопа прокаленного в пожаре песка мы снова сделали тщательную зеркальную зачистку поверхности материка. И только после этого проявился характерный прямоугольный контур так ожидаемой нами могильной ямы! Могила точно повторяла ориентацию храма, но была смещена от места основания ковчега к северу настолько, что стоявшая здесь некогда памятная над-гробница лишь слегка накрывала её южную часть (рис. 5). Точные промеры показали, что яма располагалась в 125 см к северу от южной стены Троицкого храма и имела размеры: длину 200 и ширину 57 см. Заполнение могилы - рыхлый желтоватый песок с небольшими пятнами серой супеси и единичными вкраплениями древесных угольков. Но почему рака не полностью накрывала могилу святого, а была смещена к югу на 60 см? Тут может быть лишь одно возможное объяснение - после пожара Троицкой церкви в 1790-х гг. точное расположение места захоронения преподобного Диодора было утрачено. Над его могилой тогда грудились лишь бесформенные завалы обгоревших брёвен и угля от погибшей в пламени постройки. Все четкие ориентиры для верного определения местонахождения ев. мощей во многом были размыты, сглажены - место могилы смогли указать лишь приблизительно. И потому не удивительно, что по возведении нового храма в 1796 г. обновленная рака была установлена не совсем там, где располагалась предшествующая деревянная надгробница, упомянутая в описи Юрь-егорской обители, составленной в 1765 году.
25
A - могила прп. Диодора Юрьегорского Б - место раки прп. Диодора в Троицком храме 1796 г. В - могила прп. Прохора Юрьегорского Г - основание Троицкого храма 1796 г. (южная стена) Д - остатки внутренних конструкций храма, упавших на землю при его разборке
Рис. 7. Сводный план и стратиграфический разрез раскопа 2013 г.
Зачищая в раскопе поверхность могилы прп. Диодора, мы обратили внимание на довольно странную особенность грунта на одном небольшом участке к северу от ямы - прокаленный пожаром песок здесь буквально проваливался под нашими ногами. Поначалу мы не придали этому явлению особого значения, но после того, как прошел дождь и раскоп стал постепенно просыхать, на наших глазах здесь вдруг стал проявляться контур второй могилы (!), рыхлое заполнение которой высыхало быстрее плотного материка.
Да, это оказалась прямоугольная в плане могильная яма, вплотную примыкающая к северной стенке могилы прп. Диодора. Её размеры близки параметрам первой ямы - длина 206 см; ширина варьируется от 54 до 60 см. Однако вторая могила смещена по отношению к первой к западу на 52 см - т.е. они лишь час-
26
тично соприкасаются своими боковыми стенками. Заполнение ямы - рыхлый крупнозернистый прокаленный песок коричневатого оттенка с включениями мелких древесных угольков и зольных пятен аморфных очертаний.
Неожиданное обнаружение второй могилы сразу поставило перед нами два сложных вопроса: 1. Кто погребен в этой могиле? 2. Какая из могил более старая, а какая копалась позже? А быть может, они синхронны?
Чтобы снять эти вопросы, необходимо было вскрыть обе ямы. Ведь только лишь по стратиграфии разрезов заполнений могил можно определить, какая из них копалась первой, а какая второй. К тому же при вскрытии мы получаем важную информацию о глубине залегания самих погребений и их сохранности.
Таким образом, нам ничего не оставалось делать, как приступить к вскрытию обеих грунтовых ям.
Первая могила оказалась довольно глубокой и узкой (рис. 7). Полуистлевшая продавленная крышка деревянной долбленой колоды была расчищена на глубине 162 см от нулевой точки раскопа и 113 см от поверхности материка. Стенки могильной ямы вертикальные, заполнение - однородный желтый песок с единичными мелкими углистыми вкраплениями.
Разбор заполнения второй могилы закончился довольно скоро - яма оказалась совсем неглубока - рыжий тлен полностью истлевшей крышки деревянной долблёной колоды показался на глубине 61 см от нулевого репера и всего 16 см от уровня последней чистовой зачистки поверхности материка. Здесь следует учитывать, что истинная поверхность материка была примерно на 8-10 см выше, но, поскольку она была сильно прокалена в пожаре 1790-х гг., нам пришлось частично её прокапывать - иначе бы планиграфия в раскопе не читалась.
При аккуратной расчистке полосы гробового тлена в западной части могилы под кистью вдруг обнажилась лобная кость хорошо сохранившегося человеческого черепа. Бережно, не касаясь останков руками, мы немного расширили площадь расчистки вокруг головы погребенного, лишь удалив из ямы тлен и рыхлый песок. Остальную часть крышки гроба решено было больше не трогать, чтобы случайно не задеть кости посткраниального скелета. Судя по визуальным признакам (по степени зарастания швов и отсутствию передних зубов на верхней челюсти (прижизненная потеря), расчищенный череп принадлежит человеку уже пожилого или старческого возраста. К сожалению, более точный биологический возраст погребенного мы определить не смогли - для этого в нашем распоряжении пока слишком мало данных. Крышку колоды в первой могиле мы не разбирали и человеческих останков не тревожили вовсе.
Предварительные выводы по итогам обследования погребений:
1. Первая могила оказалась существенно глубже могилы №2. Она и является более ранней. Песчаная подсыпка под основание раки, частично перекрывавшая контур южной могильной ямы, указывает на то, что именно эта могила почиталась как место упокоения прп. Диодора. Глубина и заполнение ямы тоже говорят об этом. Если мы внимательно прочитаем житие святого, то там найдем ответ на вопрос, почему первая могила копалась гораздо глубже: «И по сем Да-
27
миан прииде в Каргополь монастырского ради орудия и мало дней прибыв в недуг телесный впаде... Старец же призвав священника именем Феодора и испове-дався ему и причастився Божиих тайн... и преставися в лето 7142 (1634) г., ноября в 27 день... И погребено бысть тело его под церковь отцем его духовным; и прибыв два месяца исполнь и поя пришед ученик его, Прохор, в Каргополь и взя тело его и привезе на Юрьеву гору, в созданный от него монастырь, его ради старца Дамиана молитв, и погребе его близ церкви Живоначальныя Троицы, от полуденныя страны» [2, с. 793]. В приведенном фрагменте жития чрезвычайно важно указание на то, что останки Диодора были перевезены Прохором из Каргополя на Юрьеву гору и захоронены не под Троицкой церковью, а под открытым небом к югу от неё, как и предписывал древнерусский погребальный чин. Поэтому могила при. Диодора копалась довольно глубокой. Редкие включения мелких угольков в её засыпке могут указывать на сезонность захоронения - возможно, февральскую мерзлую землю отогревали костром.
2. Вторая могила копалась спустя довольно продолжительное время после совершения захоронения прп. Диодора. Рискнем утверждать, что рядом с гробницей святого был положен его первый, верный и любимый ученик и сомолит-венник Прохор, который и привез тело своего учителя на Юрьеву гору из далекого Каргополя. К сожалению, мы практически ничего не знаем о прп. Прохоре. Известно лишь то, что скончался он около середины XVII в. Археологический контекст места захоронения человека, достойного чести быть положенным рядом со святым основателем Троицкой обители, позволяет с очень высокой степенью вероятности говорить нам о том, что его погребение совершалось уже внутри объема нового храма. Именно поэтому мы имеем дело с очень неглубокой могильной ямой - делать её полутораметровой в подклете церкви не было никакой надобности. К тому же копающие могилу, вероятно, опасались случайно задеть гроб с мощами прп. Диодора. Большое количество угля и золы в засыпке могилы прямо указывает на то, что незадолго до погребения где-то рядом сгорела сравнительно крупная деревянная постройка и следы от пожара отложились здесь в виде углистого слоя. Этот слой и был переотложен во время копания и обратного засыпания могилы при похоронах. Скорее всего, в пожаре сгорела первоначальная клетская Троицкая церковь, построенная в 1626-29 гг. Но еще раз следует оговориться, что ко времени осуществления второго захоронения над этим участком уже была воздвигнута (или только строилась) новая большая церковь, которая задумывалась заказчиками строительства именно как храм-усыпальница прп. Диодора Юрьегорского. Это и был тот самый пятиглавый Троицкий храм, фигурирующий в описи 1765 г. и сгоревший от удара молнии в 1790-х гг. Таким образом, могила святого оказалась под срединной частью храма, то есть в исключительном с точки зрения средневекового погребального обряда месте, особо подчеркивающем праведность похороненного.
У нас есть все основания утверждать, что в результате проведенных раскопок на Юрьевой горе, под Троицким храмом в июле 2013 г. было обнаружено точное место упокоения преподобного Диодора, Юрьегорского Чудотворца. Ря-
28
дом же оказалась не рядовая средневековая могила, а давно затерянная гробница одного из местночтимых святых - прп. Прохора (Порфирия) Юрьегорского. Канонизация Прохора подтверждена включением его имени в Соборы Новгородских святых. Поэтому после прп. Диодора из всей братии Троицкой обители один лишь он мог быть похороненным в храмовой усыпальнице.
Рис. 8. Просфорная печать, найденная на Юрьевой горе в 2013 г.
Археологические находки
В процессе исследований на Юрьевой горе (непосредственно в раскопе и при надзоре за строительными работами) была получена представительная и чрезвычайно интересная коллекция разновременных индивидуальных находок, которая представлена предметами церковного обихода - кусками серебряной позолоченной басмы, деталями больших напольных храмовых подсвечников и паникадила, фрагментами киотных лампад, книжными застёжками и накладками. К довольно редким находкам относится бронзовая просфорная печать-дорник, отлитая из медного сплава (рис. 8). Печать квадратной формы, на её рабочей поверхности помещены изображение четвероконечного креста и зеркальная надпись ІИС ХС NH КА. На оборотной стороне имеется отломанный штифт для крепления рукояти. Печать следует датировать после 1667 г. Не менее интересна нижняя часть (чаша) крупного кадила, украшенная растительным рисунком в виде пальметт. За исключением печати, которая, вероятно, происходит из монастырской просфорной, все эти вещи можно отнести к церковной утвари из Троицкого храма.
Среди находок следует выделить серию предметов личного благочестия -литые медные образок и створку складня с изображением Николая Чудотворца, три нательных креста ХѴІІІ-ХІХ вв. (рис. 9). По стилистическо-иконографиче-ским признакам некоторые из этих находок являются продукцией выговских старообрядческих медеплавильных мастерских. Известно, что литые изделия вы-
29
говской медницы широко не только бытовали у старообрядцев, но и проникали в среду приверженцев ортодоксальной церкви.
Обращает на себя внимание факт отсутствия в раскопе находок бытовых предметов и фрагментов керамики - это является прямым указанием на то, что жилые и хозяйственные постройки монастыря располагались несколько поодаль от храмов и некрополя.
Рис. 9. Образцы христианской металлопластики, найденные в ходе раскопок 2013 г. и при обследовании территории старого юрьегорского кладбища
О топографии Юрьегорского погоста
Итак, сакральным центром монастырского комплекса являлась вершина Юрьевой горы с ансамблем из двух деревянных церквей и отдельно стоящей колокольни. Ныне здесь возвышается деревянный резной поклонный крест, установленный сотрудниками национального парка в 2002 году на месте престола Троицкого храма. Крест был освящен настоятелем Водлозерского Ильинского погоста иеромонахом Нилом (| 2003 г.). В 60-70 м к северо-востоку от руин Троицкой церкви в 2013 году была возведена небольшая часовня, отмечающая место кельи прп. Диодора. Часовенный сруб стоит над кромкой довольно крутого берегового склона, на высоте 8-9 м над уровнем воды в озере. Основание постройки опущено в довольно глубокий котлован, врезанный в берег - это и была землянка-келья основателя Юрьегорской обители. Именно здесь прп. Диодор провел в молитвенном одиночестве первые 7 лет своего пустынножительства на Юрьевой горе, пока к нему не пришел прп. Прохор - его будущий верный ученик и сопостник. Сейчас под часовней восстановлена келья,
30
имеющая печь и отдельную дверь со стороны озера. Рядом с часовней имеется большая и глубокая воронкообразная западина от какой-то несохранившейся монастырской постройки. Немного севернее еще две большие западины с сильно оплывшими и заросшими стенками. Рядом, у берега, обновлённый колодезный сруб - по преданию, этот колодец был ископан самим Диодором. Следует добавить, что и место келии преподобного, и этот колодец раньше являлись почитаемыми святынями - в конце XIX века местным духовенством над ними были установлены и поддерживались в благолепном виде небольшие деревянные часовни. В одном из сохранившихся документов 1887 г. колодец преподобного описывался как уже изрядно обветшавший, но вода в нём была прекрасная, прихожане и паломники ею умывались, пили «и получали по вере исцеления» [1, с. 230].
Рис. 10. Юрьегорский погост и его Троицкий храм на озере Монастырском. Чертеж священника Петра Пятницкого 1887 г. из документов Архангельской Духовной консистории. ГААО. Ф. 29. Оп. 4. Т. 3. Д. 899; Оп. 31. Д. 483, 785.
Проследовав от святого колодца в северо-западном направлении, можно выйти на старую, зарастающую лесом дорогу, огибающую бывший монастырский комплекс. Основания северного и западного склонов Юрьевой горы вдоль этой дороги подрезаны эскарпом. Когда и кем здесь проводились довольно трудоёмкие земляные и дорожные работы, сказать сейчас сложно - скорее всего, это
31
следы хозяйственной деятельности монастыря еще в досинодальный период. Обследуя окрестности Юрьевой горы, мы провели осмотр, обмеры и фотофиксацию остатков шатровой часовни-сени на берегу Новой речки - протоки, соединяющей
оз. Монастырское и оз. Заднее. Открытая сень над большим поклонным крестом была поставлена в 1890 г. на собственные средства служившего в то время в Юрьегорском приходе священника Петра Пятницкого на месте биения прп. Диодора сосланным сюда опальным монахом Феодосием. Как и Троицкий храм, сень дошла до нас в руинированном состоянии - под слоем мха сохранился лишь её нижний окладной венец в виде восьмигранного сруба. Сам крест утрачен. Приводим точные географические координаты этого объекта, снятые с помощью прибора спутниковой навигации (GPS-приемника): широта - N 62°53'29.1" (62.891417); долгота - Е 037°02'49.5" (37.047083).
На южном пологом склоне Юрьевой горы, в лесу, в 40-45 м к югу от Троицкого храма, нами были обнаружены следы нескольких древних построек в виде неглубоких и сильно оплывших западин с рядами затянутых дерном и мхом валунов по периметру. Здесь же, среди корневой системы вывернутых ветром деревьев заметны обнажения культурного слоя - темно-серой гумусированной супеси с включениями древесного угля, печины и фрагментов красноглиняной керамики. Судя по всему, именно здесь располагались два дома причта, показанные на чертеже священника Петра Пятницкого 1887 г. Это место чрезвычайно интересное и перспективное для дальнейших поисков следов монастырских келий и служебных построек ХѴІІ-ХѴПІ вв.
Признаки старого обжитого места безошибочно определяются и под Юрьевой горой, в 200-230 м к юго-востоку от Троицкой церкви. На всём Монастырском озере с его низкими болотистыми берегами это, пожалуй, единственный удобный для поселения участок суши. У самого берега, на высоте 6-8 м, сейчас располагаются ветхие строения бывшего рыбхоза и нынешнего кордона «Монастырское» ФГБУ «Национальный парк “Водлозерский”» - две избы, баня, сараи, летняя кухня, дощатый помост причала. По всей видимости, кордон наследовал место селища - позднесредневекового поселения с рядом жилых и хозяйственных построек, следы которых и поныне угадываются в виде ям и западин. Вероятно, здесь надо искать следы той разоренной в Смутное время двухдворной деревни Юрьева гора, отмеченной в писцовых книгах Обонежской пятины за 1563 и 1616/1617 г. [3; 6, с. 38]. Так, известно, что ещё в 1628-29 гг., когда уже устраивался монастырь, здесь «под горою» были два двора пустых крестьянских, которые позднее использовались братией как монашеские кельи [2, с. 782].
Несколько слов о кладбище
Троицкий храм занимал центральное место в композиционнопространственной организации ансамбля Юрьегорской пустыни, являлся неотъемлемой частью культурного ландшафта побережья озера Монастырского. Это был и духовный центр округи, и своеобразное древлехранилище, где веками копились и сберегались иконы, книги, различные вклады благочестивых
32
прихожан, богослужебная утварь, старинные монастырские документы. Троицкий храм был и святыней, домом Божиим, освящавшим землю, где поколение за поколением погребались, находили вечное упокоение безвестные монахи, священники и простые прихожане, жившие на этой земле несколько столетий назад. Могилы, которые окружали церковное здание, отмечались здесь традиционными дерновыми холмиками с деревянными крестами либо северными столбцами-голбцами. Наиболее престижной, сакрально значимой зоной некрополя являлась территория у самого храма, и особенно у алтаря. Некоторые погребения здесь обозначены валунными обкладками могильного холмика по всему периметру, напоминающие средневековые жальники Новгородчины. Но, скорее всего, эти могилы относятся уже к Новому времени. Вот что пишет о подобных захоронениях современный исследователь Водлозерья К.К. Логинов: «В северной части Водлозерья могилу принято было укреплять, обкладывая её камнями, как у саамов Карелии в ХІІ-ХІѴ вв. По внешнему сходству петрозаводские археологи приняли могилу охотника Фадеева на Веденаволоке за могилу древних Саамов, и чуть было не вскрыли её. В остальной части Водлозерья могилы в старину имели вид обычного земляного холмика (иногда обложенного с боков досками, чтобы земля не размывалась дождями) с крестом или высаженным на могиле (в ногах) деревом» [7, с. 387]. Большинство погребений Юрьегорского погоста ориентированы не по сторонам света (канонической является западная ориентировка), а по храму, который имел отклонение от оси запад-восток в сторону севера. Это отклонение трудно объяснимо, и может зависеть как от особенностей планировки монастырского комплекса, так и от времени (сезона) закладки церкви.
При внимательном обследовании территории старого кладбища на двух могильных холмиках нами были обнаружены довольно интересные произведения христианской металлопластики XIX века. Это медные литые образки с изображениями Николая Чудотворца и Богоматери (рис. 9, № 1, 4). Одна из иконок лежала под слоем мха в основании полусгнившего деревянного намогильного креста. Причем на самом кресте осталось вырезанное углубление под этот образок. Поле иконки со святителем Николаем Чудотворцем оказалось насквозь пробито ржавым гвоздем.
Нет никакого сомнения, что эти предметы врезались в надмогильные кресты или сооружения типа столбцов-голбцов, которые хорошо известны этнографам на Русском Севере. Последние представляют собой небольшие резные столбы с двухскатной остроугольной кровелькой. «В каждый столбец с западной стороны врезана небольшая медная иконка из тех, что в ХѴТІІ и XIX веках делали в выговских скитах и оттуда они расходились по всей России» [9, с. 141]. Естественно, по истечении времени такие деревянные надмогильные сооружения ветшают, падают и сгнивают, а врезанные металлические образки оказываются на земле. Здесь они могут быть случайно втоптаны в грязь, сломаны, наконец, могут попасть в засыпку новой могилы. Именно таким обра-
33
зом на древних сельских кладбищах и скапливались веками произведения медного литья, которые часто обнаруживаются при археологических исследованиях.
Рис. 11. Старое кладбище на Юрьевой горе. Современное состояние
В северной части территории кладбища (на периферии) мы обнаружили два литых чугунных креста XIX века. Эти ажурные художественные кресты, являющиеся образцами массовой продукции Петрозаводского Александровского литейного завода, отмечают могилы довольно зажиточных крестьян бывш. Троицкого прихода (рис. 11). Родственники далеко не всех здесь погребенных могли позволить себе приобрести и заказать доставку сюда таких дорогостоящих намогильных памятников.
Примечательно, что оба креста оказались сломаны в основании и брошены на землю (недавно инспекторы национального парка снова подняли их, подвязав к вбитым колышкам). Рядом лежали останки еще двух аналогичных крестов. Нет сомнения, что все эти кресты были разбиты здесь не случайно, а вполне преднамеренно. Ведь в послереволюционное время безжалостная борьба с церковью привета к повсеместному уничтожению христианских святынь, в число которых входили и кладбища. Разжигаемая официальной богоборческой пропагандой ненависть к намогильному кресту или открыто выражающему православный характер надгробию часто находила выплеск в безобразных проявлениях узаконенного вандализма - было повергнуто на землю, осквернено и разбито бесчисленное количество старинных высокохудожественных стел, монументов, колонн, саркофагов, крестов. Вероятно, и по Юрьегорскому погосту прокатилась эта ужасная волна погромов. В это же страшное время здесь была осквернена, разграблена и, в конце концов, разрушена главная святыня Юрьевой горы - Троицкий храм с усыпальницей преподобного Диодора.
34
1. Головченко С., Чирцов А. В поисках Дамиановой пустыни (Экспедиция на озеро Монастырское 23-31 мая 2004 г.) // Соловецкое море. Историко-литературный альманах. Архангельск; М., 2005. Вып. 4.
2. Докучаев-Басков К.А. Подвижники и монастыри крайнего Севера // Христианское чтение. СПб., 1885. № 5-6.
3. Жуков А.Ю. Водлозерская волость Каргопольского уезда: середина XVI -первая треть XVIII в. // Ильинский Водлозерский погост: мат-лы науч. конф. «Водлозерские чтения: Ильинский погост». Петрозаводск, 2009.
4. Кожевникова Ю.Н. Монастыри и монашество Олонецкой епархии во второй половине XVIII - начале XX в. Петрозаводск, 2009.
5. Кожевникова Ю.Н. Братская община Троицкого Юрьегорского монастыря в 1726 году // Святые и святыни Обонежья. Мат-лы всерос. научной конф. «Водлозерские чтения-2013». Петрозаводск, 2013.
6. Логинов К.К. Этнолокальная группа русских Водлозерья. М., 2006.
7. Логинов К.К. Традиционный жизненный цикл русских Водлозерья: обряды, обычаи и конфликты. М.-Петрозаводск, 2010.
8. Мельникова А.С. Русские монеты от Ивана Грозного до Петра Первого (история русской денежной системы с 1533 по 1682 год). М., 1989.
9. Ополовников А.В. Сокровища Русского Севера. М., 1989.
10. Червякова Н.В. Основатель Троицкого монастыря святой преподобный Диодор Юрьевгорский: духовный и исторический образ // Структура и динамика природных экосистем и формирование народной культуры на территории НП «Водлозерский». Мат-лы отчетной конф. по итогам 2002-2004 гг. Петрозаводск, 2005.
35
