CC BY
269
Цицерон относился к войне крайне негативно, но попытался сформулировать признаки справедливой войны. Это осмысление было эпизодическим и не привело к созданию учения, хотя в его идеях просматривается определенное концептуальное единство, основанное на его представлениях о справедливости. Понятие справедливой войны у Цицерона включает легитимно-обрядовый, мотивационный и поведенческий аспекты.
Ключевые слова: Древний Рим, представления Цицерона, война, справедливость, справедливая война
Для римской Республики I в. до н.э. оказался весьма насыщенным как внешними войнами, так и гражданскими. Это обстоятельство способствовало росту интереса мыслителей того времени к понятию войны (bellum) и выделению характерных черт справедливой войны (bellum iustum). В связи с этим изучение представлений Цицерона о bellum и признаках bellum iustum призвано расширить современное научное знание о политико-правовых взглядах древних римлян позднереспубликанского периода.
Рассматривая в трактате «Об обязанностях» взаимоотношения различных народов, Цицерон отмечает, что в случае столкновения их интересов предпочтение следует отдавать мирному способу урегулирования спорных ситуаций, ибо именно он присущ человеку, а применение силы свойственно диким животным; однако если нельзя воспользоваться первым способом, то нужно обратиться ко второму (De off. I. 34. Ср.: Ibid. I. 35, 80), имея на это лишь веские причины. Это связано с тем, что итогом войны, как указывает римский мыслитель, являются оскорбление богов, гибель большого числа людей1, разрушение городов (De rep. III. 20; De off. II. 16). Все это Цицерон оценивает как проявление жестокости, являющейся самым большим недругом человеческой природы, которой необходимо следовать
Демина Светлана Сергеевна — кандидат исторических наук, доцент кафедры Всеобщей истории Владимирского государственного университета имени А. Г. и Н. Г. Столетовых. E-mail: ist-drev@yandex.ru
1 Аргументируя свою точку зрения, Цицерон ссылается на исследование перипатетика Дикеар-ха, доказавшего, что в результате войн и мятежей было больше смертей, чем по другим причинам массовой гибели людей (De off. II. 16).
Древний Рим
© 2015
Проблемы истории, филологии, культуры 2015, №4, с. 33-38
С. С. Демина
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ЦИЦЕРОНА О ВОИНЕ
(est enim hominum naturae, quam sequi debemus, maxima inimica crudelitas: De off. III. 4б). Также в условиях гражданской войны, по мнению этого мыслителя, даже несправедливый мир (pax iniusta) «более полезен, чем самая справедливая война с согражданами» (utilior est quam iustissimum bellum cum civibus: Epist. Att. VII. 14.3. Ср.: Ibid. Fam. VI. б.5), поскольку такая война является губительной независимо от того, кто победит (см.: Ibid. Att. X. 4.3)2. По этой причине в одном из писем к своему другу Аттику он подчеркивает, что не перестает призывать к миру (Ibid. Att. VII. 14.3). Отношение Цицерона к гражданским войнам достаточно подробно изучено3, поэтому в данной работе анализироваться не будет. Обратимся лишь к представлениям этого римского мыслителя о войне между народами.
В сочинении «Оратор» Цицерон указывает, что с давних пор существовавшее слово «duellum» заменено в общепринятом употреблении словом «bellum» для лучшего звучания (Orat. 153)4. Он сам оперирует термином «duellum» крайне редко, лишь излагая правовые установления о войне в диалоге «О законах» (см.: De leg. II. 21, 45; III. 9), и значительно чаще использует термин «bellum». Законы, упоминавшиеся Цицероном в этом произведении, касаются обязанностей фециалов (Ibid. II. 21) и представителей власти (Ibid. III. 9) и не квалифицируют войну как справедливую или несправедливую, хотя там и присутствует выражение «duella iusta iuste gerunto» (Ibid.).
Специалисты по истории Древнего Рима и римского права рассматривали понятие законной, справедливой войны в рамках изучения римского международного права5, деятельности жреческой коллегии фециаловб, а также политико-правовых и этических воззрений Цицерона7. Ссылаясь на теоретические сочинения этого римского мыслителя, исследователи единодушно отмечают, что, с его точки зрения, законной, справедливой война может считаться при наличии у нее определенных причин и при соблюдении фециалами специально установленных для ее объявления обрядов8. Однако самим причинам, придающим войне справедливый характер, уделено весьма скромное внимание, поэтому на их характеристике и следует остановиться. Они представлены не только в теоретических сочинениях этого римского автора, но и в его речах разных лет.
В 70 г. до н.э. в речи против Верреса (In Verr. II. 5. 149) Цицерон отмечает, что предки часто начинали войну в случае несправедливого отношения к римским гражданам, под которым подразумевались удерживание судовладельцев (navicula-rii retenti) и ограбления крупных торговцев (mercatores spoliati). Он оценивает это как «несправедливость и опорочение римского имени» (iniuriam ignominiamque nominis Romani), которое нельзя оставлять «неотомщенным и безнаказанным»
2 Ср.: «Вообще мудрецы ради мира ведут войну, выносят мучение в надежде на спокойствие. Если ты не сделаешь ее [=надежду] сильной, то не все ли равно, побежден ли ты или победил?» («Postremo sapientes pacis causa bellum gerunt, laborem spe otii sustentant. Nisi illam firmam efficis, vinci an vicissi quid retulit?»: Sall. Epist. ad Caes. I. б).
3 Мотус 1983, 33-4б.
4 О том, что термин «bellum» со временем пришел на смену термину «duellum», писал и Варрон (Varr. De ling. lat. V. 73; VII. 49).
5 Александренко 1999, 214-215; Sini 1991, 193-200; Сини 2003, 57-б5.
6 Майорова 1998, 80; Grimal 2004, 110-111.
7 Утченко 1977, 197-198.
8 Александренко 1999, 214-215; Утченко 1977, 197; Sini 1991, 199-200; Сини 2003, б4-б5. Ср.: Бартошек 1989, 54; Tarwacka 2009.
(inultam impunitamque). Эта же причина упоминается и в речи бб г. до н.э. о предоставлении империя Гнею Помпею (см.: Pro leg. Man. 11). Однако в другом фрагменте этой же речи (см.: Ibid. 19) спектр причин для начала военных действий более широк. Он включает в себя защиту славы имени римлянина (gloria nominis), благополучия союзников (salus sociorum), важнейших налогов (vectigalia maxima), связанного с государством благоденствия большого числа граждан (fortunae plurimorum civium coniunctae cum re publica). В речи 5б г. до н.э. о консульских провинциях (De prov. cons. 4) Цицерон отмечает, что население Македонии, заплатившее римскому императору, чтобы жить в мире, все же подвергается нападениям варваров и, не имея защиты, но желая «снова наполнить разоренные дома» (exhaustas domos replere), готово идти на римлян справедливой войной «за купленный мир» (pro empta pace).
В диалоге «О государстве», начатом в 54 г. до н.э. и опубликованном предположительно в 51 г. до н.э.9, римский мыслитель пишет о том, что лучшая гражданская община начинает войну лишь ради выполнения обещания (pro fide) или в защиту благополучия (pro salute: De rep. III. 34). Выражение «pro fide», вероятно, связано с обязательством римлян защищать покоренные народы и тем самым перекликается с представленным выше фрагментом речи о консульских провинциях. В следующем отрывке сочинения «О государстве» (Ibid. III. 35) говорится о том, что причинами справедливой войны являются мщение или отражение врагов (Nam extra <quam> ulciscendi aut propulsandorum hostium causa bellum geri iustum nullum potest). Упоминание мщения в качестве основания для военных действий сходно с изложенными ранее фрагментами из речей против Верреса и о предоставлении империя Гнею Помпею (In Verr. II. 5. 149; Pro leg. Man. 11) и соответствует одному из смыслов справедливости, «праву отмщения» (ulciscendi ius), о котором Цицерон писал в «Топике» (Top. 90)10. В этом же фрагменте диалога «О государстве» (De rep. III. 35) римский мыслитель указывает, что справедливой считается война, если она официально объявлена и провозглашена в соответствии с обрядами фециалов11, а ее необходимость связана с возмещением ущерба, причиненного одному народу другим (nullum bellum iustum habetur nisi denuntiatum, nisi indictum, nisi de repetitis rebus). Эта причина вполне согласуется со вторым смыслом справедливости, сформулированным фразой «воздавать каждому свое» (tributionem sui cuique: Top. 90. Ср.: De fin. V. б5, б7).
В трактате «Об обязанностях», написанном в конце 44 г. до н.э.12, Цицерон вновь возвращается к теме мотивации войны. По его мнению, у возмездия и наказания за причиненную обиду должна быть мера (De off. I. 34), а к побежденным гражданским общинам и народам необходимо проявлять справедливость и принимать их под свое покровительство (Ibid. I. 35). Определение справедливой войны, данное в этом произведении (см.: Ibid. I. 3б), по существу повторяет то, которое было сформулировано в диалоге «О государстве» (De rep. III. 35).
9 Утченко 1986, 213.
10 Подробнее о понимании Цицероном справедливости, обозначавшейся терминами «aequitas» и «iustitia», и об эволюции их смыслов в римском обществе в I в. до н.э. см.: Демина 2012, 79-85.
11 Зависимость законного, справедливого характера войны именно от действий фециалов была отмечена и Варроном (см.: Varr. De ling. lat. V. 86).
12 Утченко 1986, 280.
В реальности, как отмечает Цицерон, войны нередко ведутся ради наживы, славы и владычества, когда представления о пользе (utilitas) оказываются более значимым ориентиром поведения, чем представления о справедливости (iustitia: Ibid. III. 20; см. также: Ibid. III. 22-24). Это связано с тем, что многие люди рассматривают войну как способ содействия экономике своего государства (примеры см.: Ibid. III. 15-1б) и обращения земель покоренных народов в частную собственность победителей (De off. I. 21), путь к славе13, обусловленный высокой оценкой обществом воинских заслуг и осознанием наличия способностей к военному делу, имеющихся у некоторых выдающихся граждан (см.: Ibid. I. 74; II. 45), метод обретения власти над другим народом (см.: Ibid. I. 3S; II. 2б-27). Такое восприятие войны, свойственное не только невежественным людям, но и философам, ошибочно (De rep. III. 23) и ведет к неоправданным, несправедливым действиям, каким, например, было разрушение римлянами Коринфа (De off. I. 35; III. 4б). Подобные поступки обычно пытаются завуалировать рассуждениями о государственной пользе, однако, с точки зрения Цицерона, они — проявление жестокости, а «ничто жестокое не является полезным» (nihil, quod crudele, utile: Ibid. III. 4б).
Размышляя об общепринятом восприятии войны, римский мыслитель высказывает свои возражения. По его мнению, порядочные, честные люди должны возвращаться домой с честью, хвалой (laus), не принося ничего ни от врагов, ни от союзников (De leg. III. 1S); дела внутриполитические (res urbanae) иногда оказываются полезнее для государства и позволяют приобрести человеку, который ими занимается, больше славы, чем дела военные (res bellicae: De off. I. 74, 79); а власти (imperium) над другими народами он противопоставляет покровительство (patrocinium: Ibid. II. 27). Цицерон констатирует тот факт, что войны велись почти всегда (semper enim fere bella gerebantur: Ibid. II. 45), и оговаривается, что, даже если они являются способом ведения спора о власти или приобретения славы, у них должны быть справедливые основания, а вести их следует менее жестоко (minus acerbe: Ibid. I. 3S).
Хотя поведение воюющих сторон не включено в рассмотренное выше определение bellum iustum, однако и оно, согласно Цицерону, придает войне в некоторой степени справедливый характер, являясь частью права войны (ius belli). Прежде всего, как указывает этот римский мыслитель, необходимо начинать, вести и завершать военные действия, руководствуясь правовыми нормами, храня верность своему слову (fides) и имея официальных лиц, назначенных по закону (De leg. II. 34). Приказы того, кто ведет войну, как пишет Цицерон, имеют законную силу и призваны ориентироваться на благо своего народа (Ibid. III. б, S). Носители власти (imperium, potestas) и легаты должны не только по решению сената и народа «справедливо вести справедливые войны» (duella iusta iuste gerunto), но и оберегать союзников, быть воздержанными и сдерживать других, способствовать своими действиями славе (gloria) народа и вернуться из похода домой с честью (cum laude: Ibid. III. 9).
13 Ссылаясь на речь Цицерона, произнесенную в защиту Милона, А. В. Махлаюк справедливо указывает, что слава воспринималась римлянами «как наивысшая награда за доблесть»: Махлаюк 2000, 150.
Важным понятием в рассуждениях Цицерона о войне является fides14. По его мнению, следует быть верным слову, данному не только богам, себе, своему народу, союзникам, но и врагу (см., напр.: De off. I. 39-40; III. 107-109, 111, 113-115), и это также является проявлением как законности, если речь идет о соблюдении договора, так и справедливости. Заметим, что для самого Цицерона эти два понятия едины, хотя многие из его современников разводили и даже противопоставляли их15.
Также по отношению к побежденным, с точки зрения этого римского мыслителя, необходимо вести себя, руководствуясь требованиями справедливости (iustitia), сформулированными им в диалоге «О государстве». Их суть состоит в том, чтобы «щадить всех, заботиться о роде человеческом, воздавать каждому свое, не присваивать себе священные предметы, государственное имущество, чужую собственность» (parcere omnibus, consulere generi hominum, suum cuique reddere, sacra, publica, aliena non tangere: De rep. III. 24). Такое представление Цицерона об отношении к побежденным полностью противоречило общепринятой и существовавшей веками в Древнем Риме, да и в древнем мире в целом, модели поведения победителя1^ Вероятно, он осознавал, что его современники не были готовы отказаться от возможности получения всех тех «благ», которые война приносит победителю, и в трактате «Об обязанностях», возвращаясь к этому вопросу, Цицерон писал уже менее категорично о том, что при разрушении и разграблении городов необходимо воздерживаться от опрометчивости и жестокости, карая лишь виновных и щадя остальных (De off. I. S2. Ср.: Ibid. I. 35), проявляя меру даже во мщении и наказании (ulciscendi et puniendi modus: Ibid. I. 34).
Таким образом, отношение Цицерона-мыслителя к войне как социально-политическому явлению было крайне негативным. Однако как политик он понимал, что его миролюбивые взгляды не найдут поддержки у подавляющего большинства современников, поэтому в речах и теоретических сочинениях он попытался осмыслить признаки справедливой войны (bellum iustum) и донести свои идеи до римского общества. Это осмысление было, можно сказать, эпизодическим и не воплотилось в основательно продуманное, целостное, системное учение, в отличие, например, от его учений о государстве, законах или обязанностях гражданина. Однако анализ различных фрагментов его произведений все же позволяет увидеть основанное на его представлениях о справедливости определенное концептуальное единство идей о bellum iustum, высказанных им в разное время.
Размышляя о признаках справедливой войны, Цицерон обращает внимание не только на легитимно-обрядовый, но и на мотивационный и поведенческий аспекты. Представление о том, что соблюдение обрядов фециалов придавало войне легитимный характер, полностью отвечало римскому восприятию bellum iustum. Идеи этого мыслителя о ее мотивации, вероятно, соответствовали общепринятой в то время точке зрения лишь частично, а предложенная им поведенческая модель
14 Цицерон полагает, что понятие fides, означая «незыблемость и правдивость слов и соглашений» (dictorum conventorumque constantia et Veritas: De off. I. 23), связано со словом «fit», потому что «делается то, что сказано» (fit quod dicitur: De rep. IV. 7; fiat, quod dictum: De off. I. 23). Подробнее о римском понимании категории fides см., напр.: Otto 1909, 22S1-22S6; Александренко 1999, 207; Сини 2003, 42-44, 49, бб, 73; Grimal 2004, 7б, 111.
15 См.: Демина 2012, S3-S4.
16 См., напрмер: Александренко 1999, 217; Finley 197S, 5.
не соответствовала ей совсем. Однако эти три аспекта, взятые именно в совокупности, и составляли в сознании Цицерона некий образ справедливой войны.
ЛИТЕРАТУРА
Александренко В.Н. 1999: Международное право Рима // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 1(4), 206-218.
Бартошек М. 1989: Римское право: Понятия, термины, определения: [Пер. с чеш.] / [Спец. науч. ред., авт. предисл. и коммент. З. М. Черниловский]. М.
Демина С.С. 2012: Гражданское сознание и поведение римлян I в. до н.э. Владимир.
Майорова Н.Г. 1998: Институт фециалов в раннем Риме // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 1(3), 78-81.
Махлаюк А.В. 2000: Армия Римской империи. Очерки традиций и ментальности. Н.Новгород.
Мотус А.А. 1983: Цицерон и Саллюстий в их отношении к гражданским войнам древнего Рима (I в. до н.э.) // АМА. Вып. 5. Проблемы истории Древнего Рима и Северного Причерноморья, 33-46.
Сини Ф. 2003: Varr. De ling. lat. 5. 86 и римское «международное право» (размышления о fides, bellum, hostis, pax) // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 2(12), 42-82.
Утченко С.Л. 1977: Политические учения Древнего Рима (III-I вв. до н.э.). М.
Утченко С.Л. 1986: Цицерон и его время. М.
Finley M.I. 1978: Empire in the Greco-Roman World // G&R. 2nd Ser., Vol. 25, 1, 1-15.
Grimal P. 2004: La civilta dell'antica Roma. Roma.
Otto. 1909: Fides // RE. Bd. 6, 2281-2286.
Sini F. 1991: Bellum Nefandum. Virgilio e il problema del «diritto internazionale antico». Sassari. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.dirittoestoria.it/dirittoromano/ Sini-Bellum-Nefandum.htm.
Tarwacka A. 2009: Romans and Pirates. Legal Perspective. [Arcana Iurisprudentiae, 1]. Warszawa. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.dirittoestoria.it/10/mono-grafie/Tarwacka-Pirate-enemy-bandit.htm#_1.2 - Bellum.
CICERO'S THOUGHTS ABOUT WAR
S. S. Demina
Cicero's attitude to wars was extremely negative; nevertheless, he tried to formulate features of a just war. This perception was sporadic and did not bring him to making a theory, although his ideas contained a certain conceptual unity based on his views of justice. Cicero's concept of a just war includes legitimate-ritual, motivational and behavioral aspects.
Key words: Ancient Rome, Cicero's, war, justice, just war
