CC BY
43
З.Г. Аминев УДК 398.54
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ БАШКИР О СТРУКТУРЕ МИРОЗДАНИЯ И СОЦИУМА
Статья посвящена анализу космологических концепций древних башкир, характерных для мифологического этапа их общественного сознания. Раскрывается сущность представлений предков башкир о вертикальном строении мира, состоящего из трех частей, и горизонтальной пятичленной структуре их мироздания, ориентированной по четырем сторонам света. Автором утверждается, что структурирование башкирского социума и отдельных его частей всегда производилось с учетом представлений о строении космоса. На примерах из мифологии других древних народов показывается распространенный характер такого мироустройства. Раскрываются причины такого соответствия, связанного с тем, что согласно взглядам древних людей страна башкир (Южный Урал) является центром мира, этот мир и башкирское общество, в частности, созданы и расположены в соответствии с лекалами их богов. В статье исследуется также дуальная организация древнебашкирского общества, которой соответствует упоминаемое средневековыми восточными авторами деление башкир на внутренних и внешних («иштяк» — «внутренний» и «кудей» — «внешний»). Причиной былой дуальной организации башкирского общества называется принцип экзогамии. В статье утверждается, что башкирские фольклор и этнография содержат обширный материал для восстановления традиционной мифологической модели мира башкир, состоящей из тех же элементов, которые в качестве обязательных представлены у многих народов. Мироздание, согласно взглядам древних, имело весьма устойчивое число параметров. Оно делилось на две части: мир естественный и сверхъестественный, а по вертикали состояло из трех частей. Горизонталь разбивалась на четыре части с особо отмеченной точкой в центре. Итого — важнейших координат получалось ровно семь: четыре стороны света, центр, верх и низ. В заключение делается вывод об универсальной природе мифологических представлений древних башкир о структуре мироздания и социума, которые объясняются общими законами формирования и развития человеческой психики.
Ключевые слова: мифологические представления, структура мироздания, древнебашкирское общество, горизонтальная модель мира, дуальная организация, племена
Zakiryan G. Aminev
BASHKIRS' NOTIONS OF THE UNIVERSE AND SOCIETY'S STRUCTURE
This article is dedicated to the cosmological concepts of ancient Bashkirs typical of the mythological stage of their social consciousness. The essence of notions of the Bashkirs' ancestors of the vertical world structure, consisting of three parts, and the horizontal five-dimensional structure of the Universe oriented to the four cardinal directions is revealed. The author confirms that Bashkir society's structuring and its individual parts are always made with regard to ideas concerning the structure of the Universe. The widespread nature of this world order is demonstrated on examples taken from mythology of other ancient peoples. The article describes reasons for such a correspondence related to the fact that the country of the Bashkirs (South Urals) according to the views of the Ancients is the center of the world, this world and the Bashkir society in particular have been created and arranged according to patterns of their gods. It also explores a dual organization of the ancient Bashkir society which corresponds to the division of the Bashkirs into internal and external (Ishtyak — "inner" and kudey — "external"), mentioned by medieval eastern authors. A reason for the former dual organization of the Bashkir society is termed the principle of exogamy. In this article the author argues that Bashkir folklore and ethnography contain extensive material to restore the traditional mythological model of the Bashkirs' world consisting of the same elements that as obligatory ones are presented in many nations of the world. The Universe according to the view of the Ancients, had a very stable number of parameters. It used to be divided into two parts: the natural and supernatural world, and the vertical plane consisted of three parts. The horizontal plane was split into four parts with a particularly marked point in the center. Totally the most important coordinates were exactly seven: four cardinal points, the center, top and bottom. At the end of this article the author came to the conclusion about the universal nature of the ancient Bashkirs' mythological notions of the structure of the Universe and society which are explained with the help of the general laws of formation and development of human mentality.
Key words: mythological visions, the Universe structure, ancient Bashkir society, horizontal model of the world, dual organization, tribes
Аминев Закиръян Галимъянович, кандидат философских наук, заведующий отделом духовной культуры Института гуманитарных исследований РБ (Уфа), e-mail: zakirjan_g@mail.ru
Zakiryan G. Aminev, Cand. Sc. (Philosophy), Head of the Department for Intellectual Culture at the Institute of the Humanities of the Republic of Bashkortostan (Ufa, Russia)
©Аминев З.Г., 2014
В традиционной мифопоэтической культуре башкир представления о структуре и организации мироздания и социума были взаимосвязаны и соответствовали друг другу. Они были изначально установлены божествами в момент становления мира. Обращение к башкирскому материалу показывает, что согласно представлениям древних людей, в их социальной организации и в культуре в целом отражается именно структура мироздания, которая выступала в качестве универсального образца, предопределившего характер обустройства социума. Отражение космологических концепций башкир можно обнаружить во всем многообразии их национальной культуры: касается ли это строительства дома, проведения празднеств и иных обрядов, национального этикета и т.д. Эти представления упорядочивают, связывают воедино все многообразие встречающихся жизненных ситуаций и делают башкирскую культуру монолитной, обладающей своеобразным стилем, и объединяют народ в единое целое. Как отмечала О.М. Фрейденберг: «... В самые первые эпохи истории мы застаем человека с системным мировосприятием. Как в области материальной, так и общественной и духовной первобытный человек с самого начала системен, и в этом его коренное отличие от стадного животного. Чем древнее культура, тем больше в ней внутренней связанности, неподвижности, замкнутости» [I, с. 29].
Как известно, башкирское мироздание знало как вертикальное, так и горизонтальное членение. Одним из главных структурных элементов модели мира башкир является «мировое дерево» (или «древо мира»), посредством которого миры соединяются между собой. Корни этого дерева находятся под землей, вершиной оно касается верхнего мира. У корней его — огромный змей, а на вершине гнездится священная птица Сам-рау (или Сэмрегош — Самрегош). Этот мотив в башкирском сказочном фольклоре является очень распространенным. «Мировое дерево» как элемент, соединяющий миры между собой, упоминается и в эпосе «Урал батыр». Здесь главные герои эпоса Урал и Шульган на своем пути встречают седобородого старика, стоящего под огромным де-
ревом, растущим у какой-то большой безымянной воды. Это огромное дерево является ничем иным как «мировым деревом». Стояние под деревом, в свою очередь, является моментом перехода из этого мира в иной.
Кроме вертикального структурирования мира (донъя), состоящего из трех частей, башкиры знали и горизонтальную (плоскостную) пятичленную структуру, ориентированную по сторонам света — север-юг, восток-запад и центр. Сведения о пятичленной конструкции мира можно обнаружить в эпо-сах «Урал батыр», «Изеукэй менэн Мора-Зым» («Идукай и Мурадым»), «^еэк бей» («Кусяк-бей»), в башкирских шежере племен юрматы, ялан бурзян, усерган и др.
В эпосе «Урал батыр» на вопрос Хумай откуда он идет, Урал ответил, что узнал о наличии пяти стран в этом мире. В одной стране Урал родился сам, в двух он уже побывал и идет, чтобы посетить оставшиеся две страны. Само путешествие Урала — это посещение четырех сторон горизонтального космоса. В башкирском фольклоре, в частности в эпосе «И:^кэй менэн Мора^ым», устойчиво повторяется мотив пяти родов, хотя в описываемые там времена у башкир их количество было намного больше. Поэтому есть все основания утверждать, что указание на пять родов в эпосе — это дань традиции, когда башкиры свою социальную организацию экстраполировали на пяти-членную по горизонтали модель мира.
У башкир четырехгранный горизонтальный мир имел и своих стражей (как и у древних индоариев «локапала»), которые назывались «эйэлэр» (хозяева-владыки). В эпосе это сыновья Урала — Яик, Нугуш, Идель и сын Шульгана — Сакмар. В сказке «Алтын-дуга батыр» («Алтындуга-батыр») помощниками главного персонажа становятся Угатар батыр (Стрелок), ^луртлар батыр (Озерный батыр), ЙYгерек батыр (Бегун). Такие же персонажи встречаются в сказках «Карас батыр» («Карас-батыр»), «Етегэн батыр» («Етегян-ба-тыр»), «Юлбат» и др. Иногда количество этих персонажей-помощников батыра составляет три, а иногда четыре. Числа три и четыре указывают соответственно на вертикальное или горизонтальное структурирование мира.
Пятичленная (или четырехчастная) классификация находит свое отражение как в устройстве мира в целом, так и башкирского общества, особенно наглядно проявляется в представлениях о правильно устроенном обществе. В соответствии с такими представлениями в центре Вселенной находится «Урал иле» («Страна башкир»), которую окружает чужой мир. На самом краю этого мира находится «Каф тау» («Гора Каф»), где обитают такие фантастические существа, как дейеу (див, демон), аждака (дракон), ен-бэрей (бесы, черти) и т.п.
Из истории известно, что в период присоединения башкир к Русскому государству их земля делилась на четыре «дороги»: Казанская, Осинская, Ногайская и Сибирская. В историографии устоялось мнение, что такое деление башкирских земель было введено монголами в период их владычества. Однако известно, что татаро-монгольские завоеватели после захвата чужих земель не изменяли их внутреннего административного деления. Их больше интересовал сбор налога (ясак) с подневольного населения. Поэтому есть основание предполагать, что деление башкирской земли на четыре «дороги» было присуще башкирскому обществу изначально и восходило оно к их доисламским религиозно-мифологическим воззрениям.
Пятичленное деление общества было свойственно не только башкирам, но и многим народам. По мнению А.-З. Валиди То-гана, основной темой «Кутадгу Билиг» Юсу-фа Баласагуни является описание тюркской государственно-правовой системы, основу которой составляло «четырехчастное деление» государства [2, с. 137]. В качестве примера деления тюркского общества на четыре части А.-З. Валиди Тоган приводит исторический факт выделения Чингисханом четырем своим сыновьям четырех племен. До Чингисхана такое устройство было у огу-зов, у булгарского хана Кубрата [3, с. 110, 111].
На пять частей делилось печенежское общество. По свидетельству Константина Багрянородного, печенегов всего было восемь колен (фем), возглавляемых архонтами (князьями). Каждая фема, в свою очередь, делилась на пять меньших частей, главы
которых подчинялись главному архонту. По мнению А.В. Марей, эти пять меньших частей являлись родами [4, с. 241; 5, с. 338]. Древние ирландцы считали, что идеальный мифический космос по горизонтали состоит из пяти частей и в соответствии с этими представлениями древняя Ирландия делилась на пять королевств: Ульстер, Лейнстер, Коннахт, Мунстер и центр — Миде [6, с. 103; 7, с. 47]. Все вышеперечисленные примеры из мифопоэтических представлений народов, относящихся к разным культурным мирам и к разному времени, показывают, что такое четырехчастное (пятичастное) деление было явлением распространенным.
Известно, что башкирский народ сформировался из многочисленных племен и родов, конкретное их количество, видимо, невозможно определить. Несмотря на этот очевидный факт, в материалах башкирского фольклора и других источниках проходит мотив «пяти, четырех племен», составляющих основу башкирского общества. Так, в эпосе «^еэк бей» сообщается о хане по имени Масим, которому подчинялись двенадцать биев. Однако в эпосе, в основном, речь идет только о четырех племенах (тун-гаур, тамъян, кыпсак, бурзян), подчиненных Масим-хану, который являлся средоточием и олицетворением центра [8, с. 293—295]. Здесь вновь возникает формула «пяти стран».
На пять частей делилось не только башкирское общество в целом, такое деление было присуще отдельным родам. Так, в ше-жере племени юрматы, опубликованном Р.Г. Кузеевым, говорится, что земли юрма-тинцев были поделены на четыре части между Татигасом, Азнаем, Ильчик-Темиром и Кармышем [9, с. 33]. Такое же деление отражено и в шежере племени ялан-бурзян. То есть здесь опять-таки отражены древние мифологические воззрения башкир о четырехугольном космосе в горизонтальной плоскости. Таким образом, пятичленное устройство древних обществ было универсальным явлением, оно также было известно и древним башкирам, по представлениям которых как мир в целом, так и человеческое общество было устроено названным образом в результате активной мироустроительной деятельности Урала.
Еще одним универсальным явлением, присущим также древнебашкирскому обществу, быша его дуальная организация — в первую очередь деление племени на две половины. Она связана со сложным комплексом генеалогических мифов, которые можно разбить на две группы: первая носит тотеми-ческий характер, выводя фратрию от предков-тотемов, вторая связана с представлением о предках-людях. Дуальная организация нашла свое отражение в башкирском эпосе «Урал батыр», где два брата — Шульган и Урал — в ходе своей мироустроительной деятельности поделили мир на две противостоящие (дуальные) части.
Дуальное деление общества (с делением на правое и левое крыло) в среде тюрко-язычных народов оказалось очень устойчивым и прошло через всю их историю вплоть до вхождения в состав Золотой Орды. Например, о дуальном устройстве гуннского общества с делением их на белых и черных, со ссылкой на индийские источники, писал в свое время Маркварт [10, с. 31]. На дуальное деление гуннов указывает также известный факт управления Аттилой и его братом Бледой двумя частями гуннского общества, пока Аттила в 445 г. не убил своего брата и не стал управлять гуннами единолично [11, с. 111]. В «Большой надписи» Кюль-тегина говорится, что Кутлуг Эльтерес «тюркского тору лишившийся народ в соответствие с тору предков устроил и наставил, народ толис и тардуш при этом (же) создал». В ходе этого обустройства каганат был разделен на «тардуш» (правое крыло) и «толис» (левое крыло) и обязанности осуществления тору, гаранта его стабильности, возлагались на восточного (левого, старшего) и западного (правого) государей [10, с. 21].
Во многих архаических обществах двоичная символическая классификация прямо связана с дуальной организацией, характеризующейся наличием двух вождей, соотнесенных с двумя экзогамными половинами племени, ритуальным соперничеством, состязаниями, играми и враждой экзогамных половин [12, с. 112]. Например, в эпосе «^еэк бей» сообщается, что кроме Масим-хана у башкир одновременно был и другой хан по имени Ураз. Из эпоса видно, что,
если земли Масим-хана находились вблизи бурзянского племени, то Ураз-хан был ближе к кыпсакам. О делении башкирского общества на две группы — «твшлвк» (южную) и «твн» (северную) — говорится также в эпосе «Куцыр буга» («Кунгыр буга»). В эпосе «ЗвЬрэ менэн Алдар» («Зухра и Алдар») сообщается о делении башкир на лесных и степных, Зухра была из северных башкир, которые владели землями по рекам Агидель, Сулман, Кандракуль, Кармасан, Сармасан [13, с. 274—292; 8, с. 172]. Эти фольклорные материалы, несомненно, указывают на дуальную организацию древнего башкирского общества.
Отголоском существования в прошлом у башкир дуальной организации общества является деление рода йылан на «эске» (внутренние) и «тышкы» (внешние) [14, с. 35]. Об этом упоминает Идриси, когда говорит о делении башкир на внутренних и внешних с войском в две тысячи человек [15, с. 122]. На карте Идриси [16, с. 354] внутренние башкиры («ард басджирт ад-дахили») расположены к северу-западу от карлуков, живущих севернее Аральского моря, т.е. башкир Ид-риси помещает на их современной территории. Другую группу башкир он называет «са-фил ард басджирт мин ал-атрак», т.е. «внешние», и помещает их южнее [17, с. 324]. На наш взгляд, дошедшие до наших дней башкирские этнонимы «кудей» и «иштяк» есть отзвуки деления на внешних и внутренних башкир. «Кудей» в переводе с древнетюрк-ского на русский означает «север», т.е. «северное племя». Исследователи пока еще не могут предложить удовлетворительную этимологию названия «иштяк». Видимо, первоначально оно означало «внутренние»: с тюркских языков — «иштэге»; в современном башкирском — «эстэге». При этом слово «внутренние» необходимо понимать с позиции древних башкир — носителей мифологического сознания, т.к. это понятие возникло еще в период господства традиционного мифологического мышления: его нужно соотнести с югом или востоком, а внешнюю сторону — с севером («кудей») или с западом.
Разделение на две половины существовало у печенежских племен. Самое раннее
описание социально-политической структуры печенежского общества принадлежит Константину Багрянородному [18]. Его трактат содержит много сведений о печенегах, относящихся ко второй половине Х в. По сообщению Константина Багрянородного, родоплеменная структура печенежского общества строилась по принципу деления на две части, границей между которыми был Днепр [4, с. 218, 219]. При исследовании устройства башкирского общества сообщение Константина приобретает особую ценность, поскольку из истории известно, что башкиры в течение нескольких веков входили в печенежскую государственную конфедерацию.
На две части делились также кыргызские племена. Те племена, которые жили на правом, северном склоне горы Тянь-Шань, назывались «он», а те, которые проживали на левом, т.е. южном склоне, — «сол» [19, с. 88]. Одно из крупных племенных объединений киргизов называлось «ичкилик», т.е. «внутренние». Такое дуальное деление, по мнению С.М. Абрамзона, имеет древние корни, восходящие к структурному делению древних обществ с господством фратриаль-ного деления, основанного на кровном родстве. Деление же на два крыла («он» и «сол») на более поздней стадии развития С.М. Аб-рамзон связывает уже с характерной для кочевых обществ военно-административной структурой — правый и левый фланги войска [20, с. 125].
Разделение на два крыла — «бузуков» (правое) и «учуков» (левое) — было характерно для древних уйгуров [21, с. 49], причем упоминание о существовании подобной дуальной структуры зафиксировано еще в древнеуйгурской Тесинской надписи, относящейся к 762 г. [22, с. 113]. О том, что для тюркских народов в древности было известно деление на внутренних и внешних, подтверждает этнографическая группа сибирских татар «ичкины» («ичкиннэр»), т.е. «внутренние». О наличии такого же деления, в частности о «кедээ» («вне, внешние, позади, северные») и «ишты» («внутренние, впереди, южные») у тувинцев, писал исследователь В.И. Дулов [23, с. 60].
Дуальная организация башкирского общества, также как и у других тюрков, отра-
жает характерную для них систему, основанную на военно-административных принципах. Истоки возникновения подобной дуальной племенной структуры у кочевников многие исследователи усматривают в дуально-экзогамной системе взаимоотношений двух родов, а затем и фратрий, основанных на брачно-родственных отношениях.
В башкирской легенде «Алп батыр», являющейся, по существу, космо- и этного-ническим мифом, батыр по имени Алп проделал семь гигантских шагов и в местах, где ступала его нога, образовались большие поляны, куда он и поселил своих детей. От них и пошли семь башкирских родов, от которых, по преданию, и сформировался башкирский народ. Имя батыра Алп на русский язык переводится как «титан». Этот башкирский Алп в сокращенной форме проделал то, что и Урал-батыр в одноименном эпосе. Необходимо отметить, что в эпосе «Урал батыр» Урал также характеризуется как «алп» («титан»). Эти семь гигантских шагов башкирского Алп-батыра или же Урал-батыра можно сравнить с семью шагами Вишну («Вишну пада» — «шаги Вишну»), которые делают индуисты при обряде бракосочетания. Семь магических шагов делает едва родившись Будда, в знак того, что он будущий властелин мира [24, с. 99]. Все эти семь шагов у башкир, индусов и буддистов необходимо понимать как обход всего мироздания — три шага по вертикали (нижний, средний и верхний миры) и четыре шага в горизонтальной плоскости (по четырем сторонам света), в сумме и дающие число семь, который охватывал собой весь наличный мир древних. Исследователь В.В. Ев-сюков пишет: «В своих главных чертах картина мира повторяется с некоторыми вариациями у большинства народов. Мироздание имеет весьма устойчивое число параметров. Прежде всего, оно делится на две части: мир естественный и мир сверхъестественный, а по вертикали состоит минимум из трех частей. Горизонталь разбивается на четыре части с особо отмеченной точкой в центре. Итого — важнейших координат получается ровно семь: четыре страны света, центр, верх и низ. Думается, именно этим следует объяснить громадную популярность
P6
З.Г. Aмuнeв
семерки — ведь она описывает собой основные параметры космоса» [25, с. 103].
Таким образом, башкирский фольклор и этнография содержат в себе обширный материал для восстановления традиционной мифологической модели мира башкир, состоящей из тех же элементов, наличие которых как обязательные выявляются у многих народов мира, что объясняется общими законами формирования и развития человеческой психики.
ЛИТЕРАТУРА
1. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. - М.: Наука, 1998. - 800 с.
2. Эхмэтзэки Вэлиди Туган. Терки тарихына инеш // Ватандаш. - 1999. - № 7. -136-146-сы бб.
3. Эхмэтзэки Вэлиди Туган. Терки тарихына инеш // Ватандаш. - 1999. - № 9. -110-119-сы бб.
4. Федоров-Давыдов Г.А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. - М.: МГУ, 1966. - 276 с.
5. Марей А.В. Особенности социально-политической организации печенегов // Альтернативные пути к цивилизации. - М.: Логос, 2000. -С. 337-343.
6. Носенко Е.Э. Представления кельтов о загробном мире (Дохристианская эпоха) // Вестник древней истории. - 1990. - № 3. - С. 101-112.
7. Шкунаев С.В. Преемственность традиции в раннехристианской Ирландии // Вестник древней истории. - 1990. - № 3. - С. 34-47.
8. Башкорт халык ижады. Эпос. 2-се китап. -Офе: Башкортостан китап нэшриэте, 1973. - 350 б.
9. Башкирские шежере. - Уфа: Башкнигоиз-дат, 1960. - 304 с.
10. Толстое С.П. Пережитки тотемизма и дуальной организации у туркмен // Проблемы истории докапиталистических обществ. - 1935. -№ 9-10. - С. 3-41.
11. Томпсон Э.А. Гунны. Грозные воины степей. - М., 2008. - 256 с.
12. Иванов Вяч.Вс. Двоичная символическая квалификация в африканских и азиатских традициях // Народы Азии и Африки. - 1969. -№ 5. - С. 105-115.
13. Башкорт халык ижады. Эпос. 1-се китап. - Офе: Башкортостан китап нэшриэте, 1972. - 340 б.
14. Илиуф Х.Ш. О происхождении некоторых этнонимов (киргиз, казак, черкес, алан, ясы, кай-так, кайсак, алаш, хакас, валах, цыган, дунган). — Семипалатинск, 2008. — 457 с.
15. Коновалова И.Г. Ал-Идриси о странах и народах Восточной Европы. — М.: Наука, 2006. — 328 с.
16. Кумеков Б.Е. Локализация тюркоязычных племен на территории Казахстана на карте ал-Ид-риси (XII в.) // Проблемы современной тюркологии. — Алма-Ата: Наука, 1980. — С. 352—355.
17. Булатов А.Б. Восточные средневековые авторы о башкирах // Археология и этнография Башкирии. Т. 4. — Уфа, 1971. — С. 323—325.
18. Константин Багрянородный. Об управлении империей. — 2-е испр. изд. — М.: Наука, 1991. — 496 с.
19. Жапаров А.З. Элементы государственности у кочевников и оседлые общества // Феномен кочевничества в истории Евразии. Номадизм и развитие государства. — Алматы, 2007. — С. 85— 93.
20. Абрамзон С.М. К семантике киргизских этнонимов // Советская этнография. — 1946. — № 3. — С. 123—137.
21. Кононов А.Н. Родословная туркмен. Сочинение Абул-л-гази, хана Хивинского. — М.; Л.: АН СССР, 1958. — 193 с.
22. Кляшторный С.Г. Хазарские заметки // Тюркологический сборник. 2003—2004. — М., 2005. — С. 95—117.
23. Дулов В.И. Пережитки общинно-родового быта у тувинцев // Советская этнография. — 1951. — № 4. — С. 57—76.
24. Евсюков В.В. Мифология китайского энеолита. — Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1988. — 128 с.
25. Евсюков В.В. Мифы о Вселенной. — Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1988. — 176 с.
REFERENCES
1. Freidenberg О.М. Mif i literatura drevnosti [Myth and Literature of Antiquity]. Moscow, Nauka Publ., 1998. 800 p. (In Russ.).
2. Validi Togan A.Z. Vvedenie v tiurkskuiu istoriiu [Introduction to Turkic History]. Vatandash -Compatriot, 1999, no. 7, pp. 136—146 (In Bashkir).
3. Validi Togan A.Z. Vvedenie v tiurkskuiu istoriiu [Introduction to Turkic History]. Vatandash -Compatriot, 1999, no. 9, pp. 110—119 (In Bashkir).
4. Fedorov-Davydov G.A. Kochevniki Vostochnoi Evropy pod vlast'iu zolotoordynskikh khanov [Nomads of Eastern Europe under the Golden Horde's Khans]. Moscow, Moscow State University Publ., 1966, 276 p. (In Russ.).
5. Marey A.V. Osobennosti sotsial'no-politicheskoi organizatsii pechenegov [Features of the Social and Political Organization of the Pechenegs]. In: Al'ternativnye puti k tsivilizatsii [Alternative Ways to Civilization]. Moscow, Logos Publ., 2000, pp. 337— 343. (In Russ.).
6. Nosenko E.E. Predstavleniia kel'tov o zagrobnom mire (Dokhristianskaia epokha) [The Celts' Visions of Another World (pre-Christian Epoch)]. Vestnik drevnei istorii — Journal of Ancient History, 1990, no. 3, pp. 101—112. (In Russ.).
7. Shkunaev S.V. Preyemstvennost' traditsii v rannekhristianskoi Irlandii [Continuity of Traditions in the early Christian Ireland]. Vestnik drevnei istorii — Journal of Ancient History, 1990, no. 3, pp. 34—47. (In Russ.).
8. Bashkirskoe narodnoe tvorchestvo. Epos. Kn. 2 [Bashkir Folk Art. The Epic. Vol. 2]. Ufa, Bashknigoizdat, 1973. 350 p. (In Bashkir).
9. Bashkirskieshezhere [Bashkir Genealogies]. Ufa, Bashknigoizdat, 1960. 304 p. (In Russ.).
10. Tolstov S.P. Perezhitki totemizma i dual'noi organizatsii u Turkmen [Vestiges of Totemism and Dual Organization among the Turkmens]. Problemy istorii dokapitalisticheskikh obshchestv — The History of precapitalist Societies. 1935, no. 9—10, pp. 3—41. (In Russ.).
11. Thompson E.A. Gunny. Groznye voiny stepei [The Huns. Mighty Warriors of Steppes]. Moscow, 2008. 256 p. (In Russ.).
12. Ivanov V.V. Dvoichnaia simvolicheskaia kvalifikatsiia v afrikanskikh i aziatskikh traditsiiakh [Binary Symbolic Qualification in African and Asian Traditions]. Narody Azii i Afriki — Nations of Asia and Africa, 1969, no. 5, pp. 105—115 (In Russ.).
13. Bashkirskoe narodnoe tvorchestvo. Epos. Kn. I [Bashkir Folk Art. The Epic. Vol. 1]. Ufa, Bashknigoizdat, 1972. 340 p. (In Bashkir).
14. Iliuf Kh.Sh. O proiskhozhdenii nekotorykh etnonimov (kirgiz, kazak, cherkes, alan, iasy, kaitak, alash, khakas, valakh, tsygan, dungan) [On the Origin of Some Ethnonyms (Kirghiz, Cossack, Circassian, Alan, Jas, Kaytak, Kaysak, Alash, Khakass, Walachian, Gipsy, Dungan)]. Semipalatinsk, 2008. 457 p. (In Russ.).
15. Konovalova I.G. Al-Idrisi o stranakh i narodakh Vostochnoi Evropy [Al-Idrisi about the
Countries and Peoples of Eastern Europe]. Moscow, Nauka Publ., 2006. 328 p. (In Russ.).
16. Kumekov B.E. Lokalizatsiia tiurkoiazychnykh plemen na territorii Kazakhstana na karte al-Idrisi (the I2fh Century) [Localization of Turkic-Speaking Tribes in the Territory of Kazakhstan according to the Map of al-Idrisi (the 12th Century)]. In: Problemy sovremennoi tiurkologii [Modern Turkology]. Alma-Ata, Nauka Publ., 1980, pp. 352—355. (In Russ.).
17. Bulatov A.B. Vostochnye srednevekovye avtory
0 bashkirakh [Oriental Medieval Authors about the Bashkir People]. In: Arkheologiia ietnografiiaBashkirii. T. 4 [Archaeology and Ethnography of Bashkiria, Vol. 4]. Ufa, 1971, pp. 323—325. (In Russ.).
18. Constantine Porphirogenetus. Ob upravlenii imperiei [On Governing an Empire]. 2nd ed. Moscow, Nauka Publ., 1991. 496 p. (In Russ.).
19. Zhaparov A.Z. Elementy gosudarstvennosti u kochevnikov i osedlye obshchestva [Elements of Statehood among the Nomads and Settled Nations]. In: Penomen kochevnichestva v istorii Evrazii. Nomadizm
1 razvitie gosudarstva [Nomadic Phenomenon in the History of Eurasia. Nomadism and State Development]. Almaty, 2007, pp. 85—93. (In Russ.).
20. Abramzon S.M. K semantike kirgizskikh etnonimov [On the Semantics of Kirghiz Ethnonyms]. Sovetskaia etnografiia — Soviet Ethnography, 1946, no. 3, pp. 123—137 (In Russ.).
21. Kononov A.N. Rodoslovnaia Turkmen. Sochinenie Abul-l-gazi, khana Khivinskogo [Genealogic Tree of the Turkmens. The Work by Abul al-Ghazi, Khan of Khiva]. Moscow, Leningrad, the Publishing House of the Academy of Sciences of the USSR, 1958. 193 p. (In Russ.).
22. Klyashtorny S.G. Khazarskie zametki [Khazar Notes]. In: Tiurkologicheskii sbornik. 2003—2004 [Turkological Collection. 2003—2004]. Moscow, 2005, pp. 95—117 (In Russ.).
23. Dulov V.I. Perezhitki obshchinno-rodovogo byta u tuvintsev [Vestiges of Tuvinians' Communal and Clan Way of Life]. Sovetskaia etnografiya — Soviet Ethnography, 1951, no. 4, pp. 57—76. (In Russ.).
24. Evsyukov V.V. Mifologiia kitaiskogo eneolita [Mythology of the Chinese Chalcolithic]. Novosibirsk, Nauka Publ., Siberian Branch, 1988. 128 p. (In Russ.).
25. Evsyukov V.V. Mify o Vselennoi [Myths about the Universe]. Novosibirsk, Nauka Publ., Siberian Branch, 1988. 176 p. (In Russ.).
