Предикторы развития тромбозов и рестенозов коронарных стентов

Фадеева Елена Александровна; Котовщикова Елена Федоровна; Ефремушкина Анна Александровна; Буевич Евгений Иванович; Сюльжина Елена Николаевна; Афанасьева Анна Владимировна; Тарасова Ирина Николаевна

№ 2 - 2014 г.

14.00.00 медицинские и фармацевтические науки

УДК 616-005.6+616-007.271:616.13-089

ПРЕДИКТОРЫ РАЗВИТИЯ ТРОМБОЗОВ И РЕСТЕНОЗОВ КОРОНАРНЫХ

СТЕНТОВ

Е. А. Фадеева1. Е. Ф. Котовщикова1. А. А. Ефремушкина1. Е. И. Буевич1. Е. Н. Сюльжина1.

А. В. Афанасьева1. И. Н. Тарасова2

1ГБОУ ВПО «Алтайский государственный медицинский университет» Минздрава

России (г. Барнаул) 2КГБУЗ «Городская клиническая больница № 11» (г. Барнаул)

В исследовании продемонстрирована предикторная значимость маркеров воспаления (sЮAM-1, sVCAM-1, зР-селектина, ММР-9, ТIMP-1) и изменений со стороны системы гемостаза (повышенная функциональная активность тромбоцитов на АДФ-индуктор на фоне двойной антитромбоцитарной терапии) для развития осложнений в виде тромбоза и рестеноза стентов у пациентов с острым коронарным синдромом с элевацией сегмента ST после чрескожных коронарных вмешательств со стентированием и постановкой голометаллического стента в симптомзависимую артерию.

Ключевые слова: воспаление, рестеноз стента, тромбоз стента, гемостаз, молекулы межклеточной адгезии, острый коронарный синдром, матриксные металлопротеиназы, агрегация тромбоцитов.

Фадеева Елена Александровна — аспирант кафедры пропедевтики внутренних болезней им. проф. З. С. Баркагана ГБОУ ВПО «Алтайский государственный медицинский университет», г. Барнаул, рабочий телефон: 8 (385-2) 40-58-52, е-таП: [email protected]

Котовщикова Елена Федоровна — доктор медицинских наук, профессор кафедры пропедевтики внутренних болезней им. проф. З.С. Баркагана ГБОУ ВПО «Алтайский государственный медицинский университет», г. Барнаул, рабочий телефон: 8 (385-2) 40-58-52, е-таШ [email protected]

Ефремушкина Анна Александровна — доктор медицинских наук, профессор кафедры терапии и семейной медицины ФУВ и ППС ГБОУ ВПО «Алтайский государственный медицинский университет», г. Барнаул, главный кардиолог Алтайского края, е-таП: [email protected]

Буевич Евгений Иванович — доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой пропедевтики внутренних болезней им. проф. З.С. Баркагана ГБОУ ВПО «Алтайский государственный медицинский университет», г. Барнаул, рабочий телефон: 8 (385-2) 40-58-52, е-тш1: [email protected]

Сюльжина Елена Николаевна — кандидат медицинских наук, ассистент кафедры

пропедевтики внутренних болезней им. проф. З.С. Баркагана ГБОУ ВПО «Алтайский государственный медицинский университет», г. Барнаул, рабочий телефон: 8 (385-2) 40-58-52, е-таШ [email protected]

Афанасьева Анна Владимировна — ассистент кафедры пропедевтики внутренних болезней им. проф. З.С. Баркагана ГБОУ ВПО «Алтайский государственный медицинский университет», г. Барнаул, рабочий телефон: 8 (385-2) 40-58-52, е-таП: ап^а_а_22@ mail.ru

Тарасова Ирина Николаевна — врач иммунологической лаборатории КГБУЗ «Городская клиническая больница № 11», г. Барнаул, е-таШ [email protected]

Введение. Осложнения после стентирования, включающие рестеноз (РС) и тромбоз стента (ТС), являются актуальной проблемой современной ангиологии. РС выявляется у 10-40 % пациентов, ТС — у 0,87-2,2 % в течение года после постановки стента [1]. Кроме клинических факторов, обсуждается роль изменений со стороны системы гемостаза и маркеров воспаления как прогностических в развитии осложнений после стентирования у больных острым коронарным синдромом (ОКС). Актуальность работы обусловлена тем, что она ориентирована на выявление предикторов неблагоприятного прогноза заболевания в течение годового периода у больных ОКС с элевацией сегмента ST, подвергшихся экстренному коронарному стентированию (КС).

Целью исследования было изучение количественных уровней маркеров воспаления (деструктивных матриксных металлопротеиназ и молекул межклеточной адгезии (ММА)) и особенностей системы гемостаза у пациентов ОКС с элевацией сегмента ST после чрескожного коронарного вмешательства (ЧКВ) со стентированием, а также оценка возможности их использования в качестве предикторов развития осложнений в виде ТС и РС.

Материалы и методы. На базе КГБУЗ «Алтайский краевой кардиологический диспансер» было обследовано 158 пациентов в возрасте от 30 до 69 лет (средний возраст М ± т составил 52,47 ± 12,22 года). В исследование были включены пациенты, соответствующие критериям включения и исключения и подписавшие информированное согласие пациента, одобренное этическим комитетом Алтайского государственного медицинского университета. Работа проводилась с учетом Хельсинской декларации и Национального стандарта РФ «Надлежащая клиническая практика» (ГОСТ Р 52379-2005). Критерии для включения пациентов в исследование: наличие клиники ОКС (не более 12 часов с момента поступления) с элевацией сегмента ST, выполненная процедура первичного ЧКВ с коронарным стентированием и установкой голометаллического стента в симптомзависимую артерию (СЗА), фаза ремиссии при наличии хронических заболеваний, возраст от 30 до 69, отсутствие психических заболеваний в анамнезе. Критерии исключения: возраст до 30 и старше 69 лет, запланированное аортокоронарное шунтирование (АКШ), обострение хронических заболеваний, злокачественные новообразования, системные и психические заболевания в анамнезе. Сопутствующий сахарный диабет (СД) 2-го типа имел место у 35-ти (22,15 %), а артериальная гипертензия (АГ) 1-3-й степени у 102-х пациентов (64,55 %). Курили на момент исследования — 78 (48,73 %), а отягощенный наследственный анамнез имели 54 пациента (34,17 %). С постинфарктным кардиосклерозом (ПИКС) в анамнезе было 33 пациента (20,88 %), а у 9-ти пациентов (5,69 %) выявлено ранее перенесенное острое нарушение мозгового кровообращения (ОНМК).

Период наблюдения составил 12 мес. от момента включения в исследование, что позволило сформировать 3 группы для выявления предикторов развития повторных ОКС в результате РС и ТС у пациентов ОКС с элевацией сегмента ST. При наличии клиники повторной ишемии по результатам коронароангиографии (КАГ) за РС принимали сужение в теле стента более чем на 50 % от должного диаметра сосуда, за ТС — отсутствие антеградного кровотока (TIMI 0) ниже целевого сегмента. РС развивался в среднем через 6-8 мес. после стентирования. Все случаи ТС были отнесены к острым и подострым формам, согласно общепринятой классификации Academic Research Consortium (ARC). В первую группу вошли 36 пациентов с развитием РС, во вторую группу с ТС — 20 пациентов, в третью группу — 100 пациентов без развития осложнений после стентирования.

На госпитальном этапе больные получали стандартную коронароактивную терапию, двойную антиагрегантную терапию (2АТТ) (аспирин 150 мг + клопидогрель 75 мг). Нагрузочная доза клопидогреля до ЧКВ составляла 300 мг. На амбулаторном этапе ведения пациенты также были сопоставимы по принимаемой ими терапии.

В первые сутки у всех пациентов с помощью КАГ на ангиокомплексах «Integris 3000» (Philips, Голландия) и «Advantx» (General Electric, США) была определена степень поражения коронарного русла, после чего проводилось ЧКВ — ангиопластика с постановкой металлических стентов без покрытия («Sinus Stent», Новосибирск, Россия). На 5-7-е сутки госпитализации у всех пациентов исследовались параметры системы гемостаза и маркеры воспаления. Маркеры воспаления исследовались с помощью реагентов фирмы Bender Medsystems, GmbH (Austria, Europe) на иммуноферментном анализаторе EL*800 фирмы Bio Tek. Для определения нормальных значений маркеров воспаления было обследовано 30 практически здоровых людей без клинико-лабораторных и инструментальных признаков болезни сердца, средний возраст 53,5 ± 1,1 года.

Результаты исследований, приведенные в статье, проведены с использованием пакета прикладных программ Statistica 6.1 и Microsoft office XL. Использовались как методы параметрического, так и непараметрического анализа. Для признаков с нормальным распределением использовалось среднее (М), стандартное отклонение (s) и стандартная ошибка (m); для признаков с распределением отличным от нормального указывалась медиана (Me) с указанием межквартильного размаха — 25-й и 75-й процентили (Q25—Q75). Сравнение количественных признаков для нескольких независимых групп с помощью критерия Крускела-Уоллиса, при наличии различия между группами попарное сравнение с помощью критерия Ньюмена-Кейсла; различия принимались как статистически значимые при р < 0,05.

Результаты. При исследовании коагуляционного звена (табл. 1) системы гемостаза фибриноген и растворимые фибрин-мономерные комплексы (РФМК) были выше у пациентов ОКС с подъемом сегмента ST по сравнению с группой сравнения (р < 0,05). С гиперфибриногенемией в I группе было 16 (44,4 %) пациентов, во II группе 9 пациентов (45 %), в III группе 34 пациента (34 %). Тромбинемия имела место у 30-ти пациентов I группы (83,3 %), у 18-ти пациентов (90 %) II группы, у 76-ти пациентов III группы (76 %). Анализ системы физиологических антикоагулянтов не выявил достоверных различий средних значений АТ III и АПС-резистентности между группами. При обследовании пациентов в I группе дефицит АТ III был выявлен у 1-го пациента (2,7 %) и у 1-го пациента в III группе (1 %), АПС-резистентность у 2-х пациентов в группе РС (5,5 %), у 2-х пациентов в группе ТС (10 %) и у 2-х пациентов в группе без развития осложнений (2 %).

Исследование сосудисто-тромбоцитарного звена (табл. 1) проводилось у всех пациентов,

как и исследование коагуляционного звена, на 5-7-е сутки ИМ, после отмены гепарина и на фоне приема 2АТТ. В исследуемых группах выявлялось снижение агрегации тромбоцитов на АДФ-индуктор, адреналин и коллаген, по сравнению с группой сравнения. Средние концентрации агрегации тромбоцитов на АДФ-индуктор были достоверно выше в основных группах по сравнению с группой сравнения и достоверно выше в группе с развитием осложнений в виде ТС (рП-рШ-0,032). Спонтанная агрегация тромбоцитов, агрегация на ристомицин, фактор Виллебранда достоверно выше в основных группах, чем в группе сравнения.

Показатели маркеров воспаления (табл. 2) ^САМ-1, sICAM-1, sE-селектин, sP-селектин, ММР-9, Т1МР-1) у больных I, II, III групп достоверно отличались от значений контрольной группы (рк-р!, рП, рШ < 0,05). Также в нашем исследовании медиана показателя sICAM-1 была в 1,5 раза выше в группах с развитием осложнений после стентирования: в I группе — 1176,450 (995,425;1360,20) нг/мл, во II группе — 1171,30 (661,53;1478,00) нг/мл, против III группы — 798,25 (573,62; 922,40) нг/мл; р^рШ < 0,05; рП—рШ < 0,05. Также достоверно выше были медианы показателей sVCAM-1 в I и II группах — 907,150 (767,20; 1343,65) и 835,62 (725,25; 1143,85) нг/мл соответственно по сравнению с группой III — 707,85 (623,65; 805,10) нг/мл; р^рШ < 0,05, рП—рШ < 0,05. По результатам нашего исследования уровни молекулы sР-селектина были самыми показательными: достоверно выше в группе с ТС, чем в группе с РС и группе без развития осложнений (р^рП < 0,05, рП—рШ < 0,01; р^рШ < 0,05). Уровень Е-селектина, напротив, не показал достоверных различий медиан признака между изучаемыми группами и был одинаково высок во всех трех группах, по сравнению с контролем. Свою прогностическую значимость в отношении развития РС также показали воспалительные маркеры ММР-9 и ТШР-1, медианы признака которых составили 753,50 (583,50; 1243,90) и 894,385 (589,74; 1145,635) соответственно против показателей II и III групп: 746,60 (457,10; 964,30) — 827,237 (616,70; 893,70) и 730,30 (643,30; 817,30) — 660,10 (559,979; 717,50); с р^рП < 0,01; рП—рШ < 0,01.

Таблица 1

Маркеры ДЭ у пациентов ОКС с элевацией ST, определяемые после ЧКВ на 5-7-е

сутки

Маркеры Группа I (п = 36) Группа II (п = 20) Группа III (п = 100) Группа сравнения (п = 30) рЬ рП рЬ рШ рН-рШ

sICAM-1,нг/мл 1176,45# (995,42; 1360,20) 1171,30# (661,53; 1478,00) 798,25# (573,62; 922,40) 387,38 (342,21; 542,50) >0,05 <0,05 <0,05

sVCAM-1, нг/мл 907,15# (767,20; 1343,65) 835,62# (725,25; 1143,85) 707,85* (623,65; 805,10) 456,15 (376,95; 580,75) >0,05 <0,05 <0,05

sE-селектин, нг/мл 78,63# (52,53; 96,05) 57,03# (46,13; 78,27) 72,23# (52,29; 88,16) 45,10 (36,76; 48,565) >0,05 >0,05 >0,05

sP-селектин, нг/мл 227,35# (211,75; 251,05) 263,36# (223,93; 291,89) 197,86# (164,00; 228,30) 143,20 (129,27; 179,210) <0,05 <0,05 <0,01

ММР-9, нг/мл 753,50# (583,50; 1243,90) 746,60* (457,10; 964,30) 730,30* (643,30; 817,30) 418,03 (367,53; 468,53) <0,01 <0,01 >0,05

894,38# 827,23# 660,10# 472,90 (445,80; 500,00)

TIMP-1, нг/мл (589,74; 1145,63) (616,70; 893,70) (559,97; 717,50) <0,01 <0,01 >0,05

Примечание: * — достоверность различий между группой сравнения (рк) и р1, р11, рШ (р < 0,05); # — достоверность различий между группой сравнения (рк) и р1, р11, рШ (р < 0,01)

Таблица 2

Показатели системы гемостаза у пациентов ОКС с элевацией ST, определяемые

после ЧКВ на 5-7-е сутки

Показатели гемостаза M ± m Группа I (п = 36) Группа II (n = 20) Группа III (n = 100) Группа сравнения (n = 60)

АПТВ, с 38,7 ± 0,4 37,28 ± 2,68 38,13 ± 2,54 37,97 ± 2,85

Протромбиновое время, с 14,3 ± 0,1 14,29 ± 1,38 14,31 ± 1,38 14,03 ± 1,67

Тромбиновое время, с 15,0 ± 0,1 14,3 ± 1,14 14,45 ± 1,48 14,64 ± 1,42

Фибриноген, г/л 2,9 ± 0,1# 3,82 ± 0,89# 3,85 ± 0,88# 3,62 ± 0,91

Антитромбин III, % 99,9 ± 1,2 109,19 ± 3,67 110,0 ± 2,85 107,57 ± 3,52

Резистентность фактора Va к протеину С, НО 1,10 ± 0,02 1,11 ± 0,19 1,069 ± 0,21 1,09 ± 0,19

ХПа-зависимый фибринолиз, мин 7,3 ± 0,3 8,12 ± 2,02 8,23 ± 3,46 8,15 ± 1,79

Количество тромбоцитов в крови, х109/л 232,1 ± 3,7 234,14 ± 2,93 236,64 ± 9,19 234,9 ± 7,46

Спонтанная агрегация тромбоцитов, % 12,4 ± 1,4# 19,39 ± 1,09# 20,24 ± 1,17# 18,03 ± 1,0

Агрегация тромбоцитов с АДФ (1х10-5 М), % 67,4 ± 1,6# 47,66 ± 2,97#** 53,6 ± 4,6# 41,47 ± 1,73

Агрегация тромбоцитов с адреналином (10 мкг/мл), % 71,0 ± 3,7# 30,66 ± 3,0# 31,03 ± 4,66# 25,36 ± 2,34

Агрегация тромбоцитов с коллагеном (20 мкг/мл), % 66,5 ± 1,7# 40,30 ± 2,43# 41,96 ± 3,56# 34,28 ± 2,43

Агрегация тромбоцитов с ристомицином (0,17 мг/мл), % 80,1 ± 4,3* 84,07 ± 0,9# 86,2 ± 1,2* 83,6 ± 1,1

Фактор Виллебранда в плазме, % 102,9 ± 1,5# 126,6 ± 5,0# 138,5 ± 6,4# 123,6 ± 5,6

Растворимый фибрин в плазме, мг/100 мл 3,0 ± 0,1# 7,34 ± 1,72# 7,55 ± 1,67# 6,76 ± 1,58

Примечание: достоверность различий между группой сравнения (рк) и р1, р11, рШ (р < 0,05); # — достоверность между рк и р1, р11, рШ (р < 0,01); ** — достоверность различий между рП—рШ < 0,01

Обсуждение. В литературе активно обсуждается предикторная роль фибриногена в развитии РС, так как фибрин и продукты его деградации способны стимулировать пролиферацию ГМК и моноцитов, обеспечивая матрикс для роста клеток. Таким образом, усиленное образование тромбина в результате повреждения эндотелия во время КС запускает не только коагуляционный каскад, но и воспалительную реакцию, пролиферацию, активацию фибринолитической системы крови и апоптоз тромбоцитов [1] и тем самым участвует в образовании неоинтимы. Однако в нашем исследовании высокими были показатели фибриногена и РФМК во всех трех исследуемых группах, без

достоверных различий между группами и своей предикторной значимости для развития осложнений после стентирования не продемонстрировали.

Дефицит антитромбина III и АПС-резистентность ассоциируются, по данным литературы, с венозными тромбозами, их роль в артериальных тромбозах является достаточно спорной и на сегодня недоказанной. В нашем исследовании среди больных ОКС данный вид тромбофилий диагностировался в единичных случаях одинаково часто среди пациентов с развитием осложнений и без и не показал своей прогностической значимости.

Повреждение эндотелия во время КС способствует взаимодействию тромбоцитов с коллагеном и фактором Виллебранда, что приводит к их активации и агрегации. Главная роль в сосудисто-тромбоцитарном гемостазе, важнейшем в развитии артериальных тромбозов, принадлежит повышенной агрегационной функции тромбоцитов — основному механизму тромбообразования при ОКС [9]. Повышенная активность тромбоцитов в 3 раза увеличивает риск развития неблагоприятных клинических событий, а гиперреактивность на АДФ-индуктор является одной из причин развития ранних ТС [4]. Данное обстоятельство нашло отражение в нашем исследовании, гиперреактивность тромбоцитов на АДФ-индуктор сохранялась после ЧКВ у больных ОКС с развитием осложнений в виде ТС.

Хорошо известно, что воспалительный процесс в АСБ, опосредованный участием ММА, является ключевым моментом в клинической манифестации ОКС. Полученные нами данные о ММА соотносятся с данными доступной литературы, которые показывают предикторную значимость sICAM-1 для развития неблагоприятных сердечно-сосудистых событий: повторного ОКС, высокой смертности, в том числе после стентирования [6]. В отношении маркера sVCAM-1, полученные нами данные совпадают с данными исследования [10], где была продемонстрирована прогностическая значимость повышенного маркера в развитии РС. Так, в исследовании [8] количественные уровни sVCAM-1 и sICAM-1 были значимо выше у пациентов с ТС, чем у пациентов без данного осложнения после стентирования. Селектины также играют достаточно важную роль, особенно sP-селектин, участвующий как в воспалительных процессах в сосудистой стенке, так и в гемостазе. По литературным данным, sP-селектин можно использовать не только для оценки риска развития ОКС, но также в оценке риска развития осложнений после ЧКВ [5].

ММП-9, являясь маркером системного воспаления, принимает активное участие в деструкции коллагеновых и гладкомышечных структур АСБ и развитии ОКС [3], а ТШР-1 является регулятором эффекта производимого ММР-9. Роль ММР-9 в процессах перестройки сосудистой стенки после ЧКВ не вызывает сомнений. ММР управляют основными механизмами роста неоинтимы. Полученные нами данные о предикторной роли ММР-9 в развитии РС коррелируют с данными некоторых ранее проведенных исследований, где повышенные уровни маркера выявлялись у пациентов ИБС после стентирования с развитием РС [2]. А также с исследованием [7], в котором концентрация ММП-9 была повышена в течение недели после имплантации стента у пациентов с последующим развитием РС через 6 мес. наблюдения.

Выводы

1. У пациентов ОКС с элевацией сегмента ST после ЧКВ со стентированием показана прогностическая значимость воспалительных маркеров — sICAM-1, sVCAM-1, sP-селектин, ММР-9 и TIMP-1 для развития осложнений в виде повторного ОКС после

стентирования. Для развития осложнений в виде РС продемонстрирована прогностическая значимость маркеров ММР-9 и TIMP-1, для развития ТС — sP-селектина.

2. У пациентов ОКС с элевацией сегмента ST после ЧКВ со стентированием выявлены нарушения в системе гемостаза, характеризующиеся тромбинемией, гиперфибриногенемией и повышенной агрегацией тромбоцитов на АДФ-индуктор на фоне 2АТТ.

3. Повышенная агрегация тромбоцитов на АДФ-индуктор на фоне 2АТТ является предиктором развития осложнений в виде ТС у пациентов ОКС с элевацией сегмента ST после ЧКВ.

Список литературы

1. Березовская Г. А. Рестеноз и тромбоз внутри стента : патогенетические механизмы развития и прогностические маркеры / Г. А. Березовская, В. И. Ганюков, В. А. Карпенко // Рос. кардиол. журн. — 2012. — № 6 (98). — С. 91-95.

2. Землянская O. A. Роль активации свертывания крови, тканевого активатора плазминогена, С-реактивного белка и матриксных металлопротеиназ в возникновении рецидивов стенокардии и рестенозов после чрескожных коронарных вмешательств : автореф. дис. ... канд. мед. наук / О. А. Землянская. — М., 2004. — 28 с.

3. Королева О. С. Биомаркеры в кардиологии регистрация внутрисосудистого воспаления / О. С. Королева, Д. А. Затейщиков // Кардиология и общ. терапия. — 2007.

— № 8/9. — С. 30-36.

4. Лишневская В. Ю. Антитромбоцитарная терапия — современные аспекты / В. Ю. Лишневская // Газета «Новости медицины и фармации». — 2009.

5. Прогностические факторы неблагоприятных сердечно-сосудистых исходов у больных ОКС / Е. А. Шмидт, С. А. Бернс, А. В. Клименкова [и др.] // Междунар. Журн. интервенционной кардиоангиологии. — 2008. — № 14. — С. 19.

6. The relationship between C-reactive protein and circulating cell adhesion molecules in patients with unstable angina undergoing coronary intervention and their clinical implications / Y. C. Doo, S. J. Han, W. J. Park [et al.] // Clin. Cardiol. — 2005. — Vol. 28, N 1.

— P. 47-51.

7. Elevated matrix metalloproteinase expression after stent implantation is associated with restenosis / J. Ge, C. Shen, C. Liang [et al.] // Int. J. Cardiol. — 2006. — Vol. 112, N 1. — P. 85-90.

8. Increases in serum vWF and sVCAM-1 levels associated with late or very late angiographic stent thrombosis after implantation of sirolimus-eluting stents / C. Jin, L. Lu, Z. B. Zhu

[et al.] // Coron. Artery Dis. — 2010. — Vol. 21, N 5. — P. 273-277.

9. Platelets in thrombosis and hemostasis: the old theme with new mechanisms / Y. Wang, M. Andrews, Y. Yang [et al.] // Cardiovasc. Disord. Drug Hematology goal. — 2012.

— Vol. 12, N 2. — P. 126-132.

10. Time course of prothrombotic and proinflammatory substance release after intracoronary stent implantation / P. Wexberg, N. Jordanova, C. Strehblow [et al.] // Thromb. Haemost.

— 2008. — Vol. 99. — P.739—748.

PREDICTORS OF DEVELOPMENT OF THROMBOSES AND RESTENOSIS OF CORONARY STENTS

E. A. Fadeeva1. E. F. Kotovshchikova1. A. A. Efremushkina1. E. I. Buyevich1. E. N. Syulzhina1.

A. V. Afanasyeva1.1. N. Tarasova2

1SBEIHPE «Altai State Medical University of Ministry of Health» (Barnaul c.) 2RSBHE «City clinical hospital № 11» (Barnaul c.)

In research the predictive importance of inflammative markers (sICAM-1, sVCAM-1, sP-selectin, MMR-9, TIMP-1) and changes from hemostasis system (increased functional activity of platelets on the ADP-inductor against double anti-platelet therapy) is shown for development of complications as thrombosis and restenosis of stents at patients with acute coronary syndrome with elevation of ST segment after transcutaneous coronary interventions with stenting and holometallic stent placing in a symptom-dependent artery.

Keywords: inflammation, restenosis of stent, thrombosis of stent, hemostasis, molecules of intercellular adhesion, acute coronary syndrome, matrix metalloproteinase, aggregation of platelets.

About authors:

Fadeeva Elena Aleksandrovna — post-graduate student of chair of propaedeutics of internal diseases n. a. prof. Z. S. Barkagan at SBEI HPE «Altai State Medical University of Ministry of Health», office phone: 8 (385-2) 40-58-52, e-mail: [email protected]

Kotovshchikova Elena Fiodorovna — doctor of medical science, professor of chair of propaedeutics of internal diseases n. a. prof. Z. S. Barkagan at SBEI HPE «Altai State Medical University of Ministry of Health», office phone: 8 (385-2) 40-58-52, e-mail: [email protected]

Efremushkina Anna Aleksandrovna — doctor of medical science, professor of therapy and family medicine chair of FAT and CE at SBEI HPE «Altai State Medical University of Ministry of Health», main cardiologist of the Altai Krai, e-mail: [email protected]

Buevich Evgeny Ivanovich — doctor of medical science, professor, head of chair of propaedeutics of internal diseases n. a. prof. Z. S. Barkagan at SBEI HPE «Altai State Medical University of Ministry of Health», office phone: 8 (385-2) 40-58-52, e-mail: [email protected]

Syulzhina Elena Nikolaevna — candidate of medical science, assistant of chair of propaedeutics of internal diseases n. a. prof. Z. S. Barkagan at SBEI HPE «Altai State Medical University of Ministry of Health», office phone: 8 (385-2) 40-58-52, e-mail: [email protected]

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Afanasyeva Anna Vladimirovna — assistant of chair of propaedeutics of internal diseases n. a. prof. Z. S. Barkagan at SBEI HPE «Altai State Medical University of Ministry of Health», office phone: 8 (385-2) 40-58-52, e-mail: anuta_a_22@ mail.ru

Tarasova Irina Nikolaevna — doctor of immunological laboratory at RSBHE «City clinical hospital № 11», e-mail: [email protected]

List of the Literature:

1. Berezovskaya G. A. Restenosis and thrombosis inside stent: pathogenetic mechanisms of development and predictive markers / G. A. Berezovskaya, V. I. Ganyukov, V. A. Karpenko // Russian cardiological journal. — 2012. — № 6 (98). — P. 91-95.

2. Zemlyanskaya O. A. Role of activation of fibrillation, the fabric activator nna3MHHoreHa, S-jet protein and matrix metalloproteinase in emergence of recurrence of stenocardia and restenosis after transcutaneous coronary interventions: theses. ... cand. of medical sciences / O. A. Zemlyanskaya. — M, 2004. — 28 P.

3. Koroleva O. S. Biomarkers in cardiology registration of the intra vascular inflammation / O. S. Koroleva, D. A. Zateyshchikov // Cardiology and general therapy. — 2007. — № 8/9.

— P. 30-36.

4. Lishnevskaya V. Y. Anti-platelet therapy — modern aspects / V. Y. Lishnevskaya // «Medicine and formation News» Newspaper. — 2009.

5. Predictive factors of adverse cardiovascular outcomes at patients with ACS / E. A. Schmidt, S. A. Burns, A. V. Klimenkova [etc.] // Internat. Journ. interventional cardioangiology.

— 2008. — № 14. — P. 19.