CC BY
43З. К. Сабитова
ПРЕДИКАТНЫЕ ИМЕНА С НЕГАТИВНОЙ КОННОТАЦИЕЙ В КОНФЛИКТНОМ ТЕКСТЕ
В конфликтных текстах содержится негативная информация, т.е. сведения, которые дают отрицательные характеристики юридического или физического лица с точки зрения здравого смысла, морали, деловой этики. Негативная информация может быть истинной или ложной. Ложная негативная информация не соответствует действительности, поэтому она подрывает репутацию лица или организации, оскорбляет честь и достоинство лица [Понятие чести... 2004, с. 29-30].
В юрислингвистике оскорбление определяется как «умышленное унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме» [Понятие чести. 2004, с. 29-30]. В отличие от клеветнических сведений, которые должны быть заведомо ложными, правдивость или ложность сведений, распространяемых при оскорблении, значения не имеет.
Оскорбительные слова и выражения содержат негативную коннотацию, которая может унизить, оскорбить, обесчестить, опозорить адресата речи, обычно сопровождается намерением сделать это в как можно более резкой и циничной форме [Цена слова. 2001, с. 146].
К оскорбительным словам в практике лингвистических экспертиз относятся: 1) слова и выражения, обозначающие антиобщественную, социально осуждаемую деятельность: мошенник, жулик, проститутка; 2) слова с ярко выраженной негативной оценкой, также обозначающие социально осуждае-
мую деятельность или позицию характеризуемого: расист, двурушник, предатель ; 3) названия некоторых профессий, употребляемые в переносном значении: палач, мясник; 4) зоосемантические метафоры, отсылающие к названиям животных и подчеркивающие какие-либо отрицательные свойства человека: свинья, осел , корова и т.п.; 5) глаголы с прямой негативной оценкой: воровать, хапнуть; 6) слова, содержащие экспрессивную негативную оценку поведения человека, свойств его личности и т.п.: негодяй, мерзавец, хам; 7) эвфемизмы для слов первого разряда, сохраняющие их негативно-оценочный характер: женщина легкого поведения, интердевочка; 8) специальные негативно-оценочные каламбурные образования: коммуняки, дерьмократы [Понятия чести... 2004; с. 27, 29-30].
В практике проведения лингвистических экспертиз наличие / отсутствие оскорбительной коннотации в семантике слова зачастую определяется с помощью толкового словаря. Однако этого недостаточно , поскольку оскорбление представляет собой речевой акт, имеющий в своей основе «субъектив-ную оценку осознания несоответствия исполнения социальной роли, пред-ложенной в речи лицу, социальному статусу, на которое оно претендует на самом деле» [Кусов, 2004, с. 17].
Коммуникативное воздействие высказываний с оскорбительными словами и выражениями должно описываться с учетом прагматического аспекта, который предполагает анализ особенностей сферы общения, речевых ролей участников общения, ситуации общения. Иными словами, анализируя такие слова и выражения, необходимо учитывать ситуацию их употребления, оценочные и эмоциональные коннотации слов, интенции высказывания и др. При этом намерение унизить, оскорбить возможно определить в том случае, если содержанием высказывания является негативная оценка лица.
Ситуацию оскорбления описывают с двух сторон: со стороны оскорбителя и со стороны оскорбленного. Коммуникативные действия оскорбителя Х должны читаться как: «Я хочу обидеть Y и сознательно выбираю для этого слова, от которых Y испытает это чувство » [Сперанская, 1999, с. 76]. Значит, негативная коннотация оскорбительных слов обусловливается тем, что «предмет речи оценивается эмоционально-отрицательно не потому , что он бесполезен, неморален, антиэстетичен , а исключительно потому, что субъект речи в данный момент с их помощью выражает свое отрицательное эмоцио-нальное состояние или, очень часто, соответствующее отношение к собесед-нику» [Матвеева, 1986, с. 22].
Интересно, что в английском языке есть слово о//ет1уепе$$, обозначающее свойство самого слова, изначально присущий ему оскорбительный смысл (оскорбительность), и слово о//епёеёпе$$, выражающее реакцию слушающего на оскорбление в его адрес (оскорбленность) . Эти слова различаются как выражающие объективную оскорбительность и субъективную ос-корбленность, при этом объективная оскорбительность не обязательно вызы-вает субъективную оскорбленность [Жельвис, 2000, с. 174].
Таким образом, чтобы определить наличие / отсутствие оскорбительной коннотации в значении слова, необходимо обращаться к прагматическому аспекту его семантики и смысла всего высказывания и текста в целом.
Оскорбительные предикатные слова содержат в своем значении негативную оценку чьей-либо личности. Известно, что оценка - это акт, в результате которого устанавливается отношение субъекта к оцениваемому объекту с целью определения его значимости. Оценка может содержаться в семанти-ке слов, входящих в высказывание, однако в соответствии с правилом насле-дования модальности [Баранов, 2009, с. 36-37] оценочная модальность при-суща всему высказыванию и тексту в целом.
Еще одним признаком юридического понятия оскорбления, как мы отмечали, является неприличная форма. Способность слова унизить, оскорбить определяется на основании того , имеет ли оно неприличную форму, наруша-ет ли оно нормы речевой этики. Так , употребление слов урод, подлец, жулик, вор, живодер и др. не соответствует нормам общественной морали, приличия и противоречит принятой в обществе манере общения между людьми.
Оскорбительные слова с негативной яркой эмоционально-оценочной коннотацией являются предикатными [Арутюнова, 2005] и обычно занимают позицию предиката в предложении, субъектом которого является оскорбляе-мое (оскорбленное) лицо.
Известно, что подлежащее и сказуемое в двусоставном предложении существенно различаются по своим семантическим свойствам. В двусоставном предложении подлежащее служит поискам предмета речи, его идентификации, сказуемое служит передаче коммуникативно релевантной информации. «Субъект принадлежит миру, а предикат - мышлению о мире. «Чудо» предложения как раз в том и состоит, что в нем достигнут некоторый синтез категорий мышления и элементов объективной действительности, установлена связь между миром и человеком» [Арутюнова, 2005, с. 378]. Слово в роли сказуемого обозначает свойства предмета. «Вклад» сказуемого в семанти-ку предложения создается его сигнификативным содержанием, т.е. содержа-нием, связанным не с действительностью, а с ее отражением в сознании че-ловека. Если субъект является представителем мира, то предикат - предста-вителем человека, той концептуальной системы, которая присутствует в его сознании [Арутюнова, 2005, с. 372].
Чаще всего предикатные имена с оскорбительной коннотацией употребляются в функции сказуемого двусоставного предложения, напр., полного: - Вы негодяй! - звенящим от ненависти голосом произнесла экзальтированная девица. - Отчего же я негодяй? - смутился Эраст Петрович (Б. Акунин ); неполного: Мерзавцы! Негодяи! Испортили инструмент! (А.П. Чехов); - Дурак! Я тебе в морду дам! Чувствуя, что этого недостаточно для выражения ненависти, он подумал и добавил : - Мерзавец! Сукин сын! (В.М. Шукшин); - Отвори, а то я дверь выломаю! Живодер! (А.П. Чехов).
Оценка личности с лингвистической точки зрения представляет собой приписывание (предицирование) человеку положительных или отрицатель-ных свойств и качеств, что выражается в употреблении стилистически окра-шенных, экспрессивно-оценочных предикатных слов.
Выбор предиката, называющего признаки субъекта, - это выбор говорящего, это его мнение, которое, безусловно, является субъективным73. На авторе высказывания лежит ответственность за подобное «предицирование» субъекту (слушающему, оскорбленному лицу) признака, выраженного предикатным словом с негативной (оскорбительной) коннотацией. Соответству-ет ли такая отрицательная оценка реальному положению дел, нужно дока-зать. При этом квалифицирует высказывание как оскорбительное или неоскорбительное слушающий. Исходя из того, что оценка должна быть на чем-то основана, у автора высказывания должны быть основания для отрицатель-ной характеристики субъекта и его действий. Отсутствие оснований для приписывания того или иного отрицательного качества человеку, т.е. негативное искажение социального «портрета» языковой личности [Кусов, 2004, с. 12], воспринимается как оскорбительное.
Оскорбительные слова с точки зрения референциальных характеристик представляют собой качественные имена. Они не обладают временной лока-лизованностью, имеют обобщающий характер, связанный с открытым мно-жеством событий, участником которых является лицо с качествами, назван-ными в качественном имени . Не случайно АД. Шмелев приписывает этим именам признак «сгущенных индукций» [Шмелев, 2002, с. 216, 217]. Называя человека жуликом, говорящий считает, что оцениваемое лицо всегда или обычно поступает как жулик. И в этом смысле слово жулик представляет со-бой «сгущенную индукцию».
Известно, что употребление глаголов (украсть, обмануть, хапнуть, предать и др.) для характеристики качеств человека подчеркивает его временные качества, обнаруживаемые в определенной ситуации, напротив, существительные (жулик, подлец, мошенник, дурак и др.), прилагательные (подлый, глупый, лживый и др.) в роли предиката обозначают постоянные ка-чества субъекта.
Однако оскорбительные существительные и прилагательные могут быть использованы для оценки человека и на основании единичных поступ-ков. При этом говорящий, негативно оценивая лицо по одному поступку (со-вершение которого может быть и не доказанным), исходит из существования, по его мнению, реальной связи между качествами оппонента и их актуализа-цией в поступке [Шмелев, 2002, с. 218].
Обратимся к вербальным формам выражения оскорбления - открытой и скрытой [Понятие чести. 1997]. При открытой форме негативная инфор-
73 Ср.: «Поскольку при употреблении качественного имени степень склонности обозначаемого объекта к проявлению соответствующего признака оценивает не кто иной, как говорящий, качественные имена всегда включают элемент субъективной оценки» [Шмелев, 2002, с. 215].
мация содержится в предикативной части высказывания и подается как новая. При скрытой форме же негативная информация как бы завуалирована, она подается как известное и заключается в подлежащем, второстепенных членах предложения или других конструкциях.
В приведенных выше предложениях со сказуемым, выраженным сло-вом с негативной коннотацией, оскорбление передается открыто.
Предикатные имена с негативной коннотацией в роли дополнения, обособленного приложения или обращения передают скрытое оскорбление. Для этих предложений характерна дополнительная предикация, выражение свернутой пропозиции. В высказываниях с оскорбительными словами информа-ция , выраженная в скрытой пропозиции, зачастую является существенной для смысла высказывания и, взаимодействуя с основной предикацией, пере-дает причинное и др. значения. Ср. фразы из лингвистических экспертиз: «Нельзя дилетантам поручать такие проекты» (« 'Нельзя им поручать такие проекты, потому они дилетанты') [Юрислингвистика, 1999]; «Непрофессионалам тут делать нечего! » (« 'Вам тут делать нечего, потому вы непрофессионал ') [Баранов, 2009, с. 543] и др. В этом случае информа-ция, заключенная в оскорбительном слове, подается как известное, подобно тому как это происходит при «навязывании пресуппозиции» [Баранов, 2009, с. 193].
Интересно рассмотреть функционирование предикатных имен в роли обращений. В тексте: Он обольстил меня, несчастный! Я отдалась любови страстной... Изменник, изверг! О позор! Но трепещи, девичий вор! (А С. Пушкин) используется определение (Он, несчастный) и обращение (Но трепещи, девичий вор!). Конструкции Изменник, изверг! (Ты изменник, изверг!) близки к ним по семантике, поэтому их можно рассматривать и как обращения (Но трепещи, изменник, изверг!), и как приложения (Он, изменник, изверг, ...). Приложения содержат свернутую пропозицию, а обращения могут не только называть лицо, к которому обращаются, но и давать ему оценку, характеристику. Ср.: За это ты, мерзавка, на каторгу пойдешь (Б. Акунин); - Что ты делаешь, мерзкий мальчишка! (Б. Акунин).
А.А. Шахматов видел в подобных обращениях особым способом выра-женную мысль: «В обращении мерзавец!, заключающемся в предложении Ты лжешь, мерзавец! Кап. д ., IV, - выражена сокращенно мысль: Ты мерзавец! [Шахматов, 2002, с. 263] (ср. признак «сгущенных индукций» качественных имен).
Таким образом, предикатные имена с оскорбительной семантикой в функции сказуемого открыто выражают оскорбление, поскольку негативная оценка слушающего, искажающая его социальный «портрет», возникает в результате совершаемого говорящим предицирования субъекту (оскорбляемо-му) отрицательных признаков. Употребление таких предикатных имен в роли подлежащего, второстепенных членов предложения, обращения с дополни-
тельной предикативностью имеет целью представить отрицательную оценку качеств слушающего как известный факт, т.е. «навязать» пресуппозицию.
Для выявления «оскорбительного» смысла предикатных слов нужно обращаться не только к их семантике, но и к речевой ситуации (условиям употребления, намерениям говорящего, результатам воздействия на слу-шающего и др.).
Предикатные имена по своим семантико -синтаксическим функциям относятся к классу слов с широким диапазоном коннотативных смыслов, в том числе резко отрицательных. Синтаксические конструкции с ними, выра-жая «сокращенную мысль» («сгущенную индукцию») о предмете речи, слу-жат средством негативной характеристики лица, оценки его поступков. Все это может привести к различного рода речевым конфликтам, поскольку такие языковые средства, как предикатные имена с отрицательной коннотацией, обычно воспринимаются адресатом как оскорбление и могут квалифициро-ваться как правонарушение.
Конфликтные ситуации при вербальной коммуникации чаще всего возникают при неоднозначном толковании текста, отдельного его фрагмента или отдельного слова. В таких случаях каждая из сторон, втянутых в речевой конфликт, интерпретирует спорные места в соответствии с собственными интересами и собственным пониманием того или иного фрагмента текста, хотя не исключено и иное прочтение оспариваемой языковой единицы. В по-добных случаях все возможные смысловые варианты толкования могут быть установлены только при лингвистическом анализе языковых единиц. Но в любом случае совершенно очевидно, что лингвистическое исследование и лингвистическая экспертиза конфликтного текста проводится только для решения прикладных задач, связанных с правовыми отношениями между людьми: «Экспертиза не претендует на полное и исчерпывающее исследова-ние текста, это не входит в ее задачи - оптимальным для экспертного иссле-дования является описание текста, при котором в результирующем представ-лении зафиксированы только существенные характеристики, которые могут иметь юридические последствия. Правонарушения, совершаемые с помощью языка, могут быть квалифицированы по той или иной статье закона только с опорой на текст, следовательно, назначаемое по конкретному тексту экс-пертное исследование призвано дать такие ответы, на основании которых бу-дет осуществляться квалификация конкретного правонарушения» [Матвеева, 2007, с. 372].
Тем не менее, несмотря на прикладной характер, экспертное исследование текста не может быть выполнено квалифицированно без использования научного аппарата современной лингвистики, обладающего огромной объяс-нительной силой, которую следует использовать в качестве доказательной базы при решении юридических задач.
Библиографический список
1. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. - М.: УРСС, 2005. - 383 с.
2. Баранов АН. Лингвистическая экспертиза текста: теория и практика.
- 2-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2009. - 592 с.
3. Жельвис В.И. Слово и дело: юридический аспект сквернословия // Юрислингвистика-2: Русский язык в его естественном и юридическом бытии.
- Барнаул, 2000.
4. Кусов Г.В. Оскорбление как иллокутивный лингвокультурный кон-цепт: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Волгоград, 2004. - 27 с.
5. Матвеева ОН. Экспертное исследование конфликтного текста как правового правонарушения // Теория и практика судебной экспертизы в современных условиях. Материалы международной научно-практической конференции. - М., 2007. - С. 372-377.
6. Матвеева ТВ. Лексическая экспрессивность в языке. - Свердловск,
1986.
7. Понятие чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в тек-стах права и средствах массовой информации / Авт.-сост.: А. А. Леонтьев, В.Н. Базылев, Ю.А. Бельчиков, Ю.А. Сорокин. - М.: Фонд защиты гласности, 1997. - 128 с.
8. Понятия чести, достоинства и деловой репутации: Спорные тексты СМИ и проблемы их анализа и оценки юристами и лингвистами. Изд. 2-е, перераб. и доп. - М., 2004.
9. Сперанская А.Н. Оскорбление словом в обыденном и правовом соз-нании носителей русского языка // Юрислингвистика-1: Проблемы и пер-спективы. - Барнаул, 1999.
10. Цена слова: Из практики лингвистических экспертиз текстов СМИ в судебных процессах по искам о защите чести, достоинства и деловой репута-ции / под ред. проф. М.В. Горбаневского. - М., 2001.
11. Шахматов А. А. Синтаксис русского языка. - М.: УРСС, 2002. - 620 с.
12. Шмелев А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность. -М.: Языки славянской культуры, 2002. - 496 с.
13. Юрислингвистика: проблемы и перспективы: Межвуз. сб. научных трудов / под ред. Н.Д. Голева. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1999.
