CC BY
9
DOI 10.24412/2227-7315-2023-4-45-51 УДК 340.3
B.P. Волкова
ПРЕДЕЛЫ ПЕРЕСМОТРА ПРАВОВЫХ ПОСЛЕДСТВИЙ
Введение: практически любое совершенное нами деяние, коррелирующее с нормами действующего законодательства, влечет за собой наступление правовых последствий. Результат преобразования общественных отношений выражается в воздействии на права и обязанности участников правоотношений. Однако в ряде случаев возникает необходимость в их пересмотре, что ставит вопрос о допустимости и пределах такого пересмотра. Цель — проанализировать возможности пересмотра правовых последствий, определить возможные пределы их пересмотра. Методологическая основа: представлена совокупностью общенаучных и конкретных методов исследования: диалектический, герменевтический, формально-юридический, сравнительно-правовой. Результаты: аргументирована авторская позиция относительно целесообразности и допустимости пересмотра правовых последствий, а также проанализированы предусмотренные законодателем пределы, ограничивающие пересмотр. Выводы: пересмотр правовых последствий необходим при наличии достаточных оснований, подтверждающих неправомерность или несоответствие вынесенного решения новым обстоятельствам. В настоящее время пределы пересмотра ограничиваются временными рамками и определением компетентного органа или должностного лица, выступающего в роли «последней инстанции», а также кругом лиц, в отношении которых предусмотрен пересмотр.
Ключевые слова: правовые последствия, правоотношения, механизм правового регулирования, пределы пересмотра правовых последствий, адресат правовых предписаний, правовой статус.
V.R. Volkova
LIMITS OF THE REVIEW OF LEGAL EFFECTS
Background: practically any act committed by us, correlating with the norms of the current legislation, entails the occurrence of legal consequences. The result of transformation of social relations is expressed in the impact on the rights and obligations of participants of legal relations. However, in a number of cases there is a need to revise them, which raises the question of admissibility and limits of such revision. Objective — to analyze the possibilities of revision of legal consequences, determine the possible limits of their revision. Methodology: a set of general scientific and specific research methods: dialectical, hermeneutic, formal-legal, comparative-legal. Results: the author's position on the feasibility and admissibility of revising the legal consequences is argued, and the limits provided by the legislator that limit the revision are analyzed. Conclusions: review of legal consequences is necessary if there is sufficient evidence to prove that the decision is unlawful or inconsistent with new circumstances. At present, the scope of review is limited by time limits and the determination of the competent
© Волкова Валерия Руслановна, 2023
Адъюнкт (Академия управления МВД России); e-mail: volkova-valeru@bk.ru © Volkova Valeriya Ruslanovna, 2023
Adjunct (Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia) 45
authority or official acting as a "final instance", as well as the range of persons subject to review.
Keywords: legal consequences, legal relations, mechanism of legal regulation, limits of revision of legal consequences, addressee of legal prescriptions, legal status.
В настоящее время правовые последствия остаются одной из наименее разработанных правовых категорий в теории права. Несмотря на различные публикации, содержащие общетеоретические и прикладные положения, комплексной работы, посвященной данной категории, не создано. Одним их первых предпринял попытку на общетеоретическом уровне осветить сущность и проблемные аспекты правовых последствий П.В. Васильев [1]. В силу большого объема положений, подлежащих изучению, им были рассмотрены только отдельные аспекты данного правового явления. Однако создание указанной работы, по нашему мнению, является важной отправной точкой в изучении правовых последствий в современных правовых реалиях.
Несмотря на частое употребление конструкции «правовые последствия» в нормах действующего законодательства, легального определения данного понятия не закреплено. Это обстоятельство порождает стремления ученых-теоретиков дать авторское определение рассматриваемой правовой категории. Некоторые из предложенных определений основаны на перечислении предполагаемых существенных признаков правовых последствий, но встречаются и определения, практически дословно дублирующие уже существующие, за исключением изменения несущественных положений. Таким образом, количество трактовок правового явления постоянно увеличивается, а смысловая наполненность не изменяется.
После проведенного анализа авторских дефиниций правовых последствий мы пришли к выводу, что условно их можно подразделить на две большие группы: определения, основанные на рассмотрении правовых последствий через изменение динамики правоотношений участвующих субъектов (О.А. Красавчиков, М.А. Рожкова), и определения, содержащие предположения об изменениях в правовом статусе адресатов правовых предписаний, то есть преобразования их субъективных прав и обязанностей (С.Б. Поляков, А.Ф. Черданцев).
По нашему мнению, правовые последствия можно рассматривать в рамках широкого и узкого подходов. В рамках первого они представляют собой обширную правовую категорию, включающую в себя различные правовые категории, которые оказывают воздействие на участников общественных отношений, в результате которого подвергается изменению содержание их правового статуса. В рамках узкого правопонимания правовые последствия возможно определить как основанный на норме права (акте индивидуально-правового регулирования) и возникающий в связи с совершением юридического факта результат преобразования субъективных прав и юридических обязанностей адресатов правовых предписаний. В рамках настоящей статьи мы будем придерживаться узкого подхода понимания правовых последствий.
При изучении сущности и этапов реализации правовых последствий заслуживающим внимания показался вопрос относительно возможности их дальнейшего пересмотра, в том числе о пределах, в рамках которых он допустим. В толковом словаре термин «предел» определяется как «пространственная или временная
граница чего-нибудь» [2, с. 2142]. С.Ю. Суменков отмечает, что «предел», будучи сложным и неоднозначным явлением, представляет собой одно из ключевых понятий философии. «Предел — это то, что придает вещи и всякому сущему определенность» [3, с. 31].
В теории государства и права существует множество пределов, выступающих «ограничителями» общественных и политических явлений и процессов. Активно исследуются вопросы относительно установления пределов публичной власти, анализируются положения, затрагивающие пределы правового регулирования, и иные.
A.Н. Ловцов характеризует предел как сложную, не однолинейную категорию, тесно взаимосвязанную с понятием «ограничение» и его разновидностями [4, с. 4]. По мнению Е.С. Зайцевой, «предел в праве определяется как закрепленное в издаваемых и санкционируемых государством юридических нормах установление дозволительно-ограничительных границ и (или) объема правовой регламентации общественных отношений посредством установления максимальных и минимальных вариантов деятельности» [5, с. 17]. Т.Б. Темрезов в рамках своего исследования отмечает неординарную природу и дуализм предела, освещает отдельные сложности установления и реализации предела в ходе правотворческой и правоприменительной деятельности [6, с. 276].
Ф.Н. Фаткулин определяет пределы правового регулирования как «обусловленные определенными факторами границы властного государственного вмешательства в общественные отношения при помощи норм права» [7, с. 151]. В.И. Гойман и Т.Н. Радько подчеркивали, что сфера и пределы правового регулирования указывают на ту область социального пространства, в которой право способно оказывать прогрессивно-преобразующее воздействие на общественную жизнь, направлять человеческую деятельность и способствовать ее развитию [8, с. 107].
Позволим себе согласиться с выделенными признаками, а также с предположением, что пределы выступают в роли легальных ограничителей, определяющих границы правовой регламентации, а также вмешательства компетентных органов в регулирование общественных отношений.
B.А. Толстик под пересмотром правовых последствий предлагает понимать «то или иное изменение в наступившем правовом последствии» [9, с. 86]. Он полагает, что последствие подлежит пересмотру при возникновении соответствующих оснований. Действующее законодательство предусматривает различные обстоятельства, когда вступивший в силу правовой акт, повлекший преобразования в динамике субъективных прав и обязанностей, требует пересмотра. Так, согласно ч. 1 ст. 413 Уголовно-процессуального кодекса РФ «вступившие в законную силу приговор, определение и постановление суда могут быть отменены и производство по уголовному делу возобновлено ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств»1. Например, лицо было приговорено к лишению свободы на 12 лет за совершение убийства. Основными доказательствами, положенными в основу обвинения, стали показания свидетеля, явившегося очевидцем происходящих событий. То есть после вступления приговора в законную силу лицо начало претерпевать негативные последствия, связанные с рядом ограничений
1 См.: Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (в ред. от 17 февраля 2023 г.) // СЗ РФ. 2001. № 52, ч. 1, ст. 4921; 2023. № 8, ст. 1208.
(в первую очередь, с ограничением свободы) и возложением на него определенных обязанностей. По прошествии некоторого периода отбывания наказания в предусмотренном законом порядке была установлена ложность показаний свидетеля, повлекших за собой постановление незаконного, необоснованного или несправедливого приговора. Производство по уголовному дело было возобновлено, лицо, обвиняемое в убийстве, оправдано. Вынесение оправдательного приговора стало правовым последствием пересмотра приговора суда, которое привело к возникновению права на реабилитацию.
Отдельные аспекты относительно возможности пересмотра правовых последствий рассматривались различными учеными, в том числе В.А. Толстиком, который выделил ряд пределов на основе изучения положений Постановления Правительства РФ от 24 сентября 2013 г. № 842 «О порядке присуждения ученых степеней»1 и дел, связанных с лишением судебного статуса [9, с. 87].
Соглашаясь с мнением В.А. Толстика, приведем в подтверждение высказанной точке зрения конкретные примеры. Так, в Республике Татарстан после выхода на пенсию у двоих судей (В.О. Никишиной и Н.Н. Бортниковой) были выявлены поддельные дипломы о высшем юридическом образовании. Судьи в отставке были лишены своего статуса и всех привилегий. Несмотря на попытку обжалования данного решения судебной коллегией по административным делам Верховного Суда РФ, требования истцов удовлетворены не были2. Стоит отметить, что решения и приговоры, вынесенные Никишиной и Бортниковой за годы работы в суде, не были пересмотрены и (или) аннулированы, несмотря на фактическое отсутствие у них полномочий на вынесение судебных решений в связи с несоответствием предъявляемым законом требованиям. Или еще один пример, получивший широкий общественный резонанс, — дело судьи Елены Хахалевой. При проведении проверки в отношении нее выяснилось, что представленный Хахалевой при трудоустройстве диплом на самом деле ей не выдавался. Помимо служебного подлога ей также было предъявлено обвинение в мошенничестве, в связи с чем она была заочно арестована Ленинским районным судом Ростова-на-Дону по ходатайству Главного следственного управления Следственного комитета России3. Вынесенные ею ранее решения, так же как и в случае с Никишиной и Бортниковой, не подверглись пересмотру.
Такая практика видится целесообразной, поскольку более чем за 15-летний юридический стаж каждого из указанных судей ими было вынесено весьма существенное количество судебных решений, многие из которых давно были приведены в исполнение. В связи с этим пересмотр такого огромного массива материалов с аннулированием прошлого и вынесением нового решения, по нашему мнению, негативно сказалось бы на уже урегулированных общественных отношениях.
Что будет с последствиями, вынесенными во время функционирования особого режима после его прекращения? У многих в памяти относительно недавние события, связанные с соблюдением антиковидных ограничений.
1 См.: Постановление Правительства РФ от 24 сентября 2013 г. № 842 «О порядке присуждения ученых степеней» (вместе с Положением о присуждении ученых степеней) (в ред. от 18 марта 2023 г.) // СЗ РФ. 2013. № 40, ч. 3, ст. 5074; 2023. № 13, ст. 2272.
2 См.: Верховный Суд РФ. Решение от 9 сентября 2021 г. Номер дела 1-й инстанции: АКПИ21-727. Верховный Суд РФ. Решение от 09.09.2021. Номер дела 1-й инстанции: АКПИ21-726.
3 См.: Коммерсантъ. URL: https://www.kommersant.ru/doc/5405814 (дата обращения: 48 20.05.2023).
За нарушение эпидемиологических предписаний многие граждане были привлечены к административной ответственности. Например, П.В. Котля-ров постановлением судьи Тушинского районного суда г. Москвы от 2 июня 2021 г. был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.6.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях1, и подвергнут административному наказанию в виде штрафа в размере 5 000 рублей. Московский городской суд и Второй кассационный суд общей юрисдикции оставили без изменения обжалуемое решение районного суда. В обоснование своего решения все эти судебные инстанции ссылались на Постановление Губернатора Краснодарского края от 13 марта 2020 г. № 129 «О введении режима повышенной готовности на территории Краснодарского края и мерах по предотвращению распространения новой коро-навирусной инфекции (COVID-19)»2, согласно которому средства индивидуальной защиты были обязательны к ношению в общественных местах. Поскольку в апреле 2022 г. губернатор Краснодарского края отменил масочный режим на территории региона, Верховный Суд РФ признал акты нижестоящих инстанций незаконными. Верховный Суд сослался на положение ч. 2 ст. 54 Конституции РФ3, устанавливающее, что «никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон»; положение п. 5 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ; положение ч. 2 ст. 1.7 КоАП РФ, закрепляющее, что закон, смягчающий или отменяющий административную ответственность за административное правонарушение либо иным образом улучшающий положение лица, совершившего административное правонарушение, имеет обратную силу, а также на правовую позицию, выраженную в п. 4.3 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 20 апреля 2006 г. № 4-П, согласно которому «императивное по своему характеру правило части 2 статьи 54 Конституции Российской Федерации, предписывающее применять новый закон в случаях, когда после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, не предполагает наличия у суда или иного органа, применяющего закон, дискреционных полномочий, которые позволяли бы ему в таких случаях игнорировать действие этого закона». Таким образом, мы наблюдаем, что законодателем установлен предел пересмотра, связанный с положением об обратной силе закона, но в случае, если новый закон улучшает положения лица, в отношении которого наступили правовые последствия, то данные последствия подлежат пересмотру, причем игнорировать положения нового закона правоприменитель не в праве.
Механизм правового регулирования может содержать большую совокупность взаимосвязанных и последовательно сменяющих друг друга правовых последствий. В связи с этим, по нашему мнению, пересматривать всю последующую
1 См.: Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря S 2001 г. № 195-ФЗ (в ред. от 29 мая 2023 г.) // СЗ РФ. 2002. № 1, ч. 1, ст. 1; 2023. № 23, ч. 1, ст. 4015.
2 См.: Постановление Губернатора Краснодарского края от 13 марта 2020 г. № 129 «О введении режима повышенной готовности на территории Краснодарского края и мерах по предотвращению распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19)» (документ утратил силу) // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 19.03.2023).
3 См.: Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (с изм. от 1 июля 2020 г.) // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 04.03.2023). 49
цепочку правовых последствий, наступивших после незаконного или необоснованного ее «звена», представляется нецелесообразным, поскольку пересмотр всех последствий может нанести больший ущерб общественным отношениям, чем оставление их в «исходном состоянии». Чтобы не допустить дезорганизацию, необходимо иметь четкое понимание о допустимых пределах пересмотра. По нашему мнению, в каждой конкретной ситуации количество «элементов совокупности», подлежащих пересмотру, будет отличаться. Всегда при нормативной допустимости необходимо пересматривать «родовое неправомерное последствие» для восстановления справедливости, законности и превентивного воздействия.
На основе приведенных примеров можно сделать вывод о существовании следующих пределов пересмотра правовых последствий:
1) временной — возможность пересмотра только в закрепленные законом сроки (срок возможности лишения ученой степени, период функционирования особого режима, срок исковой давности и т.п.);
2) компетентный (должностной) — пересматривать решения возможно в существующих инстанциях по их иерархии, финальным звеном цепи пересмотра выступают органы и должностные лица, выступающие «последней инстанцией» (в частности, Конституционный Суд РФ, Президиум Верховного Суда РФ, Президент РФ);
3) субъектный — пересматриваются только «родовые последствия», наступившие в отношении конкретного лица.
Как видно из приведенных примеров, законодательно не предусмотрена процедура пересмотра последствия в отношении третьих лиц, связанных с лицом, в отношении которого последствия подлежат пересмотру.
Таким образом, можно отметить, что законодателем все же предпринята попытка частичного урегулирования вопроса установления пределов пересмотра правовых последствий. Резюмируя изложенное, стоит еще раз сказать, что правовые последствия представляют собой значимую правовую категорию, требующую наличия доктринальных основ ее исследования в теории права. Одним из дискуссионных аспектов реализации правовых последствий являются возможность и пределы их пересмотра. Сегодня на законодательном уровне пределы ограничиваются временными рамками и определением компетентного органа или должностного лица, выступающего в роли «последней инстанции», а также кругом лиц, в отношении которых предусмотрен пересмотр. Иные вопросы, касающиеся отдельных моментов пересмотра правовых последствий, разрабатываются учеными-теоретиками, но до настоящего момента они не нашли своего освещения ни в одном крупном научном исследовании. Затронутые нами положения требуют дальнейшего подробного анализа и серьезной теоретической разработки.
Библиографический список
1. Васильев П.В. Правовые последствия и квазипоследствия: постановка проблемы соотношения явлений: монография. Ульяновск: Издатель Качалин Александр Васильевич, 2021. 72 с.
2. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Рус. яз., 1999. 3423 с.
3. Суменков С.Ю., Ловцов А.Н. Понятие и признаки пределов в праве // Алтайский юридический вестник. 2019. № 3(27). С. 30-34.
4. Ловцов А.Н. Предел как компонент правового ограничения: теория и практика // Современное общество и право. 2019. № 1(38). С. 3-10.
5. Зайцева Е.С. Понятие и виды пределов правового регулирования // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2020. № 3(54). С. 16-23.
6. Темрезов Т.Е. Пределы в праве и ограничения в праве: аспекты соотношения // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2020. № 5. С. 276-279.
7. Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права. Казань: Изд-во Казан. ун-та, 1987. 336 с.
8. Гойман В.И., Радько Т.Н. Право в системе нормативного регулирования // Общая теория права и государства: учебник / под ред. В.В. Лазарева. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 1996. 472 с.
9. Толстик В.А. Пределы пересмотра правовых последствий // Правовые последствия: теория, практика, техника: сб. ст. по матер. Междунар. науч.-практ. конф. (Нижний Новгород, 26-27 мая 2022 г.) / под общ. ред. В.А. Толстика. Н. Новгород: Нижегор. акад. МВД России, 2022. С. 81-91.
References
1. Vasiliev P.V. Legal Consequences and Quasi-Consequences: Setting the Problem of Correlation of Phenomena: monograph. Ulyanovsk: Publisher Kachalin Alexander Vasi-lyevich, 2021. 72 p.
2. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Explanatory Dictionary of the Russian Language. M.: Rus. yaz., 1999. 3423 p.
3. Sumenkov S.Yu., Lovtsov A.N. The Concept and Signs of Limits in Law // Altai legal bulletin. 2019. No. 3(27). Р. 30-34.
4. Lovtsov A.N. The Limit as a Component of Legal Restriction: Theory and Practice // Modern Society and Law. 2019. No. 1(38). Р. 3-10.
5. Zaitseva E.S. The Concept and Types of Limits of Legal Regulation // Bulletin of the Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2020. No. 3(54). Р. 16-23.
6. Temrezov T.B. Limits in Law and Restrictions in Law: Aspects of Correlation // Humanitarian, socio-economic and social sciences. 2020. No. 5. Р. 276-279.
7. Fatkullin F.N. Problems of the Theory of State and Law. Kazan: Kazan Publishing House. un-ta, 1987. 336 p.
8. Goiman V.I., Radko T.N. Law in the System of Regulatory Regulation // General Theory of Law and State: textbook / ed. V.V. Lazarev. 2nd ed., reprint. and add. M.: Jurist, 1996. 472 p.
9. Tolstik V.A. Limits of Revision of Legal Consequences // Legal Consequences: Theory, Practice, Technology: collection of articles based on the materials of the International Scientific and Practical Conference (Nizhny Novgorod, May 26-27, 2022) / under the general ed. V.A. Fatty. Nizhny Novgorod: Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2022. P. 81-91.
