CC BY
24Вестник Университета «Кластер». Электронный научный журнал. 2022. № 8(8)
СТУДЕНЧЕСКАЯ ТРИБУНА
УДК 347.00 © С.Н. Прянзерский, 2022
ПРЕДЕЛЫ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ СКВОЗЬ ПРИЗМУ РОССИЙСКОГО И ЗАРУБЕЖНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
Сергей Николаевич Прянзерский - магистрант 2 курса Сибирского юридического университета, г. Омск, Россия, e-mail: pryanzer@mail.ru
Аннотация: На основе анализа действующего отечественного и зарубежного законодательства автором анализируются пределы осуществления гражданских прав. В настоящее время вопрос о пределах субъективного права в юридической науке является одним из дискуссионных не только в российском праве, но и праве зарубежных стран. По мнению автора, это связано с тем, что определение данных пределов носит оценочный (относительно определенный) характер. Исследуются категории добросовестности и разумности, как пределы осуществления гражданских прав.
Автор приходит к выводу о том, что недобросовестное и неразумное поведение представляет собой злоупотребление субъективным правом, состоящим из противоправного поведения, а также использования права в противоречии с его назначением. В этой связи запрет на злоупотребление субъективным правом следует рассматривать в качестве общеправового и отраслевого принципа, который будет включать в себя недопустимость недобросовестного и неразумного поведения при осуществлении права.
Ключевые слова: пределы осуществления; гражданские права; российское и зарубежное законодательство; добросовестность; разумность; злоупотребление субъективным правом.
Для цитирования: Прянзерский С. Н. Пределы осуществления гражданских прав сквозь призму
российского и зарубежного законодательства // Вестник Университета «Кластер». Электронный научный журнал. 2022. № 8(8). С. 53-60.
THE LIMITS OF THE EXERCISE OF CIVIL RIGHTS THROUGH THE PRISM OF RUSSIAN AND FOREIGN LEGISLATION
Sergey Nikolaevich Pryanzersky - 2nd year Master's student of the Siberian Law University, Omsk, Russia, e-mail: pryanzer@mail.ru
Annotation: Based on the analysis of the current domestic and foreign legislation, the author analyzes the limits of the exercise of civil rights. Currently, the question of the limits of subjective law in legal science is one of the controversial not only in Russian law, but also in the law of foreign countries. According to the author, this is due to the fact that the definition of these limits is of an estimated (relatively definite) nature. The categories of conscientiousness and reasonableness are investigated as the limits of the exercise of civil rights.
The author comes to the conclusion that unfair and unreasonable behavior is an abuse of a subjective right consisting of unlawful behavior, as well as the use of the right in contradiction with its purpose. In this regard, the prohibition on the abuse of subjective right should be considered as a general legal and sectoral principle, which will include the inadmissibility of unfair and unreasonable behavior in the exercise of the right.
Keywords: limits of implementation; civil rights; Russian and foreign legislation; good faith; reasonableness; abuse of subjective law.
Субъективное право является мерой возможного (дозволенного) поведения. Переступив эту меру, субъект правовых отношений вмешивается в права другого субъекта, что приводит к их нарушению. Происходит конфликт, выражающийся в столкновении субъективных прав. Неизбежно возникает вопрос, каким образом законно определить, когда заканчивается право одного субъекта, и начинается право другого? Возможно ли узаконить данные рамки?
В настоящее время вопрос о пределах субъективного права в юридической науке является одним из дискуссионных не только российского права, но и права зарубежных стран. На наш взгляд, это связано с тем, что определение данных пределов носит оценочный (относительно определенный) характер.
Статья 10 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ) закрепляет: «Не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом)». В отношении пределов осуществления гражданских субъективных прав законодатель руководствуется такими принципами как добросовестность и разумность, и закрепляет их юридически,
что подтверждается п. 5 данной статьи: «Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются» (ГК РФ). Данная презумпция весьма лаконична, но в тоже время и содержательна, поскольку эти категории включают в себя неограниченное число вариантов поведения. В российском праве именно эти категории являются границей законного поведения, переходя которые, мы можем уверенно говорить о таком правовом феномене, как злоупотребление правом.
Рассмотрим категории добросовестности и разумности, как пределы осуществления гражданских прав, проанализировав российское законодательство и зарубежное законодательство. «Добросовестность является многообразным оценочным суждением в понимании и определении пределов осуществления гражданских прав. Данное определение сложносоставное и состоит из двух самостоятельных слов - «добро» и «совесть». Под добром понимается то благо, которое отвечает одновременно интересам и одного лица, и общества в целом. «Добро» понимается обратной категорией термина «зло», что подразумевает под собой любые субъективные действия, которые не стремятся навредить другому субъекту права. Тем самым говоря о добре, мы можем утверждать о том, что лицо лишено злого умысла» [1, с. 308-313].
Рассуждая о совести, обратимся к Новой философской энциклопедии, которая определяет ее как «Нравственное сознание, чувство или знание того, что справедливо или несправедливо»1. Совесть помогает лицу оценивать свои поступки, мысли и желания с позиций добра и зла, нести морально-нравственную ответственность за свои действия.
Вся сложность состоит в том, что данные понятия не поддаются правовому регулированию, а устремлены лишь на самосознание и моральные устои гражданина, осуществляющего свои субъективные права. Поэтому представляется невозможным каким-либо образом принудить лицо к осуществлению своих прав надлежащим, благим (законным) образом.
1 Апресян Р.Г. Совесть // Новая философская энциклопедия: в 4-х т. / Ин-т философии Рос. акад. Наук, Нац. обществ.-науч. Фонд / Науч.-ред. совет: В.С. Степин [и др.]. 2-е изд., испр. и доп. М., 2010. Т. 3. С. 312.
Добросовестность, как предел осуществления права, нашла свое отражение и в зарубежных законодательных актах. Так, например, в Гражданских кодексах Японии и Испании учреждено, что гражданские права должны осуществляться добросовестно. Такой предел имеет общеотраслевой характер и распространяется абсолютно на всех субъектов гражданских прав. В законодательстве этих государств содержатся также нормы, призывающие к добросовестности, и отдельные категории субъектов (к примеру, о добросовестности приобретателя имущества). В отдельных нормах содержатся и правовые последствия, которые наступают в случае нарушения данного предела1.
Последствием недобросовестного поведения, в большинстве случаев, является общественное порицание субъекта - это своеобразная общественная санкция. В правовом же понимании санкцией за недобросовестное поведение будет являться претерпевание субъектом негативных последствий. За совершение действий, являющихся злоупотреблением правом, могут быть установлены конкретные санкции, как это, например, закреплено в антимонопольном законодательстве в случае злоупотребления доминирующим положением на рынке.
При отсутствии конкретных санкций за тот или иной вид злоупотребления правом применяется относительно определенная санкция в виде отказа в защите гражданских прав, предусмотренная п. 2 ст. 10 ГК РФ. Она имеет конкретные формы проявления, например: отказ в конкретном способе защиты или лишение субъективного права в целом, и другие. Таким образом, добросовестность следует рассматривать как стремление субъекта отказаться от злоупотребления правом исходя из своих внутренних нравственных, благих убеждений.
Еще одним пределом осуществления права является понятие разумность. Как утверждает В.А. Белов, «под разумностью необходимо понимать
1 Каламкарян Р.А. Международное право: учебник / Р.А. Каламкарян, Ю.И. Мигачев. 2013. С. 211.
согласованность своего интереса с общепризнанными способами его удовлетворения, выбор наиболее правильного пути для достижения поставленной цели» [2, с. 49]. Мы полностью согласны с данным утверждением. Под выбором наиболее верного пути мы должны понимать путь наиболее компромиссный между личными и общественными интересами и, безусловно, путь законный. Хотелось бы также отметить, что разумность - это также и рациональность, обдуманность своих действий, это способ осуществления права, который бы адекватно отражал действительность.
Пределы разумности в зарубежной юридической практике (особенно в англо-американском праве) изображаются при помощи понятия «среднего человека». Этот среднестатистический человек как раз и располагает теми необходимыми интеллектуальными, волевыми и эмоциональными качествами, которые позволяют рассматривать его как типичный эталон. Американские юристы считают такой подход для определения разумности поступка оптимальным, поскольку в спорных ситуациях качествами разумного человека будет обладать любой среднестатистический присяжный. Это и позволит присяжному или суду легко выяснить, был ли поступок разумным в данном случае или нет, иначе говоря - поступил ли бы он точно таким же образом, окажись в аналогичной ситуации [3, с. 98].
В отдельных государствах указание на разумность содержится в конституционных актах. В частности, ст. 1 Конституционного акта Канадской Хартии прав и свобод 1982 г. гласит: «Канадская Хартия прав и свобод гарантирует права и свободы, которые в ней указаны. Эти права и свободы могут ограничиваться только нормами права в пределах, считаемых разумными, и оправданность которых может быть объяснена в свободном и демократическом обществе» [4, с. 110]. В данном случае разумность подразумевается как принцип законодательного ограничения прав и свобод. При этом разумность понимается как социальная целесообразность. Данный подход учитывает личные интересы, но не ставит их в разрез с интересами общественными, что позволяет обрести гармонию между государством и
гражданином. Также данный подход позволяет «уравновесить» обладателей субъективного права, говоря о том, что каждый субъект правоотношения равен другому субъекту, а ограничение прав носит лишь публичный характер, но никак не частноправовой.
В случаях, когда норма права устанавливает пределы, в ней также указываются и следствия неисполнения данного указания. Например, § 826 Германского гражданского уложения устанавливает: «Тот, кто умышленно причинит вред другому лицу, способом, противоречащим добрым нравам, обязан возместить этот вред»1.
Очевидно, что злоупотребление правом никак не может пользоваться защитой. В этом мы находим подтверждение в ст. 2 Швейцарского гражданского уложения, которая гласит: «При осуществлении прав и обязанностей каждый должен поступать по доброй совести». Следовательно, с одной стороны, субъект, злоупотребивший правом (то есть нарушивший в конкретном случае предел осуществления права) возмещает причиненный вред, то есть претерпевает негативные последствия. С другой стороны, субъект, поступающий недобросовестно, не может обратиться в суд за защитой своего недобросовестно осуществленного права2.
Подводя итог, можно сделать вывод о том, что недобросовестное и неразумное поведение, безусловно, представляет собой злоупотребление субъективным правом. Злоупотребление правом всегда состоит из противоправного поведения, а также использования права в противоречии с его назначением. Поэтому запрет на злоупотребление субъективным правом следует рассматривать в качестве общеправового и отраслевого принципа, который и будет включать в себя недопустимость недобросовестного и неразумного поведения при осуществлении права.
1 Международное частное право: учебник: в 2-х т. / под ред. С.Н. Лебедева, Е.В. Кабатовой. М.: Статут, 2011. Т. 1: Общая часть. С. 240.
2 Швейцарское гражданское уложение 10 декабря 1907 года / пер. К.М. Варшавского. Пг., 1915. С. 10.
Важнейшим элементом в то же время является гражданско-правовая зашита интересов субъектов предпринимательской деятельности Российской Федерации от злоупотребления правом со стороны иностранных контрагентов: «[в качестве] ограничения принципа автономии воли, следует упомянуть общепринятый институт - оговорки о публичном порядке. Статья 1193 ГК РФ предусматривает, что норма иностранного права (в том числе и избранная сторонами правоотношений) не применяется, когда последствия ее применения явно противоречили бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации, что является проявлением общего ограничения применения иностранного права» [5, с. 76].
Как мы видим, данные пределы, закрепленные в гражданском законодательстве России, в разных интерпретациях также зафиксированы и в законодательстве зарубежных государств. Поэтому, по нашему мнению, необходимо закрепить эти пределы на международном уровне, сделать их общепризнанными принципами для определения законодательных границ осуществления гражданских субъективных прав.
Список литературы
1. Гришина О.С. Пределы осуществления субъективных гражданских прав в законодательствах различных стран // Наука и образование на современном этапе развития: опыт, проблемы и пути их решения. Нефтекамск. 2017. С. 308-313.
2. Белов В.А. Добросовестность, разумность, справедливость как принципы гражданского права // Законодательство. 2008. № 8. С. 49-52.
3. Емельянов В.И. Разумность, добросовестность, незлоупотребление гражданскими правами. М., 2009. 160 с.
4. Цвайгерт К. Сравнительное частное право / К. Цвайгерт, Х. Кетц. М., 2010. 728 с.
5. Симатова Е.Л. Пределы осуществления гражданских прав в свете эволюции принципа автономии воли сторон договорных правоотношений // Власть Закона. 2013. № 4(16). С. 72-78.
References
1. Grishina O.S. Limits of the implementation of subjective civil rights in the legislations of various countries // Science and education at the present stage of development: experience, problems and ways to solve them. Neftekamsk. 2017. pp. 308-313.
2. Belov V.A. Conscientiousness, reasonableness, justice as principles of civil law // Legislation. 2008. No. 8. pp. 49-52.
3. Emelyanov V.I. Reasonableness, conscientiousness, non-abuse of civil rights. M., 2009. 160 p.
4. Zweigert K. Comparative private law / K. Zweigert, H. Ketz. M., 2010. 728 p.
5. Simatova E.L. Limits of the exercise of civil rights in the light of the evolution of the principle of autonomy of the will of the parties to contractual legal relations // The Rule of Law. 2013. No. 4(16). pp. 72-78.
