CC BY
156
УДК 343.98
ПРЕДЕЛЫ ДОКАЗЫВАНИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ И ИХ СООТНОШЕНИЕ С ПРЕДЕЛАМИ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Я.О. Кучина
В уголовном законодательстве любого государства основополагающим понятием является уголовная ответственность и его пределы. Однако, практически ни в одном государстве не существует закрепленного в законе понятия этого явления и Российская Федерация не является исключением. В предлагаемой статей рассматриваются проблемы определения уголовной ответственности и ее пределов в УК РФ, а также каким образом отсутствие этого понятия влияет на процесс доказывания по уголовным делам, на пределы доказывания, а также на формирование общих и частных криминалистических методик и общую эффективность расследования преступлений.
Ключевые слова: уголовная ответственность, пределы доказывания, доказывание, методика расследования, принцип законности, эффективность расследования.
Уголовная ответственность, как разновидность юридической ответственности, не имеет прямого законодательного определения. Её содержание действующим уголовным законом не раскрывается, хотя само понятие «уголовная ответственность» многократно применяется в правовых нормах. Среди стран СНГ исключение составляет только Республика Беларусь, где в ст. 44 УК РФ говорится, что уголовная ответственность выражается в осуждении от имени Республики Беларусь по приговору суда лица, совершившего преступление, и применении на основе осуждения наказания либо иных мер уголовной ответственности.
Что касается России, то в статье 8 УК РФ определено лишь основание уголовной ответственности: совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом. Видимо, законодатель посчитал наиболее важным закрепить не понятие, а основание уголовной ответственности. Если не вдаваться в подробный анализ, может показаться, что принципиальных отличий от аналогичной нормы, предусмотренной действовавшим ранее УК РСФСР, нет, и особого практического значения наличие, либо отсутствие понятия уголовного ответственности в законе не имеет. В отличие от ст. 3 УК РСФСР, где основания уголовной ответственности были сформулированы во множественном числе, ныне действующая норма предусматривает только одно основание для наступления уголовной ответственности: наличие всех необходимых признаков состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом. Статья 19 УК РФ предусматривает общие условия уголовной ответственности, к каковым она относит вменяемость физического лица и достижение установленного законом возраста уголовной ответственности. Кроме того, анализ УК РФ позволяет с должной определенностью заключить, что уголовная ответственность включает в себя: привлечение в качестве обвиняемого и осуждение лица за совершённое им преступление; назначение
этому лицу наказания; отбывание наказания; наступление для осуждённого предусмотренных законом негативных правовых последствий, связанных с судимостью.
При этом невменяемым является лицо, которое на момент совершения общественно-опасного деяния не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия или иного болезненного состояния психики. Лицу, совершившему предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, судом могут быть назначены принудительные меры медицинского характера, предусмотренные настоящим Кодексом (ст. 21 УК РФ). Содержание следующей статьи - 22 УК РФ, позволяет сделать вывод о том, что невменяемые лица не подлежат уголовной ответственности, а применение принудительных мер медицинского характера не является мерой уголовной ответственности. Это подтверждает тот факт, что, если лицо является вменяемым, но во время совершения им преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, оно подлежит уголовной ответственности.
Уголовная ответственность, предусматривая различные виды наказаний, которые являются реакцией государства на совершённые преступления, есть не что иное, как мера государственного принуждения. Называя основанием уголовной ответственности состав преступления, законодатель, тем самым, определяет предмет доказывания по уголовным делам. Сам процесс доказывания разрабатывается в общих и частных методиках расследования. Поэтому наступление уголовной ответственности возможно только при качественном расследовании каждого уголовного дела, в процессе которого доказаны все признаки состава преступления, доказано совершение конкретного преступления конкретным лицом и имеются все условия, при которых возможно наступление уголовной ответственности.
Для того, чтобы понять, до каких пределов возможна уголовная ответственность и, следовательно, до каких пределов необходимо производить расследование, обозначим в общих чертах предмет доказывания. Это особенно важно в рамках нашей статьи, так как здесь сразу возникает вопрос: возможно ли соотнести пределы расследования и доказывания по уголовным делам с пределами уголовной ответственности, и совпадают ли эти пределы.
Прежде всего, по каждому уголовному делу необходимо доказать:
1) объект преступного посягательства (ст. 2 УК РФ);
2) объективную сторону, то есть предусмотренные уголовным законом общественно опасные деяния в форме: действия (волевое и активное поведение человека и общественно-опасный характер этого поведения); бездействия (волевое и пассивное, общественно-опасное несовершение лицом тех действий, которое оно должно было и могло совершить в силу определённых условий). Кроме того доказываются преступный результат или последствия, то есть причинение определённого, предусмотренного уголовным законом вреда
314
объекту уголовно-правовой охраны (в материальных составах); причинную связи между действиями или бездействием и наступившими последствиями, то есть объективно существующую, непосредственную, или опосредованную взаимосвязь между доказанными действиями или бездействием и наступившим негативным последствием (в материальных составах); а также, если необходимо, место (определенная пространственная территория); время определённый временной промежуток с момента начала и до момента окончания преступления); обстановку (те объективные общественные условия, при которых происходит преступление); способ - приёмы и методы, которые использовало лицо при совершении преступления (например, введение в заблуждение, обман); орудия и средства совершения преступления - это различные приспособления и предметы, при помощи которых совершалось преступление;
3) субъект преступления: достижение к моменту совершения преступления возраста, с которого возможно наступление уголовной ответственности (ст. 20 УК РФ); вменяемость, то есть способность лица во время совершения преступления осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (ст. 21, 22 УК РФ); наличие специальных полномочий, которыми лицо было наделено в силу тех или иных причин (например, должностное положение, военнослужащий, депутат и т.п.); наличие обстоятельств, влияющих на вид и размер наказания (например, судимостей, беременности, состояние опьянения и то, чем оно вызвано: алкоголем, наркотическими, другими одурманивающими веществами - ст. 23 УК РФ);
4) субъективную сторону, которая включает: вину в форме прямого умысла (необходимо доказать, что лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления - ст. 24, 25 УК РФ); или вину в форме косвенного умысла (необходимо доказать, что лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, при этом не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично); или вину в форме неосторожности (ст. 26 УК РФ). В последнем случае необходимо доказать, что преступление было совершено либо по легкомыслию (лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий, либо по небрежности (лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия). Кром того доказыванию может подлежать наличие двух форм вины - когда само преступление совершается умышленно, но оно влечёт за собой последствия, наступления которых виновный не предвидел, хотя мог и должен был их предусмотреть, либо когда самонадеянно рассчитывал этих последствий избежать.
315
Отсюда понятно, что вопрос о пределах доказывания находится в определённой зависимости от пределов уголовной ответственности, но в юридической литературе эта связь практически не рассматривается. Как правило, ученые лишь соотносят понятия пределов доказывания и с пределами предмета доказывания, при этом оба эти понятия некоторыми авторами расцениваются как тождественные. Так, Г.М. Миньковский утверждал, что «пределы доказывания по конкретному уголовному делу являются по существу границами предмета доказывания» [6, с. 4].
Другие учёные придерживаются мнения о том, что пределы и предмет доказывания - это разные понятия. Но обе стороны обычно определяют пределы доказывания, исходя из процессуальных норм. Мы же попытаемся соотнести иные категории: пределы доказывания и пределы уголовной ответственности.
В литературе пределы доказывания сводятся к некой совокупности доказательств, необходимой и достаточной для принятия окончательного решения по уголовному делу [3, с. 56]. Но можно ли это считать пределом доказывания? Существует мнение, что предмет доказывания - это определяемая согласно положениям УПК РФ и УК РФ совокупность подлежащих обязательному доказыванию по делу фактов (основных), а также иных существенных фактов, ставших предметом расследования и уголовно -правового спора. В предмет доказывания входят факты, доказанность наличия или отсутствия которых позволяет сторонам обосновать свои требования к суду, а суду решить основной вопрос уголовного дела - о виновности лица в совершении им конкретного преступления. Если предмет доказывания составляет «главный вопрос дела», с ответом на который связано применение или неприменение уголовного закона в данном конкретном случае, то пределы доказывания - это факты, которые нужны для того, чтобы прийти к выводу о наличии предмета доказывания или невозможности доказать таковой без разумных сомнений [1]. Таким образом, если бы законодатель определил понятие уголовной ответственности, это бы означало установление её пределов. Как уже было отмечено, этого определения, к нашему сожалению, в законе нет. Благодаря чему принято считать, что пределы доказывания определяются лицом, производящим дознание, следствие, или судом. Но ведь существуют иные обстоятельства, которые предопределяют предел доказывания в зависимости от пределов уголовной ответственности, что мы и обоснуем ниже.
Пределы уголовной ответственности напрямую законодательно определены только в одной процессуальной норме - в ст. 461 УПК РФ и распространяются на лиц, выданных Российской Федерации в порядке экстрадиции. Часть первая указанной нормы воспроизводит положения ст. 66 Конвенции СНГ от 22 января 1993 г. «О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам» [5], в соответствии с которой, без согласия запрашиваемой договаривающейся стороны выданное лицо нельзя привлечь к уголовной ответственности или подвергнуть наказанию за совершённое до его выдачи преступление, за которое оно не было выдано. Без согласия запрашиваемой договаривающейся стороны
316
лицо не может быть также выдано третьему государству. Согласия запрашиваемой договаривающейся стороны не требуется, если выданное лицо до истечения одного месяца после окончания уголовного производства, а в случае осуждения - до истечения одного месяца после отбытия наказания или освобождения от него не покинет территорию запрашивающей договаривающейся стороны или если оно туда добровольно возвратится. В этот срок не засчитывается время, в течение которого выданное лицо не могло покинуть территорию запрашивающей договаривающейся стороны не по своей вине. Это все ограничивает уголовную ответственность до четко определенных пределов.
В качестве примера действия суда в рамках пределов уголовной ответственности, установленных ст. 461 УПК РФ, можно сослаться на уголовное дело, приведённое в п. 13 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за IV квартал 2011 года [7]. По приговору Красноярского краевого суда К. был осуждён по совокупности преступлений: по п. «в, з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, из корыстных побуждений) и по ч. 1 ст. 127 УК РФ (похищение человека). При обжаловании судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации оставила приговор без изменения. Президиум Верховного суда Российской Федерации, рассмотрев уголовное дело по надзорному представлению заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, отменил судебные решения в части осуждения К. по ч. 1 ст. 127 УК РФ и производство по делу прекратил в связи с нарушением порядка выдачи лица для уголовного преследования, сославшись на положения приведённой выше ст. 66 Конвенции. Президиум Верховного Суда Российской Федерации, разъяснил следующее: указанное уголовное дело было возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ - по факту обнаружения трупа Ф. - миссионера католической церкви, гражданина Республики Польша. В рамках этого уголовного дела прокурором было вынесено постановление о заочном привлечении К. в качестве обвиняемого за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ. В отношении К. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу и он был объявлен в розыск. После экстрадиции К. из Республики Казахстан в Российскую Федерацию ему первоначально было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ. Затем, по результатам дальнейшего расследования, К. было предъявлено обвинение в окончательном виде за совершение преступлений, предусмотренных п. «в, з» ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 127, п. «г» ч. 3 ст. 163, п. «в» ч. 3 ст. 161 УК РФ. По этому обвинению уголовное дело поступило в суд и рассмотрено по существу. К. признан виновным в совершении двух преступлений, предусмотренных п. «в, з» ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 127, за которые ему, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ (по совокупности преступлений) было назначено наказание в виде 15 лет лишения свободы. По п. «г» ч. 3 ст. 163, п. «в» ч. 3 ст. 161 УК РФ К. был оправдан судом первой инстанции.
Рассмотрев уголовное дело по надзорному представлению и проверив его в полном объёме в соответствии с ч. 1 ст. 410 УПК РФ, Президиум Верховного Суда Российской Федерации отменил осуждение К. по ч. 1 ст. 127 УК РФ и производство по делу прекратил, мотивировав это следующим.
В ходатайстве о заключении под стражу и выдаче обвиняемого К. в совершении преступления, Генеральному прокурору Республики Казахстан дано описание деяния (совершённого убийства, его мотивов), которое является уголовно наказуемым по уголовному закону Российской Федерации и Республики Казахстан. Генеральной прокуратурой Республики Казахстан было удовлетворено ходатайство о выдаче К. для привлечения к уголовной ответственности. В соответствии с ч. 1 ст. 461 УПК РФ лицо, выданное иностранным государством, не может быть задержано, привлечено в качестве обвиняемого, осуждено без согласия государства, его выдавшего, а также передано третьему государству за преступление, не указанное в запросе о выдаче. В связи с тем, что согласие иностранного государства на привлечение К. к уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 127 УК РФ не получено, он мог быть привлечён к уголовной ответственности только за убийство. Учитывая изложенное, приговор в части осуждения К. по ч. 1 ст. 127 УК РФ был отменён, производство по делу прекращено в связи с нарушением порядка выдачи лица для привлечения к уголовной ответственности [9].
Из приведённого примера видно, как пределы уголовной ответственности ограничили возможность назначения виновному наказания за все преступления, которые он совершил. В связи с этим возникает вопрос, а была ли необходимость доказывать совершение им преступления, за которое он заведомо не мог быть привлечён к уголовной ответственности? То есть, если бы законодатель предусмотрел общие положения о пределах уголовной ответственности, это имело бы несомненное положительное влияние на разработку как общих, так и частных методик расследования преступлений.
Это было бы важно и для соблюдения принципа законности в процессе уголовного судопроизводства. В приведённом выше примере прекращение уголовного дела по ч. 1 ст. 127 УК РФ повлекло за собой право осуждённого на реабилитацию и получение предусмотренных законом компенсаций за счёт бюджета Российской Федерации. Здесь, разумеется, не идёт речь о том, чтобы лишить осуждённого право на такую реабилитацию и компенсацию, однако необходимо упомянуть тот факт, что неопределенность уголовного закона повлекла расширение пределов процессуально -доказательственной деятельности сотрудников правоохранительных органов, вследствие чего лицо было осуждено за пределами его уголовной ответственности. То есть был нарушен принцип законности привлечения к уголовной ответственности.
Еще один немаловажный фактор, который вызвал необходимость постановки вопроса о соотношении пределов доказывания и пределов уголовной ответственности - это имеющаяся в УПК РФ возможность упрощенного судопроизводства, когда уголовные дела расследуются при наличии досудебного соглашения о сотрудничестве, а впоследствии
318
рассматриваются либо в порядке главы 40.1 УПК РФ (особый порядок при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве), либо главы 40. Так, по мнению О.В. Качаловой, лицо, ходатайствующее об особом порядке рассмотрения его дела в порядке главы 40 УПК РФ, лишается права на полноценное доказывание его вины и на объективное рассмотрение его дела судом [4, с. 141]. Мы соглашаемся с автором и задаемся вопросом, насколько такой подход обеспечивает защиту прав и законных интересов участников уголовно-процессуальной деятельности и публичные интересы обеспечения законности? Как могут быть достигнуты цели уголовного судопроизводства без полноценного и объективного рассмотрения дела независимым и беспристрастным судом?
Мы знаем, что, согласно ст. 71 Конституции Российской Федерации, регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина, а также уголовное законодательство находятся в сфере ведения Российской Федерации. Реализуя принадлежащие ему по предметам ведения полномочия, федеральный законодатель в предусмотренных Конституцией Российской Федерации пределах самостоятельно определяет содержание положений уголовного закона. В Российской Федерации, как в демократическом правовом государстве человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина -обязанностью государства. Конституция Российской Федерации имеет верховенство и высшую юридическую силу (ст.1 ч.1; ст.2; ст.4 ч.2; ст.15, ч.1 и 2), а поэтому уголовно-правовые нормы не могут быть произвольными. А уголовная ответственность установлена для обеспечения указанных в ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации целей защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства - то есть ее цель также заключается в обеспечении законности путем, как ни парадоксально это звучит, его соблюдения.
В части 2 статьи 2 УК РФ указано, что для осуществления задач уголовного судопроизводства настоящий Кодекс устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями, и устанавливает виды наказаний и иные меры уголовно-правового характера за совершение преступлений. Однако, как мы уже указывали выше, определить из общей нормы пределы доказывания невозможно. Если исходить из того, что всякое совершение преступления потенциально влечёт назначение наказания, а наказание предопределяет такое правовое состояние лица, которое напрямую связано с комплексом негативных последствий, то можно было бы сделать вывод о том, что уголовная ответственность простирается до момента погашения судимости. Однако закон не утверждает этого. Научная же литература, как правило, предлагает ограничиться доказыванием обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ. Это те обстоятельства, которые имеют уголовно-правовое, уголовно-процессуальное, или гражданско-правовое значение - то есть ограничиться обстоятельствами, подлежащими
319
установлению и доказыванию в том смысле, в каком о них говорит теория криминалистики. Однако на наш взгляд, необходимо доказывать также и те обстоятельства, которые будут иметь значение и после отбытия виновным наказания, но до погашения им судимости, поскольку они также имеют уголовно-правовое значение, если мы исходим из того, что уголовная ответственность простирается до этого момента (а анализ уголовного и уголовно-исполнительного законодательства показывает, что так и есть).
В российском законодательстве предусмотрены такие правовые последствия судимости, которые не преследуют цель реализации уголовной ответственности в виде назначения уголовного наказания, но проявляют себя в иных отраслях и связаны с запретом на занятие определенных должностей (судей, работников прокуратуры, правоохранительных органов и др.), либо на занятие определенными видами деятельности, на обращение с предметами повышенной опасности (оружием, например) и пр. Здесь судимость приобретает автономное значение и влечет за собой уже не уголовно-правовые, а общеправовые, опосредованные последствия в виде порицания в гражданских правах, которые устанавливаются не УК РФ, а иными федеральными законами, исходя из природы и специфики регулирования соответствующих отношений, не предполагающих ограничений уголовно -правового характера. В таких случаях возможные ограничения прав, не будучи уголовным наказанием, тем, не менее, являются общеправовым последствием судимости, а потому сроки, на которые они вводятся, по общему правилу, также должны соответствовать срокам судимости [8]. Нижеследующий пример демонстрирует имеющуюся в законе возможность применения мер государственного принуждения за пределами уголовной ответственности.
Ш. был обвинен в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 119 УК РФ, которое законом отнесено к преступлениям небольшой тяжести и срок давности привлечения к уголовной ответственности, за которое установлен в два года (ст. 78 УК РФ). Срок давности по данному делу истёк 02.08.2014 г., и никаких обстоятельств, которые бы приостановили этот срок, выявлено не было.
Исходя из закона, мы знаем, что истечение сроков давности само по себе освобождает лицо не только от уголовной ответственности, но и от всех мер принуждения, связанных с привлечением к уголовной ответственности, то есть пределы действия уголовной ответственности заканчиваются при истечении этих сроков. В доказательство этого положения напомним, что п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 г. № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности», разъясняет, что освобождение от уголовной ответственности является отказом государства от её реализации в отношении лица, совершившего преступление. Следовательно, за пределами сроков давности, законом не предусмотрено применение любых мер принуждения, связанных с уголовной ответственностью. Таким образом, в случае, если Ш. был бы признан виновным и осуждён с назначением наказания,
он был бы также заведомо, в обязательном порядке, освобождён от его отбывания.
В ходе производства дознания по уголовному делу в отношении Ш. была избрана мера пресечения, которая впоследствии, в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности, не была отменена [2]. Это было связано с тем, что Ш. не признавал свою вину в совершенном преступлении и настаивал на дальнейшем производстве дознания по делу, а нормы права, которая бы чётко определяла пределы действий следователя после истечения срока давности, нет. В результате, возникла коллизия, когда лицо уже не могло быть привлечено к уголовной ответственности - то есть в его отношении больше не действовал уголовный закон. Однако, поскольку пределов действия в УК РФ нет, норма, предусмотренная уголовно -процессуальным кодексом, продолжала применяться, хотя, как мы помним, это невозможно. Уголовно-процессуальное право является производным от уголовного права и не применяется само по себе, без наличия основания, предусмотренного УК РФ. Здесь же неблагоприятные процессуальные последствия, которые являются частью тех неблагоприятных последствий, которые лицо претерпевает в силу совершения им преступления, сохранялись, а это, как мы видим, невозможно.
На основании всего изложенного можно заключить, что, во-первых, отсутствие законодательно-закрепленного понятие уголовной ответственности и ее пределов влечет за собой конфликт правовых норм и нарушение принципа законности.
Во-вторых, это снижает эффективность и законность процесса раскрытия и расследования преступлений, а также разделяет уголовной право, уголовный процесс и криминалистику. Оба приведённых примера показывают, что можно говорить о существовании практики разобщения целей уголовного закона и уголовного процесса. Однако мы знаем, что для уголовного процесса и криминалистики уголовное право является определяющим, а они, в свою очередь, становятся инструментами уголовного законодательства, которые невозможно применять независимо от целей и задач УК РФ.
С криминалистической точки зрения это влечет излишнее расширение перечня обстоятельств, подлежащих доказыванию, которые не могут быть впоследствии включены в перечень доказательств по уголовному делу, либо же, как в примере первом, влекут за собой нарушение основополагающих принципов судопроизводства, что недопустимо, поскольку это является основанием для освобождения виновного от уголовной ответственности.
Законодательное определение пределов уголовной ответственности позволило бы не только сделать более рациональным расследование по уголовным делам, но и определять пределы доказывания, судебного разбирательства, обеспечивать всестороннее соблюдение всех принципов судопроизводства и обеспечивать баланс интересов всех его участников.
Список литературы
1. Александров А.С., Бойков А.Д., Ведерников О.Н. и др. Уголовное судопроизводство: теория и практика. М., 2015.
2. Архив судебного участка № 4 Ленинского района г. Владивостока, уголовное дело № 1-2/2015.
3. Белкин А.Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве. М., 2005.
4. Качалова О.В. Ускоренные производства в уголовном процессе: есть ли предел дифференциации уголовного судопроизводства? // Актуальные проблемы Российского права. № 1, январь 2016 г. С.141
5. Конвенция СНГ от 22 января 1993 г. «О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам» (Российская Федерация ратифицировала её Федеральным законом от 4 августа 1994 г. № 16-ФЗ).
6. Миньковский Г.М. Пределы доказывания в советском уголовном процессе. М., 1956.
7. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за IV квартал 2011 года (утверждён Президиумом Верховного суда РФ 20 июня 2012 г.).
8. Постановление Конституционного Суда РФ от 10.10.2013 г. № 20-П.
9. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 28 декабря 2011 г. № 267-П11ПР
Кучина Ярослава Олеговна, канд. юрид. наук, доц. кафедры уголовного права и криминологии, yakuchina@,gmail. com, Россия, Владивосток, Юридическая школа Дальневосточного федерального университета
THE LIMITS OF PROOF IN CRIMINAL JUSTICE AND ITS CORRELA TION WITH THE LIMITS
OF CRIMINAL LIABILITY Y.O. Kuchina
In the criminal law of any state criminal liability and its limits is a fundamental concept. However, almost none of the state there is not enshrined this concept in law and the Russian Federation is no exception. In this article the problem of determining criminal liability and its limits in the Russian Criminal Code is described, as well as how the absence of this concept affects the process of investigation of criminal cases, the limits of proof, the formation of general and specific investigation techniques and the effectiveness of the criminal investigation.
Keywords: criminal liability, limits of proof, proof, methods of investigation, the principle of legality, effectiveness of the investigation
Kuchina Yaroslava Olegovna, PhD. jurid. Sciences, Assoc. Department of Criminal Law and Criminology, yakuchina@,gmail. com, Russia, Vladivostok, Law School of the Far Eastern Federal University
