CC BY
23Лариса Фиалкова, Мария Еленевская
(Хайфа)
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян: между традицией и инновацией*
Данная статья основана на фокусных интервью, записанных в августе-ноябре 2011 г. в Хайфе и Нетании (7 информантов, продолжительность звукозаписи 7 часов), а также на анализе русскоязычных Интернет-сайтов и включенном наблюдении. Статья продолжает наш многолетний проект изучения образа жизни выходцев из бывшего СССР в Израиле. Наши предыдущие исследования показали мозаичность элементов еврейской традиции при явном доминировании русских и советских культурных практик. Наряду с воспоминаниями о советских ритуалах информанты рассказывали об отдельных примерах поведения родителей или бабушек-дедушек, ранее казавшихся им странными. Например, о вымачивании курицы до белого цвета (позднее осознанное как домашнее кошерование); о зажигании трижды в год керосиновой лампы (как потом оказалось, в Судный день и в дни поминовения погибших сыновей) или о запрете на посещение школы в один из осенних дней, тоже оказавшийся Судным днем. Характерной чертой таких рассказов было признание того, что только в Израиле «странное» поведение родственников обрело смысл, вписавшись в картину еврейской традиции (Еленевская, Фиалкова 2005: 86-111).
С тех пор прошло около десяти лет, в течение которых мы продолжали включенное наблюдение. Как и наши коллеги, исследовавшие вторичную социализацию русскоязычных израильтян в плане
* Статья является результатом совместного проекта. Вклад авторов равнозначен и порядок имен чередуется.
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян
227
их отношения к религии (Remennick, Prashizky 2010), мы отмечаем рост осведомленности о еврейской традиции и включенности в нее. В отличие от публичного празднования на улицах и площадях, куда приходит каждый желающий, домашнее празднование, обычно связано с приглашением гостей / выходом в гости и какими-либо совместными действиями. Несмотря на то что отношение гостей и хозяев к религии или к традиционным ритуалам может не совпадать, оно всегда определенным образом учитывается. Так, приход религиозных гостей вынуждает светских хозяев заказать еду в кошерном ресторане и подать ее в разовой пластиковой посуде или ограничиться напитками в разовых стаканчиках, мороженым и орешками. В тех случаях, когда гости не религиозны, но соблюдают кашрут, ограничения могут быть менее жесткими и сводиться к отказу от мясных блюд. Как правило, гости, в той или иной мере соблюдающие еврейскую традицию, приходят к своим светским друзьям не на еврейские праздники, которые они предпочитают отмечать в своей среде, а на вечеринки или на дни рождения. В дни же еврейских праздников они предпочитают пригласить светских знакомых к себе в надежде приблизить их к традиционному образу жизни.
При выборе информантов мы сознательно ориентировались на тех, кому, как мы считали, было что рассказать о праздничных ритуалах. Нас интересовала рефлексия о роли праздничных традиций в их жизни, причем не только еврейских, и о тех изменениях, которые эта роль претерпела в связи с различными сменами жизненного уклада, неизбежном следствии эмиграции. Одним из таких изменений стало иное членение времени, распространяющееся и на неделю, и на весь год. Во всех городах Израиля, за исключением Хайфы и Верхнего Назарета, общественный транспорт в праздничные дни, а также со второй половины дня пятницы и до субботнего вечера не работает. Наличие машины, как и наличие денег на такси, проблему решает, но в малоимущих семьях люди обречены на привязанность к дому. Сам этот факт изначально закладывает возможность двоякого отношения к еврейским праздникам, которые могут рассматриваться как семейные и положительно окрашенные или как вынужденный «домашний арест». В последнем случае возникает их про-тестное неприятие, схожее с пассивным сопротивлением советскому
228
Л. Фиалкова, М. Еленевская
официозу (Дубин 2004: 242, 246-247). Постепенно в отношении к еврейским праздникам возникает расслоение: одни, более гибкие, приспосабливаются к новому, иногда отбрасывая, а порой сохраняя и старые обычаи. Другие сопротивляются новшествам, демонстративно или пассивно. Нередко это приводит к семейным конфликтам, отразившимся в интервью. Аналогичные процессы происходят и в тех семьях, в которых кто-то начинает соблюдать христианские традиции уже после эмиграции.
Приведем три рассказа о конфликтах, вызванных разным отношением к традициям1. Первый пример из интервью с Вероникой Р.2 Оставаясь светской и не соблюдая строгие каноны иудаизма, она полюбила еврейские праздничные ритуалы и пыталась привить их в кругу семьи и друзей, но натолкнулась на сопротивление.
Вероника: Но при этом, допустим, все остальное [кроме празднования Нового года для маленького сына] давалось с большими потугами, на самом деле. То есть, на рош ха-шана там, допустим, ты зовешь, естественно, гостей, но, то есть, когда ты садишься с гостями за стол, о но-волетии никто, практически, никогда не вспоминает. <.. .> То есть, когда вокруг тебя люди, которые принципиально демонстрируют, что им на это дело чихать, то это очень тяжело. Тебя пригласили на праздник. Праздник - в некотором роде - это определенная игра. То есть ты приходишь для того, чтобы вместе поиграть во что-то веселое и радостное, потому что это - вот такое замечательное событие для всех. Ну, так поучаствуй, не отвалится, в общем-то. Но это было очень принципиально, например, для этого самого Р. [мужа], то есть, он торпедировал это изо всех сил.
Второй пример из интервью с Ритой Ф.:
Рита: Э-э, мама пробовала, пробует праздновать Песах. Это у нее не очень получается.
Интервьюер: Почему?
Рита: Ни папа, ни Саша [брат] без хлеба не могут, поэтому [смеется]. Она очень пробует, она нашла булочки, которые в. мацовой муке, но булочки отдельно, хлеб отдельно [смеются].
Интервьюер: А сам седер делает?
Рита: Э-э, делали когда-то, когда еще дед был жив.
Интервьюер: Ага, ага.
Рита: А после этого уже.
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян
229
Интервьюер: Нет, да?
Рита: После этого я пошла в армию, потом Саша пошел в армию, и она осталась с коалицией «А я не хочу».
Интервьюер: Понятно.
Рита: Поэтому сейчас уже не получается.
Интервьюер: А дед был очень «за».
Рита: Дед был «за», и мама «за». Но мама одна против всех, которые против...
Третий пример из интервью с Юрием:
Юрий: К тому же у моего брата жена, как я говорил, она - русская. А ее мама, которая продолжает жить в Украине, она очень, может, это дань, дань моды, она изображает себя, может быть, она и есть глубоко верующий православный человек. И она постоянно оказывает влияние на нее. То есть и ей вроде бы важно съездить в Мигдаль-Эмек, посвятить эти куличи. <.. .>
Интервьюер: И ваш брат с ней ходит?
Юрий: Нет. Брат относится очень отрицательно к любой религии. Не активно, но его отношение к религии можно свести к каким-нибудь нескольким ироничным фразам типа: «Чему тебя еще научили эти торговцы опиумом для народа?»3
Острота конфликта, вызванная разным отношением к праздникам и связанным с ними ритуалами, может иметь как идеологическую, так и сугубо практическую основу, а именно нежелание менять привычки и поступаться комфортом. С течением времени конфликтное отношение к праздникам и ритуалам может усугубляться или, напротив, сглаживаться под влиянием окружающей среды. Так, например, произошло в семье Иосифа.
Иосиф: Приход в религию они [родители] восприняли очень. Конечно, для них было тяжело. В основном из-за образа жизни. Но потом я понял, что для них это было тяжело, в основном потому, что они боялись, что моя религиозность отдалит меня от семьи. Потому что они видели других ребят, которые тоже пришли в религию <...> Я думаю, что родители, в основном, они этого боялись, поэтому они так скептически относились. Но, в конце концов, постепенно они к этому привыкали и довольно много меня поддерживали, в конечном счете. Я так думаю, потому, что они сами чувствовали желание как-то поддерживать свое еврейство. И мой папа даже некоторое время даже сам кипу носил. Потом перестал, правда, но все равно. Мой брат [пауза] кашрут соблюдает.
230
Л. Фиалкова, М. Еленевская
Больше ничего, правда, не соблюдает, но кашрут, вот, ему важен. Мама зажигала одно время субботние свечи, потом перестала тоже. Но, в общем, они как-то пробовали и определенные вещи в семье остались. И, конечно, когда я оттуда ушел, сначала у них было какое-то облегчение. но когда я сказал: «Вот, я познакомился с нееврейской девушкой», они сказали: «Лучше бы, лучше бы ты женился на религиозной, и лучше бы ты учился в ешиве», - и. так далее и тому подобное.
Наши информанты отмечают важную роль праздничных ритуалов для объединения семьи. Хотя не все задумываются о философском и историческом смысле еврейских праздников, будь то Рош-ха-шана, Ханука или Песах (ср. Носенко б.г.), но знакомы с их атрибутикой и игровыми элементами.
Вероника: Вот вы все вместе имеете к этому отношение. То есть вы - как бы не частные лица, которые пришли там, а вы все вместе имеете к этому отношение, и плюс есть в этом праздничность, потому что ты зажигаешь свечи, причем ты не просто так зажигаешь свечи, пасхальные свечи, то есть, как бы, и-и ты читаешь некий текст, на русском языке, не важно, собственно, и рассказываешь какую-то историю. То есть, после этого, ну, после этого остается ощущение праздника. Открыл мацу, закрыл мацу. И есть офикоман, за которым дети должны побегать. То есть, в общем, и дети на самом деле, это, как бы существенная часть всего этого сценария. То есть, это не то, что, как это у нас обычно происходит: вот, взрослые сидят в одной комнате, дети сидят в другой комнате. То есть, а тут и взрослые, и дети должны сидеть за одним столом. С моей точки зрения, это ужасно важно.
Элла: Ну, а в чем традиция? Все съезжаются. Вот, все съезжаются. Ну, конечно, никакие сказки не читаем [Агаду на Песах]. Я эту профанацию не люблю. Если мы сами не знаем и не понимаем того, что читать, то зачем это нужно? Праздник. Все собираются. Ну, я знаю, вот единственное на Песах - мы прятали эти кусочки, и у нас Лешка был самый, как он?
Интервьюер: Офикоман.
Элла: Офикоман. Лешка был самый маленький. Он всегда находил. Но от него же, практически, невозможно спрятать никуда. А сейчас вот Данка подрастает. Конечно, дети за то, чтобы она воспитывалась в этих традициях. Я смотрю, вот, мы вчера ее альбом смотрели. В садике они и Суккот празднуют, все-все-все. Значит, теперь я должна как-то вот приложить усилия, чтобы она уже искала этот хлебный ку... [путает мацу с хлебом] будем как-то вот уже стараться. Это вот интересно очень. А так.
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян
231
В отличие от Вероники и Эллы, описывающих действо с родительской точки зрения, Рита вспоминает свои детские поиски офи-комана во время седера:
Рита: Офикоман получали и обычно прятали не очень трудно, так
что было очень легко найти.
Мотивы приобщения детей к ритуальной игре могут быть различны. Тут и желание приблизить их к культуре принимающего общества, и укрепление внутрисемейных контактов, и даже сугубо дидактические цели. Как показывает наше включенное наблюдение, чтение пасхальной агады - это еще и повод побудить ребенка к чтению вслух - упражнению, в израильской школе непопулярному. Надо отметить роль детей в приобщении к праздникам старших членов семьи. Ожидание яркого карнавального костюма на Пурим, равно как и подарков на все праздники, о которых напоминают детский сад и школа, побуждают родителей к участию. Нам известны случаи, когда именно дети настаивают на том, чтобы в семье отмечали еврейские праздники, о чем потом можно рассказать школьным друзьям. В отличие от типичной межпоколенческой модели передачи традиции от старших к младшим в данном случае консультантами оказываются дети. Особое место занимает вопрос традиций в тех смешанных семьях, в которых дети не являются евреями по Галахе. Именно поэтому одной из задач, которые ставит перед собой Ассоциация в защиту прав смешанных семей, является интеграция детей в общество посредством приобщения их к культуре и традиции. Совместно с реформистскими раввинами они проводят коллективные бар- и бат-мицвы и организуют праздничные вечера для детей и их родителей. При ассоциации действует детский театр «Перах бар» («Цветок пустыни»), ставящий спектакли по библейским сюжетам ^а1коуа, Yelenevskaya 2011: 156-157).
Праздник - это прежде всего досуг. Вовлеченность в праздник и, опосредованно, отношение к нему нередко определяются наличием или отсутствием выходного дня. Разница в календаре непосредственно коснулась и его «красных дней», ставших в Израиле рабочими. Мы имеем в виду Новый год, Международный женский день и День Победы. Как и в позднесоветские времена, когда празднования годовщины Октябрьской революции и Международного дня со-
232
Л. Фиалкова, М. Еленевская
лидарности трудящихся, не вызывавшие идеологического энтузиазма, стали поводом встретиться с друзьями и родственниками (Бай-бурин, Пиир 2008: 236, 244), так и застолья в русскоязычных израильских семьях в дни еврейских праздников часто лишены ритуальности и традиционного содержания (см. выше слова Вероники о забытом «новолетии» и Эллы об отказе от чтения агады). Об этом свидетельствуют и интервью, и наши наблюдения.
Разница между активным и пассивным отношением к праздникам, а следовательно, и к отстаиванию своего образа жизни ярко проявляется в рассказах о Новом годе, самом популярном среди эмигрантов «старом» празднике, вызвавшем противодействие израильского общества. В отличие от СССР и постсоветской России, где Новый год «беспроблемен» (Николаев 2003), привязанность к нему русскоязычных иммигрантов 1990-х гг. воспринималась как подтверждение их нееврейской идентичности и вызов обществу. Проиллюстрируем это фрагментами из интервью:
Юрий: Если помню, я во время армии работал, я работал официантом в гостинице <.. .> с русскоязычным коллективом. <.. .> И значит, это было очень тяжело получить отпуск в этот день. Мне казалось, что это вопрос жизни и смерти какой-то. Что я должен не работать в этот день, мы должны все собраться именно те, кто работали там. К тому моменту это был основной круг моих друзей. И мы должны пойти вместе отметить в какой-то русский ресторан. Сейчас меня это абсолютно не привлекает. Я, я не знаю, как я буду отмечать этот Новый год. Скорее всего, родители, которые живут у меня [пауза] в Верхнем Нацерете, захотят, чтобы я приехал к ним. На самом деле, я не хочу, чтобы это оставалось каким-то пустым днем, но в то же время сейчас я не делаю из этого большого слишком праздника. И если есть повод и друзья, которые собираются с тобой вместе отпраздновать, и атмосфера располагающая, то Рош-ха-шана может быть для меня лучшим праздником, нежели, нежели гражданский Новый год.
Элла: А у нас не получается. Просто не получается. Вот Рош ха-шана все будут отмечать, просто все. А Новый год - это обычно рабочий день. Ну и как? А потом, раньше была елка и подарки детям, а теперь просто сидеть ночь перед телевизором? Ну, какой интерес? Ну, посидим, немножко выпьем, там, бокал шампанского, и этим ограничивается. Вот так, как раньше, когда были маленькие дети, стучал Дед Мороз, приносил мешок подарков, но сейчас же этого тут нет. Ну, и мы вот
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян
233
так негласно оно у нас как-то. <.> Ну, не могу сказать, что мы не покупаем шампанское, не выпиваем, но уже в полпервого все ложатся спать. Это что, праздник? Сил нет, и все вот. Так что вот такого полновесного праздника у нас не получается.
Эллин рассказ об отходе от празднования Нового года, как и у многих других русскоязычных израильтян, не совпадает с реальными практиками. Декларации о равнодушии к Новому году не отменяют покупки подарков, украшения дома и семейного застолья. Так, нам известно, что 31 декабря 2011 г. Элла с мужем готовятся устроить праздник для маленькой внучки. Специально для этого покупают елку, игрушки и маски для всех членов семьи, включая собаку. По результатам Интернет-опроса, проведенного институтом «Мутагим», 83% выходцев из СССР продолжают «торжественно» отмечать Новый год. Из них 76,6% планируют встретить 2012 год за праздничным столом, а 15,1% пойдут на вечеринки; 63% опрошенных утверждают, что повысят сумму, выделяемую
для закупок продуктов питания, а 60% собираются купить подарки 4 -г)
родным и друзьям . В связи с этим отметим, что коммерческая выгода изменила отношение многих израильтян к празднованию Нового года. В начале 1990-х гг. новогоднюю атрибутику можно было купить только в арабских районах. Сегодня она продается и в магазинах, принадлежащих евреям, и не только русскоязычным. Устойчивость новогодней традиции вынудила некоторых раввинов попытаться «абсорбировать» чуждый праздник, акцентировав его семейный и нерелигиозный характер (Фиалкова, Еленевская 2012).
В отличие от Вероники, для которой праздники - это игровое приобщение к истории, как еврейской, так и славянской, и Юрий, и Иосиф соприкоснулись с праздничными традициями в рамках религиозной общины. Юрий приехал в Израиль в 2001 г. по молодежной религиозной программе, на которую попал по недоразумению и которую оставил через четыре месяца. Иосиф, напротив, вскоре после приезда в Израиль охотно приобщился к религии. В возрасте с 15 до 23 лет он углубленно изучал иудаизм и вел ортодоксальный образ жизни. Несмотря на то что путь в ешиву у молодых людей различен и что оба из этого круга ушли, для них характерно толерантное отношение к верующим и признание особой торжественной атмосферы отвергнутых ими религиозных ритуалов.
234
Л. Фиалкова, М. Еленевская
Иосиф: .в те времена, когда я был религиозным, я помню, мы дома начали отмечать все религиозные праздники. Родителям это было тяжеловато, но, в принципе, они меня поддерживали. И Рош-ха-шана и Сук-кот, мы рядом с домом, там у нас маленькое место есть, строили сукку. И в Песах мы делали седер Песах. И я помню, что эти вещи были намного, намного больше в них было ощущение праздника, чем Новый год. Было именно ощущение, что сейчас - праздник, какой-то определенный, как говорят на иврите, маамад и какое-то положение такое, атмосфера. Тогда действительно чувствовались праздники. И даже мои родители это признавали. Что была какая-то церемония от начала до конца, были какие-то молитвы, определенные блюда. Несмотря на то что на Новый год тоже [смеется] оливье с винегретом, тоже признанные блюда. <.. .> тем не менее на еврейские праздники это все было... чувствовалась традиция, которая за этим стоит. И это было красиво. Я помню, одно время, когда мой отец на Песах одевал талит, который ему подарили, такой белоснежный, красивый, это очень красиво. Это очень торжественно выглядит все. И мы все вокруг садились и, конечно, - это серебряное блюдо на Песах. Чувствовался праздник, вот. Не знаю, у нас никогда, ни на какой светский праздник не было такой атмосферы торжественности <.. .>
Юрий: Знаете, вначале мне действительно казалось, что так и будет, что я забуду, как кошмарный сон [пребывание в ешиве]. Но. и оказавшись в кибуце, то есть перейдя с одной крайности в абсолютно другую крайность, я почувствовал, что мне чего-то не хватает. Что мне не хватает того шабата, какой был там, когда я мог одеться в черный костюм, белую рубашку, галстук и пойти [пауза] к Западной стене. Нету этой атмосферы.
Все информанты подчеркивают значимость сценария и атрибутики для создания радостной атмосферы. Повторяемость элементов и предвкушение встречи со знакомой церемонией настраивают на радость и на чувство общности, которые также являются запрограммированными сценарием (ср. Дубин 2004: 233). В то же время ритуал непринятого праздника тягостен и утомителен (ср. Николаев 2003).
Важная часть праздничных сценариев - еда, что закономерно отразилось в рассказах как о еврейских, так и о нееврейских праздниках. Из блюд, ассоциирующихся с советскими праздниками, несомненно, лидирует салат оливье, упоминания о котором вызывают смех. Нередко, впрочем, эту функцию с ним делит винегрет. Как и
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян
235
в России, так и в среде русскоязычных израильтян произошла ри-туализация новогодней еды. Хотя ни салат оливье, ни винегрет не имеют никакого сакрального значения, они приобрели его в сознании выходцев из бывшего СССР (ср. Кушкова 2005). Сакральность блюд, однако, не всегда сочетается с положительным отношением. Некоторые женщины, с которыми нам случалось беседовать, сетовали на трудоемкость их приготовления, а в случае с салатом оливье - и на его избыточную калорийность. Жалобы имеют выраженный гендерный характер: праздник не в радость, когда падаешь с ног к приходу гостей. Однако даже те, кто не любят эти блюда, например Вероника Р., считают, что без них в новогоднюю ночь не обойтись. Подтверждением служит реклама новогодних торжеств в гостиницах Эйлата и на побережье Мертвого моря, обещающая традиционное новогоднее меню с «радостями советских времен» -селедкой под шубой, фамильярно редуцированной до «шубы», и винегретом5.
Из ритуальных блюд еврейской кухни, знакомых еще до эмиграции, чаще всего упоминают целую фаршированную рыбу и мацу. Рыба (гефильте фиш), рецепт которой усвоен с детства, презрительно противопоставляется «котлеткам», продающимся в израильских магазинах. Акцент на «целости» рыбы звучит во всех приведенных ниже рассказах, включая рассказ Юрия, в котором фаршированная рыба заменена заливной. Любопытно, что интервью отразили и частные отступления от традиции, воспринимавшиеся как ее проявление. Так, например, ритуальной едой, подававшейся бабушкой Юрия на Рош-ха-шана, был маковый пирог вместо яблок с медом.
Элла: Ну, мы, вообще, мне кажется, все делаем не так и празднуем все не так. Мы отмечали и в Союзе, и здесь, отмечали все революционные праздники, Новый год, отмечали Рождество. Когда, например, мы сюда приехали, мы отмечали и русское Рождество, и Рош-ха-шана, и все. Но у нас как-то, в основном, это связано с едой. И на каждый праздник, ну, кроме Песаха, я делаю фаршированую рыбу. [Обе хохочут]. Но не такой вот гефильтен фиш, котлетки, вот, ерунда всякая, а настоящую, вот потрошимую такую большую рыбу. Вот это у нас. И, если рыба, то это - праздник. Вот. Мы очень много людей всегда приглашаем, да. И вот сейчас я буду делать на Рош-ха-шана. Может быть, оно и не правильно, там надо другие продукты, но у нас обязательно рыба, обязательно форшмак, потом какая-то селедка в горчице, потом еще что-то такое.
236
Л. Фиалкова, М. Еленевская
Юрий: Как правило, мама делает заливную рыбу, то, что делала бабушка. Если бабушка делала, там, заливную рыбу обязательно в Песах и в Рош-ха-шана, то и мама делает.
Интервьюер: Значит, вы не фаршируете?
Юрий: Не гефильте фиш. Заливную рыбу, э-э то есть целую. Вот. Ну, маца обязательно. Это наряду с хлебом. <.> Мама со мной, со мной консультируется по поводу меню иногда на Песах, что там должно быть. Я говорю, что должно быть. я сам все время это забываю, что должна быть зроа [косточка с мясом], что должно быть яйцо, что должна быть хазерет [хрен], что должно быть что-то еще. Я не помню все, все виды блюда, что должно быть. Также и на Новый год я ей напоминаю, что должен быть мед, что должны быть яблоки.
Интервьюер: А есть какие-то в семье блюда, которые готовятся на определенные праздники, или на все праздники одно и то же?
Рита: [Пауза] Нету какого-то блюда, которое всегда на какой-то праздник. Ну, а вот определенная какая-то еда? Ну, вот, суфганиот - это на Хануку. <.> С Рош-ха-шана больше всего ассоциируется рыба. Когда дед был, была целая голова на столе [хохочет]. Полностью. Меня это всегда как-то. Несколько пугало [неразборчиво, говорят хором]. Я ее все поворачивала, чтобы она на других смотрела. А с Песахом, я думаю, что это - мацот. Но не только мацот, а курица. Так как надо поставить одну куриную ногу или лапку, то мама готовит курицу, как мясное. Всегда две-три. и целая курица, и ноги в соусе. Поэтому всегда на Песах я это вижу. Что еще? Какие у нас еще есть праздники со своей едой? А, на Шавуот, допустим, обычно, что смешно, - у мужа семьи на Ша-вуот мясное готовят. Делают а ля-эш [мясо на открытом огне].
Заметим, что при описании еврейских ритуальных блюд гебраизмы появляются даже у тех информантов, которые, как Юрий, в обычной речи их избегают. Причина состоит в неразрывной связи блюд и названий, усвоенных как единое целое.
Наши наблюдения показывают, что в то время, как одни воспроизводят привычные кулинарные рецепты, не желая менять привычки, другие осваивают новые продукты и блюда, демонстрируя и любознательность, и открытость новой культуре. Особый случай - попытка Вероники совершить экскурсию в кулинарное прошлое древних евреев:
Вероника: У меня еще Песах вызывает всякие интересные ассоциации, связанные с кулинарией, потому что, потому что вот, я помню, что там, допустим, был год, когда мне очень хотелось устроить Песах аутен-
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян
237
тичный. То есть, чтобы не было ничего, допустим, как мудрецы, там, в первом, во втором веке нашей эры, вот они сидели за пасхальным столом чего-то там ели. То есть, и ежу понятно, что они не ели помидор, они не ели баклажанов, они не ели картошки, они не ели шоколада, они не ели фасоли, то есть, они не ели индейки, естественно. То есть, соответственно, для того чтобы устроить аутентичный Песах, то есть, ты должен очень четко представлять, что ты можешь поставить на стол. И это тоже ужасно, как бы, интересно.
Интервьюер: Но тебе удалось это?
Вероника: Ну, частично. Частично. Потому что без помидоров невозможно. [Обе смеются.] Без помидоров невозможно, но без картошки можно. И без перцев можно, и без баклажанов можно.
Особый случай представляют собой праздничные традиции в тех семьях, где один из супругов не является выходцем из бывшего СССР, и тема эта пока не исследована. Едва касаясь ее, Ломски-Федер и Лейбовиц тем не менее отметили, как конфликты, возникающие в связи с несоблюдением русскоязычными партнерами каш-рута или отказом от пасхального седера, так и готовность одной из сторон к компромиссу ^ош8ку-Реёег, Leibovitz 2010: 120-121). Наши наблюдения подтверждают этот вывод. Ситуация облегчается в тех случаях, когда оба супруга одинаково относятся к религии и традициям. Тема праздников часто всплывает еще на уровне ухаживания, а реакция партнеров может вызвать дальнейшее сближение или подтолкнуть к разрыву. Краеугольными камнями снова оказываются Новый год и пасхальный седер. Из интервью с Ритой, недавно вышедшей замуж за светского ашкеназа, уроженца страны, мы знаем, что нового члена семьи уже «включили» в семейные новогодние празднования, подарив шапочку с надписью «Я люблю Снегурочку». Эта молодая семья сознательно стремится к выработке общего пути:
Интервьюер: Но вот Вы, как Вы себе представляете, у Вас новая семья. Вы будете продолжать как-то, вот, с родителями или свои какие-то хотите собирать компании?
Рита: Мы будем свои собирать, когда мы поймем, как мы хотим праздновать каждый праздник. Мы пока что ходим по семьям, собираем из каждой семьи, потом сделаем салат и скажем: это наш праздник. Вот так она наша.
В процессе сбора материала наряду с ожидаемыми религиозными и светскими ритуалами мы обнаружили праздник, совмещающий
238
Л. Фиалкова, М. Еленевская
черты квазирелигиозности и квазинаучности с выраженными игровыми элементами. Речь идет о праздновании мифического дня -одиннадцатого числа одиннадцатого месяца две тысячи одиннадцатого года, на котором мы присутствовали в Нетании. В двухчасовом интервью, предшествовавшем празднованию, о «мифическом дне» было сказано мало, так как первоначальную информацию мы получили, когда договаривались о встрече по телефону. Раиса, информантка и организатор праздника, заранее обзвонила родственников и друзей, назначив сбор на центральной площади Нетании. Время встречи «мифологии» не соответствовало: вместо положенных одиннадцати часов и одиннадцати минут утра остановились на пяти вечера, поскольку и Раиса, и большинство ее знакомых утром работают. Заранее были куплены воздушные шарики и заготовлены плакаты на иврите, приглашающие всех любить друг друга и обниматься. Текст на иврите, по-видимому, был рассчитан на присоединение к церемонии ивритоговорящих прохожих, так как все приглашенные говорили по-русски. К большому разочарованию Раисы, надежда на приход «половины Нетании» не осуществилась - пришли всего двенадцать человек6. По словам одной из участниц, ивритоязычные не-танийцы собрались утром, в «правильное время», но никакой информации в Интернете мы об этом не обнаружили. Раисины плакаты не помогли, и лишь три русскоязычные девушки присоединились к загадывающим желания. Желания записывались карандашами на тонких полосках бумаги, принесенных Раисой, и вкладывались в шарики. При надувании многие шарики лопались, и их приходилось заменять, что тем не менее интерпретировалось как добрый знак. Настроение было приподнятым. С наступлением темноты небольшая процессия, состоявшая преимущественно из женщин, двинулась к морю для запуска шаров. Море - это сакральный локус (ср. природная миква), поэтому намерение запустить шары в направлении моря неслучайно. Два гелиевых шара подняли связку, но ветер отнес ее в противоположную сторону - на дорогу. Но и это огорчения не вызвало. Все действо было запрограммировано на успех - плохих предзнаменований не было в принципе. Главным для экономически и социально неустроенных людей было общение и нарушение монотонности будней. Праздничная атмосфера ожидания чуда создавала иллюзию управления собственной судьбой. В отличие от религиозных ритуалов, обращенных к Богу, способному не только наградить,
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян
239
но и покарать, в данном случае записки адресовались симорону или, иначе, Симорону Степановичу, который, как сказочный Дед Мороз, не требует жертв и гарантирует исполнение желаний. Эти записки трансформируют традицию письменных просьб к Богу и святым, принятым и в иудаизме, и христианстве (см. статью И. Бессонова в этом сборнике), сближая их адресата с современными квазисвятыми (ср. Мороз 2011).
И Раиса, и ее подруга Мария начали «симоронить» еще в России после знакомства с книжками Долохова и Гурангова (известными также под кличками «Папа» и «Борода»). Среди первых шагов, сделанных подругами в Израиле, был поиск местных симоронистов, подобно тому как верующий человек ищет свою религиозную общину. Единомышленников обнаружили быстро и стали активными участниками встреч. Как ясно из интервью с Раисой и Марией, празднования лишь дополняют регулярное выполнение ритуалов, под которые подведена квазинаучная основа альтернативной психологии (ср. с наблюдениями о квазинаучности в религиозной среде -А№те1^а 2008). Раиса широко использует такие термины, как семинар, тренинг, лекция, консультант, а также демонстрирует первоисточники - книги Долохова и Гурангова «Технология успеха. Курс начинающего волшебника» и «Курс начинающего волшебника. Учебник везения»7. Раиса посещала тренинги для симоронистов и охотно продемонстрировала нам полученное после одного из них свидетельство. Пытается проводить их и самостоятельно в надежде улучшить свой социоэкономический статус, но пока без особого успеха. Ритуалы, заимствованные или придуманные самостоятельно, сопровождаются рифмованными текстами, функционально напоминающими заговоры. Слово это, однако, Раиса не упоминает и не принимает, вместо него предпочитая игровое - симоРаюшки. Этот каламбур прижился в ее окружении. Многие симоРаюшки насыщены обсценной лексикой, а сами ритуалы имеют выраженный карнавальный характер. Так, например, для получения денег нужно привязать к халату веник и разгуливать с ним по квартире, приговаривая:
Шоб было в хате много денег -
Привяжите к жопе веник.
По утверждению Раисы, она действительно в таком виде расхаживала по квартире, что, как ни странно, не вызывает у нее ассоциа-
240
Л. Фиалкова, М. Еленевская
ций с Бабой Ягой, летающей на помеле. Придуманные Раисой стишки заучиваются друзьями и произносятся вслух, когда нужно, по ее словам, «поволшебить», чтобы, например, найти подходящую съемную квартиру, приманить жениха или добыть денег. И ее речь, и, конечно, симоРаюшки насыщены паронимией и каламбурами. В нарративах об исполнении желаний с помощью Симорона Степановича легко узнаются жанровые признаки меморатов. Превращение этих меморатов в легенды - вопрос времени. В качестве примера приведем совместный рассказ Марии и Раисы об обращении к Си-морону с просьбой помочь Марии сначала эмигрировать, а потом пер ебраться в Нетанию.
Раиса: Маша никак не могла выбраться на наши занятия, потому что у нее был хор один, работа, мама. Она мне все говорит: «Ну, скажи мне что-нибудь, чтобы я тоже могла делать, но чтобы легкое, чтобы время не занимало, и, вот, по ходу. И первое, что мне пришло. жопа - волшебное слово в симороне. <.>
«Жопой я кручу-верчу,
Получаю, что хочу».
Она говорит: «Вот, это для меня». И, вот, она с этого начала.
Мария: Ну, это действительно так. Это - мое. На мой характер. Поскольку я человек очень подвижный, очень энергичный, и это легло сразу. А мы собирались сюда, и там что-то не получалось с документами, что-то тянулось все вот, так вот, заморочки какие-то. И я стала с этими стишками жить. Вставала - говорила, ложилась - говорила, на работу бегу - говорю. И через недельку все пошло, как по маслу, пошло-пошло. И я до сих пор с этим. Когда у меня что-то, бывает очень плохое настроение, я сразу себе говорю [декламирует с чувством]:
Жопой я кручу-верчу,
Получаю, что хочу.
И понеслась. Все. Потом, когда мы перебрались сюда, жили мы в Бней Браке, мы там снимали квартиру. И я побывала на дне рождения здесь, и мне так понравился город. И я решила, что буду перебираться сюда. Раз приехала - что-то какие-то квартиры, все не так. И вот я себе тоже.
Раиса: А, так ты же расскажи, что мы сделали с тобой!
Мария: А чего мы сделали с тобой?
Раиса: [разочарованно] Привет, приехали. У нас четыре мужика, знаете, железных? Бетонных стоят на кикаре [памятник на площади]? Мы когда сейчас на площадь пойдем - увидите. Один, сначала их было два.
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян
241
Мария: Это уже потом, когда я приехала сюда.
Раиса: [иронически] Да, конечно.
Мария: Нет?
Раиса: Нет. Что ты мне старой перечнице [наложение голосов]. И мы пошли, благо был выходной день. Чтобы так мы, может быть, и не рискнули, хотя, может быть, и рискнули. И мы с этими железными мужиками, мы с ними потанцевали. У одного была засунута фантик из-под конфеты, я его взяла - вытащила и положила ему конфетку хорошую. И проходит буквально какое-то время, и Маша находит эту квартиру.
Мария: Значит, что я себе написала:
Симороню-симороню, вся засиморонилась,
Очень я хочу в Нетанию, прямо заморочилась.
Помоги мне, симорон, так стремлюсь в Нетанию,
И <.> Раиска в тон мне ее притя. приманивает.
Я тебе в ответ душой открытой постараюсь одарить,
Подарю красоты мира, радость буду приносить.
Глажу белье - наглаживаю,
Кстати, вот тоже мне надо бы дорогу разглаживать.
Глажу белье - наглаживаю,
Дорогу в Нетанию навораживаю.
Дорогу гладкую, налаженную,
Вокруг садами засаженную.
Среди описанных в интервью ритуалов отметим один, представляющий собой цепь трансформаций. В бутылку вкладывают полоску бумаги с записанным пожеланием, а затем наливают воду и ставят бутылку в морозильную камеру. Когда вода превратится в лед, бутылку вынимают и оставляют оттаивать. Завершает ритуал торжественное сливание воды в унитаз. Отметим, что манипуляция с бутылкой впрямую перекликается с современной практикой произнесения заговора от тоски, описанной С.Б. Адоньевой. В обоих случаях магической силой обладает именно проточная вода, будь то вода в реке, в батарее или вода, сливаемая в унитаз (Адоньева 2011: 73). С нашей точки зрения, это действие - инверсия описанного выше ритуала с воздушными шарами. В обоих случаях желания отправляются в «иной мир», будь то сакральный верх или хтонический низ. Сакральное и профанное, как и сочетание возвышенной и обсценной лексики, представляет собой нарушение границ реального и символического пространства с целью магического воздействия.
242
Л. Фиалкова, М. Еленевская
Анализ интервью в сочетании с многолетним включенным наблюдением позволяет рассматривать отношение к праздникам и ритуалам как часть интегративных и сепаратистских процессов, которым эмигранты подвержены в разной степени. Инерционное принятие новых праздничных ритуалов нередко сочетается с симулятив-ной идентичностью. В тех случаях, когда эмигранты принимают новое искренне, они интернализируют эти ритуалы, отделяя их от официоза. Движущими факторами при этом оказываются любознательность, стремление ощутить себя частью общности, желание преодолеть монотонность будней веселой игрой или атмосферой торжественной приподнятости. Разный подход к принятию традиций или к отказу от них является конфликтогенным фактором, как в пределах семьи, дружеского круга, так и общества в целом. На соблюдение традиций или отказ от них, помимо идеологии, влияет и прагматический фактор - наличие или отсутствие выходного дня. С течением времени резкое неприятие чужих праздников сменяется адаптивными тенденциями: израильское общество привыкло к обилию цветов 8 марта, к параду ветеранов 9 мая и даже, страшно сказать, к елке8. Эмигранты, в свою очередь, часто накрывают праздничный стол, отнюдь не всегда кошерный, на Песах и Рош-ха-шана. Дети и праздник - это особая тема. В одной и той же семье ставят елку, покупают колпак Санта Клауса, а через два месяца - карнавальные костюмы для Пурима. Причиной такого смешения является родительское стремление передать детям часть своей культуры, но и не сделать их изгоями в новой стране.
Не менее важной темой является и гастрономическая сторона праздников, особенно заметная в рассказах женщин. Более всего говорят о блюдах, составляющих важную часть праздничного ритуала, от салата оливье до фаршированной рыбы. Рассказы о еде в еврейские праздники нередко окрашены в плутовские тона, включая в себя мацу со свининой и хлеб, съеденный в пасхальную неделю. Новый год является отправной точкой в рассказах о праздниках и основой для сравнения. В отличие от ситуации, наблюдавшейся нами десять лет назад, элементы еврейской традиции глубже вошли в жизнь русскоязычных израильтян, потеснив русские и советские традиции. Вместе с тем мозаичность и гибридность остаются основной формой культурной идентичности светской части общины.
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян
243
Примечания
1 Отрывки из интервью не редактировались и отражают контаминации и стиль речи информантов. Пропуски отмечены многоточием в угловых скобках. Ивритские вкрапления выделены курсивом. Интонационно выделенные слова напечатаны жирным шрифтом. Тексты приводятся в авторской пунктуации.
2 Имена информантов изменены, а демографическая информация соответствует действительности. Приведем список информантов в алфавитном порядке.
Вероника Р., 47 лет, до эмиграции жила в Тирасполе, Москве и Фрунзе (ныне - Бишкек). Переводчик и экскурсовод. Еврейка по Галахе (отец - русский). Разведена. В Израиле с 1990 г.
Иосиф М., 25 лет, до эмиграции жил в Бишкеке. Студент-философ. Еврей. Женат на гражданке России. В Израиле с 2000 г.
Мария Х., примерно 60 лет, до эмиграции жила во Владивостоке. Бывший преподаватель хорового дирижирования, ныне - сиделка. Еврейка по Галахе. Живет с матерью. В Израиле с 2006 г.
Раиса Е., 53 года, до эмиграции жила во Владивостоке. Бывший капитан милиции, ныне - сиделка. Еврейка. Замужем. В Израиле с 2006 г. Имя сохранено в связи с его каламбурным обыгрыванием в тексте интервью.
Рита Ф., 28 лет, эмигрировала из Одессы. Выпускница Техниона - Израильского Технологического Института. Еврейка по Галахе (отец - сын еврея и украинки). Замужем за уроженцем Израиля. В Израиле с 1991 г.
Элла Н., 64 года, до эмиграции жила в Латвии, Киеве и Калининграде. Совмещает работу уборщицей с частными уроками английского языка. Еврейка. Замужем. В Израиле с 1995 г.
Юрий К., 27 лет, эмигрировал из Горловки, студент-политолог (магистратура). Еврей по Галахе (отец - украинец). Холост. В Израиле с 2001 г.
3 Эти иронические слова - отголосок советского атеистического воспитания.
4 «Что пьют "русские" израильтяне на Новый год, и сколько это стоит?» (Шр://^е8Ь^1а.оол1/?р=6233)
5 «Новый год в Израиле: винегрет и "шуба" от шеф-поваров» (http://izrus.co.il/hote1s_news/artic1e/2011-12-09/16396.htm1).
6 Одна из нас получила в декабре 2011 г. юмористическое электронное письмо вирусного типа с сообщением: «Друзья, пиздец, запланированный на 11/11/11 11:11:11 переносится на 12/12/12 12:12:12».
7 См.: http://bookap.info/popu1ar/gurangov/ , http://www.koob.ru/gurangov_do1oxov/ wizard_course
8 В декабре 2010 г. в Хайфе впервые была установлена необычная елка, сделанная из пустых пластиковых бутылок, а празднование Нового года вышло из квартир на улицу (http://www.israe1.russian-c1ub.net/news_show_38738.htm1).
244
Л. Фиалкова, М. Еленевская
Литература
Адоньева 2011 - Адоньева С. Магия воды // Адоньева С. Символический порядок. СПб., 2011. С. 71-83.
Байбурин, Пиир 2008 - Байбурин А., Пиир А. Счастье по праздникам // Антропологический форум. 2008. Вып. 8. С. 227-257 (http://anthropologie.kunstkamera.ru/ ffles/pdf/008/08_04_baiburin-piir_k.pdf).
Дубин 2004 - Дубин Б. Будни и праздники // Дубин Б. Интеллектуальные группы и символические формы: Очерки социологии современной культуры. М.,
2004. С. 232-248.
Еленевская, Фиалкова 2005 - Еленевская М, Фиалкова Л. Русская улица в еврейской стране: Исследование фольклора эмигрантов 1990-х в Израиле. М.,
2005. Т. 1.
Кушкова 2005 - Кушкова А. В центре стола: зенит и закат салата Оливье // Новое литературное обозрение. 2005. Т. 76 (http://magazines.russ.ru/nlo/2005/76/ ku23.html).
Мороз 2011 - Мороз А. Квазисвятые в традиционной культуре // Мудрость -праведность - святость в славянской и еврейской культурной традиции / Отв. ред. О.В. Белова. М., 2011. С. 191-199.
Николаев 2003 - Николаев О. Новый год: праздник или ожидание праздника? // Отечественные записки. 2003. № 1 (http://magazines.russ.ru/oz/2003/1/ 2003_01_20.html).
Носенко (б.г.) - Носенко Е. Еврейские праздники в контексте народной культуры. Заметки по еврейской истории: Сетевой журнал, 20-21 (http://berkovich-zametki. com/Nomer2 0/Nosenko2 .htm, http ://berkovich-zametki. com/Nomer21 / Nosenko2.htm).
Фиалкова, Еленевская 2012 - Фиалкова Л., Еленевская М. Новый год в эмигрантской среде в Израиле // Ритуал в языке и коммуникации / Ред. Л.Л. Федорова. М., РГГУ, 2012 (в печати).
Akhmetova 2008 - Akhmetova M. Knowledge, Science, and the Scientist in Contemporary Mythology: A Study of Quasi-Scientific Narratives Collected from People Involved in Russian Religious Organizations // Folklorica. 2008. XIII. P. 1-24.
Lomsky-Feder, Leibovitz 2010 - Lomsky-Feder E., Leibovitz T. Inter-Ethnic Encounters within the Family: Competing Cultural Models and Social Exchange // Journal of Ethnic and Migration Studies. 2010. Vol. 36. Number 1. P. 107-124.
Remennick, Prashizky 2010 - Remennick L., Prashizky A. From State Socialism to State Judaism: 'Russian' Immigrants in Israel and Their Attitudes towards Religion (Sociological Papers. 2010. Vol. 15 (Special Issue)).
Праздничные ритуалы в среде русскоязычных израильтян
245
Fialkova, Yelenevskaya 2011 - Fialkova L., Yelenevskaya M. Immigrants in the City: From Exploration to Domestication // Israel Affairs. 2011. Vol. 17 (1). P. 142163.
