CC BY
424
Вестник Самарской гуманитарной акалемии. Серия «Право». 2008. № 2 (4)
ПРАВОВЫЕ ПРИНЦИПЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ БРАЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ОБЩЕСТВАХ ДРЕВНЕГО МИРА
© В. В. Тумов
Тумов Виктор Викторович
кандидат юридических наук
зав. кафедрой теории и истории права и государства
филиал Самарской гуманитарной академии в г. Тольятти
Преллагаемая статья прелставляет собой краткий экскурс в солержание нормативного регулирования брачных отношений на начальном этапе становления госуларства и права. На основе нормативных актов и специальных источников рассматриваемой эпохи автор анализирует логоворные начала брака и его лу-ховную основу.
Ключевые слова: история права и государства, древний мир, Древний Вавилон, Древняя Греция, Древний Рим, брачно-семейные отношения.
Выступая как результат творческой деятельности в сфере права, подлинная правовая культура безжизненна без преемственности всего лучшего из прошлой истории [1]. Опираясь на этот тезис, целесообразно воспринять правовую культуру в ее нынешнем состоянии как обобщение правового опыта прошлого. Потому возникает интерес к познанию предпосылок, повлекших нынешнее состояние правовой культуры личности и общества в целом. В данной публикации речь пойдет о формировании правовой культуры в области регулирования брачных отношений в истории права Древнего мира.
Говоря о Древнем мире, целесообразно определить хронологические и цивилизационные рамки данного понятия. Традиционно сложилось так, что историки права включают в орбиту истории Древнего мира цивилизации, возникшие в глубокой древности, прежде всего, на современных территориях Египта, Сирии, Ирака, Палестины, Индии,
Китая и ряда других государств с момента их зарождения и до начала раннего средневековья (V в. н. э.). Античность, представляющая собою время существования цивилизаций Древней Греции и Древнего Рима, также охватывается понятием Древнего мира. Принимая во внимание гносеологический аспект истории, можно указать примерные рамки нашего исследования: II тыс. до н. э. — V в. н. э.
Источники предоставляют нам поучительные сведения о правовом регулировании отношений брака и семьи в столь далекие времена. Многие из принципов той эпохи до сих пор наполняют социальную действительность, подтверждая свою вневременность и универсальность.
Началом брачно-семейных отношений можно считать заключение сделки между родителями молодоженов, либо между отцом невесты и женихом, если последний был самостоятельным лицом. О том, что брак действителен, в Древнем Вавилоне судили по наличию письменного договора. Об этом повествуют законы царя Хаммурапи, отражающие правовые принципы этой цивилизации XVIII в. до н.э. В законах (§ 128) императивно указано, «если человек возьмет жену и не заключит письменного договора, то эта женщина — не жена» [2]. При этом девушка считалась супругой с момента заключения договора, даже если она еще жила в доме отца, так как была малолетней или супруг не внес за нее полного выкупа (§ 130) [3]. В Древней Греции заключению брака предшествовало формальное обручение, в ходе которого уполномоченные родственники невесты давали обещание жениху выдать девушку за него. О том, что представлял собою брачный договор в эллинистическую эпоху, свидетельствует образец такого документа, датируемый 311 г. до н.э. В этом договоре муж обязуется предоставить супруге все, что подобает свободнорожденной женщине, получив приданое стоимостью в тысячу драхм. Договор составлен в двух экземплярах, чтобы супруги могли хранить его отдельно и представить в суд при возникновении разногласий [4]. Подробности о заключении брачного союза в Древнем Риме повествуют современники той эпохи. Как и в Греции, здесь важное правовое значение имела помолвка (брачный сговор, БропБаИа), представлявшая собою предложение и обещание будущего брака (Флорентин. Дигесты. XXIII. I. 1) [5]. Брачный сговор мог иметь место как в отношении совершеннолетних, так и в отношении несовершеннолетних жениха и невесты (Павел. Сентенции. II. XIX. 1) [6]. Принятые на себя обязательства участники брачного сговора должны были исполнить добросовестно. В противном случае спор мог стать предметом судебного разбирательства, по результатам которого виновная в срыве процесса создания семьи сторона подвергалась штрафу (Геллий. Аттические ночи. IV. 4) [7]. Однако впечатление об отсутствии морально-этической стороны брачного союза в античном мире и подчинение таинства брака исключительно товарно-денежному фактору не оправдано. Источники периода принципата (I в. до н. э. — Ш в. н э.) повествуют нам о понимании римлянами важности таких качеств брака, как взаимное согласие, долговременность, истинность намерений сочетающихся. Этому периоду принадлежит классическое высказывание Модестина (Дигесты. XXIII. II. 1): «Брак есть супружеский союз мужа и жены, общность всей жизни,
единение божественного и человеческого права». Современник Модестина римский юрист Юлий Павел констатирует, что «не может состояться брак иначе, как по согласию всех, то есть тех, кто сочетается браком и в чьей власти они находятся» (Дигесты. XXIII. II. 2). Еще один представитель древнеримской классической юриспруденции — Гай — пришел к выводу, что «притворный брак не имеет никакой силы» (Дигесты. XXIII. II. 30).
Однако начало периода принципата в Древнем Риме было сопряжено с упадком нравов и попыткой на государственном уровне урегулировать брачные отношения. Так Октавиан Август «пересмотрел старые законы и ввел некоторые новые; например, о роскоши, о прелюбодеянии и разврате, о подкупе, о порядке брака для всех сословий. Этот последний закон он хотел сделать еще строже других, но бурное сопротивление вынудило его отменить или смягчить наказания, дозволить трехлетнее вдовство и увеличить награды. „.А узнав, что некоторые обходят закон, обручаясь с несовершеннолетними или часто меняя жен, он сократил срок помолвки и ограничил разводы» (Светоний Г. Т. Божественный Август. 34). В приведенном фрагменте Светоний упоминает закон Юлия 18 г. до н.э., требовавший вступать в новый брак через год после вдовства и через полгода после развода. Однако Август встретил упорное сопротивление римлян, вступившихся за свободу семейной жизни [8]. В результате протестов чуть позже был принят закон Папия Поппея, которым срок для вступления в очередной брак был увеличен до трех лет.
В большинстве обществ супружеская верность уже в рассматриваемую эпоху виделась как важнейший принцип брачных отношений и предпосылка сохранения рода по линии отца. По этому поводу третья книга Моисеева гласит (Левит. 18.20): «И с женою ближнего твоего не ложись, чтобы излить семя и оскверниться с нею» [9]. В условиях социального расслоения древнего общества и отсутствия механизмов определения генетических связей, формулирование и защита данного принципа приобрели особую значимость. Подтверждением тому служат устрашающие санкции правовых норм, посвященные последствиям супружеской измены. Законы Хаммурапи предписывают связать и бросить в воду мужчину и женщину, которых застали при совершении прелюбодеяния (§ 129). Жители полуострова Индостан, долгое время боровшиеся за чистоту Варн, то есть социальных групп, принадлежность к которым определялась рождением, считали виновным в прелюбодеянии даже тех, кто любезничает с чужой женой в уединенных местах (на берегу реки, в роще) [10]. И если подобное деяние будет воспринято как домогательство чужой жены, то наказание может быть «внушающим трепет» — отрезание носа или губ, кастрация [11]. Приведенные нормы также свидетельствуют о том, что в рассматриваемых обществах на смену матриархату пришел патриархат. Семья уже не была полигамна. Родословная велась не по материнской линии, как это было во времена неизвестности достоверного отца, а по отцовской. Отец уже стал главой семьи и собственником ее имущества.
Однако имели место и иные принципы организации брачных союзов. Примером тому служат законы Древней Спарты, установленные Ликур-
гом. Этот законодатель исходил из того, что дети принадлежат не родителям, а всему государству. Следствием этого было искоренение собственнического чувства супругов, ревности, прелюбодеяний. Спартанцам было предоставлено право вступать в половую связь с женщинами ради произведения на свет потомства, не воспринимая в супружестве собственности, не терпящей ни разделения, ни соучастия. По словам Плутарха, «теперь муж молодой жены, если был у него на примете порядочный и красивый юноша, внушавший старику уважение и любовь, мог ввести его в свою опочивальню, а родившегося от его семени ребенка признать своим». В то же время, «если честному человеку приходилась по сердцу чужая жена, плодовитая и целомудренная, он мог попросить ее у мужа, дабы, словно совершив посев в тучной почве, дать жизнь добрым детям, которые будут кровными родичами добрых граждан» (Плутарх. Ликург. XV). По замыслу Ликурга такие принципы оправдывались заботой о рождении детей от лучших отцов и матерей, а не от «безмозглых, ветхих годами и недужных» мужчин, «держащих под замком» своих жен из чувства собственности.
Интересы женщины, оказавшейся в затруднительном положении в связи с потерей кормильца, учитывались уже в XVIII в. до н.э. Законы Хаммура-пи не квалифицируют как супружескую измену переход женщины в дом другого мужчины, если ее муж попал в плен, а в доме нет средств к существованию. При этом ее первый брак сохраняет свою силу, и она обязана вернуться к мужу, если ему удастся возвратиться (§§ 134-135).
В этих же законах содержатся сведения об обстоятельствах, определявших расторжение брачных союзов. Причиной прекращения брака могло стать бегство мужа из общины (§ 136), бездетность (§ 138), расточительность супруги (§ 141), супружеская измена мужа или жены (§§ 142143), заболевание проказой (§§ 148-149). Бездетность была весомым основанием для прекращения брака и у древних греков. Так как целью брака является рождение детей, Платон говорил: «Срок для рождения детей... пусть будет десятилетний, не более. ... Если же в продолжение этого времени у некоторых супругов не будет потомства, то они — ко взаимной пользе — расходятся, посоветовавшись сообща с родными.» (Платон. Законы. VI. 784 Ь) [12]. Известно, что древние римляне на ранних этапах становления их цивилизации считали законной причиной развода только измену жены или ее неповиновение мужу. Ко второму веку до н.э. законными поводами к разводу стали даже малозначительные провинности супругов, например, выход женщины на улицу с открытым лицом. В эту эпоху уже можно говорить о возможности прекращения брака по основанию психологической несовместимости супругов, то есть при несходстве характеров. По этому поводу даже имеет место древний анекдот, переданный Плутархом. Как-то одного римлянина упрекали в том, что он разошелся с красивой, богатой супругой. Упрекаемый согражданами, он вытянул ногу, обутую в изящный башмак, и сказал: «Ведь и обувь эта — новая и хорошо смотрится, а никто не знает, где она мне жмет» (Плутарх. Наставления супругам. 22) [13]. Важным принципом прекраще-
ния брачных отношений древние римляне обоснованно посчитали постоянное расположение к разводу, а не мимолетное желание, продиктованное состоянием аффекта. По этому поводу высказался Юлий Павел: «Нет развода, если он не является настоящим, то есть если он совершается не с намерением установить прекращение брака навсегда. Поэтому если что-либо сделано или сказано в пылу гнева, то развод является действительным не прежде, чем упорством в высказанном намерении будет подтверждена серьезность этого намерения.» (Дигесты. XXIV. II. 3).
Богатый опыт правового регулирования брачных отношений уже в Древнем мире позволяет нам обобщить его и аккумулировать все истинные ценности брака в современной жизни цивилизованного общества. Мы наблюдаем многогранность этих отношений, различные подходы к их регулированию, но главными атрибутами брачного союза должны всегда быть любовь, верность, продолжение рода.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Сальников, В. П. Правовая культура // Теория государства и права : Курс лекций / под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. М., 2005. С. 630, 632.
2. Законы Хаммурапи цитируются в переводе И. М. Дьяконова по изданию Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / сост. О. Л. Лысенко, Е. Н. Трикоз / отв. ред. Н. А. Крашенинникова. Т. 1: Древний мир и Средние века. М., 2004.
3. Именно так интерпретирует параграф 130-ый И. М. Дьяконов (см. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / сост. О. Л. Лысенко, Е Н Трикоз ; отв. ред. Н. А. Крашенинникова. Т. 1: Древний мир и Средние века. М., 2004. С. 33).
4. См.: Винничук, Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима. М., 1988. С. 145—146.
5. В данной публикации положения Дигест Юстиниана приводятся по изданию Дигесты Юстиниана: пер. с лат. / под ред. Л. Л. Кофанова: В 8 т. М., 2002—2006.
6. В данной публикации положения «Сентенций» Павла приводятся по изданию Юлий Павел. Пять книг сентенций к сыну. Фрагменты Домиция Ульпиана / пер. с лат. Е. М. Штаерман ; под ред. Л. Л. Кофанова. М., 1998.
7. В данной публикации положения «Аттических ночей» Авла Геллия приводятся по изданию Геллий А. Аттические ночи / пер. с лат. Б. С. Тритенко. Томск, 1993.
8. См.: Гиббон, Э. История упадка и разрушения Великой Римской империи: Закат и падение Римской империи. Т. 5. М., 1997. С. 20.
9. Цит. по: Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М., 2001.
10. См. Манавадхармашастра. VIII. 356. В данной публикации положения трактата Манавадхармашастра (Законы Ману) приводятся по изданию Законы Ману: пер. с санск. С. Д. Эльмановича. М., 2002.
11. См. : Манавадхармашастра. VIII. 352.
12. Цит. по : Винничук, Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима. М., 1988. С. 152.
13. Там же. С. 175.
