CC BY
86ПРАВОВЫЕ ПРЕЗУМПЦИИ И БРЕМЯ ДОКАЗЫВАНИЯ ПО ДЕЛАМ О ЗАЩИТЕ ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ ПРАВ
Е.И. Старовойтова
При рассмотрении судебных споров по общему правилу, установленному процессуальным законодательством, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основания своих требований и возражений. Вместе с тем отдельные факты признаются не подлежащими доказыванию. В соответствии со ст. 61 Гражданского процессуального кодекса РФ (далее - ГПК РФ) не подлежат доказыванию обстоятельства, признанные судом общеизвестными, и обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением суда общей юрисдикции, решением арбитражного суда или приговором суда (преюдициальные факты).
Ранее в научных трудах в перечень фактов, которые не нуждались в доказывании, включалось больше обстоятельств. Отечественные процессуалисты указывали, что не входят в предмет доказывания обнародованные законы и распоряжения правительства (за исключением местных законов, не известных суду, местных обычаев, не закрепленных в решениях судов, норм иностранного права), бесспорные факты (к которым кроме общеизвестных фактов также относились факты, признанные сторонами), а также законные выводы из фактов [1]. Е.В. Васьковский выделял законные презумпции (или предположения), т.е. обязательства по закону заключения о доказанности известных фактов при наличности других фактов [2]. Е.А. Нефедьев к фактам, не подлежащим доказыванию, относит также те, в пользу которых говорит презумпция (или предположение). Под презумпцией автор понимает вывод, который неизменно делается из существования известного факта и служит облегчению доказывания [3].
В.К. Бабаев определял презумпции как закрепленные в нормах права предположения о наличии или отсутствии юридических фактов
[4]. Ю.К. Осипов дает такое определение презумпций: «...всякое предположение есть умозаключение, делаемое на основании каких-то одних известных фактов о вероятном существовании других» [5]. Я.Л. Штутин утверждает, что презумпция - это «логический прием, позволяющий суду в предусмотренных законом случаях или когда это естественно вытекает из смысла закона, признать истинным существование (несуществование) искомого факта, не требуя доказательства от стороны, ссылающейся на него, а также положить его в основание судебного решения, если этот юридический факт по предположению, основанному на общественной практике, является прямым следствием или причиной доказательственного факта (фактов) и не опровергнут в ходе судебного разбирательства» [6].
Большинство ученых обращают внимание на то, что одним из главных функциональных значений правовых презумпций является распределение бремени доказывания. О.В. Бау-лин указывает, что презумпции освобождают от доказывания только одну из спорящих сторон, перекладывая доказательственное бремя на другую, а перераспределение доказательственных обязанностей не равнозначно исключению факта из предмета доказывания [7].
В связи с этим представляется верной позиция О.А. Кузнецовой, отмечающей, что «юридико-техническое значение презумпций состоит в том, что, во-первых, презумпция освобождает участников судебного процесса от доказывания определенных фактов, которые закон признает за существующие, исходя из определенной степени их вероятности... Во-вторых, презумпция распределяет бремя доказывания, указывая на то, кто и каким образом может опровергнуть презюмируемый факт» [8]. По мнению И.В. Решетниковой, «цель презумпции - облегчать сторонам задачу по представлению доказательств, относя-
щихся к делу... Практически презумпция означает, кто проиграет, если не представит доказательства» [9].
При распределении бремени доказывания устанавливается презюмируемый факт, который исключается из предмета доказывания.
Предмет доказывания по делам о защите избирательных прав представляет собой совокупность юридически значимых фактов и обстоятельств, закрепленных в нормах избирательного законодательства, имеющих существенное значение для разрешения дела по существу. При этом суды руководствуются оценочными категориями существенности сведений, их достоверности и возможности влиять на свободу волеизъявления избирателей [10].
Однако стоит отметить, что в юридической науке в зависимости от той позиции, которую занимают правоведы по проблеме соотношения предмета доказывания и правовых презумпций, существуют две противоположные процессуальные теории. Согласно первой из них презумпции рассматриваются в качестве основания для распределения обязанности по доказыванию. Согласно второй теории презумпции представляют собой одно из оснований для освобождения стороны от доказывания [11].
Подход к презумпциям как к основанию для распределения обязанности по доказыванию получил наиболее законченное выражение в работе М.Г. Авдюкова. По его мнению, частное правило по распределению обязанности по доказыванию состоит из четырех взаимосвязанных условий или элементов:
1) презюмируемый факт входит в предмет доказывания по делу;
2) сторона освобождается от доказывания презюмируемого факта, если доказан связанный с ним факт (т.е. факт-основание);
3) обязанность доказывания противоположного факта возлагается на другую сторону;
4) презюмируемый факт принимается судом, если обязанность по доказыванию не выполнена стороной, а суд в результате своей доказательственной деятельности, не ограничиваясь доказательствами сторон, не смог его опровергнуть [12].
В основе взгляда на презумпции как на основание для освобождения от доказывания лежит идея о том, что если стороной доказан факт-основание презумпции, то презюмируе-мый факт не включается в предмет доказывания и не подлежит доказыванию ни одним из участников процесса. Суд ограничивается тем, что по результатам рассмотрения дела определяет, был ли опровергнут презюмируемый факт путем доказанности другого факта или нет. В случае его неопровержения суд основывает судебное решение на презюмируемом факте [13].
На примере правовой презумпции действия доверенных лиц в интересах кандидатов можно увидеть, что доверенные лица кандидата действуют в интересах и по поручению данного кандидата. Достаточно установить, что данные лица являются доверенными лицами кандидата. Так, например, Верховный Суд РФ при рассмотрении дела по подкупу избирателей [14] установил, что лица, совершавшие подкуп, не являются доверенными лицами кандидата. В связи с этим суд сделал вывод о том, что при неустановлении по делу обстоятельств, связанных с осуществлением кандидатом в депутаты либо его представителями при проведении предвыборной агитации действий по подкупу избирателей, на что ссылался заявитель, оснований, предусмотренных нормами избирательного законодательства, для признания результатов выборов депутатов по избирательному округу недействительными не имелось.
В другом своем решении Верховный Суд РФ также указывал, что по смыслу ст. 35 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (далее - Федеральный закон об основных гарантиях избирательных прав) доверенное лицо зарегистрированного кандидата действует только в интересах этого кандидата и с его согласия, в противном случае кандидат вправе в любое время отозвать его [15]. В связи с этим доверенным лицом и зарегистрированным кандидатом в губернаторы должны быть соблюдены все условия проведения предвыборной агитации, предусмотренные законом. Кроме того, з1
32
в данном решении указано, что действие других лиц в интересах кандидата должно подтверждаться доказательствами. Для иных лиц не учитывается презумпция действия в интересах кандидата, следовательно, необходимо устанавливать как наличие вины данных лиц, так и то, что они действовали по поручению и в интересах кандидата.
По результатам анализа судебной практики в отношении презумпции достоверности подписей избирателей выявлено, что достоверность подписей не доказывается. Вместе с тем в ходе рассмотрения таких дел доказывается недостоверность подписей избирателей в целях опровержения данной правовой презумпции, как правило, с привлечением экспертов и проведением почерковедческих экспертиз [17].
При этом следует отметить, что в судебной практике встречаются случаи, когда выводы избирательной комиссии, отказавшей кандидату в регистрации, основанные на заключениях эксперта, признавались судом недостаточными для опровержения достоверности подписей избирателей. Проводя проверку подписных листов, эксперт в справке указал, что возможность выполнения подписей не лицами, от имени которых они значатся, не исключена. При такой формулировке суд не согласился с выводом избирательной комиссии о том, что подписи являются недостоверными, поскольку суждения эксперта основаны на предположениях [17].
Вместе с тем, как показывает судебная практика, суд может сделать вывод об отсутствии недостоверных подписей избирателей при наличии решения избирательной комиссии, принятого на основе проведения проверки подписных листов без привлечения специалистов [18].
В данном случае можно привести в качестве примера Определение Верховного Суда РФ [19], не отменившего решение нижестоящего суда, в мотивировочной части которого указано, что доводы заявителя относительно непривлечения к проверке подписных листов специалиста и необходимости дополнительной проверки не указывают на незаконность действий окружной избирательной комиссии и
не являются основанием для отмены регистрации другого кандидата. Необоснованными являются доводы заявителя о незаконности действий окружной избирательной комиссии: так как у комиссии не возникало сомнений в достоверности подписей в представленных списках, то не было и оснований для привлечения к проверке экспертов.
Таким образом, презумпция освобождает сторону, в пользу которой она установлена, от доказывания утверждаемого этой стороной факта. Назначение презумпции состоит не только в том, что факты можно не подтверждать доказательствами, но и во введении целесообразного распределения обязанностей по доказыванию этих фактов между участниками спора [20].
Для установления истины по делу судом исследуются доказательства, представляемые лицами, участвующими в деле, на которых по общему правилу гражданского процессуального законодательства возлагается бремя доказывания.
Если заявлено требование об отмене избирательной комиссией регистрации кандидата в депутаты или на выборную должность в связи с тем, что кандидат сообщил недостоверные сведения о своем имущественном положении, обязанность доказывать их достоверность будет лежать и на кандидате, чьи сведения об имущественном положении в суде оспариваются как недостоверные.
В случае, когда подано заявление об отказе в регистрации кандидату или об исключении его из числа уже зарегистрированных в списке кандидатов по мотиву использования служебного положения для предвыборной агитации, нарушения правил агитации, эти факты будет доказывать заявитель, обратившийся в суд. Кандидат, в отношении которого поставлен вопрос об исключении его из числа зарегистрированных кандидатов, также будет заинтересован в установлении истины по делу [21].
Таким образом, правовые презумпции перераспределяют, «сдвигают» бремя доказывания, освобождая одну из сторон от необходимости доказывать обстоятельства, на которые она ссылается. Это делается с целью освободить сторону, которой это сделать в сложив-
шейся ситуации сложнее, от необходимости доказывать тот или иной факт. Одновременно обязанность доказывания противоположного факта, наличие которого предполагается с высокой степенью вероятности, возлагается на другую сторону [22].
В то же время, как правило, удается обойтись без доказывания фактов, установление которых явилось бы затруднительным, а то и невозможным, в связи с чем права и законные интересы лиц, участвующих в деле, оказываются надежно защищенными. «Нормы права о возложении доказывания факта на определенную сторону направлены на усиление охраны соответствующего субъективного права» [23]. То есть в ряде случаев распределение бремени доказывания основано на определенной (как правило, высокой) степени вероятности существования конкретного факта, и со стороны, обосновывающей свои требования, снимается бремя доказывания обстоятельства, «существование которого в большей степени вероятно, чем несуществование. Доказывание несуществования этого обстоятельства возлагается на противную сторону» [24].
Вопрос о том, какой стороне легче и удобнее доказать тот или иной факт и на основе доказанности каких фактов возникает предположение в пользу той или иной стороны, точно определен законом, а в некоторых случаях и судебной практикой. Появление в судебной практике доказательственных презумпций, как полагал А.Ф. Клейнман, есть результат невозможности доказывания отдельных фактов, в силу чего приходится исходить из законов вероятности [25].
Вместе с тем, вероятно, мотивом предположений в праве выступает зачастую не реальная вероятность делаемого умозаключения от одного факта к другому, но стремление защитить те или иные наиболее важные общественные интересы, в том числе, безусловно, и права сторон, когда «предположение служит только предлогом для замены существующих правоотношений другими, более развитыми и справедливыми» [26].
При этом интересной представляется позиция судов по делам об оспаривании решений избирательных комиссий, принятых по итогам
голосования или результатам выборов. Основанием для отмены решения избирательной комиссии является установление нарушений избирательного законодательства, если эти нарушения не позволяют выявить действительную волю избирателей. Вместе с тем следует обратить внимание на такой немаловажный факт: дела по заявлениям о защите избирательных прав или права на участие в референдуме ст. 245 ГПК РФ отнесены к делам, возникающим из публичных правоотношений. Поэтому на эту категорию дел распространяется общий порядок рассмотрения и разрешения дел, возникающих из публичных правоотношений.
Так, при рассмотрении и разрешении дел, возникающих из публичных правоотношений, обязанности по доказыванию законности оспариваемых решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц возлагаются на органы и лиц, которые приняли оспариваемые решения или совершили оспариваемые действия (бездействие) (ч. 1 ст. 249 ГПК РФ); при рассмотрении и разрешении дел, возникающих из публичных правоотношений, суд может истребовать доказательства по своей инициативе в целях правильного разрешения дела (ч. 2 ст. 249 ГПК РФ).
В связи с этим возникает вопрос о том, должен ли заявитель, оспаривающий решение избирательной комиссии об утверждении итогов голосования или результатов выборов, доказывать, что нарушения, допущенные избирательными комиссиями, не позволили установить действительную волю избирателей, или избирательные комиссии, допустившие нарушения избирательного законодательства, обязаны доказать, что допущенные ими нарушения не повлияли на волеизъявление избирателей.
На практике суды данную обязанность возлагают не на нарушителя избирательного законодательства, а на заявителя, что не отвечает общим правилам распределения обязанностей по доказыванию [27].
Однако, если исходить из презумпции действительности результатов выборов, то становится ясным, что представлять доказательства о недействительности результатов выборов должен заявитель. В данном случае судеб- ии
34
ной практикой учитываются частные правила доказывания, которые установлены этой правовой презумпцией [28].
Таким образом, правовые презумпции влияют на распределение бремени доказывания. При этом правовая презумпция может быть опровергнута той из спорящих сторон, против которой она направлена.
На примере презумпции действительности выборов можно удостовериться, что представление доказательств совершения нарушений избирательного законодательства, повлекших невозможность выявить действительную волю избирателей, лежит на стороне, которая оспаривает действительность выборов.
Так, в решении Красноярского краевого суда по жалобе А.Г. Хлопонина на решение Избирательной комиссии Красноярского края «Об определении результатов выборов Губернатора Красноярского края» [29] непосредственно указано, что Избирательная комиссия должна исходить из презумпции действительности выборов, пока не будут с достоверностью установлены нарушения, которые могут служить основанием для признания результатов выборов недействительными.
Презумпцию действительности выборов можно опровергнуть посредством представления доказательств наличия оснований для признания выборов недействительными, предусмотренных ст. 70, 77 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав.
Вместе с тем в юридической литературе существует мнение, что не всегда правовые презумпции могут быть опровергнуты.
Интересной представляется точка зрения, изложенная А.В. Федотовым, который выделяет опровержимые и неопровержимые презумпции, при этом классифицируя и те и другие на общие и специальные [30].
Опровержимые юридические презумпции влияют на распределение бремени доказывания и могут быть опровергнуты той из спорящих сторон, против которой направлена презумпция.
Использование специальных опровержимых юридических презумпций исключает использование общих опровержимых юридических презумпций.
К общим (или общеправовым) опровержимым юридическим презумпциям относятся: 1) презумпция знания правовых норм, опубликованных в надлежащем порядке, их адресатами; 2) презумпция правосубъектности участников правоотношений; 3) презумпция добропорядочности участников правоотношений; 4) презумпция социальной ценности, правильности и разумности фактически сложившегося порядка вещей (status quo) и необходимости наличия достаточных оснований для его изменения.
Общеправовые опровержимые презумпции делятся на два вида: 1) на те, использование которых в полной мере допустимо наряду с использованием специальных опровержимых юридических презумпций, и 2) на те, которые имеют огромное значение на всех стадиях юридического процесса, однако же при этом использование некоторых частных выводов из данных презумпций исключено, если существует возможность использования специальных опровержимых юридических презумпций.
К первой группе относятся презумпция знания правовых норм, опубликованных в надлежащем порядке их адресатами, а также презумпция право субъектности участников правоотношений. Ко второй группе относятся презумпция добропорядочности участников правоотношений и презумпция социальной ценности, правильности и разумности фактически сложившегося порядка вещей (status quo) и необходимости наличия достаточных оснований для его изменения.
Презумпции первой группы отличаются от специальных опровержимых юридических презумпций только тем, что охватывают собой все отрасли права, а не одну или несколько отраслей. Они могут опровергаться заинтересованными лицами точно так же, как и специальные опровержимые презумпции.
Неопровержимые презумпции, как отмечалось выше, делятся на два вида: общие (общеправовые) и специальные.
К общеправовым неопровержимым презумпциям относятся презумпции справедливости и целесообразности действующей Конституции, справедливости и целесообразно-
сти законов, не противоречащих Конституции, справедливости и целесообразности подзаконных нормативных актов, не противоречащих Конституции и законам.
Можно выделить три разновидности специальных (отраслевых) неопровержимых юридических презумпций:
1) презумпции, устанавливающие конвенциональную достоверность заведомо несуществующего факта в целях защиты чьих-либо охраняемых законом интересов;
2) презумпции, устанавливающие конвенциональную достоверность факта, который в подавляющем большинстве случаев существует, а редкие случаи его несуществования при указанных в презумпции условиях закон игнорирует в целях стабильности правопорядка;
3) презумпции, устанавливающие конвенциональную достоверность факта, вероятность существования которого в объективной реальности оценить невозможно, а в силу нормы закона делать это излишне [31].
Таким образом, выделяя подобную классификацию, А.В. Федотов определяет, что не все правовые презумпции могут быть опровергнуты.
Подводя итог, следует отметить, что роль правовых презумпций становится наиболее очевидной в процессе правоприменения. Речь идет о том, что презумпция распределяет бремя доказывания, указывая на то, кто и каким образом может опровергать презюмируемый факт, что позволяет устранить споры, ускорить по ним разбирательство, принять законное и обоснованное решение [32]. В связи с этим можно согласиться с И.В. Решетниковой в том, что «цель презумпции - облегчить сторонам задачу по представлению доказательств, относящихся к делу...» [33].
При этом следует отметить, что правовая презумпция распределяет бремя доказывания равномерно, возлагая «на каждую сторону именно те обстоятельства, которые ей в первую очередь могут быть известны...» [34], благодаря этому возможно установление объективной истины по делу. Таким образом, главное значение правовых презумпций заключа-
ется в том, что происходит «экономия процессуальных средств и усилий» [35].
Значение имеют не только правила доказывания, но и непосредственно результат доказывания, нашедший выражение в судебном решении в виде признания наличия либо отсутствия имеющих значение для дела фактов, выводов о спорном правоотношении. То есть при наличии по делу юридического факта, совпадающего с презюмируемым фактом, всегда наступают определенные последствия, в силу чего субъекту предписываются те или иные правила поведения [36].
Необходимо отметить, что зачастую при закреплении презумпций дублируется общее правило распределения бремени доказывания. Данные положения лишь конкретизируют общее правило применительно к тем или иным ситуациям, однако, безусловно, «в обоих случаях значение предположений состоит в том, что они регулируют распределение бремени доказывания» [37]. И хотя по своей правовой природе общее правило представляет собой также некое правовое предположение - предположение об отсутствии фактов основания иска, правоосновывающих обстоятельств, пока иное не доказано истцом, то и подобные конкретизирующие положения, таким образом, также представляют собой правовые предположения (обладающие, однако, характером правовых презумпций лишь в том случае, если основаны на высокой степени вероятности). Другое дело, что они не обладают доказательственным значением частных правил распределения бремени доказывания, поскольку не перераспределяют общего правила [38].
Таким образом, правовые презумпции, являясь частными правилами доказывания, одновременно выступают условием применения норм, влекущих определенные правовые последствия для субъектов правоотношений. При этом данные нормы могут применяться как вследствие опровержения правовой презумпции, так и при действии самой правовой презумпции в случае ее неопровержения другой стороной.
35
1. См.: Малышев К.И. Курс гражданского производства. Т. 1. 2-е изд. СПб., 1876.
2. См.: Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. 2-е изд. М. : Изд. бр. Башмаковых, 1917. С. 209.
3. См.: Нефедьев Е.А. Учебник русского гражданского судопроизводства. М. : МГУ им. М.В. Ломоносова; Ку-бан. гос. ун-т. Краснодар: Совет. Кубань, 2005. С. 214.
4. См.: Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький, 1974. С. 14.
5. Гражданский процесс : учебник / отв. ред. проф. Ю.К. Осипов. М., 1996. С. 173.
6. Штутин Я.Л. Предмет доказывания в гражданском процессе. М., 1963. С. 86.
7. См.: Баулин О.В. Бремя доказывания при разбирательстве гражданских дел. М., 2004. С. 79.
8. Кузнецова О.А. Презумпции в гражданском праве. СПб., 2002. С. 99.
9. Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. Екатеринбург, 1997. С. 108.
10. См.: Попова Ю. Избирательные права граждан // ЭЖ-Юрист. 2005. № 1. С. 8.
11. См.: Сериков Ю.А. Процессуальные функции правовых презумпций в гражданском судопроизводстве : дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. С. 113.
12. См.: АвдюковМ.Г. Распределение обязанностей по доказыванию в гражданском процессе // Сов. государство и право. 1972. № 5. С. 49.
13. См.: СериковЮ.А. Указ. соч. С. 120.
14. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 14 августа 2003 г. № 22-Г03-7 // СПС «Кон-сультантПлюс» (судебная практика).
15. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15 марта 2002 г. № 9-Г02-7 // СПС «Кон-сультантПлюс» (судебная практика).
16. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 25 июня 2004 г. № 31-Г04-5 // СПС «Гарант» (судебная практика); Определение Верховного Суда РФ от 1 декабря 2003 г. № 9-Г03-32 // СПС «Гарант» (судебная практика); решение Верховного Суда РФ от 7 ноября 2007 г. № ГКПИ07-1389 // СПС «Гарант» (судебная практика).
17. См.: Определение Верховного Суда РФ от 15 апреля 2004 г. № 7-Г04-4 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
18. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 6 сентября 2002 г. № 32-Г02-10 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика); Определение Верховного Суда Российской Федерации от 22 октября 2004 г. № 72-Г04-8 // СПС «Гарант» (судебная практика); Определение Верховного Суда РФ от 6 декабря 2005 г. № 35-Г05-16 // СПС «Гарант» (судебная практика).
19. См.: Определение Верховного Суда РФ от 6 декабря 2005 г. № 35-Г05-16 // СПС «Гарант» (судебная практика).
20. См.: Гражданский процесс : учебник. 5-е изд., пе-рераб. и доп. / под ред. В.В. Яркова. М. : Волтерс Клу-вер, 2004.
21. См.: Попова Ю. Избирательные права граждан // ЭЖ-Юрист. 2005. № 1. С. 8.
22. См.: Войтко И.А. Классификация правил доказывания // Проблемные вопросы гражданского и арбитражного процессов / Под ред. Л.Ф. Лесницкой, М.А. Рожковой. М. : Статут, 2008. С. 158.
23. Авдюков М.Г. Распределение обязанностей по доказыванию в гражданском процессе. С. 49.
24. Смышляев Л.П. Предмет доказывания и распределение обязанностей по доказыванию в советском гражданском процессе. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1961. С. 36.
25. См.: КлейнманА.Ф. Основные вопросы теории доказательств в советском гражданском процессе. М. ; Л. : Изд-во Академии наук СССР, 1950. С. 47.
26. Оршанский И. О законных предположениях и их значении // Журнал гражданского и уголовного права. 1874. Кн. 4. С. 23.
27. См.: Семин А.В. Судебная защита избирательных прав граждан // Российский судья. 2005. № 6. С. 44.
28. См.: Определение Верховного Суда РФ от 9 июля 2008 г. № 74-Г08-33; Определение Верховного Суда РФ от 30 июня 2004 г. № 20-Г04-6; Определение Верховного Суда РФ от 22 апреля 2004 г. № 39-Г04-9; Определение Верховного Суда РФ от 10 марта 2004 г. № 20-Г04-1 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
29. См.: решение Красноярского краевого суда от 1 октября 2002 г. // URL: http://zoom.cikrf.ru/zoom/EdFields. asp?nqr=-l&ndoc=18&npg=-.
30. См.: Федотов А.В. Понятие и классификация доказательственных презумпций // Журнал российского права. 2001. № 4. С. 50.
31.Там же. С. 50-55.
32. См.: Кузнецова О.А. Презумпции в российском гражданском праве : дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С. 68.
33. Решетникова И.В. Указ. соч. С. 108.
34. Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л., 1955. С. 13.
35. Левенталь Я.Б. К вопросу о презумпциях в советском гражданском процессе // Сов. государство и право. 1949. № 6. С. 62.
36. См.: Земцова В. Презумпции и преюдиции как юридические правила доказывания в налоговых спорах // Право и экономика. 2004. № 9. С. 73.
37. Лилуашвили Т.А. О доказывании предполагаемых фактов в советском гражданском процессе // Сов. государство и право. 1962. № 12. С. 147.
38. См.: Войтко И.А. Классификация правил доказывания // Проблемные вопросы гражданского и арбитражного процессов / под ред. Л.Ф. Лесницкой, М.А. Рожковой. М. : Статут, 2008. С. 166.
36
