ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА И ЦЕРКВИ В IX-XVII ВВ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 339.543 БАБОШИНА Елена Владимировна,

ББК 67. кандидат юридических наук,

доцент кафедры теории государства и права Юридического института Пятигорского государственного университета e-mail.baboshina.80@mail.ru

ГУСЕЙНОВА Ираде Сафаратдиновна,

кандидат исторических наук, доцент кафедры государственного и муниципального управления Московского государственного педагогического университета

e-mail.nazirova.irada@yandex.ru

ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА И ЦЕРКВИВ Ж^П ВВ.

Аннотация. В статье проанализированы этапы государственно-церковных отношений в развитии российской государственности. Авторами отражен процесс взаимодействия государства и Церкви в сфере права, освящен правовой механизм регулирования взаимоотношений государства и Церкви.

Ключевые слова: государственно-церковные отношения, модели взаимодействия государства и Церкви, модель «симфонии»,судебная компетенция Церкви, памятники канонического права.

BABOSHINAElena Vladimirovna,

PhD in Law,

associate Professor of theory of state and law

of Law Institute, Pyatigorsk state University

GUSEINOVA Irade Safaratdinovna,

candidate of Historical Sciences, associate Professor of the Department of state and municipal administration, Moscow State Pedagogical University

LEGAL BASIS OF THE INTERACTION OF THE RUSSIAN STATE AND THE CHURCH IN THE IX-XVII CENTURIES

Annotation. The article analyzes the stages of state-church relations in the development of Russian statehood. The authors reflect the process of interaction between the state and the Church in the field of law, consecrated the legal mechanism for regulating relations between the state and the Church.

Key words: state-church relations, models of state and church interaction, the "symphony" model, the judicial competence of the Church, monuments of Canon Law.

Государственно-религиозные отношения на протяжении веков являлись важным фактором, влияющим как на внутригосударственное развитие, так и на положение государства в мире. В условиях сложного и противоречивого процесса становления современной модели конфессиональной политики важным становится исторический опыт сосуществования государства и Церкви на территории Российского государства[1,с.46].

В истории Российского государства влияние религиозного фактора на государственные дела, при одновременном влиянии государственных деятелей на чисто религиозную сферу, было традиционным. В. Полосин считает, что «в России государство всегда играло решающую роль даже в собственно религиозных вопросах. Князь Владимир ввел христианство, Ярослав пропагандировал, Иоанн Грозный и Петр Великий реформировали, Ленин и Сталин ввели свою

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2019

религию, реформированную Хрущевым и Горба-чевым»[9,с.144].

A.B. Скоробогатов, A.B. Краснов подчеркивают, что «в России исторически сложилась особая архетипическая модель взаимодействия системы «личность - общество - государство». B данной модели упор сделан на единстве правомочий индивида и его долга перед государством (и обществом, потребности которого формирует и выражает государство), их взаимодействии для решения внутренних и внешних

задач...»[14,с.162].

B условиях Древнерусского государства не могло быть речи о диалоге власти и населения. Все общество считалось «общиной», ради которой необходимо жертвовать своими интересами. В России Православная Церковь играла роль согласительного органа общества, добиваясь примирения враждующих князей и групп населения, что способствовало становлению Русского государства X-XV вв., укреплению его как централизованного Древнерусского государства XVI-XVII вв., что и легло в основу идеологии самодержавной власти Российской Импери-и[7,с.134].

Модель «симфонии» в отношениях Церкви и государства была важна для укрепления централизованной великокняжеской власти на Руси. Вызывает интерес точка зрения О. В. Соля-ника, который утверждает, что в истории России «симфония» Церкви и государства сохранялась на протяжении X-XVII вв., принимая различные формы отношений:

«1) модель "симфонии", близкая к Евангельскому идеалу разделения властей (Х-ХП вв.). Киевская или домонгольская Русь. Раннефеодальная монархия, каноническая зависимость от Византии; относительная самостоятельность русской Церкви в отношении национальной государственной власти;

2) переход к национальной модели "симфонии" - Московской (ХШ-перв._пол. XV вв.). Период монгольского владычества над Русью; ослабление Византийского влияния;

3) развитие Московской модели «симфонии» (вторая пол. XV-XVI вв.). Свержение ордынского ига, ликвидация удельной системы, развитие византийской теократической идеологии; переход к самодержавной монархии; начало канонической (de facto) самостоятельности русской Церкви и усиление ее зависимости от национальной государственной власти;

4) переход к "цезарепапизму" (XVI - XVII вв.) введение института патриаршества, каноническая самостоятельность русской Церк-ви»[15,с.176, 177].

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2019

По утверждению М.М. Кожаева, «концепция "симфонии' являлась универсальным механизмом гармонического социального устройства в Древней Руси, и нарушение это "созвучия" Церкви и государства приводило к общественному дисбалансу и культурной дестабилизаци-и»[6,с.10].

Отметим, что Русская церковь была составной частью византийской «греко-православной» церкви. Ее главой считался митрополит, назначавшийся константинопольским патриархом. Подчиненное положение Церкви в Древнерусском государстве объясняется также и тем, что церковная организация создавалась по инициативе и с материальной помощью княжеской власти. Существование Церкви в течение первого столетия на средства князя обусловили ее зависимость от государственной власти.

Нельзя не согласиться с мнением академика Б.А.Рыбакова о том, что Православная Церковь играла в истории Руси XI - XIII вв. сложную и многогранную роль: «С одной стороны, несомненна ее польза как организации, помогавшей укреплению молодой русской государственности в эпоху бурного, поступательного развития феодализма. Несомненна ее роль в развитии русской культуры, в приобщении к культурным богатствам Византии, в распространении просвещения и создании у крупных литературных и художественных ценностей»[13,с.402].

Но, с другой стороны, деятельность Церкви была направлена на поддержку политики княжеской власти, на внедрение в сознание людей идеи ее божественного происхождения. Церковные иерархии выступали как идеологический фактор, влиявший на результат политической борьбы княжеских и боярских группировок. В политических вопросах Церковь и ее деятели на Руси не отстаивали какую-то свою, особую линию. Они или поддерживали политику князей, или выступали на стороне светских феодальных групп, или выполняли роль миротворцев в разгоревшемся политическом конфликте. При этом влияние Церкви осуществлялось главным образом не в государственно-административных формах, а через личное воздействие или вмешательство иерарха в соответствующее дело. Наряду с богослужебной и религиозно-просветительской деятельностью Церковь выполняла и некоторые государственные функции, связанные с регламентацией и охраной брачно-семей-ных отношений, решением правового положения клира, осуществлением судопроизводства [18,с.309].

Положение Церкви в Древнерусском государстве определялось княжеским законодательством, где фиксировались ее место в обществе,

финансовые права, судебные и административные прерогативы. Причем княжеские уставы практически не затрагивали внутрицерковную жизнь, а касались взаимоотношений между Церковью и государством. Так, например, Устав князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных» начинается обращением к богу «во имя отца, и сына, и святого духа» (ст.1), ставшим традиционным для нормативно-правовых актов. Согласно ст. 4-7 Устава князь отказывается от вмешательства в дела, переданные Церкви. Наглядно закрепляется принцип разделения церковной и светской судебной компетенции. В.О.Ключевский оценивал Устав как «свод постановлений о греховно-преступных деяниях, суд по которым над всеми христианами, духовными и мирянами, был поручен русской церковной власти» [5,с.164].

Подобные же церковные уставы сохранились и от других князей. В настоящее время известно до шести таких уставов, а именно, кроме Владимирова, еще: устав церковный Ярослава; Устав новгородского князя Всеволода 1125-1136 гг.; того же князя грамота в пользу церкви Св. Ивана на Опоках; Устав новгородского кн. Святослава 1137 г. и Устав церковный смоленского кн. Ростислава 1150 г.

Судебная компетенция Церкви во всех уставах определена двояко: 1) Церкви оказалось подсудным все население по некоторым категориям дел, и 2) некоторые же категории лиц по всем делам переданы в ведомство Церкви [3,с.6, 7].

Дела, по которым подсудно Церкви было все население, касались тех или иных вопросов права брачного и семейного, наследственного. Лицами же, подсудными Церкви по всем делам, кроме духовенства, являлись различные разряды населения, особенно нуждавшиеся в заботах и попечении Церкви. Все эти лица назывались людьми церковными, богадельными (про-щенники, задушные люди, паломники и странники, слепцы, хромцы, изгои).

Более того, практика взаимоотношений княжеской и церковной власти в Киевской Руси свидетельствует о сильной экономической и политической зависимости Церкви от княжеской власти, и, что особенно интересно, о расширении полномочий церкви без конфликта с княжеской властью. В этой связи Я.Н. Щапов справедливо отмечает, что такое положение дел обусловливалось в первую очередь реальным соотношением княжеской и церковной власти в Древнерусском государстве, а не слепым копированием византийской модели церковно-госу-дарственных отношений [18,с.323].

На определенных этапах светская и церковная власти сотрудничали в области разработки норм права. В законотворческой деятельности, более того, можно сказать, что каноническое право было основой права светского. Например, Русская Правда как светский нормативно-правовой акт, по утверждению В.О. Ключевского, возникла не «в сфере не княжеского, а церковного суда, в среде церковной юрисдикции, нуждами и целями которой и руководился составитель Правды в своей рабо-те»[5,с.170]. Он основывался, главным образом, на таких наблюдениях, как отсутствие среди судебных доказательств поля - судебного поединка, осуждаемого церковью, и сохранение текста Правды в сборниках церковного права.

Если рассматривать взаимоотношения Церкви и государства с точки зрения их взаимовлияния, то можно заметить, что в XIV в. Церковь помогает образованию государства. В принципе Церковь и государство находятся в равновесии. С середины XV в. и в XVI в. государство берет перевес над Церковью.

Отношения между государством и Церковью были официально рассмотрены на Стоглавом соборе 1551 г. Принцип отношений Церкви и государства определяется как тесное взаимодействие светской и церковной властей. В гл. 62 отмечается, что величайшими благами, ниспосланными свыше, являются два «божьих дара»: священничество же и царство, т.е. духовная и светская власть. Первая печется о божественном, вторая управляет и заботится о самих людях. Достижение этого согласия, говорится в заключении главы, требует соблюдения священных правил, преданных апостолами-самовидцами и слугами слова Божия и разъясняемых святыми отцами [11,с.467]. Впервые в истории русского церковного права в нем подробно описаны церковное судоустройство и процесс церковного судопроизводства, затрагивающий, в том числе, соотношение светского и церковного суда. Церковное судопроизводство и судоустройство в Стоглаве занимает одно из центральных мест (гл. 17-69).

Стоглав, как и другие памятники канонического права, регулировал жизнь не только церковных людей, но и мирян. Многие главы памятника посвящены регламентации именно этой сферы общественных отношений. В частности, область брачно-семейных отношений продолжала целиком регулироваться церковным правом. Если рассмотреть само Постановление Стоглавого Собора (1551 г.), его судьба имеет двоякое значение для истории светских источников права:

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2019

1) в нем содержится много определений, прямо касающихся светского права (о браке - гл. 18-24), гражданского (о церковных вотчинах -гл. 75, где Собор пытается защитить Церковь от начинающихся попыток секуляризации церковного имущества, о договоре займа в отношении к церковным учреждениям - гл.76), уголовного (о лжеприсяге - гл.37, 38; о некоторых преступлениях против веры - гл.92-94) и, наконец, государственного права (о святительском суде -гл.53-69, где Церковь старается утвердить неприкосновенность церковного суда и вводит его в организацию выборного духовного и земского элемента);

2)его отношение к обычному праву; побуждением к законодательству служит рознь обычаев, совершенно нетерпимая в сфере церковной жизни. Закон, напротив, стремится установить вечно однообразные нормы: Собор исполнил свою задачу; но впоследствии оказалось, что он узаконил некоторые такие обычаи, которые противны учению или практике древней церкви и за которые потом держались и держатся наши раскольники.

Поэтому Собор 1667 г. совершенно отменил все постановления Стоглава, как написанные «неразсудно, постотою и невежеством» [2,с.231, 232]. Окончательно Стоглав потерял свое значение для Русской Православной Церкви только с изданием Духовного Регламента 1720 г.

Переориентация в отношениях между государством и церковью произошла в XVII в. [16,с.112]. Экономическое и политическое развитие страны происходило по пути перерастания сословно-представительной монархии в абсолютную. В XVII в. в России окончательно установился режим цезаропапизма. Подтверждение тому - слова Паисия Лигарда, произнесенные на Большом Московском Соборе 1666 г., о том, что царь именуется Богом и имеет право на богоименование [4]. Иностранцы, посетившие Московское государство в XVI-XVII вв., свидетельствовали, что московиты «считают своего царя за высшее божество» или «считают царя почти за Бога».

Деятельность патриарха Никона была последней попыткой переломить неблагоприятный для Церкви процесс. Однако реализовать свою теорию о превосходстве «священства над царством» ему так и не удалось - он был лишен сана патриарха и отправлен в монастырь. В постановлении Московского собора 1667 г. было записано: «У царя власть править превыше патриаршей и всех иерархов, так как не может быть двух голов в одном самодержавном государстве, но монаршая власть должна быть превыше всего». Этим был подтвержден факт усиле-

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2019

ния абсолютизма. Но все же во второй половине XVII в. церковь еще не стала полностью зависимой от царской власти.

Положение Церкви с позиции права отразилось в статьях Соборного Уложения 1649 г. Впервые в истории русского законодательства в светскую кодификацию были включены преступления против религии, ранее находившиеся в юрисдикции церкви. В системе преступлений они были поставлены на первое место в Кодексе - в гл. 1 «О богохульниках и о церковных мятежниках»: богохульство, совращение православного в иную веру, прерывание хода литургии в храме. Богохульство наказывалось квалифицированной смертной казнью - через сожжение независимо от того, являлся ли богохульник православным или иноверцем. Дела о богохульниках и церковных мятежниках не подлежали церковному суду и производились преимущественно в Сыскном и Судном приказах, даже если обвиняемые были духовные лица. Согласно ст.1 Уложения, при обвинении в богохульстве предписывается «сыскивати всяким сыски накрепко» [12,с.259]. Собственно церковный суд состоял в том, чтобы установить факт явного и осознанного нарушения посадскими людьми церковных правил и привести их к повиновению. Затем последовала передача их светским властям, которые собственно уже и определили меру реального наказания для виновных [8].

Подобный пересмотр имел двоякое значение: с одной стороны, Церковь как основная идеологическая сила занимала в ней особое место, что свидетельствовало о росте ее влияния; с другой - поднятие Церкви под защиту государства указывало на их приоритет в политической системе, развивающейся по пути абсолютной монархии.

Вместе с тем принятие на себя государством дел, ранее относящихся к церковной юрисдикции, означало ограничение последней. Так, Соборное Уложение уничтожало церковную юрисдикцию по отношению к церковным людям по гражданским и уголовным делам. Если ранее суд по религиозным преступлениям основывался на церковных канонах и ответственность за несоблюдение чистоты веры и церковных порядков, изложенных в поучениях митрополитов XV в., ограничивалась ссылками на кару небесную (проклятие и суд божий), то теперь защиту Церкви и религии берет на себя государ-ство[12,с.258].Теперь для всего населения по недуховным делам был обязателен светский суд. Юрисдикция церкви определялась сословным статусом лиц, подлежащих суду [17,с.389]. Дела же светского характера, гражданские, незначительные уголовные преступления духовенства,

семейно-брачные рассматривались светскими архиерейскими чиновниками.

В состав этого суда входили и священники. В особых случаях суд вершил Церковный Собор, созываемый специально для рассмотрения конкретного дела [10,с.215-221].

Подводя итог развитию отношений Церкви и государства в IX- XVII вв., можно признать тот факт, что Русь вместе с православием восприняла от Византии и модель отношений светской и церковной властей. Следуя византийской традиции, православие не мыслилось без поддержки и покровительства государства, а Церковь всегда следовала государству и не выработала самостоятельной позиции, присущей институту власти.

В течение первого тысячелетия российской государственности нормы светского права были тесно переплетены с каноническими нормами Церкви. Требования государственного законодательства нередко подкреплялись религиозной санкцией, и в то же время нормы церковной жизни обеспечивались мерами государственного принуждения. Следует отметить очевидность прямой зависимости правового регулирования отношений государства и Церкви от формы государства и конкретной модели государственно-церковных отношений независимо от исторической эпохи.

Список литературы:

[1] Бабошина Е.В. Правовое регулирования отношений государства и религии в XVIII в. // Вестник Дагестанского гос. ун-та. - 2011. - Вып. 2. - С.46-49.

[2] Владимирский - Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. - Ростов н/Д., 1995. -800с.

[3] Дорская A.A., Пиджаков А.Ю., Майор Ф.М. Церковные уставы как важные источники права// Юридическая мысль. - 2007. - № 5 (43).

- С.5-8.

[4] Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович: в 2 т. - Сергиев Посад, 1912. - Т.2 (Электронная библиотека «Научное наследие России») [Электронный ресурс] -Режим доступа: URL: http://books.e-heritage. ru/book/10072005 (дата обращения: 10.06.2019).

[5] Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций: в 3 кн. - М., 1993. - Кн. 2.

- 584с.

[6] Кожаев М.М. Теория «симфонии»-Церкви и государства в религиозной мысли Древней Руси XI-XVI веков: дис. ... канд. филос. наук.- Тула, 2011.- 165с.

[7] Патрушева Н.С. Взаимодействие Церкви и государства в России в X-XVII вв.// Этиосоциум и межнациональная культура. -2014. - № 12 (78). - С. 134-140.

[8] Полознев Д.В.Церковный суд в России XYII в.// Исторический вестник.- №1(16). -2002 [Электронный ресурс] - Режим доступа: URL: http://www.vob.ru/ public/bishop/istor_ vest/ 2002/1_16/5.htm (дата обращения: 10.06.2019).

[9] Полосин В. Разработка концепции государственно-церковных отношений в России// Кентавр. - 1995.- №2. -С.143-149.

[10] Развитие русского права в XV - первой половине XVII в. / отв. ред. В.С. Нерсесянц.- М., 1986.- 288с.

[11] Российское законодательство X - XX веков: Законодательство Древней Руси:в 9 т. Т. 1 / отв. ред. В.Л. Янин; под общ. ред. О.И. Чистякова. - М.: Юрид. лит., 1984. - 432 с.

[12] Российское законодательство X - XX веков: Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства: в 9 т. Т. 2 / отв. ред. А.Д. Горский; под общ. ред. О.И. Чистякова. - М.: Юрид. лит., 1985. - 520 с.

[13] Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества в XII-XIII вв. - М., 1982.- 599с.

[14] Скоробогатов А.В., Краснов А. В. Правовая реальность России: константы и переменные // Актуальные проблемы экономики и права. - 2015. - № 2 (34). - С. 161-170.

[15] Соляник О.В. Взаимоотношение государства и Церкви в Российском государстве: историко-правовой аспект: дис. ... канд. юрид. наук.- Краснодар, 2007.- 239 с.

[16] Устюгов Н.В.,Чаев Н.С. Русская церковь в XVII в.//Русское государство в XVII в. -М.,1961. - 440с.

[17] Цыпин В.А. Церковное право. - М., 1994. -440с.

[18] Щапов Я.Н. Церковь в системе государственной власти Древней Руси // Древнерусское государство и его международное значение. - М., 1965. -475с.

Spisok literatury:

[1] Baboshina E.V. Pravovoe regulirovaniya otnoshenij gosudarstva i religii v XVIII v. // Vest-nik Dagestanskogo gos. un-ta. - 2011. - Vyp. 2. - S. 46 - 49.

[2] Vladimirskij - Budanov M.F. Obzor istorii russkogo prava. - Rostov n/D., 1995. - 800s.

[3] Dorskaya A.A., Pidzhakov A.Yu., Major F.M. Cerkovnye ustavy kak vazhnye istochniki

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2019

prava // Yuridicheskaya mysl'. - 2007. - № 5 (43).

- S. 5 - 8.

[4] Kapterev N.F. Patriarh Nikon i car' Alek-sej Mihajlovich: v 2 t. - Sergiev Posad, 1912. - T. 2 (Elektronnaya biblioteka «Nauchnoe nasledie Rossii») [Elektronnyj resurs] - Rezhim dostupa: URL: http://books.e-heritage.ru/book/10072005 (data obrashcheniya: 10.06.2019).

[5] Klyuchevskij V.O. Russkaya istoriya. Polnyj kurs lekcij: v 3 kn. - M., 1993. - Kn. 2. -584 s.

[6] Kozhaev M.M. Teoriya «simfonii» Cerkvi i gosudarstva v religioznoj mysli Drevnej Rusi XI

- XVI vekov: dis. ... kand. filos. nauk. - Tula, 2011.

- 165s.

[7] Patrusheva N.S. Vzaimodejstvie Cerkvi i gosudarstva v Rossii v X - XVII vv. // Etnosocium i mezhnacional'naya kul'tura. - 2014. - № 12 (78).

- S. 134 - 140.

[8] Poloznev D.V. Cerkovnyj sud v Rossii XYII v. // Istoricheskij vestnik. - № 1 (16). - 2002 [Elektronnyj resurs] - Rezhim dostupa: URL: http://www.vob.ru/ public/bishop/istor_vest/ 2002/1_16/5.htm (data obrashcheniya: 10.06.2019).

[9] Polosin V. Razrabotka koncepcii gosu-darstvenno-cerkovnyh otnoshenij v Rossii // Ken-tavr. - 1995. - № 2. - S. 143 - 149.

[10] Razvitie russkogo prava v XV - pervoj polovine XVII v. / otv. red. V.S. Nersesyanc. - M., 1986. - 288s.

[11] Rossijskoe zakonodatel'stvo X - XX vekov: Zakonodatel'stvo Drevnej Rusi: v 9 t. T. 1 / otv. red. V.L. Yanin; pod obshch. red. O.I. Chist-yakova. - M.: Yurid. lit., 1984. - 432 c.

[12] Rossijskoe zakonodatel'stvo X - XX vekov: Zakonodatel'stvo perioda obrazovaniya i ukrepleniya Russkogo centralizovannogo gosudarstva: v 9 t. T. 2 / otv. red. A.D. Gorskij; pod obshch. red. O.I. Chistyakova. - M.: Yurid. lit., 1985. - 520 c.

[13] Rybakov B.A. Kievskaya Rus' i russkie knyazhestva v XII - XIII vv. - M., 1982. - 599 s.

[14] Skorobogatov A.V., Krasnov A. V. Pra-vovaya real'nost' Rossii: konstanty i peremennye / / Aktual'nye problemy ekonomiki i prava. - 2015.

- № 2 (34). - S. 161-170.

[15] Solyanik O.V. Vzaimootnoshenie gosudarstva i Cerkvi v Rossijskom gosudarstve: istoriko-pravovoj aspekt: dis. ... kand. yurid. nauk. - Krasnodar, 2007. - 239 s.

[16] Ustyugov N.V., Chaev N.S. Russkaya cerkov' v XVII v. // Russkoe gosudarstvo v XVII v. - M., 1961. - 440 s.

[17] Cypin V.A. Cerkovnoe pravo. - M., 1994.

- 440s.

[18] Shchapov Ya.N. Cerkov' v sisteme gosu-darstvennoj vlasti Drevnej Rusi // Drevnerusskoe gosudarstvo i ego mezhdunarodnoe znachenie. -M., 1965. - 475s.

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 5 • 2019