CC BY
78
УДК 340.0(09)
С. А. Погорелов*
Правовые основы укрепления воинской дисциплины военнослужащих войск НКВД в предвоенный период
К 200-летию образования внутренних войск МВД России
В статье исследуются эволюция правовых методов дисциплинарного воздействия на военнослужащих войск Народного Комиссариата внутренних дел Союза ССР в период надвигавшейся в 30-х гг. прошлого века военной угрозы в отношении Советского государства. Подробно рассматривается значение Военной присяги, роль и функции создававшихся товарищеских судов, а также другие законодательные меры по борьбе с такими нарушениями воинской дисциплины как пьянство, самовольные отлучки, неисполнение приказов.
Ключевые слова: воинская дисциплина, военнослужащие, дисциплинарная ответственность, Военная присяга, Дисциплинарный устав, войска НКВД.
S. A. Pogorelov*. Legal bases of strengthening of military discipline of military men’s of Internal Troops during the prewar period. The article deals with the evolution of legal methods of disciplinary influence on military men of Internal Troops of the Interior of the state in the connection of military threat concerning the Soviet Union in the thirties years of the last century. Much attention is paid to the Military oath, the role and functions of created public courts, other legislative measures in a struggle against such military discipline violations as drunkenness, unwarranted absences, inexecution of orders.
Keywords: military discipline, military men, disciplinary responsibility, military oath, manuals and regulations, internal troops.
В 30-е гг. прошлого века напряженность международных отношений нарастала, явно надвигалась военная угроза молодому Советскому государству со стороны стран «капиталистической формации», особенно Фашисткой Германии. В этих условиях политическим и военным руководством страны проводится ряд мероприятий по повышению мобилизационной готовности страны и боевой готовности армии, укреплению правопорядка, государственной и воинской дисциплины во всех структурах Вооруженных Сил СССР, в т.ч. и во внутренних войсках народного комиссариата внутренних дел СССР1.
Народный комиссар обороны СССР маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов в своем приказе № 0109 от 14 декабря 1937 г. «Об итогах боевой подготовки РККА за 1937 год и задачах на 1938 год»2, в числе других ставит личному составу задачу: «1938 год должен стать годом резкого подъема дисциплины, решительной и беспощадной борьбы с разгильдяйством, неорганизованностью и бескультурностью в работе и быту». Он также обязывает всех военнослужащих «вести постоянную, настойчивую и обязательно разумную борьбу с нетерпимыми в Красной Армии чрезвычайными происшествиями и аморальными явлениями».
29 марта 1938 г. на Главном военном совете РККА было принято решение о необходимости активизации привлечения общественности к укреплению воинской дисциплины3. Уже 15 апреля этого года был издан приказ наркома обороны № 92 «О создании красноармейских товарищеских судов»4 , в которым было приказано «создать в ротах, батареях, эскадронах и командах выборные товарищеские красноармейские суды», а также рекомендовалось обсудить вопрос о необходимости создания товарищеских судов для командного состава на Военном совете при наркоме обороны СССР5 .
В товарищеских судах подлежали рассмотрению различные проступки военнослужащих, кроме преступлений, а также любые другие нарушения правопорядка, которые командир сочтет необходимым разрешить в дисциплинарном порядке. Эти суды в целях укреплении порядка, организованности и сплоченности воинских коллективов были призваны формировать и направлять общественное мнение личного состава против тех, кто своими проступками позорил честь и звание воина РККА, кто нарушал воинскую дисциплину.
В целях дальнейшего укрепления воинской дисциплины 28 декабря 1938 г. нарком обороны издал специальный приказ № 0219 «О борьбе с пьянством в РККА»6, в котором приказал7:
* Погорелов Сергей Александрович, адъюнкт кафедры теории и истории государства и права Санкт-Петербургского военного института внутренних войск МВД России. 198206 г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова д.1. Тел. +7-921-597-62-09, + 7926-282-58-29, [email protected].
* Pogorelov, Sergey Aleksandrovich. The post graduate student of the chair of «The theory and history state and law» of the St.-Petersburg Military Institute of Internal Troops of the Ministry of Internal Affairs of Russian. 198206 Russia, St.-Petersburg, Pilyutov-street, 1. Ph. +7-921-597-62-09, +7-926-282-58-29, [email protected].
Статья поступила в редакцию 17 февраля 2011 года.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (50) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (50) 2011
1. Во всех полках созвать совещания командного и начальствующего состава, на которых полным голосом сказать обо всех пьяных безобразиях, осудить пьянство и пьяниц, как явление недопустимое и позорное.
2. На борьбу с этим злом мобилизовать все партийные и комсомольские организации, вменив им в обязанность борьбу с пьянством как одну из главнейших задач.
3. Эту же задачу должны иметь перед собой как одну из важнейших и организуемые в войсках товарищеские суды.
4. Командирам и военным комиссарам войсковых частей применять к злостным пьяницам самые суровые дисциплинарные меры.
5. Во всех служебных аттестациях, если аттестуемый пьяница, непременно это указывать. Указывать также и о том, насколько аттестуемый начальник успешно борется с пьянством среди своих подчиненных. Неисправимых пьяниц представлять к увольнению из армии.
6. Дела о преступлениях, совершенных на почве пьянства, заслушивать выездными сессиями военных трибуналов с привлечением внимания широкой армейской общественности (общественный обвинитель, газета).
Очередным шагом по привитию дисциплинированности и исполнительности воинам являлось утверждение 3 января 1939 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР нового текста Военной присяги8.
Принимая присягу, каждый военнослужащий брал на себя обязанность «быть ... дисциплинированным ... бойцом, ... беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников». Нарушение присяги ст. 133 Конституции СССР 1936 г. квалифицировала как измену Родине, которая каралась как самое тяжкое злодеяние.
Автор согласен с мнением профессора С.Г. Лысенкова9, что с точки зрения общей теории права Военная присяга 1939 г. имела все признаки юридической нормы.
Присяга начиналась словами: «Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии, принимаю присягу и торжественно клянусь.». Эти слова составляли гипотезу юридической нормы, т.е. они указывали на наличие жизненных обстоятельств, в которых реализовалась норма.
Основная часть текста присяги, в которой содержалось клятвенное обещание «быть честным, храбрым, дисциплинированным и бдительным бойцом, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников, добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему народу, своей Советской Родине и Рабоче-Крестьянскому Правительству», а также выражалась постоянная готовность воина защищать Родину «мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами» представляла диспозицию юридической нормы, т.е. она содержала правила поведения, которым должны были следовать военнослужащие, вступавшие в ряды Вооруженных Сил СССР.
Заканчивалась присяга словами: «Если же по злому умыслу я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение
трудящихся», которые являлись санкцией юридической нормы, т.е. они указывали на неблагоприятные
10
последствия, возникавшие в результате нарушения диспозиции юридической нормы .
Утверждение текста Военной присяги Президиумом Верховного Совета СССР придавало ей значимость нормативно-правового акта, обладавшего, наряду с законом, высшей юридической силой, действовавшего на всей территории государства и распространявшегося на всех его граждан, вступавших в ряды Вооруженных Сил СССР.
Необходимо отметить юридическую важность изменений в самом ритуале принятия Военной присяги. Согласно новому «Положению о порядке принятия Военной присяги», утвержденному тем же Постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 3 января 1939 г.11, военнослужащие принимали клятву Родине не коллективно, как было раньше, а индивидуально, лично зачитывая текст Военной присяги перед строем подразделения и скрепляя ее собственноручной подписью. Такой порядок, несомненно, повышал персональную ответственность каждого военнослужащего за вооруженную защиту Отечества, выполнение обязанностей военной службы, поддержание дисциплины и являлся положительным моментом для осознания индивидуализации вступления субъекта в дисциплинарные правоотношения.
Непосредственно в войсках НКВД была проведена широкая работа по разъяснению содержания и значения нового текста Военной присяги. Политотдел пограничных и внутренних войск НКВД СССР в своей Директиве от 10 января 1939 г.12, определял направление и методы работы с личным составом по разъяснению значения присяги и отмечал, что она «закрепит и подымет на новую, высшую ступень советский патриотизм, еще крепче сплотит ряды начальствующего состава и красноармейцев., создаст новый невиданный подъем в боевой и политической подготовке войск и повысит качество их практической деятельности».
В день 21-й годовщины Красной Армии — 23 февраля 1939 г. — весь личный состав Вооруженных Сил Союза ССР был приведен к новой Военной присяге.
Широко развернутая в предвоенный период в войсках НКВД борьба с такими нарушениями воинской дисциплины, как пьянство, неисполнение приказаний, самовольные отлучки нашла свое отражение во многих официальных документах военного и политического руководства.
Так, в Директиве политотдела пограничных и внутренних войск НКВД СССР «О мерах по укреплению воинской дисциплины в частях войск» от 7 марта 1939 г.13 предлагалось:
1. Начальникам войск и начальникам политотделов округов проанализировать состояние воинской дисциплины в частях округа и на ближайшем совещании командиров и комиссаров частей обсудить этот вопрос, мобилизуя весь личный состав на решительную борьбу с нарушениями воинской дисциплины, в первую очередь такими тяжкими, как пьянство, неисполнение приказаний, сон на посту, самовольные отлучки и халатное отношение к коню, оружию и боевой технике.
2. Разъяснить личному составу приказ НКО о борьбе с пьянством. Добиться уяснения каждым красноармейцем, командиром и политработником, что «в Красной Армии не место пьяницам».
6. Регулярно созывать красноармейские собрания, на которых обсуждать состояние дисциплины, мобилизуя всех красноармейцев и командиров на борьбу за часть без единого правонарушения.
7. Организовать глубокую повседневную разъяснительную работу среди красноармейцев и командиров в связи с принятием военной присяги, добиться уяснения каждым из них всей ответственности . за выполнение всем личным составом клятвенного обещания на верность Родине.
8. В работе по укреплению воинской дисциплины особое внимание уделять ... проведению систематической массово-разъяснительной работы по вопросам укрепления воинской дисциплины и привлечения к этому делу широкой красноармейской и командирской общественности.
Очередным законодательным актом по становлению и развитию дисциплинарных правоотношений военнослужащих явился Закон СССР от 1 сентября 1939 г. «О всеобщей воинской обязанности»14. В соответствии со ст. 57 данного нормативного правового акта «за дисциплинарные проступки, а также за материальный ущерб, причиненный государству при исполнении служебных обязанностей неправильными действиями» на военнослужащего возлагалась «ответственность по воинскому дисциплинарному уставу», а «за преступления, направленные против установленного порядка несения воинской службы» военнослужащий привлекался к ответственности согласно «Положению о
15
воинских преступлениях»15, т.е. к уголовной ответственности.
С приходом в мае 1940 г. на должность народного комиссара обороны маршала Советского Союза С.К. Тимошенко по его инициативе в целях дальнейшего укрепления воинской дисциплины16 Президиумом Верховного Совета СССР 6 июля 1940 г. был принят Указ «Об изменении пунктов «а» — «г» ст. 193 Уголовного кодекса РСФСР», в соответствии с которым самовольная отлучка рядового и младшего начальствующего состава продолжительностью до 2-х часов, совершенная впервые, подлежала наказанию в дисциплинарном порядке или преданию товарищескому суду, самовольная отлучка свыше одного раза до 2-х часов или продолжительностью свыше 2-х часов «хотя бы один раз», рассматривалась судом Военного трибунала с направлением в дисциплинарный батальон на срок от 6 месяцев до 2 лет, а в военное время влекла лишение свободы на срок от 3 до 7 лет. Также восстанавливалось и конкретизировалось понятие «дезертирство», чем являлась самовольная отлучка на срок свыше 1 суток, санкцией за совершение которой предусматривалось лишение свободы на срок от 5 до 10 лет, а в военное время определялась высшая мера наказания — расстрел с конфискацией имущества.
Указ Президиума Верховного Совета СССР личному составу Красной Армии объявлялся приказом наркома обороны от 8 июля 1940 г. № 192 «Об ответственности за самовольные отлучки и дезертирство»17 и предоставлял командирам и начальникам всех степеней «острое и действенное оружие по искоренению самовольных отлучек и дезертирства» при условии «строгого и неуклонного» руководства им «в своей практической деятельности по насаждению советской воинской дисциплины». Действие Указа от 6 июля 1940 г. распространялось и на военнослужащих внутренних войск приказом НКВД № 51218.
На основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 6 июля 1940 г. в Вооруженных силах СССР впервые появилось такое понятие, как «дисциплинарный батальон».
Уже 13 июля 1940 г. Совнарком СССР утвердил Положение о дисциплинарном батальоне в Красной Армии (объявлено приказом наркома обороны № 214 от 15 июля 1940 г.19). В соответствии с Положением, время пребывания в дисциплинарном батальоне осужденного военнослужащего срочной службы в срок службы в армии не засчитывалось; осужденные, отправленные в дисциплинарный батальон, из списков части не исключались. Рабочий день в дисциплинарном батальоне устанавливался продолжительностью в 12 часов, из них 9 часов на отводилось хозяйственные и строительные работы и 3 часа — на боевую и политическую подготовку. Отбывающие наказание в дисциплинарном батальоне и их семьи лишались права на льготы, установленные для военнослужащих и их семей, с момента вынесения приговора Военным трибуналом до освобождения осужденного из дисциплинарного батальона. Дисциплинарный батальон содержался по особому штату и подчинялся непосредственно командующему войсками округа (армии)20.
В целях дальнейшего укрепления воинской дисциплины в июне-июле 1940 г. нарком обороны СССР издает еще ряд приказов «О приветствиях в строю и вне строя», «О культурном виде бойца и командира», «Об установлении строгого режима на гауптвахтах», и других, в которых ужесточались требования к соблюдению порядка и дисциплины.
Например, приказом наркома обороны № 175 от 22 июня 1940 г. «О приветствиях в строю и вне строя», вносились некоторые изменения в Устав внутренней службы Рабоче-Крестьянской Красной Армии, введенный в действие приказом наркома обороны № 260 от 21 декабря 1937 г.21, касающиеся порядка отдания воинской чести (воинского приветствия) в строю и вне строя (ст. 27 III раздела). Теперь все военнослужащие, находившиеся на службе и вне службы, обязаны были приветствовать своих начальников и старших по званию. Командиры и начальники в равных званиях и не подчиненные по службе должны были приветствовать друг друга взаимно. Такой порядок выполнения воинского
приветствия рассматривался как важная мера укрепления воинской дисциплины и поднятия авторитета
22
начальствующего состава .
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (50) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 2 (50) 2011
Директива политотдела войск НКВД СССР по охране особо важных предприятий промышленности «Об укреплении воинской дисциплины» от 4 июля 1940 г.23 определяла, что «задачи по укреплению воинской дисциплины, поставленные наркомом обороны перед РККА, не в меньшей степени относятся и к войскам НКВД», и предлагала:
1. Неуклонно проводить в жизнь приказы наркома обороны «О приветствиях в строю и вне строя» и «Об установлении строгого режима на гауптвахтах».
3. Всей системой партийно-политической работы и мер дисциплинарного воздействия воспитывать каждого красноармейца и командира в духе уважения командира и беспрекословного выполнения его приказов. Повести решительную борьбу с пьянством, пререканиями с командирами, разгильдяйством в среде военнослужащих.
Взятый маршалом С.К. Тимошенко курс на всемерное повышение требовательности к укреплению воинской дисциплины был закреплен в новом Дисциплинарном уставе Красной Армии, введенном в действие приказом наркома обороны № 356 от 12 октября 1940 г.24, появление которого в значительной мере повлияло на развитие дисциплинарных правоотношений военнослужащих. Новый Дисциплинарный устав отличался от предшествовавшего Временного Дисциплинарного устава 1925 г., во-первых, по структуре и объему (имел 12 глав и 82 статьи вместо 7 глав и 67 статей), во-вторых, отражал общую линию нового руководства наркомата обороны — расширение и ужесточение мер принуждения в целях укрепления боевой готовности и воинской дисциплины в Вооруженных Силах СССР. В этой связи в него были включены новые, более суровые, дисциплинарные взыскания (ст. 14) и сокращены виды поощрений личного состава (ст. 52).
Ст. 1 нового устава давала определение воинской дисциплины: «Советская воинская дисциплина есть знание и строгое соблюдение установленного в Красной Армии порядка, основанного на законах Советского Правительства и на воинских уставах, регламентирующих жизнь, быт и боевую деятельность войск». Ст. 2 Дисциплинарного устава 1940 г. указывала, что «советская дисциплина Красной Армии должна быть выше, крепче и отличаться более суровыми и жесткими требованиями, чем ... дисциплина в других армиях. Интересы обороны социалистического государства требуют применения к нарушителям дисциплины самых суровых мер принуждения».
Следуя принципу единоначалия, новый устав возлагал ответственность за состояние воинской дисциплины в войсках «в первую очередь» на командира, обязав его «отвечать за своих подчиненных», «в отношении их . быть всегда требовательным, строгим и справедливым, взыскивая с нерадивых и нарушителей дисциплины и поощряя отличившихся» (ст. 5). В свою очередь, «подчиненные обязаны беспрекословно повиноваться своим командирам и начальникам . всеми силами и средствами содействовать командиру в восстановлении дисциплины и порядка».
Самым значимым изменением в предвоенной системе дисциплинарных правоотношений военнослужащих является наделение командира правом «принять все меры принуждения, вплоть до применения силы и оружия» — «в случае неповиновения, открытого сопротивления или злостного нарушения дисциплины и порядка». При этом командир не нес «ответственности за последствия, если он для принуждения не повинующихся приказу и для восстановления дисциплины и порядка будет вынужден применить силу или оружие», и даже более того, «командир, не проявивший в этих случаях твердости и решительности и не принявший всех мер к выполнению приказа» (ст. 7) должен быть предан суду Военного трибунала. Ст. 8 Дисциплинарного устава 1940 г. требовала: «Приказ командира и начальника — закон для подчиненного», и что «он должен быть выполнен безоговорочно, точно и в срок», при этом указывалось, что «невыполнение приказа является преступлением и карается судом военного трибунала»25 .
Устав четко регламентировал права и обязанности командиров и начальников как по наложению взысканий, так и объявлению поощрений, вводился непосредственный учет дисциплинарных взысканий, поощрений и наград.
В Дисциплинарном уставе 1940 г. понятие «дисциплинарный проступок» конкретно не было определено, как не было и какого-либо конкретного перечня дисциплинарных проступков. Хотя, анализируя положения ст. 13, можно было (весьма расширенно) определить, что «дисциплинарными» являлись проступки военнослужащего «по службе или за нарушение им общественного порядка», при условии «если эти проступки не влекут за собой привлечения виновного к судебной ответственности». При этом в спорных случаях, когда проступок военнослужащего содержал в себе признаки преступления, но в законодательстве была предусмотрена возможность наказания военнослужащего в дисциплинарном порядке, ст. 15 предоставляла право командиру данного военнослужащего решать вопрос о характере ответственности — уголовной или дисциплинарной, другими словами, «ограничиться ли дисциплинарным взысканием или предать виновного суду». Также у командира была возможность привлечь военнослужащего к товарищескому суду.
В ноябре 1940 г. приказом наркома внутренних дел новый Дисциплинарный устав Красной Армии был распространен и на внутренние войска. «Новый Дисциплинарный устав, — разъяснял приказ,
— является исключительным по своей силе оружием в борьбе за насаждение советской воинской дисциплины и укрепление власти командира». Командирам и политработникам предписывалось довести до сведения каждого военнослужащего содержание и значение Дисциплинарного устава, помочь глубоко и твердо его усвоить и неуклонно выполнять26 .
Большая работа, развернутая в войсках НКВД по воинскому и правому воспитанию военнослужащих, направленная на разъяснение новых положений Уголовного кодекса РСФСР, Дисциплинарного устава 1940 г., приказов наркома обороны и наркома внутренних дел по вопросам
дисциплины, принесла определенные положительные результаты в деле развития и укрепления дисциплинарных правоотношений военнослужащих. К данному выводу можно прийти однозначно, ознакомившись с докладной запиской начальника Главного управления политической пропаганды войск НКВД заместителю наркома внутренних дел СССР27 от 18 февраля 1941 г. «О политикоморальном состоянии и состоянии дисциплины в войсках за IV квартал 1940 года»28. Из данного документа следует, что «в IV квартале 1940 года в политико-моральном состоянии и дисциплине войск НКВД СССР продолжался процесс укрепления. В целом по войскам количество отрицательных явлений и воинских проступков в сравнении с III кварталом уменьшилось ... Процент лиц, нарушивших воинскую дисциплину в IV квартале составляет 12,28%, что по сравнению с III кварталом дает уменьшение на 3,07%. Соответственно по войскам: в пограничных — снижение на 1,46%; в войсках по охране железнодорожных сооружений — на 4,4%; в конвойных войсках — на 4,68%; в военных училищах
— на 1,0%. Большего снижения добились войска по охране особо важных предприятий промышленности — на 5, 61%, и главное управление военного снабжения — на 6,24%».
Подводя итоги предвоенной законодательной деятельности политического и военного руководства Союза ССР по укреплению воинской дисциплины в Вооруженных Силах в общем и в войсках НКВД, в частности, следует отметить, что она носила разносторонний характер и отвечала тем историческим условиям, которые сложились в государстве в рассматриваемый период. Разноплановый, решительный, иногда жесткий подход к вопросам укрепления дисциплины позволил добиться определенных результатов. К началу 1941 г. возрос авторитет приказа командира, повысилась исполнительность, несколько улучшилась дисциплинарная практика.
Правовые методы укрепления воинской дисциплины помогли войскам НКВД СССР дать решительный отпор фашистским агрессорам. Заложенные в них принципы просуществовали в течение всего периода Великой Отечественной войны и легли в основу дисциплинарных и других уставов послевоенного периода.
Список литературы
1. Собрание законов и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства СССР. — 1927.
— № 12. - № 50.
2. Сборник законов Союза ССР . — 1936. — № 24.
3. Свод законов Союза ССР. — 1940. — № 5. — № 30.
4. Сборник правительственных постановлений, действующих в военное время. — М.-Л.: Военмориздат, 1941.
5. Сборник законов СССР и указов Президиума Верховного Совета СССР. 1938—1961 гг. — М., 1961.
6. Устав внутренней службы Рабочее—Крестьянской Красной Армии. — М.: Воениздат, 1939.
— 136 с.
7. Временный дисциплинарный устав РККА. — М.: Госвоениздат, 1935. — 16 с.
8. Дисциплинарный Устав Красной Армии. — М.: Воениздат НКО СССР, 1941. — 32 с.
9. Военный энциклопедический словарь / пред. гл. ред. комиссии Н.В. Огарков. — М.:
Воениздат, 1983. — 863 с.
10. Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 1937 г .—21 июня 1941 г. — Т. 13 (2-1). — М.: ТЕРРА, 1994. — 368 с.
11. Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 22 июня 1941 г.-1942 г. — Т. 13 (2-2). — М.: ТЕРРА, 1997. — 448 с.
12. Внутренние войска в годы мирного социалистического строительства 1922-1941 гг. Документы и материалы. — М.: Юрид. лит., 1977. — 640 с.
13. Лысенков, С. Г. Правовое положение военнослужащих действующей армии в период Великой Отечественной : монография. — СПб.: ВИВВ МВД России, 2004. — 236 с.
14. Лысенков, С. Г. Правовой статус военнослужащих в период Великой Отечественной войны (историко-правовое исследование) : дис. ... докт. юрид. наук. — СПб, 2005. — 472 с.
15. Ципуренко, Н.И. Внутренние войска в период борьбы за победу и упрочение социализма в СССР (1926-1941 гг.) : учебное пособие. — Л.: ВПУ МВД СССР, 1978. — 92 с.
Literature
1. Meeting of laws and orders of the Workers’ and Peasants’ government of the USSR. —1927. — № 12. — № 50.
2. The Collection of laws of USSR. — 1936. — № 24.
3. The Code of laws of USSR, 1940, № 5, № 30.
4. The Collection of the governmental decrees operating in a wartime. — Moscow-Leningrad, 1941.
5. The Collection of laws of the USSR and decrees of Presidium of the Supreme body of the
USSR. 1938—1961 — Moscow, 1961.
6. The Charter of internal service of Working-country Red Army. — Moscow, 1939. — 136 p.
7. Temporary disciplinary charter of Red Army. — Moscow, 1935. — 16 p.
8. The Disciplinary Charter of Red Army. — Moscow, 1941. — 32 p.
9. The Military encyclopedic dictionary / Editor-in-chief N.V Ogarkov. — Moscow, 1983. — 863 p.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (50) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (50) 2011
10. Russian archive: Great Patriotic War: Orders national commissar defenses of the USSR 1937—21 June, 1941. - T. 13 (2-1). - Moscow, 1994. - 368 p.
11. Russian archive: Great Patriotic War: Orders national commissar defenses of the USSR on June, 22nd, 1941-1942. - T. 13 (2-2). - Moscow, 1997. - 448 p.
12. Internal troops in days of peace socialist building 1922-1941. Documents and materials. - Moscow, 1977. - 640 p.
13. Lysenkov, S. G. A legal status of military men of a field army in the Great Patriotic War. - St. Petersburg, 2004. - 236 p.
14. Lysenkov, S. G. Legal status of military men in the Great Patriotic War (history-legal research): The dissertation on competition of a scientific degree of the doctor of jurisprudence. - St. Petersburg, 2005. - 472 p.
15. Tsipurenko, N. I. Internal troops in struggle for a victory and socialism consolidation in the USSR (1926-1941). - Leningrad: Higher political school of the Ministry of Internal Affairs of the USSR, 1978. - 92 p.
1 В соответствии с действующим в предвоенные годы законодательством Вооруженные силы СССР состояли из РабочеКрестьянской Красной Армии (далее — «РККА»), Рабоче-Крестьянского Военно-Морского Флота, пограничных и внутренних войск, поэтому все законодательные и подзаконные акты о прохождении военной службы распространялись в полной мере на военнослужащих внутренних войск, входивших тогда в состав НКВД (прим. автора).
2 Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 1937 г.—21 июня 1941 г. Т. 13 (2-1). М.: ТЕРРА, 1994. С. 33-42.
3 Там же. С. 321.
4 Там же. С. 51-52.
5 17 января 1939 года Положения о товарищеских красноармейских судах, товарищеских судах младших командиров, о судах чести командного, политического и начальствующего состава РККА утверждены постановлением Совета народных комиссаров СССР и в этот же день объявлены приказом наркома обороны № 8. Там же. С. 91-97.
6 Там же. С. 84-85.
7 Перечисление приводится дословно.
8 Сборник правительственных постановлений, действующих в военное время. М.—Л.: Военмориздат, 1941. С. 42—43.
9 Лысенков С.Г. Правовое положение военнослужащих действующей армии в период Великой Отечественной. Монография,
СПб.: ВИВВ МВД России, 2004. С. 14-16.
10 Сравнительно-правовой анализ показывает, что текст современной Военной присяги, в отличие от текста присяги 1939 г., не содержит ни указаний на событие вступления гражданина в ряды Вооруженных сил РФ, в связи с которым тот принимает присягу, ни уведомления о неблагоприятных последствиях, которые могут возникнуть в случае ее нарушения. Более того, в российском законодательстве вообще не предусмотрена юридическая ответственность за нарушение Военной присяги. В силу этих причин принятие присяги утрачивает признаки юридически значимого факта. (Лысенков С.Г. Правовой статус военнослужащих в период Великой Отечественной войны (историко-правовое исследование), диссертация на соискание уч. ст. доктора юр. наук, СПб.; 2005. С. 34-36.).
11 Указы о тексте и порядке принятия Военной присяги, а также о дате приведении к присяге личного состава РККА были объявлены в Вооруженных силах приказом наркома обороны № 5 от 10 января 1939 г. (Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 1937 г.—21 июня 1941 г. Т. 13 (2-1). - М.: ТЕРРА, 1994. С. 88-90).
12 Внутренние войска в годы мирного социалистического строительства 1922-1941 гг. Документы и материалы. М.: «Юрид. лит.», 1977. С. 458-459.
13 Там же. С. 529.
14 Сборник законов СССР и указов Президиума Верховного Совета СССР. 1938 г.—1961 г. М.: 1961. С. 351—366.
15 «Положение о воинских преступлениях» было введено в действие Постановлением Центрального Исполнительного комитета и Совета Народных комиссаров СССР от 27 июля 1927 г. и составило девятую главу особенной части действующего тогда Уголовного кодекса РСФСР 1926 года. (Собрание законов и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства СССР. М.: 1927. № 12. Ст. 123; № 50. Ст. 504).
16 В акте о передаче дел Наркома обороны маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова маршалу С. К. Тимошенко в мае 1940 года отмечалось: «Воинская дисциплина не на должной высоте и не обеспечивает точного выполнения войсками поставленных им боевых задач».
17 Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 1937 г.—21 июня 1941 г. Т. 13 (2-1).
М.: ТЕРРА, 1994. С. 154-155.
18 Внутренние войска в годы мирного социалистического строительства 1922-1941 гг. Документы и материалы. М.: «Юрид. лит.», 1977. С. 560.
19 Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны 1937 г.—21 июня 1941 г. Т. 13 (2-1). М.: ТЕРРА, 1994. С. 157.
20 Там же. С. 158.
21 Устав внутренней службы Рабочее—Крестьянской Красной Армии М.: Воениздат, 1939.
22 Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 1937 г.—21 июня 1941 г. Т. 13 (2-1). - М.: ТЕРРА, 1994. С. 335.
23 Внутренние войска в годы мирного социалистического строительства 1922-1941 гг. Документы и материалы. М., «Юрид. лит.», 1977. С. 562.
24 Дисциплинарный Устав Красной Армии М.: Воениздат НКО СССР, 1941. 32 с.
25 До этого во Временном Дисциплинарном уставе РККА 1925 года у военнослужащих сохранялась возможность не выполнять преступные приказы (Статья 5). С появлением в 1940 году нового Дисциплинарного устава объявлялось, что в армии не может быть незаконных приказов. Однако на деле такие приказы не исключались, а создание механизма их предотвращения даже не обсуждалось.
26 Ципуренко Н.И. Внутренние войска в период борьбы за победу и упрочение социализма в СССР (1926-1941 гг.) Учебное пособие. Л., ВПУ МВД СССР, 1978. С. 16.
27 В предвоенный период так называлась должность главнокомандующего внутренними войсками (прим. автора).
28 Внутренние войска в годы мирного социалистического строительства 1922-1941 гг. Документы и материалы. М., «Юрид. лит.», 1977. С. 578-580.
