CC BY
1
ПРАВО
LAW
УДК 343
doi: 10.21685/2072-3016-2024-2-6
Правовые меры противодействия профессиональной преступности в России в дореволюционный период
К. А. Зарубина
Юго-Западный государственный университет, Курск, Россия [email protected]
Аннотация. Актуальность и цели. После распада Советского Союза в России происходят коренные преобразования в социально-экономической, политической и культурной сферах жизни общества, следствием чего стало ухудшение криминогенной обстановки. Утверждение капиталистических отношений, ломка социалистического уклада привели к снижению социального контроля, а также к проникновению особо опасных криминальных элементов (в первую очередь профессиональных преступников) во все сферы общественной жизни. В связи с этим особую актуальность приобретает изучение правового опыта борьбы с наиболее опасными видами преступности (такой как профессиональная) на разных этапах исторического развития российского государства. Это позволит не только обогатить уголовно-правовую сферу научных знаний, но и выработать практические рекомендации по модернизации современного отечественного законодательства. Цель настоящего исследования - выявление отдельных уголовно-правовых мер борьбы с профессиональной преступностью в России в разные исторические периоды и анализ эффективности их действия в исторических условиях дореволюционного времени. Материалы и методы. Для достижения поставленной цели применялись общенаучные и специальные методы познания, такие как анализ, синтез, обобщение, формально-юридический и сравнительно-правовой методы. Методы обобщения, анализа и синтеза использовались для систематизации полученных знаний, а формально-юридический и сравнительно-правовой методы научного исследования позволили выявить основные тенденции в эволюции отечественного уголовного законодательства, направленного на борьбу с профессиональной преступностью. Результаты. В исследовании обращается внимание на усиление наказания за повторность преступной деятельности в дореволюционный период в России, наказуемость отдельных, наиболее «профессионализированных» видов преступлений в это время. Выводы. Сделан вывод о недостаточной эффективности предупредительного воздействия уголовного закона и отдельных его институтов, направленных на борьбу с интенсивно распространяющейся профессиональной преступности в дореволюционной России.
© Зарубина К. А., 2024. Контент доступен по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 License / This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 License.
Ключевые слова: профессиональная преступность, преступный промысел, повтор-ность преступлений, уголовная ответственность, уголовный закон
Финансирование: научно-исследовательская работа подготовлена в рамках государственного задания на 2024 г. «Трансформация частного и публичного права в условиях эволюционирующих личности, общества и государства» (№ 085120200033).
Для цитирования: Зарубина К. А. Правовые меры противодействия профессиональной преступности в России в дореволюционный период // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. 2024. № 2. С. 70-80. doi: 10.21685/2072-3016-2024-2-6
Legal measures to counteract professional crime in Russia in the pre-revolutionary period
K.A. Zarubina
Southwest State University, Kursk, Russia [email protected]
Abstract. Background. After the collapse of the Soviet Union, Russia has undergone radical transformations in the socio-economic, political and cultural spheres of society, which resulted in the deterioration of the criminal situation. The establishment of capitalist relations, the breakdown of the socialist way of life led to a decrease in social control, as well as to the penetration of particularly dangerous criminal elements (primarily professional criminals) into all spheres of public life. In this regard, the study of the legal experience of combating the most dangerous types of crime (such as professional) at different stages of the historical development of the Russian state becomes particularly relevant. This will not only enrich the criminal law sphere of scientific knowledge, but also develop practical recommendations for the modernization of modern domestic legislation. The purpose of this study is precisely to identify individual criminal law measures to combat professional crime in Russia in different historical periods and to analyze the effectiveness of their actions in the historical conditions of pre-revolutionary times. Materials and methods. To achieve this goal, general scientific and special methods of cognition were used, such as analysis, synthesis, generalization, formal legal and comparative legal methods. Methods of generalization, analysis and synthesis were used to systematize the acquired knowledge, and formal legal and comparative legal methods of scientific research allowed to identify the main trends in the evolution of domestic criminal legislation aimed at combating professional crime. Results. The study draws attention to the strengthening of punishment for the repetition of criminal activity in the pre-revolutionary period in Russia, the punishability of certain, the most "professionalized" types of crimes at that time. Conclusions. The conclusion is made about the insufficient effectiveness of the preventive impact of the criminal law and its individual institutions aimed at combating the intensively spreading professional crime in pre-revolutionary Russia.
Keywords: professional crime, criminal fishing, repetition of crimes, criminal liability, criminal law
Financing: the research was prepared within the state task for 2024 "Transformation of private and public law in the context of evolving personality, society and state" (No. 085120200033).
For citation: Zarubina K.A. Legal measures to counteract professional crime in Russia in the pre-revolutionary period. Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Povolzhskiy region. Obshchestvennye nauki = University proceedings. Volga region. Social sciences. 2024;(2):70-80. (In Russ.). doi: 10.21685/2072-3016-2024-2-6
Введение
С момента образования российского государства по настоящее время борьба с преступностью является одним из важнейших направлений внутренней политики. Причем особо болезненной является проблема борьбы с наиболее опасными разновидностями преступной деятельности, например с деятельностью преступников-профессионалов. Несмотря на то что целенаправленно с преступниками-профессионалами в дореволюционный период в России не боролись, поскольку их деятельность носила по большей мере эпизодический характер и не наносила серьезного урона общественному спокойствию (особенно на начальных этапах утверждения государственности), уже с образованием российского централизованного государства в конце XV -начале XVI в. социально-правовой контроль за развитием преступности в стране был усилен, при этом властью были предприняты меры по предупреждению не только традиционной, но и формирующейся профессиональной преступности.
Материалы и методы
В работе применялись общенаучные и специальные методы познания, такие как анализ, синтез, обобщение, формально-юридический и сравнительно-правовой методы. Методы обобщения, анализа и синтеза использовались для систематизации полученных знаний, а формально-юридический и сравнительно-правовой методы научного исследования позволили выявить основные тенденции в эволюции отечественного уголовного законодательства, направленного на борьбу с профессиональной преступностью.
Обсуждение
Наиболее развиты в дореволюционный период были уголовно-правовые меры по противодействию профессиональной преступности, которые реализовывались в первую очередь через усиление ответственности за повторное совершение преступлений корыстной и корыстно-насильственной направленности (что указывало на борьбу с преступниками, имеющими криминальную специализацию). Несмотря на то что в теории уголовного права не существует однозначного мнения о том, в каком документе впервые упоминается о повторности преступлений как об отягчающем обстоятельстве, можно отметить, что уже в первых памятниках русского права зафиксировано усиление наказания за совершение однородных или тождественных преступлений корыстной или корыстно-насильственной направленности два и более раза. Об этом сообщают в том числе нормы Судебника 1497 г. Так, в ст. 11 указано: «Если задержат вора вторично в краже, то казнить его
смертною казнью, а сумму иска заплатить из его имущества, а остаток его имущества [отдать] судье...» [1]. В Судебнике 1550 г. также предусматривалось строгое наказание за совершение кражи повторно. В Уставной книге Разбойного приказа 1555-1556 гг. (главного розыскного органа страны), помимо прочего, оправдывается казнь потенциальных профессиональных преступников в связи со сложностью воздействия на них воспитательного воздействия и исправления: «А приведут татя, а доведут на него татьбы три, или четыре, или свыше, и того татя казнит смертью; а животы его отдать истцом в выть...» [2].
Согласно нормам Соборного уложения 1649 г. за вторую «татьбу» (кражу) преступника пытали, отрезали ему правое ухо, сажали в тюрьму на 4 года (ст. 10, гл. XXI). При этом совершение кражи в третий, четвертый и более раз каралось смертной казнью с передачей имущества виновного потерпевшему (ст. 12, гл. XXI) [3]. Согласно нормам Воинского артикула 1715 г. совершение кражи в четвертый раз также каралось смертью [4].
Начиная с XIX в. в России особо активно развивается уголовное законодательство, появляется первый Уголовный кодекс. Однако еще в 1813 г. был сформирован проект Уголовного уложения - одна из первых попыток систематизировать все уголовные законы в едином нормативно-правовом акте. Проект Уложения 1813 г. имел обширную сферу действия, в его разработке участвовали не только известные правоведы и государственные деятели, но и криминологи, поэтому в отдельные нормы законодательного акта были включены и некоторые обращения к криминологическим понятиям. В общей части обращает на себя внимание положение о множественности преступлений. В п. 89: указано: «Чем развратнее было прежнее поведение преступника, чем чаще он уже был под судом и обличаем в других преступлениях и за оные наказан», тем суровее должно быть наказание. К особым причинам, увеличивающим вину правонарушителя и меру уголовно-правового воздействия, относили совершение «того же самого преступления вторично или в третий и более раз» [5, с. 20]. Это указывало на борьбу не просто с повтор-ностью совершения преступлений, а с криминальным промыслом, поскольку именно преступники-профессионалы имели преступную специализацию и систематически совершали тождественные или однородные преступления корыстной или корыстно-насильственной направленности.
Проект Уголовного уложения 1813 г. также различал повторность совершения кражи. Мера уголовно-правового воздействия ставилась в зависимость не только от кратности совершения указанного общественно опасного деяния, но и от ценности украденного. В Проекте Уложения указывалось на совершение данного преступления «вторично, третично или более раз» [6, с. 208]. При этом по сравнению с Указом от 3 апреля 1781 г. «О суде и наказаниях за воровство разных родов и о заведении рабочих домов во всех губерниях» в данном Уложении заметно изменяется система наказаний. Так, за повторное совершение кражи на сумму от 5 до 20 руб. предусматривалось такое же наказание, как за кражу ценностью от 20 до 100 руб., за «повторение»
кражи на сумму от 20 до 100 руб. - как за кражу на сумму свыше 100 руб. и т.д. Причем за воровство, совершенное в четвертый раз, на сумму менее 5 руб. предусматривалось такое же наказание, как за кражу на сумму от 20 до 100 руб. Самая суровая мера воздействия назначалась за совершение кражи в третий раз на сумму от 5 до 20 руб. - как за воровство на сумму свыше 100 руб. [6, с. 209]. Ранее по уголовному законодательству за данное деяние преступников отправляли в рабочие дома, назначали виновным по три удара плетьми. По проекту Уложения 1813 г. за это предусматривалась ссылка на поселение с наказанием плетьми для лиц, не освобожденных от телесного наказания, а также ссылка с ограничением прав без наказания плетьми для лиц, освобожденных от телесного наказания. В соответствии с п. 549 проекта Уголовного уложения максимально возможная сумма украденного в третий и четвертый раз составляла 20 руб., при простой повторности -100 руб., в то время как обычная кража могла повлечь нанесение имущественного ущерба на сумму и более 100 руб. [5, с. 174]. Так, в данном проекте даже не рассматривалась возможность совершения кражи на сумму свыше 20 руб. в третий или четвертый раз, при этом наказание за четырехкратное совершение кражи на сумму ниже 5 руб. назначалось суровое. Полагаем, что такая тенденция усиления наказания за повторные кражи на незначительную сумму косвенно указывала на борьбу государства с карманниками и особую распространенность данного вида кражи, поскольку небольшие денежные суммы, иные не особо ценные предметы воровали в основном лишь из карманов одежды, ручной клади, находящейся при «жертве».
Также проект Уголовного уложения 1813 г. различал повторность совершения разбоя: «если разбой был учинен не в первый раз», виновного лишали дворянства и всех политических и гражданских прав, высылали пожизненно на каторгу с выставлением на эшафот, если же лицо не имело дворянства, чинов, то виновного клеймили, наказывали кнутом и вырезали ему ноздри (п. 32, 515) [5, с. 64]. Данный состав относили к квалифицированным. Предусмотренное наказание считалось достаточно суровым, так как оно принадлежало ко второму роду, следующей ступенью в иерархии наказаний было лишение жизни, которое назначалось за некоторые виды религиозных, политических преступлений, разбой со смертоубийством.
Так, проект Уголовного уложения 1813 г. развивает правовые меры борьбы с формирующейся и интенсивно развивающейся профессиональной преступностью, однако проект документа так и не был принят. В связи с этим первым важнейшим сборником уголовно-правовых норм в России стало Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. В данном документе специальная повторность преступлений признавалась более общественно опасной, чем общая, причем наказание усиливалось не за двукратное повторение деяния, а за совершение «оного» преступления в третий, четвертый и более раз [7]. Это свидетельствует о большой распространенности повторных краж, выработке у преступников профессиональных криминальных умений и навыков. За это деяние назначалось высшее наказание, которое
предусматривалось за совершение данного вида преступления [8, с. 71-82]. Также необходимо отметить, что повторность как отягчающее обстоятельство в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. распространялась не только на разбой и кражу (что предусматривали нормы предшествующего законодательства), но и на иные виды общественно опасных посягательств. Причем для некоторых видов преступлений повторность определялась особым образом. Например, наказание за мошенничество, совершенное в третий раз, усиливалось на несколько степеней. Исходя из этого можно заключить, что узкую криминальную специализацию в соответствии с действующим уголовным законодательством в XIX в. стали приобретать не только воры и разбойники, но и другие преступники, например мошенники [9, с. 88].
В ст. 131 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. также учреждалось: «К числу обстоятельств, увеличивающих наказание и вину, принадлежит повторение того же преступления или учинение другого». Если в Особенной части не предусматривалось назначение наказания по специальным правилам, то за повторность полагалось назначать высшую меру государственного принуждения как за совершение правонарушения в первый раз [9, с. 97, 102]. Это положение дублирует определение повторности в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.
Новеллой Уголовного уложения 1903 г. стало введение для определения повторности сроков совершения новых правонарушений: для лиц, приговоренных к лишению всех прав состояния и к ссылке на каторжные работы, -10 лет; к отдаче в исправительные арестантские отделения с лишением прав -8 лет; к заключению в тюрьму с лишением прав и к заключению в крепость с лишением некоторых особенных прав и преимуществ, либо без лишения оных, либо к заключению в тюрьму - 5 лет; к остальным - на срок от 1 до 3 лет [10, с. 13-15]. В Общую часть Уголовного уложения 1903 г. также впервые была включена норма, усиливающая ответственность за многократный специальный рецидив [8, с. 71-82]. В соответствии со ст. 64 лицо, совершившее до провозглашения резолюции, приговора или решения о виновности два и более однородных или тождественных преступления по привычке к преступной деятельности или вследствие обращения к такой деятельности в виде промысла, подлежало назначению тягчайшего наказания: для каторги без срока надлежало воспретить перевод на поселение до истечения 20 лет; при срочном лишении свободы - срок продлить; при назначении денежной пени -определить арест на срок до 1 месяца [11, с. 13-14]. Так, помимо основного наказания к таким лицам применялось и дополнительное. Особое указание в законе на однородность или тождественность совершаемых преступлений, а главное - на восприятие преступной деятельности как промысла, привычки свидетельствовало о сформированности в российском обществе в начале XX в. «касты» профессиональных преступников. Это косвенно подтверждал министр юстиции Российской империи данного периода И. Г. Щегловитов: «Что касается собственно индивидуализации карательных мер в соответствии
с подразделением преступников на случайных и профессиональных, то в этом отношении Уголовное уложение ограничивается усилением репрессии для преступников обычных и рецидивистов...» [12, с. 260]. Помимо норм Общей части о специальном рецидиве упоминалось в Особенной. Ученый И. Я. Фойницкий замечал: «Некоторые из этих обстоятельств указываются в Общей части настоящего кодекса (например, рецидив, совокупность преступлений), но обыкновенно они предусматриваются в особенной его части и тогда называются квалифицирующими, входя в состав данного деяния (например, взлом при краже)» [13, с. 96].
Так, в различных нормах закона дореволюционного периода повтор-ность преступлений наказывалась строго. Причем нередко законодатель уточнял, что речь идет не о простой повторности, а о совершении однородных и (или) тождественных преступлений, криминальном промысле, что наиболее близко к определению понятия профессиональной преступной деятельности. Хотя справедливости ради стоит отметить, что формы множественности (совокупность преступлений, рецидив, повторность, неоднократность и т.п.) законодатель четко не различает.
Также примечательно, что в действующем в России в XIX - начале XX в. уголовном законодательстве обнаруживались статьи, по которым чаще всего проходили именно профессиональные преступники. При этом привлечение к уголовной ответственности основывалось не на усилении наказания за систематичность занятия преступной деятельностью, а на запрете совершения отдельных, наиболее «профессионализированных» преступлений. Так, например, в ст. 2166 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. опасным видом преступления признавалась кража, совершенная через проникновение в помещение через стену, забор, иную ограду, а в п. 3 ст. 1659 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. - кража, совершенная посредством проникновения в жилище через окно [7; 9, с. 703-704]. Наказание за это могли увеличить на две степени. Позднее этот вид общественно опасного посягательства назовут форточничеством. Учитывая тот факт, что жилище (иное строение) в уголовном законодательстве представленного периода, как правило, не воспринималось законодателем как дополнительный объект преступного посягательства, данные квалифицирующие признаки можно оценивать именно как указание на профессиональную преступную деятельность.
Также в действующем законодательстве налагался запрет на занятие конокрадством. Например, в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. была введена ответственность за занятие скупом или сбытом в виде промысла заведомо краденых лошадей. В соответствии со ст. 931.1 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. за скупку и сбыт лошадей в виде промысла предполагалось наказание не только по четвертой или пятой, но и по первой, второй, третьей степени [14, с. 408]. 6 июня 1909 г. был издан закон, повторно усиливающий ответственность за похищение крупного домашнего скота и лошадей [15, с. 406-408]. Того, кто «в игре
запрещенной или не запрещенной будет заведомо употреблять поддельные карты, кости и т.п., или давать играющим упоительные напитки или зелья, или передернет или подменит карту или служащие для игры кости, или же вообще будет изобличен в каком-либо другом, для обыграния обмане», в соответствии с нормами действующего законодательства надлежало лишать всех особенных прав и преимуществ, ссылать на житье в Сибирь, в отдаленные губернии, отдавать в исправительные арестантские отделения, заключать в тюрьму [9, с. 731]. Так уголовный закон боролся с профессиональными мошенниками - карточными шулерами.
Также в рассматриваемый период в России строго наказывалось изготовление, хранение, сбыт фальшивых ценных бумаг, денежных знаков. За это лишали всех или особенных прав состояния, ссылали на житье в Сибирь, на каторжные работы, отдавали в исправительные арестантские роты. Так же как и за подделку, наказывали за покупку, доставку формы, штемпеля и других орудий для подделки, вне зависимости от того, использовалось конкретно данное «оборудование» для изготовления фальшивок или нет. Тех, кто «составлял шайку для разбоев или зажигательств, делания или провоза фальшивой монеты или фальшивых кредитных билетов, иных государственных бумаг» [10, с. 93], лишали всех прав состояния и ссылали на каторжные работы. По суровости в иерархии наказаний данные меры государственного принуждения стояли на втором месте после смертной казни, соединенной с лишением всех прав состояния. Достаточно подробно в нормах законодательства определялись и способы совершения преступления в этот период: государственные кредитные билеты, билеты государственного казначейства, иные билеты кредитных установлений рисовали механическими средствами; подделывали кредитную бумагу на простой бумаге посредством рисования; похищали бланковые листы и рисовали на них; изменяли в кредитных билетах цвета (придавая им достоинства вышей ценности); похищали образцовые листы государственных кредитных бумаг и выпускали их в обращение в виде денег и т.д. Подделывая металлические монеты, преступники переплавляли деньги, «обрезали» монеты, «посеребряли, позлащали», натирали их ртутью или другими веществами. Нередко подделкой занимались и лица, работающие на казенных предприятиях, выпускающих денежные знаки. По замечаниям современников, при определении степени наказания за подделку денежных знаков закон принимал «в соображение большую или меньшую степень искусства при подделке», а также степень опасности совершенного преступления [9, с. 343]. Это указывало на преступное мастерство, особую профессиональную квалификацию. Деяние считалось оконченным с момента изготовления поддельного билета. Так, с помощью уголовно-правовых мер законодатель не только охранял установленный порядок выпуска и обращения денежных знаков в стране, но и боролся с профессиональным фальшивомонетничеством.
Кроме того, в дореволюционный период в российском законодательстве существовали нормы, направленные на борьбу с такими разновидностями
профессиональной преступной деятельности, как бродяжничество, попрошайничество, проституция и некоторыми другими. Так законодатель стремился привлекать к уголовной ответственности не только за повторность совершения преступлений корыстной или корыстно-насильственной направленности, но и за совершение отдельных, наиболее «профессионализированных» преступлений.
Заключение
Таким образом, в дореволюционный период в России, начиная с формирования единого централизованного государства, разрабатывались правовые меры борьбы с деятельностью профессиональных преступников. На начальных этапах становления российской государственности преступников-профессионалов выделяли из общей массы правонарушителей посредством усиления ответственности за повторное совершение преступлений (сначала за двукратное, затем за большее число раз). Это указывало на приобретение преступниками криминальной специализации и квалификации, позволяющих лицу систематически совершать преступления и быть неуязвимым к уголовному преследованию. Затем в связи с развитием у криминальных элементов особых преступных умений и навыков, установлением обширных связей между преступниками «идентифицировать» преступников-профессионалов законодателю стало сложнее. С этой целью происходило дальнейшее совершенствование отечественного законодательства. Помимо введения в действие нормы, позволяющей назначать более суровое наказание не просто за повторность преступной деятельности, а за совершение однородных и (или) тождественных преступлений, усиливалась ответственность за совершение наиболее «профессионализированных» видов преступлений (например, за фальшивомонетничество, карточное шулерство, бродяжничество и т.д.). Как видим, модернизация российского законодательства в русле борьбы с профессиональной преступностью происходила интенсивно. Однако принимаемые правовые меры предупреждения не отличались высокой эффективностью, вследствие чего наказания и далее ужесточались, а количество норм, предоставляющих государству возможность привлекать к ответственности наиболее «мастеровитых» преступников, увеличивалось. В результате в начало XX в. профессиональный преступный мир вступил хорошо консолидированной и сплоченной организацией со своей структурой и правилами поведения.
Список литературы
1. Судебник 1497 года. URL: http://his95.narod.ru/1497.htm (дата обращения: 22.09.2022).
2. Уставная книга разбойного приказа. URL: https://allpravo.ru/library/doc313p/ instrum3943/item3948.html#_ftn47 (дата обращения: 28.12.2021).
3. Соборное Уложение от 29 января 1649 г. // Гарант. URL: http://base.garant.ru/ 57791500/b5dae26bebf2908c0e8dd3b8a66868fe/ (дата обращения: 22.10.2019).
4. Воинский артикул 26 апреля 1715 г. // Исторический факультет Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова. URL: http://www. hist.msu.ru/ER/Etext/articul.htm (дата обращения: 26.10.2019).
5. Безверхов А. Г., Коростелев В. С. Проект Уголовного уложения Российской империи 1813 года : монография. Самара : Самарский университет, 2013. 193 с.
6. Белогриц-Котляревский Л. С. О воровстве и краже по русскому праву. Историко-догматическое исследование. Киев, 1880. Вып. 1. 382 с.
7. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. // Музей истории российских реформ имени П. А. Столыпина. URL: http://museumreforms.ru/ node/13654 (дата обращения: 26.09.2022).
8. Южанин В. Е. Ответственность за многократный рецидив преступлений (исторический аспект) // Вестник Рязанского государственного университета им. С. А. Есенина. 2007. № 17. С. 71-82.
9. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. / сост. проф. С.-Петерб. ун-та Н. С. Таганцевым. 7 изд., перераб. и доп. СПб. : Тип. М. Стасю-левича, 1892. 800 с.
10. Свод законов Российской империи : в 16 т. СПб., 1909. Т. XV. 964 с.
11. Уголовное Уложение 1903 года. СПб. : Сенатская типография, 1903. 144 с.
12. Российское законодательство X-XX веков : в 9 т. Т. 9: Законодательство эпохи буржуазно-демократических революций / под общ. ред. чл.-корр. АЕН РФ, д.ю.н., проф. О. И. Чистякова. М. : Юридическая литература, 1994. 352 с.
13. Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. СПб. : Типография Министерства путей сообщения, 1889. 504 с.
14. Полное собрание законов Российской империи. Собрание третье : в 33 т. Т. XIX. Отделение 1. 1899 г. СПб. : Гос. тип., 1902. 1347 с.
15. Полное собрание законов Российской империи. Собрание третье : в 33 т. Т. XXIX. Отделение 1. 1909 г. СПб.: Гос. тип., 1912. 1053 с.
References
1. Sudebnik 1497 goda = Code of Laws of 1497. (In Russ.). Available at: http://his95.narod.ru/1497.htm (accessed 22.09.2022).
2. Ustavnaya kniga razboynogo prikaza = Charter book of the robbery order. (In Russ.). Available at: https://allpravo.ru/library/doc313p/instrum3943/item3948.html#_ftn47 (accessed 28.12.2021).
3. Cathedral Code of January 29, 1649. Garant = Garant. (In Russ.). Available at: http://base.garant.ru/57791500/b5dae26bebf2908c0e8dd3b8a66868fe/ (accessed 22.10.2019).
4. Military article of April 26, 1715. Istoricheskiy fakul'tet Moskovskogo gosudarstven-nogo universiteta imeni M. V. Lomonosova = Faculty of History, Lomonosov Moscow State University. (In Russ.). Available at: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/articul.htm (accessed 26.10.2019).
5. Bezverkhov A.G., Korostelev V.S. Proekt Ugolovnogo ulozheniya Rossiyskoy imperii 1813 goda: monografiya = The draft Criminal Code of the Russian Empire of 1813: monograph. Samara: Samarskiy universitet, 2013:193. (In Russ.)
6. Belogrits-Kotlyarevskiy L.S. O vorovstve i krazhe po russkomu pravu. Istoriko-dogmaticheskoe issledovanie = On theft and robbery under Russian law. Historical and dogmatic research. Kiev, 1880;(1):382. (In Russ.)
7. Code of Criminal and Correctional Punishments of 1845. Muzey istorii rossiyskikh re-ofrm imeni P.A. Stolypina = Museum of the History of Russian Revolutions named after P.A. Stolypin. (In Russ.). Available at: http://museumreforms.ru/node/13654 (accessed 26.09.2022).
8. Yuzhanin V.E. Responsibility for multiple recidivism (historical aspect). Vestnik Rya-zanskogo gosudarstvennogo universiteta im. S.A. Esenina = Bulletin of Ryazan State University named after S.A. Esenin. 2007;(17):71-82. (In Russ.)
9. Tagantsev N.S. (comp.). Ulozhenie o nakazaniyakh ugolovnykh i ispravitel'nykh 1885 g. 7 izd., pererab. i dop. = Code of Criminal and Correctional Punishments of 1885. The 7th edition, revised and supplemented. Saint Petersburg: Tip. M. Stasyulevicha, 1892:800. (In Russ.)
10. Svod zakonov Rossiyskoy imperii: v 16 t. = Code of Laws of the Russian Empire: in 16 volumes. Saint Petersburg, 1909;XV:964. (In Russ.)
11. Ugolovnoe Ulozhenie 1903 goda = Criminal Code of 1903. Saint Petersburg: Senatskaya tipografiya, 1903:144. (In Russ.)
12. Chistyakov O.I. (ed.). Rossiyskoe zakonodatel'stvo X-XX vekov: v 9 t. T. 9: Za-konodatel'stvo epokhi burzhuazno-demokraticheskikh revolyutsiy = Russian legislation of the 10t -20 centuries: in 9 volumes. Volume 9: Legislation of the era of bourgeois democratic revolutions. Moscow: Yuridicheskaya literatura, 1994:352. (In Russ.)
13. Foynitskiy I.Ya. Uchenie o nakazanii v svyazi s tyur'movedeniem = The doctrine of punishment in connection with prison science. Saint Petersburg: Tipografiya Ministerstva putey soobshcheniya, 1889:504. (In Russ.)
14. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie tret'e: v 33 t. T. XIX. Otdelenie 1. 1899 g. = Complete collection of laws of the Russian Empire. The 3rd collection: in 33 volumes. Volume 19. Section 1. 1899. Saint Petersburg: Gos. tip., 1902:1347. (In Russ.)
15. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie tret'e: v 33 t. T. XXIX. Otdelenie 1. 1909 g. = Complete collection of laws of the Russian Empire. The 3r collection: in 33 volumes. Volume 29. Section 1. 1909. Saint Petersburg: Gos. tip., 1912:1053. (In Russ.)
Информация об авторах / Information about the authors
Кристина Александровна Зарубина преподаватель кафедры теории и истории государства и права, Юго-Западный государственный университет (Россия, г. Курск, ул. 50 лет Октября, 94)
Kristina A. Zarubina
Lecturer of the sub-department of theory and history of state and law, Southwest State University (94 50 let Oktyabrya street, Kursk, Russia)
E-mail: [email protected]
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов / The author declares no conflicts of interests.
Поступила в редакцию / Received 10.05.2023
Поступила после рецензирования и доработки / Revised 24.11.2023 Принята к публикации / Accepted 25.02.2024
