CC BY
63
Дарима ЖАМСУЕВА
ПРАВОВОЙ СТАТУС БУДДИЙСКОЙ КОНФЕССИИ БУРЯТ В СИСТЕМЕ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ
В течение последних десятилетий XX в. в бурятском сообществе осуществляется всесторонний процесс его трансформации. При этом религия претерпевает значительные изменения под влиянием трансформаций, происходящих в других сферах бурятского социума. Кроме того, процесс роста религиозности происходит и на фоне изменения статуса, роли, функций религии и религиозного поведения верующих-буддистов.
ЖАМСУЕВА Дарима Санжиевна — к.и.н, доцент, старший научный сотрудник ИМБТ СО РАН
К моменту присоединения Бурятии к Российскому государству на ее современной территории расселились племена эхи-ритов, булагатов, а в Забайкалье кочевали племена хори, различные по этнической принадлежности роды селенгинских бурят. Исторические формы верований этих племен — родоплеменные и шаманистские.
Буддизм на территории Бурятии появился в начале XVII в. Буддийская конфессия Бурятии состояла из этнических групп родоплеменных объединений хоринских и селенгинских бурят Забайкалья и родоплеменных групп бурят Предбайкалья. До середины XIX в. духовными делами бурят-буддистов в разное время занимались Посольский приказ, Посольская канцелярия, Коллегия, Министерство иностранных дел. Благодаря этому «в каждой вновь присоединенной области вопрос о бережении ее от соседних держав и вообще задачи дипломатического характера заслоняли собой вопросы чисто административные»1.
С 1841 г. дела буддистов были переданы в Главное правление Восточной Сибири. Уже в начале XVIII в. Российское государство серьезно взялось за управление духовными делами буддистов. Так, граф Савва Владиславович Рагузинский, посол в Китае, в «Инструкции пограничным дозорщикам» 1728 г. предписывал: «... лам заграничных, чужих подданных в улусы к себе ясачным инородцам не пропускать и довольствоваться теми ламами, которые после разграничения с Китаем остались на российской стороне для того, чтобы российских подданных пожитки не чужим, но своим доставались, так как между ламами не без обманщиков бывает, но чтобы шаманством и прочим непорядком простых людей не грабили». Он заложил основу формирования церковной организации ламаизма, назначил верховного ламу из числа 150 тибетских и монгольских лам, прибывших в Забайкалье из Монголии в 1712 г. и приписанных к ведомству селенгинских и хоринских родов. Савва Рагузинский учредил автокефалию — автономное самоуправление конфессии бурятских буддистов, независимое от зарубежных центров буддизма в Тибете, Монголии, Китае, подчинил все административные дела бурятского духовенства верховной санкции Российского правительства. Для ослабления связи с зарубежными центрами буддизма он предусмотрел подготовку кадров духовенства в Бурятии усилиями местных тибетских и мон-
1 РГИА. Ф. 821, оп.133, д.441, л. 3—4 «Обзор мероприятий правительства по упорядочению духовных дел буддистов в России (включая мероприятия Временного правительства 1917 г.)».
64
ВЛАСТЬ
11’2008
гольских лам. Для этого он распорядился выбирать из каждого рода по два «благоразумных мальчика» и отдавать их тайше Лубсану1, дабы «обретающиеся при нем ламы обучали их всему, что надлежит».
В 1741 г. Указом императрицы Елизаветы Петровны для регламентации вероисповедных дел бурятских буддистов было установлено штатное количество кумирен и 150 комплектных лам при них. «Комплектные ламы» приведены к присяге на верноподданство России, получили разрешение на проповедь буддийского вероучения, освобождены от уплаты ясака и других повинностей. В увеличении числа лам правительство видело серьезную опасность для распространения православия среди инородцев, поэтому штат лам постоянно ограничивался. В последующем законы империи в отношении буддийского вероисповедания носили исключительно ограничительный характер. Отношения правительства и буддийского исповедания строились исходя из национально-религиозных условий.
Законы о буддийском положении издавались неоднократно, поэтому разработанной и эффективной системы управления духовными делами буддистов в Российской империи не существовало. В различных местностях законоположения были неодинаковы. Так, если в Восточной Сибири было достаточно много ограничительных норм, то в Калмыкии их было значительно меньше. Кроме того, неодинаковым был порядок замещения и компетенции буддийских духовных лиц.
До середины XIX в. вероисповедные дела бурят находились в ведомстве учреждений по иностранным делам, переданных в 1841 г. Министерству внутренних дел. С 1826 по 1852 г. разрабатывалось законоположение по ламаистской конфессии, где рассматривались проекты различных ведомств, в числе которых проекты генерал-губернатора Восточной Сибири Лавинского, чиновника Министерства иностранных дел Шиллинга фон Канштадта, чиновника Департамента духовных дел Министерства внутренних дел Левашева, генерал-губернатора Восточной Сибири Н. Н. Муравьева, графа Амурского.
1 Лубсан тайша — старший сын Окин-зайсана, первого тайши цонгольского административного рода.
В 1852 г. Н. Н. Муравьев-Амурский представил свой проект законоположения. Законоположение о буддийской конфессии бурят было связано с комплексом административных, политических и военных мероприятий в Забайкалье для укрепления режима на русском Дальнем Востоке. Положение это влекло за собой ряд серьезных ограничений для буддийского духовенства. Должности первенствующего ламы Забайкалья (Пандидо-Хамбо-ламы) и настоятелей монастырей (ширетуев) становились выборными, Хамбо-лама утверждался верховной властью, а ширетуи — генерал-губернатором.
Число монастырей (дацанов) и духовных лиц строго регламентировалось (32 дацана, 32 ширетуя, 197 лам и т.д.). Духовенство стало различаться только по духовным степеням: гелун, гецул, банди и хуварак. При этом оно лишалось права свободного перемещения и прикреплялось к конкретным дацанам, становясь, таким образом, своего рода «крепостным духовенством». Контакты с заграничным духовенством карались ссылкой в отдаленнейшие места Восточной Сибири. В целом Положение 1853 г. утверждало контроль над всеми административными, финансовыми, хозяйственными и кадровыми вопросами внутренней деятельности дацанов. Кроме того, оно определяло количество дацанов и штатное духовенство, запрещало строить новые дацаны, торговать в Кяхте и других пограничных пунктах, приобретать книги и ритуальные принадлежности без специального разрешения на осуществление ростовщических операций, осуществлять продажи культовых предметов, изданий дацанс-ких типографий, получать натуральные и денежные пожертвования верующих мирян. Монастырская собственность была нераздельной, номинально принадлежавшей всей общине духовенства. Джасе2 лам и хувараков принадлежала часть общедацанских доходов, которая распределялась среди духовенства по определенной норме паев в зависимости от должности и духовных степеней лам. В джасу лам и хувараков отчислялась определенная часть сборов во время хуралов, адресные пожертвования мирян и часть наследства умерших лам. Индивидуальные доходы лам за испол-
2 Джаса (бур.) — касса.
нение обрядов в улусах и персональные пожертвования считались индивидуальной собственностью лам.
В отличие от монгольских дацанов, основой хозяйственного быта бурятских дацанов был приход — территория этнических групп — основателей своего родового дацана.
В 1889 г. в целях недопущения сосредоточения власти в руках Пандидо-ламы буряты Иркутской губернии изымались из ведения Пандидо-Хамбо-ламы и подчинялись Иркутскому губернатору и ширетуям двух дацанов.
Для политики российского государства по правовому статусу буддийской конфессии бурят было характерно два момента: 1) предполагалось, что религиозное исповедание инородцев (в данном случае
— буддизм), должно было служить государственным нуждам: подчинять народы России центральной власти посредством «духовно-административных» структур
— церквей и максимальной «иерархизи-рованности» духовенства, управляемого государственными ведомствами; 2) постепенное замещение национальных религий православием — главной идеологической опорой самодержавия.
В целом, можно отметить, что под влиянием буддизма в Бурятии возникло профессиональное искусство буддийской живописи, скульптуры, культового зодчества, декоративного оформления интерьера храма. Развитие книгопечатания, книжной культуры, школьного образования и индивидуального обучения десяти буддийским наукам обусловили возникновение национальной интеллигенции средневекового типа — более 15 тысяч лам различных категорий. Буддизм продвинул культуру бурят из узких рамок этнодифференциирующей родовой изоляции на уровень широких цивилизационных связей с народами Азии.
События, последовавшие после октябрьской революции 1917 г., вызвали в бурятской среде процессы, приведшие к образованию небольшого теократического государства на территории Западного Забайкалья. Часть бурятских высших лам попыталась в условиях ослабления российской государственности создать самостоятельное буддийское государство, основанное на принципах буддийской этики. Но данная попытка была жестоко пресечена войсками ата-
мана Семенова, контролировавшего в период Гражданской войны территорию Забайкалья.
После установления советской власти в Бурятии буддийские дацаны стали утрачивать свое значение в жизни бурятского населения. Во многом этот процесс провоцировался самой властью, которая стремилась насадить среди бурят атеистические воззрения. Экономическое положение дацанов ухудшилось вследствие национализации принадлежавших им земель, сокращения общественных пожертвований и других исконных источников дохода. Из самих дацанов произошел значительный отток священнослужителей, вызванный всей неблагоприятной обстановкой вокруг буддийских монастырей. Наконец, кампания по искоренению буддизма в Бурят-Монголии в 30-е гг. привела к закрытию всех дацанов, аресту и заключению в тюрьмы и лагеря Гулага большинства лам по разным надуманным статьям (панмонголизм и др.), многие из этих арестантов погибли там.
С 1938 по 1946 гг. не действовал ни один дацан, лишь в 1946 г. были открыты два дацана (Иволгинский и Агинский), деятельность которых находилась под контролем советских, партийных и иных органов. Решение всех вопросов, связанных с существованием буддизма в СССР, было возложено на Центральное духовное управление буддистов, которое размещалось в Иволгинском дацане. Вновь была возрождена должность Хамбо-ламы
— главы теперь всех буддистов СССР. На эту должность выбирали из числа лам Иволгинского или Агинского дацанов с согласия государственных органов. Количество буддийских священнослужителей было строго ограничено 40 штатными ламами.
Показателем коренного изменения отношения Российского государства к религии и религиозным объединениям стало новое правовое решение религиозного вопроса, закрепленное в Конституции Российской Федерации, в федеральных законах «О свободе вероисповеданий» (1990 г.), «О свободе совести и о религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 г. В нашей республике 23 декабря 1997 г. был также принят закон «О религиозной деятельности на территории Республики Бурятия».
