CC BY
84
13. Гринев С. А. История роты дворцовых гренадер. СПб., 1912.
14. Яковлев В. И. Охрана царской резиденции. Л., 1926.
15. Зерщиков К. Ф. Собственный Его Величества конвой в дни революции. Париж, 1938.
16. Галушкин Н. В. Собственный Его Императорского Величества конвой. Сан-Франциско, 1961.
17. Акимов Г. Собственный Его Императорского Величества сводный пехотный полк. Париж, 1966.
18. Оржеховский И. В. Самодержавие против революционной России (1826-1880). М., 1982.
19. История полиции России. Краткий исторический очерк и основные документы / под ред. В. М. Курицына. М., 1998.
20. Кубанское казачество: историко-правовое исследование (конец XVIII - начало XXI в.): монография / под ред. Л. П. Рассказова. Краснодар, 2013
21. Клочков Д. А. Гвардейская пехота: специальные команды и категории, отдельные части. М., 2013.
22. Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной Следственной комиссии Временного правительства / под ред. П. Е. Ще-голева: в 7 т. Л., 1924-1927.
У. Ш. Таймасханов
ПРАВОВОЙ ИДЕАЛ И ПРАВОВАЯ ИДЕЯ В КОНТЕКСТЕ ПРАВООБРАЗОВАНИЯ, ПРАВОРЕАЛИЗАЦИИ И ТОЛКОВАНИЯ ПРАВА
Автор рассматривает основные направления и школы, культивирующие разные подходы к проблеме соотношения правового идеала и правовой идеи. В статье изучаются противоречия данных подходов, имеющие как методологический, так и концептуальный характер. Автор предлагает собственное решение этой проблемы.
Ключевые слова: юридический подход, правовой идеал, правовая идея, сущность правового идеала, юридический феномен.
Настоящая проблема современного правоведения относится к сфере наиболее фундаментальных, от которых зависит решение многих прикладных задач правового регулирования общественных отношений. Вопросы, связанные с освещением данной проблемы, в целом можно отнести к правосознанию и роли его принципов, других компонентов в правовом механизме, обеспечивающем правомерное поведение субъектов права. Правовые идеалы и правовые идеи выступают в качестве элементов правосознания, во многом определяя не только восприятие правовой действительности, но и, участвуя в законотворческом и пра-вореализационном процессе, наиболее существенное значение, обнаруживаясь в контексте формирования и формулирования правовых начал, интерпретации права, законотворчестве.
Очевидно, что, не являясь юридическими феноменами в строгом смысле слова, правовые идеи и идеалы присутствуют в праве «в снятом виде», приобретая юридически нормативное значение как в правовых нормах, конструкциях, нормативно-правовых актах, так и в виде юридически закрепленных принципов, определяющих закономерности правового регулирования. В рамках данной статьи попытаемся выяснить динамику категориального соотношения правового идеала и правовой идеи в контексте их юриди-
ческой имплементации в правотворчестве и правоприменении. Анализ этого перехода из неюридической в юридическую сферу позволит более объемно представить природу права как социальной системы, пролить свет на малоисследованный аксиологический аспект механизма правового регулирования и правового воздействия.
Следует отметить, что правовой идеал как явление общественного сознания давно выступает предметом изучения социально-гуманитарного знания. Идеалы всегда рассматривались в качестве духовной основы как исторического процесса вообще, так и общественных отношений в частности. При этом их детерминированность материальной сферой никак не снижает их фундаментальной роли в обществе.
В справочной литературе идеал определяется как «образец, нечто совершенное, высшее, как правило, практически недостижимая цель стремлений» [1, с. 417]. Либо как: «1. То, что составляет высшую цель деятельности, стремлений. 2. Совершенное воплощение чего-нибудь. 3. Наилучший вид, элитный образец чего-нибудь» [2, с. 239]. «Философский энциклопедический словарь» дает следующее определение: «Идеальный образ, определяющий способы мышления и деятельности человека и общественного класса. Формирование природных предметов сообразно идеалу пред-
ставляет собой специфически человеческую форму жизнедеятельности, ибо предполагает специальное создание образа цели деятельности до ее фактического осуществления» [3, с. 202].
Так или иначе, но еще в советском общест-вознании сложилась традиция рассматривать идеалы как форму духовности и высший регуля-тив деятельности [4]. Разнообразие точек зрения по этому вопросу в целом не выходит за рамки такой интерпретации. Большинство исследователей видят в идеале духовное выражение соответствующей нормы, образца, отличающегося от повседневной действительности и обладающего побудительной силой к действию, образ совершенства, на который равняются люди в своей деятельности. Так, вещество природы, формируемое на основе идеала, есть именно человеческий (присущий лишь человеку) вид деятельности [5]. А значит, он выступает высшей целью деятельности субъекта, ориентиром, который направляет общественно-историческую практику в целом и деятельность отдельно взятого человека [6]. Поэтому в идеале отражены конечные цели как индивидуальной, так и совместной деятельности в качестве некоей обязательной программы [7].
Таким образом, идеалы есть духовная форма, в которой выражено отношение к действительности. Объект как социальная материя дан в идеале в той мере и в таком ракурсе, который задан интересами субъекта, посредством его отношения к объективной реальности. Во всяком ценностном суждении, представленном на уровне идеала, содержится идеологическая рефлексия по поводу деятельности субъекта, включенного в процесс развития социальности. Так, в ценностных характеристиках объективируются те стороны и свойства осваиваемого в мысли предметного мира, которые практически выделены субъектом как включенные в спектр его субъективной деятельности.
Поэтому в основе идеалов лежат ценности и интересы, которые в контексте универсальной трактовки мира также приобретают универсальное значение [4]. Так, любая деятельность, включая ценностно-духовные образования, определяющие соответствующую ее нормативность, как человеческих отношений, так и отношения мира и человека, не может быть осмыслена вне идеалов, которые следует рассматривать в качестве итога перехода ценности в должное в результате рационализации ценностного отношения к миру, ведущей к соответствующей нормативности. Это, в частности, означает, что в контексте такой постановки проблемы объективно возникает вопрос о содержании деятельности, концентрирующемся в ее цели, ответить на который можно лишь путем раскрытия содержания соответствующих идеалов.
Подразумевая то, что деятельность всегда конкретна благодаря своей предметной определенности, совокупности объектных и субъектных характеристик, необходимо сказать, что не существует деятельности как таковой, она всегда конкретна в контексте цели, средств и прогнозируемых результатов, определяющих ее видовые особенности, которые в свою очередь выражаются и в особенностях идеала как ее внутреннего мо-тивационного фактора, и в виде образа цели как должного, задающего нормативность субъект-объектного взаимодействия. Так, поскольку есть резон говорить об экономической, политической, юридической и проч. деятельности, то вполне закономерно говорить и об экономическом, политическом, правовом и проч. идеалах.
Очевидно, что в данной интерпретации идеалы иерархичны, выражая тот или иной уровень совокупной деятельности, один из которых рассматривается как более фундаментальный (базисный) по отношению к другому. Так, известно, что в контексте общественных отношений именно производственные (экономические) отношения выступают в качестве базиса политических и правовых (надстроечных) отношений, что и определяет экономическую деятельность как фундаментальную (первичную).
Соотношение идеала с идеей имеет сложную структуру. Как понятия они пересекаются, но никогда не являются тождественными. В отличие от идеала, идея - это форма знания, в которой хотя и выражено отношение к познаваемому объекту, но оно не является определяющим. Если идеал представляет собой форму рационализации ценности, перевод ее в сферу должного, то идея есть не что иное, как знание, выраженное посредством сложного понятия, которое по своему содержанию, поскольку оно отражает объект, является объективным. В справочной литературе идея определяется как: «1. Сложное понятие, представление, отражающее обобщение опыта и выражающее отношение к действительности. 2. Основная, главная мысль, замысел, определяющий содержание чего-либо...» [2, с. 239]. «Философский энциклопедический словарь» трактует идею как форму постижения в мысли явлений объективной реальности, включающую в себя сознание цели и проекции дальнейшего познания и практического преобразования мира [3, с. 207].
Следовательно, существенная разница идеала и идеи заключается в том, что идеал всегда есть представление о должном, а идея, хотя и содержит в себе отношение в действительности, ориентирована на раскрытие ее наиболее существенных характеристик. В отношении нормативной сферы идеал, таким образом, выступает в качестве системного начала, содержательно
формируя нормативный контекст. Идея же оказывает опосредованное влияние на нормативную сферу, выступая в качестве знания, интерпретирующего действительность. Очевидно, что связь идеала и идеи диалектична, где и то, и другое взаимообусловлены, являясь сторонами противоречия. Поэтому в практике их реализации они могут рассматриваться и как тождество, и как дополняющие друг друга стороны целого. Так, идеалы, выражая должное, формируют целостный образ будущей действительности. Идеи же, выражающие знание об этой действительности, могут рассматриваться в качестве конструкции ее воплощения, то есть реализация соответствующего идеала сопряжена с реализацией соответствующей совокупности идей. Например, идеал свободы и идея свободы неразрывно связаны, поскольку воплощение идеала свободы невозможно без реализации идеи свободы. И наоборот, идея свободы раскрывает содержание идеала свободы.
Очевидно, что теория правового идеала стала складываться в школе естественного права в контексте аксиологической рефлексии на правовую действительность, таким образом рационально выражая нравственно-правовые ценности прежде всего на основе интерпретации свободы, равенства и справедливости в соответствующих философско-правовых доктринах.
По оценкам П. И. Новгородцева, «с давних пор философии права и общему сознанию свойственно воззрение, допускающее, наряду с положительным правом, высший закон природы, из которого черпаются подлинные представления о праве и неправе... Таким образом, нравственная оценка положительных учреждений и стремление к философскому исследованию основ права составляют два существенных момента естественно-правовой идеи» [8, с. 13-15]. Эта совокупность идеальных представлений о праве, обусловленная соответствующим нравственным представлением о том, каким должно быть право, есть не что иное, как правовой идеал, коренящийся как в нравственном сознании общества и в понимании природы самого человека и общества, так и в природе права - совокупности правовых норм и законов, выражающих ценности и интересы каждого индивида.
Очевидно, что П. И. Новгородцев как представитель возрожденного естественного права, возникшего в связи с кризисом на рубеже XIX-XX веков доминировавшего длительное время юридического позитивизма, ясно понимал исторические рамки такого подхода к праву, то есть то, что правовой идеал, имеющий ценностно-духовную природу и являющийся краеугольным камнем школы естественного права, имеет социокультурную природу и функционально связан с
необходимостью нравственной оценки позитивного права в соответствующую эпоху.
Тот правовой идеал, который выражала классическая юриспруденция Нового времени, очерчивался, с одной стороны, политико-правовыми доктринами Руссо, Канта, Гегеля, а с другой - учениями Конта, Спенсера и Маркса, базировался на представлении о том, что «.человечество, по крайней мере, в избранной своей части, приближается к блаженной поре своего существования, что впереди его ждет прекрасная эра общего согласия и счастья» [9, с. 341]. То, на чем основывалось такое убеждение, есть идеал справедливого общества, в разных интерпретациях обосновываемый либо воплощением правового государства, либо бесклассовым обществом. Собственно, правовой идеал той эпохи - этот идеал свободы, равенства и справедливости. Он был един для представителей всех указанных мыслителей, также как и для всего Нового времени. Очевидно, что правовой идеал государства, который, по оценкам П. И. Новгородцева, соединял в своей конструкции два компонента - светскость и правовой характер, реализуя принцип равенства и справедливости в контексте единого для всех сословий правового порядка, и есть убеждение в возможности построения рая на земле [10]. «.Те поколения, которые связывали с политическими переменами такие безграничные надежды, верили в близкое наступление царства правды, равенства и свободы; они уже видели себя вступающими в обетованную землю общественного идеала» [9, с. 342].
Однако П.И. Новгородцев отмечает, что современная ему эпоха не видит таких перспектив, утратила этот идеал, что объясняется иными мировоззренческими установками, когда «.идея устойчивого райского блаженства, которого люди здесь на земле должны достигнуть, коренным образом противоречит эволюционному созерцанию наших дней. По мере того, как принцип эволюции, принцип неустанного и непрекращающегося развития и движения все глубже проникает в общее сознание, становится невозможным поддерживать старую веру в неизменный общественный идеал. .Не вера в земной рай, который оказывается по существу недостижимым, а вера в человеческое действие и нравственное долженствование - вот, что становится здесь перед нами. Не обетованная земля, а непреклонная личность, - такова наша последняя опора. Личность, непреклонная в своем нравственном стремлении, неизменно сохраняющая свой идеал при всех поворотах истории, - вот что берется здесь за основу и для общественного созидания» [9, с. 344-346].
Что же это за нравственное действие, о котором ведет речь великий русский правовед, идея
которого, очевидно, и является квинтэссенцией его концепции возрожденного естественного права? Вероятно, это перевод теории правового идеала из нравственно-метафизической области, где он выступает в качестве неизменного отражающего природу человека и общества императива, в плоскость конкретно-исторической репрезентации, где он имеет как совершенно конкретные, обусловленные объективной детерминацией и духовно-ценностной основой предпосылки возникновения и столь же конкретные и объективные условия реализации. Речь идет о политике права, той прикладной сфере, призванной формировать нравственно-правовой порядок общества в соответствии с правовым идеалом и правовыми ценностями.
Об этом недвусмысленно заявляли современники П. И. Новгородцева. А Л. И. Петражиц-кий свою психологическую теорию права создавал именно с целью обоснования политики права как прикладной сферы юридического знания [11; 12; 13]. Сегодня данная тема также становится весьма популярной и теоретически перспективной [14].
Этот перевод идеальной основы права, правового идеала в плоскость его объективного, позитивного существования есть проблема как философии права, так и теории государства и права, поскольку, как пишет известный теоретик права, «.принципиально важный пункт истинно научного понимания права заключается как раз в том, что право (притом действующее право как людское творение, именуемое позитивным!) - это не просто и не только мысль. Не просто и не только известные идеи и воля, суждение о должном и возможном поведении, не только порой произвольные решения властей о том, кто и что вправе делать, как поступать. .это факт. Явление отчужденное» [15, с. 7].
Таким образом, вопрос о том, насколько правовой идеал как рационализированная правовая ценность воплощен в правовых конструкциях, нормах права, юридических законах, составляющих материю права [15], является едва ли не основным вопросом правоведения, обладающим значительной степенью практической значимости и актуальности [16].
Именно этим можно объяснить стремление современных правоведов, которые вслед за П. И. Нов-городцевым стараются переместить проблемы правового идеала из философской в юридическую плоскость, рассмотреть его в контексте действующего позитивного права. Так, по мнению ряда теоретиков, «.учение о правовом идеале должно откинуть свойственный ему старый утопизм и перейти к истинному, здоровому реализму. Основной темой этого учения должно быть не отыска-
ние конечной формулы общественного совершенства, но указание тех действительных путей и средств, при помощи которых может быть улучшен всякий возможный правопорядок, - при полном сознании, что подобное улучшение может излечить многие болезни общества, но не в состоянии преобразовать общества в его целом и довести его до состояния земного рая. чтобы право было построено на началах правды и справедливости, чтобы оно стало истинным, правильным правом» [17, с. 596-597].
Но, исходя из природы идеала вообще и правового идеала в частности, следует отметить, что в позитивном праве их можно лишь реконструировать. Являясь элементом правового сознания, правовой идеал выступает в качестве не юридического феномена, который хотя и играет важную роль в правовом процессе, в таких областях, как правотворчество и правореализация, правовое воздействие, но лишь в качестве субъективного фактора. Право же как нормативная система представляет собой факт объективной реальности, не терпящей субъективности, а ее познание подчинено принципам строгой научной рациональности, соответствующей и основанной на формальной логике методологии.
Таким образом, сформулированный выше вопрос о том, как правовой идеал переходит в сферу позитивного права, может иметь иную форму, а именно - форму, которую он приобретает в сфере позитивного права.
По нашему мнению, основным механизмом, опосредующим «опредмечивание» правового идеала в позитивном праве, является правовая идея, поскольку «в правовых идеях формулируются намерения людей претворить свои разносторонние интересы в нормы, установить на основе своих интересов и с их учетом определенный порядок в обществе. Правовые идеи включают обращенность к настоящему - отношение к существующим нормам, отношение позитивное или негативное, а также обращенность к будущему - представления о желаемых правовых нормах» [18, с. 82].
Так, завершающей стадией развития правовой идеи является ее воплощение в законодательстве в нормативной форме, которая определяет правовое регулирование определенной совокупности общественных отношений. Такие идеи, воплощенные в праве, имеют разную форму, но они выступают в виде правовых начал или общих правовых принципов. Например, идея гуманизма, составляющая принципиальное содержание современного правового идеала и представляющая собой знание о человеке как высшей ценности, субъекте общественных отношений, личности, закреплена в законодатель-
стве, в частности, в ст. 7 Уголовного кодекса РФ: «1. Уголовное законодательство Российской Федерации обеспечивает безопасность человека. 2. Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, не могут иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства» [19]. В Конституции РФ эта идея воплощена в ст. 2, провозглашающей, что высшей ценностью российского общества является человек, его права и свободы [20].
Таким образом, в заключение можно сказать, что правовой идеал и правовая идея представляют собой элементы правового сознания, находятся в диалектическом единстве и являются важной стороной правовой жизни общества, оказывают существенное воздействие на правообразование, правореализацию, толкование права, включены в механизм правового воздействия. Выражая духовно-ценностную основу права, правовой идеал и правовая идея не относятся к юридическим явлениям в строгом смысле слова, а их воплощение в праве имеет сложный механизм, где правовая идея играет роль транслятора ценностного содержания правового идеала, его целеполагающего значения. Так, в контексте позитивного права содержание правовой идеи выражают законодательно закрепленные общеправовые принципы, определяющие закономерности правового регулирования общественных отношений.
Литература
1. Новый энциклопедический словарь. М., 2005.
2. Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1990.
3. Философский энциклопедический словарь. М., 1989.
4. Давидович Е. В. Теория идеала. Ростов н/Д, 1983.
5. Ильенков Э. В. Идеал // Философская энциклопедия. М., 1962. Т. 2.
6. Дробницкий О. Г. Понятие морали. М., 1974.
7. Дробницкий О. Г. Проблемы нравственности. М., 1977.
8. Новгородцев П. И. Историческая школа юристов. СПб., 1999.
9. Новгородцев П. И. Общественный идеал в свете современных исканий // Сочинения. М., 1995.
10. Новгородцев П. И. Лекции по истории философии права // Сочинения. М., 1995.
11. Петражицкий Л. И. Права добросовестного владельца на доходы. М., 2002.
12. Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 2000.
13. Петражицкий Л. И. Право, государство и теория нравственности // Русская философия права. Антология. СПб., 1999.
14. Малько А. В., Петров М. П. Правовая политика как направление научных исследований, область юридической практики и учебная дисциплина // Государство и право. 2012. № 10.
15. Алексеев С. С. Тайна и сила права. М., 2009.
16. Нерсесянц В. С. Философия права. М., 1997.
17. История философии права / под ред. Д. А. Керимова. СПб., 1998.
18. Лившиц Р. З. Теория права. М., 1994.
19. Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 года № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25.
20. Конституция РФ. М., 2013.
С. А. Костишина
КОММУНИКАТИВНЫЕ, ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКИЕ И ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ ПРАВА В РАЗВИТИИ СОВРЕМЕННОГО СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ПРАВОПОНИМАНИЯ
Статья посвящена анализу новейших подходов к праву в современной отечественной и зарубежной теории права. Автор доказывает, что появление новых подходов к праву свидетельствует о развитии уже существующих направлений правопонимания.
Ключевые слова: правопонимание, социологический подход к праву, социология права, история учений о праве, коммуникативная теория права, юридическая герменевтика.
В последние годы научный поиск в сфере правопонимания характеризуется попыткой интеграции различных подходов к праву, а также
развитием уже устоявшихся правовых теорий с учетом новейших философско-методологиче-ских достижений. При этом часто новые концеп-
