CC BY
56
УДК 34(091)(571.54) И.Н. ШАГДУРОВА
ББК 67.3(2Рос.Бур.) кандидат исторических наук, доцент
Бурятского государственного университета, г. Улан-Удэ
e-mail: Irina_Shagdurova@mail.ru
ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ АДМИНИСТРАТИВНОГО И СУДЕБНОГО УСТРОЙСТВА БУРЯТ В ПЕРИОД РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Рассматривается проблема развития правовой основы административного и судебного устройства бурят в период Российской империи.
Ключевые слова: тайша, улус, инородцы, шерть, инструкция, указ, сибирская реформа, волостная реформа, судебная реформа, инородческий суд, законодательный акт.
I.N. SHAGDUROVA
PhD in Historical Sciences, Associate Professor, Buryat State University, Ulan-Ude e-mail: Irina_Shagdurova@mail.ru
ABOUT DEVELOPMENT OF LEGAL FRAMEWORK OF THE BURYAT ADMINISTRATIVE AND JUDICIAL SYSTEMS IN RUSSIAN EMPIRE
The article deals with the problem of legislative authorization of the Buryat administrative and judicial systems in the Russian Empire from the moment when the Buryat merged into the Empire and until the Empire's breakdown.
Keywords: taisha (head of Buryat local administration), ulus, instruction, decree, Siberian reform, volost' reform, judicial reform, non-Russian trial, legislative act.
В середине XVII в. произошло присоединение бурят к Российскому государству. Буряты вступили в состав Российского государства со своей традиционной системой управления, основанной на родовой организации. У них существовали следующие административнотерриториальные объединения: улус, холбон, род, поколение. Улус объединял жителей одного поселения, совместно совершавших перекочевки. Несколько улусов составляли холбон или табин, которые возглавлял шуленга. Несколько табинов или холбонов образовывали род. Во главе рода стоял зай-сан или родовой шуленга. Несколько родов формировали поколение. Во главе поколений стояли главные зайсаны, или тайши, они назывались «главными родоначальниками». Созывались родовые сугланы (собрания) для обсуждения вопросов о землепользовании,
раскладке и сборе податей и повинностей, об обычном праве, управлении [3, с. 152-153]. На первых порах Российское государство сохраняло в неизменном виде традиционную систему управления бурят.
В период присоединения правовой основой регулирования взаимоотношений бурят и Российского государства становятся шерти. Шерть представляла собой клятву или присягу о вступлении в подданство Российского государства. Впервые она была использована в 1629 г., когда сотник Петр Бекетов с отрядом казаков, «уговоря брацких людей, привели под государеву царскую высокую руку князцей Кодогоня да Кульза да Андая с товарищи... быть под государевою царскою высокою рукою неотступным. и получил от них шерть о подданстве и об уплате ясака» [2, с. 20].
© И.Н. Шагдурова, 2012
Соборное Уложение 1649 г. — свод законов того периода не оставил без внимания правовое положение ясачных, новой категории населения России. Статья 161 главы X «О суде» предусматривала, что ясашные люди приводятся к шерту (присяге) по их вере, а не к крестному целованию, допросы их проводятся «за их знамени». Статья 43 главы XVI «О поместных землях» под страхом «от государя быть в опале» предписывала всем русским у ясашных людей «земель не покупать и не менять и в закладъ и сдачею и в наем на многие годы не имать». Русским запрещались любые сделки с землей ясачных, поскольку она была объявлена собственностью государя, а также законодательно были признаны обычаи ясачных и утверждено применение норм обычного права [7, с. 96].
Главную задачу при управлении инородцами в этот период правительство видело в том, чтобы не чинить никакого насилия над ними, поскольку они приносили большую прибыль государству в виде ясака. Указ 1668 г. повелевал отбирать земли даже у духовенства и монастырей, если они захвачены ими у инородцев. Указом 5 апреля 1685 г. на имя Тобольского воеводы Прозоровского и грамотой Митрополиту Павлу было велено не крестить насильно инородцев. Указом 26 декабря 1695 г. запрещено было подвергать ясачных иноземцев пыткам и казням без доклада государю и предписывалось местной администрации оберегать инородцев от обид и притеснений [8, с. 35].
Очень четко принципы управления сибирскими инородцами изложены в «Наказе» Петра I Нерчинским воеводам. Так, «Наказ» повелевал воеводам пригласить к себе князцев, лучших улусных людей «посколько человек из волости пригоже», принять этих выборных людей парадно и высказать им милостивое Государево слово, и если они испытывали обиды, то обнадежить, что впредь таковых не будет. «Наказ» требовал далее, чтобы воеводы бы уговорили представителей инородцев быть верными подданными, не допускали между собою «воровства и шатости всякого лихого умышления» и людей, в этом уличенных, не укрывали бы, а приводили к воеводе. «Наказ» строго предписывал воеводам, чтобы ясак собирался ласково и приветливо, а «не жестокостью» и «правежом», а также указывал не крестить инородцев
насильно, не брать к себе на работы и не отсылать в Москву, и чтобы служилые люди зернью не играли, не пили и инородцам обид не чинили [8, с. 35].
В конце XVII-начале XVIII в. законодательной основой управления бурятами становятся официальные договоры российского посла окольничьего Федора Головина, заключенные в 1689 г. с монгольскими тайшами и та-бангутскими сайтами, кочевавшими в Забайкалье. С некоторыми изменениями основные положения этих актов были распространены на управление всеми группами бурятского населения. По своему содержанию упомянутые договоры напоминали шерти бурятских родоначальников.
После заключения Буринского трактата 1727 г. с Китаем российским послом Саввой Рагузинским, который окончательно установил границы с Китаем, была составлена «Инструкция пограничным дозорщикам», которая на довольно продолжительное время становится руководящим актом. Указанная инструкция была составлена в Посольской канцелярии графа Саввы Рагузинского пограничным дозорщикам Григорию Фирсову, Анисиму Михалеву и толмачу Степану Кобею от 27 июня 1728 г. и в ней устанавливались следующие основные положения по управлению приграничным бурятским населением:
- малые дела: споры о калыме, воровстве, драки и пр., за исключением «криминальных» (политических) дел и убийств, подлежали суду бурятских начальников; менее значительные тяжбы разрешались в каждом роде его родовыми начальниками, а для более сложных дел составлялся суд из начальников трех соседних родов, по два от каждого рода; «чем они осудят, — указывалось в инструкции, и — на том стоять у иске за причину, дабы земские комиссары по уездам и острогам за малые причины не грабили и не разоряли»; дела по 1-му, 2-му и 3-му пунктам криминальных законов (политические) и дела об убийствах передавались суду уездных земских комиссаров (в дальнейшем — земские исправники);
- ясак собирался натурой или деньгами по его действительной стоимости; сбор производился через бурятских начальников;
- каждый бурят был обязан числиться в каком-нибудь роде под ведением своих начальников и подчиняться им; «перебежка» из
одного рода в другой запрещалась; бежавших возвращали в те роды, к которым они были приписаны.
Инструкция являлась основным актом для управления всем бурятским населением. На нее ссылаются в своих общественных приговорах верхоленские, балаганские, селенгин-ские буряты, а также якуты [3, с. 151].
Следующим законодательным актом, регулировавшим управление и суд среди сибирских народностей, в том числе и бурят, была инструкция Сената секунд-майору Щербачеву, командированному в 1763 г. в Сибирь для урегулирования ясачных сборов. При отправлении Щербачева в Сибирь Екатерина II издала Манифест «О пожаловании ясашным народам прав и защиты» от 1 3 июля 1763 г., в котором писала: «Но как известно Нам, что живущие в Сибирской губернии разные ясашные народы терпят от зборщи-ков ясака и прочих тамошних Управителей и начальников грабительствы и разорение, то не могли Мы по природному Нашему великодушию без крайнего сожаления оставить и тех бедных и безгласных ясашных в таковом огорчении без удовольствия, а грабители кои нарушают Наших подданных покои по законам без изследования оставить» [4, д. 137, л. 2-3]. Далее она указывала, что направляет секунд-майора Щербачева с предписанием произвести ревизию состояния ясашных инородцев для того, чтобы он: «.по силе данной ему инструкции, обложил збор ясака таким образом, чтоб ясашные ни под каким видом ни от кого нималейшего разорения и тягости терпеть не могли, но каждой бы в нашу пользу и к благосостоянию своему на всегдашнее время спокойственное пребывание имел. .Есть лижъ кто засим Нашим Монаршим повелением дерзнет чинить ясашным народам какие грабительства и разорение. с винными поступать по законам, а обидимых по справедливости защищать. о чем сей Наш манифест во всей Сибирской губернии публиковать во всенародное известие» [там же].
Основные положения Инструкции 1763 г. соответствуют по своему содержанию «Инструкции пограничным дозорщикам»: 1) «ближайшее управление по улусам, стойбищам, наслегам и пр. Предоставлено бывшим тогда князцам и других наименований
почетным людям»; 2) им же предоставлены суд и расправа «во всех делах тяжебных и маловажных уголовных». Инструкция 1763 г. не только подтвердила основные положения инструкции Рагузинского, но была наиболее полным законодательным актом правительства в отношении народов Сибири до принятия в 1822 г. «Устава об управлении инородцев». Она определяла порядок сбора ясака, регламентировала вопросы торговли с аборигенами, ограничивала въезд в «иноверческие» кочевья и улусы торговых людей одним разом в год во время сугланов и ярмарок, «когда комиссары для сбора ясака тамо находиться будут». Однако торговать с инородцами не разрешалось до тех пор, «пока они всей положенной ясашной суммы комиссарам не заплатят» [8, с. 32-33]. По просьбе инородцев ясак теперь разрешалось собирать не только пушниной, но и деньгами.
В последующий период составлялись правительством различные указы и манифесты по отдельным судебным и административным вопросам: указ 1783 г. «о суждении в небольших тяжбах словесным разбором у родовых шуленг», указ 1795 г. «об уничтожении и запрещении вовсе наказания, без суда, батожьем, кошками и плетьми», указ 1797 г. «о братии под караул ослушников и подговаривающих к ослушанию начальства» и др.
В 1822 г. были утверждены правительством «Учреждения для управления сибирских губерний», известные как «Сибирская реформа» М.М. Сперанского, которые состояли из десяти законодательных актов. Одним из законов являлся «Устав об управлении инородцев» (1822 г.), подготовленный М.М. Сперанским и Г.С. Батеньковым [5]. «Устав» законодательно определил правовое положение коренных сибирских народов и окончательно завершил их административное и судебное устройство в составе Российской империи. По степени юридической разработанности «Устав» не имел аналогов в современном ему законодательстве Западной Европы и Америки в отношении аборигенного населения. В «Уставе» нашли отражение хозяйственная ориентация и уровень социально-экономического развития коренных народов Сибири. В документе четко прослеживается основной его принцип — это достижение совместимости государственных и традиционных институтов суда и управле-
ния, подчиняя последние государственным интересам. По данному закону все коренные народы Сибири были поделены на три категории: кочевые, оседлые и бродячие. Для каждой категории были установлены свои органы управления. Более тщательно была проработана система управления кочевыми народами, к которым были причислены буряты, эвенки. Для них было установлено три ступени инородческого управления: родовое управление, инородная управа, степные думы. Эти органы имели также и судебные полномочия [3, с. 223].
В 80-х гг. XIX в. в период правления Александра III в правительстве возобладали идеи незыблемости самодержавия, недопустимости каких-либо политических преобразований существующего правления, централизации власти и ограничения прав местного самоуправления. Правительство, исходя из этих идей, приступает к политике унификации национальных окраин, к уравниванию их с остальными частями страны.
В конце Х!Х-начале XX в. начинается поэтапная ликвидация системы инородческого управления Сибири, созданной по реформе М.М. Сперанского. 8 июня 1898 г. Государственным Советом было утверждено положение «О видах на жительство для инородцев». Это положение определяло аборигенам места постоянного проживания, при отлучке из которых они обязывались иметь паспорт. Законами от 23 апреля 1900 г. и 21 мая 1902 г. на сибирские губернии было распространено «Положение о крестьянских начальниках», институт которых был введен в России 8 июня 1898 г. по закону «Временное положение о крестьянских начальниках». В апреле 1901 г. институт крестьянских начальников был распространен на Забайкальскую область, в шести уездах которой утверждалось 19 должностей вновь вводимых чиновников. Им были приданы права еще и инородческих начальников. Институт крестьянских и инородческих начальников являлся копией института земских начальников в европейской части России [6, с. 157-158].
В начале XX в. было введено новое административное и судебное устройство бурят по закону «Временное положение об устройстве общественного управления и суда кочевых инородцев Забайкальской области» от 23 апреля 1901 г. Край с кочевыми ино-
родцами теперь, как и с русским населением, делился на волости, состоящие из нескольких сельских обществ. Волости должны были управляться волостными старшинами, а сельские общества — сельскими старостами. Новая административная реформа получила название «волостная реформа» и вводила новые должности — «инородческих» судей, крестьянских и «инородческих» начальников, волостных старшин, заменявших старых нойонов (тайшей и зайсанов) [1] .
Волостная реформа стала попыткой унификации русского крестьянства и коренного населения, причислив аборигенов к оседлому населению. Одновременно с введением волостной реформы была введена судебная реформа у бурят по указанному закону. Судебная система являлась составной частью государственной власти. В новой реформе сохранились значительные отличия в местной судебной системе от общеимперского судопроизводства, которые выразились в использовании в судопроизводстве для инородцев местных правовых традиций. Также, в отличие от общеимперских судебных инстанций — мировых судей и съездов мировых судей, замененных в 1889 г. земскими участковыми начальниками, в Забайкальской области в начале XX в. были созданы следующие ступени (или инстанции): волостные инородческие суды в качестве судов первой инстанции, в качестве судов второй инстанции — участковые съезды инородческих судей. Надзорной инстанцией становился уездный съезд крестьянских начальников. В Забайкальской области были созданы инородческие суды 1-й и 2-й ступени. Волостные инородческие суды учреждались в каждой волости и созывались по мере надобности в сроки, определяемые крестьянским начальником. Участковые съезды инородческих судей созывались в каждом участке крестьянского начальника, в места и сроки, назначенные уездным съездом крестьянских начальников. По «Положению» инородческий суд должен был состоять из трех судей, включая председателя. Инородческие судьи назначались по выбору волостных сходов на четыре года. Инородческие суды рассматривали дела на основе норм обычного права бурят [там же].
Таким образом, тенденция развития законодательной основы административного и
судебного устройства бурят в период Российской империи заключалась в переходе от норм обычного права, частноправовых актов к государственным законодательным актам. При этом следует подчеркнуть, что
законодательная основа административного и судебного устройства бурят в составе Российской империи отличалась своей уникальностью и практически не имела аналогов в мировой законодательной практике.
Список использованной литературы
1. Временное положение «Об устройстве общественного управления и суда кочевых инородцев Забайкальской области» // Забайкальские ведомости. 1901. 4 авг.
2. Залкинд Е.М. Присоединение Бурятии к России. Улан-Удэ, 1958.
3. История Бурят-Монгольской АССР. Т. 1. Улан-Удэ, 1954.
4. Национальный архив республики Бурятия (НАРБ). Ф. 8. Оп. 4.
5. Сперанский С.И. Учение М.М. Сперанского о праве и государстве. М., 2004.
6. Скворцова О.В. Административно-территориальное устройство Восточной Сибири в конце XIX—начале XX в.: проблема организации и реформирования регионального управления: дис. ... канд. ист. наук. Иркутск, 2006.
7. Федоров М.М. Правовое положение народов Восточной Сибири в XVII—первой половине XIX века. Якутск, 1978.
8. Xори-буряты. (По поводу предполагаемых преобразований). СПб., 1899.
Referenses
1. Vremennoe polozhenie «Ob ustroistve obshchestvennogo upravleniya i suda kochevykh inorodtsev Zabai-kal'skoi oblasti» // Zabaikal'skie vedomosti. 1901. 4 avg.
2. Zalkind E.M. Prisoedinenie Buryatii k Rossii. Ulan-Ude, 1958.
3. Istoriya Buryat-Mongol'skoi ASSR. T. 1. Ulan-Ude, 1954.
4. Natsional'nyi arkhiv respubliki Buryatiya (NARB). F. 8. Op. 4.
5. Speranskii S.I. Uchenie M.M. Speranskogo o prave i gosudarstve. M., 2004.
6. Skvortsova O.V. Administrativno-territorial'noe ustroistvo Vostochnoi Sibiri v kontse XlX—nachale XX v.:
problema organizatsii i reformirovaniya regional'nogo upravleniya: dis. ... kand. ist. nauk. Irkutsk, 2006.
7. Fedorov M.M. Pravovoe polozhenie narodov Vostochnoi Sibiri v XVII—pervoi polovine XIX veka. Yakutsk,
1978.
8. Khori-buryaty. (Po povodu predpolagaemykh preobrazovanii). SPb., 1899.
