Правовое пространство: международная коммуникация и унификация терминосистем Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 2000. №2 4; 2001. №2 1.

3. Гольденвейзер А. А. Право, государство и собственность // В защиту права: статьи и речи. Нью-Йорк, 1952.

4. Германское гражданское уложение 1896 г. // Антология мировой правовой мысли. М., 1999.

5. Дюги Л. Конституционное право. Общая теория государства. М., 1908.

6. Дюги Л. Общие преобразования гражданского права со времен кодекса Наполеона // Антология мировой правовой мысли. М., 1999.

7. Дюги Л. Социальное право, индивидуальное право и преобразование государства // Антология мировой правовой мысли. М., 1999.

8. Бутенко А. П. Общая концепция истории и современность // Социально-политический журнал. 1998. №2 2.

9. Калибернова О. Н. Собственность и современное российское общество: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 1999.

10. Конституции государств Азии: в 3 т. / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2010. Т. 3.

© 2014 г. Б. Г. Солдатов

ПРАВОВОЕ ПРОСТРАНСТВО:

МЕЖДУНАРОДНАЯ КОММУНИКАЦИЯ И УНИФИКАЦИЯ ТЕРМИНОСИСТЕМ

Автор рассматривает основные характеристики правовой лингвистики. В статье формулируются главные требования к языку права, а также описываются трудности при переводе юридических терминов с английского языка на русский.

Ключевые слова: правовая лингвистика, правовая система, нормативность, правовая терминология, терминосистема.

Современная лингвистика не может обходиться без опоры на закон единства и борьбы противоположностей, отражающий диалектику разных сторон и аспектов языка: исторического и логического (диахронии и синхронии), возможного и действительного, сущности и явления (языка и речевого материала), содержания и формы (плана содержания и плана выражения языковых единиц), консервативного (ориентированного на строгое соблюдение норм) и творческого отношения к нормам языка и многих других.

Возникновение сферы публичной политики в начале 90-х гг. XX в. привело к появлению новых дисциплин прикладной лингвистики. К ним можно отнести возникновение политической лингвистики, формирование направления изучения языка рекламы, развитие прикладных методик лингвистического мониторинга языка средств массовой информации, как для целей лингвистической теории и культуры речи, так и для выявления изменений в структуре общественного сознания по данным языкам. К таким успешно развивающимся направлениям прикладного языкознания относится и лингвистическое консультирование -использование знаний о структуре и функционировании языка для оптимизации его использования в СМИ, публичной политике, в преподавании, в законодательной деятельности и в юридической сфере. Во всех социальных сферах лингвистика рассматривает функциональные раз-

новидности языка как социолекты; в этом случае лингвистика как бы отвечает на вопрос: как ее объект - язык - развивается и функционирует в различных социальных или профессиональных условиях [1, с. 31].

Так, вопросами языка и права занимается раздел науки, называемый в немецкой научной литературе «Яес^Н^^йк» («правовая лингвистика»). Объектом юрислингвистики являются взаимоотношения языка и закона. В сферу юрис-лингвистики входят те закономерности естественного языка, которые лежат или должны лечь в основание текста закона, во многом определяющие как его создание, так и применение в международной юридической практике [2, с. 341].

«Правовой лингвистикой», или юрислингвисти-кой, называют совокупность всех методов и результатов исследований, которые касаются вопросов связи языка и правовых норм и отвечают требованиям современной лингвистики. Современное понимание правовой лингвистики значительно расширилось, т. к. изменились требования лингвистики, прошедшей за эти годы долгий путь развития. В связи с этим трансформировалось соотношение правоведения и языковедения в изучении языковых вопросов в правовой сфере и значительно возросла роль лингвистических исследований в этой области [3, с. 49-50].

Обычно выделяют четыре основных характеристики правовой лингвистики: междисциплинар-

ность, межкультурность, контрастивность (сопоставление, сравнение языков) и открытость.

Междисциплинарность означает сотрудничество и взаимодействие различных специальных областей, в первую очередь правоведения и лингвистики, а также социологии, антропологии, политологии, культурологии и философии.

Межкультурность означает, что культурное наследие передается в значительной степени посредством языка и различно от государства к государству и тем более от одной правовой системы к другой.

Контрастивность охватывает сравнительные принципы исследования языков и их правовых систем. Именно в этом сравнении глубже познаются особенности собственной и чужой правовых культур.

Открытость означает обмен теоретическими и практическими научными методами между различными дисциплинами, а также нахождение общей базы, на которой бы строилось создание кон-трастивных концепций и аналитических методов в лингвистике и правоведении.

Междисциплинарные и международные темы исследований посвящены вопросам устной и письменной юридической речи различных правовых институтов. Важными являются вопросы практической семантики, развитие отношений языка, права и общества, проблемы толкования и работы с юридическими текстами, нормативность языка в суде, лингвистические методы в криминалистике, перевод юридических текстов, а также вопросы дидактики и лексикографии [1, с. 76].

Лингвистические исследования, предполагающие разработку принципов составления юридических текстов, становятся юрислингвистически-ми, если они не ограничиваются общеязыковыми аспектами и рекомендациями, но имеют в виду именно юридическую направленность текста, так или иначе выделяющую эти тексты из сферы действия обычных норм общенародного языка текстов, и предполагают особую нормативность, содержащую новое качество по отношению к нормативности общеязыковой.

Таким образом, язык права должен быть, с одной стороны, единым, чтобы обеспечить единство внутри правовой системы. С другой стороны, он должен быть применим для различных целей, т. е. в различных сферах юридической деятельности. Существуют различные мнения о том, насколько язык права можно считать единым. В пользу этого предположения свидетельствует тот факт, что юристы, т. е. основные носители этого языка, получают одинаковое образование на основе единого языка. Кроме того, во всех областях права язык правовой практики опирается на единый язык закона. Аргументом против

этого утверждения способны служить различные критерии, по которым язык права можно структурировать. Это и есть различие между правовыми институтами, в которых средством коммуникации является язык права, различные уровни знаний и компетентности участников этой коммуникации, множество способов коммуникации (например, устная или письменная) и другие аспекты.

Актуальность вопросов контрастивного анализа языков в правовой сфере, а также методологии и техники перевода юридических текстов обусловлена значительными изменениями, произошедшими в сфере политических и экономических международных отношений в последние десятилетия, в первую очередь, в государствах-членах ЕС и англоязычных странах.

Трудности перевода возникают чаще, если переводимый текст относится к сфере, в которой национальные и региональные особенности правовой системы ярче выражены (например, процессуальное право, семейное право, административное устройство). Наоборот, тексты из правовых областей, основанных на международном обмене и сотрудничестве, легче поддаются переводу (например, торговое право, банковское право, сфера защиты прав потребителей). Последнее можно сказать и о некоторых областях права, одинаково развивающихся и формирующихся в государствах, находящихся на приблизительно одинаковом уровне общественно-экономического развития (например, право окружающей среды). Переводимые тексты принадлежат к самым различным типам, при переводе которых следует учитывать, что каждая категория текстов (в первую очередь это касается законов и судебных решений) отличается свойственным ей стилем и языковыми особенностями, которые должны быть по возможности сохранены в тексте перевода.

Если языки и правовые системы родственны, то перевод осуществлять легче, однако языковое родство не облегчит переводчику его задачи, если правовые системы сильно отличаются друг от друга. Для сохранения правового содержания юридические тексты следует всегда переводить с оригинального языка и избегать перевода с переведенного текста (такие случаи часто встречаются, например, с переводами с «общего» языка, например, с английского, отчетов о положении в определенной правовой сфере в различных государствах). В связи с необходимостью наличия глубоких специальных знаний юридические тексты часто переводятся юристами, а не профессиональными переводчиками. Эта практика утвердилась, в частности, в администрации ЕС, где юристы проверяют тексты, созданные переводчиками, а в Суде ЕС в качестве переводчиков работают только юристы. Качество перевода за-

ключается в его точности, понятности и хорошем стиле [4, с. 67].

Однако все эти качества часто исключают друг друга. Значение характеристик понятности, точности и стиля перевода различно в зависимости от типа юридического текста, его функции и адресата. Так например, при переводе юридических дискуссий, предназначенных для ознакомления с определенными правовыми вопросами широкого круга читателей, понятность и стиль могут оказаться важнее точности передачи информации. А в переводе приговора, который должен быть приведен в исполнение в другой стране, точность является важнейшим требованием.

В международных соглашениях тексты на всех официальных языках, в отличие от неофициальных, имеют одинаковую юридическую силу. В странах с несколькими государственными языками тексты законов, существующие согласно конституции на всех этих государственных языках, имеют равную юридическую силу. То же касается и права ЕС. Однако толкование законов и других юридических актов ЕС требует обязательного сравнения их текстов на разных официальных языках. Таким образом, наличие нескольких официальных языков связано с повышенным риском нарушения правовой безопасности.

Правовая лингвистика, не ограничиваясь, как сейчас, в качестве объекта изучения текстом закона и его толкованием, должна расширить базу своего изучения, приступив к исследованию таких явлений, как речь, язык, текст, аргументация, психология речевой коммуникации. Самостоятельной ветвью должна быть общая теория процессуального права: ее задачей в первую очередь должно быть исследование языковой природы процессуального права в целом и отдельных процессуальных институтов; комплекса языковых явлений, находящихся на стыке лингвистики, риторики, юриспруденции, психологии, теории аргументации, психоанализа и ряда других наук [4, с. 68].

Итак, правовой язык - это особый стиль общенационального языка, функционально отвечающий задачам кодификации правил нормативного регулирования общественных отношений и служащий для отражения устойчивых стереотипов поведения в правосознании и лингвокульту-ре. Правовому языку присуща высокая степень абстрактности, что выявляется при анализе его категорий: мошенничество, клевета, деяние, состав преступления, правоотношение, деликт и др. В то же время правовые категории конкретны, почти каждой из них можно противопоставить конкретные действия и обстоятельства, составляющие содержание этой категории. Характерной чертой языка права является системность правовых понятий (отраслевая тождественность), т. е. описание определенной области со-

циальной реальности во взаимосвязи и взаимодействии категории языка права. «"Командный" характер правовой нормы и вариативность, зыбкость и изменчивость нормы языковой входят в известное противоречие, вследствие чего лингвисты нередко оказываются не в состоянии вынести однозначный и окончательный "приговор". По-видимому, для характеристики прагматического аспекта нормативности правомерно введение еще одного типа нормативности - эти-ко-речевой нормы» [5, с. 78].

Особую значимость в правовой лингвистике приобретает анализ интерпретации текста, т. к. результаты заключения эксперта напрямую зависят от того, что берется за основу интерпретации (полифункциональность языка подразумевает сосуществование в одной лексической единице когнитивно-языковой нормы, социальной нормы и правовой нормы). Проблема «правовых дефиниций» и «языковых утилитарных понятий» остается насущной для исследователей, занимающихся изучением продуктов речевой деятельности, вовлеченных в правовой дискурс.

Так, в английском языке права следует различать, с одной стороны, общеанглийскую правовую терминологию, в которой присутствует вариантность терминов, терминонимов и номенов, и, с другой стороны, национально-правовые терми-носистемы, в которых за терминами закреплено строго зафиксированное правовое понятие. Юридические термины, терминонимы и номены, обозначающие правовые реалии, рассматриваются как система сложных асимметричных лингво-правовых знаков, имеющих культурную и национально-правовую специфику. Асимметрия таких единиц проявляется в их синонимии и полисемии. Юридические термины с национально-правовым компонентом отличаются от других юридических терминов маркированностью в национальном плане содержания термина или хотя бы одного из его значений (в случае полисемии). В таком маркированном значении термин с национально-правовым компонентом употребляется только в рамках определенной национальной терминологической системы; в нем содержится дополнительная информация о национально-правовой системе определенного государства. Причины избыточности (полисемии и синонимии) англоязычной юридической терминологии определяются экстралингвистическими и языковыми факторами. К первым относятся историко-культурные особенности развития правовых систем отдельных англоязычных государств и их административных единиц. Вторые заключаются в развитии полисемии и синонимии значений лексических единиц и особенностях терминологизации их отдельных значений в разных национальных вариантах английского языка. Основные трудности при переводе английских

юридических терминов связаны с проблемами передачи содержания правовых реалий, вызванными асимметрией лингво-правовых знаков и вариантностью терминов [6, с. 49-50].

Перевод терминов с национально-правовым компонентом (синонимия, полисемия терминов, отсутствие эквивалента в российском праве) следует осуществлять следующими методами:

- правовой анализ, квалификация понятия и подбор аналогичного термина российского права;

- материальное заимствование иноязычных терминов;

- семантическое калькирование иноязычных терминов;

- пословный перевод терминологических словосочетаний;

- перевод с помощью описательных конструкций.

При заключении международных контрактов и переводе их текстов возникает необходимость упорядочить правовые системы и соотносящиеся с ними терминосистемы разных государств. Несоответствия в национальных правовых системах вызывают так называемые коллизии, которые на правовом уровне не разрешаются. Для этого требуется лингвистический анализ, целью которого является определение содержания терминов и иных лексических единиц языка права, обозначающих правовые реалии другого государства. Адекватный перевод и определение семантики терминов, точная юридическая квалификация правовых понятий и реалий важны в практике заключения и исполнения международных контрактов [7, с. 97].

Исследование путей взаимодействия языка, права и культуры получает особую значимость в период интеграции культурных и национально-правовых систем. Роль английского языка как глобального средства коммуникации в профессио-

нальной сфере представляет все больший интерес для анализа. Изучение вариантности юридических терминов и иных лексических единиц языка права, которые обозначают правовые реалии национальных правовых систем, позволяет эффективнее осуществлять перевод этих терминов и повышать результативность международной коммуникации в сфере юриспруденции.

Литература

1. Баранов А. Н. Введение в прикладную лингвистику. М., 2003.

2. Комлев Н. Г. Словарь иностранных слов. М., 2002.

3. Бринев К. И. О презумпциях лингвистической экспертизы: конфликтные высказывания на шкалах «сведение/мнение», «утверждение/предположение», «оценка/факт». Юрислингвистика 7: язык как феномен правовой коммуникации / под ред. Н. Д. Голева. Барнаул, 2006.

4. Кусов Г. В. Судебная лингвистическая экспертиза «оскорбления»: развитие современной теории и практики // Российский судья. 2011. N° 9.

5. Куликова Э. Г., Беляева И. В. Толерантная языковая и командная правовая норма: манипулирование как нарушение этической нормы // Философия права. 2009. № 4.

6. Солдатова Н. В. К вопросу о формировании дискурсивной компетенции // Академический Вестник. 2006. № 4.

7. Бельчиков Ю. А. Лингвистическая экспертиза по документационным и информационным спорам и словари // Теория и практика лингвистического анализа текстов СМИ в судебных экспертизах и информационных спорах: сборник материалов научно-практического семинара. М., 2003. Ч. 2.

© 2014 г. А. Ю. Мамычев

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ВЛАСТЬ КАК ПРАВОКУЛЬТУРНЫЙ ФЕНОМЕН*

В статье рассматривается сущность и назначение государственной власти как право-культурного феномена, формулируется ее рабочее определение и предлагаются взаимосвязанные уровни ее комплексного познания, а также выделяются современные направления, интерпретирующие эволюцию этого феномена.

Ключевые слова: власть, государство, культура, право, эволюция.

Проблематика сущности, назначения и эволюции публичной, в частности, государственной власти является центральной, основополагающей в

гуманитарной науке. От того, как мы понимаем эту категорию, какое содержание мы в нее вкладываем, какие ценностно-нормативные и миро-

* Статья написана при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ №12-33-01274 а2 («Национальные и провинциональные закономерности развития российской государственной власти: правокультурный анализ»).