CC BY
468
ФИЛОСОФИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ
УДК 1 ББК 87
ПРАВОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ И ПРАВОВОЙ ИДЕАЛ: ТОЧКИ СОПРИКОСНОВЕНИЯ
Раскрывается взаимосвязь правового идеала и правовой реальности, делается акцент на диалектической природе данного взаимодействия. Также показана сложная природа правовой реальности через феноменологический, системный и элементный подходы, дана классификация идеалов, обозначены ступени развития идеала.
Ключевые слова: право, правовая реальность, правовой идеал, правосознание, ценность.
А.К. РОЖКОВА
аспирант Байкальского государственного университета
экономики и права, г. Иркутск e-mail: [email protected]
A.K. ROZHKOVA
post-graduate student of Baikal National University of Economics and Law, Irkutsk e-mail: [email protected]
LEGAL REALITY AND LEGAL IDEAL: COMMON GROUNDS
The article reveals a correlation between legal ideal and legal reality and puts an emphasis on the dialectical nature of this correlation. Complex nature of legal reality is shown through phenomenological, system and elemental approaches. Besides, the author gives a classification of types of ideals and stages of their evolution.
Keywords: law, legal reality, legal ideal, ideal, sense of justice, value.
Что представляет собой такой социальный феномен, как право? Ответ как будто бы лежит на поверхности, поскольку право имеет богатую историю — существует около двух с половиной тысяч лет, значит, его природа должна быть достаточно изучена философами и юристами разных эпох. Так что же это? Может, государственное повеление или форма социальных отношений? Императивно-атрибутивная эмоция или форма общественного сознания? Выделяя какой-то отдельный аспект, мы неизбежно впадаем в редукционизм. Вопрос остается открытым, плавно перетекая в другой: где «проживает» это право — во внешнем, не зависящем от конкретного человека мире или в глубинах психики индивида? Другими
словами, к какому типу реальности оно принадлежит? А. Кауфман, немецкий философ права, считает, что «вопрос правовой онтологии должен гласить: каким способом право причастно к бытию, что есть право в своей онтологической структуре, его сущности... какая модальность бытия ему подходит» [13, s. 119]. В этой связи А.Ю. Мордовцев, исходя из реалий российской гуманитарной науки, формулирует данный вопрос несколько иначе: «Каким образом право со-причастно бытию культуры, национальному самосознанию» [8].
Чтобы человек понимал мир, он должен исходить из его реальности. «Сегодня ясно, — пишет В.А. Лекторский, — что существует вовсе не одна, а много разных
реальностей. Это не только та реальность, с которой имеет дело наука, но и реальность повседневной жизни, обыденного знания. Есть субъективная реальность. Есть реальность идеальных объектов культуры: научных и философских теорий, произведений искусства, межиндивидуальных отношений, коммуникаций» [6].
Не вызывает сомнения существование наряду с социальной, исторической, физической реальности правовой. Рассмотрением правовой реальности занимается философия права, в том числе и отечественная.
0.Г. Данильян различает правовую реальность в двух смыслах: в широком — вся совокупность правовых феноменов общества, в узком — «либо правовые нормы, либо правовые отношения, либо правовые эмоции» [3, с. 215]. По-видимому, это слишком упрощенное толкование данного понятия. Нам представляется целесообразным проанализировать различные варианты его рассмотрения.
Г.И. Иконникова выделяет три основных подхода к определению сущности правовой реальности:
1. «Феноменологический подход исследует правовую реальность как взаимодействие социума, системного мира и повседневной реальности» [5, с. 120]. Какая-то часть нашего жизненного мира, хотим мы этого или нет, пронизана правом, его нормами и отношениями. Системность в данном случае означает, что право, сердцевина правовой реальности, является системой отраслей, институтов и, наконец, норм. По мнению П. Бергера и Т. Лукмана, реальность есть присущее феноменам свойство иметь бытие, независимое от нашей воли и желания. То есть делается акцент не на объективном существовании независимо от субъектов, а на восприятии бытия как существующего независимо от воли и желания субъекта. Реальность может быть объективной или субъективной. Главное, что субъект не может проигнорировать такую реальность и воспринимает ее как само собой разумеющееся, т.е. как очевидность. Еще один плюс данного подхода заключается в том, что авторы указывают на конструирующую деятельность сознания человека, т.е. социальная реальность, в том числе и правовая, «конструируется самими субъектами как
в процессе их повседневной деятельности, так и в теоретических ее определениях» [12, с. 4].
2. Системный подход делает акцент на структурно-функциональных показателях правовой реальности, т.е. рассматривает ее как систему жизнедеятельности общества и его субъектов, основанную на праве и юридических законах. Правовая реальность, как и любая сложная система, является целостностью, состоящей из элементов. И конечно, свойства целостности никак не сводимы ни к свойствам отдельных элементов, ни к их сложению. Интеграционной основой всей правовой реальности является право, и в зависимости от его характера судят о правовой политике, правовой идеологии и о правовой системе в целом. Сам термин «правовая система» сложился в теории государства и права в 80-е гг. прошлого века, заменив понятие государственно-правовой надстройки. Правовая система (правовая реальность) объединяет всю правовую организацию общества, всю систему правовых средств, она непрерывно развивается, но ее подсистемы претерпевают изменения с различными скоростями. Например, нормы законодательства об административных правонарушениях меняются очень часто, тогда как принципы права (с философской точки зрения их можно назвать правовыми идеалами) являются самыми постоянными элементами правовой системы. Правовую систему общества следует отличать от системы права. Система права — внутреннее строение самого права, а мы уже выше отметили, что право хоть и самая значительная, но все-таки не единственная подсистема.
3. В советской юридической литературе был представлен также элементный подход, согласно которому «правовая реальность рассматривается как надстроечное явление, включающее правовые учреждения, правовые отношения и правосознание» [5, с. 121]. Этот подход вообще лишает право и правовую реальность глубины и содержания, ведет к упрощению данного феномена.
В оценке понятия правовой реальности можно согласиться с С.И. Максимовым, посвятившим диссертационное исследование этой проблеме. Он считает: во-первых, «право необходимо рассматривать не отвлеченно, не абстрактно, а через призму пра-
вовой реальности», во-вторых, под правовой реальностью следует понимать «многоуровневую систему правовых феноменов», «автономную метасоциальную реальность, смысловым выражением которой является взаимное долженствование во взаимодействии субъектов» [7, с. 45].
Конечно, правовая реальность не является некой изолированной реальностью, это лишь способ организации правовых элементов в жизни людей. Ведь право, как уже отмечено выше, выступая в качестве ядра правовой реальности, на сегодняшний день служит наиболее эффективным социальным регулятором. Парадокс в том, что право находится не в сфере сущего, а в сфере должного, т.е. его нет в привычном смысле, но его реальность невероятно важна для человека. Ведь сам правовой мир начинает обретать очертания, становится правовой реальностью только тогда, когда бытие человека, содержащее момент долженствования, соприкасается с бытием другого человека, и их совместное существование может обернуться произволом, правовым хаосом.
В правовой реальности есть группа ценностей, которые важны сами по себе, независимо от исторической эпохи или конкретного государства, например справедливость, законность, неотвратимость наказания, отсутствие преступности и т.д. Полное их воплощение в реальность невозможно, именно они составляют наши правовые идеалы (правовые принципы).
Человек не рождается с априорными представлениями о том, какой должна быть его жизнь. Такие представления вырабатываются сознанием субъекта в зависимости от того, какова окружающая его реальность (в том числе и правовая), какие запросы, нужды, желания она у него порождает.
Идеал — воображаемое совершенство, нормативно-ценностный образец должного в его наивысшей, наиболее совершенной форме. И. Кант полагал: природа идеала такова, что он не может быть фактом действительности, так как его реализация принципиально недостижима. А.И. При-гожин считает, что идеал очень далек от реальности, между ними «непреодолимый разрыв и вечное противостояние». Преодолеть его нельзя, «так как идеал не имеет прямого действия» [10], а жажда внедрить
его непосредственно в практику социальной жизни несет исключительно бедствия и катаклизмы. П.А. Рачков объясняет это тем, что идеал выражает такую перспективу совершенствования человеческого рода, которая предполагает абсолютное преодоление противоречий между индивидом и обществом. А это бы совпало с концом истории. Поэтому идеал может выступать как «идея» регулятивного порядка, как то, что направляет на цель, чем дает ясный образ самой цели. Этот «идеал чистого разума» отчужден от опыта и природы и исходит из идеи «всесовершенной первосущности», «которая должна вести к полному решению задач и вопросов» [11].
Отсюда следует, что место идеала на горизонте и только на горизонте. Так ли это? В отличие от И. Канта Г. Гегель выступил против отрыва абстракции идеала от абстракции «эмпирической действительности», иначе говоря, представил идеал моментом действительности, феноменом человеческого духа, который непрерывно развивается посредством собственных противоречий. Идеал, таким образом, конкретен и реализуем в ходе истории. Это вполне соответствует идеалистическим представлениям Г. Гегеля о тождестве объективной и субъективной реальности. Марксисты также четко просматривали связь общественного идеала с проблемами социальной реальности, толкуя идеал как субъективный образ объективной направленности общественных процессов, как отражение противоречий социальной действительности, в которой снимаются основные противоречия. Именно таким идеалом для них стал образ всесторонне развитого человека и коммунистического будущего.
Несомненно, что идеал ориентирует человека на должное, на «идеальные» ценности, осознание чего позволяет выходить за собственные пределы, осуществляя тем самым процесс самосовершенствования. Согласны мы и с тем, что не все идеалы прекрасны и благородны: сила, власть, уют, престиж в глазах одних и есть предельный ориентир, в глазах других они выглядят убого и ограниченно. Это деление на положительные либо отрицательные идеалы условно. Нет людей вообще без идеалов, высшая ценность есть у каждого, и определиться
с идеалами — значит сделать цивилизованный выбор. Известны идеалы классовые, партийные, государственные, религиозные, национальные, личные и т.д. Это условная классификация по субъекту. Идеал, как ни парадоксально, конкретен: это социальный, экономический, этический, эстетический, правовой и т.д.
Можно поделить идеалы на прогрессивные и регрессивные. Существует в отечественной литературе и деление идеала на индивидуальный и коллективистский. Не беремся утверждать, что второй имеет больший удельный вес и значение. Все относительно, и между ними существует диалектическая связь, одни обусловливают другие и наоборот. Ю.В. Антонова отмечает: «Все коллективистские идеалы складываются в ранние эпохи существования социальных форм, в условиях господства коллективистских настроений, а все индивидуалистические идеалы — в поздние, при всеобщем торжестве частных интересов. Отсюда как социализм, так и капитализм, хотя и в разное время, являются воплощением не только общественного, но и индивидуалистического идеалов, а разделительной гранью между ними выступает состояние самих общественных отношений...» [1].
Следует обозначить соотношение идеала с целью, т.е. осознанным образом предвосхищаемого результата. Идеала нет без осознания направленности социальных процессов, движения к заранее обозначенным горизонтам. В этом и проявляется ценность идеала как эталона должного в различных сферах общественной жизни, в том числе и правовой.
Несомненно, что идеал включает в себя не любую цель, а наиболее значимую. Она порождается объективными общественными процессами и выступает как направляющая сила в деятельности классов, социальных групп, отдельных людей. И если действовать целеустремленно, специально избранные идеалы можно систематизировать и трансформировать в идеологию, которая будет обладать движущей силой, сплачивать отдельных людей в крепкие коллективы.
С.Л. Ивашевский утверждает, что «право формируется как внутреннее, идеальное стремление к совершенствованию общественных отношений и в этом стремлении
направляемо идеалом, представлением о том, как может и должно быть» [4]. Действительно, утверждая идеальную сущность права, не обойтись без ценностного подхода, который помогает выявить подлинную роль права в социокультурном прогрессе, уяснить преобразующее значение правового сознания. Именно правовые идеалы являются ценностными критериями в сфере права, «в их основе лежат определенные общественные потребности и идеалы» [9, с. 13].
С.И. Глушкова различает, кроме того, ступени развития идеала:
- трансформация абстрактной идеи в образец, ориентир, олицетворением которого является символ, миф, герой;
- построение концепции идеала: либо по пути противопоставления его существующей реальности, либо путем адаптации идеала к действительности;
- поиск сторонников, появление фанатиков, скептиков, критиков и, как следствие, деформация изначально сформулированного идеала;
- восприятие либо отторжение обществом, социальной группой конкретного идеала;
- трансформация идеала в идеологию;
- утверждение идеала в сознании и деятельности людей, общества в целом, формирование мотивации на достижение данного идеала;
- «воплощение идеала, закрепление в нормах права, моральных нормах, в правовом и политическом сознании» [2, с. 13-14].
В целом мы согласны с такой развернутой схемой, ведь из нее следует важный момент: не всякий идеал может занять вершину иерархии, а лишь та модель будущего, в которой ясно отображены объективные тенденции, потребности общественного развития, даются прогнозы, а также снимаются кризисные симптомы общества и социальные противоречия.
Идеал, независимо от типа, всегда включает в себя вариации доминант национальной культуры, что придает идеалу специфику, колорит. Эти доминанты остаются неизменными и при трансформации идеалов в периоды кризисов и социальных потрясений. В человеческом обществе присутствует потребность даже в явно утопичных идеалах
в целях обновления культурной матрицы, закладывания в ней потенциала для последующего развития.
Итак, правовой идеал и правовая реальность находятся в диалектическом единстве и борьбе. Они крепко связаны друг с другом:
идеал вызревает в недрах реальности, но постепенно он ее видоизменяет, совершенствуя. Он дает направление, указывая на цен-ностно-ориентационную основу деятельности человека, это пусковой механизм развития, изменения правовой реальности.
Список использованной литературы
1. Антонова Ю.В. Коллективистский и индивидуалистический идеал вчера и сегодня // Созидание человечного общества. Современная философия после... Сократа... Платона... Аристотеля... Декарта... Канта... Гегеля... Маркса: материалы 8-й Всерос. науч.-практ. конф., г. Иркутск, 11—12 апр. 2008 г. Иркутск, 2009. С. 69-72.
2. Глушкова С.И. Проблема правового идеала в русском либерализме: автореф. дис. ... д-ра полит. наук. Екатеринбург, 2002.
3. Данильян О.Г., Байрачная Л.Д. Философия права: учеб. М., 2005.
4. Ивашевский С.Л. Идеальная сущность права: Постановка проблемы // Журнал российского права. 2007. № 1. С. 18.
5. Иконникова Г.И., Лященко В.П. Основы философии права. М., 2007.
6. Лекторский В.А. Круглый стол журналов «Вопросы философии» и «Науковедение», посвященный обсуждению книги B.C. Степина «Теоретическое знание» // Вопросы философии. 2001. № 1. С. 32.
7. Максимов С.И. Правовая реальность: опыт философского осмысления. Харьков, 2002.
8. Мордовцев А.Ю. Реальность юридического мира в пространстве национальной культуры: вопросы теории и методологии // Философия права. 2003. № 2. С. 69-75.
9. Неновски Н. Право и ценности: пер. с болг. М., 1987.
10. Пригожин А.И. Качество целей // Общественные науки и современность. 2010. № 1.
11. Рачков П.А. Слово об общественном идеале, его понятии и ценности // Вестник Московского университета. Сер. «Философия». 1995. № 2. С. 24-25.
12. Ткачева Н.Г. Проблемы исследования социальной реальности: (теоретико-методологический аспект): автореф. дис. ... канд. филос. наук. Иркутск, 2006.
13. Kaufmann A. Rechtsphilosophie im Wandel: Stationeneines Weges. Frankfurt, 1972.
Bibliography (transliterated)
1. Antonova Yu.V. Kollektivistskii i individualisticheskii ideal vchera i segodnya // Sozidanie chelovechnogo obshchestva. Sovremennaya filosofiya posle... Sokrata... Platona... Aristotelya... Dekarta... Kanta... Gegelya... Marksa: materialy 8-i Vseros. nauch.-prakt. konf., g. Irkutsk, 11-12 apr. 2008 g. Irkutsk, 2009. S. 69-72.
2. Glushkova S.I. Problema pravovogo ideala v russkom liberalizme: avtoref. dis. ... d-ra polit. nauk. Ekaterinburg, 2002.
3. Danil'yan O.G., Bairachnaya L.D. Filosofiya prava: ucheb. M., 2005.
4. Ivashevskii S.L. Ideal'naya sushchnost' prava: postanovka problemy // Zhurnal rossiiskogo prava. 2007. № 1. S. 18.
5. Ikonnikova G.I., Lyashchenko V.P. Osnovy filosofii prava. M., 2007.
6. Lektorskii V.A. Kruglyi stol zhurnalov «Voprosy filosofii» i «Naukovedenie», posvyashchennyi obsuzhdeniyu knigi B.C. Stepina «Teoreticheskoe znanie» // Voprosy filosofii. 2001. № 1. S. 32.
7. Maksimov S.I. Pravovaya real'nost': opyt filosofskogo osmysleniya. Khar'kov, 2002.
8. Mordovtsev A.Yu. Real'nost' yuridicheskogo mira v prostranstve natsional'noi kul'tury: voprosy teorii i metodologii // Filosofiya prava. 2003. № 2. S. 69-75.
9. Nenovski N. Pravo i tsennosti: per. s bolg. M., 1987.
10. Prigozhin A.I. Kachestvo tselei // Obshchestvennye nauki i sovremennost'. 2010. № 1.
11. Rachkov P.A. Slovo ob obshchestvennom ideale, ego ponyatii i tsennosti // Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. «Filosofiya». 1995. № 2. S. 24-25.
12. Tkacheva N.G. Problemy issledovaniya sotsial'noi real'nosti: (teoretiko-metodologicheskii aspekt): avtoref. dis. ... kand. filos. nauk. Irkutsk, 2006.
13. Kaufmann A. Rechtsphilosophie im Wandel: Stationeneines Weges. Frankfurt, 1972.
