CC BY
114
УДК 340.132.1
ПРАВОВАЯ ПОЗИЦИЯ - ОТРАЖЕНИЕ ПРАВОСОЗНАНИЯ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЯ © А.Г. Самусевич1
Иркутский национальный исследовательский технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
В настоящей статье рассматривается теоретический аспект правой позиции и определяется место и роль правосознания правоприменителя в ее формировании. Дается определение понятий «профессиональное правосознание», «правовая позиция», «механизм формирования правосознания». Выделяются характерные черты правовой позиции и влияние правосознания на ее формирование. Определяются факторы, влияющие на формирование правосознания правоприменителя.
Ключевые слова: правосознание; правоприменительная деятельность; правосознание правоприменителя; механизм формирования правосознания; уровень правосознания; правовая позиция.
LEGAL PROPOSITION AS A REFLECTION OF LAW ENFORCER'S LEGAL CONSCIOUSNESS A.G. Samusevich
National Research Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia.
The article examines the theoretical aspect of the legal proposition and determines the place and role of law enforcement officer's legal consciousness in its formation. The paper defines the concepts of "professional legal consciousness", "l egal proposition", and "formation mechanism of legal consciousness". It also distinguishes the features of the legal prop o-sition and the effect of legal consciousness on its formation. The factors influencing law enforcer's legal consciousness formation are identified.
Keywords: legal consciousness; law enforcement activity; legal consciousness of a law enforcer; legal consciousness formation mechanism; level of legal consciousness; legal proposition.
Актуальность заявленной темы обусловлена тем, что на сегодняшний день проблематика правовых позиций в правоприменительной деятельности исследована недостаточно полно. Мы не ставим под сомнение выводы ученых, которые уже нашли отражение в монографиях, статьях, материалах конференций и круглых столов и т.д. Хотелось бы отметить, что в настоящее время в теории права нет убедительной концептуальной оценки понятия механизма формирования профессионального правосознания правоприменителя и его функционального назначения в формировании правовых позиций. Думается, что правосознание правоприменителя следует рассматривать как фактор эффективности правоприменительной деятельности. Совершенно очевидно, что от уровня правосознания зависит и правовая позиция по конкретному юридическому делу, на основании которой выносится правоприменительное решение. Из этого вытекает актуальность исследовательской работы по углубленному рассмотрению аспектов соотношения правовой позиции и правосознания правоприменителя с учетом накопленных научных данных.
Начнем с того, что большинство авторов традиционно рассматривают указанный феномен с позиций науки конституционного права. Например, М.Н. Марченко по этому поводу указывает, что «правовая позиция, совершенно новая, вошедшая в научный обиход только в начале 90-х гг. XX столетия, юридическая
категория, неизменно ассоциируется лишь с конституционным правом, конституционной доктриной и, соответственно, с Конституционным Судом РФ» [1, с. 129].
Г.А. Гаджиев определяет правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации как «обнаруженный на примере исследования конституционности какой-то одной оспоренной нормы принцип решения группы юридических дел. Это своеобразные лекала, которые применимы и для разрешения других сходных юридических дел» [2, с.102].
Н.В. Витрук под правовыми позициями понимает «правовые выводы и представления Суда как результат интерпретации (толкования) Судом духа и буквы Конституции РФ и истолкования им конституционного смысла (аспектов) положений отраслевых (действующих) законов и других нормативных актов в пределах его компетенции, которые снимают неопределенность в конкретных конституционно-правовых ситуациях и служат правовым основанием итоговых решений (постановлений) Конституционного Суда» [3, с. 89]. Среди ученых встречаются и другие точки зрения.
При всем многообразии рассмотренных подходов уже на данном этапе нашего исследования складывается некое общее представление о том, каким образом формируется правовая позиция и какова ее юридическая природа. Отрадно, что в последнее время в теории государства и права наблюдаются попытки переосмысления сущности правовой позиции с точки
1 Самусевич Алексей Геннадьевич, кандидат юридических наук, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин, тел.: 89500615629, e-mail: samusevich79@mail.ru
Samusevich Aleksei, Candidate of Law, Associate Professor of the Department of State Legal disciplines, tel.: 89500615629, e-mail: samusevich79@mail.ru
зрения понимания не только как позиции Конституционного Суда РФ, но и субъектов правотворчества и правоприменения.
Предметом настоящей статьи является исследование юридической природы правовой позиции именно в правоприменительной деятельности, а также выяснение роли и места в ней профессионального правосознания субъекта правоприменения. В связи с этим необходимо поставить и последовательно решить следующие научные задачи:
- осуществить общетеоретический анализ понятия правовая позиция в правоприменительной деятельности;
- сформулировать понятие и проанализировать структурно-содержательные особенности профессионального правосознания правоприменителя;
- определить место и роль правосознания в процессе формирования правовой позиции правоприменителя.
Отметим, что проблема правовых позиций для теории государства и права не нова, подтверждением чему выступают имеющиеся исследования в данной области и проводимые научные конференции. Однако, несмотря на отмеченные обстоятельства, рассматриваемый феномен не имеет достаточно устойчивой теоретической конструкции и научно-практических обоснований.
В настоящее время термин правовая позиция, несомненно, приобрел «теоретический статус», но понятие правовая позиция, как и любое понятие общей теории права, появилось не сразу. Одними из первых вопрос о необходимости определения научного уровня данного феномена ставили В.М. Баранов и В.Г. Степанков. По мнению авторов, правовая позиция
- либо понятие общей теории государства и права, либо это уровень правовой категории [4, с. 5]. Анализируя позицию авторов по данному поводу, Л.В. Вла-сенко и Н.А. Власенко пришли к выводам, что термин правовая позиция в юриспруденции приобретает все более широкое употребление и имеет пока сравнительно неустойчивое, слабое научно-методическое обеспечение. «Правовые позиции, - отмечают авторы,
- новое явление в юридической практике, требующее специальных исследований, в том числе отраслевыми науками» [5].
Вместе с тем наметились серьезные продвижения в поиске сущности правовых позиций именно как категории общей теории государства и права. Если обобщить существующие точки зрения, то в большинстве случаев правовую позицию традиционно связывают с правоприменительным решением (чаще всего судебным) и понимают как систему аргументов мотивацион-ного характера при вынесении окончательного решения. Верной видится точка зрения В.Н. Карташова, согласно которой под правовой позицией следует понимать «соответствующим образом осознанное, мотивированное и внешне выраженное положение по поводу разрешения того или иного юридического вопроса, ситуации и т.д.» [6, с. 234]. Как видим, отсутствие единого мнения среди ученых в понимании феномена
правовая позиция требует изучения этого явления.
В самом широком смысле под правовой позицией следует понимать правовую идею, основанную на правовых мотивах юридического решения фактической ситуации (не обязательно только правоприменительной). Важнейшим признаком правовой позиции, ее стержнем является структурированность содержания мысли на основе правовой идеи. В ее основе лежит следующая логика: определенные фактические данные, обнаруживающие необходимость правового регулирования, предлагается отрегулировать в соответствии с каким-либо принципом. Если отношения уже регулируются юридическими нормами, нередко предлагается более совершенное юридическое опосредование [7, с. 25-26].
Под правовой позицией вообще следует понимать оценку правовой реальности, систему правовых аргументов, лежащих в основе законотворческой, судебной и иной правоприменительной деятельности. В любом случае это логико-языковая конструкция, выражающая отношение субъекта к правовым явлениям и процессам [8, с. 7].
Б.Я. Бляхман говорит о том, что правовая позиция - понятие общей теории права. Это, несомненно, продукт мыслительной деятельности человека, прежде всего, профессионала. Основу понятия, как уже отмечалось, составляет принцип, идея, на базе которой выстраивается предложение (версия, гипотеза, рекомендация и т.д.), обеспечивающее решение какой-либо юридической проблемы. Далее автор предлагает свое определение понятия правовая позиция, согласно которого это «результат оценки фактов состояний со стороны субъектов правоотношений на основе их внутреннего убеждения. Убежденность субъекта есть его внутреннее психическое состояние, которое выражается в мотивированном отношении к правильности, истинности принимаемого решения в процессе оценки объекта (ситуации, действия, акта)» [9].
Исходя из анализа научных представлений о правовых позициях в правоприменении, которые были рассмотрены ранее, представляется целесообразным выделение ее особенностей, выражающихся в следующих основных чертах:
Во-первых, правовая позиция - это собственное мнение правоприменителя, которое сформировалось в результате мыслительного процесса и выражено в форме мотивированного обоснования принятого решения по конкретному юридическому делу. Формируется на основе внутреннего убеждения правоприменителя в процессе установления фактических обстоятельств по делу. О.И. Лаптева по этому поводу справедливо указывает, что «... на данной стадии профессиональное правосознание выполняет ориентирующую функцию, которая заключается в необходимости не просто установить суть произошедшего, но так отобрать и выстроить эмпирический материал, социальные факты, чтобы впоследствии стала возможной их юридическая оценка» [10].
О том, что правовая позиция правоприменителя -это не само правоприменительное решение, а только
его интеллектуально-волевая основа, говорит и Л.А. Луць, отмечая при этом: «Судебная правовая позиция - это часть судебного решения, содержащая систему аргументов, которые позволяют обосновать нормативно-правовое, праворазъяснительное предписание или предписание, устанавливающее критерии единообразного правоприменения» [11]. То есть в данном случае можно говорить о том, что правовая позиция -это обоснование решения, которое принимается правоприменителем по делу.
Во-вторых, правовая позиция в правоприменительной деятельности является отражением правосознания правоприменителя и выражена в поведенческой форме (наличие собственного мнения, непосредственное участие в процессуальных процедурах и др.). Здесь можно привести точку зрения Р.А. Ромашова, который, рассматривая этико-юридические аспекты правовых позиций субъектов правотворчества, отмечает, что она представляет собой «устойчивую этико-юридическую конструкцию, характеризующую субъективное отношение конкретного человека к праву...» [12].
Исходя из вышесказанного, ни в коей мере не отрицая всего достигнутого в правовой науке по вопросам исследования правовых позиций, а также с учетом перечисленных признаков можно прийти к выводу, что правовая позиция в правоприменительной деятельности - это собственное мнение (убеждение) субъекта правоприменения, которое сформировалось в процессе оценки фактических обстоятельств конкретного юридического дела, действующих норм права, правовых принципов и обыкновений правоприменительной практики, реализованное в правоприменительном решении и отображенное в акте применения права.
Кроме того, в юридической литературе к основным видам правовой позиции в правоприменительной деятельности относят [7, с. 38]:
а) индивидуальные правовые позиции, представляющие собой конкретное решение по юридическому делу;
б) правовые позиции, сложившиеся в результате устоявшегося применения юридических норм (типовые);
в) правовые позиции, сформулированные в актах официального толкования;
г) правовые позиции как особое мнение правоприменителя (например, судьи).
В свою очередь, говоря о профессиональном правосознании правоприменителя с точки зрения структурно-функционального представления, следует сказать, что его сущность не сводится только к форме сознания.
Еще в советский период в юридической литературе Н.Я. Соколовым было отмечено: «Сущность правового сознания юристов конкретизируется в его содержании - системе присущих данной профессиональной группе правовых знаний, оценок, представлений, стереотипов, традиций, привычек, ценностных ориента-ций. Юристам присуще профессиональное умение
выражать потребности правового развития общества в юридических понятиях и категориях, оценивать те или иные факты общественной жизни, поведение людей с точки зрения действующего законодательства» [13, с. 19-20].
Профессиональное правосознание с точки зрения глубины познания правовых явлений представляет собой специализированные правовые знания, умения, навыки, убеждения, чувства, при помощи которых осуществляется предметная правоприменительная деятельность. Она отличается особым подходом к праву как «инструменту» правоприменительной деятельности [14].
По мнению П.Г. Зеленкова, профессиональное правосознание «включает в себя как знания, так и психологический настрой, ценности, установки, то есть все то, что и составляет в своем единстве сложную систему "человек". Правосознание включает знание действующего права, его основных принципов и требований, но не сводится к нему; для правосознания не менее важен оценочный момент и поведенческая установка в системе социальных отношений, актуально или потенциально регулируемых правом. Оценка и установка, будучи элементами, выражающими активную, деятельностную сторону правосознания, присутствуют в нем как непосредственный факт сознания, который не предполагает необходимости рефлексивного отношения. В последнем случае они корреспондируют моральным ценностям» [15]. В любом случае профессиональное правосознание правоприменителя состоит не в механическом запоминании законов и иных правовых актов, а в их творческом усвоении и способности правильно применять, толковать, уяснять и осмысливать.
Вместе с тем все еще дискуссионным остается вопрос о процессе формирования правовой позиции у правоприменителя. Сейчас уже очевидно, что данный аспект слабо исследован с позиций динамических свойств. Не определено, какие критерии заложены в формировании правовой позиции, какие факторы влияют на вынесение эффективного решения по делу и, наоборот, какие факторы влияют на деформацию правосознания правоприменителя.
Таким образом, современный механизм формирования правосознания правоприменителя не может состоять из одного конкретного метода, должен присутствовать целый комплекс методов и средств, направленных на формирование такого правосознания, которое не поддавалось бы деформации. Подлинный механизм формирования правосознания предполагает выявление всех укрупненных блоков и внутренних элементов, а также установление взаимосвязей, при которых динамично развиваются правовые отношения в этой сфере. Например, И.Н. Коно-плева и Ю.С. Калягин в систему факторов воздействия на формирование правовой психологии курсантов юридических вузов включают социально-экономические, социально-политические, социально-правовые, социально-психологические, культурно-этические, организационно-управленческие факторы
[16]. А О.И. Лаптева добавляет в данный механизм субъективные факторы, важнейшими из которых считает правовое воспитание и образование [10].
Все перечисленные факторы взаимосвязаны и взаимообусловлены, что способствует формированию правосознания юриста и развивает у него способность правильно воспринимать нормативные предписания и эффективно применять их в профессиональной деятельности.
Итак, профессиональное правосознание правоприменителя можно представить как сформированное внутреннее устойчиво-положительное отношение правоприменителя к правовым предписаниям, которые действуют на современном этапе, и его сознание в виде правовых знаний, ценностей и оценок, уяснения смысла и духа права, при помощи которых осуществляется эффективное практическое применение предписаний в профессиональной деятельности.
Определяющим фактором формирования профессионального правосознания правоприменителя является его правовая подготовленность, отвечающая требованиям современной юридической науки и правоприменительной практики.
Синтезировав суждения авторов по поводу структуры профессионального правосознания правоприменителей, можно условно выделить помимо юридического аспекта (правовой позиции) еще два основных элемента: психологический и социологический. Представленные элементы правосознания находятся в тесной взаимосвязи и взаимодействии, дополняют и обогащают друг друга, но в то же время имеют существенные особенности и специфические черты [17].
Сам механизм формирования правосознания правоприменителя может быть представлен как совокупность разнообразных форм, приемов, средств и способов, которые во взаимосвязи и взаимодействии
используются для формирования правосознания правоприменителя.
Такова логическая структура механизма формирования правосознания, которая позволяет рассматривать данное правовое явление в динамике его бытия и отражает реальное состояние правовой материи.
Что же касается соотношения правовой позиции и правосознания, то в данном случае необходимо отметить, что они соотносятся как целое и часть, как общее и частное. В этой связи верной видится точка зрения А.В. Дербиной, которая, обосновывая роль правосознания в формировании правовой позиции субъекта правотворчества, отмечает: «Правосознание выполняет важную функцию в процессе формирования правовой позиции субъектов правотворчества, которые должны понять, уяснить, разобраться в когнитивном и аксиологическом смысле права, его требованиях и дозволениях. Без достаточного уровня правосознания у субъекта правотворчества сделать это невозможно» [18]. Обосновывая данное утверждение, следует сказать, что от того, как сформировано правосознание у субъекта правоприменения, зависит и эффективность выносимых им решений. Другими словами, правосознание и правовая культура правоприменителя выступают детерминирующими факторами в процессе формирования правовой позиции у субъекта правоприменения.
К сожалению, не все указанные проблемы удалось разрешить в рамках данной статьи. Некоторые аспекты рассматриваемого феномена остаются дискуссионными и постановочными, вследствие чего нуждаются в дальнейшем исследовании. Однако автор надеется, что сама постановка вопроса о соотношении правовой позиции и правосознания позволит глубже понять юридическую природу эффективности правоприменения.
Статья поступила 23.01.2015 г.
1. Марченко М.Н. Судебное правотворчество и судейское право. М.: Юрист, 2007. 512 с.
2. Гаджиев Г.А. Феномен судебного прецедента в России. Судебная практика как источник права. М.: Юрист, 2000. 224 с.
3. Витрук Н.В. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: понятие, природа, юридическая сила и значение // Конституционное правосудие в посткоммунистических странах: сб. докл. М.: Центр конституционных исследований МОНФ, 1999. 198 с.
4. Баранов В.М., Степанков В.Г. Правовая позиция как общетеоретический феномен. Н. Новгород: Наука, 2003. 132 с.
5. Власенко Л.В., Власенко Н.А. Судебные правовые позиции в налоговом праве: понятие, виды, конкуренция // Журнал российского права. 2010. № 5. С. 45-57.
6. Карташов В.Н. Правовые позиции Верховного Суда РФ по поводу применения судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права // Судебное правоприменение: проблемы теории и практики / под ред. В.М. Сырых. М.: Юрист, 2007. 564 с.
7. Власенко Н.А., Гринева А.В. Судебные правовые позиции (основы теории). М.: Юриспруденция, 2009. 168 с.
8. Гринева А.В. Понятие и виды судебных правовых пози-
Библиографический список
ций. Вопросы теории: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. 24 с.
9. Бляхман Б.Я. Формирование правовых позиций в процессе судебного правоприменения // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2009. № 4 (21). С. 74-81.
10. Лаптева О.И. Особенности формирования профессионального правосознания юриста // Наука и современность. 2011. № 10. С. 262-267.
11. Луць Л.А. Аргументация и судебные правовые позиции // Юридическая техника. 2013. № 7. С. 19-22.
12. Ромашов Р.А. Правовая позиция субъекта правотворчества: этические и технико-юридические особенности формирования и выражения // Юридическая техника. 2012. № 6. С. 432-434.
13. Соколов Н.Я. Профессиональное сознание юристов. М.: Наука. 1988. 224 с.
14. Сапун В.А. Инструментальная теория права в юридической науке // Современное государство и право. Вопросы теории и истории. Владивосток, 1992. С. 17-22.
15. Зеленков П.Г. Роль правосознания личности в регулировании социального конфликта (социологический анализ) // Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова. 2007. № 3. С. 221-224.
16. Коноплева И.Н., Калягин Ю.С. Формирование правосо-
знания и личности юриста в вузе // Педагогика в правоохранительных органах. 2010. № 3. С. 25-28. 17. Самусевич А.Г. Правосознание правоприменителя: структурно-функциональный анализ // Вестник ИрГТУ. 2014. № 5. С. 270-275.
18. Дербина А.В. К вопросу о правосознании как факторе формирования правовой позиции субъекта правотворчества в современной России // Ленинградский юридический журнал. 2011. № 2 (24). С. 164-174.
УДК 332.87
ОЦЕНКА ЭФФЕКТА ОТ ПРОВЕДЕНИЯ КАПИТАЛЬНОГО РЕМОНТА ЖИЛЫХ ЗДАНИЙ
л _ о о
© В.А. Хайруллин1, Э.В. Шакирова2, Е.А. Быль3
1,3Уфимский государственный нефтяной технический университет, 450062, Россия, Республика Башкортостан, г. Уфа, ул. Космонавтов, 1. 2Иркутский национальный исследовательский технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Рассматривается теоретически и практически значимый вопрос оценки эффекта от проведения капитального ремонта жилых зданий, так как жилой фонд страны характеризуется высокой степенью износа. В настоящее время данная проблема методически не решена, масштабные актуализированные исследования на эту тему отсутствуют. Затраты из бюджетов разных уровней имеют значительный вес в общей массе оттока денежных средств из бюджета страны в целом. Методическая сложность обусловлена прежде всего тем, что жилое здание не генерирует коммерческую составляющую, поэтому оценить эффект от затрат на капитальный ремонт жилого здания затруднительно. Авторами введено понятие квазиположительного денежного потока, предложены подход, в котором упор делается на количественную составляющую социального эффекта, и расчетные формулы для определения конечной величины эффекта от проведения капитального ремонта. Это позволит более результативно и рационально оперировать структурой затрат на капремонт, обеспечить методическую основу оценки эффекта от освоения инвестиций на проведение капитального ремонта жилого фонда страны. Ключевые слова: капитальный ремонт; физический износ; моральный износ; социальный эффект; квазиположительный денежный поток.
RESIDENTIAL BUILDING OVERHAUL EFFICIENCY EVALUATION V.A. Khairullin, E.V. Shakirova, E.A. Byl
Ufa State Petroleum Technological University, 1 Kosmonavtov St., Ufa, Republic of Bashkortostan, 450062, Russia. National Research Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia.
The article deals with a theoretically and practically significant question of residential building overhaul efficiency evaluation, since Russian housing stock features high depreciation degree. Today there is neither methodical solution nor large-scale current researches of the problem. Budget expenses of different levels constitute a considerable part in the general amount of cash outflow from the state budget. Methodological complexity is determined by the fact that residential buildings do not generate commercial profit, therefore it is difficult to estimate the effectiveness of overhaul costs. The authors introduce the concept of a "quasipositive money flow". They also propose an approach that puts the emphasis on the quantitative component of the social effect and rating formulae to determine the efficiency rate of complete overhaul procedure. The latter will enable more efficient and rational handling of the overhaul cost structure as well as ensure a methodological basis for the estimation of the investment implementation effect on the housing stock overhaul in Russia. Keywords: overhaul; physical depreciation; moral depreciation; social effect; quasipositive cash flow.
В настоящее время в Российской Федерации жилищный фонд страны характеризуется высокой степенью физического износа. Для устранения этого фактора приняты федеральные и региональные программы
по восстановлению эксплуатационного ресурса зданий, в частности, в Республике Башкортостан - «Республиканская программа капитального ремонта многоквартирных домов от 15.01.2014», рассчитанная на 30
1Хайруллин Виталий Агзамович, старший преподаватель кафедры экономики и управления на предприятии нефтяной и газовой промышленности, тел.: (347) 2420745, e-mail: VitalikOOO@yandex.ru
Khairullin Vitaly, Senior Lecturer of the Department of Economy and Management at Oil and Gas Industry Enterprises, tel.: (347) 2420745, e-mail: VitalikOOO@yandex.ru.
2Шакирова Эльвира Венеровна, кандидат политических наук, доцент кафедры нефтегазового дела, тел.: (3952) 405278, e-mail: viva160@mail.ru
Shakirova Elvira, Candidate of Political sciences, Associate Professor of the Department of Oil and Gas Business, tel.: (3952) 405278, e-mail: viva160@mail.ru
3Быль Евгения Андреевна, магистр, тел.: (347) 2420745, e-mail: ms.byl@mail.ru By! Evgenia, Master's Degree Student, tel.: (347) 2420745, e-mail: ms.byl@mail.ru
