CC BY
54
нятия «невменяемость». Признание гражданина недееспособным, как правило, обращено в будущее, направлено на предупреждение совершения им необдуманных действий. Признание же лица невменяемым всегда направлено в прошлое, привязано к моменту совершения им правонарушения.
1 Подобную точку зрения отстаивает в своей работе В.В. Скоробогатова (см.: Скоробогатова В.В. Правосубъектность граждан в российском гражданском праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2010).
2 См.: Бурьянова Е.И. Условия, определяющие правосубъектность индивида: общетеоретический аспект: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2006.
3 См.: Михайлова И.А. Гражданская правосубъектность физических лиц: проблемы законодательства, теории и практики: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2007.
4 Данная позиция отстаивается также А.М. Нечаевой (см.: Нечаева А.М. О правоспособности и дееспособности физических лиц // Государство и право. 2001. № 2. С. 33).
5 См.: Жуковский В.И. Субъект преступления в уголовном праве России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2002.
6 См.: Кузьмин Д.А. Уголовно-правовые проблемы совершения общественно опасных деяний в состоянии невменяемости и аффекта: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2005. С. 10.
7 См.: Тугушев Р.Р. Невменяемость: уголовно-правовое значение и проблемы отграничения от вменяемости и ограниченной вменяемости: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2002.
8 См.: Бойко И.Б. Невменяемость как уголовно-правовая категория // Человек: преступление и наказание. 2006. № 1. С. 117-118.
9 Подробнее об этом см.: Шишков С.Н. Уголовный кодекс России и проблемы невменяемости // Журнал российского права. 1998. № 1. С. 33-34.
10 См., например: Иванов Н.Г. Уголовная ответственность лиц с аномалиями психики // Государство и право. 1997. № 3. С. 73-74.
11 Исследованию проблемы возрастной невменяемости посвящена работа Р.И. Бабиченко. Подробнее об этом см.: Бабиченко Р.И. Возрастная невменяемость: уголовно-правовые и криминологические проблемы: ав-тореф. дис. . канд. юрид. наук. СПб., 2004.
12 Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учебник / под ред. А.И. Рарога. 6-е изд., перераб. и доп. М., 2008. С. 120.
13 Жариков Н.М., Котов В.П., Морозов Г.В., Хритинин Д.Ф. Судебная психиатрия: учебник. 5-е изд., перераб. и доп. М., 2009. С. 87.
14 Некоторые ученые считают, что признание недееспособным возможно только при хроническом стойком психическом расстройстве (см.: Усталова А.В. Невменяемость и недееспособность: соотношение понятий // Семейное и жилищное право. 2005. № 3. С. 14).
Н.А. Береговская
ПРАВОВАЯ ПОЛИТИКА ПО ОХРАНЕ ЗДОРОВЬЯ ДЕТЕЙ В ПЕРВЫЕ ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ (ГОЛОД В ПОВОЛЖЬЕ 1921-1922 ГОДОВ)
В период существования Советского государства был накоплен опыт решения важных социальных задач, построения системной правовой политики в разных сферах. Осмыслить его — насущная задача истории права. Опираясь на теорию правовой политики, попытаемся рассмотреть формирование правовой политики по охране здоровья несовершеннолетних, реализованную Советским государством в первые 5 лет его существования.
Специфика правопонимания указанного периода позволяет нам ограничиться моносубъектным подходом к определению структуры правовой политики, согласно которому ее субъектами выступают государство и его органы1, а сама правовая политика возможна именно как государственно-правовая политика. В этом качестве она «призвана закладывать основные начала, стратегию и тактику формирования законодательных актов, как способствовать созданию условий применения законов, так и направлять данный процесс в русло адаптации правовых норм к реальным условиям функционирования субъектов права»2. Поиск таких начал законодательных актов позволит нам судить о единстве правовой политики Советского государства в рассматриваемой сфере.
Первые годы советской власти ознаменованы процессом централизации здравоохранения в сложных внутри- и внешнеполитических условиях. Законодательное закрепление ве-
© Береговская Наталия Александровна, 2012
Аспирант кафедры истории государства и права (Саратовская государственная юридическая академия).
домственной структуры Наркомата здравоохранения РСФСР, включающей в себя вертикаль централизованных органов управления охраной здоровья населения, потребовало формирования нормативно-правовой базы его деятельности и одновременно правового закрепления решений злободневных проблем.
Революционные события 1917 г. не только вызвали коренные изменения социально-политической жизни нашей страны, но и вывели на передний план задачи охраны здоровья населения. Необходимо отдать должное молодому Советскому государству: несмотря на жизненную важность внутри- и внешнеполитических проблем, оно находило время и возможности обеспечить защиту здоровья детей. Уже в ноябре 1917 г была образована Государственная комиссия по просвещению, включавшая Отдел школьной медицины и гигиены3. Неотложные мероприятия по охране материнства и младенчества в соответствии с Декретом Наркомата государственного призрения от 31 декабря 1917 г.4 были отнесены к ведению Отдела по охране материнства и младенчества, а охрана младенчества трактовалась как прямая обязанность государства. Во исполнение предписанных данным Декретом мер был создан отдел по охране материнства и младенчества в составе Народного комиссариата социального обеспечения. В работу включились наиболее передовые врачи; тысячи работниц привлекались в качестве организаторов охраны материнства и младенчества.
Образование Народного комиссариата здравоохранения РСФСР (далее — Наркомздрав) в 1918 г., де-факто первого министерства здравоохранения в мире, обеспечило проведение единой централизованной государственно-правовой политики в сфере охраны здоровья. В структуру Наркомздрава вошел школьно-санитарный отдел, к которому были отнесены учебно-медицинские учреждения, находившиеся в ведении Народного комиссариата просвещения (далее — Наркомпрос). Довольно быстро потребовалось уточнение границ компетенции двух ведомств и координации их усилий. 10 мая 1919 г. на заседании коллегии Наркомздрава было принято Положение об управлении делом охраны здоровья детей (школьная санитария)5, согласно которому вся забота о подрастающем поколении в смысле социалистического воспитания относилась к ведению Наркомпроса. Забота об охране здоровья детей в младенческом, дошкольном школьном и внешкольном возрасте и их физическое воспитание были отнесены к обязанности Наркомздрава.
Для осуществления совместной работы комиссариатов и их общей задачи — организации детской жизни — на Наркомздрав были возложены следующие обязанности: а) надзор за гигиеническими условиями детской жизни; б) лечение детей; в) организация всех медико-педагогических учреждений и руководство управлением ими через подотделы охраны здоровья детей (школьно-санитарные подотделы) отделов здравоохранения.
Для установления постоянной организационной связи с Наркомпросом в центре при Нар-комздраве был образован административно-организационный отдел охраны здоровья детей (школьно-санитарный отдел) во главе с заведующим отделом охраны здоровья детей, при котором состояли советы охраны здоровья детей. Задачи школьной санитарии и врачебной педагогики осуществлялись школьно-санитарными врачами.
Решение задачи школьной санитарии осуществлялось в тяжелейших условиях гражданской войны, разрухи, жертвами которых в первую очередь становились самые слабые и беззащитные — дети. Вскоре их положение ухудшилось: недоедание, типичное для первых лет советской власти, сменилось голодом.
Засуха, длившаяся в Поволжье с осени 1920 г. по лето1921 г., отягощенная деградацией сельского хозяйства, разоренного за годы войн и продразверсткой, привела к катастрофическим последствиям. Поволжская деревня встретила 1922 г. страшным голодом. На крестьян региона обрушились чудовищные страдания и бедствия. По данным ГПУ, в январе в Татарстане голодающих насчитывалось 1 929 556 чел., процент смертности увеличивался, в пяти кантонах за неделю умерли от голода 6 535 чел., заболели 34 405 чел.6 В Самарской губернии голод дошел до ужасных размеров: «Крестьянство съело все суррогаты, кошек, собак, в данное время употребляют в пищу трупы мертвецов, вырывая их из могил. В Пугачевском и Бузулукском уездах обнаружены неоднократные случаи людоедства. Людоедство, по словам членов волисполкома Любимовки, принимает массовые формы. Людоеды изолируются»7. В феврале голод усилился в Чувашской области: «Настроение населения растерян-
ное, наблюдаются случаи самоубийств целых семейств посредством угара, развивается воровство, главным образом продуктов»8. В Саратовской губернии количество голодающих достигло 3,5 млн чел. В Вольском уезде голодали 95 % населения, в Дергачевском — 95 %, в Покровском — 85 %. Во многих местах население питалось трупами9.
Эти сведения расходятся с официальными данными советских историков. Например, Ю.А. Поляков, приводя данные гПу, пишет, что весной 1922 г. в Самарской губернии были зафиксированы 3,5 млн голодающих, в Саратовской — 2 млн, в Симбирской — 1,2 млн, в Царицынской — 651,7 тыс., в Пензенской — 329,7 тыс., в Татреспублике — 2,1 млн, в Чувашии — 800 тыс., в Немкоммуне — 330 тыс. чел.10 Сегодня очевидно, что официальные данные смягчали наличную картину, а в реальности речь шла не об одном миллионе погибших.
В этих тяжелейших условиях потребовались неотложные меры по защите детей. 10 февраля 1921 г. на заседании Президиума ВЦИК было принято решение о создании междуведомственной комиссии по улучшению жизни детей (далее — Деткомиссия ВЦИК)11. В ее состав входили 6 членов по одному от Народного комиссариата продовольствия, Народного комиссариата просвещения, Рабоче-крестьянской инспекции, Народного комиссариата здравоохранения, Всероссийской чрезвычайной комиссии и Всероссийского центрального совета профессиональных союзов, утверждаемых персонально Президиумом Всероссийского Центрального исполнительного комитета. Комиссия координировала усилия комиссариатов по оказанию помощи детям. Задачи Комиссии были сформулированы следующим образом:
а) помощь в отношении продовольствия, жилищ, топлива и т.д. учреждениям, которым вверяется забота о детях, и в первую очередь оказание помощи учреждениям, ведающим охраной жизни и здоровья беспризорных детей;
б) наблюдение за выполнением постановлений центральных и местных органов, изданных в ограждение детей и в целях обеспечения их всем необходимым, а также законодательная инициатива по этим вопросам;
в) издание на основе действующих законов и постановлений центральной власти и в пределах прав Комиссии распоряжений, касающихся охраны жизни и здоровья детей.
Свою работу Деткомиссия ВЦИК начала с детального анализа положения детей в стране. По ее распоряжению было осуществлено общереспубликанское обследование детских учреждений. Результаты его оказались плачевными: положение детей не предполагало «улучшений», оно требовало немедленного их спасения от вымирания. Как показывают документы Деткомиссии, голод стал причиной массовых инфекционных заболеваний. Отмечалось, что «голод в Поволжье увеличил массу беспризорных детей и довел положение детей вообще до высших пределов неудовлетворительного катастрофического положения»12. Согласно докладу Деткомиссии вЦиК на Всероссийском совещании оказание чрезвычайной срочной помощи голодающим детям определялось как трудная, необходимая и срочная задача.
Главным пунктом повестки дня стало снабжение всех детей нормальным питанием. В первую очередь им необходимо было обеспечить сирот, хотя «благополучные» дети находились в таких же трудных условиях.
Как отмечает Т.М. Смирнова, в большинстве детских домов весной 1921 г. овощи и белый хлеб не выдавали вообще, масло, мясо и сахар были большой редкостью, дети вели полуголодное существование, местами питаясь только хлебом и капустой или мерзлым картофелем13. Чем страшнее становился голод, тем значительнее сокращалось количество выделяемых государством детских пайков и тем быстрее росла численность сирот и брошенных детей (в детские дома разных регионов ежедневно прибывали от 100 до 1000 чел.). В октябре 1921 г. Воронежская губерния на 32 000 детей, находящихся на иждивении государства, получила 4 000 пайков; в Вотскую область на 18 693 воспитанников детских домов было отпущено 130 пайков, при этом число голодающих детей там составляло 235 000 чел.
«Благополучие» центральных районов также приближалось к катастрофе — в Петроградской губернии на 68 605 воспитанников детских домов осенью 1921 г. выдали 31 000 пайков, т. е. почти половину необходимого количества14. Повсеместно снижалось качество детского питания — от пшенной каши на воде, гороховой похлебки и суррогатного хлеба в благополучных губерниях до крыс, гнилой соломы, похлебки из конского навоза в голодающих.
Итогом стало массовое вымирание детей. Особенно высока была смертность среди детей до трех лет (до 90-95 % в некоторых районах). Весной 1922 г. ответственный секретарь Деткомиссии ВЦИК напишет: «Смертность детского населения достигла ужасающих размеров. Достаточно сказать, что детское население до 3 лет почти все вымерло, его, по заявлению НКЗД, осталось до 2-3% [...] Можно без преувеличения сказать, что 30 %детского населения Поволжья и Крыма вычеркнуто голодом и эпидемиями из списков живых»15.
Виды оказанной в тот период помощи детям можно подразделить на три группы: помощь государства, помощь путем пожертвования и помощь заграничная. Предусматривалась также помощь по месту работы — помощь на месте и эвакуация. В связи с голодом в Поволжье формировались заявки на подлежащих эвакуации детей, например, в Саратовской области их было 700016. Функционировали т. н. специальные питательные и врачебно-питательные поезда, задачей которых являлось облегчение положения детей, бежавших от голода и скапливавшихся на станциях железных дорог17. При эвакуации на санитарных поездах и санитарных пароходах проводилась санитарная обработка отправляемых в эвакуацию детей.
Исследования свидетельствуют, что на нормативном уровне ход эвакуации тщательно планировался, создавалось множество инструкций, выполнение которых должно было обеспечить бережное отношение к изнуренным голодом и болезнями детям (перевозка в специально оборудованных санпоездах с изоляторами для больных, банно-прачечными вагонами и кухней для приготовления горячей пищи, наличие медицинских и педагогических работников в сопровождении, обеспечение теплой одеждой и пайками на время перевозки). Реальных условий для выполнения инструкций не существовало. В связи с нехваткой санпо-ездов детей перевозили в товарных вагонах, без воды, питания, иногда — без теплой одежды. Смертность детей не учитывалась, поезда часто не принимались в пункте назначения, т.к. детские дома были переполнены, порой детей несколько месяцев перевозили из города в город. В письмах Наркомздрава РСФСР в комиссию ВЦИК регулярно сообщалось о нарушениях медико-санитарного облуживания эвакуируемых детей: отсутствовали санитары, дети, больные тифом, от здоровых не изолировались18. Поэтому в ходе работы Деткомиссии неоднократно говорилось о необходимости немедленного прекращения эвакуации. Вероятно, низкоэффективные меры были все же лучше полного бездействия, поскольку пусть единицам, но все-таки давали шанс спастись. Эвакуация продолжалась. Известны случаи эвакуации советских голодающих детей за границу (Чехословакия).
Усиление медико-санитарного обслуживания детей голодающих районов обеспечивалось путем переброски туда возможно большего количества медико-санитарных средств и сил. Согласно выписке из протокола № 276 заседания Совета труда и обороны от 14 декабря 1921 г., Наркомпрос был обязан из 400000 пайков выделить необходимое количество для детей Наркомздрава. Наркомпросу, Наркомпроду и Наркомздраву предлагалось установить, какое количество детей, нормально подведомственных Наркомпросу, постоянно находится на снабжении Наркомздрава, и произвести соответствующее распределение пайков19.
Дальнейшие политико-правовые меры по охране здоровья детей фиксируют внутриведомственные акты Наркомздрава. Так, апрельский приказ Наркомздрава (1922 г.) в целях правильной и наиболее планомерной эвакуации детей из голодающих районов в места, более благополучные по продовольствию, устанавливал образование на местах детских Эвак-бюро из представителей Наробраза, Губздрава, Центрэвака и Начевака20. Была разработана инструкция по санитарному обслуживанию голодающих детей, эвакуируемых с Поволжья21. Медицинский осмотр и санитарная обработка детей производились местным отделом здравоохранения. При осмотре главное внимание обращалось на состояние здоровья. Дети подразделялись на три группы: 1) дети здоровые, дети больные незаразными болезными; 2) дети истощенные (анемия, физическая отсталость и т. д.); 3) дети, больные заразными болезными. Дело санобработки возлагалось местным здравотделом на специально уполномоченное лицо, которое (совместно с уполномоченным Наробраза) определяло в каждом отдельном случае наиболее удобные способы санитарной обработки с учетом местных условий и средств, а также отсутствия теплой одежды, недостатка белья, дальности расстояния.
Кроме того, было принято Положение об изоляционных пунктах (изопункт) для детей губ-здравов. «Дети собирались на улицах детской милицией или социальной помощью и приводи-
лись в изопункт», где принималось решение, куда их поместить — в отделение для здоровых или изолятор. После окончания карантина их отправляли в распределитель Губернского отдела народного образования. Дети здоровые, но сильно истощенные, выделялись в больницу или санаторий, здравницу, где обеспечивались особым питанием и врачебным надзором. До помещения в больницу они выделялись в особую группу и получали диетическое питание22.
Также в голодных губерниях для борьбы с голодом среди детей создавались врачебно-питательные пункты23, в функции которых входило: а) организация питания голодающих детей; б) наблюдение за санитарным состоянием пункта, предупреждение и борьба с заразными заболеваниями; в) оказание медицинской помощи; г) регистрация больных и питающихся детей. Такие пункты устраивались поблизости от железной дороги. Разворачивались столовая для здоровых детей, амбулатория, изолятор, столовая для больных и подозрительных в эпидемическом отношении детей, банно-дезинфекционный пункт. Амбулатория не только оказывала медицинскую помощь детям, но и обеспечивала «поголовный» осмотр питающихся, выделение больных для изопункта, стрижку24 и профилактические прививки. Больные дети, находившиеся дома, обслуживались медицинской помощью и продовольствием там.
В осуществлении правовой политики государство в ходе решения тактических задач не забывало о задачах стратегических. 15 сентября 1921 г. СНК РСФСР принял новое Положение об охране здоровья детей и подростков РСФСР25, отменившее предыдущее. Согласно этому Положению, центром охраны здоровья детей и подростков являлся Отдел охраны здоровья детей и подростков Наркомздрава, имеющий соответствующие подотделы при губернских и уездных здравотделах. Все параллельные органы в Наркомпросе ликвидировались.
В области физической культуры ведению Здравотдела Наркомздрава подлежали научная разработка и врачебно-контрольное наблюдение за проведением физической культуры в жизнь. Внедрение физической культуры в учреждения для детей дошкольного и школьного возраста и организационно-административная работа в этой области находились в ведении Наркомпроса. Педагогические учреждения для детей и подростков относились к Нар-компросу, а все профилактические, медико- педагогические и лечебные учреждения (институты и дома физической культуры), врачебно-педагогические институты, школы, санатории, санаторные колонии, лесные школы, санатории, больницы — к Наркомздраву. На последний была возложена вся медицинская часть учреждений Наркомпроса.
В тезисах для заседания Деткомиссии, состоявшегося в декабре 1921 г., предусматривались следующие мероприятия Наркомздрава по улучшению работы детских учреждений26. Во-первых, губздравотделы были обязаны иметь подотделы охраны материнства и детства в каждом Уздра-вотделе для контроля за работой как в области охраны материнства и младенчества, так и в сфере охраны здоровья детей. Во-вторых, в губернских городах работа по охране здоровья детей была выделена как «особо ударная». В-третьих, были изданы обязательные санитарные нормы для детских учреждений, заменившие консультативный характер роли врача по охране здоровья детей в детских учреждениях на санитарно-инспекторский. В-четвертых, была установлена связь комсомола с отделами охраны здоровья детей («практиканство»).
В целом государственно-правовая политика по охране здоровья детей была ориентирована на решение неотложных гуманитарных задач (спасение детей голодающих губерний). Однако она включала стратегические мероприятия по централизации охраны здоровья детей в масштабах страны.
1 См.: Рыбаков О.Ю., Тихонова С.В. Проблемы формирования теории правовой политики // Правоведение. 2010. № 1. С. 39.
2 Правовая политика как научная теория в историко-правовых исследованиях / под ред. О.Ю. Рыбакова. М., 2011. С. 4.
3 См.: Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. С. 60.
4 См.: Там же. С. 106.
5 См.: ГАРФ. Ф. 130. Оп. 2. Д. 126 (2). Л. 102.
6 См.: Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1922 годы. М., 1998. Т. 1. С. 555-556.
7 Там же. С. 562.
8 Там же. С. 568.
9 См.: Там же. С. 572-573.
10 См.: Поляков Ю.А. 1921 год. Победа над голодом. М., 1975. С. 27.
11 Под председательством Ф.Э. Дзержинского.
12 ГАРФ. Ф. Р5207. Д. 8. Оп. 1. Л. 100.
13 См.: Смирнова Т.М. «Лучше вывести и расстрелять»: советская власть и голодные дети (1917-1923 годы) // Ежегодник историко-антропологических исследований. 2003. М., 2003. С. 226-245.
14 См.: Там же. С. 235.
15 Цит. по: Смирнова Т.М. Указ. соч. С. 234.
16 См.: ГАРФ. Ф. Р5207. Д. 8. Оп. 1. Л. 94.
17 Работало 6 таких поездов (см.: ГАРФ. Ф. Р5207. Д. 8. Оп. 1. Л. 164).
18 См.: ГАРФ. Ф. Р5207. Оп. 1. Д. 103. Л. 26
19 См.: ГАРФ. Ф. Р5207. Д. 8. Оп. 1. Л. 45.
20 См.: ГАРФ. Ф. 5207. Д. 103. Оп. 1. Л. 102.
21 См.: ГАРФ. Ф. 5207. Д. 103. Оп. 1. Л. 126
22 См.: ГАРФ. Ф. 5207. Д. 103. Оп. 1. Л. 127.
23 См.: ГАРФ. Ф. 5207. Д. 103. Оп. 1. Л. 149.
24 Стрижка была профилактической мерой в борьбе с распространением тифозных вшей.
25 См.: ГАРФ. Ф. Р130. Д. 264. Оп. 5. Л. 19-20.
26 См.: ГАРФ. Ф. Р5207. Д. 8. Оп. 1. Л. 152.
И.В. Ростовская
ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ
В юридической науке общепризнано, что «ответственность есть разновидность юридических последствий, наступающих при наличии определенных фактов, что это форма воздействия норм права на общественные отношения»1.
Исходя из доктринальных определений, легальное определение в нормативных правовых актах, как правило, определяется единообразно. Так, в ст. 15 Гражданского кодекса РФ под ответственностью понимается «ответственность гражданина по своим обязательствам всем принадлежащим ему имуществом, за исключением имущества, на которое в соответствии с законом не может быть обращено взыскание». В ч. 1 ст. 5 Уголовного кодекса РФ (далее — УК РФ) ответственность определяется как «последствия общественно опасных действий (бездействий) гражданина и наступивших общественно опасных последствий, в отношении которых установлена его вина». Часть 1 ст. 2.1 КоАП РФ трактует административную ответственность как результат административного правонарушения, т. е. совершения противоправного, виновного действия (бездействия) физического или юридического лица.
Традиционно юридическая ответственность определяется как правоотношение между государством в лице его компетентных органов и правонарушителем, на которого возлагается обязанность претерпевать определенные лишения и неблагоприятные последствия за нарушения нормативно-правовых требований2. Имеют место и иные точки зрения. В частности, концепция позитивной ответственности рассматривает в качестве одного из аспектов юридической ответственности неуклонное, строгое, предельно инициативное осуществление субъектом всех правовых обязанностей3. Также под юридической ответственностью в теории права понимается обязанность лица претерпевать определенные лишения государственно-властного характера, предусмотренные законом за совершенное правонарушение4. В том же смысле данное понятие обычно используется в законодательстве и в практике применения к правонарушителям мер, предусмотренных санкциями правовых норм (уголовная, административная, дисциплинарная, имущественная ответственность).
Как видно, общими среди указанных определений являются следующие характерные черты юридической ответственности: государственное принуждение; осуждение правонарушения и его субъекта; наличие неблагоприятных последствий для правонарушителя.
Исходя из вышеизложенного, юридическую ответственность можно поделить на следующие виды: конституционно-правовую, гражданско-правовую, дисциплинарную, административную, уголовную и т. д. Традиционно считается, что виды юридической ответственности соответствуют видам правонарушений:
гражданско-правовая ответственность (гражданское правонарушение);
© Ростовская Ирина Валерьевна, 2012
Аспирант (Всероссийская государственная налоговая академия).
