CC BY
4
УДК 316
DOI 10.2se72/x154s-950s-9208-z
Тищенко Александр Викторович
соискатель, Ессентукский институт управления,бизнеса и права vladimirgrishai1969@gmail.com
Alexander V. Tishchenko
Applicant, Essentuki Institute Management, Business and Law vladimirgrishai1969@gmail.com
Правовая культура как фактор
и объект регулирования общественных отношений органами внутренних дел
Legal culture as a factor and
object of regulation of public relations of the ministry of internal affairs
Аннотация. Статья посвящена исследованию зависимости между способом восприятия права в гражданской среде и практикой социального регулирования органами внутренних дел, направленных на повышение уровня правопорядка в обществе. Анализируются различия между формами правосознания, основанными на естественно-правовой и позитивно-правовой установках. Рассматривается специфика менталитета россиян как фактор формирования правосознания в гражданской среде российского общества. Оценивается значение формы социальной идентификации и самоидентификации, характерной для членов общества, как фактора формирования отношения к праву.
Ключевые слова: право, полиция, правосознание, общество, отношение граждан к праву.
Annotation. ^e article is devoted to the study of the relationship between the way of perceiving law in the civil environment and the practice of social regulation by internal affairs bodies aimed at increasing the level of law and order in society. Differences between the forms of legal consciousness based on natural-legal and positive-legal attitudes are analyzed. The specificity of the mentality of Russians is considered as a factor in the formation of legal consciousness in the civil environment of Russian society. The significance of the form of social identification and self-identification, characteristic of members of society, as a factor in the formation of attitudes towards law is assessed.
Keywords: law, police, legal consciousness, society, citizens' attitude to law.
Перед органами внутренних дел стоит задача не только состоящая в активном предотвращении и раскрытии преступлений, но и в долговременном противодействии преступности. В этой связи, перед ведомством открывается направление деятельности, обусловленное спецификой современного общества. На настоящий момент имеет место беспрецедентная динамика социальных изменений. Еще Э. Дюркгейм обратил внимание на то, что по мере развития общества происходит усложнение его структуры и усиление различий между отдельными социальными группами, что порождает предпосылки для роста конфликтности в обществе. В этих условиях французский социолог сосредоточил свои усилия на факторах консолидации общества, что получило выражение в сформированной им теории солидарности [1]. И, несмотря на то, что данная теория была подвергнута существенной критике, сама по себе, постановка вопроса о поиске консолидирующих и социально-сберегающих факторов в условиях интенсификации деструктивных сил и процессов не утрачивает своей актуальности. Одним из важных направлений исследования в данном случае является область социально-правовых отношений.
Согласно современным исследованиям, во всем мире наблюдается общая тенденция роста
уровня преступности [2], что свидетельствует о неспособности действующей власти, опираясь на используемые ранее методы, противостоять данной угрозе. Во многом это связано с тем, что сами условия осуществления преступной деятельности в значительной степени меняются в ходе происходящих общественных трансформаций, что затрагивает как формы преступной деятельности, так и факторы, определяющие вовлечение членов общества в нее.
На протяжении длительного времени одним из преобладающих направлений борьбы с преступностью являлась деятельность правоохранительной, судебной и пенитенциарной систем. В данном случае, реализовывался следующий цикл: поимка преступников и определение меры их ответственности, назначение санкций, отбывание преступниками наказания в исправительных учреждениях.
Данная система ориентирована на достижение нескольких значимых результатов, способствующих ограничению развития преступности:
- изоляция преступников от общества, способствующая ограничению их способности к совершению преступлений на длительный период;
- создание в общественном сознании представлений о неотвратимости наказания, как фактора
отказа от преступной модели социальной активности [3];
- перевоспитание носителей преступной активности с целью формирования в их среде предрасположенности к реализации конформного поведения.
Прежде всего, стоит дать развернутый ответ на вопрос о том, почему правосознание рассматривается в качестве одного из факторов преодоления преступности? В данном случае, важно понимать саму механику принятия решения о преступном действии или, напротив, о конформном поведении. Общественные отношения выстроены на системе условностей, которые, будучи общепринятыми, выступают в роли внешнего фактора деятельности социального субъекта. Знание этих условностей является ключевым фактором возможности следования им. Иными словами, для того, чтобы следовать закону, необходимо, для начала, знать о его существовании и понимать налагаемые им ограничения, а также требования, которые возлагаются на члена общества. Вместе с тем, следует понимать, что знание законов является лишь базовым аспектом правосознания, поскольку у действующего субъекта должно иметь место не только знание о наличии определенной нормы, но и понимание того, что эту норму необходимо выполнять. Приведем пример: представители криминальной среды нередко значительно лучше разбираются в Уголовном Кодексе, чем среднестатистический обыватель, однако именно они существенно чаще нарушают закон. В данном случае важно понимать, что помимо знания законов необходимо также адекватное отношение к ним - как по отдельности, так и в рамках общего отношения к системе права. И именно этот момент отношения к праву может в значительной степени варьироваться в зависимости от ряда факторов, к числу которых относятся:
- доминирующий в обществе способ представлений о праве;
- менталитет членов общества;
- соотношение моральных установок, ценностей и норм поведения, принятых в обществе, и действующих законов;
- характер социальной идентификации и самоидентификации членов общества.
Рассмотрим по порядку каждый из перечисленных аспектов. Прежде всего, следует обратиться к вопросу о том, как именно понимают и представляют себе правовую сферу члены общества? В рамках социальной практики существуют две ключевые модели восприятия права: наличие определенной формы отношения к правовой сфере, в целом, которое проецируется на каждый отдельно взятый закон, либо формирование отношения к каждому закону по отдельности, исходя из того, насколько он отвечает интересам субъекта, насколько он справедлив и т.д.
Данные парадигмы восприятия в содержательном плане соотносятся с естественно-правовой и позитивно-правовой традициями рассмотрения
права, реализуя основные их установки и теоретические акценты. Рассмотрим подробнее данный момент.
Позитивно-правовое рассмотрение права полагает последнее в качестве внешнего обстоятельства, обусловленного властными решениями представителей государства. При этом существующие нормы имеют обязательный к исполнению характер в силу своей принадлежности к правовой сферы. Если рассматривать систему представлений о праве, основанную на позитивно-правовой установке, очевидно наличие предпосылок следования всем без исключения нормам права на уровне мировоззрения действующего субъекта (либо, напротив, полный и осознанный отказ от следования закону при условии, если социальным субъектом выбрана преступная модель активности).
Для естественно-правовой позиции характерно представление о необходимости, обусловленной правом деятельности, с той особенностью, что естественно-правовой подход далеко не всякий действующий закон причисляет к подлинному праву, рассматривая последнее скорее в качестве некоего правового идеала. Естественно-правовой подход допускает момент оценки законов и, в том числе, их неприятия при условии, если социальный субъект считает закон некорректным, несправедливым и т.д. [4].
Резюмируя проведенный анализ, следует отметить, что осуществление деятельности по развитию правосознания в гражданской среде членов российского общества сотрудниками органов внутренних дел должно учитывать исходные моменты предрасположенности россиян к принятию тех или иных мировоззренческих установок. В данном случае, существенно более эффективным является путь по поддержке формы правосознания, основанной на естественно-правовой установке и коллективных ценностях, нежели попытка насаждения позитивно-правового подхода в условиях, когда менталитет россиян определяет их склонность отвергать данную парадигму рассмотрения права.
Вместе с тем, следует отметить, что понимание типа правосознания, присутствующего в обществе, позволяет более глубоко осмыслить такой вопрос, как перспективные направления его формирования и, в частности - причины, по которым в текущей ситуации наблюдаются сбои в регуляции социального поведения. В качестве примера можно привести криминальную субкультуру, выступающую в качестве одной из мощных угроз социальной стабильности на современном этапе. Показательным в данном случае является то, что пресловутые «понятия» как альтернативный кодекс поведения среди носителей криминальной активности основываются на самостоятельной оценке и понимании той или иной ситуации, т.е., речь идет о реализации классического естественно-правового подхода, в основе которого лежат альтернативные общепринятым ценностные установки (сила, власть и т.д.).
Итак, в условиях роста преступности в мире, в целом, и в российском обществе, в частности,
маловероятна выработка некой единой, универсальной стратегии борьбы с преступностью органами внутренних дел, основанной на развитии правосознания в силу того, что для различных обществ характерны различные специфические условия формирования правосознания в гражданской среде. Вместе с тем, следует отметить, что в современных условиях обнаруживает
Литература:
1. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии / Э. Дюркгейм; Пер. с фр. А.Б. Гофман, В.В. Сапов. М. : Наука, 1991. 572 с.
2. Упоров И.В. Рост преступности и пределы государственного вторжения в права и свободы граждан / И.В. Упоров // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2021. № 2-3. С. 115-118.
3. Цуриков В.И. Оптимален ли принцип неотвратимости наказания за преступление? (экономический подход к преступлениям и наказаниям) / В.И. Цуриков // ЭНСР. 2007. № 2. С. 73-81.
4. Шафиров В.М. Естественно-позитивное право: проблемы теории и практики : дис. ... д-ра юрид. наук. Красноярск, 2005.
высокую перспективность теоретическая разработка вопроса об основных аспектах нарушения правосознания в среде членов российского общества с учетом достигнутого понимания специфики менталитета россиян, преобладающих в их среде форм представлений о праве и моделей социальной идентификации и самоидентификации.
Literature:
1. Dürkheim E. On the division of social labor; The method of sociology / E. Dürkheim; Trans. with fr. A.B. Hoffman, V.V. Sapov. M. : Nauka, 1991. 572 p.
2. Uporov I. V. The growth of crime and the limits of state intrusion into the rights and freedoms of citizens / I.V. Uporov // International Journal of Humanities and Natural Sciences. 2021. № 2-3. P. 115-118.
3. Tsurikov V.I. Is the principle of inevitability of punishment for a crime optimal? (economic approach to crimes and punishments) / V.I. Tsurikov // ENSR. 2007. № 2. P. 73-81.
4. Shafirov V.M. Natural-positive law: problems of theory and practice : dis. ... doctor of legal sciences. Krasnoyarsk, 2005.
